Текст книги "Расколотый меч (СИ)"
Автор книги: Елена Кисель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Глава 14. Проблема с подмогой
Занималась заря. По утренней прохладе нас колотило вдвое больше, чем надо бы. Костер уже не спасал, а иссиня-бледное лицо нашего предводителя только нагнетало холод. Рядом с Йехаром лежал его клинок – разбитый кем-то или чем-то самым безжалостным образом.
Наш проклятый вопрос.
– Думаешь, его душа еще здесь?
Мы втроем смотрели на тусклый металл. Эдмуса не было: совершал облет. Дежурил, а заодно пытался высмотреть, не попадутся ли следы ночных злоумышленников. В последнее время спирит наловчился делать это тихо – это радовало, но и действовало на нервы.
– Ой, ты ко мне? – обрадовалась Бо, хотя спрашивала я Веслава. – Ну, давай подумаем… теперь ведь ножик не горит?
Мы смотрели на изломанный клинок так, будто старались воспламенить его взглядами.
– Во-от, – развивала Бо мысль, не замечая, что вколачивает каждым словом по гвоздю в наше хрупкое спокойствие. – И трогать его теперь можно, а раньше было нельзя, он пекся. Ну, так что я даже не знаю…
Я зашарила пальцами по траве. Как мне хотелось быть сейчас поближе к воде, окунуть в нее ладонь, чтобы успокоиться, чтобы перестали метаться мысли…
Отловила одну-единственную, которая не металась, а прочно сидела в мозгу с того момента, как я увидела разрубленный клинок.
– Его придется сковать заново. Так или иначе, но это – единственное, что вообще может помочь. Иначе и противоядие это нам без надобности. Как только он очнется…
– Ой, не надо дальше, – попросила Бо. – Веслав уже понял, а у меня только мурашки от таких разговоров.
Веслав, который изображал пальцами оживленную игру на рояле, покосился на меня.
– Отковать меч, над которыми были проведены такие магические манипуляции? Серьезно? Может, и кандидата знаешь на такую работу?
Я постаралась ответить взглядом, который бы выражал уверенность в завтрашнем дне. Мол, авось, да и найдется.
– Здесь мир магией переполнен – что, скажешь, не отыщем?
– Это сколько нам придется его искать? – ужаснулась Бо. – Что – вот так, по миру, пока не найдем?
Веслав молчал, выбивал пальцами марш, но я хорошо знала это холодное, отрешенное выражение лица. Ну, сейчас меня будут опровергать, обламывать, а потом еще в дурости упрекать…
– Ольга права, – от такого начала я выпала в осадок, а Бо уронила в траву пилочку для ногтей, – отковывать меч рано или поздно придется. Разумеется, если мы хотим вернуться обратно, а мне кажется, Арка сию оболочку, – он кивнул на неподвижного Йехара, – как пятого не воспримет. Но не надо забывать, что до возвращения мы тут все можем завалиться к Тано в гости, а времени у нас, может, и немного. Это время мы можем потратить на поиски в здешних дебрях кузнеца-умельца и воскрешение нашего рыцаря, а можем попытаться вычислить Иссушителя. Ну, попутно задание Арки выполнить. Вот вам расклад. Вопросы есть?
Я смотрела на потухший клинок и ждала, пока Бо что-нибудь скажет, но та все ползала на коленях в траве. Поиски пилки шли полным ходом.
– Аж два, – сказала я тогда. – Первый: это все тебе логика подсказала?
– Конечно.
– Второй: совет, что сделать со своей логикой ты уже просек?
– Само собой.
– Мне добавить нечего.
На секунду мне показалось, что он сейчас усмехнется, но вместо этого уголок губ алхимика выдал очередную порцию подергиваний.
Бо оглянулась на нас с Веславом и шустро отползла подальше. Кажется, даже залегла.
А у меня намечалось объяснение с начальством.
И никто не ослышался. Не Эдмусу же и не мне принимать теперь главенство в Дружине. И все-таки если наш новый Поводырь думает, что я ему позволю оставить Йехара в состоянии полусмерти до лучших времен, пока мы не вычислим и не повяжем Чуму Миров, – если он так думает, значит, ему отказала хваленая логика.
И вообще, есть у меня смутные подозрения, что эта летаргия Веславу только на руку, только по совершенно личным причинам.
Наверное, взрывной алхимик все же испытал бы на себе, что бывает, когда выхожу из себя кроткая я, но тут к нему пришла помощь с небес.
Правда, это было не воинство небесное, а всего лишь Эдмус.
Вот только шутить он на этот раз не собирался.
– Ребятки! – донеслось до нас сверху и пока что издалека. – А что это за комары тут – длинные, черные и свистят все мимо, а?! И почему я рад, что они свистят мимо, а-а-а?!
Я вскочила на ноги, попутно раздавив пилочку Бо. Веселья в голосе спирита был самый минимум. Что там было – это хорошее понимание того, в какую ситуацию он вляпался.
Стрелков не было видно, а сами стрелы летели в Эдмуса отовсюду. Удалось мельком рассмотреть их на бегу: длинные, черные и, видно, заколдованные, иначе как они вообще долетали на такую высоту?! Спирит поднимался все выше с каждой секундой, а они его доставали и там.
И при этом такое ощущение, что стрелки постоянно двигались.
И ясно было, что добежать до этих стрелков мы едва ли успеем.
Рядом раздался рык и мелькнуло что-то вроде бело-розовой шерстистой молнии. Бо рванула напрямик через кусты, не утруждая себя выбором маршрутов.
– Ребятушки! – голосили в это время с неба. – Эти гады уже всадили в меня пару штук, больно, чтоб им на моонах жениться, и если вы им за меня не отомстите, я это сделаю сам! Упав им на головы… А-а, не целиться в крылья, подлые крякодуглы!
Вот, значит, почему он не может выйти из-под обстрела: уже ранен. Наверное, этим объяснялось и то, как он летел, и тяжесть, с которой давался ему подъем, и ведь как назло, спирит в рассветном небе вырисовывался прекрасно, то есть, сам-то он нет, а вот широкие крылья служили идеальной мишенью. И как назло, мы могли смотреть вверх только время от времени, пока пытались найти дорогу через кустарник.
– Ой-ой-ой! – вопил тем временем Эдмус в духе Винни-Пуха, о котором, разумеется, никогда не слышал. – Это какие-то неправильные стрелы! И я хотел бы увидеть мастера, который их делал, я бы ему рассказал свою самую занудную шу-у-у-у-а-а-а…!! Кто меня любит – лови-и-и-ите!
В следующую секунду случилось сразу несколько вещей. Первая: в соответствии со своими воплями, Эдмус начал падать. Правда, он и в падении не терял присутствия духа, а пытался расправить крылья и задержаться в воздухе, но крылья почему-то держать его не хотели. Второе событие: метров за пятьдесят от нас грянули крики, стоны и подозрительное рычание. Пантера добралась до цели. Третье: мы с Веславом выскочили на небольшую прогалинку, и тут мои мозги начали действовать. Что было четвертым событием и сыграло не последнюю роль.
Мыслительные операции шли с невиданной для меня скоростью несколько штук в секунду. Раз – Эдмус сейчас упадет. Два: если упадет, то разобьется. Три – неизвестно, смогу ли я его исцелить, потому что исцелить смерть – задача трудновыполнимая. Четыре: ни Бо, ни Виола подхватить спирита не смогут, потому как обе сейчас выполняют кусательные операции за пятьдесят метров от нас.
Дальше мысли закончились и начались действия. Я выбросила вперед руку, и болото в двух шагах от нас выплеснулось вверх чудовищным столбом. «Водный столб», на самом деле боевое заклятие, но история любит новаторов, а?
Повинуясь движению моей руки, толстая струя воды рванулась наперерез падающему спириту. Рухнул он не на землю и не на верхушку какого-нибудь дерева, а прямиком в водный столб. Ну, может, не совсем в водный, потому что там было достаточно много примесей, и не совсем приятных. Я постаралась как можно быстрее и мягче опустить его на землю: не нужно перерасхода энергии. У меня еще целение впереди.
Оскальзываясь в пахнущих тиной лужах, я добежала до спирита и опустилась рядом с ним в болотную воду. Эдмус приподнялся на локте и закашлялся, обдав меня брызгами и тиной.
– Все слова беру назад, – простонал он. – Верните меня в небо со стрелами! Нет, конечно, я тебя доставал, я всех доставал, но…
Он не закончил шутку, посерел и стиснул зубы от боли. Наполовину шутовская, наполовину полководческая одежда под слоем грязи быстро темнела от крови. Одна стрела пробила плечо пониже ключицы, три других угодили в правое крыло – не постигаю, как он мог еще летать.
– Придется дергать, – предупредила я, хватаясь за ту, которая торчала из плеча.
– Еще… и пытки? – поинтересовался спирит. – Давай… я сам. Осторожно… если они…
– Весл прикроет, – без малейшего сомнения отозвалась я, Эдмус меня тревожил больше, чем любое нападение. Раны, видно, были серьезными, я видела, как из шута уходили силы, а смогу ли я что-нибудь исцелить?
– Лови!
Я повернулась как раз вовремя, чтобы не поймать пузырек, как выяснилось, с обезболивающим, затылком. Сунула в руку Эдмусу со словами: «Пей, только не все», подождала, пока он сделает глоток, и дернула первую стрелу.
Спирит испустил придушенный вопль:
– За что?!
– Шутить будешь меньше, – буркнула я, переходя ко второй стреле. Рядом затрещали кусты, похоже, сюда пробивался большой отряд. Неудивительно: мы весь лес, наверное, перебудили.
– Не оглядывайтесь, – предупредил Веслав. Я и не собиралась: как раз вытаскивала из крыла спирита очередную стрелу. Операция требовала осторожности: все-таки крылья, инструмент тонкий.
– Начинай, – выдохнул Эдмус, на которого обезболивающее уже начало оказывать эффект (еще бы, вылакал полбутылки, и не отравился, просто чудо какое-то!). – С последней я сам…
Треск стал ближе. Потом еще ближе, послышались чьи-то голоса, но я уже закрыла глаза и ушла в целение.
Сначала плечо, похоже, там что-то серьезное, ну да, стрела задела плечевую артерию, поэтому так идет кровь. Сосредоточиться, представить процесс сращения, не забыть об образовании тромба, срастить сосуды – это прежде всего…
Спирит сдавленно охнул от боли: не самое приятное ощущение, когда в твоем теле заново соединяются разорванные сосуды, а лейкоциты и тромбоциты начинают работать в десятки раз быстрее.
Теперь крылья, жаль, не знаю, как они устроены, ну ладно, просто срастить ткань, нет, поздно, сил нет. Сзади какие-то испуганные крики, негромкий хлопок и мертвая, каменная тишина.
Я открыла глаза. Посмотрела на Эдмуса, у которого вид был такой, будто он принимал грязевую ванну.
– Извини. Больше никак.
– Ничего, – ответил шут, нервно слизывая с воротника болотного жука. – У нас вон Веслав мастер утешать. Мне их даже немного жалко!
Я оглянулась – и ведь прекрасно знала, что увижу…
Лес превратился в подобие Летнего Сада. Только здесь фигуры были средневековыми, и позы у них были не столь классическими: кто-то замер с открытым ртом и вытаращенными глазами, кто-то целится, еще один поскользнулся и упал…
С виду – то ли бродяги, то ли разбойники. Все – холодный мрамор. Да еще такой, что заглядеться можно: белый, черный, даже с розовыми прожилками…
– Это было обязательно? – уточнила я, поднимаясь из лужи на ноги. Алхимик наклонился и подобрал несколько камешков – возле себя и возле нас. Снимал защиту от «Горгоны».
– Нет, конечно! – отозвался он яростно. – Но ты ж меня знаешь: день не могу прожить, чтобы не убить никого. Природная кровожадность, от прадедушки-кавказца унаследовал. Еще обожаю мучить до завтрака белых пушистых котят с невинными глазами, а после ужина…
– Весл, хватит, – устало попросила я. – Ты всех накрыл «Горгоной»?
– А с чего, ты думаешь, я их подпустил так близко и даже дал в себя прицелиться? – Веслав пересек прогалину, приподнял полы своей дорожной одежины и присел на корточки рядом с Эдмусом: – Как – ты его не утопила?!
– Нет, но у меня такое чувство, что я вовек не отмоюсь, – прохрипел спирит, стирая с лица болотную грязь.
– Не льсти себе, ты стал только чище.
Веслав осмотрел не до конца сросшееся крыло спирита и поцокал языком. Потом начал неторопливо опустошать карманы.
– Эгей! – испуганно вскрикнул Эдмус, когда на свет появилась четвертая емкость. – Я лучше так похожу, и я понимаю – все эти рассуждения о том, что будет меньше мучиться…
– Не дури, – осек его Веслав. – Кроветвор. Заживляющее. Успокоительное…
– Это мне зачем, я спокоен как…как…
Но тут я залила в него мерный стаканчик успокоительного, и фраза закончилась звучным «буль».
– Универсальный антидот, – закончил Веслав мрачно. – На случай, если там была отрава.
К приему антидота бывший шут отнесся уже спокойно. Разве что поинтересовался потом:
– Что еще? Этого… топлива из вашего мира нет? Чтобы я быстрее летал?
– Скипидар могу дать, а вообще тебе мозгов бы, – ощетинился алхимик. – Где твоя стихия была в этот момент?
– Ну, я не уверен, я не спрашивал… но ты пробовал любить кого-нибудь, когда в тебя начинают палить во время полета? И глянь, кстати, какая нежность выражена на этих мраморных физиономиях. Они так и светятся моим медиумом, да?
Нет. Они как раз светились полным его отсутствием. Вообще, перед нами были физиономии явных дегенератов: заниженные лбы, выдающиеся вперед челюсти, чересчур запавшие или, наоборот, по-рачьи выпуклые глазки… м-да, встречали таких в родном городе по вечерам на скамейках с пивком, встречали… У многих заметны были шрамы на лицах, а одежда – самое разнообразное тряпье. Пестрое сборище, одним словом, да только…
Я нагнулась, пошарила в луже и выудила оттуда лук. По счастью, вывалился из чьих-то рук за секунду до действия «Горгоны». Отменное оружие: дальнобойный, мощный, даже я вижу, а еще я вижу, что лук не простой. Посередине вмурован словно бы маленький черный камушек, амулет.
– Какой-то наговор, – заметила я и покрутила оружие перед глазами. – Какой – мне определить трудно. Взять, что ли, с собой, поспрашивать… Одно ясно: если такое оружие было у всех, а такое и было, что-то стрелы летели очень уж одинаково, как-то это на шайку бродяг непохоже…
– Сворачивай мозговой штурм, – оборвал меня Веслав, оказываясь рядом. – И без того ясно, что они не грабить нас собирались. Сама хоть идти можешь? А то такое достижение выдала – болото вывела выше елок!
Я по тону заключила, что за этим последует, и, не глядя, протянула руку за мерным стаканчиком.
– Энергетический тоник? – по шоколадному вкусу это снадобье опознавалосьсразу. – А Эдмус что?
– Отряхивается и, вроде, лучше, только летать он не сможет.
– Что?! – заорал позади нас Эдмус, который обладал вдвойне острым слухом: как спирит и как бывший придворный.
– Вот для этого было успокоительное, – хмыкнул алхимик и вернулся к нему. – Пока не сможешь. Крыло заживет – милости просим в небеса за птичками, а где блондинка-то наша, что-то ее не ви…
– Ой! – тут же обрадовались где-то в кустах. – А я вас все ищу… ищу…
Наши надежды на то, что преображение вызовет Виолу, позорно провалились. На прогалину шагнула Бо, задумчиво помахивая чьим-то оторванным рукавом, и восторженно оглядела собрание.
– Ой! – захлопала она в ладоши. – Какие красивые памятники! А кто их ставил в лесу? Только грязно тут очень, да? Эдмус, Оля, вы все такие мокрые, вы тонули? Прикольно… а я почти даже справилась с контролем сущности, даже превратилась сама, вот!
Это мы и сами увидели. Иначе на поляну явилась бы пантера, а лезть на дерево со спиритом, который только недавно оправился от ранения… дважды бр-р!
– Только там, на поляне, когда меня увидели, – все разбежались, – продолжала Бо, подходя к одному из изваяний и пытаясь поковырять у него в носу. – Ну, сначала пострелять в меня хотели, потом немного магией побить, а потом убежали все, вот!
Определенно, странные разбойники. Или это только соображалка Дружины дошла до мысли о дереве?
Я начала понемногу расслабляться. Эдмус встал на ноги, правда, мокрый и грязный, да и я сама была не лучше, но у меня даже на простую просушку не было сил. Веслав сортировал по карманам свои эликсиры, Бо тоже была в порядке, разве что задала вопрос, после которого не в порядке оказались уже мы:
– А там с Йехаром ничего не случится, пока нас нет?
Через три секунды нас на прогалине не было, а в воздухе остался висеть тройной залп ругательств: на русском, на языке спиритов и на непонятном наречии алхимиков, включающем латинские выражения и оборотцы типа: «Пижму вашу через тертый кварц!»
Видимо, мысль, что нападение было всего лишь отвлекающим маневром, пришла в голову сразу всем.
Намокшая одежда мешала бежать. Ноги подкашивались от слабости и орали от боли каждая на свой лад, но мы продирались в обратном направлении чуть ли не в два раза быстрее, чем бежали в первый раз. Эдмус не отставал и пару раз даже пытался взлететь, но только зубами скрипел и прибавлял шагу.
На опушку мы вылетели одновременно, и зрелище нам предстало несколько неожиданное. Все ожидали увидеть что-то нерадостное, но заваленный трупами лагерь побил все рекорды. Добавкой для желающих служила фигура в темном капюшоне, красноречиво склонившаяся над Йехаром.
– Осади назад! – рявкнул алхимик и на ходу сунул руку в карман.
Сверкнула вспышка, и Веслав покатился по траве, эффектно остановившись о какой-то труп.
Человек встал, отбросил капюшон и выпростал из-под черной одежины белый хрустальный скипетр.
– Милия?! – удивилась я. Эдмус опять попытался взлететь. На сегодня для него явно было слишком много стрессов.
– Что вы с ним сделали?!
Вопрос прозвучал, как выстрел из крупнокалиберной винтовки. Я оказалась под прицелом жезла светлой странницы. Неприятно как-то. Я еще помнила, что он может творить при надобности.
– Ой, здрасьте, – расцвела Бо. – А вы так вовремя, знаете, тут нам драться пришлось с вот такими же, а…вы не рады, нет?
И заметила ведь как-то. Лицо воительницы, при всей его неземной красоте, дышало неземной же суровостью. Мне почему-то представилась вращающаяся надпись вокруг ее головы, наподобие нимба: «Оставь надежду всяк сюда смотрящий».
– Что вы с ним сделали?
– Его меч перерубили, – ответила я, и мне как-то не захотелось вдаваться в подробности вроде «Белоснежки». Веслав и так еще не мог подняться. – Не мы перерубили, стойте! – последняя фраза спасла мне жизнь. – Мы не знаем, кто. Может быть, вот эти же…
Странница поглядела недоверчиво, но жезл слегка опустила.
– Я появилась вовремя, – сказала она, – они уже подошли достаточно близко. Да. Это тяжкая утрата для Ордена и для Дружины…
– И для мира этого, да и вообще, – язвительно продолжил Веслав и подхромал ближе. – Да живой он пока, не тратьтесь на веночки. Но со временем помрет непременно, если, конечно, не откуем меч.
На лице Милии немедленно изобразилось глубочайшее презрение. Они с Веславом еще с прошлой встречи прониклись друг к другу в высшей степени взаимными чувствами – и переплюнули по показателям даже вечные стычки алхимика с Йехаром.
– Не откуем меч? – мне не было дела до их взаимных чувств, меня интересовал только Йехар. – Пять минут назад ты говорил…
– Пять минут назад нас было четверо.
Презрение на лице Милии стало глубже. Светлая странница со значением перекинула жезл из одной руки в другую.
– Может статься, ты решил, что я буду помогать вам? Меня сюда позвала моя светоносная миссия, и…
– Это значит, что вы не будете? – вставила Бо.
Разговор, а вместе с ним и планы по спасению Йехара, начали заходить в тупик. Впрочем, это было привычно: как только где-то появлялась Милия – в тупик становились автоматически все…
На сей раз спасительной нитью, выводящей из маразма, стало появление в лагере массивной фигуры Нгур.
– Как ни быстро я шла, довелось опоздать, – задыхаясь, проговорила кормилица. Она выступила из темноты, с которой почти сливалась. – Кто клинок разрубил?
– Отвечать, вашу мать! – в манере Веслава дорифмовал спирит. Кормилица поощрила его задумчивым кивком головы.
Прежде чем отвечать, пришлось озаботиться безопасностью Нгур, на которую уже начала с профессиональным интересом поглядывать Милия. Особенно странницу заинтересовали ритуальные татуировки на щеках.
– Призыв демонов? – осведомилась она почти с надеждой. И мы опять оказались в тупике, поскольку были твердо уверены, что Милия ударит без предупреждения.
Из груди Бо сам собой исторгся полный вселенской печали вздох. Тут было все: и грусть по утраченному Поводырю, и предвкушение того, что ночь придется провести в объяснениях. Но больше всего там было твердого убеждения в том, что теперь наша блондинка до конца жизни будет бояться «безопасных стоянок на открытом воздухе».
** *
Нгур почувствовала, что с ее воспитанником что-то не то. Это было неудивительно.
Она вообще была настроена оплакивать мертвого Йехара, так что алхимия Веслава в очередной раз совершила невозможное, а оплакивать наполовину мертвеца Нгур отказывалась начисто.
– Я гадала на камне, и – страшно смотреть, он окрасился красным, кровавым, как смерть… – повторяла она в четвертый или пятый раз. Я была бы благодарна ей, если бы каждый раз на последних словах она не поднимала на меня глаза.
Вот и сейчас пришлось срочно нагибаться, чтобы подбросить топлива в костер.
Кровавым, как смерть… Слова намертво впечатались в мозг и прокручивались там даже когда кормилица замолкала. Если Веслав солгал тогда насчет совместимости?
Если его пораженное выражение лица при алом цвете зелья обозначало, что кто-то из нас станет убийцей, а кто-то – жертвой?
Причем, жертвой станет он. Если минут через пять не примет окончательное решение. И уж как минимум не перестанет молчать, глядя в огонь.
– Я никуда не пойду!
Милия побила рекорд Нгур по повторению заезженных истин. Она выдала это в восьмой раз.
– Не думаю, что моя миссия…
– Заключается в том, чтобы искать кузнеца, – перебил ее Эдмус. – Мы устали… мы расстроены… но это мы поняли! Так ведь разве ж его искать нужно? Нгур говорит, что у нас будет проводник.
Полное сомнения молчание. Полчаса назад кормилица Йехара, основательно прокоптив нас своими травами, заявила, что вспомнила: недалеко от Города Алхимиков живет кузнец, лучший в здешних окрестностях. Мастер Молота. Вот только путь туда займет не один день, да еще мы пути не знаем, но это поправимо, проводника она даст.
– Клубочек, который куда покатится, туда мы и поедем? – устало спросила я.
В ответ Нгур порылась в своей суме и извлекла из нее… кирпич. Обычный кирпич из обожженной глины, и при взгляде на него установилась такая гулкая и полная безнадежности тишина, что проснулась даже Бо, которая предыдущие два часа нашего совета сладко проспала, положив голову для пущего удобства на плечо Йехара. Блондинка продрала глаза и заметила:
– А он же не может катиться! – явно гордясь собой, что заметила такую важную деталь.
– Не может, – ответил на это Эдмус, – а катится!
Когда я пояснила ему, что это старая шутка, спирит от обиды попытался замкнуться в себе, но быстро оправился и принялся придумывать вариации на тему эволюции проводников-клубочков.
– Если я скажу, что наш проводник – почти клубочек, только более многогранный… – начал он теперь.
– Заткнись, – попросил Веслав, возвращаясь из своих мысленных скитаний. – Завтра начинаем сборы и выезжаем как можно скорее.
Бо, нутром учуяв неприятности, проснулась окончательно.
– Можно, я останусь с Йехаром? А то вдруг эти, как их там, вернутся…
– Выезжаем все, – уточнил алхимик, своим тоном давая понять, что надеется на скорое преображение Бо в более полезную Виолу. – Местность здесь ненадежная, и предстоит нам не увеселительная прогулка.
– Какой командирский тон, – умилился спирит. – Но я мог бы и один…
Веслав молча сделал жест, как будто собирался стрелять из лука, и вопросительно вскинул брови. Спирит ощупал крылья и озабоченно вздохнул. Он мог бы подняться на высоту, недоступную для выстрелов – но рисковать все же не следовало. Среди тех ребят, которые напали на меня и Виолу, были и воздушные маги.
– С Йехаром останутся Нгур и Милия.
Кормилица согласно кивнула, светлая странница нахмурилась. Она все так же недружелюбно изучала татуировки Нгур.
– Это даже не просьба?
– Заодно посидишь в засаде – вдруг Иссушитель решит закончить то, что начал?
– Кто?
– Чума Миров.
Какое-то время все дружно наслаждались перекошенным лицом светлой странницы. Если удел Милии был заводить нас всех в тупик, то мы с завидным постоянством выводили ее из равновесия. Чего в прошлый раз стоил спирит со стихией любви!
– Собраться постараемся как можно быстрее, – Веслав рассеянно потер переносицу. – Что там нужно… меч, кирпич этот… Бо, чтобы достать кузнеца насмерть, если он отказаться вздумает… всё?
На тот момент нам показалось, что всё. И более того: на тот момент нам даже показалось, что это путешествие – не такая уж сложная затея!
Впрочем, мы скоро поняли, почему Нгур, слушая Веслава, улыбалась с такой искренней жалостью…
