Текст книги "Крылья для двоих. Развод (СИ)"

Автор книги: Елена Левашова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 57

Лида.

Ростик никуда не уходит. Крутится вокруг нас с Ванечкой, все время предлагает свою помощь. То и дело касается меня, делая вид, что это случайность.

Я знаю, что похорошела… Наверное, я всегда осознавала, какой могу быть, если захочу. Мне не нужно прилагать море усилий, чтобы выглядеть привлекательно.

– Лидочка, давай я возьму его, тебе тяжело, – лезет он, когда я подхватываю сына на руки и поднимаюсь на второй этаж.

В доме ничего не поменялось… Все тот же идеальный порядок. Монументальная мебель, бархатные шторы. Вкус Елене Васильевне привили родители. У Василия Федоровича в квартире царит такая же атмосфера. И мне в ней до чертиков душно…

– Я приехала проведать сына, Рост. А не тебя… Или у Миланы выходной? Или ты…

– Хватит уже вспоминать эту девку, – цедит сквозь зубы он. – Я совершил ошибку и сто раз пожалел об этом. Я ошибся, Лид…

– Ага, охотно верю. И с теми, что были до Миланы, ты тоже ошибался. Мне кажется, или ты до сих пор пребываешь в поиске? Ищешь, ищешь… Кого-то лучше, чем я. Иногда тебе кажется, что ты нашел, а потом мираж рассеивается. Красавица оказывается пустышкой. В ней нет ни грамма терпения и понимания. О сострадании я молчу – такими качествами девицы вроде Миланы не обладают в принципе. Таковы товарно-денежные отношения, Ростик.

– Я не ищу больше никого, – бубнит он.

На мгновение мне даже жаль его становится, а потом… Потом я окунаюсь в прошлое, как в омут и прихожу в себя. Они разрушили мою жизнь. Оставили от нее груду осколков, а меня выкинули, как ненужную тряпку… Он пожинает, что сеял многие годы. Получает справедливое наказание от судьбы.

– А ты ищи, – вздыхаю я. – Просто в отношениях важна взаимность. Не покупать нужно уважение или любовь, а проявлять. Любить, понимать, ценить… Стараться… Я все это делала, наивно полагая, что то же самое получу взамен. Но ни фига… Наверное, это правило работает не всегда.

– Всегда, Лид. Я только сейчас понял, кого потерял, – нервно сглатывает он. – Оценил, наконец… Ты права – я искал лучше. Иногда мне было скучно с тобой. Хотелось драйва, веселухи, секса без запретов. Я не понимал, как тебе тяжело. Проявлял равнодушие.

– Ты меня не любил никогда, Рост. Дело только в этом.

– Любил. И сейчас очень люблю. Я никогда тебя больше не предам, Лид. Я все понял… Запоздало, но понял… Значит, все можно исправить. Давай попробуем заново? Я не буду тебя трогать, пока сама не попросишь, но… Лучше, чем ты нет и не будет.

– Я люблю другого человека, Рост. Очень сильно. И я не предам его, – отвечаю уверенно.

Ванечка лепит из пластилина, прикусив губку. Слышит наш разговор, но в силу возраста ничего не понимает. О чем там родители спорят?

– А ты уверена, что нужна ему, Лид? Нет, дело не в том, что ты плохая… Ты у меня самая лучшая, но… Может, твой летчик свои цели преследует?

– А разве это теперь важно?

Неважно… Даже если Тимур меня ненавидит. Я-то уже не люблю Ростислава… Значит, ничего мне изменится. Я лучше одна буду.

– У тебя телефон звонит, – протягивает Рост, украдкой касаясь меня.

Ни черта не слышу… Я настолько погружена в свои мысли, что не замечаю реальности. Думаю о Тиме, скучаю… Хочу поскорее вернуться в его квартиру, хочу его…

– Это насчет наследства, – вру я. – Я могу пройти в кабинет и поговорить. Посидишь с Ванюшей?

– Если ты просишь, то да, – деловито отвечает Рост.

Дверь в кабинет закрыта. Ключ лежит на деревянной раме висящей в коридоре картины. Даже перепрятать не удосужились, мамочки… Настолько уверены в себе?

Проскальзываю в комнату и сажусь за стол свекра. Он широкий, с тонким налетом пыли, завален картами пациентов и исписанными бумажками с разной информацией…

– Да, Вадим Семенович. Они едут в Аграрный. Это точно, мне Елена сама об этом сказала.

– Лидочка, будь осторожна и ничего не говори. Лишнего.

На боковой панели монитора замечаю листочек с надписью:

«Аграрный, переулок Степной, 17».

– Степной, дом семнадцать, – шепчу в динамик.

– Что это, Лид?

– Это адрес, Вадим Семенович. Могу предположить, что там живет Волошина. Вы все еще хотите расследовать дело сами? Или пора привлечь полицию?

Глава 58

Лидия.

Меня мелко потряхивает. Смотрю на листок, пытаясь упокоиться. Глубоко дышу, откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза…

Наверняка сейчас я бледная как полотно… Ростик был плохим мужем, но врач он внимательный.

Бесшумно поднимаюсь с кресла и энергично растираю лицо… Я обязательно поеду в Аграрный…

Не могу я сидеть дома сложа руки…

– О! Наша мама замечталась, Ванечка? – врывается в кабинет довольный Ростислав. – Лид, все в порядке?

– Да, конечно. Все нормально, не волнуйся. Просто…

– Давай я тебе давление померю?

Только не это… Не хочу я его касаний. Тепла некогда любимых рук, близости тела… Невозможно забыть прошлое… Оно висит над нами, как дамоклов меч. Счастливые воспоминания кружатся подобно призракам… Не понимаю, что с ними делать? Как заставить их уйти навсегда? Не мучить…

– Ростик, со мной все нормально. Я просто… Позвонила мастеру и узнала сумму ремонта. Я бы хотела переделать квартиру Василия Федоровича.

Вру я вполне правдоподобно. Выхожу из кабинета от греха подальше, увлекая бывшего за собой.

– Да, ремонт – это недешевое удовольствие. Но ты ведь кичилась в суде, что неплохо зарабатываешь?

– Да. А тебе это задевает? Могу предположить, что тебе больше по нраву покорные и послушные женщины, – фыркаю в ответ.

Надо скорее домой ехать. Вечером вернется с работы Тимур, мы все обсудим… Ловлю себя на мысли, что задыхаюсь здесь. А Тим для меня, как глоток свежего воздуха…

Выходит, мне достаточно любить его без взаимности? Просто быть рядом? Видеть, вдыхать его запах, засыпать с ним, боясь, что однажды он по-настоящему влюбится в другую? Не те ли это грабли, с которыми я совсем недавно распрощалась?

Может, мой удел – всегда на них наступать?

– Мне по нраву только ты, Лид, – шепчет Рост, подталкивая меня к стене.

– Не надо, Ростик. Все в прошлом. Ты обещал, что мы хотя бы попытаемся общаться нормально. А теперь… Я хочу забрать Ванечку и уехать домой. Мама по нему безумно скучает. Позволь мне…

– Ладно… Понимаю я все, не дурак. Я вас отвезу, – вздыхает он, поднимая на меня укоризненный взгляд.

– Мы можем и на такси, – блею я.

– Лида, я все для тебя сделаю… Все, что хочешь. Машину куплю, чтобы ты не ездила на такси, квартиру деда отремонтирую… Я прошу тебя, вернись. Неужели, ты не видишь, как я по тебе сохну? Ты…

– Ростик, я умоляю тебя, прекрати. Я люблю другого человека. Все прошло, Рост… Не знаю, как так вышло, но ты мне больше не нужен. Прошу, отпусти…

Ванюшка рисует, сидя за столиком в спальне. Не слышит нашу перепалку. Украдкой поглядываю на сына, мечтая сию же минуту убраться отсюда… Я боюсь бывшего. Его дикого, голодного взгляда, бешеной энергетики, чувствующейся на расстоянии… Зря я осталась с ним наедине. Он ведь может взять меня силой… Боже, я не хочу даже думать об этом…

– Ванечка, а ты соскучился по бабушке Тане? – срываюсь с места и поднимаю сына на руки.

С трудом прячу дрожь под маской спокойствия. Уверенно направляюсь к выходу, оттуда по лестнице вниз… Остается обуться и сбежать отсюда, пока ветер без камней.

– Пока, Рост. Ванюша, скажи папе…

– Лид, а вещи для ребенка тебе не нужны? – спрашивает он.

– Ой. Мамуля завалила сообщениями. Если тебе не сложно, принеси его рюкзачок. И фломастеры положи, и…

– Все сам знаю. Уже несу.

Он возится наверху, а я с трудом держу себя в руках. В висках пульсирует, руки дрожат…

Распахиваю дверь, полная готовности рвануть отсюда вместе с сыном.

– Лопатку берем? – тянет ручку Ваня. Возле калитки высится куча песка, а поверх нее лежат формочки, ведерко и лопатка.

– Да. Сейчас папа вынесет вещи, и мы поедем в гости к маме. Спасибо, Ростик. Ванюша, помаши папе ручкой.

Рост хмуро кивает, отдавая мне рюкзачок Вани. Не пытается больше коснуться меня или обнять.

Спускаю Ванюшку с рук, когда мы оказываемся на значительном расстоянии от дома Волгиных. Вызываю такси и, немного отдышавшись, звоню маме:

– Мамуль, мы едем к нам.

– Как это? Лидочка, это правда? Господи… Как же они отпустили? Радость-то какая. А я ведь у Тимура. Ростислав знает, куда ты собираешь везти ребенка?

– Мам, я пожалела, что осталась с ним наедине… Он…

– Приставал, сволочь такая? Наверное, опять лапши пытался навешать?

– Вроде того. И, да… В любви признавался, обнимал. Я очень боялась, мам… Он ведь мог меня…

– Все, дочка. Успокойся, отдышись. Тимур звонил, он уже приземлился. Скоро дома будет. Я сейчас что-нибудь особенное приготовлю по такому случаю. Давно пора Тимуру познакомиться с твоим сыночком.

Черт… Об этом я и не подумала. Сегодня первая встреча моих любимых мальчиков.

– Все, мам. Такси приехало.

Сажаю Ванечку в детское кресло, пристраиваюсь рядом и, наконец, расслабляюсь окончательно.

Даже вечерними пейзажами, мелькающими в окнах, любуюсь – яркими вывесками, сверкающими фасадами театра и музея современного искусства, пышными кронами лип на аллее…

На подъезде к дому мне звонит Вадим Семенович. Спешно отвечаю ему, задыхаясь от волнения.

– Лидочка, я попросил знакомого следака оказать мне услугу. И… Как ты думаешь, кто проживает в Аграрном? И прописан на улице Степной, в семнадцатом доме?

– Не трудно догадаться. Волошина?

– Она, родимая.

– Может, полицию подключить? Ну, как мы поедем туда сами?

– Тебе незачем с нами ехать. Я возьму кого-то из оперов. Неофициально, сама понимаешь.

– Я поеду, и точка. Это мое расследование, Вадим Семенович. От исхода поездки зависит моя судьба, как вы не понимаете? Судьба моего сына… Я хочу посмотреть ей в глаза. Интересно, что она скажет? Я мечтаю видеть ее растерянность… Они всю жизнь относились ко мне свысока. Чернью считали. Я не была достойна сидеть с ними за столом и жить с их сыном. Они выбрали мне занятие по статусу – ухаживать за больным стариком, который ходил под себя, а потом рисовал фекалиями на стене. Вы…

– Господи, дорогая… Я понимаю все. Просто волнуюсь за твою безопасность, вот и все. Поезжайте тогда с Тимуром вместе. Я ему доверяю.

– Я тоже. Так и сделаем. Тогда… Встречаемся в воскресенье?

– Думаю, да. Ты завтра спроси у Ростика, когда уезжают родители? О здоровье справься, о делах. Напиши, мол, с Ванечкой играем и вспоминаем деду и бабу.

– Так и сделаю.

Глава 59

Лидия.

Правильно ли я делаю? Стоит ли лезть во все это? Мысли кружатся пчелиным роем. Не могу принять решение, сомневаюсь. Обычно интуиция меня не подводит, но в этом случае… Что-то зудит внутри, царапает…

Ну, не станут же Волгины меня убивать, ведь так? Да и духу у них не хватит…

Елена Васильевна слишком ценит свою репутацию, чтобы опуститься до прямых угроз. Она могла оставить Ларису без медицинской помощи, наблюдать, как девушка медленно и мучительно умирала…

Но убивать самой… Нет, и еще раз нет.

Значит, я должна поехать.

Мариша лепит морковки из оранжевого пластилина, а из зеленого сооружает забор для домика. А Ванюшка помогает ей вылепить собаку и кошку. Пыхтит, старается, прикручивая хвостик из ниток – его помогла сделать бабушка Таня.

Я ведь и Тимура планирую втянуть в это… Что, если с ним что-то случится? Я никогда не прощу себе этого… Он один у Марианны. Единственный, кому позволили оформить над малышкой опеку…

Кладу кусочки сочной груши на дно противня и присыпаю корицей. Сверху выливаю бисквитное тесто. Отправляю пирог в духовку и сажусь рядом с Маришей. Глажу ее по голове, пытаясь унять волнение…

Ванюшка то и дело бегает к бабуле. Садится ей на колени и обнимает, получая ответную дозу поцелуев и объятий.

Ничего они мне не сделают. Не станут вредить ради Ванечки.

– Ну, чего ты бродишь, как привидение? – вздыхает мама. – Беспокоит что-то? Не надо тебе ехать в Аграрный, дочка.

– Почему, мам? Я не могу доверить разговор с Волгиными кому-то другому. Именно я должна выступить в суде и вернуть свои права на сына… Как ты не понимаешь?

– Понимаю. Но и ты пойми – если они преступники, будут бороться до конца. Или ты надеешься, что твоя бывшая свекровка с поднятыми ручками выйдет к вам? Не будет этого.

– Дождемся Тимура, мам. Уверена, что Вадим Семенович уже сообщил ему о нашем плане.

В прихожей слышится звук открываемого замка и клацанье двери, Я подхватываю Ванечку на руки и застываю в  проеме.

Сердце гулко ударяет ребра, когда Тимур входит в прихожую. Улыбается, снимая фуражку и вешая китель в шкаф. Я на расстоянии чувствую исходящую от него силу… Уверенность, профессионализм, мудрость… Или, быть может, я наделяю его качествами, смотря через призму влюбленности? Нет…

Мама тоже его уважает и ценит. И все остальные…

– Кто это у нас в гости пришел? Ваня? Тебя Ванечка зовут? – тянет он моему сынишке ладонь для рукопожатия. – Не бойся, я Тимур. Подуешь ко мне на руки?

Ванька отворачивается, зарываясь носом в мои волосы. Стесняется, крепче ко мне прижимаясь…

– Тимур, проходи ужинать. Тим… – произношу, спуская сына с рук.

– Лид, я так волновался, ты не представляешь, – шепчет Тимур, прижимая меня к груди.

Я только сейчас дышу… Зарываюсь носом в его ямку на шее и не шевелюсь. Из кухни доносятся детский смех и голос мамули… Господи, неужели так когда-нибудь будет? Не по расписанию, а всегда?

– Он не обижал тебя, упырь этот? Не лез? – порывисто протягивает Тим, поглаживая мое лицо.

– Ох… Как ты сам думаешь? Я не спускала сына с рук, Тим. Не хотела с ним даже на минутку наедине оставаться.

– Я весь день думал об этом, Лид.

– И… – улыбаюсь я. – Ревновал?

– Да. И злился. Твой бывший – редкостная сволочь, он него можно все, что угодно ожидать. А сынок славный у тебя, Лид. Мне, кстати, Вадим звонил, – как бы невзначай бросает он, проходя в спальню.

– Поедешь со мной? – с гулко бьющимся сердцем спрашиваю я.

– Конечно. Я уверен, что ты должна сама все увидеть. А после… Свидетельствовать в суде. Только так возможно вернуть полную опеку над Ваней.

– А как у тебя с опекой? Никаких проволочек?

Наверное, не вовремя я спросила об этом? В прошлый раз Тимур сделал мне предложение, а сейчас что?

– Нет, Лидочка. Дамы из опеки оказались понимающими и сердобольными. Да и как они мне откажут? Я отец Мариши. И я планирую перевезти Валентину Афанасьевну сюда. Как ты на это смотришь?

– Давно пора, Тим. Надеюсь, они с моей мамой подружатся?

– Только Лютику, похоже, не нравятся гости в моей квартире, – улыбается Тим, распахивая шкаф и демонстрируя прячущегося в стопке белья кота…

– Бедный малыш, он испугался, но скоро привыкнет.

Глава 60

Лидия.

«Как вы там, Ростик? Ванечка скучает по бабуле и дедуле. Попросил написать вам и поинтересоваться планами. Все в порядке? Как здоровье твоих родителей?»

Пишу, а руки предательски дрожат… Небо светлеет, легкий ветер несет пожелтевшие, пожухлые листья, поднимая пыльный шлейф. Клумбы возле дома изобилуют цветущими астрами и хризантемами, через приоткрытую форточку в кухню проползают ароматы осени…

В душе так же… Такие же уснувшие, увядшие обида и ярость с буйствующим желанием добиться правды.

Если я ошибусь, все останется прежним. Я буду забирать сына по расписанию и унижаться перед Волгиными.

И у меня не будет больше повода заставить их отдать мне сына…

Тихонько открываю створку кухонного шкафчика и достаю турку. Дети спят. Тимур тоже. Мы долго любили друг друга… Он ничего не говорил о будущем, а я и не ждала… Принимала его неистовые, полные жара и жадности поцелуи, и отдавалась в ответ. Всю себя ему дарила, до донышка…

Наливаю в горячий кофе сливки и замешиваю тесто на оладьи. Совсем скоро приедет мама. Вздохнет взволнованно, окинет меня беспокойным взглядом и промолчит, доверившись судьбе.

«Спасибо, что написала. Мне приятно. Родители уехали по делам за город. Наверное, вернутся поздно вечером. Скучаю по тебе, Лид. Передавай Ванечке привет».

Уехали! Они уже уехали. Значит, и нам нужно выдвигаться.

Готовлю хлеб с маслом и сыром, слыша тихий писк будильника, доносящийся из спальни.

Сонный и улыбающийся, в кухню входит Тим. Прижимает меня к груди и зарывается носом в мои волосы…

Всю жизнь бы так стояла, ей-богу…

Сердце трепещет в груди, в носу щиплет… Я так сильно его люблю… Интересно, он хотя бы половину того, что я испытываю, чувствует?

– Привет. Проснулся от аромата кофе. Напоишь?

– Да. Нам уезжать пора, Тим. Ростик написал, что родители уже выехали. Нужно срочно звонить Вадиму Семеновичу.

– Не волнуйся, успеем. Вряд ли они приедут на пять минут. Я почти уверен, что разговор с Волошиной будет долгим.

Надеваю джинсы и белую толстовку с капюшоном, собираю волосы в высокий хвост. Макияжем пренебрегаю. Поглядываю на часы, мысленно поторапливая маму.

– Доброе утро, Татьяна Степановна, – тихонько произносит Тимур, когда я выуживаю из кармана смартфон, собираясь звонить маме.

– Слава богу, ма. Мы поедем, ладно? Тесто на оладьи подошло. Детки спят еще.

– Ну и хорошо. Поезжайте с богом.

Тимур запускает двигатель, включает подогрев сидений, очевидно, заметив мою нервную трясучку.

– Лидочка, расскажи мне что-нибудь? – просит он, трогаясь с места.

– Это ты меня так отвлечь пытаешься?

– Вроде того.

– Знаешь, с недавнего времени я стала сравнивать свое состояние с погодой. Иногда они созвучны, вот как сегодня… Перегоревшие, умершие чувства. Пылающие, как осенние цветы, обида и чувство несправедливости, похожие на дождь слезы…

– Тебе бы книги писать, Лидусь.

– Лидусь? Меня так называл папа. Он бы никогда не допустил, чтобы со мной такое случилось. Хорошо, что у Мариши есть ты… Никогда себе не прощу, если…

– Не будет никаких если, Лид. Все будет хорошо. Мы справимся. Если ошиблись – уедем домой и будем решать проблемы по мере их поступления. И зря ты думаешь, что родители всегда все видят и понимают правильно. Не смог бы папа убедить тебя… Ты же любила Роста? Кого бы ты тогда послушала?

– Ты прав, – вздыхаю я. – Никого бы не стала слушать. Мама ведь тоже была против. А я думала, что такая любовь одна на миллион… А теперь…

Вздрагиваю от звука входящего звонка.

– Да, Вадим Семенович. Мы уже выехали. Отлично. Не волнуюсь, нет… – вру я, поглядывая на Тимура.

– Едет? – уточняет Тим, когда я завершаю разговор. – Один или…

– Вдвоем со знакомым опером. Неофициально. Но полномочия у того есть, если что…

– Лид, все будет хорошо. Ты мне веришь? Теперь все по-другому – у тебя есть квартира. Ты же планировала продать ее и…

– Уехать в Сочи? – вспоминаю нашу давнюю беседу я.

– Ну… Вряд ли Волгины дадут свое согласие на это. Но ты можешь купить уютную квартиру с новым ремонтом и открыть собственное дело. Тогда никто не сможет запретить тебе воспитывать сына.

– Спасибо тебе, Тим… Твои слова всегда действуют на меня, как бальзам.

Он не сказал о своем отношении к моему отъезду… Он-то согласен, чтобы я свалила в Сочи? Наверное, да, если промолчал… Глубоко вздыхаю, устремляя взгляд в окно. Нужно отвлечься. Успокоиться, переключить внимание на что-то другое…

До Аграрного недолго ехать. Тимур заправляет машину и покупает нам капучино в пластиковых стаканчиках.

Солнце то и дело выглядывает из-за туч, добавляя сердцу тепла…

Ничего они мне не сделают… Посмеются разве что, если мы ошиблись…

Вадим Семенович просит Тимура остановиться возле небольшой, поселковой автостанции.

– Доброе, друзья. Это Георгий, мой друг, – знакомит он нас с приятелем – высоким, крепким мужчиной немного за сорок.

– Здравствуйте, – кивает Георгий. – С делом погибшей Ларисы я познакомился. Там много непонятного…

– О чем вы? – спрашиваем мы в унисон.

– Травма слишком сильная. Ларису добивали. Не могла она так удариться, упав с высоты собственного роста. Но следак закрыл дело, поверив в репутацию семьи Волгиных. Так что… По-хорошему, нужно возобновлять расследование.

Я уже сама не понимаю, чего хочу больше? Чтобы Волгины были причастны к гибели Ларисы или невиновны?

– Поедем на Степную, – предлагает Вадим Семенович. – Будем действовать постепенно.

По навигатору находим нужную улицу. Тимур медленно едет по бездорожью, приглядываясь к приколоченным на заборах табличкам с номерами.

– Их машины нет, Тим… – произношу чуть слышно.

В висках шумит… Перед глазами мелькают черные мушки. Пытаюсь отдышаться, но ни черта не помогает.

– Успокойся, Лида. Они же не дураки ставить ее перед воротами Волошиной. Насколько я успел запомнить, машина у Волгиных красная.

– Ох, Тим… Нам, выходит, тоже нужно прятаться?

– Безусловно.

Прячемся за поворотом, издали замечая машину Волгиных, припаркованную под раскидистой ивой. Значит, они тут. Именно к Волошиной приехали, а не потому, что присматривают домик на природе…

Дожидаемся Вадима Семеновича с Георгием, чтобы решить, как поступить правильно.

– Нужно просто войти туда и все, – предлагает Тимур.

– Войти могу только я… Попробую подслушать их разговор.

Тучи застилают солнце… Поднимаю взгляд в посеревшее небо, цепляя тонкий, ускользающий лучик… Тревожно на душе. Страшно, волнительно.

Пожухлая трава в поле колышется как море, поверхность глубоких луж идет рябью…

– Идемте. А там видно будет.

Забор вокруг дома покосившийся, выцветший. Калитка скрипит от порывов ветра, покачиваясь на двух ржавых петлях.

Нехотя, но мужчины соглашаются отправить меня на разведку. Да и вламываться в дом такой толпой – такая себе идея. Проскальзываю во двор на цыпочках и припадаю к стене. Домик старый, бревенчатый, с облезшими от времени ставнями. Повсюду трава и сухие ветки. Жилье кажется заброшенным… Окна кое-где разбиты, покрыты толстым слоем пыли…

Может, Волошина не здесь живет? А Волгины хотят купить дом, чтобы снести его и построить новый?

Вполне возможно, здесь и нет никого? И мои старания остаться незамеченной тщетны?

Почти не дышу, прислушиваясь к звукам. Из поржавевшего уличного крана капает вода, рядом стоит белое, чистое на вид ведро. Крадусь вдоль стены и достигаю крыльца.

Все же в доме есть жильцы… На ступеньках валяются испачканные землей калоши, здесь же – похожие, видавшие виды тапки…

– Нам тебя придушить выгоднее, идиотка. Сколько можно бухать, Тася?

Прикусываю губу, чтобы не заорать в голос…

Внутри моя свекровь.

Осторожно приподнимаюсь, пытаясь их разглядеть… Окно зашторено. Вижу мелькающее, синее пальто свекрови. Вынимаю смартфон из кармана и включаю диктофон. Надеюсь, экспертам удастся разобрать их реплики?

– А как не бухать, Лена? Это ведь вы меня… Вы меня до такого довели? – истерично всхлипывает неухоженная, нечесаная женщина, сидящая за столом – ее мне удается разглядеть через щель между шторками.

– Что? Антон, ты слышишь? Мы тебя всю жизнь кормим и поим, а ты…

– Да лучше бы я сама себя кормила! Меня ищут те люди… Новая хозяйка моей квартиры так сказала. Значит, скоро найдут. Вот зачем я им понадобилась? Скажи на милость?

– Не найдут! А если найдут, то что с того? Ты никто, Тася! Заруби себе это на носу. Ты у меня роды принимала и… Это не запрещено. С чего ты взяла, что они к тебе приходили? Может, это мошенники?

Значит, Елена не допускает мысли, что к новой хозяйке приходили мы с Тимуром? Или она блефует? Давай же, родная… Скажи что-нибудь эдакое… Дай мне зацепку. Не зря же я многие месяцы пыталась докопаться до правды?

Смартфон подрагивает в моих руках… На экране то и дело всплывают сообщения от Тимура и Вадима Семеновича. Игнорирую их, боясь, что запись прервется…

– Ага, мошенники. И они знают про подмену, Лена. Принимать роды не запрещено – а вот красть детей…

– Заткнись! Ты получила щедрое вознаграждение за помощь.

– Знаешь, Лен, почему я бухаю? Мне та баба во снах приходит. Мерещится все время. Ты у нее сынишку украла, а она повесилась с горя. На тебе две жизни… Руки твои в крови… Я всю жизнь живу, как сорная трава… Ни семьи, ни детей. Все из-за тебя. Не могу больше врать! Пусть те люди приезжают, я все им выложу. Дам показания и сяду, если нужно будет.

Имена, Господи… Мне нужны имена…

– Антон, кажется, Тася устала, – металлическим голосом произносит Елена Васильевна.

Антон Олегович за это время не проронил ни слова.

Он молча поднимается с места и подходит к столу.

Боже… Они ее убивать собрались?

На столешнице появляется медицинский чемоданчик свекра – он везде с ним ходит…

«Быстро сюда! Немедленно!», – пишу Тимуру и Вадиму Семеновичу.

Поглядываю на калитку, но за ней никого нет… Наверное, мужики отошли в сторону, чтобы не привлекать лишнего внимания соседей? Да и связь тут неважная… Тимур не прочитал сообщение. Вадим Семенович тоже…

Что делать? Позволить им избавиться от свидетельницы?

А потом всю жизнь винить себя в чужой гибели?

Прячу смартфон в карман и решительно иду в сторону крыльца.

Замираю на входе, услышав вопли Таисии…

Звоню Тимуру. На мое счастье, дозвониться удается с третьего раза.

– Вы где? Срочно сюда! Мне нужна помощь.

Двери с треском распахиваются, являя взору любимую свекровь…