Текст книги "Скала (СИ)"

Автор книги: Елена Филон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

Глава 28

Бегство – это не свобода. Бегство – движение взаперти; в маленькой клетке, которой стала для меня Скала. Бегством не спасти свою жизнь – клетка однажды захлопнется и выпустит свои шипы, но всё что мне сейчас остаётся, это испытывать время на прочность, проверяя, сколько ещё оно позволит с собой играть.

Судьба как обычно не оставила выбора. Хотя нет… выбор был: умри сейчас, или оттяни момент. И не слишком-то я самоотверженная раз выбрала второй вариант. Раньше думала смерть – это освобождение. Но не теперь – когда есть за что цепляться в этом бренном мире.

И я бежала. Скрываясь от патруля. Виляя с одного тёмного проулка в другой. Прячась за пожранными коррозией машинами с продавленными крышами и выбитыми стёклами. Смахивая кровь из носа и рассеченной брови разодранным до дыр рукавом куртки, что не никак не помогало остановить кровотечение…

Каждый шаг отзывался острой болью, которой я не могла дать точной локализации – болело везде. Сомневаюсь, что после того как озверевшие бродяги, едва ли не выпустили мне кишки, всё в организме осталось в прежнем виде и на прежнем месте. Адреналин вновь стал моим спасителем. Если бы не он, уверена, сразу бы обнаружилось, что пара-тройка рёбер теперь не сильно-то отличаются от рёбер Беря.

Грудная клетка нещадно болела, но когда болит всё тело, концентрировать внимание на чём-то одном просто бессмысленное занятие.

Как и ожидалось, в восточной части города было не так оживлённо. Район Семи роз контролируют Синеголовые, здесь же находится бар Дориана и здесь же – склад Бетховена. По количеству населения и нищеты этот участок Скалы также на вершине хит-парада, так что не сложно было догадаться куда двинутся все его обитатели – еда, одежда, музыка… Прям Рождество какое-то!

Вонь в заброшенном подземном паркинге предупредительным сигналом отозвалась в слабом желудке. Но я не могла пойти по поверхности. До тех пор, пока не переоденусь и не раздобуду хоть какое-то оружие нужно держаться в тени. Уверена, сейчас вся Скверна поднята на уши в поисках женщины кошки и её сообщников. А мой новый потрёпанный видок привлечёт только больше фанатов.

Я застыла, тяжело дыша и вглядываясь в непроглядную тьму, сквозь которую мне предстояло пройти, чтобы добраться до противоположного выхода. Именно там, в той стороне, на поверхности находятся несколько помятых временем гаражей, один из которых принадлежит Бетховену. Возле которого должен ждать меня Чейз. И я совсем не уверена, что это хорошая идея… Койота разыскивают не меньше меня, стоит объединиться и шансы на нашу поимку автоматически увеличатся в несколько раз.

Горы мусора: металлолом, кирпичи, тряпьё, пластик… разложения. Если не человеческие, то крысиные, наверняка. Завывание ветра со всех щелей. Сквозняк сотрясал тело крупной дрожью. Холод, как в морозильной камере. Или в морге…

Летом здесь живут люди. Зимой здесь обитают только самоубийцы.

Кусок арматуры в правую руку и я зашагала дальше. Во тьму. Несколько раз поскользнулась. Надеюсь, это всё же крысиные кишки. Металлическую палку приходилось держать перед собой на вытянутой руке и время от времени махать ей из стороны в сторону. Представьте себе, что значит закрыть глаза в и без того тёмной комнате. Сейчас я видела тоже самое.

Я была здесь раньше. Точнее единожды. Это случилось в день, когда меня впервые укусила тварь, и я не могла открыто передвигаться по улицам. Тогда здесь было оживленно, и горели мусорные баки. Никому из перепуганных нападением бродяг и дела не было до того, кто внешне от них мало чем отличался. Но сейчас…

Что-то звонко ударилось о бетонный пол. Справа. Я замерла, как вкопанная, направив арматуру в нужную сторону. Дыхание застыло на полувдохе. Глаза широко распахнуты, как будто из них сейчас вырвутся два луча света и обнаружат источник шума.

Шаги. Медленные, приглушённые. Кто-то ступал очень осторожно, только происходило это не в моём направлении. Скорее всего, этот кто-то движется к тому же выходу, что и я.

Спокойно. Пусть уходит. Я не спешу. Запаса воздуха ещё хватит на какое-то время, прежде чем я вдохну полной грудью, или задохнусь.

И снова тихо. Чёрт. Мне это совсем не нравится.

Со звонким металлическим звуком что-то покатилось по полу и врезалось в ноги. Пустая жестяная банка превратилась в лепёшку под тяжестью моего ботинка.

Вдох.

– Я не играю в игры для дебилов! – воскликнула я в темноту. – У меня оружие и если не хочешь башки лишиться, считаю до трёх и слышу твои отдаляющиеся шаги. И шансы увеличатся, если ты сделаешь это бегом!

Собственное эхо и тишина… Это плохо. Обычный бродяга при упоминании об оружие уже бы мчался отсюда со всех ног. Только если там не толпа бродяг. А я только что дала понять, что корме оружия больше никто не составляет мне компанию.

И я побежала. Врезаясь всем телом в груды мусора, подсказываясь и с трудом удерживая равновесие. Лёгкие горели огнём. Каждая косточка в избитом теле отзывалась острой болью. Топот ног за спиной был лучшим стимулом бежать и не останавливаться. В голове завывала сирена, по вискам лупили отбойные молотки, так что у меня совсем не было возможности определить количество преследователей. Все силы уходили на контролирование собственных ног – очередное подскальзывание могло закончиться плачевными последствиями.

Яркий свет с улицы ударил в глаза, вынудив сощуриться. Выбравшись на поверхность, я позволила себе обернуться. Никого. Никто не преследовал меня.

Сейчас нельзя останавливаться. И я бежала дальше.

Может там и не было никого?.. Может у меня с головой не в порядке, и никто не посылал жестяную банку к моим ногами?..

Кажется, я схожу с ума…

Прильнув спиной к разрушенному зданию одноэтажного строительного магазина, я сползла на снег. Резервы моего организма растрачивались быстрее, чем я это предвидела. А предвидела я самые сложные ситуации.

Тридцать секунд на то, чтобы отдышаться. Тридцать секунд, чтобы собрать остатки сил в одном месте, в центре управления – в голове. Я могу управлять своим телом, могу использовать боль во благо. Как источник энергии, как рычаг включающий комбо-режим. Я могу это. Я умею это.

У меня не было тридцати секунд.

Патруль из шести головорезов быстрым шагом двигался по соседней улице. У меня даже не осталось времени, чтобы рассмотреть к какой банде они принадлежат. Сейчас никто не упустит из виду избитую полуобнажённую девушку с меткой на руке. Пришлось дальше растрачивать резервы организма и сломя голову мчаться в противоположную от патруля сторону, молясь, чтобы они не успели меня заметить.

Склад Бетховена удалось отыскать далеко не с первой попытки. Несколько раз пришлось останавливаться и хорошенько рыться в памяти, восстанавливая картинки двухмесячной давности. И было довольно сложно это сделать, учитывая, что совсем недавно в голову прилетел чей-то грязный ботинок и ощущение реальности заметно притупилось. Салют в голове – не лучшее из ощущений.

Амбарный замок на покрытой ржавчиной двери, был верным сигналом к тому, что в этом перекошенном гараже скрывают нечто ценное. Например, кучу барахла на продажу. Можно попробовать выломать его арматурой, до тех пор пока патруль не свернул на эту улицу. Уверена, у меня бы быстро получилось это сделать, если б только не ледяное дуло пистолета уткнувшегося мне в затылок.

Глава 29

– Так-так… Кто это у нас тут попался? – Мужской ехидный голосок, сопровождающийся приглушённым лающим смехом. – Что за наряд, малышка? С тебя-то и поиметь нечего… одни лохмотья. Придётся поиметь тебя.

Я подняла руки ладонями вверх.

Дуло пистолета сильнее вдавилось мне в голову.

– Очень сомневаюсь в этом, приятель. Смотри, чтобы игрушка, которую я тебе подарила, не оказалась в твоей заднице, пока будешь пытаться.

Бетховен опустил пистолет, и я повернулась к нему лицом, выдавливая из себя слабую улыбку.

И без того огромные глаза торговца напоминали два идеально круглых зелёных озера. Зрачки, как заведённые бегали из стороны в сторону. Лоб настолько сильно прорезали морщины, что это накидывало ему лет десять. Ну и конечно – неизменный залатанный плащ, под которым наверняка припрятана куча товара для продажи на фестивале.

– Вдох, – посоветовала я, и грудь Бетховена резко поднялась.

– Мать моя святая была женщина… – слабым голоском протянул он и принялся креститься. – Я сдох и не заметил?.. Это ворота ада? Ты пришла меня встретить?

– Это ворота твоего склада. А в ад тебя проведёт патруль, если мы не уберёмся с улицы.

Бетховен не двигался с места, его лицо приобретало серый оттенок. Он вполне бы сошёл за мертвеца, если бы вдруг решил таким прикинуться.

– К-как… как… ты ведь трупом должна быть… Где ты… Как ты… Да чтоб я сдох!!! Кто ты, мать твою, такая?!

Острая боль пронзила область грудной клетки, и я с трудом удержала себя от позыва согнуться пополам. Уверена, с лица страданий стереть не получилось.

– Слушай, я бы с радостью продолжила наш разговор на свежем воздухе. Полезно для здоровья и всё такое… Но угадай, кого в данный момент разыскивает вся Скверна?..

– Что?! Что-что?! Чёрт… Чёрт! Чёрт! – Бетховен засуетился.

– Может, пригласишь меня уже войти?

Амбарный замок с лязгом открылся. В нос ударил затхлый запах старья. Вслед за торговцем я вскочила внутрь, напоследок, краем глаза заметив, как за углом соседнего гаража скрылась чья-то тёмная фигура.

Опять галлюцинации? Обычный бродяга? Патруль? Или за мной кто-то следит?

Не очень аккуратно переступив через кучу хлама… простите – товара, на полу, я сползла вниз по ледяной стене гаража. И даже не знаю что меня сейчас больше беспокоило: травмы полученные на площади, то что я до чёртиков замёрзла, или отсутствие Чейза…

В тесном помещении царил полумрак. Бетховен включил фонарик и направил луч мне в лицо.

Он был недоволен и зол. В принципе, на восторженный приём я и не рассчитывала.

– Чего припёрлась?! – заскрежетал он сквозь стиснутые зубы.

Я упёрлась затылком в стену, концертируя всё внимание на самом главном – не отключиться. Потёрла закоченевшие руки, разгоняя кровь и медленно выдохнула, выпустив изо рта густое облако пара.

– Фонарик убери.

Бетховен направил луч света в потолок; тонкие ниточки паутины разбросали по стенам мрачные тени. Надеюсь, здесь хотя бы крыс нет.

– Чего тебе?! – не скрывая возмущения, повторил Бетховен; пистолет всё ещё находился в крепко сжатой руке.

Я перевела взгляд на его призрачно-белое лицо:

– Ты ведь сам меня приглашал.

– Не помню такого!

– Думал, сдохну?

– Был уверен!

Я мрачно усмехнулась, что тут же отозвалось болью в рёбрах:

– Мне нужна одежда и оружие.

– Выход там! – повысил голос Бетховен, указав дулом пистолета на дверь, сквозь щели которой пробивался яркий свет с улицы.

Я запустила руку во внутренний карман крутки и вытащила оттуда целёхонький Rolex. Неспроста эти часы стоили огромных денег, раз на стекле и трещинки не осталось, после того как на мне потопталось стадо неандертальцев.

– Оплата. – Я протянула часы торговцу.

Тот нерешительно приблизившись, направил луч света на реликвию Нового мира.

– Рабочие? – Голосом успешного предпринимателя, поинтересовался Бетховен, скептически вздёрнув правую бровь.

– Проверь.

С часами он возился минимум пять минут и за это короткое время, его настроение успело подскочить до небес и повиснуть на разноцветной радуге счастья.

– Чёрт! Да ты просто нечто!

– Теперь ты рад мне?

– Ох, девочка, ты не представляешь как!

– Тёплая одежда и оружие.

Я скривилась от боли, с силой закусив нижнюю губу, чтобы не застонать. Зря я позволила телу расслабиться, даже подняться на ноги теперь станет существенной проблемой.

– Нехило тебя приложили, да? – Луч фонарика снова слепил глаза.

Я запустила в Бетховена первым, что попалось под руку. Кажется, это был кроссовок.

– Эй, в гостях себя так не ведут! – заворчал он и принялся рыться в коробках в дальнем углу склада.

Тёмные брюки, выцветшая на солнце толстовка мышиного цвета, тонкая спортивная куртка и высокие ботинки военного образца.

– Ботинки стоят как три таких Rolexa, – прокомментировал торговец, взглядом престарелого любовника таращась на часы на своём запястье.

– Могу предложить поцеловать меня в зад.

– Эй, а я ведь могу и согласиться!

Я пригвоздила его взглядом, от чего лицо торговца вновь заплыло недовольством. Огромные глаза на бледном лице сверкали в нетерпении: «Передавайся и проваливай уже»!

– Слушай, – он сделал шаг в мою сторону, – мне плевать, кто ты, к чёртову дьяволу такая, что от тебя нужно Скверне, зачем тебе понадобилось возвращаться после того как из-за тебя перевернули весь город и какого такого хрена ты вообще до сих пор дышишь. Я даже убью в себе любопытство поинтересоваться, где теперь покоится байк, из-за которого я и сам чуть не сдох! Но послушай, девочка, как там тебя?.. Я даже не помню твоего имени! Мне проблемы не нужны, я ещё жить хочу! У меня может сегодня самый успешный день по всем прогнозам нарисовался! Видела сколько уродцев понаехало?.. Сегодня праздник для моей мини-лавочки, так что давай, переодевай своё барахлишко и вали отсюда, пока твои дружочки из Скверны не перевернули и мой склад к чертям собачьим!

Я терпеливо выдержала паузу. Не люблю длинные и, особенно, бессмысленные речи. Стоит мне захотеть, и даже пистолет в руке Бетховена не помешает обмотать его шею вон тем проводом от клавиатуры и получить оружие без лишних разговоров, да ещё и часы вернуть обратно. Почти уверена – Чейз бы так и поступил, когда на кону стоит так много… Но не я.

Слишком сильно я позволила оттаять своему сердцу.

– Не хочешь вернуть пистолет обратно? – Я пристально вгляделась в лицо торговца, максимально давая понять, что лучше бы ему согласиться добровольно.

Тот издал нервный смешок, переминаясь с ноги на ногу, как нетрепливый подросток, получивший карманные деньги, а все супермаркеты ещё закрыты. Взгляд блуждал из одного угла в другой, словно он одной силой мысли способен проделать в стене дыру, способную засосать меня как в трубу пылесоса.

Ответить он не успел. Снаружи раздались шаги. Я подпрыгнула с пола, выронив одежду, и через долю секунды оказалась рядом с Бетховеном. Рядом с пистолетом.

– Тихо, – одними губами произнесла я, отвечая на панический взгляд торговца. – Дай мне пистолет.

Тот рьяно замотал головой.

Чёрт. Вот идиот. Я бы с радостью забрала оружие сама, если бы это не произвело кучу ненужного шума.

Дрожащими руками Бетховен направил дуло в сторону двери. В тот же миг по её металлической поверхности раздался тихий стук.

Сердце трижды подпрыгнуло в груди. Это может быть Чейз!

Это может быть патруль. Это могут быть клиенты Бетховена. Это может быть тот, кто следил за мной, если конечно он не плод моего пошатнувшегося воображения.

В дверь снова постучали. Скрип ботинок по снегу: посетитель топтался на месте. Чейз не идиот, он бы не позволил себе лишнего шума.

– К тебе никто не должен прийти? – едва слышно прошептала я.

Помедлив, Бетховен лишь пожал плечами.

– Иди проверь. – Я толкнула его в спину.

– С башкой не дружишь?!

Ещё один стук.

Это какой-то бред. Патруль не стал бы церемониться. Чейз не стал бы шуметь.

Это клиенты Бетховена, или…

Тихое шипение в дверную щель:

– Эй, ципа, ты там?..

Глава 30

У Брея был автомат. Автоматы – есть только у Скверны.

На Брее был шикарный костюм цвета хаки: дутая куртка и плотные штаны заправленные в высокие ботинки. Лучшая одежда – одежда Скверны.

Бетховен закрыл за ним дверь на засов и отскочил самый дальний угол гаража, при этом выглядя так, словно его штаны заметно потяжелели. Перед нами стоял самый настоящий головорез Скверны! Даже выражение дебила на лице было к месту!

Брей лыбился во весь рот, словно только что стал обладателем миллиона долларов. И плевать, что в Новом мире деньги давно уже использовали вместо туалетной бумаги, Брей был бы нескончаемо рад годовому запасу средства личной гигиены.

Мне хотелось врезать по его физиономии, чтобы наконец выбить дурь!

Ладно! Меня просто дико нервировало, что какого-то чёрта вместо Чейза в условленное место явился этот недоумок! Да ещё в экипировке Скверны!

– Где Чейз?! – Я больше не могла бороться с болезненным потоком мыслей в голове. И мне нужно было срочно спрятать куда-то дрожащие руки: лучшее, что смогла придумать, это обнять себя ими. Как же по девчачьи.

– Расслабься ципа, что с лицом? – Брей закинул автомат на плечо и взгромоздил свою тушу на один из картонных ящиков. Я всё ждала, когда он под ним провалиться, но ничего не происходило. – Кто тебя так? Я твои сиськи вижу.

Это Брей. Это Брей. Я сама дала ему разрешение тренировать мозг таким образом. Возможно его развитие всё ещё не встало на месте.

– Где Чейз?! – Мне хотелось кричать, хотелось заставить немедленно отвечать на вопросы, прежде чем воображение успеет нарисовать в голове самые неблагоприятные для Чейза прогнозы.

Наконец эта рожа перестала скалиться:

– Всё нормально с психом. Где Рокс?

Где Рокс?.. Понятия не имею жива ли она!

– Не знаю, – честно ответила я, переступая с ноги на ногу…

Тело отзывалось на это болью.

Боль притупляет ярость.

Было невыносимо слушать давящую тишину, нарушаемую лишь судорожным дыханием Бетховена, который набрался смелости и подобрался ближе, развесив уши.

– Рокс? Я знаю Рокс… – произнёс он, скребя пальцами густую щетину. – Роксана? Она часто покупала у меня всякие женские штучки. Шикарная я вам скажу женщина.

Лицо Брея перекосило так, будто он унюхал нечто тошнотворное. Что было вполне реальным, потому что Бетховен находился ближе к нему, чем ко мне. И вопрос о тяжести его штанов, всё ещё был открытым.

– Ципа? Это кто? Твой новый приятель? – Верхняя губа Брея брезгливо оттопырилась. – На старпёров потянуло?

– Он торговец. Просто забей!

Не обращая внимание на присвистывание Брея, я сбросила с себя разодранную куртку, подхватила с пола одежду и натянула прямо поверх оставшихся лохмотьев. Ботинки швырнула обратно Бетховену – мои итак были в приличном состоянии. Не вижу смысла менять их.

– Давай пистолет.

Торговец спрятал оружие за спину. Мне надоели эти игры и я почти что бросилась на него с кулаками, как Брей протянул мне другой ствол:

– Держи ципа, псих передал.

Ледяная сталь обожгла ладонь, разгоняя кровь по венам, натягивая тугие струны терпения, готовые вот-вот лопнуть. Близилось самое настоящее извержение вулкана. Вулкана моей ярости!

– Где он? Брей, чёрт возьми, где он?! Если ты сейчас же всё не выложишь, клянусь, твоя задница больше никогда не поднимется с этой коробки!!!

Удивительно, но лицо Брея способно выглядеть серьёзно. Он запустил пятерню в грязные волосы, наведя в них абсолютный хаос, и мрачно заглянул мне в лицо:

– Кранты нас всем, да, ципа?

Струны продолжали натягиваться.

Я сглотнула, отведя взгляд в сторону, но упёрлась им в лицо Бетховена. Этот выглядел заинтересовано оказавшись в самом центре тщательно спланированной и провалившейся ко всем святым чертям операции.

– Якоб сдал вышку, – сухо произнёс Брей, пялясь тупым взглядом на входную дверь. – Лестницу нам спустила реальная Скверна. Никого из наших там не было. Сдохли они… так же как и рыжий, перед тем как заложить нас. – Брей взглянул на меня из-под тяжёлых бровей. – Кранты нам.

– Откуда знаешь? – Мой напряжённый голос заставлял каждую букву в слове подпрыгивать.

Брей дёрнул плечами, ссутулившись ещё больше:

– Да… ублюдки эти перекинулись парочкой фраз о том, какие мы все никчёмные отморозки, что сунулись в Скалу. И каким ещё большим отморозком был Якоб, когда сам себя отправил на тот свет.

– Почему они тогда сразу вас не убили?

Брей отрывисто рассмеялся:

– Потому что кто-то из нас троих какого то хрена понадобился их вонючему лидеру. И этот кто-то… не я, и не Кристоф!

– Тогда почему ты до сих пор жив?!

Глаза Брея резко сузились:

– Потому что с твоим красавчиком произошла какая то дрянь! И только не говори мне, ципа, что ты не в курсе, мать твою! Мою башку почти прострелили, когда псих отправил меня в полёт и одновременно с этим скрутил шеи троим ублюдкам! Секунда нахрен и все сдохли! А я жив! Прикинь, ципа?! Что это за долбаный Супермен?! Как такое ко всем чертям возможно?!

Возможно… с некоторых пор.

Я тяжело вздохнула:

– Значит, Тайлер не знал, как мы должны будем попасть в город.

Брей издал громкий хрюкающий звук и сузил глаза ещё больше:

– Эй, я тут только что речь толкнул, а это всё, что до тебя дошло? Псих – Супермен… или Флэш! Кто там был самый крутой?.. Или вообще чёртов дьявол! Или его праправнук! Слышишь вообще?!

Я его не слышала, и по большей части говорила сама с собой:

– Тайлер знал только то, что было важно для Дакира – информация имела конкретные рамки.

Брей решил оставить тему супергероев.

– Считаешь, Якоб знал, что калека сдаст нас и заранее припас пулю, чтобы размозжить себе башку?! – Он усмехнулся. – Нет, ципа, я знал этого чувака и от депрессий он не страдал!

Я круто развернулась к Брею:

– Якоб не знал! Он слепо верил, как последний идиот! И стал лишь маленькой жертвой Дакира! Не принимай близко к сердцу! Ты, Роксана… такое же пушечное мясо для отвода глаз.

Приняв выражение озадаченного идиота лицо Брея застыло.

Я продолжала строить логическую цепочку, бродя из стороны в сторону, обступая хлам. Игнорируя боль.

– Якоб должен был убить себя раньше, чем успел заложить вас. Уверена, это была его личная инициатива. Хотел переключить внимание Скверны на вас троих, чтобы мы с Роксаной спокойно попали в город.

– Как-то криво всё получается, – фыркнул Брей и скептически уставился на Бетховена. – Этому можно доверять?

– Убьёшь его перед уходом.

Торговец от неожиданности пошатнулся, запутался в ногах и плашмя полетел на спину.

Брей рассмеялся своим патентованным смехом законченного придурка.

Мне больше не с кем было этого обсуждать, а утопать в собственных мыслях я больше не могла:

– Всё получается так, как этого хотел Дакир…

– Ципа…

– Просто заткнись, Брей! – Я уставилась себе под ноги, лихорадочно соображая. – Тайлер дипломат… Дипломат… Знает всё обо всех, готов заложить нас всех. Что он и сделал. В нужное время.

Дальнейшие мысли я просто прокрутила в голове: заложить день, когда мы попадём в город. Заложить цель нашей миссии, мою цель – Леона. Моя кровь… Тайлер знал об иммунитете к вирусу, значит, и Леон теперь знает. Тайлер знал, про укус Чейза, знал, в кого, или во что тот превратился… Леон тоже это знает… Я дочь Завира. Койот – один из лучших рабов бойцовского клуба. Модернизированный, улучшенный боец… Дакир знал, что Леон на это клюнет?..

Ох ты чёрт!

– Ципа зависла?

Я подняла на Брея широко распахнутые глаза:

– Это страховка!

Лицо Брея, как горячий пластилин, поплыло в разные стороны от недоумения:

– Чего?..

Я сама себе рассмеялась! Дьявол! Как же всё просто!

Просто до безумия!!!

– Эй, с катушек съехала?

– Это страховка! Для меня! – воскликнула я, продолжая безумно улыбаться. – Понимаешь?! Страховка Дакира! Он хотел, чтобы Тайлер сдал нас! С самого начала, план был рассчитан на то, чтобы Сиропчик нас сдал! Чтобы доложил Леону всё до последней мелочи! Ох, чёрт! – Мне хотелось рвать на себе волосы. Руки дрожали. С ума сойти! Всё лежало на поверхности, а я пыталась рыть на глубине! – Как только мы с Роксаной ступили за ворота, все и каждый из Скверны уже знали, кто мы такие и зачем пришли! Они видели мою метку… и пропустили дальше.

– Ципа, хватит… мне сейчас реально страшно…

Но я не могла успокоиться – давилась тихими безумными смешками, в миллионный раз проклиная Дакира и невольно восхищаясь им. Этот сукин сын в очередной раз доказал, что мозг каждого из нас ничто по сравнению с его усовершенствованными нано-извилинами!

– Скверна видела мою метку! – повторила я, не зная зачем: Брей всё равно ничего не понимал. Мне просто было нужно повторить это ещё раз. Озвучить. Для самой себя:

– Они должны были убедиться, что Тайлер не лгал и послали на ворота человека, который сотни раз видел меня в бойцовских ямах. Этот Рик… он узнал меня… Чёрт! После чего мы попали под наблюдение. Патруль ждал, пока мы не выведем их в условленное место на людей Дакира. И уже после этого, в целости и сохранности, меня бы доставили прямиком на ковёр к человеку, которого я должна была убить… Это страховка организованная Дакиром для меня!

– Ципа… кажется я тупой.

– Я тоже, – вставил Бетховен.

Я пристально вгляделась в лицо Брея. Так и быть, повторю ещё раз, специально для его мозга:

– Зачем искать способ добраться до Леона, рискуя при этом быть убитой просто потому что меня сочтут за обычную шлюху слетевшую с катушек, если есть безопасный способ?.. Если сама Скверна может позаботиться о том, чтобы меня экспрессом доставили к человеку, который благодаря Тайлеру заинтересован в такой, как я… – В свойствах моей крови. – К человеку, который окажется от меня в шаговой доступности. А план Дакира обретёт все шансы завершиться успехом!

Я слышала, как шевелятся извилины Брея – он старался изо всех сил. И надо сказать, хорошо старался, потому что следующая его мысль, даже в моей голове ещё не успела родиться.

– Ты знаешь, ципа, а ведь такое реально возможно… – медленно протянул он, потирая указательным пальцем висок: «Мысли – боль». – Я сам слышал, что от Леона мало кто тащится…

– Да-да, половина Скверны его терпеть не может, – проскрежетал из своего угла Бетховен и дёрнул плечами. – Слушок ходил.

Я нахмурилась, замерев в шаге от Брея:

– И ты хочешь сказать…

– Да, ципа: кто-то за него… кто-то за тебя.

Брей не мог сам до этого додуматься! Чтоб я сдохла, если это он сам сообразил!

– Кто тебе об этом сказал?

– Псих что-то упомянул, когда снимал с ублюдков шмотки, – Брей похлопал руками по пухлой куртке. – Я, конечно, не совсем понял, что ты тут только что мне втирала, но если калека донёс на нас из расчёта Дакира, значит, так реально было безопасней.

Безопасней для меня. И возможно для Чейза… Значит, Дакир не планировал его убивать. Чейз всё ещё нужен ему.

И Чейз догадался раньше меня. Про Тайлера… Про Скверну… Если только изначально не был в курсе истинного плана Дакира…

Новая безумная мысль ударила по голове: а что если… что если Рик отпустил меня совсем по другой причине?.. Что если даже в Скверне сейчас планируется бунт?..

И что самое главное: как Дакир мог просчитать всё это?! Кажется, наш лидер Креста знает о Скале гораздо больше, чем кто-либо… Гораздо больше, чем знаю я. Это был блеф – ему совсем ни к чему сведенья, что я могла предоставить. Всё, что ему было нужно происходит прямо сейчас!

Чёртов игрок! Да на его стороне сам дьявол!

Дакир знает всё и обо всех!

Дакир даже сумел просчитать все последующие шаги Леона… Кто, чёрт возьми, этот мужик?! Он точно человек?!

Кровь. Моя кровь – моя страховка. Новое сверхсостояние Чейза – его страховка. Итак ясно, что Леон болен на всю голову, а как известно, душевнобольные, как он, не остаются равнодушными в игрушкам, что ярче всех блестят на солнце и, тем более, если подвернулся шанс рассмотреть их поближе.

Кажется, я выгляжу законченной психопаткой, потому как Брей медленно и аккуратно снял с плеча автомат и водрузил себе на колени, глядя на меня с нелепой серьёзностью.

– Где Чейз? – На этот вопрос я всё ещё не получила ответа.

– Псих в порядке.

Я крепче сжала ствол в руке, совершенно не желая направлять его в пустую голову Брея.

– Я спросила: где он?!

Бетховен, переползающий с места на место, забрался за самые дальние коробки.

Брей жевал язык… или щёку – его челюсть плавно двигалась из стороны в сторону, напоминая морду травоядного. Брови хмурились. Он подмигнул мне, скривившись в ухмылке на один бок, и в следующую секунду мне в живот уставилось дуло автомата. Одновременно с этим в воздух взлетела моя рука с пистолетом.

– Брось, ципа, в нём нет патронов, – ухмылялся Брей.

И это не блеф. Если бы в стволе имелся хоть один патрон, Брей не отдал бы его мне. Оружие было средством отвлечь меня от его главной задачи.

Я опустила руку, на всякий случай, проверив магазин – пусто.

– Спокойствие. – Брей кивнул автоматом, давая понять, чтобы я отошла к дальней стене. – Ципа, будь хорошей девочкой, слушайся дядю Брея и он не сделает тебе бо-бо.

– Ты что творишь?! – прорычала я, не двигаясь с места.

– Ничего. – Тот пожал плечами. – Выполняю приказ психа.