Текст книги "Призрачная кровь (СИ)"

Автор книги: Елена Шатилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Annotation

Что может быть хуже смерти? – Очнуться и опять умирать.

Боль и полная темнота – это всё что мне оставили. Но это длилось недолго. Я очнулась в теле девушки, почти ребенка. Она носитель дара Чёрной крови, который все боятся, но при этом используют себе во благо, ещё и под покровительством государства.

Проклятый дар – для кого он таковым является, для носителей или тех, кто скрывает правду о нём?

Мой дар Созидателя вытеснил дар хозяйки тела. Что будет если он вернётся?

А что это чёрный труп? Я убийца?!

В каждой главе сюжетные иллюстрации🔥

Призрачная кровь

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Призрачная кровь

Глава 1

Что может быть хуже смерти? Очнуться и опять умирать бесконечно долго. Боль и полная темнота – это всё, что мне оставили. Я бы закричала, но меня лишили даже этого. Изо рта вырывалось только тихое мычание.

Внезапно всё закончилось. Напряжённое как струна тело обмякло, и по венам потекла успокаивающая прохлада. В голове появилось хоть что-то кроме боли. Тело начало наливаться силой, давая возможность ощутить себя живой.

Вначале я почувствовала, что не могу сомкнуть челюсти, не до конца очнувшийся мозг не сразу понял, просто что-то мешает. Попытка поднять правую руку, чтобы убрать кляп, не увенчалась успехом, она была привязана.

Появившаяся паника заставила дёргаться, и я поняла, что ноги тоже зафиксированы, но, странное дело, левая рука свободна. Поднеся её к лицу, почувствовала лёгкий запах разложения с примесью ещё чего-то. Небольшой приступ тошноты не помешал мне нащупать предмет во рту, от которого тянулись ремешки, уходящие на затылок. Найдя застёжку, расстегнула её и, вытащив кляп, с облегчением сомкнула затёкшие челюсти.

Вздохнув, я замерла от страха, слишком громким показался звук в тишине. Прислушалась, никого рядом не было, только темнота.

Вздохнув, я замерла от страха, слишком громким показался звук в тишине. Прислушалась, никого рядом не было, только темнота. Попыталась сообразить, где я, и что произошло? Мысли путались, не позволяя вспомнить последние события. С трудом вспоминала кто я. Агнесса! Но имя отдалось гулким эхом. Что-то внутри не хотело его принимать.

Тихий скрип, похожий на открывающуюся дверь, а за ним дикий женский крик, напугал меня до полусмерти. Сердце бешено забилось, в голову больно ударила кровь и неожиданно начало проясняться в глазах. Значит я не в темноте. У меня проблемы со зрением. Это подтвердила появившаяся боль, пульсирующая в районе зрачка.

Мой взгляд успел выхватить очертание окна, как послышались шаги, а за ними появились мельтешащие тени.

– Анна, выйдите! – произнёс спокойный, но одновременно требовательный голос молодого мужчины. Затем раздался звук закрывающейся двери.

– О, Боже, что с ней? Она что, его убила? Как вообще такое могло произойти, Александр Фёдорович? – другой, немного дребезжащий, но уверенный голос, выдавал пожилого мужчину, наделённого властью.

Голоса казались смутно знакомыми.

Кто-то подошёл ко мне справа. Я сжалась… Убила? Я? – не понимала, что вообще происходит. Не чувствовала за собой вины, но стало жутко страшно, поэтому я просто лежала как мышка, водя глазами за тенью. В нос ударил запах дорогого парфюма и реагентов, а, возможно, медицинских препаратов.

Мужчина наклонился, с сожалением поцокал языком. Раздался шорох и звяканье стекла.

– Увеличили дозу… – сталь в голосе.

– Пришлось. Распоряжение… – промямлил первый.

– Соблаговолите пройти в мой кабинет, Александр Фёдорович! И потрудитесь предъявить всю документацию, – послышались быстрые чёткие шаги, дверь открылась и шумно захлопнулась.

«Где я? Что происходит?» – не давали покоя мысли. Я ничего не могла вспомнить из последних событий. В голове была каша из образов и мыслей, которые вводили меня в ступор. Большая часть из них никак не могла относиться к моей жизни. Я словно смотрела низкосортный скучный фильм на ускоренной перемотке. Туда-сюда, одни и те же лица, и повторяющиеся локации. Но одна мысль была предельно чёткая: надо бежать из этого места, пока опять кто-то не пришёл.

Закрыв глаза, я сконцентрировалась на них. Чувствовала сильное жжение, как будто мне выжгли сетчатку. Нужно восстановить зрение, иначе я не смогу оценить обстановку.

Зарождающееся тепло в теле указало, что дар активен, но почему-то слаб, очень слаб. Давно не ощущала такого скудного потока, да не поток даже, а туманная субстанция. Чёткие ранее структуры, сейчас напоминали ту же кашу, что и мысли. Худо-бедно я всё же направила энергию на восстановление зрения. Стала ждать, при этом ощупывая путы на возможность освободить вторую руку, а за ней и ноги.

– Зараза, – тихо выругалась я, вздрогнув от своего писклявого голоса.

Пока решила не придавать этому факту значения. Не до того. Я ощупала ремень, фиксирующий руку. Застёжку обнаружить не получилось, проследовала по всей длине, чуть не свалилась верхней частью тела со своего лежбища, видно она находится ниже, под кроватью.

Глаза стало нестерпимо жечь, а затем они начали чесаться и слезиться. Раньше у меня ушло бы несколько секунд на исцеление, сейчас даже не известно, сколько пройдёт времени. Что-то блокировало дар.

Я всё же уцепилась скованной рукой за край кровати и, изловчившись, сколько позволяли зафиксированные ноги, перегнулась за край и тут же дёрнулась. Внизу лежало что-то тёмное. Только сейчас до меня в полной мере дошёл смысл фразы «Она его убила». Там лежал труп. Смутил запах. От него явно несло разложением. Это был несвежий труп. Захотелось испариться с этого места. Я в удвоенной скоростью продолжила нащупывать замок, надеясь, что он такой же, как и на кляпе.

«Обычный ремень» – с облегчением вздохнула я, и расстегнула найденный замок.

Дальше ноги.

Немного прояснившееся зрение позволило быстро освободить их.

Спускала ноги с кровати, на другую от трупа сторону. Смутила длинная юбка на мне, да ещё с подъюбником. Мотнула в непонимании головой, но чувствовала, что такая одежда мне привычна. Мало того, я всю жизнь в ней хожу.

Что вообще происходит?

Посидев несколько секунд, я встала босыми ногами на холодный пол. Стопы тут же озябли, и я потёрла одну об другую. Странное действие, не помню, чтобы так делала раньше… Потом буду разбираться в несоответствиях. Может влияние какое или гипноз.

Слабые конечности подогнулись, и я опять застыла, меня смущала высота, с которой я смотрела на всё ещё расплывчатую комнату. Или я внезапно ссохлась, или мебель здесь предназначена для гигантов.

Взгляд упал на силуэт двери. Сомневаюсь, что мне позволят выйти через неё. Остаётся окно. Пошарив глазами в поисках обуви, поняла, что она с другой стороны кровати.

Внезапно появился интерес, зрение уже восстановилось настолько, что я смогу кое-что рассмотреть. Интересно, кого я убила? На негнущихся ногах, держась за спинку, обошла кровать.

– Уф… – шумно выдохнула.

На полу лежал окоченевшей, в очень странной позе труп мужчины. Запрокинутая назад в немом крике голова, и руки… его пальцы впились в свою же руку, казалось, он пытался её оторвать. И это ещё не вся жуть, которую я увидела. Труп был практически чёрный. Особенно выделялась одна рука. Её цвет сильно контрастировал со светло-серой одеждой.

Стоп! О чём я думаю? Нашла когда любопытствовать! Надо бежать отсюда! Дойдя до окна, открыла его и выглянув, поняла, что, выбраться не получится. Третий этаж и абсолютно гладкие стены, без единого выступа. Я в ловушке!

Внезапно открывшаяся дверь заставила вскрикнуть. В комнату зашли трое мужчин и одна женщина. «Александр Фёдорович – мой куратор» – услужливо выдала память, как только мой проясняющийся взгляд упал на одного из них, мужчину лет сорока в старомодном костюме.

Все пришедшие были одеты очень странно. И декан Олег Дмитриевич, и жандарм в тёмно-серой форме… Архаичное слово резануло слух, хотя я его не произносила. Я уже ненавижу серый цвет, его здесь столько, что от одного этого впадаешь в уныние.

Они стояли молча и смотрели на меня круглыми глазами, особенно Анна – медсестра. Её лицо было одинакового цвета со светло-серой одеждой и практически сливалось со светлой комнатой, напоминающей больничную палату. Анна теребила свой белоснежный передник, ей явно хотелось побыстрей уйти.

– Госпожа Анастасия, будьте добры, отойдите от окна, – излишне учтиво произнёс декан.

«Кто⁈» – спросила сама у себя, но память подтвердила, что я урождённая графиня Юсупова Анастасия Павловна и мне тринадцать лет.

Что за бред⁈ Какая ещё графиня? Меня зовут Агнесса! Произнеся мысленно имя, осмотрела пространство и меня кинуло в холодный пот. Это не мебель большая, это я мелкая! Как я оказалась в теле ребёнка? Я подняла руки и наконец-то осмотрела себя. У меня реально было тело ребёнка: тщедушное тельце без явных половых признаков, к которым я привыкла и, можно сказать, гордилась.

– Чёрт! – произнесла я всё тем же писклявым голосом.

– Анастасия Павловна, извольте… – дрогнувшим голосом опять обратился ко мне Олег Дмитриевич, но подходить не торопился. Да они меня боятся! Внутри хмыкнула ехидная Агнесса.

Я не торопилась отходить от окна, и ко мне направился куратор.

– Дайте мне руку, никто вас не собирается наказывать, здесь нет вашей вины, – мужчина был настойчив.

Вот честно не хотела этого делать, но девочка внутри меня послушно подняла руку. Алесандр Фёдорович не стал меня дёргать, хоть я и ожидала каких-то агрессивных действий в свой адрес. Он просто начал рассматривать мою ладонь. Я тоже обратила на неё внимание. Бледная, почти прозрачная кожа. Не знаю, наследственность такая или Настю плохо кормили, но я прекрасно видела вены. Нетипичные, выпуклые, тёмные с едва уловимым голубоватым свечением.

– Олег Дмитриевич, это уже по вашей части, – куратор не мог скрыть замешательства в голосе.

– Что там? – не дождавшись ответа, декан подошёл и перехватил мою руку. Я продолжала следить за ними.

Очухался жандарм и, кинув взгляд на труп, взят папку со стола. Судя по лицу и долгому взгляду на других мужчин, ему не понравилось, увиденное в ней.

Олег Дмитриевич рассматривал мою руку очень внимательно. Он достал из кармана складное пенсне и напялил на нос. На стекле что-то мигнуло и исчезло. Этот аксессуар ещё больше вывел меня из равновесия. В моём мире давно нет очков… Сильный толчок в голове, сознание помутилось, и я упала в обморок.

* * *

Очнулась я снова в кровати. Глаза открывать не торопилась. Я в другом мире, в теле ребёнка, и я убийца! Истерики не было. Она не была свойственна прежней мне. Маленькая девочка исчезла, наверное, оставив немного информации о своей жизни.

Нет, это бред! Я всё ещё старалась внутренне сопротивляться своему положению. Никак не могла понять, что случилось со мной и почему я здесь. Последнее, что помнила, это как ложилась спать у себя в доме. Вот, да – это сон! От этой мысли я улыбнулась. Надо просто проснуться.

– … Это какая-то ошибка! Целитель не может быть носителем чёрной крови! Факт, доказанный многолетними исследованиями! – тихий, но настойчивый голос куратора. – Давайте я схожу за другим артефактом.

– Он исправен, Александр Фёдорович. Устойчивый отклик и уровень силы тот же. У меня сложилось впечатление, что один дар заменил другой. Без понятия как такое возможно… – взволнованный голос декана.

– Надо провести исследование. Нужно выяснить, как такое могло произойти? У нас же есть несколько дней? – Александр Фёдорович был настойчив.

– Понимаю ваши чувства, но мы не имеем права… трогать девочку. Если мои подозрения подтвердятся, её не получится оставить у нас. Я должен доложить… Все целители находятся под юрисдикцией государства. Её утаивание обернётся уголовным наказанием. Вы без меня об этом прекрасно знаете…

Я театрально громко вздохнула. Вреда мне не собираются причинять, пока, по крайней мере. Сильно хотелось встать и уйти отсюда. На меня давили больничные стены!

– Анастасия Павловна, как вы себя чувствуете? – обратился ко мне куратор.

– Хорошо, – ой как долго я буду привыкать к этому писку вместо голоса. Очень хочется проснуться, но кажется всё вокруг настоящее. Не бывает столь реалистичных снов. Я села, посмотрев на место, где раньше лежал труп и, состроив испуганное лицо, посмотрела на мужчин.

– Я его не убивала! – плаксиво скуксила губы.

– Вас никто не обвиняет. Это просто несчастный случай. Анна проводит вас в комнаты, где вы сможете отдохнуть. На занятия сегодня не пойдёте.

Кивнув, я свесила ноги с кровати, нащупала пальцами обувь. Привычным движением надела её, всё-таки бывшая хозяйка ушла не полностью, хорошо это или плохо, буду решать после.

В дверях появилась Анна, с прежним испуганным лицом. Как же я выгляжу, что они смотрят на меня с ужасом? Пока шла за медсестрой, пыталась понять, куда я попала.

Во-первых, ко мне обращаются по имени-отчеству. Не заметно, что я пользуюсь повышенным уважением в этом учреждении, значит, так принято. Здесь действуют чёткие классовые разграничения. Я принадлежу к высшему сословию, и графиня в этом мире непустое место, наверное.

Обрадовало меня это открытие? Отнюдь! Скорей запутало. Я очнулась не дома, в перинах и кружевном чепчике, а пристёгнутая к кровати. Судя по воспоминаниям бывшей хозяйки моего тела, у меня забирали кровь не единожды, то есть на постоянной основе, долгие годы. И всегда пристёгивали к кровати, объясняя это безопасностью. Но об этом потом…

Во-вторых. Я нахожусь в высшем учебном заведении, что вносит ещё большую сумятицу в попытку сделать хоть какие-то выводы.

Навстречу нам двигалась группа людей, а вернее девушек со строгими причёсками и в таких же безликих серых длинных платьях, как у меня. Глаза смотрят в пол, руки перед собой. Напрашивалась ассоциация с овечками, идущими на заклание. Судя по направлению, их вели туда же, откуда идём мы.

Одна из девушек подняла глаза на меня и внезапно встала как вкопанная. Глаза выпученные, руки резко зажали рот, из которого вырвался тихий крик.

Да что у меня с лицом? Поскорей бы зеркало найти.

– Я не пойду туда! – девушка начала пятиться и уже развернулась, собираясь убежать. Её перехватил за локоть один из сопровождавших группу мужчин. Девушка тут же затихла. Её лицо стало спокойным как у умалишённой, сидящей на сильных препаратах. Я видела таких в архивных записях.

Сбившиеся пары девушек восстановили и повели дальше. Жуть какая! Что здесь вообще происходит?

Мы спустились на первый этаж и пошли через сквер. Я едва успевала перебирать ногами за быстро идущей Анной. Хотелось задать ей пару вопросов, но воздержалась. Вряд ли здесь вообще принято общаться с персоналом. В памяти не всплыли такие моменты, да и привлекать к себе излишнее внимание тоже не хотелось. Мало ли, что она подумает, а потом доложит о моем излишнем любопытстве.

Я крутила головой, рассматривая окружение. Сложилось впечатление, что мы находимся в провинциальном городке. Очень уютном, кстати. Мощёные дорожки, много цветов, всё вокруг утопало в зелени. Видно, что за растениями постоянно ухаживают. Прямо сейчас на газонах трудилось несколько человек, в такой же безликой, серой одежде.

Может, у них культ какой-то? Догадка мне не понравилась, но она сочеталась с моими соображениями по забору крови.

Неожиданно перед глазами всплыло воспоминание Насти: чёрные вздутые вены на руке. Я остановилась и посмотрела на запястье. Только сейчас заметила на нём тонкий, очень знакомый браслет. Видно, его одели, пока я была без сознания. Я его просто не чувствовала, по причине того, что сама носила похожий всю жизнь.

Амулет силы – так его у нас называли. Здесь, по невероятному стечению обстоятельств, браслет имел такое же название. Неожиданная мысль поразила своей простотой. Я что, попала в прошлое? И что мне делать? Как что, идти за Анной, которая молча стояла чуть дальше на дорожке.

Ещё пять минут ходьбы, и мы подошли к трёхэтажному дому с резными балконами. В холле было темно, после солнечного света, но глаза быстро привыкли. Поднявшись на второй этаж, мы прошли по коридору, и Анна встала у одной из дверей.

«Это мои апартаменты» – подсказала память.

– Отдыхайте, госпожа Анастасия. Я распоряжусь и вам принесут завтрак. – медсестра учтиво поклонилась, проследила, за тем, как я вошла и закрыла за мной дверь.

Замок не щёлкнул, что немного обрадовало, значит, я не узница. Но память быстро подсказала причину: весь городок обнесён высокой стеной. Настя видела её только издали, она никогда не покидала этот населённый пункт. В голове промелькнули воспоминания: мужчина, строгий – папа, она видела его недавно. Какие-то дети, комната, светлая, женщина улыбается, и кукла на подушке.

Я окинула взглядом своё новое жилище. Стало как-то грустно. Строгая гостиная. Почти казённая мебель. Всё очень чисто и аккуратно. Во второй комнате была спальня, такая же безликая. Единственное, что диссонировало с комнатой, это кукла в нежно-голубом платье, сидящая на кровати, та самая кукла из другой комнаты – Настиной детской комнаты.

Я села на кровать. Предыдущая хозяйка тела никогда так не делала днём. Она обычно сидела в кресле у окна и читала книги из библиотеки. Свои, что во множестве стояли на полках, она уже перечитала по многу раз.

Снова посмотрела на запястье и покрутила браслет. Камень в нем был белый, почти прозрачный, значит, его только вставили. Потом он станет голубым и будет дальше менять спектр до насыщенно красного. Все маги носят такие браслеты, чтоб аккумулировать энергию.

Для средних слоёв общества это способ безбедно жить и заниматься чем хочешь, так как бедных среди магов нет. А для высших, способ показать, к какому классу магии ты относишься и какой ранг имеешь. Вид браслета напрямую зависит от статуса.

Я имела высший ранг – Созидатель. Ранг, объединяющий все стихии. Мне раньше приходилось работать со сложными структурами, а сейчас я не могу свой уровень магии определить. Теплится что-то, где-то… Не удивительно, что на Насте очень простой браслет.

– Вот это я попала, – надо что-то делать с голосом. От раздражения я зарычала, но получился мяфк котёнка.

Никак не могла решиться и посмотреть на себя, но смысла тянуть дальше тоже не было. Резко встала и прошла к ростовому зеркалу, что стояло у шкафа.

– Оу! – только и смогла я сказать.

На меня из зеркала смотрело привидение. Бледная, почти белая кожа, с которой сливалось всё остальное: бесцветные глаза и такие же белёсые волосы. Тёмные, почти чёрные круги под глазами, резко выделялись на фоне общей белизны. Картину оживляли слегка розовые губы и едва заметный болезненный румянец. Но большего ужаса моему внешнему виду придавали тёмные полосы вен, выпирающие на лице и шее. Очень надеюсь, что не буду так выглядеть постоянно, а перемена во внешности связана с происшествием и скоро вернётся в норму.

Короткий стук, дверь тихо открылась и вкатилась сервировочная тележка.

– Доброе утро, барыня! Велено подать завтрак вам в комнаты, – следом за тележкой показалось улыбающаяся служанка Софья, в белом переднике и таком же чепчике.

Но улыбка быстра сошла с её лица и, служанка, как та девчонка, закрыв рот руками, тихонько вскрикнула.

– Всё хорошо, Соня, не бойся, это я. Просто несчастный случай. Скоро моё лицо восстановится, – сказала я, слабо веря в последнее.

Глава 2

Не стала мучить девушку. Распорядилась оставить еду и вернуться за тележкой через час. Не было желания есть под пристальным взглядом испуганных глаз, а есть очень хотелось.

Надо руки помыть, вспомнила, что от них пахнет не духами, да и чернота под короткими ногтями указывала, что под ними явно необычная грязь, в стерильной палате вряд ли она есть. Тщедушная Настя, привязанная к кровати, как-то умудрилась убить здорового мужика, одной рукой, так быстро, что он даже позвать на помощь не успел.

Ноги сами повели к нужной двери, открыв которую и включив свет привычным движением, встала в ступор. За ней находилась обычная для моего времени ванная комната, ну да, и свет я включила электрический. В позолоченном, а скорей латунном кране, была холодная и горячая вода, а в другой, прилегающей комнате, стоял белый унитаз с бачком. Меня, конечно, обрадовали удобства, но родилось ещё больше вопросов.

Что вообще происходит? Куда в итоге меня занесло? Это не прошлое!

Желудок живо напомнил, зачем я сюда зашла. Взяв кусок мыла, стала вымывать остатки трупа из-под ногтей. В своё, студенческое время, я навидалась много трупов и даже трогала их, но это всегда было в перчатках, поэтому сейчас очень тщательно всё вычищала, ведь этими руками мне надо будет касаться пищи.

За машинальным процессом я стала посматривать на себя в зеркало. К моему облегчению вены начали бледнеть. Но это детское лицо, да ещё обесцвеченное, выводило из себя. Особенно глаза, зрачки практически сливались с белком и походили на бельма. Надо хоть глаза поправить и брови, чтоб не так страшно было. С пигментацией просто работать, я в своё время, когда училась в академии, часто меняла себе цвет глаз, да многие так делали.

Домыла руки, вытерла и, прикрыв глаза, потянулась за энергией. Пусто, совсем.

Ах да, возможно, браслет в режиме блокировки, – подумала и коснулась центрального сегмента, чтоб крутануть, для изоляции кристалла. Он не двигался. Решила тогда просто снять его, может, здесь амулеты ещё не такие многофункциональные. Не найдя ничего, чтоб хоть как-то походило на застёжку, начала паниковать.

– Зараза! – ругнулась и села на край ванной.

Такого просто быть не могло! Должна иметься возможность изолировать кристалл, ведь иначе его не извлечь, и не снять, его же как-то одели на меня? Если кристалл переполнится, то может просто убить носителя – все это знают. У нас в мире браслеты с блокировкой одевают только преступникам в тюремных застенках, чтоб лишить их возможности пользоваться магией, и в этом случае не блокируют снятие кристалла. Но я же не в тюрьме⁈ А говорили, что я невиновна!

Впервые за долгое время, я – Несса, была на грани истерики. Привыкшая пользоваться магией даже в повседневной жизни, не то что по работе, сейчас чувствовала себя ничтожеством, пустышкой, бедным обывателем, не имеющим дара и зависящим от милости государства.

– Надо успокоиться…

Если при наличии магии, я могла подумать даже о побеге, то сейчас буквально опустила руки. Что я могу сделать в теле хилой девочки? Для начала всё же решила поесть, голод начал выдавливать все остальные мысли. Что у нас там на завтрак?

На сервировочном столике, под крышками, обнаружилось: варёное яйцо, несколько оладий, ещё горячих, конфитюр, сметана, тёплая булочка, тарелочка с нарезанными фруктами, кофе, стакан сока… Не так и плохо тебя кормили, Настя, видно, причина худобы в другом, а я даже диагностику тела провести не могу. Может она… я, вообще смертельно больна!

А если умру? Вряд ли меня вернут в родное тело, скорей всего ещё куда-нибудь закинут или чего похуже, сгину навсегда. Значит, цепляемся за это детское тельце, должна быть причина, почему я сюда попала.

Я съела всё, казалось, ещё и место осталось. Уселась в кресло и закрыла глаза, накатила сытая дрёма, да и стресс имел место.

Послышался тихий стук, и спустя несколько секунд зашла Софья.

– Прошу прощения, барыня… – служанка была расстроена или ей сделали втык. – Я не должна была, простите, – девушка бухнулась передо мной на колени.

– Я не сержусь, – искренне сказала и встала с кресла, протянув ей руку.

Софья непонимающе уставилась на неё.

– Встань, – коротко и как можно мягче сказала я. Но с детским голосом не получалось строго. – Ты же никому не говорила, что здесь произошло? – служанка замотала головой. – Я тоже не расскажу. Не бойся меня, я сама не в восторге от своей внешности. Думаю, это временно, – девушка согласно закивала, но вставать не торопилась. – Я прощаю тебя, Соня.

После этих слов девушка поднялась и, поправив платье, встала передо мной, чуть склонившись, сложив перед собой руки. На её руке тоже блеснул такой же браслет. Служанка – маг? Очень странно.

– На занятия я сегодня не иду. Поправь мне волосы и можешь быть свободна, – ох уж эти барские замашки, придётся привыкать, мир диктует свои правила.

Соня поставила стул напротив зеркала, я села. Мастерски орудуя расчёской, девушка старалась не смотреть в отражение. Закончив, отошла на шаг и потупила взгляд в пол.

– Ты свободна. Если надо будет, я позову.

– Как прикажете, барыня, – Софья поклонилась, схватилась за тележку и покинула комнату, по мне, излишне быстро. Я её не виню, самой страшно на себя смотреть.

Послонялась по комнатам, не для того, чтоб ознакомится, Настина память хоть и плосковата, лишённая чувств, но всё же была при мне, просто нечем было заняться.

Выглянула в общий коридор. Надежда, что мне разрешат выйти на улицу, прогуляться, споткнулась об надзирателя. Мужчина, стоявший в конце коридора, и немного дёрнувшийся, когда я высунула голову из двери, никем другим быть не мог. Хозяйская память не припомнила подобной охраны, выходит, всё-таки меня стерегут. Значит, для прогулок остался балкон.

Вышла на него. Просторный, больше смахивал на небольшую террасу, память подсказала, что Настя проводила здесь много времени: кресло с подушечкой, столик и даже скамейка под ноги. Набор скорей для пенсионера, чем для девочки, которой бы на улице резвится с подругами, да и на парней посматривать, в её-то возрасте. Этого всего она была лишена и сомневаюсь, что предвиделось в будущем.

Захотелось разобраться, что это за место и почему здесь держат детей словно преступников, да ещё доят, как коров, только берут не молоко, а кровь. Настя – носитель дара какой-то чёрной крови, это я поняла со слов куратора, да и Настина память подтверждала. Но я никогда не слышала в нём своём мире. Не факт, что такого у нас нет, может, имеющих его стерегут хлеще, чем здесь и информация с грифом секретно.

Когда я была без браслета, то не чувствовала ничего необычного, только свой дар, правда, очень слабый. Мужчины говорили о целителе, но это не так. Мой дар – Созидатель, а целитель – это всего лишь грань, верней одна из составляющих общего дара. Рассуждая, я осматривала улицу и заметила ещё одного надзирателя, что стоял недалеко от входной двери и периодически кидал взгляд на мой балкон.

* * *

Так прошла пара дней. Меня никуда не выпускали, верней не выводили. Я заметила, что всех девочек и уже подросших девушек водят группами и всегда с одним-двумя сопровождающими. Взрослых узников я не наблюдала, максимум лет шестнадцать. А это говорит о том, что их или переводят в другое учреждение, или самое страшное, они просто не доживают до взрослого состояния. Все девушки, без исключения, были худыми, можно сказать, тощими. Возможно, этот дар съедает плоть, поэтому здесь очень хорошо кормят и на просьбу принести ещё, Соня, уже смирившаяся с моим внешним видом, между основными приёмами пищи приносила мне перекус. Всё, что заказывала, и даже большой кусок жареного мяса, который я уплела за один присест.

Я сидела на балконе, читала любовный роман. Вообще, это жестоко давать читать девушкам то, что они скорей всего никогда не испытают. Открылась дверь. Соня поклонилась и произнесла немного настороженным голосом:

– Прошу, барыня. Велено препроводить вас к господину ректору.

Испугалась ли я? Скорее нет. Я помнила ту фразу, что они не имеют права меня здесь оставлять. Была надежда, что, то место, куда должны отправить, будет лучше этой тюрьмы.

Впервые за эти дни я вышла на улицу. Было пасмурно, но это не омрачало моё хорошее настроение, даже излишние любопытные взгляды не могли это сделать. Я уже не была похожа на приведение из фильма ужасов, не увлекалась подобными, но с атмосферой была знакома. Сейчас я походила на альбиноса, а они всегда и везде являются экзотикой.

Мы шли довольно долго по тротуару. Когда мимо проехала карета, запряжённая лошадьми, я аж головой мотнула, чтоб избавится от наваждения. Но когда у большого здания с колоннами увидела машину, похожую на винтажный лимузин, то даже остановилась. Что это за мир такой странный, в котором всё так намешано? Софья не выказала удивления, а терпеливо ждала, когда я насмотрюсь на диковинку.

Доведя меня до резной двери с табличкой, она коротко стукнула в неё и открыла, пропуская меня внутрь, сама же сразу закрыла её за мной.

В кабинете ректор был не один, там находился ещё один мужчина: мощный, я бы так сказала. И не в величине тела дело, от него так и фонило властью, в прошлой жизни я опасалась таких, особенно в личных отношениях, хоть они и были притягательны для меня, и этот очень даже ничего. Я потупила взгляд в пол, чтоб не увидели мой взрослый оценивающий взгляд, он явно чуждо смотрелся на детском лице.

Оба мужчины смотрели на меня спокойно, даже равнодушно. Казалось, им плевать на мою странную внешность.

– Разрешите представить графиню Анастасию Павловну Юсупову графу Юрию Андреевичу Рокотову уполномоченному от Нижегородской Государственной Академии. Графиня, граф проведёт с вами беседу и по результатам будет решаться возможность нахождения в нашем институте, – ректор представил гостя. Настя встречалась с руководителем института единожды, имя затёрто в памяти, а на двери я не удосужилась прочитать. Не стала спрашивать, неудобно, и неинтересно.

– Присаживайтесь, Анастасия Павловна, – граф указал мне на кресло. Я села.

Начался допрос, другим это не могло быть. К их разочарованию я честно сказала, что помню события только с момента пробуждения, рассказала почти всё, опустив то, что я другая личность и использовала свою магию для частичного восстановления.

Юрий Андреевич внимательно следил за мной и всё записывал. Затем достал прибор, похожий на тот, что был у декана, с виду явно сложней по конструкции. Прежде чем использовать его, он снял мой браслет, просто проведя по нему рукой. Возможно, у него в ладони был ключ или он как-то прошит на определённые личности, я была не в курсе, в своей прошлой жизни не сталкивалась с такими.

Почувствовав энергию, я вздохнула с облегчением, словно глотнув свежего воздуха, что не укрылось от присутствующих, они почему-то переглянулись. Поднеся к освободившемуся запястью артефакт, Рокотов долго всматривался в него. Я не могла всё видеть, но процесс угадывался по смене спектра подсветки деталей.

– Однозначно целитель присутствует, стабильная энергия. Возможно, процесс ещё не завершился, активная фаза или дар сильней, чем предполагалось. Вы были правы, Александр Семёнович, ощущение, что дар просто заменили. Или новый дар выжег прошлый.