Текст книги "Клан Разящего Когтя (СИ)"
Автор книги: Елена Голубина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
***
Мастерскую я покинула с полной решимостью вернуться к фантому с убитой невестой. Очень мне хотелось рассмотреть детали, учитывая полученные сведения. А еще я была уверенна, что непременно найду и другие следы преступлений неподалеку или хотя бы что-то, способное помочь следствию. Свои мысли я озвучила коллеге и Дарквуду, они были решительно против тащиться в Северный лес ночью. Поэтому Макс направился к Бенедикту озвучивать полученные сведения о фантоме давно минувших лет, наказав черноволосому проследить, чтобы я оказалась дома, а не в лапах убийцы по своей же вине. По сему я и Дарквуд шли по заснеженной дороге к дому Роннистеров. Снег все еще продолжал валить с неба пушистыми хлопьями, мерцая от света из окон. Снежинки путались в кудрях и падали на ресницы. Ноги утопали в сугробах по щиколотку, замедляя ход. Дарквуд молчаливо следил за тем, как я усердно перевариваю диалог с мастером Ютаром.
– Я не смогу заснуть, пока не увижу след преступления. Мне нужно туда! – указала я на высокий сосновый лес.
Дарквуд подхватил меня под руку, сделав другое предложение:
– Предлагаю заполнить вечер хорошими впечатлениями. Тем более кое-кто мне задолжал, назвав меня кобылой. – Укоряюще сузил глаза черноволосый, но на лице блистала хитрая улыбочка.
– Зорькой? – очнулась от размышлений об убийце и его жертвах. – Я же пошутила, Дарквуд. Что вы предлагаете?
– Перейти на ты, наконец, – ответил оборотень, уводя меня в сторону от первоначального пункта назначения – дома Роннистеров, – называй меня Дарк. Хорошо?
– Договорились, – согласилась я, – так куда же мы идем, Дарк?
– Тут, неподалеку, есть одно хорошее место, чтобы узнать друг друга поближе. – загадочно произнес черноволосый.
– Только не говори, что ты решил меня убить, а сейчас уводишь в безлюдное место, чтобы совершить злодеяние, – наигранно испугалась я, остановившись.
– Ты права, – широко улыбнулся Дарк и потащил меня дальше. Я не сопротивлялась. – Людей там нет. Только подвыпившие оборотни.
– С первого дня пребывания в МракХоулде приходится таковых наблюдать, – заупрямилась я, – нет места получше чтоб узнавать друг друга?
– Есть, – кивнул Дарк, – но нам туда рано. Так что идем в местную забегаловку «Волчья ягода», там делают фирменные настойки и чудесное вино здешнего производства.
– Из волчьих ягод? – изумлялась я.
– Это лишь название, – ухмыльнулся черноволосый, – тебе там понравится. Обещаю.
В Волчьей Ягоде было шумно, играла веселая фольклорная музыка, исполняемая на музыкальных инструментах. Местные пускались в пляс, пространства для этого было предостаточно – большая танцевальная площадка была отведена. Другие, кучно собравшись за широкими деревянными столами, задорно обсуждали свои дела. Мы заняли небольшой столик на двоих у окна и заказали фирменные напитки по совету Дарка.
– Почему ты решила стать детективом, Амалия? – задал первым вопрос Дарк, когда задорная музыка стихла, сменяясь мелодичной песней.
– Это семейное. У меня все в правоохранительных органах работают: отец, мать, брат.
– Не уж-то у Лаймы Райс? – Дарк забрал кувшин с горячим вином у подавальщицы и разлил его по бокалам.
– Нет, к Лайме меня сослал старший следователь, видящий призраков им оказался неугоден. И это, несмотря на мои связи и хорошее образование. – сделала первый глоток и с удовольствием заметила, что вино в МракХоулде делать умеют.
– Зря он так. Думаю, он еще пожалеет об этом. Ты же просто находка для полиции. Умеешь видеть следы преступления аномального происхождения. Однако, Райс тебя обратно не отпустит, зная такие таланты.
– Может и так, да и мне начинает нравится эта работа. Где бы я еще увидела столько магических существ? – кровь прилила к щекам от тепла и хмельного напитка, поэтому я стянула свою куртку, повесив на спинку стула.
Кстати, Дарк совсем не стеснялся своего вида, ведь свитер ему был заметно мал. А мой взгляд то и дело возвращался к рельефам оборотня. Его можно было брать в роль натурщика и лепить с него статую оборотня-аполлона, по всем правилам золотого сечения он подходил идеально.
– О чем размышляешь так мечтательно? – поинтересовался Дарк, и я чуть было не подавилась местным глинтвейном.
– Вот думаю, как убийцу изловить, предвкушаю, – не моргнув глазом соврала я, – отчего тебя твоя братия так не любит? Вину пытаются повесить? – сменила тему разговора, наблюдая за тем, как некоторые посетительницы Волчьей ягоды бросали хищные взгляды на черноволосого. Мда, не одну меня впечатлял Дарк.
– У нас, понимаешь ли, тоже семейный подряд, – оборотень откинулся на спинку, широко улыбнулся и сделал глоток, – отец был главой клана и следил за порядком в МракХоулде, дедушка так же, и кажется, пра-дедушка. Теперь брат принял пост… Про Макса ты сама знаешь, он тоже блюдет порядок среди магических существ. А вот я исключение из правил – пошел кривой дорожкой. Зато своей, и этим я горжусь.
– Своей кривой дорожкой? – удивилась я, хмель постепенно ударял в голову. – Ты ни о чем не жалеешь?
– Я такой – какой есть, неправильный оборотень, но я себя вполне устраиваю. И мне этого достаточно. Многие страдают предрассудками, живут по правилам – это не про меня. Я сам делаю свою судьбу. – кажется, кто-то тоже начал пьянеть. Однако. Я думала у оборотней выдержка получше будет.
– А знаешь, идем-ка танцевать, – когда заиграла задорная музыка, ноги сами понесли в пляс. Да и подозрение у меня закралось, что вино тут имеет повышенный градус. Поэтому решила сама предложить, чтобы немного развеяться. Дарк охотно согласился.
И понеслось. Танцы оказались настолько заразительными, что подтянулись абсолютно все посетители Волчьей Ягоды. Задорная мелодия, не останавливаясь перетекала из одной композиции в другую, захватывая все больше оборотней. Кто-то придавался танцам в одиночку, а кто-то веселился в паре. Оказалось, что под энергичную и весьма специфичную музыку предназначались определенные движения, которые я быстро изучила и повторяла практически один-в-один за местными. Такая атмосфера всеобщего единения была для меня новой, я ощутила себя своей, хоть и временно, среди незнакомых мне существ. Дарк не отходил от меня ни на шаг и оттеснял любых желающих присоединиться ко мне кавалеров. Зато, как он мне и обещал, мне очень понравилось. Сердце колотилось бешено, лицо раскраснелось, улыбка была до ушей. Музыканты заиграли плавную умиротворяющую мелодию, и я собиралась вернуться к столику, как большая часть натанцевавшихся, однако Дарк не дал мне это сделать, теперь пригласив меня на медленный танец. Охотно согласилась. Черноволосый притянул меня к себе, обхватив за талию. От Дарка пахло хвоей, лесной свежестью и еще чем-то пряным. Из-за своего невысокого роста мне приходилось наблюдать широкую грудь мужчины практически весь танец. Я запрокинула голову, чтобы разнообразить обозреваемое и наткнулась на внимательный взгляд Дарка. Он наблюдал за мной, не отрываясь. Привычные смешинки в глазах оборотня сменились на что-то более глубокомысленное и волнующее. Когда оборотень потянулся к моим губам, время для меня словно остановилось, жаркая волна пронеслась по телу, рассудок притупился. Незнакомые мне раннее эмоции уносили куда-то далеко, в мир грез о женском счастье, но я всегда вовремя умела брать себя в руки. Что мне говорили о Дарквуде? Любит соблазнять новеньких? Оборотницы от него в восторге? Такие мысли вернули меня на землю. Я отвернулась к одному единственному окну в кафе, сообщив:
– Там классный снег идет. Пошли гулять.
Дарк, что угодил мне в ухо, вместо открывшихся для поцелуя губ, обреченно выдохнул, развернул мое стыдливо раскрасневшееся лицо к себе и сказал:
– Этот классный снег уже которые сутки идет, завалив собой весь МракХоулд.
– Сейчас он особенный, – расширив глаза, утверждала я, – нужно посмотреть.
– Идем, – согласился Дарк, досадливо поморщившись.
Дверь из кафе мы открыли не без труда, ведь засыпало ее снаружи основательно. Ноги мои теперь проваливались по колено, однако, меня это не остановило. Я выбрала самое обозреваемое место в МракХоулде и принялась лепить снеговика. Дарк поддержал мое рвение к творчеству, и вместе мы скатали такие немаленькие снежные шары, сотворив снежную фигуру в человеческий рост. Причем, в рост Дарквуда, поэтому, чтобы продолжить украшать снеговика, оборотню пришлось сажать меня на свои могучие плечи. Не долго думая, вылепила вытянутый нос и острые уши на макушке. Сделала фигуре круглые глаза с насупленными бровями, чтобы грозно выглядело, а сзади прилепила хвост. Мы отошли в сторону, чтобы оценить масштаб моего разыгравшегося воображения.
– Никогда не видел таких снеговиков, Амалия. Кто это? – подтрунивал надо мной Дарк.
– Это Снего– оборотень или оборотень снеговик, – с полной серьезностью ответила я под несдержанный хохот некоторых. – С тебя лепила. Красивый, да?
Снего-оборотень был далек от совершенства вообще-то. Потому что скульптор из меня никакой.
– Я так выгляжу? – наигранно испугался Дарк. – Пойду сам найду убийцу, напрошусь быть следующей жертвой. – оборотень сделал обиженное лицо. Черт! Ему и обижаться было к лицу. Я снова залюбовалась.
– Внесу-ка я коррективы, – хитро заулыбался Дарк, направившись к фигуре.
Вылепил он большую шляпу с полями, водрузив на голову снеговика, от подбородка сделал заплетающиеся к низу волны. Я помогла, дополнив фигуру так, чтобы создавалось впечатление облаченного в длинное пальто снеговика. Для этого пришлось потратить немало снега и времени. Зато результат оправдал все надежды…
Мы оценили наше общее искусное творение, решив оставить как есть. Дарк отвел меня к дому своих обожаемых родственничков, отказавшись при этом у них ночевать. Не стала уговаривать, хотя комнат у Роннистеров было предостаточно. Собиралась уже уходить, но Дарк преградил мне путь, облокотившись рукой о дверь. Внутри все сжалось от глупого волнительного предвкушения.
– Что-то тебя отдаляет от меня, Амалия, – Дарк проникновенно посмотрел в мои глаза, а я ощущала на своей коже его дыхание. И слова как-не вязались, поэтому я молчала, – что именно? Неужели бескомпромиссному детективу помешали какие-то слухи?
– Слухи врут? – тихо спросила. Дарк снова был слишком близко, и это странно на мне сказывалось. Разум улетучивался.
– Не все… но… Амалия, ты мне нравишься, очень, – такое признание отозвалось внутри меня накатывающим жаром, поэтому я не стала противиться, когда черноволосый меня поцеловал.
Не прощаясь, с идиотской улыбкой на губах, отправилась в свою комнату.
***
– Везет этому стажеру несказанно, – Бенедикту сугробы были нипочем. Стоило снять иллюзию, и призрак просачивался сквозь любые препятствия. Зато Максу вышагивать по снегу до чертиков надоело, но он смиренно терпел, потакая воле детектива, – куда она не заявится, везде следы преступления находит и улики. Чуйка у нее развита.
– Чуйка – это неплохо. И упрямства не занимать, – подтвердил Макс. Собралась среди ночи смотреть на фантомный след. Рвение похвальное, но через чур опасное.
– Наша профессия сама по себе опасна. – Не согласился Бенедикт. – Никто из нас не застрахован от смерти. Ну, кроме меня, конечно. Повторно умереть невозможно.
– Нужна информация о ведьминских племенах, которые владели Северными лесами, – напомнил Макс. – Есть на примете знающие люди или скорее нелюди?
– Хм, а Темный рыцарь не таким уж и шарлатаном был, как мы думали, – задумчиво продолжил Бенедикт, игнорируя вопрос оборотня, – предки-то у него те еще ведьмы оказались. Насчет знающего – на примете у меня есть только одно существо, заставшее те времена. – детектив достал будильник-артефакт, щелкнув по нему и произнеся, – вылезай, древность. Вопросы имеются!
Из будильника незамедлительно появился Орхиус в стильном пальто с принтом в клетку, подбитое темным мехом:
– От древности слышу, – недовольно ответил Орхиус, – я старше тебя всего на три века. Так что нечего молодиться. А лучше бороду сбрей, хоть за нормального вампира сдюжишь.
– Что ты знаешь о ведьмах Северных лесов? – Бенедикт пропустил мимо ушей речь неприкаянного призрака вампира, снисходительно посмотрев на бывшего главу клана.
– Что о них знать? – сварливо надулся Орхиус. – Это люди-долгожители, практиковавшие темную магию. Все их ритуалы были связаны с природой и от нее же исходили. Правда, в качестве дани своим надуманным лесным богам они приносили в жертву живых. Людей-нелюдей, всех, кто под руку попадется. Некоторые обладали большим даром, имели способность проникать в разум жертвы, давя на их психологическую неустойчивость.
– Страхи? – догадался Бенедикт, продолжая шествие сквозь сугробы. Орхиус следовал за ним, Макс тоже, выговаривая ругательства. Снегопад так и не прекращался.
– Именно, – подтвердил Орхиус.
– Застал ли ты время, когда эти леса горели? – зачем-то уточнил Бенедикт, припомнив слова Вульфгреда о том, что когда-то лес был выжжен до тла. А на его месте вырос новый.
– Не припомню такого, – ответил Орхиус, всматриваясь в кружащие снежинки. Ветер стал меняться, – да не горел он никогда… – заключил призрак вампира.
– Занимательно, – призадумался Бенедикт.
– Эй, Бенедикт! – весело произнес Макс. – Это ты чтоль? – оборотень указал на возвышающуюся снежную фигуру с красноречивой бородой, плетеной в косу, а на голове значилась шляпа.
– Точно он! – хохотнул Орхиус. – На это нужно посмотреть поближе.
Троица приблизилась к снеговику, явно слепленного с образа Бенедикта.
– У нашего стажера руки не тем концом вставлены, – ворчливо добавил детектив, рассматривая снежную фигуру, – не похож! – С этими словами Бенедикт материализовал свою иллюзию, подобрался к своему вылепленному образу поближе, сделал нос потоньше, губы поменьше и взгляд посуровее. Отошел назад, чтобы оценить, однако, фигура стала еще комичнее. Призрак вампира досадливо скривился.
– Я запомню тебя таким, когда отправлюсь на тот свет, – губы Орхиуса расплылись в ехидной улыбочке.
– Тебе еще девятьсот лет отрабатывать, лентяй! – осадил его Бенедикт. – Ты еще меня и не в таком образе успеешь повидать. Не забывай, партнерство у нас долгосрочное.
– Тут просто поправить не много нужно, – Макс вознамерился присоединиться к творчеству, но получил по рукам.
– Убери свои лапы от моего лица, волк!
– Оно не твое же! – недоумевал Макс, оставив попытку внести коррективы.
– Раз с меня лепили, значит мое… Вот же! Понабрали криворуких стажеров!
ГЛАВА 6
Погода снова нас «радовала», осыпая крупными хлопьями снега МракХоулд. Ко всему прочему, добавилась метель. Шествие по Северным лесам было бы невозможным, если бы не теплая одежда, выделенная нам для похода. Объемные тулупы, забавные шапки – ушанки, варежки из овечьей шерсти и завершающие образ, широкие снегоступы – все это мы получили от лесничего Вульфгреда, возглавляющего наш мини-отряд. Покосилась на Дарка, его отец одарил большой песцовой серебристой шапкой с большими торчащими вкось ушами. Когда, при раздаче одежды для похода, оборотень начал глумиться над древними нарядами, местами поеденными молью, лесничий расстарался подобрать для весельчака что-то особенно «историческое». По сему, всю дорогу Дарк вызывал у меня приступы смеха, за что я была удостоена, не единожды, многообещающими взглядами. Саму меня облачили в красный тулуп с широкими рукавами, подпоясанный на талии и рыжую меховую шапку. Кажется, когда-то этот комплект считался нарядным. Низ рукавов и воротник был расшит гладью вручную. Я делала широкие шаги, утопая в снегу, несмотря на большую зону соприкосновения снегоступов со снежной поверхностью. Позади нашего отряда шествовал чем-то расстроенный Макс и задумчивый Бенедикт.
Добравшись до места назначения, я почувствовала уже знакомую мне волну потустороннего холода, пробирающую до костей. Невольно поежилась и осмотрелась. Визуально лес был повсюду одинаков. Большой концентрации не требовалось, чтобы нырнуть с головой в мир тонких материй. Дарк и Макс подхватили меня под руки, чтобы подстраховать на случай, если я начну спотыкаться. Как показала практика, реальный мир и тонкий могут разительно отличаться если дело касается разных времен, не говоря даже о таких вещах, как сезонность. Все вокруг замерло. Мир начал перетекать из одной реальности в другую, меняя краски. Очертания окружающей среды деформировались. Снег исчез, зато на его месте выросла зеленая трава. Деревья из высоких многолетних превратились в совсем молодые. Теперь тонкий мир предстал в цветной вариации, линии стали четче, детали прорисовались основательнее. Похоже мой дар прогрессировал. Я качнула головой, картинка тонкого мира не исчезла, став устойчивой. Раньше стоило только сделать резкое движение, и видение пропадало, теперь все иначе. Сделала мысленную команду вернуться обратно, и перед глазами снова предстал снежный МракХоулд. По аналогии вернулась в тонкий мир. Нашла для себя любопытный факт– в нескольких местах изображение было размыто или вовсе просвечивало, объекты раздваивались. И существовала зона особой четкости, вот здесь все оказалось очень детально. Призадумавшись, сделала выводы – след преступления – это всего лишь обрывки из памяти, а значит, он может иметь некоторые шероховатости. Например, кровяной порез на теле невесты и элементы ее одежды хорошо просматривались. На фоне, сквозь тонкие сосна еле заметно виднелся дом. Понять, что это был именно дом, можно было лишь по нечеткому силуэту с большой трубой, торчащей из крыши. Ворсинки травяного покрова были хорошо заметны только вокруг жертвы и оборотня, склонившегося над ней. Дальше все размывалось. Цепким взглядом осмотрела порез в виде когтей на теле невесты. Пригнулась, почувствовав, как руки сопровождающих меня поддерживали. Образ росчерка когтей, что был на самом деле вырезан острым предметом, был точь-в-точь как на жертвах в новом времени. Теперь я это видела определенно. Возможно, тот, чьи эмоции зафиксировали след преступления, и был настоящим убийцей. Ведь магические метки он ставил по памяти. Ожерелье, вырезанное из кости, было абсолютно таким, как у мастера Ютара, только в тонком мире оно кроваво-красное. Я выпрямилась, задумчиво поморщившись. Итак, кто же мог мстить за жертву? Ответ мог бы быть рядом с тем домом, который я увидела в виде размытого объекта. Есть же вероятность, что он принадлежал Роксане? К тому же, мастер Ютар рассказывал, что колдун убил свою невесту, когда та пыталась сбежать со свадьбы. Решительно зашагала в сторону дома, видение тут же растаяло, перед глазами возникла реальная картина заснеженного пейзажа.
– Куда? – поинтересовался Бенедикт. Он был все время рядом, пока я рассматривала след преступления.
Дарк, удерживая меня за локоток, пошел за мной молча. Приятно было ощущать, как заботливо прикасался ко мне оборотень, словно к хрупкой вещи. Макс остался стоять, полностью доверив меня в руки черноволосого.
– Кажется, там был дом Роксаны, – указала я, – хочу посмотреть следы там.
Бенедикт одобрительно кивнул, а я решилась уточнить:
– Могу ли я, при желании, подключить к своим видениям других?
– Можешь, – подтвердил Бенедикт, теперь он шел в ногу со мной, – но это опасно. Если ты в момент слияния твоего сознания с тонким миром, допустишь вмешательство другого существа, ты станешь как голое дитя. Абсолютно беззащитна. Твои мысли, психика, даже твое тело раскроются. И если подсоединяемая сущность имеет плохие намерения, это плохо кончится. Никого и никогда не допускай в свою голову! Кроме того, даже если у подсоединяемого нет к тебе претензий, и плохого оно тебе не желает, есть вероятность случайного повреждения рассудка.
– Ясно, – кратко ответила я и остановилась.
Накатил другой спектр эмоций – тянущий, пронизывающий и очень болезненный. Я схватилась за сердце, хотя с ним было все в порядке. К горлу подкатил комок, затрудняя дыхание. Дарк это тут же заметил, развернул меня к себе:
– Амалия, что происходит? Ты побледнела… – в глазах оборотня читался испуг. Он, действительно, за меня переживал.
Я улыбнулась краешком губ. Уверила, что все в порядке, и позволила тонкому миру заменить реальность.
Светлая летняя пора. Сосна, совсем еще малютки, растопырили изумрудные ветки. Сквозь высокую траву деревца еле виднелись, но в далеком будущем им предназначено было стать высокими величественными долгожителями. А пока поля с осокой заполняли в основном ромашки. Светловолосая пухлощекая девочка держала в руках венок из белых цветов. Она старательно выплетала длинную косу ромашек, от усердия сморщив лоб, на губах значилась победная улыбка. Словно дитя хотела доказать кому-то свою способность плести красивые венки. На девочке было очень милое хлопковое платьице со вставками из крученого кружева. Невинные голубые глазки озорно поблескивали. Судя по всему, этой девочке суждено было вырасти в красавицу. Об этом говорили тонкие черты лица, пухлые розовые губы и густые золотистые волосы. Я залюбовалась своим видением, внутри же лавиной нарастала грусть. Словно я – это тот человек, который до одури скучал по этой девочке. Я шагнула вперед, видение размылось. И тут же картинка изменилась, как в калейдоскопе. Девочка подросла, здесь ей было на вскидку лет десять. Вниз по ее плечу спускалась толстая золотая коса. Глаза, полные синевы, радостно смотрели куда-то вдаль. Юная леди сидела на качелях, привязанных с помощью каната к толстому суку и тянула ладони к солнышку, словно хотела их нагреть. Из моих глаз непроизвольно потекли слезы. Тоска нахлынула, сжимая сердце. И я не могла этому препятствовать. Дарквуд кричал мне что-то, но я слышала лишь отголоски, погруженная с головой в видение. Кто-то тряс меня за плечи. Тщетно. Вынырнуть из тонкого мира не выходило. Я шагнула дальше. Как и стоило ожидать, возникло другое изображение. Здесь девушка уже была взрослой. Красавица, облаченная в белоснежное свадебное платье, стояла на пороге дома. Безупречное лицо ее было искажено печалью. В глазах, наполненных слезами, затаилась надежда. В руках девушка держала белое ожерелье из кости, сжав его в кулачках. Щемящая тоска разрывала меня изнутри, выливаясь в бурлящие потоки обреченности и безудержной ненависти. Я начала падать на колени, но чьи-то руки вовремя меня подхватили, не переставая трясти. По моим щекам бежали ручьи слез. Остановить все это я была не в состоянии.
– Амалия, очнись же ты наконец! Амалия! – рычал Дарквуд, болезненно сжимая мои плечи. – Бенедикт! Сделайте что-нибудь. Она не в себе!
Тонкий мир растворялся неохотно, буд-то не желал меня отпускать, но я настояла, мысленно дав себе команду вернуться в реальность. Сработало. Заметив, что взгляд мой стал осознанным, Дарк облегченно выдохнул, ослабив хватку. Кажется, оборотень перестарался, и теперь мои плечи будут покрывать синяки.
– Вернулась? – спросил Бенедикт, обеспокоенно всматриваясь в мои зрачки. Я кивнула. – Дар твой слишком стремительно развивается. Не зная как его контролировать, можно потерять себя.
– Что ты видела такое? – Макс казался испуганным. – Я еще никогда не видел, чтобы медиум так реагировал на след преступления.
– Это был не след преступления, – хмуро ответил за меня Бенедикт, – а кое-что другое. Не так ли? – вопрос был адресован ко мне.
– Воспоминания, – оторопела кивнула я, – очень горестные. Настолько, что хотелось умереть.
– Так и вышло бы, – ошарашил меня такой новостью детектив, – талантливый медиум, читая чужие воспоминания, способен принять на себя эмоции того, кто оставил их в тонком мире. Тебе повезло вернуться обратно. Амалия, нужно пока прекратить эксперименты с прочтением следов преступления. Это становится опасным.
– Но ведь я видела ту невесту, которая была убита много лет назад. Кто-то думал о ней, вспоминая ее детство. Как она росла, становясь взрослой. И он очень тосковал.
– Тебе действительно не стоит больше погружаться в тонкий мир. Я абсолютно согласен с Бенедиктом, – Дарк проникновенно посмотрел на меня. Я впечатлилась. Забота была приятна. Но!
– Преступник связан с далеким прошлым. Я не хочу прекращать обращаться к своему дару! Убийца еще не пойман, и это грозит новыми жертвами. – я была непреклонна.
– Мастер Ютар рассказывал, что у Роксаны был отец, который был против ее отношений с оборотнем и хотел выдать дочь замуж за колдуна. – вспомнил Макс, и мы все уставились на него.
– По сему выходит, – задумчиво добавил Бенедикт, – что Амалия видела воспоминания отца первой жертвы, – и знаете, какая тут есть занимательная штука?
– Какая? – в унисон спросили мы.
– Чтобы воспоминания отпечатались в тонком мире так четко, нужно испытывать зверски сильные эмоции. А еще они должны быть свежими.
– То есть… – расширив глаза, уточнял Макс, – тут совсем недавно ходил отец убитой давно невесты и упивался горем?
– Именно, – кивнул Бенедикт, – вы же понимаете, что убийство невесты не его рук дело?
– Хотите сказать, отец Роксаны мстит за свою дочь? – догадалась я.
– Мстил бы, если бы был жив, но он мертв. Хотя… Вульфгред, есть в Северных лесах сильный колдун? – теперь детектив обратился к лесничему.
– Исключено, – отрицал лесничий, – при мне их не было и не появлялось. Кроме того, Оспирит не пропустил бы в лес темных тварей.
– Не знаю. Убийцу он почему-то пропустил, – нашелся Бенедикт, – итак, подведем итог. Серийник наш существо магическое, ибо только такое может оставлять магические метки. Оно обладает даром проникать в сознание жертвы, натравливая их же страхи против них. Убийца определенно имеет отношение к истории тысячелетней давности. А еще он ненавидит оборотней.
– Отец Роксаны, решив что в смерти его дочери виноваты оборотни из клана Разящих когтей, тогда устроил массовую резню среди оборотней, и был убит одним из них. – вспомнила я слова Ютара.
– Да, – согласился Бенедикт, – однако, не забываем, что он убит! А так, мотив идеальный! Еще нужно понять, причем тут проклятый и ныне покойный Темный рыцарь, а так же клан Черных волков, на которых пала немилость убийцы.
– Темный рыцарь – последний потомок того колдуна, убившего Роксану, – припомнил Макс, а я ошарашенно посмотрела на оборотня. – Так мы с тобой решили, Бен. Он появился в Северных лесах, заимел метку и погиб от рук убийцы.
– Я помню, – кивнул Бенедикт, – неужто потомок колдуна пробудил чью-то память насчет тех времен, когда ведьмы и оборотни враждовали? Серийник мог бы быть злым духом если бы не одно но! Духи не умеют ставить магические метки.
– А для чего ты задавал вопрос о том, горели ли когда-то Северные леса Орхиусу? – продолжал допытываться Макс.
– Личный интерес, – буркнул Бенедикт, не желая обсуждать тему дальше.
– Так он горел? – активизировалась я, мне эта деталь показалась важной. Я вырвалась из объятий Дарквуда, последовав за Бенедиктом, который решил закончить эксперименты с тонким миром, направившись обратно.
– Нет, – тихо ответил детектив, – не нужно делать скоропостижных выводов, Амалия. И не лезь более в тонкий мир. Я тебя предупредил! – на этом призрак Бенедикта просто растворился в воздухе.
Ну да, призраку тащиться сквозь весь лес было совсем необязательно, в отличие от нас, живых. Вульфгред покинул нас чуть позднее, когда наши дороги разошлись. Винтажную одежду он оставил нам на память, и мы не были против. Хоть и выглядела она потрепанной, а грела хорошо. На лес постепенно опускались сумерки, высокие сосна отражались на снегу долговязыми гигантами. На небе все больше прояснялась луна, заставляя снег мерцать холодным потусторонним светом. Впереди шел Дарквуд, замыкал наше трио Макс, не перестававший сквернословить, угождая в очередной раз по колено в снег. К холоду прибавился еще и ветер, который через краткое время превратился в самую настоящую метель. Толстый материал тулупов не пропускал ветряные потоки, поэтому я все больше была благодарна Вульфгреду за предоставленные вещи. Завыли волки. Я испуганно охнула и остановилась, рассматривая окружающий пейзаж, по телу пробежалась волна из мурашек.
– Волков испугалась? – Дарк заметил мое волнение, вернулся обратно. Ведь я успела немного отстать. Макс так же как и я озирался. – Не бойся. Я и Макс оборотни. Они и близко не подойдут. – Дарквуд подал мне руку, обаятельно улыбнувшись.
От таких слов мне стало спокойнее. Действительно, как можно бояться волков в компании оборотней? Я улыбнулась в ответ, и собрав всю свою волю и смелость в кулак, хотела было продолжить путь, но вместо этого отступила на шаг назад. Впереди был волк. Огромный, невероятно огромный. Глаза его горели алым цветом, словно огонь. Пасть ощерилась, демонстрируя белоснежный оскал. И зверь не боялся оборотней, совсем!
– Что там такое? – игриво поинтересовался Дарк.
Но черноволосый ведь смотрел на меня и не видел того, кто стоял за его спиной. Зато Макс впечатлился, мгновенно начав перевоплощаться в боевую форму. Дарк резко обернулся. Выражение лица оборотня невероятно быстро сменилось. Теперь он напоминал хищника, опасного и злого, готового порвать на части любого своего недоброжелателя. Так мне казалось, пока Дарк не стал перевоплощаться. От увиденного возник панический ужас, интуитивно попятилась назад, наткнувшись на Макса. Коллега, не мешкая, отвел меня за свою широкую мускулистую спину. И между прочим, в боевой форме полуволка, Макс не казался таким устрашающим, как Дарк. Теперь я понимала, почему его так недолюбливают оборотни из собственного же клана. Да он любого порвал бы не глядя! Здоровенная черная морда перевоплотившегося Дарквуда оскалилась предвкушающей улыбкой. Весь торс полуволка покрывала черная лоснящаяся шерсть, и она не могла скрыть бугры мышц, что отчетливо виднелись на теле. Острые уши Дарка напоминали лезвия, если бы одно не было порвано, словно от укуса. На другом поблескивали две серебряные кольцеобразные серьги. Если Дарквуд действительно участвовал в магических боях, я бы не позавидовала его противникам. Мой взгляд оторвался от созерцания боевой ипостаси Дарка. Я опасливо уставилась на красно-глазового волка, который и не думал прятаться. Устрашающие обличия оборотней его не волновали. Зверь пригнулся, словно для прыжка, мышцы его напряглись, в алых глазах появились золотые росчерки. Дарк и Макс приняли боевые позиции, собираясь атаковать. А я размышляла – почему волк не боится оборотней? Отчего метель стихла, как только появился зверь? И почему так странно у него сверкают глаза? Ну конечно! Это же дух! Я припомнила слова Вульфгреда о том, что Оспирит, при желании, мог принимать разные обличия. Он перевоплощался в любого зверя. Однако, порой становился и ветром. Бенедикт запретил мне входить в тонкий мир, чтобы проверить данный факт, поэтому я ринулась вперед, загородив собой оборотней. Оспирита они ни за что не одолеют, нужно было договариваться.
