Текст книги "Крылья для двоих. Развод (СИ)"
Автор книги: Елена Левашова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 28
Тимур.
– Тимур Георгиевич, вы не заблудитесь? – хихикают стюардессы, когда мы выходим из автобуса.
Я приземлился в Питере, аэропорт Калининграда отказался принимать из-за грозы и сильного ветра.
– Нет, девчонки. Кстати, далеко не убегайте, Калининград скоро откроют.
Моя дочка живет здесь… Девочка, которую родила Оксана. Обида горчит в горле, когда я выхожу из Пулково. Беру такси и еду в гостиницу.
Почему жена так поступила со мной? Боялась, что ее новый избранник не примет чужого ребенка?
Интересно, он узнал правду хотя бы перед смертью?
Или я ошибаюсь? Валентина Афанасьевна ведь не утверждала, что малышка моя? Только предположила.
Заселяюсь в номер и звоню бывшей теще. Я уже тогда должен был догадаться, что для возвращения Оксаны на родину имелась причина… Беременность. Пожалуй, ничто другое не помогло бы ей простить мать и установить хотя бы временное перемирие.
– Тимур, проходи, – улыбается Валентина Афанасьевна, впуская меня в квартиру.
Ноздри щекочет аромат выпечки. В горле стоит проклятый ком. Не дает вдохнуть и высказать приветствие.
– Хорошо у вас, тетя Валя. Рад вас видеть, – выдавливаю, наконец.
В последний раз я был в отчем доме жены пять лет назад. С тех пор здесь мало что изменилось… Тот же старенький, висящий на кронштейне телевизор в кухне, красный, немного потертый ковер-дорожка. Да и теща постарела от горя…
Зря Оксана считала, что мать ее не любит. Обвиняла ее вечно, не звонила, ревновала к старшему брату.
– Тимур, ты такой же красавец, как и прежде, – вздыхает Валентина Афанасьевна, борясь с желанием обнять меня. Теперь же я посторонний…
– Теть Валя…
Обнимаю ее, словно стирая все преграды. Наверное, единственным человеком, посчитавшим наш с Ксюхой развод катастрофой, была она…
– Тимка… Как же так? Ты проездом или специально прилетел? – всхлипывает она.
– Проездом. Случайно вышло. Но я знаю, что случайностей не бывает. Накормите, теть Валь?
– Конечно, зятек. У меня окрошка есть и осетинский пирог с сыром.
– А где… девочка? – с замиранием сердца спрашиваю я.
– Спит Мариша.
– Марина?
– Марианна. Но я ее Марина зову. Жалко мне ее так, сынок, – вновь начинает всхлипывать тетя Валя. Вытирает уголки глаз кончиком кухонного полотенца и садится за стол. – Не могу я ее воспитывать. У меня инфаркт был полгода назад. Сын в Америке теперь…
– Федька уехал? Я даже не в курсе, – выпаливаю я.
– Развелся тоже. Пил какое-то время, потом девушку встретил, она в международной компании работает. Он никому не говорил, Тимур. Так что не в тебе дело… Я, грешным делом, думала, что Федьке психиатр потребуется. Он закрылся в себе, одичал…
– Скажите прямо, тетя Валя. Вы хотите, чтобы я забрал Марину? А как же родня Егора?
– Когда она родилась, они начали что-то неладное подозревать, сынок, – вздыхает теща, наливая окрошку в тарелки. – Не похожа она на него. Егор черноволосый, голубоглазый. А Мариша наша… И Оксана молчала. Даже мне не сказала ничего.
Из комнаты доносится тоненький, детский плач… Тетя Валя охает и бежит успокаивать малышку. Задерживаю дыхание, чувствуя, как воздух в легких нагревается, достигая опасных значений. Внутри словно лава…
И в ней горит все – сомнения, страхи, прошлые обиды… Девочка моя. Точно… Опасливо прижимается к бабушке и хлопает огромными, зелеными глазами – именно такие у моей мамы…
Русоволосая и кудрявая, милая и очаровательная… дочь. Моя дочь. Моя, понимаете? Разве я могу оставить ее?
– Мариша. Марианна. Пойдешь к папе? – спрашиваю, протягивая руки.
– Господи, тут и тест делать не нужно. Но для оформления опекунства потребуется. Тимка, поедем в лабораторию? Пока ты здесь. Не хочу терять время.
– Конечно. А доесть я могу? – улыбаюсь, возвращая малышку бабушке.
Наверное, ей нужно время ко мне привыкнуть? И мне к ней тоже…
Тетя Валя сажает ее в кресло и ставит на столешницу разноцветную, детскую тарелку с супом.
– Я даже не спросила тебя, согласен ли ты ее забрать, Тим? Ты не женат? Женщина постоянная есть?
– Нет. И женщины тоже нет.
– Тебе не одобрят опеку. Что же делать теперь? В нашем государстве не доверяют одиноким мужикам, даже если это отец…
Глава 29
Тимур.
– Ты чего такой задумчивый? – спрашивает Федор Семёныч – второй пилот.
Небо над Калининградом чистое. Тучи остались ниже, покрыв город плотным беловатым одеялом. Кажется, я только сейчас вдохнул… До этого что-то делал – бродил по зданию аэропорта, пил кофе в бумажных стаканчиках, размышлял…
А сейчас дышу… Любуюсь бескрайними, сине-белыми просторами, ощущая, как душу заполняет ошеломляющий восторг…
– У меня дочка есть, Семёныч.
– Почему Оксана промолчала, ума не приложу? Ты уверен? Тест сделал?
– Да, но и без него я уверен. Она на мою маму похожа. Марианна зовут.
Она даже не капризничала. Сидела на моих руках, пока сотрудник лаборатории не позвал нас в кабинет.
И тогда Мариша послушно открыла ротик, позволяя медсестре взять образец ее слюны…
Оксана лишила меня крыльев… Отрезала их и увезла с собой. Я тогда все делал на автомате… Пил кофе, передвигался, ел и улыбался, чувствуя себя живым трупом. И небо не замечал… Смотрел на приборы, давил на кнопки, что-то бормотал в динамик, желая пассажирам приятной поездки… Боль атрофировала все чувства, превратив меня в робота…
А сейчас вижу небо… Лучи закатного солнца, сизые, повисшие над городом облака. Я в небе. Оно выше облаков… Выше проблем, обид, потерянных надежд и несбывшихся планов…
И тот ошеломительный, невозможный восторг, что я сейчас испытываю – неспроста…
– Удочерять будешь девчонку? – улыбается он. – Сложно сейчас с этим. Ты попроси Катерину, она не замужем. Подсобит тебе.
– Думаешь, откажут? Хм…
– Одинокий мужик – группа риска. Хоть и работящий. Для верности нужна полная семья, хотя бы на бумаге.
Интересно, как там Лида без меня? Сонька молчит как партизан, ни о чем не рассказывает. Уверила только, что с Лидой все в порядке…
Хочу помочь ей и поскорее отпустить… У нее своих проблем выше головы – только и успевай разгребать…
А жить с посторонним мужиком – огромный риск для ее репутации.
Если Волгины узнают об этом – обретут еще один повод лишить ее материнских прав…
Раньше я заходил в ближайшую к дому кулинарию. Покупал салат или второе со скидкой. Ел в гостиной, смотря телевизор. Пихал вещи в стиралку и засыпал в обнимку с Лютиком…
Но так было не всегда… Я встречался с девушками. Знакомился с ними в баре и приводил домой. Утром их след простывал… Ничего не оставалось, даже запаха… Пожалуй, Лида – единственная, кто у меня задержался…
Отпираю дверь своим ключом. Включаю свет в прихожей, завидев Лютика и… Лиду…
– Господи, слава богу, – шепчет она и бросается ко мне.
Обнимает, гладит по плечам, затылку… Во мне что-то в этом момент отмирает. Отваливается, как гниющий струп или панцирь. Прикрываю глаза, позволяя ей это делать… Дышу ароматом ее волос – спелого яблока и ландыша… И обнимаю в ответ. Тянусь губами к ее горячей щеке и целую… Еще и еще…
– Господи, Тимур, что ты делаешь? – спохватывается она.
Распахивает глаза и удивленно на меня смотрит…
– А ты что? – улыбаюсь, ловя себя на мысли, что рад ее видеть.
– Я чуть с ума не сошла. Самолет загорелся в Калининграде… В новостях показывали, – тараторит она, заламывая руки. – Пилот сумел предотвратить взрыв, пассажиров эвакуировали. Ты сказал, что приедешь через два дня, а прошло почти четыре… Я переживала.
– Прости, Лид… Этим пилотом был не я. Аэропорт закрыли. Я почти сутки ждал новостей, находясь в Питере.
– А позвонить ты не мог?
– Не думал, что я так тебе важен.
– А вот и зря. Дурак… Есть же домашний.
– Извини, Лид… Что у тебя нового? Я устал как черт… Пойду в душ.
Она краснеет. До нее только сейчас доходит, что я делал? Целовал ее лицо, гладил волосы и был готов продолжить… И сейчас бы продолжил, черт…
– Иди. Там все чистое. Я убирала, гладила… занимала себя чем могла. Завтра иду получать паспорт.
– Есть что-нибудь перекусить или…
– Конечно, есть. Мойся и приходи, буду кормить.
Глава 30
Лида.
Я с ума сходила… Терзала Соню расспросами, а она лишь улыбалась, объясняя, что подобные задержки в работе пилота – нормальное явление.
Нормальное, понимаете? И пожары случаются, а уж аварийное отключение двигателей… Это, вообще, ерунда. Мелочь.
Да и кто я, чтобы переживать о постороннем мужчине? Случайная квартирантка, приживалка… Права у меня такого нет.
Однако, когда Тимур появляется на пороге, сердце учащает ритм, стремительно наполняясь радостью от встречи…
Обнимаю его, глажу по плечам, испытывая пугающие чувства… Они совсем не вовремя… Жадно вдыхаю его запах – дождя и туалетной воды, лимона и сигарет… Не знала, что Тимур курит.
– Садись, – улыбаюсь, когда Тим, вытирая волосы полотенцем, проходит в кухню.
– И что… Ты меня покинешь скоро? – улыбается Тимур, как-то странно на меня поглядывая.
Между лопатками ощутимо печет, руки подрагивают… Режу хлеб, наливаю в тарелку суп с фрикадельками…
– Да. Завтра получу паспорт и, наконец-то, съеду к родственнице Дарины.
Тимур молчит. Вздыхает и принимается за еду. Сажусь рядом, не решаясь расспросить его…
Интуитивно чувствую, что у него что-то случилось… Узнал шокирующее известие о дочери или…
– Тим, как ты, вообще? – выдавливаю, отводя взгляд.
– Все хорошо, Лид. Есть некоторые проблемы, но я их решу. Ну, что? Завтра будем обмывать новый паспорт?
Он улыбается, а у меня в груди что-то ворочается… Колючее и мерзкое. Наверное, тоска? Мы ещё не расстались, а мне уже тошно…
Хорошо, что Тимур рядом… У меня колени подгибаются, стоит войти в здание МВД. Озираюсь по сторонам, опасаясь увидеть Ростика или его родителей.
– Все хорошо, Лид. Сейчас ты заберешь паспорт, и мы поедем к нотариусу, – мягко сжимает мои плечи Тим.
– Как ты не понимаешь, Тимур, Волгины подали заявление на лишение меня материнских прав. Нотариус не сможет ничего сделать, если…
– Ты забыла, где живешь? Лид, в любом учреждении волокита. И никакими связями и деньгами это не исправить. Так что… В базе наш уважаемый Эдуард Афанасьевич ничего не отыщет. Я поеду с тобой, не бойся…
И взгляд этот… Умный, внимательный. От него мурашки на коже просыпаются и больно жалят…
Рыжий полицейский, окинув меня придирчивым взглядом, копается в тумбочке и протягивает паспорт…
Никто меня не пытается задержать. И наручников я не вижу…
– А как же Волгины? – нарушает тишину Тимур. – Они забрали заявление у… Как там его, Морозова?
– Послушайте, мы здесь не для того, чтобы ловить преступников, – устало произносит лейтенант. – Если Морозов плохо выполняет свою работу и до сих пор не нашел подозреваемую, то это его проблемы. Мое дело – отдать вам паспорт.
Тимур усмехается. То есть меня ищут и не могут найти? Наверное, и к маме наведывались? Хорошо, что её выписывают только завтра! Как со всем разобраться самой? И как перестать видеть в Тимуре что-то большее?
– Едем, Лид. И расслабься уже. Все получается, ты видишь? – протягивает он, вновь коснувшись моего плеча.
– Мне нужен только мой сын, Тимур. Только он… Я готова отказаться от квартиры ради спокойной жизни.
– Ты не рассказывала, как так вышло, что дедушка твоего мужа завещал её тебе?
Мы идем к машине. Щуримся от солнца, переступаем через оставленные строителями ямы на асфальте. То и дело смотрим друг другу в глаза…
– Я почти год ухаживала за ним, он был прикован к постели. Мыла его, кормила, читала ему книги. Василий Федорович привязался ко мне, да и я…
– Лид, у тебя даже взгляд заблестел, когда ты о нем вспомнила. Ты достойна этого, слышишь? Ты, а не прохвосты, способные на обман и подлости.
– Считаешь, я должна побороться?
– Где этот Афанасьевич обитает? Едем.
Адрес конторы узнать не составляет труда. Тим паркуется на площадке возле офисного строения. Обходит машину, помогая мне выбраться (я по-прежнему передвигаюсь в шикарных, вечерних туфлях).
– Здравствуйте, меня зовут Лидия Волгина.
Протягиваю паспорт помощнице, сидящей за стойкой рецепции, и… Дверь в кабинет тотчас распахивается, открывая взору Эдуарда Афанасьевича.
В жилах стынет кровь от страха… Я узнала его. Именно он приходил к Волгиным, спрашивая совета…
Может, они уже избавились от завещания? Такое ведь может случиться?
– Проходите, Лидия, – сухо произносит он, поднимая взгляд на Тимура. – А вы…
– Жених, – без раздумий отвечает он.
Глава 31
Лидия.
– Жених? – с нескрываемым презрением бросает Эдуард Афанасьевич. – Быстро же вы… Пусть подождет в коридоре.
– Это я быстро? – возмущаюсь я. – Ростислав давно крутит роман с некой Миланой. И собирается разводиться, а вот я…
– Да ни черта он не собирался, – остервенело произносит он. – Лидия Павловна… Будь ты умной бабой, была бы в шоколаде. А так… Могла бы промолчать, отвадить эту дрянь… Все женщины так делают.
– Что ты себе позволяешь, а? – не выдерживает Тимур. – Кто тебе дал право решать, что правильно или нет?
– Тише, тише, молодой человек. Я жизнь прожил. Многое вижу, понимаю…
– Только попробуй отказать ей в получении законного наследства, – поднимается с места Тимур.
Втягиваю голову в плечи и нервно сглатываю. Нотариус может нас выгнать, и будет прав…
Наверняка они уже избавились от завещания… Хорошо, что Вадим Семенович раздобыл копию – единственное доказательство моей правоты. Я пойду с ней в полицию и добьюсь справедливости… Я…
– Сядь, парень или как там тебя, – командует Эдуард Афанасьевич. – Ты паспорт принесла?
– Да. И вот копия завещания.
– Это еще зачем? Я его и составлял.
– Вы приходили в дом Волгиных, Эдуард Афанасьевич. Я вас узнала. Мне вы не позвонили, а к свекрови моей прибежали, так? Для чего? Спросить разрешения уничтожить завещание ее отца?
– Я к вам пришел, Лида. Она не позволила говорить. Звонил вам, но так и не дозвонился, – строго отвечает он. – Очевидно, Волгины намеренно дали мне несуществующий номер телефона.
Он даже взгляд не отводит, убежденный в том, что я поверю его словам.
– Не верю ни единому слову. Где я должна подписать?
– Наследство вы все равно не получите, – вздыхает Эдуард Афанасьевич. – Елена Васильевна самолично готовит иск против вас. Лишение родительских прав. К тому же господа врачи сделают все, чтобы признать Василия Федоровича недееспособным. То есть он был психически нездоровым и не отдавал отчёт в своих действиях. С их связями такое возможно.
– Лида, подписывай все равно, – советует мне Тимур.
– А этому… – поднимает подозрительный взгляд на Тимура нотариус. – Этому-то вы доверяете? Или он очередной охотник за квартирами?
– Доверяю. Будьте уверены, что у Тимура чистые намерения, – отвечаю твердо. – Эдуард Афанасьевич, если я отдам им квартиру, они… Мне нужен только мой сын.
– Ох, не знаю, Лида… Давайте сюда документы. Я заведу дело и предоставлю свидетельство о праве на наследство. Но… Будьте готовы, что квартиру не позволят на вас оформить. Насколько я знаю, дела Волгиных против вас уже в суде. В таких случаях Росреестр тормозит сделку до решения суда.
– Хорошо, я все поняла. И согласна рискнуть. И… Мне не стыдно, Эдуард Афанасьевич. Я ухаживала за стариком и заслужила его.
– Кстати, вам он передал два миллиона рублей. Деньги до вас дошли?
– Нет. Но я их видела в сейфе Волгиных.
– Вы можете подать на них в суд и потребовать их вернуть.
– Так и будем до конца дней подавать друг на друга в суд? – вздыхаю я. – Пожалуй, я подумаю над этим… У меня нет жилья и… И ничего нет, чтобы бороться.
– Так боритесь, Лидочка. Думаете, я не знаю, как Василий Федорович к вам относился? Как хвалил вас… Поезжайте к адвокату и просите, чтобы он помог вам с этим. Вот расписка, что старик передал вам деньги. Правда… Я был уверен, что он вам их передал. Лично. А он…
– Видимо, он не успел, – бормочу я в ответ.
Глава 32
Лидия.
– Лидуся, Марвелу пора промывать рану, – кричит из подсобки Оля.
– Иди ко мне, малыш, – бережно вытаскиваю из клетки крошечного щенка, попавшего под машину.
Он пищит, когда я снимаю окровавленные бинты. Терпеливо поскуливает и закатывает глаза, позволяя обработать шов. Я его оперировала, представляете? Самолично. После длительного перерыва, но под строгим контролем Ольги Андреевны – ветеринарного врача приюта, где я теперь работаю.
Я съехала от Тимура. Не смогла больше пользоваться его гостеприимством. Встретилась с Дариной, а она свела меня со своей теткой…
Какое-то время он писал мне… Я ведь, если можно так выразиться, сбежала… Воспользовалась его отсутствием и съехала. Оставила записку и номер телефона.
«Спасибо за все. Я сняла домик у Ларисы Семеновны – тетушки Дарины. Желаю тебе всего самого лучшего. Будь здоров и счастлив».
Вылизала квартиру, обед ему приготовила… Дура…
Тим тотчас позвонил. Взволнованный, нервный какой-то… Спросил, как я устроилась? Все ли у меня хорошо? Не обидел ли он меня чем-то?
Только тем, что оказался слишком для меня притягательным? Я сбежала, понимаете? Не могла больше выносить его близости… Запаха, тепла тела, внимательного, горящего сочувствием взгляда. Знаю, что он никогда бы меня сам не прогнал. Жалел, помогал, но… не замечал…
Я вычеркнула его… Из жизни, но не из сердца…
Не понимаю, как можно было влюбиться? Все это так не вовремя… А глупому сердцу, кажется, и дела до этого нет?
– Как наш малыш? – улыбается Ольга. – Тебе бы его забрать, Лид. Хорошенький ведь щеночек. Ты его ангел-хранитель.
– Некуда мне, Оль… Надеюсь, моя эксцентричная хозяйка не передумает сдавать домик.
– Нет, не передумает. Вы же заключили договор?
– Конечно. Только она не знает, что ко мне переехала мама.
– Не думаю, что она будет против. А Марвела забери, как поправится.
Я побоялась оставлять маму в квартире. Соседи поговаривали, что в ее отсутствие к ним приходили «люди в форме", про меня спрашивали – где живу, работаю? С кем приходила, куда ушла?
Наверняка, и сейчас, спустя месяц после моего позорного побега, они меня ищут…
– Не могу я его забрать, Оль. Животное – это ответственность. А меня… Семья бывшего мужа хочет отнять у меня сына. Я его не видела… Я…
Слишком больно говорить об этом. Знаю, что Волгины наняли для Ванечки няню. Она гуляет в ближайшем к дому сквере – так рассказывала Дарина. Но я никак не могу решиться и пойти туда… Боюсь попасться. Елена Васильевна слишком умна и находчива, чтобы не угадать мое желание увидеть сына… Они ждут этого. Ждут, когда я сломаюсь, дам слабину…
Тогда они меня поймают и поместят в психушку…
– А ты знаешь, где они гуляют с ним? Тебе нужен мужик рядом. При нем они не посмеют тебя тронуть.
Точно… Если со мной рядом будет Тимур, никто меня не тронет. Да и не могу я прятаться всю жизнь… Мы должны поговорить. Обсудить все, как цивилизованные люди.
– Может, Тимуру позвонить? Попросить о помощи в последний раз?
– Да у него сейчас своих хлопот хватает, – вздыхает Ольга, выгребая из клеток грязные пеленки.
– Что-то стряслось? – упавшим голоса произношу я.
– Он дочку собирается привозить. Её бабушке плохо стало, она в больнице.
– Господи… Мы давно созванивались, – вздыхаю я. – Да и неудобно мне его по пустякам тревожить.
После работы возвращаюсь домой. Домик у меня уютный, маленький, скрытый в тени высоких акаций и тополей. Дачный поселок утопает в зелени, неподалеку высится изумрудный, хвойный лес, среди деревьев синеет река… Ванечке бы здесь обязательно понравилось…
– Пришла, дочка? – встречает меня на пороге мама. – Я сварила суп с галушками. Денег мало… Ничего толком не смогла купить. Нет новостей про наследство?
– Ма-ам, – вздыхаю я, сбрасывая туфли и на ходу снимая одежду. – Эдуард сказал, что дело приостановлено.
– Так ты в розыске? Ты не шути с ними, Лида. Тебя лишат прав, ты и знать об этом не будешь…
– Не лишат. Я позвонила инспектору. Сама. Он просит документы с работы и сведения о месте проживания. И… Справки, подтверждающие, что я не наркоманка и не алкоголичка.
– И как он отреагировал? Почему ты мне ничего не говорила? – оседает на стул мама. Складывает на груди руки и охает.
– Вот поэтому. Ты еще слишком слаба для таких известий. Я про наследство рассказала. Даже копию им на почту отправила. Так что теоретически я не бомж, мам… Да и не преступница я, чтобы меня искать по городу с собаками. Статья не та.
Мама охает и подходит к плите, наливая мне в тарелку суп, а я отвлекаюсь на входящий вызов.
"Тимур", – высвечивается на экране его имя.
Глава 33
Тимур.
Она никак не может ко мне привыкнуть… Моя дочка Марианна.
Уже точно моя, судя по тесту ДНК.
Оксана погибла, а меня не отпускает обида… Неужели я был таким мудаком, чтобы скрывать от меня дочь? Выходит, она всем врала – Егору, мне, родителям…
Малышка вздыхает, сосредоточившись на игре. Перебирает кубики, строит домик для пупсов, которых я ей купил…
Я много о ней знаю. Мариша любит ленивые вареники и компот из малины… Кубики, конструктор и мультик про Лунтика…
И живет со мной уже неделю… Без моего на то права. Ее официальный опекун – Валентина Афанасьевна – в больнице, а я…
Пытаюсь свыкнуться с мыслью, что Марианна теперь навсегда…
И наша совместная жизнь тоже… Завтраки, обеды, сказки перед сном. Сопли и температура, сбитые коленки… Хреновый я отец – права была Оксана… С моими рабочим графиком я не смогу делать этого. Никак…
Расхаживаю по комнате, наблюдая за дочкой. Я взял неделю отгулов за свой счет. Пообещал решить вопрос с няней, однако он ни черта не решается… Ну, не к Кате же мне обращаться, в самом-то деле? Бывшая любовница не оставляет попыток помириться со мной. Звонит, пишет слезливые сообщения…
Сонька вырывает меня из омута мыслей. Шумно входит в прихожую, отперев дверь своим ключом.
– А что у вас так тихо? Ти-им… Все в порядке? Как там моя племяшка поживает? Снова будете тетку эксплуатировать? Тимур, ты еще не позвонил Лиде?
– Лиде? – тупо повторяю я.
Она уехала, когда меня не было… Сбежала по какой-то причине. Даже не удосужилась дождаться моего возвращения из рейса.
Ей, вообще, нужно от меня подальше держаться… Для ее репутации опасно «дружить» с молодым мужиком.
– Сонь, нафиг ей это все, а?
– Ты знаешь, сколько я ей плачу за грязную работу в приюте? А у Лиды мама болеет. Она ее перевезла в съемный домик. Это еще зима не наступила, а дальше, что будет… Может, там и отопления нет? Короче, Тима… Тебе няня нужна или нет?
– Нужна, но…
– Ты звонил в агентства? И что? – складывает она руки на груди. – Кто-то стоящий приходил? Нет. Чего ты ждешь? Пока уволят? Или отдадут малышку в приют, пока ты… Валентина Афанасьевна не сможет ее воспитывать. К слову, ее тоже нужно перевозить к нам поближе.
– Все, Сонь. Побудь с Маришей.
Ухожу в спальню и прикрываю дверь. Пялюсь на экран и почему-то медлю… Лида, Лида… Красивая на аватарке, улыбающаяся. Словно все у нее хорошо. Не хочу портить ей жизнь… Нагружать проблемами – у нее и своих выше крыши…
Но помочь хочу, а, значит…
– Лида, привет. Ты бы могла ко не приехать сейчас? Не занята? – тараторю в динамик. Меряю комнату шагами, волнуюсь, будто говорю с начальством. Почему-то не хочется слышать ее отказ…
– Нет, Тимур. С работы пришла. У тебя что-то случилось? – отвечает она устало.
– Да, именно так. И я никому больше не могу довериться. Приезжай, ладно?
– Буду через полчаса. Ничего не нужно купить?
– Нет. Привези только себя.
Завершаю вызов и прячу смартфон в кармане. Ловлю себя на мысли, что до ужаса хочу ее видеть… Соня права – лучшей няни мне не найти… Только бы она согласилась.
