Текст книги "Химеры"
Автор книги: Елена Ромашова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Поиск Инквизитора
Когда выстреливают кому-нибудь в голову – это не так больно, как с утра просыпаться с похмелья. Поверьте мне, как эмпату!
Я ворочался, пытался найти удобное положение, осознавая, что надо вставать. За меня решил всё стук в дверь. Медленно разлепив глаза, уставился на фотографии на тумбочке. Туда добавилась новая – Мелани на фоне Эйфелевой башни: теперь каждое утро она меня встречает улыбкой с фотографии, заключенной в белую рамку.
– Доброе утро, Мелли…
Голос хрипит и басит, будто не мой. И снова стук. Ну кого еще нелегкая принесла?
– Войдите. – Я начал откашливаться, прочищая горло. Во рту стояла кислая горечь после вчерашней попойки.
Дверь отворилась и на пороге возникла Кристен с подносом в руках.
– Деннард? – Я еле удержался, чтобы не ляпнуть: «Какого чёрта тебе здесь надо?».
– Можно? – Я делаю пас рукой, наблюдая, как она проходит и ставит на столик возле кресла поднос. – Ты пропустил завтрак, решила тебе принести.
Я состроил скептическую мину, и Деннард тут же сдается:
– Ну хорошо. Не ты один пропустил завтрак! Я, как поняла, вы вчера хорошо погуляли со Стефаном и Куртом. Они тоже не явились на завтрак.
Меня так и подмывало спросить: «А им ты тоже завтраки разносила?». Но понял, что это будет верх неблагодарности. Поэтому я скупо благодарю её:
– Спасибо.
– Если тебя интересует Реджина, то она не злится. По-моему, даже «за», что вы вчера… погуляли.
– Нам нужна была разрядка. Поэтому и напились.
– Понятно…
Деннард странно жмется у порога. Я встаю: из-за смены положения тела в висках стучало, а меня опасно зашатало.
– Вот! Таблетки против похмелья.
Я смотрю на Кристен, протягивающую мне упаковку лекарств. Благодарно киваю, все еще держась за голову, ощущая, дрожь в руках и слабость в ногах, будто после болезни.
Вода благодатна, живительна для меня, когда запиваю таблетку. Вспоминаю Еву с ее чудом-коктейлем. Эх…
– Хорошо погуляли вчера?
– Нормально…
– Я видела Курта – он весь в помаде был и, кажется, за воротником видела пару розовых перьев.
Мой тяжелый вздох прокатывается по комнате – эту девицу не исправить. Всегда лезет туда, куда не надо.
– Да, были в ночном клубе.
– Странный выбор заведения для разбитых сердец…
– Ничуть не странный.
Я иду в ванну, чтобы умыться и почистить зубы. Глядя в зеркало, отмечаю, какой потрепанный у меня вид: мешки под глазами, щетина, кажется, еще и похудел. Не порядок… Надо приводить себя в боевую готовность. Поэтому начинаю бриться, наплевав на то, что в спальне меня ждет Деннард. Ее голос доносится из комнаты:
– Я хотела спросить…
– Ну? – Я аккуратно веду лезвие по горлу к подбородку.
– А что за той магически опечатанной дверью?
– Какой?
– Той, что через две напротив отсюда.
Я медленно веду лезвие, соображая, что за опечатанная дверь. Пока до меня не доходит. Комната Мелани! Я вылетаю из ванны с пеной на лице.
– Не суйся туда! Слышишь? – Рычу я на Деннард, тряся в ее сторону бритвенным станком. – Сунешься – убью! Ты от меня так получишь, что проклянешь, что сюда явилась!
– Что кричать-то так? – Кристен поднимает руки в знак капитуляции.
Моя неожиданная реакция ее пугает, потому что она как-то съеживается и вжимается в кресло. Я немного успокаиваюсь и возвращаюсь в ванну добривать оставшуюся половину лица.
– Клаусснера видела?
– Нет. Только Чейз и Светочей.
– Расскажи мне про нее! – Я решаюсь на хоть какой-то диалог.
Пусть Кристен мне рассказывает, чем я тут буду ей исповедоваться:
– Какая она?
Я вспоминаю, как Ева настороженно вела себя по отношению к Саре.
– Чейз? Скучная! Всё книжки читает по кинетике и поляризации даров.
– Ты с ней общаешься?
– Нет. Она вообще нелюдима. Прямо под стать вашему Ною. Пара вышла та еще!
– Пара? Они встречаются?
– Не знаю. Но даже если и будут, мы не узнаем.
Я выхожу из ванной полностью побритый. Осталось лишь душ принять и переодеться – ведь я еще в своих пижамных штанах и майке.
– Почему?
– Просто скрытная. Она скучная. Никуда не ходит, друзей нет, вся в обучении. Ей интересно только с Ноем.
– То есть ты ни с кем не общаешься в Саббате кроме меня?
Кристен кивает так, как делаю я – переняла привычку. Теперь понятно, откуда ветер дует: Деннард не только влюблена в меня, так у нее нормального общения тут нет. Вот и достает. На мгновение мне даже стало жалко девушку – ведь неизвестно, сколько ей жить в Саббате. Девушки не особо дружат с ней: Чейз не общается, Ева в карцере и ей не до дружбы, парни держатся особняком. Если бы был Кевин, который помог бы ей освоиться, как Мелани…
Так, всё! Я влез в запретную зону! До сих пор не знаю, как относиться к предательству Кевина и тому, что он был первым шагом к уходу от меня Мелани. От этого я невольно кидаю взгляд на ее фотографию.
– Чем займемся?
Кристен смотрит, как я снимаю крышку на подносе: на тарелке лежал омлет с несколькими ломтиками бекона и жареных помидор, стакан с ягодным смузи, пара очищенных яблок в меду, кофе и круассаны. Не знаю как, но выбор Деннард мне понравился – наверное, она наблюдала, чему я больше делаю предпочтение за завтраком, вот и набрала всё.
– Спасибо! Хороший выбор! – Я искренне благодарю, вызывая улыбку у девушки. – Ну? Что ты хотела?
– То есть?
– Зачем пришла?
– Завтрак принесла… – Она недоуменно моргает, глядя, как уничтожаю омлет. Но в следующее мгновение она неприятно смеется, закрыв глаза ладонью. – Твою мать!
– Что? – Не понимаю ее реакции.
– Я хотела тебе сделать приятное. А ты ведешь себя, как неблагодарная скотина! Отвечаешь сквозь зубы, кричишь на меня, и в итоге: «Зачем пришла?». – Она вскакивает в гневе, уперев кулаки в бока. – Прости, не знала, что у вас лишняя забота вызывает столько негатива. Надо было оставить тебя голодным и с больной головой.
Я слушаю ее гневный монолог и понимаю, что снова перегнул палку. Боже! Как Булутер справляется со своей сестрой? Ведь там тоже особа не сахар.
– Сядь. – Приказываю я ей, глядя, как она кинулась к двери. – Сядь, я сказал!
Она поворачивается ко мне и смотрит обиженно исподлобья.
– Прости меня. Не хотел быть невежливым. – Кристен наигранно закатывает глаза. А я продолжаю: – Сядь, пожалуйста.
Деннард плюхается в кресло, скрестив руки на груди.
– На, пей. – Я ставлю ягодное смузи перед ней.
– Не хочу. Не люблю.
– Выпей, пожалуйста, и успокойся. Итак, план на сегодня: найти Стефана, его реанимировать и найти Инквизитора Романову.
– Романову? Которую?
– Анну.
– Да ладно! А зачем?
– Нужно. И не спрашивай. Слышала про Романову?
– Конечно. Доносились слухи…
– Какие?
– Говорят, та еще ищейка. А ты с ней работал?
– Да, было дело пару раз. Я только с Начала был.
– Повезло!
Кристен восхищена этой частью моей биографии. А я задумываюсь: действительно, мне везло с учителями – Варлак, Хелмак, работал с Романовой, правда, тогда Анна не была еще Романовой, как и я Оденкирком, – два зеленых ничего не умеющих ученика.
– Она уже давно ведет все дела одна. Никого не берет в дело, либо в качестве исключения. Романова достаточно жёсткая в методах.
Клаусснера я застал в кровати. Он медленно приходил от вчерашнего и ему было еще хуже, чем мне. Моя эмпатия сейчас бесила меня: только что избавился от головной боли, как тут Стефан с похмелья. Отправив Кристен за куриным бульоном, я всучил ему таблетки, попробовав поколдовать над ним для быстрейшего результата.
– Лучше? – Я держал руки над его головой и воздействовал магией sanitatum, после чего еще попробовал энергетически очистить.
– Да…
Стефан блаженно улыбался. Я же чувствовал, что боль уходила.
– Спасибо! – Стеф благодарно пожал мне руку, когда я закончил. А через минуту вошла Деннард с бульоном в руках, который Клаусснер выпил залпом.
– Спасибо, Чип и Дейл.
Я хмыкаю.
– Ну, раз мы с Кристен – Чип и Дейл, – я оборачиваюсь на девушку, та стоит откинувшись на дверь и скрестив руки, с ухмылкой смотрит на Стефана, – то ты нам нужна, Гаечка.
Клаусснер похож на медведя: неуклюжий со щетиной, отросшими лохматыми волосами, черными густыми широкими бровями и тяжелым взглядом. Небрежность во всем. Но девчонки тащатся от Клаусснера – видно, он олицетворение их идеала о плохих парнях.
– Зачем?
– Романову искать будем.
– Что? – Несмотря на то, что голова перестала у него болеть, она явно туго работала.
– Анна Романова. Инквизитор такой. Помнишь? Длинноногая… Ты еще к ней клеился, за что получил шаровой молнией.
– Э! Вот не надо врать! Шаровой молнией меня рикошетом задело! И я не клеился! Она сама заигрывала!
– Ага! И магический кастет она сама у тебя выпросила!
– Нет. Согласен. Тут я ей уже подарил.
Я смеюсь над ним. Анна Романова нравилась мне, Стефу, Курту, Ахмеду, Варлаку и многим. Ее не любили женщины Инквизиторы, чуя в ней сильную соперницу. Хотя на самом деле никто из нас на нее серьезные виды не имел, даже не надеялся, просто флирт. Я же любил девушек другого склада характера, но Анна была тем самым исключением из правил, только, я осознавал еще тогда, когда с ней часто общался, что если у нас завяжутся серьезные отношения, то уже к концу недели мы захотим убить друг друга.
– А зачем тебе Романова?
– Вчера Джакомо – владелец клуба – интересную информацию про Химер подкинул, сказал, что больше узнаю от Романовой.
– Информацию? Какую?
– Всё ту же. По поводу Мелани и планов Химер на нее.
– Про Мелани и планы? – Голос Деннард доносится сзади, но мы ее игнорируем.
– А я-то тут при чем? – Взрывается Клаусснер.
– Развеешься.
Я обрываю грубо. Понимаю, что Клаусснер не знает, кого винить за потерю Евы, и одно только упоминание Мелани для него болезненно и неприятно.
– Я думал, мы единственные, кто в курсе, что творится. Хотя, наверное, мы единственные, кто серьезно верит в планы Химер. Я думаю, Романова тоже что-то знает и догадывается. Думаю, стоит ее навестить, заодно отвлечемся. Нам полезно будет.
Стефан молчит, думает. После чего громко вздыхает.
– Хорошо. С чего начнем? У меня нет ее номера телефона.
– Ну… я думаю, сначала нужно позвонить в Сенат и узнать номер ее учреждения.
– А она разве не отделилась?
– Отделилась. Но все еще числится где-то. Похоже, она, как Варлак, нашла контору Инквизиторов.
– Ясно…
– Короче, мы спускаемся вниз к мисс Татум. Приходи.
На посту у входа в Саббат мисс Татум не было. Наверное, где-то суетилась в замке. Поэтому без спроса беру стационарный телефон и набираю номер Сената – жду ответа. Кристен стоит рядом хмурой тенью, непривычно молчаливая и не спускающая с меня глаз.
– Добрый день. Вы позвонили в службу поддержки Святого Сената. Вы можете доверять нам, как если бы обратились к Старейшинам. – Через секунду прошел щелчок, означающий, что автоответчик переключился на сотрудницу. – Добрый день, Саббат. Архивариус Изабель Ландри вас слушает.
– Здравствуйте, это Инквизитор Рэйнольд Оденкирк. У меня к вам вопрос, нужно найти Инквизитора Анну Романову.
– Минутку… – Послышалось быстрое постукивание клавиш на клавиатуре. – Она отделилась от Инквизиторской школы. Но состоит в московской конторе под названием "Firetour". Позвоните вот по этому номеру.
Я быстро записал продиктованный телефон на специально приготовленных бумажках для заметок. Уже через пару секунд я названивал в Москву. На том конце мне ответил приятный женский голос на непонятном мне языке, среди которого я услышал название фирмы. Но стоило мне начать говорить, как девушка тут же переключилась на английский.
– Добрый день, это Рэйнольд Оденкирк, Инквизиторская школа «Саббат». Анна Романова у вас работает?
– Да. Инквизитор Романова числится у нас. Но она сейчас на деле.
– А как мне ее найти?
– Номер сотрудника не можем дать. Запрет самой Анны. Извините. Обратитесь в Сенат за отпечатком магии. До свидания.
И послышались частые гудки. Твою мать! В этот момент ко мне и Деннард подошел Стефан, уже не выглядевший умирающим. По крайней мере, свежий и причесанный.
– Ну что?
– Нужно ехать в Сенат за отпечатком магии. И искать ее самим.
– Кристен, метнись за сличителем. – Стефан приказывает Кристен со щелчком пальцев и та – о, мой Бог! – слушается.
– Как ты это сделал? Я бы выслушал от нее, что помыкаю и приказываю ей.
– Это просто мое чертовское обаяние, Оденкирк. Не завидуй.
Кристен принесла сличитель очень быстро, что меня обрадовало еще больше. Как-то не хотелось затягивать это дело. И мы все трое направились к подземельям, чтобы через портал пройти в Сенат.
Где-то в горах стоит главное здание всех Инициированных – Сенат. Сделан он, как закрытый частный горнолыжный курорт. В этой зиме стоит комплекс зданий в футуристическом стиле полностью застекленных и сверкающих на солнце, как осколки льда. Ощущение, что ты на другой планете. Все белое и блестит, что аж глазам больно. Архивариусы ценят стройность, строгость, умеренность, сдержанность и чистоту. Истинные дети зимы, они прячутся в Альпах. Существуют еще филиалы, разбросанные по разным точкам мира в горах. Но самая главная точка здесь. Говорят, что где-то рядом спрятан и Карцер. Но никто точно не знает. Данная информация засекречена и не распространяется. Так или иначе, все здания Сената похожи, как близнецы друг на друга, тоже не просто так. Это своего рода попытка запудрить всем мозги.
Мы быстро поднимались по белым ступеням и замерзали. Одеты мы были вовсе не для гор с морозным воздухом. Портал в Сенат был един у всех в мире Инициированных: выглядел он просто – как выход из подземной автостоянки. Мы влетели в здание на всех парах, клацая зубами так, что, наверное, нас было слышно еще с выхода из гаража. Но надо отдать должное, холод действовал намного отрезвляюще, чем вся магия и таблетки вместе взятые.
Зайдя в здание, нас встретил пост Архивариусов – Охранники.
Они тут же встали на наше появление.
– Добрый день. – Две девушки близняшки смотрели на нас. Своими четкими движениями и то, как они поворачивались, как один человек, смотрели в одну сторону и говорили в унисон, сразу было ясно – это Янус, самая настоящая магия. Близняшки – не люди, не существа, это осколки энергии Старейшин, оставленные тут для того, чтобы они охраняли Сенат.
Помню, когда вышла «Матрица» Вачовски, многие Инициированные начали обзывать Янусов мистерами Смитами. Многие даже поговаривали, что знаменитые братья как-то имеют отношение к нашему миру. Но никто особо не задумывался и не переживал. Многие вещи невозможно контролировать, в том числе и утечку информации. Да и кому оно будет интересно? Кто всерьез поверит?
– Добрый день. Нам нужен доверенный Архивариус.
– Цель прибытия?
– Поиск Инквизитора.
– Вы уже обращались в школу искомого? – Эти писклявые девчачьи голоса Янусов раздражали и давали эффект галлюцинации. Неприятно. А еще от них не то, что разило колдовской энергией, они создавали помехи для меня – все мое существо противилось близняшкам, будто они блокировали мой дар и магию.
– Да. Обращались. Они сказали, чтобы обратились в Сенат за отпечатком.
– Вы можете пройти идентификацию?
– Да. – Я подхожу к ним и протягиваю свою левую руку, расстёгивая часы, чтобы они имели доступ к моему знаку. Одна из близняшек касается пальцем в центр солнца, и я чувствую легкий укол, будто иголкой.
– Инквизитор Рэйнольд Оденкирк. Двадцать четыре года. Инквизиторская школа «Саббат». Разряд: эмпат. – Янус выдает информацию, как будто считывает с листа.
– А вы будете проходить идентификацию? – Вторая близняшка обратилась к Кристен и Стефану.
– Нет. Мы с ним за компанию. – Деннард хмуро косится на Янусов. Они с Клаусснером сейчас напоминали странный дуэт: оба нахмуренные и на их лицах явно читалось, что им здесь не нравится.
– Будьте любезны, подождите, пожалуйста.
И я отхожу к друзьям.
– Меня бесит их… стерильность. – Стефан оглядывает коридор: белый, прямой, много света, детали в виде перил, ножек стульев, ручек, даже Сенатский знак на стене с лозунгом «Dies irae, dies illa» блестит серебром. Я даже ежусь, будто от холода, из-за не уютности интерьера, несмотря на то, что в помещении тепло. – И как Ной здесь хочет работать?
– Так же, как и Чейз. – Бурчит Деннард, рассматривая Янусов. – Может Сара одна из них? Тоже такая же отмороженная.
– Вряд ли. Янусы всегда парные.
Меня забавляет Кристен, она словно кошка, у которой шерсть стоит дыбом. Кажется, что если Янусы заговорят с ней еще раз, она тут же зашипит и убежит отсюда.
– Рэйнольд Оденкирк? – Меня окликает вышедший к нам Архивариус. – Добрый день, Архивариус Бертье. Я официально представляю Сенат, можете обращаться ко мне, как к самому Сенату. Чем могу помочь?
Я быстро объясняю, зачем мы здесь. «Пройдемте», – знаком руки он приглашает проследовать за ним. Так как Стефан и Деннард отказались от идентификации, они остаются в холле. А я со сличителем плетусь за Архивариусом. Пройдя внутрь здания, где передо мной тут же открылись многочисленные прямые лестницы, блестящие, как ртуть, и длинные непрерываемые, как вены, перила и ограждения, уходящие лабиринты коридоров с кабинетами и окна до пола, в которых зима и горы. Всё белое – каменное, отражающее эхом наши шаги.
– Заходите.
Мы входим в кабинет, который похож на библиотеку: многочисленные ряды стеллажей с белыми и черными коробками. Архивариус, предложив подождать у стола со стулом, идет уверенным шагом к нужному стеллажу. Я его теряю из виду, слышу лишь шаги. Через несколько мгновений, он уже несет коробку. Поставив на стол, он открывает ее – на ней замок, как на всех стандартных силках. В коробке лежит перчатка Романовой. У всех Инквизиторов, подобно отпечаткам пальцев у смертных, забирают что-то личное в хранилище. Я, по-моему, отдал зажим для галстука, а вот Клаусснер пожертвовал свой йо-йо… Хорошо, что не трусы предложил! А ведь мог так пошутить.
Сделав пас рукой, Архивариус делает отпечаток и кладет слабый заряд магии Романовой в мой сличитель, который зажигается красным огоньком на лампочке. Через минут сорок, заряд потухнет, поэтому надо торопиться. Закончив, я поспешил к друзьям вниз, ждущих возле Янусов-близняшек.
– Мистер Оденкирк! Мистер Оденкирк, подождите! – Голос мисс Татум заставляет меня остановиться на пути, когда я уже начал взбегать по лестнице вместе со Стефаном и Кристен.
– Да, мисс Татум?
– Вам посылка.
Я оборачиваюсь к Стефу и Кристен, отдавая в руки сличитель:
– Идите. Начинайте поиск без меня. Я потом к вам присоединюсь.
Стефан разворачивается и так же быстро начинает подниматься, чтобы успеть, пока заряд еще теплится. В конце концов, они справятся без меня. Не люблю поисковую комнату: в последний раз я там был, когда искал Мелани, украденную Заклинателем Змей.
Я неспешно спускаюсь к столу мисс Татум.
– Вот, держите.
Передо мной ложится пакет британской почты. На нем значится только адрес Саббата, отправитель неизвестен. Странно…
Я вскрываю и достаю оттуда черную пластиковую коробку, напоминающую футляр от часов. С удивлением смотрю на короб. Это что еще за чертовщина? Положив руку, я пытаюсь считать информацию о том, что там внутри. Там что-то… дорогое мне. Меня нежно касается энергия девушки… Такая родная, любимая. Мелани!
Я в нетерпении открываю короб: кольцо с топазом поблескивает мне, будто радуется возвращению ко мне. Там же лежит вчетверо сложенная записка. Разворачиваю, на мгновение забываясь, ожидая увидеть знакомый почерк. Но там было другое. Слова написаны твердой мужской рукой. Они словно выпрыгивают с листа, хищно нападая, убивая меня:
«Она отказалась от него, как и от тебя. Я выиграл!»
– ПОДОНОК!
И все, что было на столе мисс Татум, волной моей магии сметается на пол с грохотом, звяканьем и клацаньем, разлетаясь и разбиваясь возле моих ног.
– Мистер Оденкирк! – Кричит удивленная мисс Татум. Но тут же затыкается, видя мое лицо, перекошенное яростью.
– Мы нашли ее! Она в Москве… Ой! – Кристен смотрит на то, что я натворил. Она со Стефаном резко останавливается на пути, так и не спустившись до конца с лестницы.
– Рэй? – Клаусснер обходит опешившую Деннард и подходит ко мне. Я молча протягиваю ему записку. Стефан смотрит на единственное, что осталось стоять на столе – короб с кольцом.
– Я его убью Стефан! Ей-богу, убью!
– Это ведь то кольцо, да? – Кристен смотрит на короб. Я отворачиваюсь, еле сдерживаясь, чтобы не заорать и не расколотить еще что-нибудь.
– Вот вы где!
Голос Реджины звучит из коридора. Через секунду и она уже смотрит на меня в окружении сброшенных предметов. Отлично! Может еще весь Саббат позовем, посмотреть на взбешенного и уничтоженного Оденкирка?
– Может и позовем! Хотя звать не придется. На грохот сейчас остальные придут сами. – Реджина снова читает мои мысли. Ей не нужно брать в руки записку, чтобы понять причину моей ярости. – Это провокация, Рэйнольд! Не поддавайся. Савову это и нужно.
– Ну что же? Он очень близок к цели!
– Я вижу! – Она кивает на пол, где бумажки для записей лежат разметанные по полу, а рядом расколоченная стеклянная подставка под ручку, где сама ручка – не знаю.
– Вы сейчас куда?
За меня отвечает Стефан, который до этого молча наблюдал за мной и Светочем.
– В Москву. На поиски Анны Романовой.
– Романовой? Зачем?
– Рэй говорит, что она что-то знает про Химер и их планы.
– Отпустишь? – Я еле сдерживаюсь, чтобы не съязвить Реджине на тему отпрашивания детей у родителей. Но во время прикусываю язык.
– Ладно. А ты Клаусснер следи за ним! Будет рваться к Савову – вырубай сразу же. Не церемонься. А то устроил тут разгром. А ты чего?
Реджина обращается к Кристен, резко развернувшись на каблуках.
– А я с ними. Как ученица. – Она жмет плечами: поражаюсь Деннард, она даже Хелмак не боится.
– Пусть учится выслеживать. Пригодится. – Я заступаюсь за свою протеже. В конце концов, она заслуживает.
– Ясно. – Реджина поворачивается к Стефану и смотрит ему прямо в глаза. – Еву оправдали. Суда не будет, слишком мелкий проступок для суда.
Я слышу, как единый вздох облегчения проносится в тишине. На лице Стефана отражается куча эмоций, он дышит громко и часто. И вот появляется идиотская счастливая улыбка.
– Только она не будет жить пока в Саббате. Наказана.
– Наказана? – Я говорю вместо Стефана, понимая, что мой друг онемел от радости.
– Да. Два месяца проживания в Карцере с отработкой Чистильщиком. Так что мы ее увидим не скоро. Зато живая!
Стефан выдает какой-то странный гортанный звук, хватаясь за голову, но не прекращая улыбаться.
После чего с громким смехом кидается обнимать нас, сильно стискивая в своих ручищах. Забавно, как быстро сменяются эмоции: я только что швырялся предметами от гнева и бессилия, и вот уже счастлив за друга и подругу. Выжили! Притом оба! Значит их будущему быть.
– Ну что? – Я хлопаю по плечу обезумевшего от радости Клаусснера. – Думаю, это стоит отметить. Только давай сначала найдем Романову.
