Текст книги "Хроники отряда Кси. Раскол (СИ)"

Автор книги: Елена Долгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Подсудимый, что вы скажете на это?

– Ничего не скажу, ваша честь. У Крайтона были специалисты по таким «некриминальным смертям».

– Расскажите подробнее о заданиях, которые давал вам адмирал. Солдат и ученый – разные профессии. Не всякий лейтенант Космофлота способен заниматься и тем, и другим.

– За пять месяцев я создал новую модель варп-двигателя, его мощность выросла на пятнадцать процентов. Позже двигатель был установлен на крейсере «Титания». Потом я занимался новым устройством телепортации.

– Чем оно отличалось от обычных моделей Звездного Флота?

– В первую очередь сильно расширенным радиусом действия. Новый телепортер тратил много энергии, но перемещал между звездными системами небольшой груз.

– Полагаю, именно это устройство вы использовали, когда, расстреляв офицерское собрание, скрылись?

– Да, но перестрелка случилась гораздо позже. Телепортер опробовали при других обстоятельствах.

– При каких?

– Во время операции против Гиркана. Адмирал полагал, что диверсии на промышленных объектах врагов принесут пользу Альянсу. В идеале он бы и вовсе гирканцев уничтожил, но это оказалось не так-то просто…

Кай говорил неспешно, с удовольствием наблюдая за сменой выражений на лице судьи. Сосредоточенную гримасу вытеснила растерянность, на миг в темных глазах мелькнул испуг, потом Малангу овладел собой и быстро погасил виртуальный планшет.

– Спасибо, мистер Браун, можете не продолжать. Не думаю, что в открытом суде уместно обсуждать детали секретных операций разведки Космофлота.

– Ваша честь, я всего лишь утверждаю, что не собирался вредить Альянсу, частью которого себя считал. Совсем наоборот, адмирал называл нашу акцию крайне полезной, потому что…

– Хватит! Браун, я бы лишил вас слова, но на процессе нет адвоката и вы защищаете сами себя… Секретарь, оставьте в протоколе факт участия в спецоперациях, но уберите оттуда все планетарные названия, касающиеся операций отряда «кси». Обвиняемый, хотите что-нибудь добавить?

– Я старался на службе, как мог.

– Вы пытались выяснить у адмирала, куда подевались ваши записи?

– Пытался. Он сказал, что хранит их у себя, но вернуть отказывался, ссылаясь на разные несущественные обстоятельства.

– Это послужило началом вашего с адмиралом Крайтоном конфликта?

– Да, Ваша честь, и не только это. Речь шла о мятеже.

Кай сделал паузу, с обостренным интересом наблюдая за руками судьи – за его пухлыми пальцами, вцепившимися в край стола.

– Заседание придется прервать на два часа, – внезапно объявил Малангу. – Отключите трансляцию. Секретарь, проследите, чтобы протокол был приведен в порядок. Эти два часа подсудимый проведет под стражей, не выходя из здания.

«Он нервничает и растерян, хочет с кем-то посоветоваться, – решил Кай, вставая со стула под прицелом излучателей. – Может, мне все-таки сбежать? Верить Марту нельзя, договоренности здесь ничего не значат, меня никто не освободит, если я не помогу себе сам».

Он неспешно шагал к выхожу, искоса рассматривая последних покидающих зал людей. Среди мундиров Космофлота и ярких рубашек граждан мелькнул знакомый силуэт доктора Сантоса. Уже в проеме двери Кай оглянулся еще раз.

В самом верху амфитеатра, позади рядов кресел, у стены, стоял Март. Он поймал взгляд Кая и незаметно кивнул.

* * *

– Ты в порядке, Сережа? – осторожно спросил Измайлов. – Мне кажется, вчерашняя рана…

– Моя вчерашняя рана осталась во вчерашнем дне. Регенератор поработал как надо.

Толпа, выстроившись неровной вереницей, медленно втягивалась в горловину прохода. Русанов шагал среди других людей – в ногу с ними, плечом к плечу, одетый в мундир Объединенного Космофлота, такой же как все, но уже прославленный, молодой капитан, счастливчик, незапятнанный герой.

'Я не должен колебаться, – подумал Русанов, ощущая, как его бросает сначала в жар, а потом в холод. – Нельзя сомневаться ни в себе, ни в основных принципах нашеего Альянса.

Продвигаясь все ближе к залу, стиснутый толпой, он, вспоминал старые события – ни с того, ни с чего сдавшегося супервиро, напряженного Измайлова, удивленных десантников.

«Мы уже переправили его на борт, все уже сняли скафандры. Я вспомнил мертвого Терновского, как он лежал на полу, прижимая руку к горлу… И тут я ударил Брауна в челюсть Он даже не пошатнулся, и тогда я ударил снова. Он все стоял и не падал, тогда я бил сильнее. Последние нанесенные удары были заведомо смертельными для нормального человека – коленом под ребра, потом кулаком в позвонки. Эсперо не умер, он даже не упал, но это не означает, что я не пытался…»

– Сережа, с тобой точно все в порядке? – снова поинтересовался Измайлов.

– Я в норме, просто заседания надоели.

– Меня самого укатало, но скоро все кончится, потерпи…

* * *

… Вернувшись в зал, Русанов заметил, что предназначенный для Кая стул куда-то исчез. Ряды скамей, отведенные для зрителей, почти совершенно заполнились. Недавний знакомый, доктор Сантос, неловко махнул капитану рукой. Русанов кивнул ему в ответ.

– Встать, суд идет!

Ввели Кая, Русанов видел невозмутимое лицо супервиро.

– Продолжаем рассмотрение обстоятельств дела, – монотонно заговорил судья Малангу. – Подсудимый, вы произнеси слово «мятеж», что вы имели в виду?

– Мятеж Крайтона и его сообщников, ваша честь.

– Протестую! – выкрикнул Миллер. – Здесь судят не адмирала Крайтона. Подсудимый делает заявления, которые выставляют его жертвой обстоятельств, манипулируете нами, извращаете правду!

– Я ничего не извращаю.

Холодные как лед глаза супервиро оглядели зал, отчаянный взгляд скользнул по Русанову и остановился на ком-то в заднем ряду амфитеатра.

Капитан помнил эти глаза прищуренными, по другую сторону стекла в кабине челнока. Выстрелы, крики, падающие тела, брызги крови на стенах комнаты, расстрелянный Терновский, обжигающая ярость самого капитана.

«Да, теперь ты поймешь, засранец, что такое беспомощность… Поймешь, что такое боль потери навсегда… И никакая мутация тебе не поможет».

– Сережа, я могу чем-то помочь? – в трети раз едва слышно пробормотал Измайлов.

Капитан помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение. «Это уже слишком. Если я хочу казни Брауна, то зачем спасал его от яда? У меня срыв, нужно остановиться…»

– Точно, Сережа, не жги свою душу, – шепнул Измайлов, видимо, потеряв контроль над телепатией.

– Подсудимый, продолжайте, – сказал судья Малагу.

– Адмирал Крайтон хотел лично править Альянсом, изменив его принципы, но не надеялся получить власть по закону. Тогда он решил организовать переворот. Он предложил мне командовать атакой «Титании» на Лигу Земли и обещал за это кое-какие выгоды.

– Какие?

– Пост губернатора колонии в обновленном Альянсе. Возможность воскресить моих друзей, используя цифровые копии. В будущем – возможность отделиться от Земли и делать на отдельной планете все, что я захочу. В том числе, массово создавать супервиро.

– Неправда! – снова кричали из зала.

– К порядку! – крикнул Малангу.

Теперь лицо судьи выражало брезгливость, гнев… но вовсе не удивление.

– Вы согласились с пердложением?

– Я не поверил адмиралу, потому что знал об участи Сакуры, но для виду согласился. Остальное вы знаете. Попытка убить Крайтона не удалась, я лишь зря застрелил нескольких офицеров.

– Вы сдались капитану Русанову. Почему вы сразу не заявили о мятеже?

– Я не знал, кто в нем участвует, а кто – нет. Не успел разобраться, кому можно доверять.

– Почему вы сбежали с «Алконоста»?

– Был риск, что «Алконост» собьют, я не собирался умирать, не отомстив, и еще… я хотел сорвать планы адмирала, не дать ему атаковать Лигу.

– Я так понимаю – атака все-таки произошла.

– Да. Я перебрался на «Титанию», перебил там почти весь экипаж. Людей, кстати, было немного – кораблем управлял ИИ. Вот этому ИИ я и проиграл – он запустил обратный отсчет.

– Дальше?

– Дальше была гонка. Я взял на «Титании» не просто челнок, а боевую машину, легкий истребитель, расстыковался и наблюдал из космоса, что произойдет. Очень быстро увидел запущенную с крейсера ракету.

– Кто ее запустил?

– Думаю, созданная по приказанию Крайтона программа.

– Как вы реагировали на это?

– Пытался сбить, но не получилось.

– Почему?

– Истребители создают для других целей.

– Почему ракета поразила жилой квартал, а не здание Лиги?

– Сейчас сложно сказать. Может, программный сбой, может – неудачный маневр уклонения. Она шла очень низко.

– Вы видели взрыв?

– Да. Меня задело ударной волной, а ПВО еще добавило. Истребитель терял управление, я посадил его с трудом. До резиденции адмирала пришлось добрался пешком.

– Что вы сделали с личной охраной охраной адмирала?

– Ликвидировал всех, кто сопротивлялся.

– А с самим Крайтоном?

– Позволил ему заговорить. Он запросил пощады, снова обещал губернаторство, потом угрожал стереть с цифровые копии моих братьев.

– А вы?

– Я сказал, что это мне уже все равно.

– То есть, вы пожертвовали возможностью вернуть друзей ради удовольствия отомстить?

– А чего вы ожидали, ваша честь? Что я размякну и рухну на колени? Есть простые принципы правоты, и один из них – никогда не уступать шантажистам…

Зал шумел так, что за спиной Русанова, казалось, рокочет океанский прибой.

– Мои были обречены с самого начала, – продолжил Кай. – В тот день я оплакал их как мертвых. Неподалеку кричали люди. Над кварталом Санплена поднимался дым, «Титания», в работу над которой я вложил душу, уже рухнула в океан. И тогда я сделал то, что умел и мог. Убил адмирала Крайтона голыми руками. Знаю, что по законам Альянса виновен и больше тут добавить нечего. Делайте, что положено. Сотрите мою личность.

Глава 15

Разница мнений

– Значит, ты ему веришь? – спросил Русанов.

Капитан «Алконоста» и его старший помощник вместе брели по длинной дорожке между городским парком и проспектом.

– Верю. Я прочел его мысли.

– Врач из клиники рассказывал, будто видел над городом корабль, а перед этим пролетела ракета. На вооружении у истребителей нет ракет «космос-земля». Значит, выстрел был сделан с с «Титании». У Крайтона как у человека репутация – так себе. Я понял, что он ублюдок, когда нас атаковала «Титания».

– В мыслях Эсперо я видел то же самое – ублюдок Крайтон.

– Но смерть Терновского… Такое я простить не могу.

– Терновского жаль. Хороший был мужик, но не суди и не судим будешь. Мы долго жили в комфорте. Флот – для исследований, люди – братья… Что там с Ушедшими, старались не думать. Закрыли терраформирование на Меркурии, ну и шут с ней, с ничейной территорией… А там людьми торговали. Теперь вот цивилизация в кризисе, пожинаем плоды. Мы добры, но равнодушны, а так дальше жить нельзя. Нужно проснуться, капитан…

Оба офицера продолжали беседовать на ходу. Март проводил их якобы рассеянным взглядом, развернулся и зашагал сквозь жиденькие заросли парка, стараясь уйти подальше от возможных наблюдателей. Стоял поздний, довольно жаркий и совершенно безветренный вечер. Опавшие от жары листья хрустели под ботинками.

Март миновал парк и площаль, и добрался до жилых кварталов, после чего затерялся в переплетении нешироких аккуратных улиц. Редкие прохожие не обращали на незнакомца никакого внимания.

Отмеченный на карте дом ничем отличался от других, над идеально подстриженной лужайкой стрекотало устройство автоматического полива. Киберохрана, без сомнения, скрывалась внутри низкой ограды, или, возможно, под слоем дерна. Март, придавив кнопку миниатюрного устройства, заглушил сигнал, толкнул разблокированную дверь и вошел в аккуратный холл.

Тут пахло апельсинами и слегка – дымом. Март запер дверь изнутри. Он давно не спал, а потому, сев в кресло, едва не отключился. Пришлось достать и проглотить дозу стимулятора. «К сожалению, я не супервиро».

Вскоре оо другую сторону двери раздалось шарканье ботинок. Хозяин дома, не обнаружив следов взлома, уверенно шагнул в холл, свет вспыхнул…

– Добрый вечер, Данкворт!

Помощник прокурора дернулся и попытался бежать. Март мгновенно догнал его и, вывернув руку, прижал к стене.

– Я буду кричать, – прошептал чиновник сдавленным голосом.

– О, сколько угодно… меня задержат и обыщут, проверят виртпланшет. Полиции очень интересны кое-какие документы оттуда. Кричать будешь или все-таки говорить?

– Вы отвратительный шантажист.

– Маленькое уточнение – будь я не отвратительным шантажистом, а совершенно честным гражданином Альянса, передал бы информацию внутренней безопасности, Космофлоту и твоему начальству одновременно. Прокуратура может тебя уволить. Служба безопасности – посадить. А вот Космофлот… с ним дела обстоят похуже. Сколько наших людей погибло на кораблях, маршруты которых ты сдал?

– Не помню. Запросите в отделе статистики.

– Не надо грубить, – Март слегка нажал на вывернутую руку Данкворта и помощник прокурора тоскливо завыл. – Отдел не понадобится. Десять наших кораблей, тысяча обгоревших окоченевших в вакууме мертвецов. Сирмийцы ждали в удобной точке и в правильное время. Наши корабли выходили из варпа один за другим, и тут же попадали под огонь. Команды состояли в основном из курсантов, им было в среднем по двадцать лет.

– Я не хотел! Я не знал!

– Это все, что ты можешь сказать? Думал, что твоя тесная «дружба» с чиновниками на Сирме – игра? Не верю, что ты такой дурак. Ты ведь использовал преступление Крайтона, пытался заткнуть рот отряду «кси», засадить моих оперативников. Ты и меня искал с этой целью, правда, Данкворт? Ну вот, ты искал, и я пришел.

– Чего ты хочешь? – прохрипел помощник прокурора, его трясло отчасти от страха, но в большей степени – от ненависти.

– Для начала хочу откровенных признаний.

– Ты мне все равно не поверишь.

– О! У меня есть средство помещать тебе врать.

Агент защелкнул наручники на запястьях помощника прокурора, оттащил его от стены, и швырнул в кресло. По лбу Данкворта стекали крупные капли пота, по щекам – слезы. Март не стал возиться с застежкой, а просто сорвал с воротника прокурорского костюма пару пуговиц, и ввел содержимое шприца в шею. Через минуту помощник прокурора расслабился и уставился в потолок застывшим взглядом. На лице появилась кривая полуулыбка.

– Ты будешь правдивым?

– Да… – пробормотал Данкворт заплетающимся языком.

– Что ты сделал с секретной информацией?

– Продал е на Сирме.

– А теперь сосредоточься и назови судей на процессе Кая Эсперо. Ты ведь их знаешь?

– Сол Малангу, Рабинат Наби, Пола Винберг, Акахата Абад, Тина Чинуа.

– Меня интересует позиция каждого судьи, говори.

– Я не могу сосредоточиться… И молчать не могу… Такое странное ощущение. Что ты сделал со мною, Март?

– Ничего особенного, помог тебе полюбить правду. Давай, сосредоточься, ты у нас старательный, и я буду тебе помогать. Что с Винберг?

– У нее в развалинах погиб внук. Пола с удовольствие отправит вашего Кая в ад.

– Тина Чинуа?

– Ей все равно, она поддержит большинство.

– Рабинат Наби?

– Она модификант и сильный телепат, у меня от этой ведьмы мурашки по коже.

– А что касается вердикта?

– Неясно, не знаю.

– Вот видишь, ты не только отвечаешь, ты даже к рассуждениям способен. А как Акахата Абад?

– Возможно, он на стороне подсудимого, но полного оправдания от него не жди.

– Малангу?

– Не знаю, Март… Знаю только – старик совершенно неподкупен.

Данкворт уронил голову на грудь и попытался заснуть, но Март взбодрил его пощечиной.

– Мне нужны их адреса. Все адреса.

– Я их не помню.

– Так дело не пойдет.

– Возьми мой браслет, активируй планшет, там есть список адресов. Пароль планшета написан на стене в сортире. И дай мне отдохнуть, Март…

Когда человек, который пять мнут назад трясся о страха, спокойно заснул, агент сделал второй укол.

«Когда Данкворт придет в себя, он обо всем забудет… Решит, что вымотался и задремал в кресле. Влад, который делал препарат, уверял, что так и будет…»

…В двух кварталах от дома Данкворта Март поймал такси, добрался до центра города, вылез за два квартала от цели, прошел немного пешком и забрался в прозрачный лифт. Кабина неспешно ползла вверх, над городом собирались тучи, первые, крупные капли дождя разбились о стекло.

«Сколько же лет прошло? Пять или шесть? Я не приходил сюда слишком долго».

Он коснулся двери, система опознавания сработала, и створка ушла в стену, открывая дом, наполненный полузнакомыми предметами и полузабытыми воспоминаниями.

– Кто здесь? – раздался низковатый для женщины, бархатный голос, смуглянка в серебристом платье шагнула навстречу Марту и остановились на полпути.

– Привет, Тина…

Оттенки разных выражений сменились на ее лице – изумление, мимолетный гнев, любопытство. Потом Тина Чинуа попыталась толкнуть гостя в грудь, но то ли действовала нерешительно, то ли силы толчка оказалось явно недостаточно – оперативник даже не пошатнулся.

– Не рада встрече? Не пригласишь меня войти?

– Хорошо, заходи. Но это не означает, что я в восторге.

– Каждый день жалею о нашей ссоре.

– Через пять лет после расставания? Хоть бы не врал. Я ненавижу невозмутимый вид, с которым ты врешь.

– Не вру. Пять предыдущих лет я провел в Космосе. Тебе лучше не знать, где.

– Вот так всегда… «лучше не спрашивай», «это опасно»… Когда-то твои штучки производили на меня впечатление, но за пять лет я выросла, Марти. Я больше не твое отражение.

– Ты всегда оставалась собой.

– А ты наглый льстец.

Она отступила на шаг, пропуская гостя вглубь квартиры, туда, где тлело фальшивое пламя голографического камина.

Тина расположилась на диване, подобрав одну ногу под себя и задумчиво играя хрустальным кулоном. С точки зрения Марта она совсем не изменилась.

– Не воображай, что на эту ночь, как последнюю дурочку, затащишь меня в постель. Все изменилось, Марти.

– Я и не…

– Только не говори «я не собирался», а то разозлюсь еще сильнее.

– Прости, что пять лет назад не пригласил тебя уехать вместе.

– А теперь вернулся позвать? Какой же ты лжец, Марти. Просто ты в розыске, спрятаться некуда, и не пытайся этого отрицать.

– Я не пытаюсь.

– Что ты сделал?

– Все то же самое, выполнял свой долг.

– Неудобно спросить, какой?

– Защищал человечество, Тина, хотя знаю, это звучит пафосно.

– Ладно, оставь себе все эти секреты, – она переменила позу, оперлась локтями о колени, охватила плечи зябким движением. – Полагаю, ты явился потому, что тебе нужна помощь.

– Я еще ни о чем не попросил.

– Попросишь, я знаю. И чего же ты хочешь? Чтобы я отмазала лично тебя? Думаешь, я всемогущая? Если не хочешь неприятностей – беги.

– Дело касается не меня, а другого человека. Ему завтра выносят приговор в суде.

– Ах, этот самый, Фрэнк Браун… – Чинуя нахмурилась, в углах ее нежного рта появились морщинки. – Зачем он тебе, Марти?

– Мы не бросаем своих людей в беде.

– Я давно уже не твоя «милая», а он, сомневаюсь, что ваш. Он вас на части готов порвать.

– Тебе показалось. Это просто временная ссора внутри отряда.

– Брось, Марти… Парень убил старого психа Крайтона, а при малейшей неосторожности и тебя прикончит. По счастью, он никогда не окажется на свободе. Слышишь, ни-ко-гда!

– Знаю. Просто я не хочу, чтобы нашего человека казнили за то, чего он не делал. Я жил с ним на одной базе всего полгода назад. Я с ним разговаривал, как с тобой. Он был неплохим парнем и очень талантливым. Я не прошу тебя нарушать законы, просто не отправляй его на смерть. Чем бы все это ни кончилось, мне будет неприятно думать, что к делу причастна ты.

– Господи, Март… какой же ты…

– Кто? Идеалист?

– Манипулятор! Я и знать не хочу, зачем тебе нужен этот супервиро. Даже если он не взрывал Санплену, он все равно убийца.

– Ты не согласна?

– Конечно, согласна. Я никогда не умела тебе отказывать, милый… А теперь, когда ты получил, чего хотел, вали к черту! Не возвращайся, слышишь, никогда! И чтоб ты знал… Я пошла бы за тобой куда угодно – даже в Космос, где пусто и холодно, но ты меня не позвал. Видимо, тебе на меня наплевать…

* * *

Они собрались в тайном месте, без огласки, четверо адмиралов Космофлота и судья Малангу, который, впрочем, явился неохотно.

– Не вздумайте давить на меня, суд Альянса независим.

– Мы и не думали давить, господин Малангу, – заверил его адмирал Гендерсон, – однако, хотим, чтобы вы послушали нашу дискуссию между собой. Камрады адмиралы! Все понимают, что мы сейчас в сложном положении.

– Отчего же, – возразил адмирал Куроиши. – Все закончилось приемлемо. Людей, конечно, жаль, но величайшая угроза Альянсу устранена.

– Не слишком ли много чести для одного человека, называть его величайшей угрозой, – презрительно скривился контр– адмирал Флетчер. – Кстати, вы кого имели в виду – Крайтона? Или того супервиро?

– Камрады адмиралы, надеюсь, вы не так наивны и не думаете, что мятеж устроил какой-то молодой авантюрист, – проворчал адмирал Линевич, – Заваруха – дело рук самого Лёши Крайтона, это и дураку понятно. Мы же все его знали.

– Ты тоже не обманывай себя Пол, – буркнул Гендерсон. – Для репутации Флота и Альянса Браун в роли негодяя лучше, чем адмирал. Супервиро можно объявить психом, а Крайтон… тут возникают вопросы.

– А что вы предлагаете, Гендерсон?

– Не раскапывать дерьмо слишком глубоко. Фрэнк Браун убил наших товарищей, он и должен ответить за все. Крайтон, мёртв, и черт с ним. А с отрядом «кси» мы сами разберемся.

– И вы говорите это в присутствии судьи!

– Почему бы нет…

– Успокойтесь, господа, не говорите все разом, а то мы вконец запутаемся.

– Да-да… И не забывайте, этот самый «Кай Эсперо», Фрэнк Браун или как его там, слишком много знает. Он опасен даже в тюрьме…

– Хватит! – не выдержал Малангу. – Я не собираюсь слушать и обсуждать ваши сомнительные идеи. Я судья, у меня есть закон и, вообще-то, есть еще и совесть.

– Сил=ньоро Малангу, вы должны понять – неверное решение по этому делу вызовет недовольство многих. Возможно, даже гражданские беспорядки. Вы готовы взять ответственность на себя?

– Я уже сорок лет только и делаю, что беру ответственность на себя.

– По-моему, мы вышли за рамки, – согласился адмирал Флетчер. – Суд Альянса – вовсе не подразделение Космофлота.

– Спасибо, что вспомнили об этом, контр-адмирал.

Малангу встал и пошел к выходу. Дверь за ним беззвучно закрылась.

Глава 16

Последняя ночь

Март, стараясь не выглядеть назойливым, рассматривал Акахату Абада. Этот человек выглядел странно и мало походил на юриста. Расстегнутая на груди рубашка оставляла открытыми татуировки. В их рисунке сплетались как родовые символы, так и рисунки, набитые на прежней службе в планетарной охране. Кожа судьи отливала оттенком бронзы, а размер мускулов внушал уважение.

– Зачем просили о встрече? Собираетесь повлиять на меня? – резко спросил Абад.

– Ни в коем случае, советник.

– Тогда зачем явились?

– Хочу узнать ваше мнение по делу Брауна.

– Вы узнаете все, что надо, в установленный срок.

– Да, понимаю, но…

– Гораздо интереснее, кто вы сами такой. Если шпион, то мне нечего скрывать. Если журналист – мне скучны ваши выдумки. Если же вы обычный житель Йоханнесбурга, то ваша осведомленность мне не нравится.

– Называйте меня просто – Рей. Собираетесь вызвать полицию?

– Нет. Но опробуете полезть в драку – и я вас убью. Это мой дом и я имею право.

– Я не собираюсь драться. Давайте, я все вам объясню. Мое поведение имеет о причины…

– Какие?

– Я родственник подсудимого, – солгал Март с невозмутимым видом.

– Не знал, что в Йоханнесбурге есть другие супервиро с Меркурия, – задумчиво произнес Абад.

– Я не супервиро. Просто моя мать и мать Кая Эсперо – троюродные сестры. Нас когда-то вывезли с Меркурия, их – не успели или не смогли.

– Вас это обязывает?

– Думаю, да.

– Что ж, понимаю, для многих родственные узы священны… поэтому я скажу то, чего не должен бы говорить. Я не считаю, что личность вашего родственника нужно стереть. Но и не считаю его невиновным. Он действовал ради братьев – это похвально. Он вступил в конфликт с командованием и не разрешил этот конфликт законным путем. Это крайне плохо. Если вы сообразительны, сказанного достаточно.

Абад усмехнулся. Март кивнул и отвел взгляд.

«Кажется, он видит меня насквозь… Не люблю чужую проницательность. В любом случае, лучше уйти прямо сейчас».

– Благодарю вас, советник Абад.

– Всего хорошего.

Март поторопился скрыться, не оглядываясь и спиной ощущая пристальный взгляд. «Вот не модификант ли он по части телепатии? Хотя, кольца на пальце нет».

Отблески вечерних огней плясали на мокром от короткого дождя асфальте. Дождь уже кончился, но все же разогнал летнюю жару.

«Итак, двое, – подумал Март – Нужно еще заручиться поддержкой Рабинат Наби, но что я знаю об этой женщине? Только то, что написано в досье. Она не с Земли и родилась в колонии, где любят играть в элиту. Она умна, она не молода. Она одинока, потому что потеряла родных из-за стычки с сирмийцами. Можно предложить этой женщине сделку, сдать ей пособника сирмийцев Данкворта, и пускай ферейцы делают с ним, что хотят… Идея кажется приемлемой, но так ли она хороша? Этика ферейцев отличается от земной и не всегда понятна. Возможно, Наби отвергнет сделку с презрением…»

Действие стимулятора понемногу слабело, первым признаком стала небольшая сонливость, это состояние грозило обернуться полным упадком сил, а чуть позже – серьезной потерей ориентации. Март остановился и прижался спиной к бетонной стене незнакомого здания, ощутил ее шершавую поверхность и слабое тепло. Оперативника знобило.

«Нужно поймать машину и действовать, встретиться с этой дамой, пока я еще держусь на ногах… ».

Он оттолкнулся о стены и побрел дальше, но кибертакси словно по волшебству исчезли. Перед глазам плавали обрывки мглы. Дальний конец улицы исчезал в тумане. За этим иллюзорным туманом обнаружился перекресток, впервые в жизни Март задумался, выбирая поворот.

«Направо или налево? Кажется направо».

Он старался не думать про завтрашний день, про обреченного Брауна в камере, про мертвого парня в морге базы, про риск затеянной авантюры, про безнадежно упущенное время.

«Я просто человек, без приставки „сверх“, и уже двое суток не спал…»

Флайер появился внезапно, завис неподалеку и тут же пошел на посадку. Из кабины выскочили двое, и двинилсь к агенту «кси» быстрым шагом. Март попытался перейти на бег, но воздух, казалось, сделался вязким. Деревья, углы домов, редкие фигуры прохожих кренились произвольным образом, земля пыталась вывернуться из-под ног…

– Стой! – раздался резкий оклик за спиной. – Сдавайся, или завалим тебя излучателем.

– В чем дело?

Март остановился, переводя дыхание. Сердце бешено колотилось, но деревья и углы пришли в прежнее, вертикальное положение, стало чуть полегче.

– Вы шутите, парни?

– Никаких шуток. Капитан Мартин Рей, вы арестованы за государственную измену. Следуйте за нами.

Противники приблизились, их оказалось не двое, а трое – ничем не примечательные мужчины в серых куртках.

– Арестован? Кем?

– Временной контрразведкой Объединенного Космофлота.

– Временной? Никогда не слышал про такую структуру. Покажите письменный приказ.

– Все, что нужно, тебе покажут в штаб-квартире. Обыщите его, ребята, а потом в наручники и на борт.

… К флайеру зажатый между конвоирами Март брел очень медленно, мысли ворочались вяло, будто тоже увязли в темном тумане.

«Кто меня сдал? Данкворт не мог очнуться так быстро, Акахата Абад, пожалуй, скрутил бы меня лично, тогда кто? Неужели… Тина?»

Эта мысль неожиданно и больно ранила.

– Ты все же иди сам, – буркнул парень в серой куртке. – Решил, что мы поатщим тебя на руках?

Второй конвоир, очень похожий на первого, остановился и посветил фонариком прямо в зрачки Марта.

– Все ясно, это штучки отдела «кси». Парень под дозой «дожигателя», скоро вырубится. Помоги забросить его на сиденье, путь с этим разбираются ребята контр-адмирала.

… Обмякнув на сиденье флайера, Март сметрел, как качаются в городском небе тусклые звезды. Уже в кабине лифта штаб-квартиры он не удержался и сел на пол, его рывком подняли на ноги и вытащили в совершенно пустой коридор. Двадцать три часа, сорок семь минут на настенном табло.

– В кабинет для допросов.

Марту казалось, будто он уснул прямо на ходу, потому что фрагмент реальности пропал, коридор исчез и внезапно сменился картиной шершавой белой стены. Стена, точнее лампа возле нее, полыхнула в лицо нестерпимым сиянием.

– Пристегните его к стулу, – произнес незнакомый хриплый голос.

Обладатель голоса чуть приблизился, он не имел определенного облика и казался черным силуэтом.

– Не будем тянуть время, Рей. Ты осведомленный парень и все понимаешь Нам нужен архив твоей организации. Списки агентов, координаты твоей базы, текущие операции, твои контакты на Земле. Говорить «не понимаю» и «не знаю» не надо – будет только хуже.

– Кто вы такие? – спросил Март и тут же получил пощечину.

– Не задавай вопросов. Еще раз – назови имена своих людей. В первую очередь тех, кто сейчас в Йоханнесбурге.

– В Йоханнесбурге я один.

Следующий удар пришелся в середину плеча и затронул нерв, били, кажется, резиновой палкой. Март отметил этот факт равнодушно, сквозь пелену совсем уже близкого мрака. Этот мрак шел изнутри, его не мог уничтожить даже направленный в лицо прожектор.

– Не смей спать. Где твои люди?

– Их нет.

Удар палки по левому локтю вызвал болезненную судорогу, которая прошла по запястью, ладони до самых пальцев. Багровая вспышка прорезала иллюзорный туман.

– Допустим, с тобой людей нет, но есть база в космосе. Назови ее координаты.

– Я все забыл.

На этот раз серия из трех ударов пришлась в правую руку – в локоть, в плечо, снова в локоть. Чужой силуэт выступил из тумана, твердая ладонь перехватила горло.

– Забывчивый, изменник.

«Я не изменник», – хотел пробормотать Март, но не сумел втянуть воздух, остатки стимулятора в крови лишь усилили ощущение удушья. В висках звенело, в самом центре подступившего мрака плавали кровавые пятна, они меняли цвет, форму и размер, продолжалось это бесконечно долго, пока рука на горле, наконец, не разжалась.

– Я удавил бы тебя прямо сейчас и избавил трибунал от возни… – хрипло бросил силуэт. – Но мы сделаем иначе. Переломаем тебе каждую кость, потом восстановим и снова переломаем. Так будет до тех пор, пока ты не развалишься. То, что от тебя останется, мы выдадим гирканцам, кто-то ведь должен ответить за диверсию. Или сознавайся прямо сейчас, или так и случится. Ты меня слышишь?

– Нет, не слышу.

Боль Март все еще ощущал, но теперь глухо и отстраненно, словно чужую.

– Не смей спать! Зачем ты явился в Йоханнесбург? Говори!

– О чем говорить? Я забыл.

– Подними голову! Смотри мне в глаза! Не спать! С кем ты встречался в Йоханнесбурге?

– Ни… с кем. Я приехал… в отпуск.

На этот раз два удара в солнечное сплетение. Еще один – в угол челюсти, этот удар почти задел висок.

«Ничего, это не так уж страшно, лучше, чем я думал».