Текст книги "Ключ для хранителя (СИ)"
Автор книги: Елена Саринова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
А я, недолго думая, скинула бальные графские туфли и уселась на свою новую кровать, в привычную "позу мыслителя". Постепенно эмоции, пережитые в течение этого долгого дня, так меня захватили, что я начала рассуждать уже в полный голос:
– Вот ведь, дура же безнадежная! Ввязалась в такое дело! Решила потягаться с магом. Нет, ну ладно, палкой там махать, а здесь то – чистая магия. Сделал он тебя, как слон муравья... Ненавижу тебя, Конт! Ненавижу! И себя ненавижу за глупость свою беспросветную!..
Я еще, некоторое время, громко себя разоблачала, попутно привлекая к ответственности всех своих здешних обидчиков, пока, между тирадами, не услышала тихое старческое хихиканье, раздающееся, откуда то, с противоположной стороны. И тут только вспомнила, что в камеру эту меня "подселили". Я замолчала, старательно вглядываясь в темноту, хихиканье тоже смолкло, а потом темнота "сухо прокашлялась" и вступила со мной в беседу:
– Что же вы так убиваетесь? – участливо поинтересовалась она.
– А мне, знаете, больше нравится злиться, чем рыдать, – призналась я неизвестно кому.
– Ох, уж эти две грани одной души, – посетовала темнота. – Мы либо бурно себя разрушаем ненавистью, либо тихо умираем от безысходности. А итог всегда один.
– И какой же?
– Тупик, дорогая девушка. Тупик и никакого просвета. Потому что просвет – это созидание. А для созидания нужен холодный ум.
– Ну, знаете ли... – тут же попалась я на удочку любителя "умных бесед". – Сначала вы говорите про грани души, а потом вдруг резко переходите на рассудок. Вам не кажется, что это совершенно разные понятия?
– Так в том то все и дело! – встрепенулась темнота и снова закашляла. – И я специально ушел от такого понятия, как любовь. Потому что именно любовь может и убивать и возрождать, но она никогда не даст вам ни единого шанса мыслить здраво... И вы этому, дорогая девушка, самый наглядный сегодня пример.
– О, вы знаете, я всегда была плохим примером... Меня, кстати, Вета зовут. А вы, видимо Мабук, к которому меня "подселили" и который... – вспомнила я страшные слова тюремщика и смолкла.
– Да, я действительно, Мабук и я действительно, умираю, – спокойно изрекла темнота. – Но, в этом нет ничего страшного. Я очень долго пожил и успел совершить много хороших и плохих дел. И, честно вам признаюсь, от этого порядком устал. Да и вы тоже, дорогая девушка Вета, должны сейчас отдохнуть. Так что, как бы мне не хотелось с вами поговорить, но, отдыхайте... У нас с вами еще осталось время все успеть.
– Да уж, времени у меня теперь, очень много, – усмехнулась я и покорно вытянулась на жесткой тюремной кровати. – Спокойной ночи, Мабук...
Утром, открыв глаза, я долго соображала, где же сейчас нахожусь. Потом, по очереди передо мной всплыли все вчерашние события, зацепились в памяти и начали больно давить на солнечное сплетение. Не знаю, сколько бы я так пролежала, боясь глубоко вдохнуть, если бы не услышала слабый стон откуда то сбоку.
Тюремная камера с зарешеченным полуподвальным окошком, была огромна. Справа от входа в ней стояла моя "спартанская" кровать, а вот на противоположной, точно такой лавке, сейчас, укутанный в драное одеяло, лежал на спине и стонал старик. Он часто открывал свой большой рот, силясь вдохнуть по глубже, а когда у него это получалось, замирал на миг, а потом издавал тихий протяжный звук, который я и приняла за стон. Веки его были полузакрыты кустистыми бровями, а седые волосы, неровные и выстриженные какими-то клочками, торчали на тощей подушке, как лучи абстрактного солнца.
– Мабук, – позвала я его, склонившись над самым лицом. – Вам плохо?
Он открыл глаза, посмотрел на меня и едва заметно улыбнулся. А потом попытался повернуться набок. Я постаралась ему помочь, как можно аккуратнее, а когда коснулась пальцами голой руки, он, вдруг, вздрогнул:
– Дорогая девушка Вета, можно вас попросить? – сказал совсем тихо.
– Просите, конечно.
– Положите мне свою ладонь на лоб. Это немного мне... поможет.
Морщинистый лоб его был и без моих озябших рук холодным, но, я выполнила просьбу старика. И, видимо, ему на самом деле полегчало. Потому что он вскоре затих и даже немного порозовел. А я тем временем, занялась разглядыванием места, где он провел, по его же словам, довольно долгий срок. Рядом с кроватью стояла низкая табуретка, полностью загруженная книгами. Сверху, на самой маленькой и толстой из них, высилась старая выщербленная кружка, до половины наполненная водой. "Это что же надо было совершить, чтобы заслужить такую старость?", – с ужасом подумала я и представила себя, лежащую на месте Мабука, через много-много лет.
– Тоже любовная драма, – произнес старик неожиданно, а потом, поймав мой удивленный взгляд, пояснил. – Я нахожусь здесь из-за того, что когда-то стал причиной смерти дорогого моему хозяину создания. Вы же об этом сейчас подумали, разглядывая мои... сокровища? О причине?
– Мокея Молд? – выдохнула я одними губами.
– Да, – грустно скривился Мабук. – Но, не судите его, – всполошился старик, вдруг, и несколько раз сухо кашлянул. – Хозяин очень по-доброму со мной поступил. В любом случае я совершил преступление и мне бы отправиться за него в Грязные земли, если бы только граф довел дело до суда. А так, меня здесь кормят, меня навещает Абрам, вы про него, наверное, слышали?
– Да, конечно. И даже лично с ним знакома. Он – ваше большое хорошее дело... А что за место, эти Грязные земли? Я видела в нескольких книгах упоминание о них, но, не более.
– Грязные земли... – повторил Мабук и тяжко вздохнул. – Это страшное место. Оно находится на севере нашего материка – за Рудными горами. Хорошо охраняется, и туда ссылают всех, совершивших тяжкие преступления. И алантов, и магов и представителей других разумных рас. Всех, кроме людей. Оно пригодно для жизни, конечно, но совершенно недоступно для магии. Любой магии. И те, кто там оказываются, или постепенно сходят с ума от осознания собственной ущербности или превращаются в настоящих животных, сбиваясь в стаи. Такие убивают себе подобных, стараясь выжить любой ценой... Так что, граф был очень добр ко мне, дорогая девушка Вета. И я ему за это благодарен.
Старик высунул свою худую руку из под одеяла и потянулся за кружкой и я заметила на его запястье тонкий браслет из металла, очень похожего на тот, из которого сделана клетка Тиниэль. На браслете, в месте стыка двух половинок болтался мизерный висячий замочек:
– А это у вас зачем? – показала глазами на странное "украшение".
– Это? А разве вы не знаете?
– Моанит, да? – вспомнила я. – Он не дает возможности плести заклятия.
– Да-а, – выдохнул старик, сделав глоток воды. – Необходимое условие заключения любого мага – вот такие вот браслеты на обеих руках. Я могу копить энергию и даже использовать ее на поправку своего здоровья, а распространять вне, уже увы, – усмехнулся он. – Ну, да мне и ни к чему. Отмахался за свою жизнь...
Мабук вскоре, все ж задремал. Я же вытащила из под кружки одну из его книг, но даже открыть ее не успела – в двери сначала лязгнул замок, а потом вовнутрь вошел Власий, хозяин здешней "гостиницы". В руках он нес большую корзину, прикрытую до боли знакомым мне кухонным полотенцем Гильды:
– Это вам, госпожа. Гостинец от нашей почтенной кухарки, – объявил, смахивая крошки со своей, по-прежнему расстегнутой на животе, куртки.
– Ух ты! – изумленно прошептала я, но тут увидела, что старик не только открыл глаза, но и сильно заинтересовался происходящим. – Жизнь становится веселее, господин Мабук, – и подмигнула своему сокамернику...
Гильдиного гостинца нам с лихвой хватило на двоих. Была там и припрятанная на самом дне, маленькая фляжка с местным самогоном. Мы выпили со стариком за знакомство, за любовь, а на третьем тосте нас грубо прервали – камушком прямо мне в спину. Я оглянулась к окну и увидела между высокими стеблями травы, почти полностью заслонявшими обзор, довольную физиономию Абрамки. Мальчишка широко мне расплылся, а когда я подбежала, громко зашептал:
– Добрый день, госпожа Вета, и вам, господин Мабук, – помахал он грязной пятерней в сторону лежащего старика. – Как ваши дела?
– Привет, Абрамка. У нас все нормально. Сон и питание в норме. А у вас на свободе не капает?
– Весь двор только и шепчется, что про ваше вчерашнее нападение, – сделал трагическое лицо подросток. – Одни говорят, что вы сразу хотели Конта прирезать, а другие, что сначала графа, а потом испугались и передумали.
– Абрамка... – прислонилась я к стене. – Как же так?.. Ведь я совершенно ничего не помню. Я очнулась уже с ножом, приставленным к горлу Конта.
– Магия... – многозначительно произнес мальчишка и почесал макушку. – Тетушка Гильда так и сказала, что этот Конт вас околдовал, чтобы вы Его сиятельство убили, а вы не стали, потому что... ну, в общем, хорошо к нашему графу относитесь и поэтому на мага с ножом и пошли.
– Ну да... – обреченно выдохнула я. – Наверное, так и было... А где Борамир?
– Его сиятельство? Так он еще на рассвете с отрядом ушел за Вилюйский мост. Там, говорят, появился какой-то большой зверь. Он в окрестных деревнях уже нескольких коров задрал. Так что, если сегодня его не изловят, то вернутся не раньше завтрашнего дня.
– Понятно. А пострадавший здесь, в замке?
– Нет, – засмеялся Абрамка и тут же прихлопнул себе ладошкой рот. – Он следом за графом отбыл. Здесь только госпожа Лулияна осталась со скуки маяться.
Мы еще поболтали немного с подростком, а потом он, загруженный моими приветами и благодарностями, пополз обратно через высокую траву. Я же вновь вернулась к больному старику и присела к нему на кровать.
– Я Конта знаю еще с его детства, – вновь поразил он меня, не то своей догадливостью, не то прекрасным слухом. – Он ведь даже был моим учеником когда-то.
– И каким же он был учеником? – хмуро уточнила я.
– Способным. И очень честолюбивым... У вас из-за него неприятности с моим хозяином?
– Получается так.
– А знаете, какое у него было любимое заклятие, еще с детства? Он в нем сначала на белках упражнялся, а потом на собаках.
– Догадываюсь, к сожалению. На себе вчера испытала.
– Да, дорогая девушка Вета, заклятию подчинения воли очень сложно противостоять. Здесь нужна большая сила. А чтобы это заклятие снять, нужны знания... А у вас их пока нет, – неожиданно закончил старик.
– Да у меня и силы то тоже нет, – посмотрела я на него с удивлением.
– А вот тут вы очень ошибаетесь, – загадочно изрек Мабук. – Ваша сила еще дремлет. И открывается пока не каждому. Поэтому мой бывший ученик и рискнул с вами связаться. Хоть здесь он меня не обошел, признаюсь не без гордости – я-то вас сразу разглядел, как только вы сюда вчера зашли. А уж после того, как вы сегодня ко мне своими пальцами прикоснулись, тут все мои сомнения отпали сразу. Есть у вас сила, дорогая девушка Вета, и она еще преподнесет вам сюрпризы... А сейчас, вы меня простите, мои то силы совсем на исходе. Так что я посплю пока, недолго...
И оставил меня сидеть одну с открытым ртом, старый сказочник. Ну, я недолго и посидела так, размышляя об услышанном. Потом повертелась с боку на бок на своей спартанской кровати, а вскоре и сама не заметила, как крепко заснула...
Сон мой, какой-то странно ноющий, отпустил меня сразу, как только я услышала звук открываемого дверного замка. За окном была уже почти ночь, но кровать старика еще просматривалась на фоне противоположной стены и сам его тощий силуэт я видела. Потом медленно села, ожидая Власия с очередным каким-нибудь сюрпризом или новостью со свободы, но в камеру вошел не он...
– Ну, здравствуй, кобылка. Чего не лыбишься? – застыл надо мной мужчина.
Вид у него, даже при таком освещении, оставлял желать лучшего, да и запах, который он щедро распространял, честно говоря, тоже, вмиг меня вывел из ступора.
– Привет, Хлыст. В гости зашел, по-соседски?
– Да нет. За долгом твоим. Ты же мне должна осталась. Или забыла, в графских то объятьях?
– Ну, тут ты зря стараешься. Должна тебя огорчить, – отодвигаясь от него к стене, уверила я.
– А это, смотря, зачем я пришел, – усмехнулся он и занес свое колено на лавку. – А если я, например, за жизнью твоей, то тогда еще не поздно. Верно я говорю?
– Ну и зачем тебе моя жизнь? – попыталась я вступить с мужиком в риторический диспут, лихорадочно соображая, что же делать дальше.
– А на память о моей, тобой, имейка ты графская, загубленной, – зловеще прошипел он и без последующих дискуссий, навалился на меня своей большой "благоухающей" тушей.
Я, конечно, пыталась отбиваться от него всеми имеющимися у меня конечностями, но, не смотря на это, силы наши были неравны и мужик медленно, но все сильнее сдавливал мне своими пальцами горло. В конце концов, уже плавая где-то на полпути в высшие ладменские миры, я беспомощно опустила руки, но, Хлыст, вдруг, неожиданно на мне осел, уткнувшись своим носом прямо в щеку. Пришлось на время отложить свой "полет". Тем более что мой спаситель, стоящий посреди камеры с двумя половинками табуретки в руках, сам едва держался на ногах.
– Мабук, спасибо, – просипела я, выбираясь из под раскинувшегося Хлыста. – И бросьте вы эти обломки, а то сами упадете.
Старик послушался меня, но все равно опасно закачался:
– У нас очень мало времени, дорогая девушка... Мне надо снять мои браслеты.
– Они вам что, руки натирают? Давайте я вас сначала в постель уложу, – бросилась я в его сторону. Но старик, вдруг, уперся:
– Браслеты сначала – надо от них ключи найти. Должны быть на кольце, – теперь уже сипел он, тыча рукой в сторону распахнутой настежь двери.
До меня, наконец, дошло, что раз уж к нам пожаловал такой гость, то чем-то же он открывал дверь, и я подскочила к замочной скважине. Там, действительно, вместе со вставленным ключом висело большое кольцо с множеством других, причем самых разных размеров. В результате, через несколько долгих минут, строптивый маг избавился, наконец, от обоих своих "украшений" и был мной уложен в постель. Но, и тут он вдруг, проявил свой характер:
– Наклонитесь надо мной пониже. Мне нужно вам что-то сказать. И не спорьте со мной, вам же потом хуже будет, – нахмурил он свои кустистые брови. – Все очень хорошо сложилось. Правда, я этому рад, – зашептал он мне, вцепившись в рукав платья. – Слушайте меня очень внимательно.
– Я вас и так слушаю, – попыталась я успокоить Мабука. – Не волнуйтесь.
– А вы не тратьте мое драгоценное время зря, – дернул он меня за рукав. – Просто молчите. Вот так. Сейчас, как только все произойдет, вы постараетесь выбраться из замка и пойдете в сторону столичного тракта. Там будет перекресток с указателем на Куполград, но вам надо не туда, а прямо через лес. Это понятно?.. Тогда просто молчите... – и тут же закашлялся сам. – Пойдете вдоль озера, оно должно быть все время слева от вас, а когда увидите раскидистый дуб, похожий на женскую фигуру, то повернете вправо. Понятно?
– Понятно, – выдохнула я. – Но...
– Молчите, – снова присек меня старик. – Если все сделаете правильно, то в скорости дойдете до домика. Он в дубовой роще меж двух озер. Там живет Елания, моя давняя знакомая. Очень сильный маг. Скажите ей, что вы от меня, она меня помнит. И она вам поможет, научит, – уже не сипел, а едва слышно шептал Мабук. – Без ее знаний вам не справиться с Контом, это я вам говорю – его учитель... А теперь самое главное, не бойтесь... Дайте мне ваши руки, дорогая девушка Вета.
– Конечно, Мабук, я вас не брошу, – зашептала я, вытирая мокрый от сбежавших слез нос. – Я вас не оставлю одного...
... А потом я неожиданно умерла. Не знаю, от чего. Наверное, от электрического разряда, да кто ж здесь будет проводить вскрытие...
Вода, вода кругом. И много брызг. Я сама их суматошно взбиваю руками, как огромным миксером... Эти брызги летят мне в прищуренные от усердия глаза и в раскрытый настежь рот. А еще сразу, с воздухом всасываются в нос. Это совсем неприятно. Вот это-то меня сейчас и сердит... Я замираю, нахожу ногами дно и тру, наконец, мокрыми ладошками щиплющие ноздри. Потом озираюсь по сторонам:
– Бабушка! Ты где? Ты же мне обещала помочь научиться плавать, а сама где-то ходишь... Бабушка! – приглядываюсь к высоким камышам у кромки воды. – Ты там?..
Бабушка сделала шаг из своего камышового укрытия. В руках у нее нож и что-то еще, видимо, очень важное. Раз она меня ради этого бросила одну:
– Ветвяна, попробуй еще раз, – сказала совсем как-то по учительски. – Сначала научись главному, держаться на воде, не торопись...
– Да я и не тороплюсь. Просто, обещала ведь... – пробубнила я себе под нос и отвернулась.
Огляделась, опустила глаза... Пока я взывала к бабушке, донный песок осел и речная вода стала совсем прозрачной. Я провела большим пальцем левой ноги по песочной жесткой ряби. Приятно. И от пальца струйкой вверх. Ну что ж попробуем еще раз. Вдохнула по глубже и осторожно легла спиной на воду... Главное, не суетиться, держать равновесие и попу повыше... А теперь расслабиться, раскинуть руки и ноги и не обращать внимание на волны у самых уголков глаз... Вот так. А теперь можно открыть глаза... Какое яркое солнце!
– Мабук... Мабук! – позвала я лежащего на спине старика, сама уже догадываясь, что из нас двоих, все-таки живая я. – Что же вы со мной сделали?..
Поднесла к глазам свою правую руку и увидела свечение, как тогда, в пещере... серебристое и с золотым ободком... Поводила второй рукой как раз там, где оно закачивалось – тепло и щекотно ладони. Встала, сделала два шага и остановилась, прислушиваясь к себе. Ощущение такое, будто меня, наконец, до конца собрали. Как какой-то сложный организм... или механизм. Нет, это живое и теплое. И оно во мне заполнило все, всю меня до последней клеточки... Я подошла к старику. Присела на колени и поцеловала в остывающий лоб:
– Спасибо вам, Мабук. Это ваше последнее доброе дело, – натянула я на его лицо одеяло. Потом резко встала и прислушалась:
"Хлыст пока безопасен. Лежит, сволочь. А, грязный какой... И руки и под ногтями... Так, стоп", – опешила, вдруг: "Я что, это все вижу? В темноте и на таком расстоянии?".
– Знаешь что, дебютантка-переросток, все потом. Сейчас главное, выбраться, – скоординировала свои собственные действия и, подобрав с пола кольцо с ключами, понеслась к двери. Аккуратно закрыла за собой камеру и оставила ключи болтаться там, где взяла.
В коридоре царила тишина. И, наверное, все же было темно, но мне это сейчас уже не важно. "Интересно, я одна это вижу или крадусь сейчас, как фонарь сквозь тьму? Наверное, очень смешно со стороны смотрится... Нет, наверное, все же я одна", – сделала вывод, остановившись возле распахнутой настежь двери. На стуле у накрытого стола в пол оборота ко мне сидел Власий. Куртка, наконец, расстегнута полностью, да и рубашка... да и штаны. А на лице глупая улыбка и что-то тихо шепчет... "Знакомый почерк, как сказала бы Тиниэль... А вот и сам автор, точнее, сама".
– Мир тебе, дриада Лулияна, – тихо, но очень вежливо поздоровалась я с девушкой, застывшей у стены в коридоре. – Спасибо, что выпустила.
– Я тебя не выпускала, – испуганно попятилась она от меня.
– К чему такая скромность? Или Конт не оценит твой благородный порыв? А-а, у него на мой счет были другие планы? Хлыст, например? – медленно двинула я на нее.
– Отпусти меня, – вновь замерла Лулияна и прижала свои изящные ручки к груди. – Чего ты от меня хочешь?
– Мне нужна твоя помощь, – секунду подумав, выдала я. – Потом делай, что считаешь нужным, но знай, – нависла над ней угрожающе. – Если ты еще хоть раз близко подойдешь к графу, я тебя... уничтожу на твоем древесном корню. Ты все поняла?
– Да, – выдохнула она. – Что я должна делать?
– Как Хлыст должен был выбраться из замка, после того, как меня прикончит? Вы же должны были его отсюда вытащить? Что-то же ты ему пообещала?
– Пообещали, – кивнула, наконец, дриада. – Конечно. Там, у задних ворот ждет человек Конта. Он должен был выпустить Хлыста, после того, как...
– Понятно... – потрогала я свою шею. – Это все хорошо, но, у меня есть еще одно дело в замке.
– Какое дело? – тоскливо простонала Лулияна. – Графа там нет. Он еще не вернулся.
– А мне он и не нужен, – успокоила я ее. – Мне нужно забрать свои вещи и... В общем, ты – первая и четко бдишь, я – за тобой. Вперед, – и подтолкнула девушку к выходу из тюрьмы...
Так мы и пошли, передвигаясь по двору от одного угла донжона до другого. Всего раз пришлось на время затаиться, пережидая, когда пройдут двое стражников, но это была единственная задержка в пути. В самом замке скорость наша резко увеличилась. Ведь ни мне, ни дриаде освещать себе путь в темноте нужды не было. А пока мы осторожно поднимались по винтовой лестнице, я смогла, наконец, разглядеть, чем же отличается мое свечение от свечения Лулияны. Было оно красивого зеленовато оливкового цвета, как и ее глаза, но, гораздо тусклее моего. И еще, я теперь очень четко уловила ее тонкий аромат – прелое дерево и мускус. Да, на мужчин, наверняка действовало и это...
А в графских покоях было пусто и тихо. Ни богатырского храпа из под помидорного балдахина, ни уютного потрескивания поленьев в камине. Сердце вновь заныло, но пришлось взять себя в руки и делать то, зачем пришла. Очень быстро я переоделась в свою прежнюю одежду. А голубое платье, так и не принесшее женского счастья, не жалея, бросила в холодный камин в своей бывшей проходной комнате. Сверху получившейся горки аккуратно поставила графские бальные туфли. Надеюсь, Борамир оценит завтра композицию. Почтальонка нашлась там же где и была – у кроватной ножки. Я привычно перекинула ее через плечо, проверила наличие цацки под водолазкой и пошла в кабинет:
– Тиниэль, – тихо позвала эльфа сразу от ширмы. – Ты еще здесь? Тиниэ-эль.
– Ну а где же мне еще быть? – сонно отозвалась девушка из под ткани.
– Как же я тебе рада, – откинула я накидку. – Здравствуй, подружка. -Тиниэль, уже сидящая на своей кроватке сначала испуганно на меня посмотрела, потом усиленно потерла кулачками глаза. Еще раз глянула и, наконец, замерла. – Ты чего? Не узнаешь? Хотя, конечно, зрелище еще то. Но, мне очень некогда. И я, вообще-то, пришла тебя выпустить, раз ты теперь у нас оправданная преступница, – решительно заявила, уже шаря по столу в поисках "рычага" для взлома замка на клетке.
Такой вскоре нашелся – нож для бумаги. И замок, через минуту моих стараний, все же криво повис на погнутой дверце. Я открыла окно в кабинете, впустив в комнату ночную прохладу, и перенесла на стол вскрытую камеру, вместе с до сих пор ошарашенной арестанткой внутри.
– Сегодня у нас ночь бывших узников Озерного замка, – торжественно объявила и просунула руку вовнутрь. – Вот это злополучное кольцо. Оно так здесь, на столе и лежало. Делаем обмен – меняем найденную пропажу на эльфа. – и со стуком положила женское украшение прямо в центр круглой площадки. – Чего же ты ждешь?
– Спасибо, – едва слышно, выдавила девушка.
– Пожалуйста, – передразнила я ее. – Тиниэль, мне, правда, пора. Я оставляю окно открытым. И, еще раз за все тебя благодарю... подружка. Удачи тебе, – послала я эльфу воздушный поцелуй и побежала к выходу...
У задних ворот нас уже нетерпеливо поджидал незнакомый мне наемник. Точнее, не нас, но мне, честно говоря, было глубоко на это наплевать. Пусть дриада сама потом выкручивается перед своим "работодателем". После обмена несколькими фразами с Лулияной, ворота мне, все-таки приоткрыли. Я напоследок, обернулась и решила, запоздало, но, уточнить свой маршрут:
– В какой стороне от замка тракт на столицу?
Наемник и девушка махнули руками в одном направлении. Ну что ж, значит, у меня есть шанс, хотя бы начать свой путь в нужную мне сторону...
