Текст книги "Аромат гибискуса (СИ)"
Автор книги: Елена Кутузова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Зачем ты меня сюда привез?
– Ты себя в зеркале видела? – ответил он вопросом. – Вижу, уже успела. Вот потому и привез. Чтобы на тот свет не отправилась.
– У меня выставка…
– Хватит прикрываться выставкой! – он неожиданно вспылил.
Ножки стула резко скрипнули о пол, а сам Артем заметался из угла в угол, благо в столовой кроме нас никого не было. Официантка быстро убрала со стола посуду и испарилась, оставив постояльцев выяснять отношения.
– Не смей! – он замер напротив, и ладони с силой ударились о столешницу. – На выставку ты давно забила. Как и на свою жизнь! И… на ребенка, – последнюю фразу Артем прошептал.
От боли в его глазах я отшатнулась. Неужели он так переживает за малыша? Конечно, Артем – отец, но после известия о беременности ничего не предпринял, сообщил только, что поможет воспитывать и растить.
– Ты понимаешь, что это убийство?
– Ничего подобного! – теперь вспылила и я.
Мы стояли друг напротив друга, сцепившись взглядами.
31
Чтобы я отступила? Не бывать такому!
Злость в глазах Артема сменилась тоской, а потом – растерянностью. И неожиданно стало понятно, что прав-то он! Выносить молчаливое обвинение становилось все труднее и пришлось сдаться:
– Да. Ты Верно. Похоже, я сошла с ума.
Захотелось плакать. Разреветься, сжавшись в комочек, закрыв лицо руками, чтобы хоть как-то отгородиться от этого беспощадного мира. Но нельзя. Не здесь. Не сейчас.
– Пойдем! – Артем уже не злился. От его голоса стало спокойно, словно я долго мерзла, а кто-то подошел и укутал теплым одеялом, согрел, напоил горячим чаем с корицей.
– Перенервничала? – Он уже забыл о недавней ссоре. Просто спрашивал, готовый помочь, чем сумеет. – Принести чего-то успокаивающего? Тут аптека недалеко, я быстро.
– Не надо, – стало очень стыдно. За этот всплеск злости, за то, что творила дома, за… за все. А смелости попросить прощения не было. Её никогда не бывает в таких случаях.
– Уверена? Ева, мне нужно уйти ненадолго. Справишься?
Уйти? Оставить меня одну?
Паника появилась на пустом месте. Почему-то стало страшно. Без поддержки, в чужой стране, с ужасным знанием английского… Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, загоняю иррациональность куда подальше.
– Да что со мной будет? Посижу, отдохну после обеда… Может быть, посплю.
В подтверждении челюсти свело длинным зевком. И спать захотелось на самом деле.
– Тогда ложись. И не бойся – я скоро вернусь.
Кровать манила облаком белоснежного белья, мягким одеялом, пухлыми подушками… Но еще больше хотелось в душ. Сколько я туда не заглядывала? Память услужливо вытащила на поверхность последнее посещение ванной. И полуголого Артема.
Стало жарко. Почему-то эти черные с синей полосой плавки подействовали… оглушающе. Как будто я не видела, что под ними! Пришлось напомнить себе, что я не только досконально знаю анатомию этого мужчины, но и ношу его ребенка. И что Артем теперь только друг и ничуть не возбуждает.
Ох, кому я вру? Это гибкое тело, обвитое тонкими мускулами, скрытыми под бархатистой кожей…
– Ева, ты – похотливая дура. – сообщила своему отражению в зеркале. Для этого пришлось рукой стереть со стекла осевший пар. – Ты же Виктора любишь!
И сердце больно ткнулось о ребра. Как птица о стекло, в кровь разбивая маленькое тельце.
И все-таки после горячего душа захотелось спать. Я нырнула в кровать и впервые за долгое время не бегала по гулким коридорам; не догоняла кого-то, опережающего меня на пару шагов и не тряслась от страха и отчаяния. Впервые за много дней я просто спала, забыв о сновидениях.
Разбудили тихие шаги. Кто-то крался мимо кровати, очень осторожно, чтобы не разбудить. И от этого «осторожно» стало страшно.
– Ты чего? – Артем побледнел, когда я резко села в кровати, натягивая на себя одеяло. – Напугал?
– Чего крадешься, как вор? – пробурчала, падая обратно в объятия подушки. Как всегда после резкого пробуждения перед глазами плыли мелкие звездочки и хотелось поспать еще немножко. Но заснуть мешал зуд по всему телу: оттого, что после душа не намазалась кремом, кожу стянуло и она дико чесалась. И все-таки выползать из-под одеяла было лень.
– Арте-е-ем, – позвала тихонько. – А ты что из косметики с собой взял?
– Да что нашел! – хмыкнул он и вытащил из шкафа чемодан.
Рядом со мной, приминая воздушное одеяло, плюхнулся пакет. Я тут же полезла проверять.
Зубная щетка, зубная паста, мыло, крем для ног и гель для кожи вокруг глаз. Все!
– Огромный выбор!
Я лихорадочно вспоминала, сколько денег на карточке. Стоп! А где она? Прихватил ли Артем мой кошелек? Об этом и спросила.
– Ты издеваешься? Думаешь, в тот момент до него было?
Великолепно! Надо глянуть, чем вообще чемодан набит. А то вдруг окажусь в Мадриде в одном нижнем белье и в уггах!
То, что спать рухнула в чем из душа вышла, меня не смущало. Ну что там Артем не видел? Начавший округляться животик?
– Чего пялимся?
Артем сглотнул и отвернулся:
– Предупреждать надо. Кстати, у нас сын или дочь?
– Срок маленький. Рано еще. Вообще, странно, что живот уже видно. Как бы не двойня.
От этой мысли ноги подкосились и матрас мягко спружинил под пятой точкой. Только двойни мне не хватало! Не потяну ведь!
– Ева?
Повернуться Артем не осмелился, но легкий скрип кровати и мои ругательства заставили встревожиться.
– Все в порядке. Отомри, – я перехватила поясом легкий халатик, который выдавали в номерах и склонилась над чемоданом.
– Ну елки-палки! А чего не карнавальный костюм? Артем, ну уж ты-то в одежде разбираешься!
Крик души заставил его смутиться:
– Ну, положил то, что могло пригодиться. А что?
– Ничего, – на свет появилось алое бархатное платье длиной «чуть ниже пояса», купленное мной непонятно для чего. Наверное, не в себе была. – И к какому случаю это?
– Ну… я подумал, тебе нужно что-то подходящее для моего шоу. Прости, про украшения забыл.
– Ну да. К этому еще тонкие ботфорты, колготки в сеточку… и про свое шоу можешь забыть. Главной звездой там буду я!
– Тогда давай в магазин сходим?
За окном стремительно темнело.
– Они круглосуточные?
– Завтра! – исправился Артем. – С утра. А пока…
Он выудил из чемодана джинсы, водолазку, пару футболок, кроссовки и туфли на каблуках.
– Пойдет?
– Пойдет, – пришлось признать, что не все так плохо. – Но поскольку карточка осталась дома…
– Моя – нет.
На этом разговор был исчерпан.
Выспавшись днем, половину ночи я пролежала без сна. В голове, как вечно вращающаяся старая карусель, вертелись мысли. Мне не нравились ощущения, которые появлялись рядом с Артемом. Было в них что-то… неправильное. Тут же вспомнились любовные романы, где главную героиню то и дело предает собственное тело.
Но меня предавало не оно.
Рядом с бывшим чувствовалась… уверенность. Не сомневалась, что все будет хорошо, что проблемы решаться, что…
– Бред! – фыркнула в подушку. Ну действительно: один мужчина, к тому же отец моего ребенка, делает все, чтобы помочь мне встретиться с другим мужчиной. Сумасшествие какое-то.
Стоп! А кто сказал, что Артем привез меня для встречи с Виктором?
32
Сам он ни разу об этом не упомянул. Я сама так решила. Раз Испания, значит – Виктор. Вот дура!
Снова захотелось плакать. Но вместо того чтобы реветь белугой, оделась и вышла на веранду.
Ветер пах пряностями. И свежестью. И увядающей листвой. А еще был очень холодным! Помня, как парилась днем в куртке решила, что и сейчас на улице тепло. Но возвращаться в дом за чем-нибудь теплым не хотелось.
– Простудишься! – на плечи лег плед, окутал шерстяным теплом. – В октябре ночи здесь холодные.
– Я заметила. – раздражение уходило, а когда Артем принес горячий чай с лимоном, стало совсем хорошо.
– Посмотри, какие звезды!
Они взирали на нас с чистого неба, россыпь льдинок на бархатно-черном фоне. И когда одна сорвалась, это было так неожиданно, что загадать желание я не успела.
– Когда-нибудь я покажу тебе настоящий звездопад! Знаешь…
– Когда-нибудь?
Я отстранилась от Артема. Оказалось, он стоит слишком близко, почти касаясь грудью моей спины.
– Да, – в его взгляде еще отражались звезды. – Нам же придется часто встречаться. Из-за ребенка. Ты ведь никуда его одного не отпустишь. Даже с отцом.
Я открыла рот, чтобы возразить… и закрыла. Стало неловко – Артем знал меня, как облупленную. И когда успел изучить? Ведь почти все время был занят своей постановкой.
– С тобой – отпущу. Если, конечно, в этот момент никаких проектов не будет. Иначе времени для сына просто не останется.
– Думаешь, это сын?
– Или дочь.
Почему в тот момент показалось, что родиться мальчик, я так и не поняла.
Свежий воздух, спокойствие, горячий чай навеяли благодушное настроение. Сразу потянуло в сон. После прохлады открытой веранды в тепле одеяла было уютно.
Разбудил меня тихий голос:
– Просыпайся, соня! А то никуда не успеешь!
Довольный Артем стоял в дверях и чуть не подпрыгивал от нетерпения.
За быстрым завтраком выяснилось, что по магазинам я поеду в сопровождении гида:
– Он говорит по-русски, ответит на все вопросы и вообще…
– А ты? – перебила, не дослушав.
Артем виновато развел руками:
– Вечером премьера. Я и так вчера весь день с тобой просидел. Сегодня не могу позволить себе такой роскоши!
Я оценила. Этот перфекционист действительно многим пожертвовал ради того, чтобы привезти меня в Мадрид и вытряхнут из кокона равнодушия.
– А этот… человек, он…
– Мой импрессарио сказал, что Кайо можно доверять. О! Приехал! – добавил, услышав звук подъезжающей машины.
Через несколько минут в столовую вошел… бог!
Высокий, широкоплечий, смуглый. Роскошная грива волос в полном беспорядке, но я знала, как этот самый беспорядок достигается. Уйма терпения и тонна всяких средств для укладок. Узкобедрый, с крепкими ягодицами… Тут же захотелось шлепнуть по ним, чтобы ощутить под ладонью приятную упругость. А потом задрать футболку и полюбоваться крепкими кубиками пресса. Судя по тому, как этот новый в моем окружении Апполон двигался, они там были.
И в то же время эта божественная гармония оставляла равнодушной. Я восхищалась, но так, как восхищаются в музее античными статуями. Или как скульптор, оценивающий особо удачную позу своей модели.
Наверное потому, что Кайо и вел себя, как модель. Казалось, он выверял каждый жест, каждую улыбку, чтобы показаться с наилучшей стороны. И оттого вся прелесть от созерцания красивого тела сходила на нет. Фальшь, она всегда портит.
– Привет! – от улыбки можно было ослепнуть. – Я – Кайо!
– Прекрасно! – просиял Артем. – Ева, я помчался. Если что, мой номер… – быстры росчерк на визитке, – звони. Кайо, ты тоже.
Мужчина чьей-то мечты коротко кивнул и тут же уселся на освободившееся место.
– Куда сеньорита желает поехать? Ресторан? Кино?
– Супермаркет! – коротко оборвала я и поднялась, не допив кофе.
Причин для антипатии не было, но внутри поселился какой-то червячок. Он грыз, не позволяя доверять спутнику полностью.
– Сеньорита, супермаркет – это для домохозяек! Прекрасной донне я покажу места поинтереснее!
– Если в них дешевле – я только за. Если нет – в супермаркет.
В принципе, на пару дней того запаса одежды, что взял Артем, должно хватить на несколько дней. Но нужны были еще одни джинсы, юбка и колготки. Плюс кое-какие женские мелочи. И косметика.
Кайо пришлось потрудиться, переводя, что написано на баночках, что стройными рядами выстроились на полках. Тратить чужие деньги на дорогущие кремы я не собиралась, тем более что дома имелось все необходимое. Да и на декоративной косметики сэкономила: взяла самые маленькие упаковки пудры, тональника и туши. Палетку с тенями-румянами тоже выбирала недолго: нужные оттенки знала, на лишние не засматривалась.
Так что к обеду осталось купить только наряд на премьеру.
– Кайо, – обратилась к спутнику. – Где тут продают коктейльные платья?
Он пожал плечами:
– Много где. Смотря, что сеньорита желает!
Расстроенный холодным приемом за завтраком, он замкнулся и открывал рот только когда я о чем-то спрашивала. Так что неприязнь скоро рассеялась: молчаливый сопровождающий – бесценен!
– Нечто простое, но не дешевку!
Кайо кивнул и авто остановилось возле небольшого магазинчика. В огромных витринах, прикрытых от дневного солнца шоколадного цвета маркизами, застыли манекены. И, входя в распахнутую Кайо дверь, я уже знала, что не уйду без покупки.
33
Королевский синий. Четкие лини лифа подчеркивали грудь и плечи, а широкая юбка надежно скрыла уже начавший появляться животик. Белые цветы по подолу гармонировали с такими же на манжетах. В общем, в этом наряде можно «и в пир, и в мир». И дома найду, куда надеть.
Хихикнула, вспомнив, какие туфли прихватил Артем. Белые! Как раз в тон отделке! А что с его счета спишется немаленькая сумма – сам виноват! Не надо было тащить бедную больную женщину к черту на кулички! Да еще забыв её кошелек.
Настроение улучшилось, но время поджимало:
– Кайо, отведи меня в гостиницу. И можешь связаться с Артемом?
Трубку никто не брал. А после третьего звонка, вообще отключили. Я как наяву увидела Артема, раздраженно кидающегося на все раздражители. Сейчас он живет только шок, танцем, премьерой.
– Похоже, на концерт ты меня забираешь!
Кайо кивнул:
– Как прикажет сеньорита!
Я смотрела на высокие скулы, на четкую линию подбородка и не понимала, почему неприязнь не утихает. В конце концов, Кайо не сделал ничего дурного! А что старается понравиться… так, может, у него судьба зависит от того, как справится с сегодняшним заданием. Может, обещали роль в кино дать, если я останусь довольна! Вдоволь наобщавшись с «людьми искусства» я и такого сценария не отрицала.
Маски, крема, макияж… После интенсивных процедур я стала похожа на человека. А когда оделась и встала на шпильки, сошла за красавицу. Главное – не сверзиться, все-таки двенадцать сантиметров, а ноги успели отвыкнуть от таких каблуков. Ничего, просто не надо торопиться. Идти спокойно, выпрямив спинку и подняв подбородок. И следить, чтобы под ноги не подвернулся край ковра! А то будет как на той вечеринке. Спасибо, хоть все свои были, просто поржали.
Кайо предупредительно распахнул дверцу:
– Сеньорита не забыла пригласительный?
– Не забыла, – покрутила крохотной сумочкой, в которой только и умещались, что эти билеты да плоская пудреница.
Ехали долго, когда вышла из машины, сумерки вступали в свои права и зажигали на улицах города огни. Фасад здания, выбранного для шоу, был ими усыпан.
– Желаю сеньорите хорошо отдохнуть, – Кайо проводил меня до лестницы. – Но если захотите покинуть праздник раньше, ей стоит только позвать!
– И как?
– Да хотя бы так. – он щелкнул пальцами. Получилось очень… горячо.
– Или так… – поднятые к виску ладони сомкнулись с громким хлопком.
Кайо словно танцевал. В каждом жесте, в каждом повороте головы – страсть. Желание. Безумство.
Очень похоже на Виктора.
Неожиданная догадка заставила развернуться и вглядеться в черты лица. Кайо действительно был на него похож! По сердцу словно ножом полоснули. Я уже в каждом испанце Виктора узнаю!
На входе показала пригласительный капельдинеру – назвать этого импозантного мужчину в смокинге билитером язык не поворачивался. Он легким поклоном пригласил меня внутрь. А я растерялась – куда идти?
Попыталась выяснить это на своем калечном английском, но все только плечами пожимали. Русская речь в этом хаосе показалась музыкой.
– Госпожа Ева Небо? – прозвучало почти без акцента.
Ко мне подошла стройная девушка в униформе.
– Господин Савицкий. – Фамилию тоже произнесла без запинки. – попросил проводить вас в ложу.
Артема я расцеловать была готова! Как в воду глядел, что заблужусь!
– Вы хорошо гооврите по русски, – не удержалась о комплимента.
Девушка улыбнулась:
– Моя мама – русская. Прошу, сюда!
За дверью обнаружился балкончик с рядом мягких стульев. Круглые спинки, красная бархатная оббивка, позолота… Отсюда открывался потрясающий вид на сцену, а подойдя к перилам, можно было увидеть партер. Тоже… не бедный.
Это как Артем умудрился выбить для шоу такое место? Восхищение смешалось с гордостью за него и от осознания, что я тоже капельку причастна к этому успеху, в груди разлилось тепло.
Постепенно ложа заполнялась. Рядом со мной оказалась пожилая пара, очень приятная внешне. Они мило улыбались и заглядывали в програмку, а потом что-то спросили у меня. По испански. Пришлось покачать головой и ответить по-русски, что не понимаю. Стало неловко, они так явственно расстроились. Но приветливо улыбаться не перестали.
Наконец, свет в зале приглушили. Я еще успела заметить, что не осталось ни одного пустого места. И в последний момент занавеска в ложе напротив чуть шевельнулась, привлекая внимание. И, пока не стало совсем темно, я увидела Виктора. Он оглядел зал и зацепил меня взглядом. Сердце замерло и ухнуло вниз, когда Виктор отвернулся к своей спутнице, подвигая ей кресло. На губах расцветала улыбка, но как же больно было оттого, что предназначалась она не мне! В этой битве победа осталась за Лючией.
Зазвучала знакомая мелодия. Мне не нужно было смотреть на сцену, я знала каждый жест, каждое па. И продолжала наблюдать за Виктором.
Он даже не повернулся к сцене. Наклонился к Лючии и что-то шептал ей на ушко, что-то приятное, раз он то и дело растягивала губы в улыбке.
К концу первой части я поняла: если не поговорю с Виктором – сойду с ума. Просить его остаться не планировала, ни к чему это. Но хотя бы узнать, почему уехал так внезапно? Ни записки, ни письма. Что я сделала не так? Чем провинилась? Ведь это так больно – возвращаться в разом опустевшую квартиру.
Полчаса антракта. Я проскользнула прямо перед пожилой парой, на миг нарушив их благодушное настроение. Нужно застать Виктора у входа, тогда он не отвертится от разговора.
Но путь преградили мужчины в черных костюмах. Вначале я приняла их за зрителей, но потом поняла свою ошибку. Зрители не мешают другим зрителям передвигаться по театру, не хватают за руки, не отталкивают с дороги.
Телохранители сработали четко. Подойти к двери ложи я не смогла и, увидев выходящую пару, простонала в отчаянии:
– Виктор!
Он даже головы не повернул. А вот его спутница мазнула по мне взглядом и отвернулась. Словно каждый день к её мужчине прорываются чужие женщины.
Стал стыдно дол чертиков. Хотелось провалиться сквозь покрытый ковровой дорожкой пол. Но еще я понимала: не получиться объясниться – сойду с ума. Виктор так и останется наваждением, призраком, преследующим всю оставшуюся жизнь.
– Ева!
Жесткий голос Артема немного привел в чувство. Сильные пальцы клещами сомкнулись на запястье:
– Идем. Хочу показать тебе кое-что.
И только тогда Виктор обернулся. Артем ответил тем же. Казалось, еще миг, и послышится лязг стали, так остры оказались из взгляды.
34
А потом оба улыбнулись и поклонились друг другу. Один – с величием короля. Другой – с грацией большой и очень опасной кошки.
Стало страшно. И я покорно пошла следом за Артемом.
В гримерке было тесно из-за костюмов и цветов. Он сгреб букеты с одного из кресел и толкнул меня в его объятия:
– Ты что творишь?
Взгляды метали молнии, а меня мучил один вопрос: когда он успел переодеться? Ведь после выступления одежда должна была промокнуть насквозь! Вон, с волос почти течет.
– Высуши волосы – простынешь. – не сдержала привычную заботу.
– Я спрашиваю, что ты творишь!
Артем возвышался надо мной, как ангел возмездия. Черная рубашка – апаш, облегающие черные брюки, идеально начищенные ботинки. В принципе все, кроме них – его концертный костюм для второй части. Рубашку он потом сбросит, купаясь в «водопаде». А…
– Ева!
Крик заставил вздрогнуть.
– Господи. Ева! – Артем сделал шаг ко мне и опустился на корточки, заглядывая в лицо снизу-вверх. – Ну ты хоть понимаешь, как это все выглядело со стороны?
Отвечать не хотелось. Потому что он прав. Во всем прав! Такой жалкой я себя еще не чувствовала.
– Обещай! – мои руки оказались в его. слишком горячих, слишком сильных. – Обещай, что без меня не будешь искать с ним встречи.
– Не могу, – горло перехватывало, но лгать Артему я не могла. – Мне нужно с ним поговорить!
– Тогда просто подожди. У нас есть… – быстрый взгляд на часы, – еще 10 минут. Я что-нибудь придумаю!
И Артем достал телефон. Поморщился, глядя на пропущенные звонки и набрал номер.
– Алесандро, это Артем. Ты говорил, что собираешься на встречу с представителем какой-то парфюмерной компании? А с какой? Да? Не с Виктором?
Я насторожилась.
– Нет. просто его хочет увидеть один человек. Да, очень надо. Очень! – Артем подчеркнул важность голосом. – Буду признателен. Спасибо!
– У тебя связи по всему миру? – только и нашлась, что с казать.
– Наверное, так и есть, – Артем отложил телефон. – С Сашкой мы с малых лет дружим, только его родители в Испанию в детстве увезли. Он учредитель благотворительного фонда, и как раз на днях встречается с твоим… Виктором.
Имя он не произнес – выплюнул, словно оно обжигало язык.
Где-то вдалеке раздался звонок. В в гримерку тут же постучали и кто-то певуче произнес:
– Господин Савицкий, скоро ваш выход!
Артем одним движением оказался возле двери. За ней стояла уже знакомая мне девушка.
– Спасибо. Но я вынужден попросить вас о еще одном одолжении. Не проводите ли вы мою гостю на её место?
– С удовольствием! Сеньора?
Портить Артему выступление не стоило и я покорно пошла за провожатой.
Семейная пара уже сидела на своих местах. Опускаясь на стул, я с трудом сдерживалась: совсем скоро я увижу Виктора! Ликование охватило такое, словно в душе феерверк запустили.
Музыка, льющаяся со сцены гармонировала с настроением! Я следила за полетом танцоров и в который раз восхищалась талантом Артема. Он умел зажечь зал. Увлекал его восторженным вихрем, заставлял взорваться шквалом аплодисментов или замереть, как море в безветренный день. Невольно я поддалась общему настроению и скользнувший в ложу Кайо вызвал мимолетное радражение.
Но он склонился к моему уху и тихо прошептал:
– Сеньориту кое-кто хочет видеть. Кто-то очень для неё важный.
Сердце сбилось с ритма, зафальшивило, заставило задохнуться.
– И кто? – спросила одними губами.
– Тот, к кому сеньорита рвалась сегодня.
– Когда?
Я готова была мчаться сию же минуту, но Виктор не двигался с места. Его взгляд был прикован к танцорам. Не ко мне.
– Попробуйте ускользнуть с фуршета. Через десять минут после начала о вас позабудут. Я буду счастлив сопроводить сеньору к мужчине, укравшему её сердце.
Проклятье, неужели так заметно? Хотя после того, что я устроила примерно полчаса назад, о моих чувствах не узнал разве что слепо-глухо-немой дебил.
Спокойно досматривать шоу сил уже не было. Я с трудом сдерживала нетерпение, но, судя по взглядами соседей по ложе, получалось плохо.
Последние аккорды музыки прозвучали фанфарами. Оставалось пережить выход на поклон и немного банкета. И надеяться, что Артем, как главная звезда шоу, будет слишком занят, чтобы заметить мое отсутствие. В крайнем случае можно будет сказать, что устала и хочу домой. Мелькнула мысль оставить записку. Я уже собиралась вскочить в поисках бумаги и ручки, как зал заполнил чуть запыхавшийся, волнующийся голос:
– Я безмерно благодарен всем, кто нашел сегодня время прийти сюда. Наша группа безмерно тронута и польщена теплом ваших сердец. Но сегодня в этом зале присутствует человек, без которого это шоу не не могло состояться. На протяжении нескольких месяцев эта женщина была моей музой и ангелом-хранителем, вдохновителем и главной поддержкой. Увы, до этого дня я не имел возможности даже сказать ей простое «спасибо» и теперь счастлив, что могу это сделать. Ева! Эти аплодисменты – для тебя!
В зале раздались одиночные хлопки. Постепенно они крепли, захватывали ряд за рядом, накатывались волной и через минуту зал рукоплескал. Люди вставали, слышались приветственные крики а луч софита заметался по ложам, пока не выхватил из темноты одну. Ту, в которой сидела я.
Шок, растерянность… Крики усиливались, старички рядом тоже поднялись со своих мест, хлопая в ладоши. Пришлось вставать и подходить к перилам.
Так бывает во сне: бежишь изо всех сил, но не можешь тронуться с места. Воздух загустел и казалось, я плыву в тоще воды. Медленно, слишком медленно. А гул оваций так походил на шум прибоя.
Зато теперь Виктор смотрел прямо на меня. И Лючия. Она улыбалась и руки в белых перчатках мерно двигались, подчиняясь общему порыву.
А потом, словно в детской игре кто-то сказал: «Отомри». И все ожило. Люди кричали, рукоплескали, двигались, а Артем вывел труппу на поклон. Несколько минут передышки. И чтобы сбежать.
Написать записку не успела. Хотелось сбежать как можно скорее, а желание увидеть Виктора один на один становилось все сильнее. Терпеть сил не осталось и я буквально смела ждущего на лестнице Кайо:
– Скорее! Увези меня отсюда!
Машина мчалась по трассе на пределе дозволенной скорости, а мне казалось что ползем, как черепахи. А уж когда свернули на какую-то второстепенную дорогу и Кайо притормозил, чуть не взвыла от нетерпения. Но гнать по выбоинам мог только самоубийца.
– Не волнуйтесь так, сеньорита! Мы не опоздаем!
Неужели так заметно? Еще бы! Пальцы переплелись, спина напряжена, губы сжаты в тонкую линию… Никуда не годиться! Заставила себя расслабиться и прикрыла глаза. Вдох – выдох. Вдох – выдох.
Гимнастика помогла. К моменту, когда Кайо вырулил к плохо освещенной площадке, я почти успокоилась.
– Прошу!
Выезжая из дом я не прихватила верхнюю одежду – днем еще было тепло. Но теперь солнце скрылось и осенний холод тут же пробежал по спине ветром, заставил ежиться и искать тепла. Но в предвкушении встречи я не обратила на него внимания. Как и на темноту. И только, отойдя от машины на несколько шагов почуяла неладное: Виктор просто не мог назначить мне встречу в таком месте.
35
Сквозь потрескавшийся асфальт пробивалась трава, а кое-где кусты уже отвоевали себе место под солнцем. А дальше, куда не доставал свет одинокого фонаря, громоздились какие-то постройки.
– А где…
Договорить не успела. Хлопнула дверь, взревел двигатель и Кайо умчался, оставив меня в одиночестве.
Я ничего не понимала. Что за дурацкая шутка? Кому понадобилось завозить меня к черту на кулички? В приглашение Виктора уже не верилось, такого он сотворить не мог. Но тогда кто?
Страх смешивался с холодом, пробирая до костей.
Конечно, меня будут искать! Артем обязательно всполошиться, когда увидит пустую спальню. На банкете вряд ли, скорее всего, Кайо ему сообщит, что я захотела домой, и он поверит, ведь…
Стоп!
Страх постепенно сменялся ужасом. Ведь обманщика приставил ко мне именно Артем. Но зачем? Что ему нужно? В конце-концов, я ношу его ребенка! А может, в этом все и дело?
Руки сами обхватили живот. Малыш. Возможно, причина именно в нем. Зачем успешному танцору на пике славы бастард? Он будет как бельмо на глазу, только ленивый не ткнет. А так…
Нет, не может быть! Я гнала от себя бредовые мысли, но они возвращались.
– Прочь! – завизжала, срывая голос, словно они были живыми и могли испугаться моего крика. – Пошли прочь!
Собственный голос заглушил чужие шаги. О том, что я не одна поняла только, когда увидела какое-то движение. Повернулась и тут же упала, не успев даже закричать от резкой боли.
Задранные руки затекли. Попытки опустить привели к новой вспышке боли: кто-то крепко прикрутил их к чему-то жесткому. Как и ноги. Я стояла, вернее, полувисела, раскоряченная, как морская звезда. Но хуже всего была темнота. Плотная, вонючая. И абсолютная тишина. От отсутствия звуков по спине пробежал холодок. Голова болела и я вспомнила сильный удар. Неужели из-за него я ослепла и оглохла? Нет, не может быть. Этого просто не может быть! Не со мной!
И я забилась в путах, стараясь освободиться. Но стало только хуже: запястья и лодыжки словно проткнули раскаленными щипцами. И я обвисла на веревках: сил не осталось даже на то, чтобы упираться в пол ногами.
Слезы сами хлынули из глаз: больше всего я ненавидела собственное бессилие, а теперь… Но как ни старалась удержать в себе плачь, всхлипы рвались наружу.
Всхлипы? Я слышу?
Это уже показалось подарком судьбы. Значит, не все так плохо! И, чтобы убедить себя в этом, я крикнула. Для этого пришлось напрячься: воздуха едва хватало даже для покойного дыхания. Звук показался глухим.
Может, меня запихнули в гроб и похоронили живьем? Паника снова подняла голову. Пришлось прибегнуть к испытанному средству: просто спокойно подышать несколько минут. Вдох-выдох, вдох-выдох. Вот так. А теперь…
Новый звук заставил насторожиться. Мерные шаги эхом порождали эхо, как в огромном, абсолютно пустом помещении. Значит, не гроб. И на том спасибо.
– En vivo? – поинтересовался хрипловатый мужской голос. А чтобы не оставалось сомнения, у кого спрашивают, что-то жесткое больно ткнуло под ребра.
Я всхлипнула от боли. Голос что-то удовлетворенно пробормотал и шаги удалились, унося с собой эхо.
Из этой содержательной беседы я вынесла, что не похоронена, не одна и что убивать меня пока не планируют. Но от этого легче не стало. Вспомнились все страшилки из книг и кино. Иногда лучше сразу умереть. А я даже с собой покончить не смогу – руки привязаны. А уморить себя голодом времени не хватит.
Стоп! – оборвала себя зло. Наверное, удар по голове сильно повлиял на мозги. Я пока еще жива и на тот свет не собираюсь! Не знаю, кто меня предал, Артем или Виктор, но искать меня будут. Ведь не могли же эти двое сговориться? Или… могли?
Но тут возник второй вопрос: а зачем? Если с Артемом понятно, то Виктор вообще не укладывался в происходящее. Его со мной связывало лишь недолгое проживание в моей квартире. За это не убивают.
Но память услужливо подсунула, чем мы занимались на острове. Проклятье, это он так компромат уничтожает? Нет, вот это – точно бред. Пусть и сын миллионера, а убить всех, кого обслуживал в «Раю» без последствий не получиться. Судя по расценкам этой милой организации, отдыхали там далеко не бедные люди. А значит, и влиятельные.
Мысли путались. Голова болела все сильнее, и затекшие руки – ноги уже казались не такой уж большой бедой. А еще я догадалась, что мне на голову надели мешок, поэтому и дышать тяжело, и ничего не видно. Могла бы и раньше понять.
Но злиться я тоже не могла. Апатия, так похожая на ту, что отступила только недавно, заползала внутрь и, свернувшись клубочком, начала вить гнездо. Я больше не понимала, где сон, где явь и иногда казалось, что я все еще еду в машине, просто задремала и вижу кошмар.
Реальность дала знать о себе цоканьем каблуков по бетонному полу. Миг, и свет хлестанул по глазам, заставив зажмуриться. Кто-то ухватил меня за волосы и дернул, заставляя поднять голову.
Слезы мешали смотреть. Боль сконцентрировалась в правом виске и стучала в такт ударам сердца. Слишком сильно и быстро для обычного ритма. И я паниковала вместе с ним. Да так, что не сразу поняла, что вокруг царит полумрак.
