Текст книги "Куда приводят мечты? (СИ)"
Автор книги: Елена Пряжникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Я посмотрела на него, пытаясь понять, стоит ли ему доверять, но я точно знала, что Райан не затаил злобы на меня. Он прекрасно понимал, что я использовала его тогда. Использовала, чтобы срываться и кричать, чтобы выливать на него свою собственную боль. Но он не держал на меня зла, но сходить в кафе?.. А хотя какая разница? Я теперь свободна… И хуже уже точно не будет…
– Ну… Если только ненадолго, – смущенно ответила я на его предложение.
Он протянул мне руку, и я приняла ее. Как бы я не отнекивалась, помощь мне была нужна. Даже если это простой разговор.
– Далеко идти?
– Нет, тут буквально за углом, – улыбнулся Райан.
Кафе и вправду было близко. Это было удивительное место: теплая и приятная атмосфера, прекрасная музыка…
– Райан, спасибо тебе! Еще ни разу не была тут… Правда, я не уверена, что мне это по карману… – криво усмехнувшись, проговорила я, осматривая кафе.
Райан удивленно посмотрел на меня. Уж ему-то прекрасно было известно, кто мой муж и насколько он обеспечен. Как однажды проговорился Эмметт, отец Райана был партнером мистера Гардиана. Парни не сошлись лишь потому, что Эмметт терпеть не мог своего отчима и никогда не участвовал в его делах. Шутка судьбы…
– Роз, что случилось? – серьезно спросил он. – МакКарти что, даже не дает тебе денег?
Я вздохнула и покачала головой.
– Мы расстались. И теперь каждый сам по себе, – я старательно разглядывала скатерть.
– МакКарти бросил вас?! – в его голосе была заметна злость, но он мастерски скрыл ее.
– Нет, я так захотела, – я смущенно теребила салфетку, не понимая, почему все это говорю.
Райан… Он никогда не значил много для меня. Да, он ухлестывал за мной, да, помогал мне, да, следил за моим безумием… Но как ему сейчас хватает сил так спокойно говорить со мной, когда я так низко использовала его и срывала на нем свою ненависть ко всем людям?
Его рука накрыла мою:
– Роз… Прости, мне не следовало спрашивать… – сожаление в его голосе было искренним: хотя бы кто-то не лжет мне. – Расскажи лучше о дочери! Какая она?
Я улыбнулась, открыто и почти непринужденно.
– Элли прекрасна. Она словно маленькое яркое солнышко! Мне так нравится быть с ней! Она улыбается просто бесподобно! Ее улыбка заменяют мне весь свет. И я совершенно не жалею о том, что она появилась на свет! – я вновь начала улыбаться. О дочери я могла говорить часами, совершенно не уставая. Каждый ее шаг, каждое новое слово, каждый поступок, каждая улыбка были моей наградой. Настоящей гордостью. Глядя на нее, я понимала, что не зря появилась на свет.
– Уверен, что у вас все будет хорошо, – улыбнулся он мне. – И без МакКарти…
Я закусила губу: врать о своем состоянии сейчас мне не хотелось…
– Прости, мне пора. Я обещала Алексис прийти через четыре часа… – я уже собиралась встать из-за столика, когда в голове снова прокрутилось мысль о квартире. – Рэй… Наверное, это глупый вопрос, но, может быть, ты знаешь, где можно снять дешевую маленькую квартирку? – я сама не заметила, как назвала его так любимым им самим сокращением. Ему очень нравился этот вариант, но я никогда его так не называла, просто чтобы позлить его, а это произошло так естественно…
На его лице появилась неуверенная улыбка, а глаза приобрели задумчивое выражение… Словно он решался на что-то… Но, видимо, это был действительно бессмысленный поступок, поэтому я быстро проговорила:
– Прости, Рэй, это был глупый вопрос…
Я встала и положила на столик 1 доллар, ровно по счету. Теперь мне вновь придется затянуть пояс. Сейчас я как никогда жалела о том, что Эмметт уговорил меня продать свою квартиру… Я улыбнулась ему на прощание и пошла к выходу.
– Роз, подожди. У меня есть идея…
3 года без него
Я устало смотрела на дорогу через лобовое стекло машины. Сегодняшний день был очень тяжелым: все эти презентации были такими утомительными. И сейчас мне так хотелось увидеть дочь. Из детского сада ее должен был забрать Райан.
Он предложил мне тогда помощь, и я, впервые в жизни засунув гордость куда подальше, приняла ее. У Райана был дом, подаренный ему отцом на совершеннолетие. Он почти там не бывал, проводя все свободное время в нью-йоркской квартире. Именно в этом загородном доме он и предложил мне с дочерью жить. Просто так, без какой-либо платы. Он же помог мне найти работу, и теперь я была секретаршей у его отца в одной из ведущих рекламных компаний. Платили мне неплохо, и я могла позволить себе баловать дочь красивыми нарядами и игрушками. Мистер Джонс, отец Рэя, позволял мне пораньше уходить с работы, чтобы больше времени проводить с Элли.
А Эмметт… Его больше не было в нашей с дочерью жизни. Я по-прежнему лгала ей, что папа уехал. И она ждала его, получая от своего отца ежегодные подарки на каждый праздник с маленькими записками, длиной в пару строчек. Райан был ее лучшим другом, но не отцом. А я… Я скучала по Эмметту. По его низкому голосу, сводящему с ума, по его рукам, дающим мне чувство абсолютной безопасности, по улыбке, которая появлялась на лице, когда он смотрел на Элли. Я часто думала о том, что в его словах было правдой, а что ложью. Я не понимала, но всегда помнила его слова… Вся наша счастливая, как мне казалось, жизнь для него была ошибкой. Этого я не могла принять. Я не хотела растить дочь во лжи. Не сейчас…
Райан же был очень открытым и искренним. Он любил возиться с Элли и всегда приносил ей подарок. А мы… Я не знаю… "Нас" не существовало. Я была благодарна ему за всю его помощь, но понимала, что он не сможет изменить ничего в моей любви к Эмметту. И он это тоже понимал. Порой я ловила на себе его странные и долгие взгляды, но между нами ничего не было, лишь дружба, хотя Алексис мечтала о том, чтобы Рэй заставил меня забыть о МакКарти. Моя любимая блондинка не понимала, что я тоскую не по телу мужа (мы даже не удосужились развестись!), а по его сути: скупые эмоции и нежность в глазах, а еще чувство нереального комфорта, когда он рядом. Я хотела заботиться о нем. Нас связывало именно забота друг о друге, а не, как выразилась Алекси, "дикий и безудержный секс". Она не понимала, что с МакКарти я занималась не сексом, а любовью. И эта любовь была со мной, а плод которой каждый день с радостным визгом встречал меня в доме Райана.
Я помню, как совсем недавно решилась на разговор с ним, чтобы расставить все точки над "i". Мне не хотелось, чтобы друг строил какие-либо иллюзии.
Я тогда пришла домой, а там уже были Элли и Рэй. Дочка с радостным визгом махала руками, сидя на плечах друга, а он подыгрывал ей, издавая звуки, имитирующие самолет.
Увидев меня, дочь проворно слезла и кинулась мне на шею. Я обняла мою крошку и взяла на руки. Ей было уже 4 года, и она была довольно тяжелой, но я обожала чувствовать ее вес.
Вот только тогда мне надо было прояснить очень важную для нас обоих вещь, поэтому я спустила ее с рук.
– Элли, беги на кухню и вытащи шоколад и печенье. Ты ведь хочешь шоколадный рулет? – улыбнувшись дочери, проговорила я. Ответом мне послужил восторженный вопль и топот ее ножек…
– Рэй, я хотела у тебя спросить… – я замялась, будучи не в состоянии подобрать слова. Как узнать у друга, кидающего на тебя взгляды, полные восхищения, любви и желания, чем я могу отплатить ему?
– Роз, ты ничего мне не должна, – его рука уверенно коснулась моего лица. – Я рад, что смог тебе помочь. Тебе и Элли. Вы заслуживаете настоящего счастья, которое МакКарти не мог дать вам.
Я открыла рот, пытаясь возразить, оправдать мужа, но Рэй лишь покачал головой.
– Не надо. Я понимаю, ты продолжаешь любить его, и здесь я, увы, бессилен. Я не могу отмотать время назад и не допустить вашей встречи. Хочу, но не могу. Я люблю тебя, Роуз, люблю и понимаю, что ты боишься этого. Боишься, потому что уже отдала свое сердце… Тогда, пять лет назад, когда ты играла отменную стерву всего университета, ты была совершенно другой в душе. А после возвращения из Рочестера… Я же был с тобой и все видел. Ты никогда не была стервой, это был твой способ заглушить боль. Боль, которую тебе причинял он. Причинял своим равнодушием, холодностью, насмешкой… Я так надеялся, что ты разлюбишь его, и поэтому ждал… Но он сумел переспать с тобой… Это было концом для всего. Именно тогда ты отдала ему сердце. Для тебя это значило намного больше, чем для него. Ему просто понравилось трахаться с тобой…
Я замотала головой, а потом поняла, что он не мог, не мог знать о моей невинности.
– Откуда?.. – я не закончила, но вопрос и без того был очевиден.
– Алекси. Именно она уговорила меня поухаживать за тобой. И я ничуть не жалею о своем согласии, – улыбнулся Рэй. – Ты удивительная. Я не требую взаимности, Роз. Просто позволь быть рядом и помогать тебе. Мне будет достаточно этого. Если же мы и будем вместе, то только если ты этого захочешь. И захочешь не из благодарности, а по любви, – он коснулся губами моего лба, а потом взял за руку. – Просто знай, что я всегда рядом, – улыбка осветила его лицо, а потом мы услышали нетерпеливый голос Элли:
– Мам, Рэй, ну вы где?!
4 года без него
– Ну, где же они? – нетерпеливо шептала я.
Я стояла уже пятнадцать минут, дожидаясь Элли и Рэя.
Сегодня мы втроем договорились сходить в зоопарк. Элли очень любила бывать там. Звери и птицы завораживали ее. Еще одной причиной любви к зоопарку было кафе-мороженое, у которого я сейчас стояла. Мы всегда после зоопарка ели там мороженое. Я брала шоколадное, Эли – клубничное, а Рэй – фисташковое. А потом мы начинали играть в слова. Выигрывала, конечно, всегда дочка…
Я с нетерпением оглядывалась, ища ее и Рэя глазами, но внезапно ощутила удар и полетела на землю, поприветствовать которую мне помешали сильные руки.
– Простите, пожалуйста, – произнес низкий голос, и я замерла.
Этот голос… Глупости, это лишь кажется…
Я повернула голову и утонула в двух ярких изумрудах…
– Эмметт… – тихо прошептала я, боясь самой себя.
– Рози, – выдохнул он, отпуская свои руки, после того, как твердо поставил меня на ноги.
– Папа! – радостный и звонкий голос моей дочери. Она подлетела к нам и повисла на шее у мужа.
– Ты вернулся! Вернулся! Так вот о каком сюрпризе говорил Рэй! – щебетала она, целуя Эмметта в щеку.
Я подняла глаза на Райана, стоящего неподалеку. Он лишь скрипнул зубами от злости и спрятал что-то в кармане…
Глава 14. Вновь…
POV Emmett
Этим вечером единственная мысль, которая заполняла все прежние пустоты во мне, образовавшиеся за эти четыре года, была лишь мысль о моей дочери и о моей жене. Я никогда не позволял забыть о них, но и нарушать своего обещания я не мог. Я мог переступить через себя, но сейчас переступить через желание было бы непростительной ошибкой… Но жизнь распорядилась по другому: и вновь случайная встреча, и вновь, чувства, которые словно появились из под снега, что покрывал мою душу все это время…
Я сидел в пустой квартире, полностью упиваясь собственными мыслями… Когда-то давно мы называли это своим домом, а теперь это всего лишь стены, потолок и куча никому ненужной мебели…
Лишь через пару минут, я, наконец, понял, что звук, разносившийся по пустым комнатам, это звонок в дверь. Я медленно прошел в холл и открыл дверь. Не могу сказать, что я не ожидал его увидеть, поэтому к встрече с ним я был готов.
– Здравствуй, – поприветствовал я человека, которого знал лишь понаслышке.
Он смотрел на меня, и я чувствовал, как его распирает злоба. Отвращение ко мне было настолько велико, что было заметно, как он из последних сил сдерживает себя, чтобы не плюнуть мне в лицо в знак глубокой неприязни ко мне…
– Привет, МакКарти. – бесцветным голосом произнес парень. – Думаю, нам стоит поговорить… Можно войти?
– Проходи, – чуть приподняв подбородок, сделал я приглашающий жест и захлопнул за ним дверь.
Я не испытывал к нему ненависти, потому что знал, что он слишком много сделал для Роуз и Элли, чтобы я платил ему таким грязным чувством, как ненависть. Он прошел в гостиную, куда я вошел следом за ним.
– О чем ты хотел поговорить? – я и не пытался скрыть, что прекрасно знаю, о чем пойдет разговор, но манеры, привитые мне в посольстве, давали о себе знать.
Он хмыкнул в ответ на мой вопрос, но все же ответил на него:
– О Розали и Эллейн.
Райан смотрел на меня и ожидал хоть какой-то реакции, но я знал, что перед собой он наверняка видит лишь " расчетливую и эгоистичную скотину".
Я стоял напротив него и понимал, что чувствую себя намного старше, чем он, хоть разницы в возрасте между нами и не было. Просто внутри него горел огромный огонь наивной, почти детской влюбленности, а я уже давно не видел ничего внутри себя, кроме пепла нашей с Роуз любви…
– Говори, – сухо отозвался я, смотря на него в упор.
Сейчас, стоя в этой квартире, он был открыт, словно книга, и ничего стоило прочитать, о тех чувствах, что скрываются внутри него. Я надеялся лишь на одно: мозгов на то, чтобы не лезть в драку у него должно хватить.
– Не трогай их. Она не выдержит еще одного удара. Она уже сломалась после того, как ушла от тебя. Не ломай ее до конца… – в его голосе то и дело проскальзывали умоляющие нотки в попытке защитить его хрупкий и относительно счастливый мирок…
– Роуз стала другой. Я… Я знаю, она любит тебя, но эта любовь… Она убивает ее! Она совсем перестала писать картины! Даже для Эллейн! Ты… Ты не должен врываться в ее мир…
Внутри Райана было столько надежды, трепещущей заботы. Вряд ли в моей разорванной душе уместилось бы и половина от этого. Он почти просил, при этом, даже не пытаясь делать вида, что ему не противно находится рядом со мной… Он поступал так только потому, что он делал для нее, я прекрасно это понимал, но судьба – вещь непредсказуемая…
– Райан, я и так сделал для нее все, что она хотела. Мне тоже больно, но ты не можешь меня об этом просить, потому что Эллейн не выдержит… Роуз, я, ты, – мы все способны это пережить, как бы тяжело после этого не было, но маленькая девочка, моя дочь, она не заслужила того, чтобы ее мечты не сбывались…
Мой голос затих, и я устало прикрыл глаза, опустившись в кресло. Звонкий голос моей Элли до сих пор звучал в моей голове, а ее святящееся от радости лицо было незабываемо.
– Мы придумаем что-нибудь! Обязательно! Но только не вмешивайся! Уезжай в свое посольство и не появляйся в их жизни! Я не могу позволить ей уйти, просто не могу! Они обе стали моей жизнью, и я не дам отобрать их у меня… – я решительно посмотрел на него. – Разведись с ней. Отпусти ее раз и навсегда. И она будет счастлива, насколько это возможно… Я обещаю. Но не появляйся, не заставляй ее больше плакать… Вы… вы слишком связаны друг с другом. И я понимаю… Ваша любовь, ее чувства… Они живы… Она спрятала их ото всех, даже от себя, но она по-прежнему любит тебя. Мне не изменить этого… Я поражен, что Роуз до сих пор не пришла к тебе. Элли постоянно спрашивает, где ты, а она, кривя лицо от боли, раздирающей ее изнутри, отвечает, что ты скоро придешь… – он говорил безнадежно понимая, что потерял их. Тех, кого он успел полюбить, тех, кто так и не стал принадлежать ему полностью…
– Почему?! Почему ты влюбил ее в себя! – почти ожидаемо для меня сорвался он. – Какого черта ты не стал трахать другую сучку? Какая тебе разница в кого всовывать?! Почему именно она?!
Он вцепился в дверь, видимо, лишь бы не сорваться и не броситься на меня с кулаками. Чувство безнадежности сменила бессильная ярость. Я понимал, что сейчас ненависть ко мне разрушила все те доводы, которыми он сдерживал себя.
Когда я начал говорить, то мой голос даже не изменил своих интонаций. Словно ветер из прошлого, он пронизывал меня, а теперь и Райана, который не должен был, но все же оказался втянут в нашу с Роуз судьбу. Судьбу, которая уже успела сломать планы многих…
– Ничего не изменить… И ничего придумать нельзя. Все уже давно решено, причем не здесь, – небрежное прикосновение к голове, – а здесь, – и еще одно к груди, где, издавая мучительные стоны, билось мое сердце…
Я видел, как его лицо перекосилось в порыве безумной ненависти, а я все также оставался холодным, и казалось, не слышал его слов, точнее я просто не хотел их слышать, потому что знал их наизусть, задавая их себе постоянно со времени нашей первой ночи, но ответ был один…
– Я просто люблю ее, – тихо проговорил я, – но тебе этого не понять. Никому не понять…
– Ну конечно! Куда нам смертным? Вы с Розали говорите почти одинаково. Слово в слово, словно учили это вместе. А может, так и было? Она изображала из себя несчастную страдалицу и врала дочери, а сама вместо работы развлекалась с тобой. То-то я удивлялся, почему она отказывает мне… Я-то надеялся, что хотя бы удовольствие она будет брать у меня, а оказывается она прекрасно обходиться и без меня! – его ненависть выплеснулась, и он наверняка уже не соображал, что говорит. Злость Райана перешла и на Розали… Все его страхи, все обиды и недовольства выплеснулись передо мной.
Сейчас я понимал, что Райан действительно неспособен понять, ровным счетом также как Алекси… Они просто не хотели делать этого, да и поступать им было так незачем. Их понимание не нужно было мне, хотя Розали в нем нуждалась. Я всегда знал, что она слишком хрупка, чтобы оставаться без поддержки, и я рад был, что таковая у нее имелась. Именно поэтому на моем лице сейчас не дрогнул ни один мускул: я должен это перенести, да и парню нужно было высказаться…
– Райан, ты можешь говорить любой бред, который появится в твоей голове. Я его стерплю, только прежде подумай, что будет с Роуз, если она услышит твои слова? Выдержит ли ваша дружба такой удар?.. – изогнув бровь, поинтересовался я.
Меньше всего мне хотелось сейчас, чтобы парень выплеснул все свои негативные эмоции на Роуз. Какой бы сильной она не была, ей достаточно и одного меня, как источника предательства, и я не хотел, чтобы ее ранил еще кто-то…
– Хуже, чем сейчас ей уже вряд ли будет… – хмыкнул он в ответ. – Она же снова рисует. Только тебе показать, что? Держи!
Парень швырнул в меня пачку листов. Я поймал пару листов, а остальные плавно опустились на пол, вокруг меня. Это были наброски. Вот только совсем другие, чем в первый год жизни Эли. Они пугали: в них была видна боль, ужас и страх… Ни капли светлого… Лишь черные чувства… Рисунок отторгал… Я пробежался глазами по тем, что лежали вокруг меня, и словно окунулся в свои воспоминания, длящиеся ровно четыре года, время, проведенное без нее. Боль с двойной силой отдалась внутри меня…
На какую то секунду отчаяние внутри меня скользнуло и на мое лицо, но когда я вновь поднял взгляд на Райана, на мне по-прежнему была холодная маска равнодушия, а глаза, словно туннели, вели к пустоте внутри меня.
– Не причиняй Роуз боль ради твоей любви к ней, – медленно произнес я.
– Роуз причиняет боль сама себе… Не желая отпускать тебя и не желая мириться с тем, что ты не появишься в ее жизни, – устало сказал он. – Она сама загнала себя в клетку. Она со вчерашнего дня сидит в комнате и рисует. Она не реагирует даже на плачущую Элли. Ей безразлично все! И все это только по твоей вине. Мне плевать как, но верни мне нормальную Розали! Как угодно! Только избавь меня от вида слез твоей дочери и холодной маски безразличия твоей жены! Либо сделай их счастливыми сам, либо дай сделать это мне, но не растягивай их надвое… Если ты ее любишь, то мог бы попробовать все вернуть, а если нет, то исчезни…
Он посмотрел на меня, и в его взгляде чувствовался его провал. Он понимал, что наша любовь слишком сильна, и что ему никогда не обрести желаемого… Но он хотя бы сделал попытку дать Роуз шанс быть счастливой….
– Я сделаю все, что в моих силах, – отозвался я.
Встав с кресла, я направился к входной двери, тем самым давая Райану понять, что на этом наш разговор окончен.
Он замялся на пороге, ожидая от меня четкого ответа на его просьбу, но, не выдержав моего молчания, он вздохнул и написал на обороте одного из рисунков, что я до сих пор держал в руке, несколько цифр.
– Это ее телефон. Алексис я увезу сегодня в шесть, – с этими словами он вышел.
Я знал, что он только что похоронил все свои мечты… Но главное – это ее счастье…
Он ушел, а я остался наедине со своими мыслями, рисунками Роуз и цифрами, оставленными на листке бумаги. У меня оставался лишь один выход, и сейчас я должен был забыть о всех своих принципах, самолюбии и прочей ерунде, которой тешатся мужчины, оправдывая самый бессмысленные и жестокие поступки, которые они совершают в этой жизни…
* * *
Сигаретный дым вился вверх, но сейчас даже сладость горького яда не могла заглушить то волнение, которое бурлило во мне, перемешиваясь с болью, терзаниями и ненавистью к самому себе. Пара фраз по телефону и вот, спустя несколько часов я ждал Розали в парке.
– Ты снова куришь? – тихо спросила знакомый до дрожи голос.
Я бросил курить, когда родилась Элли. Один разговор со Стивеном, и я мгновенно отказался от сигарет… Я почти не заметил, как Роуз подошла ко мне справа, и поэтому я слегка вздрогнул, от неожиданности ее голоса.
– Да, – ответил я ей. – А ты все также против этой привычки?
Даже уголки наших губ не дернулись вверх, хотя в любом другом разговоре других людей, это звучало бы как шутка. Для нас же это было очередным осколком прошлого, причиняющим нам боль…
– Я… Нет… Это уже неважно… – ее голос напоминал шепот. В ее глазах незримо колыхались вопросы: "Зачем я пришла сюда?", "Возрождать прошлое? Но стоит ли оно того?", а кроме них еще и боль…
Она повернулась и посмотрела на беззаботно гуляющих детей… Так могло бы быть, но так никогда не будет…
– Наверное, я зря пришла… Прости… – она отвернулась, тщетно пытаясь сдержать слезы, которые я уже успел увидеть…
– Я не хочу, чтобы ты уходила, – осторожно положив руку ей на плечо, я попытался плавно развернуть ее лицом к себе. – Я хочу, чтобы ты осталась, – негромко попросил я.
Сейчас эта просьба давались мне легко, потому что это действительно то, чего я искренне хотел.
– Эмметт… Я… Я не знаю… – пролепетала она, все еще пытаясь отвернуться.
– Просто останься, – чуть слышно прошептал я, наклоняясь к самому ее уху, так, что слова, срывающиеся с моих губ, мягким ветром, путались в ее нежных локонах.
Я чуть отстранился, но лишь для того, чтобы видеть ее глаза. Они были отражением моих: та же любовь, насквозь пропитанная болью… Я не мог ее отпустить, только не сейчас, только никогда я вновь ощутил то, что чувствовал в ее присутствии.
– Зачем? – прошептала Роуз, видимо, уже из последних сил…
– Чтобы дать мне шанс, – я взял ее руку и коснулся ее холодных пальцев своими губами.
Мне так нужно было ее тепло, так нужна была ее заботы, ее любовь… Все эти годы я просто существовал, жить вдалеке от нее было невыносимо, но я привык, а теперь, когда у меня появилась возможность все изменить, я просто не могу отступиться, не поборовшись.
– Ведь ты знаешь, каково мне без тебя: твоя боль – это отражение моей боли, я слишком люблю тебя и Эли, чтобы быть вдали от вас…
Человек, которому в пустыни дали лишь один глоток воды, вероятно, чувствует себя также. После стольких лет одиночество, одна встреча с Роуз и Элли были для меня лишь каплей, а я хотел получить весь океан, потому что я знал: без них мне больше не выжить…
– Эмметт… – она выдохнула мое имя, как нечто ценное, а я продолжал смотреть на нее так, как будто ничего более дорого у меня не было… – Ты уверен, что хочешь этого. Я не смогу больше выдержать лжи. Не хочу и не смогу. Если ты вновь солжешь, то я уйду… Не утруждай себя ложью. Конечно, я не умру, но больше я не могу… Я бесконечно устала…
Она опустила глаза, пряча взгляд. Она винила меня во лжи, и я понимал и прощал ее, потому что действительно был виновен. Ее начало потряхивать… Истерика близко…
Я чувствовал, как тело ее пробирает дрожь, и поэтому нежно обнял ее за плечи и притянул к себе с такой осторожностью, словно она фарфоровая статуэтка, причинить вред которой, значит просто убить самого себя.
– Никакой лжи. Я обещаю, – голос мой слился с ветром, который закружил воздух, перемешанный с сигаретным дымом, в неизвестном мне танце, но сейчас мне было совершенно наплевать, что творится вокруг…
Роуз была рядом, а это главное…
Она вздрогнула и уткнулась в мою грудь, обняв…
– Эмметт, почему? Почему все это происходит с нами? Почему ты не пришел раньше? Я так скучала… Мне так тебя не хватало!
Я жадно вдыхал такой родной и любимый запах, пока руки мои нежно поглаживали ее спину, а она лишь обнимала меня, стремясь быть ближе…
– Видимо, так должно быть, – тихо проговорил я, – это всего лишь очередное испытание, которое мы прошли. И теперь мы вместе, – я отстранился от Роуз и взял ее лицо своими ладонями. – теперь все будет по-другому, мы будем настоящей семьей – такой, о которой мечтали с детства.
В моих глазах загорелись искорки радости и надежды на самое лучшее будущее, которое можно себе представить.
Розали улыбнулась и нежно коснулась моего лица:
– Я люблю тебя… Всегда любила… – она вновь несмело улыбнулась, и я чувствовал себя счастливым.
Она обвила руками мою шею и вновь прошептала:
– Люблю…
Ее губы неуверенно скользили по моим, и я будто бы вновь приобретал крылья, которые когда-то давно, были отрублены… Теперь ничто не важно, ничто…кроме этих слов:
– Я люблю тебя! – словно эхо повторил я слова Роуз.
POV Rosalie
Я с глупой улыбкой стояла у своей машины. Мне так не хотелось уезжать сейчас. Уезжать от него…Мы словно наркоманы, зависели и продолжаем зависеть друг от друга.
Любовь есть, и мы – прямое доказательство этого.
Мы простояли в парке, обнявшись, около часа, просто наслаждаясь тем, что мы рядом, вдыхая аромат друг друга, и нежно прикасаясь к любимым чертам лица.
Он обещал мне, и я поверила. Иного было не дано: либо мы верим друг другу, либо наша попытка создать семью вновь провалится. Сейчас мы должны думать так, словно единый организм, и тогда у нас все получится.
Сейчас я переминалась у машины и смотрела на Эмметта. Его автомобиль был припаркован рядом, а мы просто не могли уехать не попрощавшись…
Я подбежала к мужу и вновь обняла. Я знала, что веду себя глупо, ведь уже завтра мы встретимся снова, но… Мне так не хотелось отпускать его.
Эмметт обнял меня, вновь зарываясь носом в мои волосы, а потом тихо засмеялся:
– Чувствую себя словно подросток, только что признавшийся в любви, и она оказалась взаимной. Необыкновенное ощущение…
Я улыбнулась и нежно сказала:
– А мы и есть подростки… Просто очень взрослые, – муж продолжал тихо смеяться и поцеловал мою макушку.
– Почему так трудно уезжать? – я посмотрела на Эмметта. – Я так не хочу расставаться с тобой. Но надо ехать к Элли…
Его рука твердо взяла меня за подбородок, и я подняла на него глаза:
– Я тоже не хочу, Рози, тоже… Но так надо. Ты должна успокоить Элли, а я должен, наконец, дойти до работы… До завтра осталось совсем чуть-чуть, и оно наступит. А утром я позвоню тебе. Тебе и Элли.
– Обещаешь? – на моем лице появилась улыбка. Первая искренняя улыбка за 4 года…
– Обещаю! – муж поцеловал меня в нос, а я ощутила все то, по чему так скучала – невероятный комфорт и его сильные руки, обещающие заботу, тепло и защиту…
– Нам пора, Рози! Господи, ну как же мне тяжело с тобой расставаться! – его голос был не усталым. Он вновь приобрел те эмоции, которыми был наполнен ранее: веселье, нежность, забота и подлинная любовь.
– Мне тоже, – нежно прошептала я и подняла глаза на него. – Но ты прав, нам надо ехать…
Я встала на цыпочки (как же я соскучилась по его росту!) и вновь нежно поцеловала его мягкие и вкусные губы. Руки Эмметта прижали меня к нему, а сам он нежно ответил на мой поцелуй. Мы целовались, а воздух заканчивался катастрофически быстро. Мы судорожно вдохнули и засмеялись.
– Ну и как же я могу отпустить тебя? – тихо прошептал он. – Но ведь я должен. Роз…
– Что? – я с нежностью посмотрела на него.
– Я люблю тебя! – его глаза… Могут ли изумруды излучать такое сумасшедшее тепло и заботу? Могут…
– Я тоже тебя люблю! И всегда любила, – я вновь с нежностью прижалась к мужу.
– И я… Только жаль, что мы так поздно это поняли, – заботливый поцелуй в нос.
Потом Эмметт взял меня на руки и донес до машины. От неожиданности я взвизгнула. Муж донес меня до машины и, открыв ее, усадил на сиденье.
– Уже почти 9. Нам нужно ехать, – он вновь попытался уйти, но я лишь притянула его к себе.
– Может, ты поедешь к нам? – неуверенно попросила я.
– Рози, я очень хочу этого, но не думаю, что Райан обрадуется. Он хороший парень. Передай ему спасибо от меня. Спасибо за все. И передай Элли, что я ее очень люблю! – муж поцеловал меня и прошептал:
– Я считаю секунды…
– Я тоже… – улыбнулась я в ответ.
– Я люблю тебя!
– Я тоже!
Эмметт отошел от машины и послал мне воздушный поцелуй. Я с трудом заставила себя нажать педаль газа.
Завтра… Я увижу его завтра…
Осталось всего несколько часов…
* * *
– Мама, ты такая красивая! – Элли с восхищением смотрела на меня, сидя на стуле и болтая ногами.
– Спасибо, солнышко! – я смущенно улыбнулась и слегка покраснела. – Но ты все равно намного красивее!
Я взяла дочь на руки и чмокнула в нежную щечку.
– А я все-таки присоединюсь к младшему поколению, – на пороге комнаты стоял Дэн и улыбался. – Ты и вправду очень красива сегодня, Роз. Даже страшно отпускать тебя – вдруг украдут.
– Дэн, я не думаю, что Эмметт позволит кому-то украсть меня. Ты же его знаешь! – я улыбнулась вновь.
– Это точно! Наш мистер Собственничество никогда не даст украсть свое сокровище, тем более сейчас, когда Эмм наконец-то понял, как сильно любит тебя… И я рад этому, – Дэн подошел ко мне и обнял.
– Хмм… Я, конечно, твой друг и все такое, но не мог бы ты убрать руки от моей жены? – спокойно прозвучал голос моего мужа.
Дочь захихикала и забрыкалась на моих руках, стремясь спуститься на землю. Оказавшись на своих ногах, она с визгом бросилась на шею отца. Эмметт засмеялся и закружил ее по комнате. Я еле сдерживала слезы. Но впервые за всю мою семейную жизнь это были слезы счастья. Господи, помоги нам! Нам стоило все начать заново хотя бы ради нашей дочери, чтобы она вот так вот беззаботно могла кружиться в руках отца.
– Солнышко, прости своего нехорошего папу, но нам с мамой надо идти, – Эмметт смущенно посмотрел на дочку, обнимающую его за шею с самым счастливым выражением лица, что я видела у нее.
– Вы с мамой пойдете целоваться? – наивно спросила Элли, и мы с мужем застыли.
– Зайчонок, где ты набралась подобных фраз? – нежно спросила я, подходя к дочери.
– Дядя Дэн сказал, что вы сначала поедите, а потом пойдете целоваться, потому что они с тетей Алекси также ходят ужинать, – мы с Эмметтом как по команде уставились на друга, сравнявшегося по цвету лица со спелым помидором.
