Текст книги "Невесту заказывали? или Сюрприз для дракона (СИ)"

Автор книги: Елена Ловина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Глава 38

Испытание князя

Робер

Однажды свободная жизнь Робера закончилась. Просто заболел отец, а он оказался с тот момент в Рииле: не учился, не путешествовал, не отдыхал с друзьями – не самое счастливое стечение обстоятельств во всех смыслах. И дяди в тот момент рядом не было, и Кифар еще не вступил на службу. Ни мать, ни Лиам тоже не смогли бы помочь.

Робер остался один на один с княжеством. Возможно, многие драконы прошли его путь. Возможно, некоторые были также не приспособлены к участи правящего князя. Были даже такие, кто возложил часть, а то и все обязанности на знающих и умеющих подданных.

Вот только Робер в какой-то момент осознал, что ему все равно достанется эта земля, эти подданные, эти перипетии, с которыми постоянно приходится сталкиваться, склоки и интриги. И понял, что хочет получить все это хотя бы не затонувшим кораблем, а ровно плывущей шхуной.

И Робер принялся с новыми силами осваивать дела, изучать науки, общаться с теми, кто знает княжество изнутри. И принялся бороться с собой, потому что его жажда свободы в тот момент не вязалась с необходимостью осесть на одном месте и изучать то, от чего даже сердце «кривило лицо», словно кислых слив наелось.

Он справился, загнал себя в рамки, застегнул на все пуговицы рвущуюся на свободу суть дракона и даже забыл, каково это было раньше, когда не оглядываясь на других, он взмывал в небо и улетал к морю, только не своему, северному, а к южному, в другое пространство, полное интересных событий, любопытных знакомств, интригующих открытий.

Забыл, пока не начался отбор и в его мир не ворвалась человечка, чья жизнь в принципе не подчинялась всем тем правилам, что он создал для своего мира. Ворвалась и напомнила о той свободе, которой он лишился и о которой забыл. А еще сердце разбередила та песня, что он услышал из странной штуки, воткнутой в его ухо Юлией. «Мимо, мимо, мимо меня…»

Научившись однажды выстраивать свою жизнь по заданному плану, он сейчас ощущал, как каждый его шаг ведет к краху спокойной и размеренной жизни, что он столько лет строил. Спокойной, размеренной и скучной.

Он даже верил, что в ту жизнь можно гармонично вписать любую женщину, которую он выберет в качестве княгини. Даже читая приказ королевы Софии, он был убежден, что сможет контролировать истинность, если ВДРУГ случится чудо.

Чудо случилось, ВДРУГ – произошло, а вот истинная просто не желала следовать правилам, смиряться или спокойно завершать отбор – с каждым днем она наматывала его нервы на кулак, вытягивая и вытягивая его из того панциря, который он создал для себя и своего княжества.

Робер вошел в кабинет, скинул верхнюю одежду, оставшись в одной рубашке, растрепал волосы и… подойдя к книжному стеллажу, встал на голову. Ему хотелось бегать, кричать, объявить всем, что он нашел ту единственную, хотелось завершить отбор прямо сейчас и тут же провести ритуал, и только стойка на голове останавливала его, потому что он еще не научился бегать на руках.

Еще его останавливало, что его истинная никак не желала замечать эту истинность и смотрела куда угодно, только не на Робера.

К сожалению, драконья суть требовала действий. Некоторое время дракон внутри соглашался на хитрые шаги, что предпринимал князь для сближения с девушкой, но теперь, после осьминога-предсказателя, после того, как увидел «маяк сердца», после всех тех обидных слов, что наговорила Юлия, пусть даже не со зла, а под эмоциями, дракон требовал энергичных мер.

К сожалению, сам Робер тоже склонялся на сторону дракона и тех давнишних фраз, что он раньше говорил младшему брату: «Ритуал, брачная ночь, и истинность даст о себе знать даже у самой упертой девицы».

– О, вы снова на голове, Ваша Светлость? – Кифар вошел после стука, не дождавшись ответа. – Снова пытаетесь обуздать дракона? За эти дни вы на голове разве что во сне не стояли. Возможно, стоит сегодня объявить конец испытаниям?

– Сегодня вечером то испытание, что вы готовили на финал, – проговорил Робер, усмехаясь мысленно прозорливости управляющего. Что ж, он действительно слишком часто прибегает к этому методу обуздания драконьей сущности, и метод уже перестает помогать – нужно менять что-то. – Завтра продолжение по плану, и по итогу уже завершение отбора.

– Завтра?

Ох, похоже, Кифар уже не верит в способность Робера обуздать вторую сущность – столько сомнения в голосе.

– Я справлюсь! – рыкнул Робер, но вместо того, чтобы вернуть телу исходное положение головой вверх, остался стоять дальше. – Отправьте нашей иномирной гостье книгу «Сказаний о князьях Грозного утеса» и заложите на легенде о Ярике.

– Записку написать?

Робер заметил ехидцу в голосе управляющего, но предпочел проигнорировать.

– Давайте сюда бумагу – сам напишу.

И под едва сдерживаемую ехидную улыбку Кифара он правда нацарапал несколько слов, с удивлением отметив, что в данный момент дракон ведет себя покладисто – похоже, отвлекает и усыпляет бдительность.

Чем еще хороша стойка на голове? Тем, что в таком положении не вспоминается запах «маяка сердца» и не вспоминается, что у его истинной такой же незабываемый аромат.

Вот и Робер немного приоткрыл для нас свои мысли и эмоции. И, кажется, там у него просто цунами.

38.1

* * *

Юля

Сначала не хотела открывать книгу, но любопытство – это такое зло…

Там, между прочим, две закладки – вот зануда – и обе на каком-то князе Ярике. Правда одна закладка сделана Кифаром, а вот вторая – князем.

Это не про ваш цветок, но тоже познавательно. Про цветок можно прочесть в библиотеке, третий стеллаж слева, вторая нижняя полка, четвертая книга справа. Приятного чтения.

Р. И.

Я ж говорю – зануда.

Обе закладки были про одного и того же князя. Дракона.

Он жил очень долго, но влюблялся всего два раза.

И вот первый раз он захотел жениться на человечке – девушке прекрасной во всех отношениях, которая ко всему прочему оказалась его истинной. Но князь не мог открыто сказать: «Вот я князь выбираю простую девушку из людей, и быть ей княгиней!»

Вместо этого мужчина созвал отбор, куда пришли и люди, потому что так было раньше.

Всё время, что проходил отбор, девушка стремилась выиграть, а князь изо всех сил болел за возлюбленную, но ни словом, ни намёком не мог дать ей знать о своих чувствах. Девушка была в неведении, но выиграла отбор и стала княгиней. А после свадьбы были и свидания, и признания, и подарки – всё, что должно было бы быть до свадьбы, но не было.

Второй раз… хм…что-то странное в приписке к истории. А, тут не вторая влюбленность князя, а альтернативный вариант истории. Князь всё рассказал возлюбленной и даже рассказал подданным, что собирается жениться на человечке. И подданные возликовали, но не все. Нашлись те, кто пошёл против князя и убил его возлюбленную. Девушку не успела защитить магия княжеского рода, ведь она ещё не стала женой князя.

Конец истории грустный, потому что князь тоже умер, не справились с потерей истинной.

Закладка князя была вложена в первую историю, а записка гласила, что это подлинная история его прапрадеда.

Вторая закладка была на грустной истории, и на полях было выведено: «Доподлинно неизвестно, какая из двух историй правдива».

А я, читая истории, удивлялась: что же девушка? Кто она? Догадывались ли о чувствах князя? Или почему, зная настроение простого народа, не смогла убедить возлюбленного поступить хитрее? Или ей было всё равно?

На картинке словно безликая кукла – маска с приклеенной улыбкой и пустыми глазами. Будь в глазах хоть что-то от эмоций, но нет. Ощущение такое, что картинку рисовали без модели, хотя тот же князь в обеих историях – сама страсть и секс, да простят меня здешние целомудренные драконы.

Что еще? Вот взгляд у князя тоже немного не туда смотрит: то ли возлюбленная его ниже была, то ли дальше стояла, когда портрет рисовался.

Подумала-подумала и отправилась в библиотеку, только не к третьему стеллажу слева, а в противоположную сторону – нужно прочитать про деяния Ярика Светлого Индиго.

– Ну, что, Себ, поможешь отделить зерна от плевел? – спросила я своего крабика, кивнула за него и пошла искать книги. Лакий шебуршал на столе в чаше, а рядом смирно дрых мой цветочек. Слово «дрых» я применила не из грубости или из желания принизить растение, но где бы я увидела в своем мире, как цветок улегся на землю, закрыл все лепестки в бутон, подложив под него два верхних листика, а остальными прикрыл стебель словно одеялом. И, вот честно, чуть ли не пузыри пускает и не похрапывает от удовольствия, когда мне приходится разбираться в хитросплетениях здешнего княжества и в интригах одного очень синего дракона.

И вот передо мной три прелюбопытные книги: полное описание жизни Ярика, указы Ярика в годы правления, генеалогическое древо рода Индиго.

Глаза у меня уже слезятся, за окном темнеет и уже пять раз заглядывали служанки с предупреждением, что с третьей звездой начнется новое испытание (все очень надеются, что последнее), а я все сижу за столом и криво усмехаюсь. Ну Ярик, ну интриган.

Самое основное, что нужно знать о той истории, что мне выдала аж в двух вариантах: Ярик был глубоко женат и очень даже стар, когда встретил свою истинную. Его истинная оказалась слишком молода и неопытна, поэтому ни о каком притяжении и речи не шло, так что один раз в этой истории Ярик поступил мудро и благородно: он оградил свою истинную от возможности почувствовать притяжение к нему, уже уходящему за грань старику. Какой артефакт он изобрел (сам или заставил изобрести, или просто купил) – история умалчивает, но артефакт имел сильный побочный эффект к своему и без того замысловатому применению.

Итак, та-да-да-да!

Артефакт должен носить другой дракон, чтобы связь истинных как будто разделялась между ними, ослабла и не зарождала в той, кого выбрал дракон, настойчивой безоговорочной тяги, которая просыпается постепенно, стоит истинным встретиться хоть раз. Уф.

А теперь побочный эффект. Та-дам!

Тот, кто носит артефакт, разделяет с драконом его притяжение к той, избранной. Единственное, на что не может пойти дублер, это подтвердить связь истинных поцелуем или еще как. Кстати, дракон вот, тот что с крыльями, мог выходить из-под контроля и навещать возлюбленную (теперь хотя бы понятно, почему дракон в моем сне намекая на истинность, ничего не мог больше сказать – артефакт, чтоб его).

Думаете, это конец? Ха три раза!

Я же говорила, что с девушкой Ярик поступил гуманно, но на этом его гуманность и закончилась. Считая, что найти истинную для дракона – это превеликое зло, князь какими-то магическими силами привязал артефакт к своему роду, то есть к своим потомкам. И теперь любой из Индиго, встретив истинную, получал этот артефакт и должен был решить, кому он его отдаст. Если не выберет никого, то кольцо уничтожит избранную.

Честно скажу, на этом моменте ладошки у меня вспотели и похолодели одновременно, а желудок сжался до размеров грецкого ореха. Хотелось все бросить и не читать дальше или спрятаться под одеяло и переждать.

Любопытство – это зло!

Выход для двоих все же был, но для этого девушка, которую выбрал дракон Индиго, должна осознать истинную связь, а сам дракон, но уже в человеческом обличии, должен выйти из-под контроля магии рода. Как? Вариантов было два, но тут второй был слишком сомнительным, особенно, если с первого раза промахнешься. Так что вариант из приемлемых оказался один – поцелуй. Блин, как в сказке. И ни фига не романтично сейчас.

Идя на испытание, я составляла список не выясненных моментов.

1. Кто носит сейчас артефакт?

2. Как добиться этого поцелуя?

3. Что будет, если подтверждения так и не случится, а я выйду не за того дракона?

4. Какого х…на из княжества улетели мать князя и Алио, которых можно было бы расспросить, как они-то справлялись в данной ситуации?

5. Мое мнение кто-нибудь собирается спрашивать⁈

И самое главное, внутри меня зрел бунт, потому что я-то вот сейчас осознала, что я выбрала дракона, и мне совершенно начхать на эту их истинность, артефакты и давно ушедшего Ярика, чтоб он в гробу перевернулся три раза.

И я совершенно не намерена быть той марионеткой, которую рисовали в обеих историях, и молча ждать, как разрешится ситуация, потому что мне нужно сначала услышать, что я важна, что меня любят, что без меня невозможно… И только потом все остальное.

Глава 39

Испытание последнее, но не совсем

Юля

Струящееся в пол красное платье открывает плечи и спину на столько, что ощущаю себя почти голой. Даже на пляже в родном городе чувствовала себя более одетой, чем сейчас. Волосы собрали и подняли на затылке, оставив всего две пряди у висков, и сверху надели тонкую диадему.

Традиционный свадебный наряд у драконов Ригила.

И точно так же были одеты еще три девушки: Тамарина, Бриана и Валлия. И только Валлия надменно смотрела на нас, надев перед выходом традиционное свадебное ожерелье ее рода – она так нам сама сказала, уверенная на двести процентов, что победит. А ее победная улыбка вызывала во мне раздражение.

Но самое большое раздражение я испытала, увидев князя, его брата и его друзей, одетых в одинаковые черно-красные мундиры, в которых, к слову, драконы Ригила, обычно проходят брачный ритуал. Самонадеянность? Нет, похоже, еще одна интрига, игра на наших нервах.

Робер и Лиам стояли рядом, с обоих сторон дорожки, по которой мы должны были пройти к лодке и сесть каждая в свою. Оба брата были очень похожи в этих мундирах и с серьезными лицами, у обоих взгляды мерцающие, таинственные. Осматривают каждую из нас с интересом, внимательно – я со своего места вижу, как покраснели Тамарина и Бриана, а Валлия задышала так томно, что того и гляди из платья выскочит. Раздражает.

Я же стояла истуканом и едва ли не позевывала.

Читая все те трактаты про артефакт Ярика, я составила план действий, чтобы раздразнить моего дракона, ведь, чтобы выйти из-под контроля магии рода, у него должен быть очень серьезный стимул. А что может быть стимулом для дракона, нашедшего свое сокровище (ну, я надеясь, что все же сокровище, а не будущий обед)? Когда это сокровище уплывает из загребущих лап. Поэтому изо-всех сил старалась не смотреть на Индиго и, когда подошла моя очередь сесть в лодку, отказалась от предложенной руки обоих братьев. И да, почувствовала волну раздражения не только человеческой ипостаси, но и драконьей, впервые наяву ощутив присутствие моего дракона рядом.

Странно я себя чувствовала эти дни, когда пыталась анализировать нелогичное притяжение к обоим братьям и не могла понять, почему я не могу проникнуться до конца каким-то одним ощущением, словно мне чего-то не хватает. И только думая о драконе, о его теплой чешуе и внимательном взгляде, о его заботе и том поцелуе, что произошел во сне, я понимала, что для полноты картины, для полноты ощущений мне необходимо совместить два существа в единое целое: мужчину и дракона. И для этого у меня не так уж и много времени.

Так что игнорируя помощь от братьев Индиго, я села в лодку и даже не повернула голову в их сторону, хотя губы так и хотели растянуться в улыбке – я его засекла, моего дракона. Теперь пусть понервничает.

Четверо друзей князя оттолкнули наши лодки от причала, а мы теперь должны были ждать. Несколько минут назад, стремительно спускаясь по ступеням, прорезанным в скале, Кифар сопровождал нас на берег моря и рассказывал о последнем, с его слов, испытании.

– Ваши лодки поплывут в открытое море, но вы не должны пугаться – все под контролем.

– Конечно, – ехидно фыркнула Валлия, – ведь драконицы могут подняться в воздух и улететь.

Ух, так бы и треснула эту выскочку.

– Вы ошибаетесь, леди Валлия, – Кифар, как всегда, учтиво поклонился, но не сбавил шагу, так что мы даже немного запыхались, – никто не имеет права покинуть лодку до окончания испытания – это будет засчитано как поражение. Вы должны оставаться в лодке все время.

– Что же нам делать в море? – я спросила, стараясь сохранить независимый вид, но вот внутри меня еще бродил холодок, стоило кому-то упомянуть про лодки и открытое море.

– Вы должны получить цветок лимии. Вы ведь все принесли с собой морских лакий?

– Так не честно, – тут же взвилась Валлия, – у Брианы и иномирянки по два лакия!

И эта особа так зло посмотрела на наших с Брианой крабиков, что мне захотелось их защитить и спрятать от этой верблюжьей колючки, а после слов Кифара так и вообще унести обратно в замок и спрятать в спальне.

– Каждая отправится только с одним лакием – лишних мы изымем и оставим на берегу. А в море ваш лакий вам должен принести цветок. И от того, как хорошо вы с ним нашли общий язык, зависит успех данного испытания. Ах, да, магией пользоваться нельзя, – как будто вспомнил незначительный факт, а на деле так улыбнулся всем трем драконицам и мне, что стало ясно: даже если будешь пробовать, ничего не получится.

И вот я в море все еще плыву в свете мерцающих водорослей и ожившего маяка, и ощущение, как будто я среди звезд нахожусь, в каком-то нереальном месте. И самое главное, мне спокойно. Ушел страх этих лодок, моря, словно и не было, и виной тому мой дракон. Он на берегу сначала бесновался, злился, явно недовольный тем, что я отдаляюсь, а потом испугался (это я отчетливо почувствовала), что я исчезну из этого мира так же неожиданно, как и появилась. И теперь дракон на берегу посылал мне такие волны уверенности, что все будет хорошо, такую нежность и любовь, что меня накрывало теплом и счастьем, словно волнами. Я даже забыла, зачем плыву в лодке, и даже не опасаюсь, что моя лодка плывет и плывет, не останавливаясь, – так надо.

И передо мной мерцающая гладь воды, сверкающие водоросли и звезды, и круглая воронка, похожая на зеркало, сотканное из кусочков маленьких зеркал, зависшая где-то между небом и морем, прямо по ходу моей лодки.

Как бы не уплыть обратно на Землю такими темпами.

39.1

И передо мной мерцающая гладь воды, сверкающие водоросли и звезды, и круглая воронка, похожая на зеркало, сотканное из кусочков маленьких зеркал, зависшая где-то между небом и морем, прямо по ходу моей лодки.

Я видела это мерцание, ощущала запахи, металлические и удушающие, но вместе с тем знакомые. Какой-то скрип и шорох по ту сторону, словно вдалеке дорога с машинами. А на небе Полярная звезда и Большая медведица… И Малая… Раньше никогда сразу не могла разглядеть Малую медведицу, а тут…

Лодка остановилась на краю мерцающей воронки, словно ее путь завершился стеной, а дальше темные камни мостовой и какая-то стена. Если хочешь попасть в туда, на мостовую, к шуму машин и знакомому миру, нужно пройти по шатающейся лодке к самому носу и перешагнуть. Вот так вот: сделать шаг в неизвестность.

Я и не заметила, как на носу оказалась. Даже не испугалась упасть и нырнуть в море. А вот удивленный взгляд из-за воронки меня остановил. За полупрозрачной мерцающей стеной горели два глаза с вертикальными зрачками, а радужка глаз разная – голубой цвет разных оттенков. Не всматриваясь внимательно, никогда бы не заметила разницу у человека, а здесь, в темноте да при свете звезд и водорослей – разглядела и даже названия второго цвета вспомнила: циан.

Дракон смотрел на меня, зависнув с другой стороны воронки, не пытаясь что-либо сказать, повлиять на воронку или мой выбор. Он резко взмахивал крыльями, смотрел не мигая, и закрывал от меня все эмоции. Если, отплывая от берега, я ощущала его гнев и досаду, а уплывая в море – безграничную любовь и уверенность, что все будет хорошо, то теперь на мгновение я коснулась его ужаса, боли и одиночества. А потом меня резко отрезало от эмоций дракона, словно мечом отрубило. Кто-то очень сильный и выдержанный взял верх над эмоциональным драконом и не дал ему остановить меня. Кто-то очень-очень выдержанный.

Передо мной от самого носа лодки внутрь воронки протянулся хрустальный мостик с полукруглыми перилами и тремя ступеньками с каждой стороны мостика. Все выглядело настолько добротно и надежно, что сомнений не было – это магия, а не иллюзия.

Дракон еще раз глянул мне в глаза, моргнул (могу поклясться, я увидела настоящую слезу) и резко поднялся в небо, улетая в сторону берега.

Он дал мне право решать самой, как мне быть дальше. Не знаю, откуда взялась воронка – дракон ведь был удивлен, увидев ее, – но вот мост предоставил дракон и улетел, чтобы не сбивать своими эмоциями. Он почувствовал мое настроение, ведь не только я ощущала его настроение, но и он мое. В тот момент, когда я оказалась на носу лодки, еще до того, как встретилась взглядом с драконом, я испытывала радость, что смогу вернуться домой.

Радость, но не счастье.

И я сделала шаг назад от ступенек, а потом еще один и опустилась на скамейку.

Словно поняв мое решение, мостик и воронка замерцали, а потом и вовсе исчезли, оставляя меня в полной темноте – в тот момент не было видно ни звезд, ни свечения водорослей. Или это у меня в глазах стоят слезы, застилая обзор?

На колени, цепляясь за подол платья, взобрался морской лакий – единственное существо во всем мире, от кого шел свет.

– Ты найдешь мне цветок, Себ? – спросила крабика, глотая слезы.

Себ не сильно разговорчивый у меня, но он сейчас потрещал клешнями и катапультировался в воду, словно какая-то пружина под ним резко распрямилась. А я осталась ждать, сжимая ледяными пальцами ткань платья и время от времени стирая слезинки, зависшие на подбородке и холодившие кожу.

Цветок я увидела из глубины – он мерцал, переливался, как делали это все водоросли вокруг, но то были листья, а это именно цветок с тонкими иглами-лепестками как у астры. И этот цветок очень похож был на мой, что остался спать в комнате в горшке.

Как только я взяла в руки Себа, лодка дрогнула, развернулась носом в сторону берега, на котором вновь зажегся маяк, погасивший на время нашего испытания все огни, а в небо ударил яркий луч света, словно зеркало направили в небо.

Я вышла на деревянный мостик, на котором широкие деревянные доски были крепко сколочены, и не было видно между ними ни щелочки, а сама вспомнила тот хрустальный. И я не ощутила ни капли сожаления, что не сделала эти несколько шагов по мосту в свой мир. Не испытывала, пока не увидела девушек.

У Тами и Брианы не было в руках цветов – только их лакии, мокрые и стучащие клешнями друг о друга. А вот у Валлии в руках был просто гигантский цветок, чья чашечка была величиной с тазик, а лепестки такие массивные, крупные, собранные в бутон, словно у кочана капусты, и такие же бледно-зеленые и белесые в свете факелов и маяка.

И при этом у Валлии была такая победная улыбка на лице, когда она увидела мой цветок, что мне стало ясно: у меня в руках точно не цветок лимии.

А еще стало ясно, что, похоже, этот этап был самым важным и я его, кажется, проиграла.

Теперь нужно выяснить, что думает князь.