Текст книги "Хроники отряда Кси. Раскол (СИ)"

Автор книги: Елена Долгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Кай молча отвернулся и сел на спальную полку.

Газ пошел через полминуты, невидимый, но резко пахнущий. Будь ты хоть какой супервиро – совсем не есть, не пить и не дышать ты не сумеешь, но вот задерживать дыхание надолго…

Эсперо усмехнулся, прислонился к стене, закрыл глаза, задержал дыхание, прислушиваясь к собственному пульсу. Веки щипало, но, в общем, вполне терпимо. По счастью, взбешенный до невменяемости Уил не догадался отключить вентиляцию.

Через четверть часа, когда концентрация отравы снизилась, Кай открыл глаза и вытер слезы – они были реакцией на раздражение и больше ничем.

* * *

В «Поясе Койпера» мигали огни и шумно играла музыка. Девушка, которая принесла напитки, походила на пантеру – грациозными движениями, гибкой спиной, раскосыми большим глазами и, в особенности тем, что носила острые ушки и длинный пушистый хвост. В другой ситуации и в другом настроении Русанов непременно бы с ней познакомился, но только, увы, не сейчас.

Измайлов задумчиво отхлебнул пузырящийся напиток.

– Ты звал меня, капитан. Случилось что-то?

– Не «капитан», просто «Серега», и мы не на корабле. А вообще – есть один деликатный разговор

Измайлов кивнул. Оранжевые огни подсветки отражались в искристых радужках псионика.

– Конечно, говори. Все останется между нами.

– Мои сомнения могут показаться странными, но… ты когда-нибудь использовал телепатию для атаки на человека?

– Ну… как тебе сказать.

– Просто скажи правду.

– Меня модифицировали генетически. Не до уровня стопроцентного супервиро, но все же… У таких, как я, модификантов, строгие правила. Читать мысли можно, если есть согласие реципиента, или существует официальный приказ.

– Ты никогда не нарушал этих правил?

– Только один раз, когда мы брали Кая Эсперо, и он почти что тебя убил. Я знал, что рукопашную с супервиро не вытяну. В этот момент был физический контакт и я его… ударил ментально. Ты что, догадался?

– Угу. И, как обещал, никому не расскажу. Спасибо тебе, Саша.

Русанов вздохнул. Теперь оранжевые искры света плясали в этом полупустом стакане. Внезапно навалилась усталость. «Мой друг нарушил закон Альянса и сделал это из–за меня»

Капитан стиснул стакан и допил то, что еще оставалось на дне, ощущая терпкий вкус и знакомый запах. «Я редко бываю на Земле».

– А теперь тот вопрос, из–за которого я затеял весь разговор. Скажи, Саша, что ты видел в голове у Эсперо? Эмоции, воспоминания…

– Из эмоций – горе, гнев. Из воспоминаний – отдельные эпизоды жизни на Меркурии и в отряде «кси». Про уничтожение Санплены, как ни странно, ничего. Насчет Крайтона – лютая ненависть. Эсперо верил, что адмирал заслужил свою смерть.

– А что-нибудь насчет других оперативников отряда «кси»?

– Маловато фактуры. В сущности – я их видел и не видел.

– Это как?

– У людей в воспоминаниях затенены лица. Эффект от маскирующего устройства. Вроде, есть какое-то лицо, но ни разглядеть, ни запомнить.

– Понятно… – протянул Русанов. – В про их намерения и цели хоть что-то было? Ты там не уловил ничего насчет войны за фронтиром?

– Ого! Даже так? Лига Земли не одобрит.

– Пока – нет, а там – неизвестно, что будет.

Измайлов задумался и потер лоб. Кольцо модифицированного на среднем пальце левой руки свернуло серебряной искрой.

– По логике вещей, если в отряде «кси» дошло до такого, они точно не остановятся. Кое-кто прямо сейчас планирует продолжить дело Крайтона. И громкой славы эти парни точно не хотят. Так что Кай Эсперо или будет молчать на суде, или его заткнут.

– Тому, у кого в перспективе ментальная смерть, терять-то особо нечего.

– Да уж, кончина отвратная. Говорят, это больно психически. Только мне кажется, он боится не за себя.

– Друг? Женщина?

– Не знаю. Слишком короткий контакт. Я даже страха толком не видел. Слушай, Саша, гуманизм гуманизмом, но не слишком ли мы ковыряемся в душах врагов? Он убил две сотни людей и еще столько же покалечил.

– Да уж, поделом вору и мука. Меня беспокоит другое – если ребята Крайтона и вправду хотят «пошалить» за фронтиром и втянуть Альянс в войну и Ушедшими, это очень серьезно.

– С чего ты взял, что собираются?

– Заходил к Снтароеву поговорить.

– Ого, как! Ну так подай рапорт в штаб.

– Рапорт о чем – насчет бормотания вруна Тима? Бюрократы меня пошлют и будут правы.

– То есть, ты не уверен ни в чем?

– Не уверен.

– И чего тогда хочешь?

– А вот про это я сейчас расскажу.

Русанов понизил голос и наклонился через столик. Музыка заглушила сказанное. Измайлов на миг задумался, а потом он коротко кивнул.

Глава 3

Признание – царица доказательств

– Именем Альянса Земли, суд возвращается к слушанию дела Кая Эсперо. Капитан Сергей Русанов, напоминаю, в соответствии с данной присягой вы обязаны говорить правду. Перед вами кадры видеозаписи, сфокусированные на людях. Узнаете этих офицеров?

– Да, ваша честь. Это адмирал Крайтон, адмирал Терновский, а а также другие знакомые мне офицеры Объединенного Космофлота в момент атаки Фрэнка Брауна на офицерское собрание. Адмирал Крайтон – тот, который сидит на поле вне линии огня. Адмирал Терновский тяжело ранен, через минуту он умрет.

– Благодарю вас, капитан, мы еще вернемся к этому вопросу.

Судья Малангу сделал паузу и поискал что–то, используя свой виртуальный планшет.

Закованный в наручники подсудимый, держался по обыкновению прямо, только выглядел он мрачнее, чем вчера. Суд шел своим чередом – слушали экспертов по баллистике и оружию, потом зачитали заключение о причинах смерти пятнадцати высших офицеров Флота.

– Кай Эсперо, вы отказались от адвоката и защищаетесь сами. Хотите задать вопросы экспертам?

– Нет.

– Отвечайте правильно: «нет, ваша честь». Капитан Русанов, вы лично видели смерть адмирала Терновского?

– Да, ваша честь. Он получил осколочное ранение в шею.

– Адмирал Крайтон в тот раз, как я понимаю, не пострадал?

– Адмиралу повезло, снаряд пробил стену выше его головы.

– Но стена в итоге рухнула?

– Да, частично. Нас завалило штукатуркой и другим мусором.

– Хотит добавить еще что-нибудь еще?

– Нет, ваша честь. Добавить мне нечего, но я хотел бы задать подсудимому вопрос.

– Хорошо. Задать вопрос разрешаю, но помните – подсудимый не обязан вам отвечать на вопросы свидетелей.

Русанов без спешки открыл кейс. Голографический проектор замерцал призрачным цветом.

– Я взял с собой личное дело капитан-лейтенанта Объединенного Космофлота Фрэнка Брауна, точнее, ту его часть, которая нашлась в открытом доступе. Имя, фамилия, звание совпадают, но внешность сильно отличается. Изначальный Фрэнк Браун – рыжий, у него квадратное лицо и средний рост. Он не супервиро. У подсудимого высокий рост и темные волосы. Он супервиро с повышенной выносливостью и силой. Ваша честь, вопрос имеет принципиальное значение, и в любом случае я не могу молчать – такое сильное различие ставит под сомнение идентичность личности подсудимого. Я думаю, его документы включая диплом Академии, были подделаны кем-то в отряде «кси». При этом использовалась личность другого человека, возможно, уже умершего.

Голограмма медленно погасла.

– Свидетель Русанов, ваше заявление будет занесено в протокол. Однако…

Малангу замялся, очевидно, формулируя фразу. Кай Эсперо повернулся и поглядел капитану прямо в зрачки:

– Чего вы этим добиваетесь? – холодно поинтересовался он.

– Хочу добиться правды.

Рокот голосов тем временем усилился. Малангу, наконец, собрался с мыслями и застучал молотком – деревянный треск повторялся до тех пор, пока собрание не утихло.

– Подсудимый, в соответствии с законом вы можете не отвечать. Но если ясности не будет, я отправлю дело на доследование, а вы до его завершения отправитесь в следственную тюрьму Йоханнесбурга. Будут ли возражения у стороны обвинения?

– Нет, – ответил прокурор после короткой паузы.

Лицо Кая выглядело непроницаемым. В зале повисло молчание, так что капитан расслышал лязг излучателей в дрогнувших руках охраны.

– Новое расследование не понадобится. Если вам нужна правда, я дам вам эту правду, – отозвался Кай Эсперо после мучительно затянувшейся паузы. – Да, мои документы были фальсифицированы специалистами отряда «кси». Я это признаю.

Он впервые с начала процесса произнес такую длинную фразу.

«Не хочет нового доследования этот сукин сын и не собирается затягивать суд, но почему? Какие бы новые преступления ни открылись, после разрушений в Санплене, его судьба хуже не станет».

– Заявления внесены в протокол, – монотонно заговорил судья. – Подсудимый, напоминаю, что по закону вы имели право молчать, но если хотите выступить как свидетель собственной защиты, то обязаны говорить правду.

'Ну и казуистика, – подумалось вдруг Русанову. – То он подсудимый, то собственный защитник, то собственный свидетель. И как это соотносится с теми руинами, на которые я глядел еще вчера?"

– Итак, гражданин Эсперо, назовите настоящую дату и место своего рождения…

– Триста семидесятый год варп-эры. День не помню. Место – меркурианская колония «Золотое счастье».

– Назовите имена ваших родителей.

– К сожалению, ваша честь, я не могу их назвать.

– То есть, вы были созданы искусственно, в результате генетического эксперимента?

– Нет, я был рожден, как все, но родителей потерял очень рано и совсем их не помню. В три года я попал в приют. Отткуда меня забрали в «тренировочный центр» и превратили в супервиро.

– Вам поменяли генотип уже после рождения?

– Да, именно так.

– Такое невозможно, – буркнул кто-то из флотских медиков позади Русанова, и Браун резко обернулся.

– Смотря кто занимается трансформацией, – произнес он с коротким смешком.

– Почему вас выбрали? – вмешался Малангу. – Это какая-то привилегия, социальная программа для сирот?

– Привилегия, ваша честь? Вы не знаете, что там творилось на Меркурии. Терраформирование планеты не удалось. Колония почти вся вымерла, а те, кто выжил, мягко говоря отличались от землян в худшую сторону. Я был нищим мальчишкой, никому не нужным отбросом, вот меня и осчастливили «привилегией».

По залу пробежал нервный смех.

– То есть, превращение в супервиро не было добровольным?

– Я даже не понимал, что со мною делают, пока не стало слишком поздно.

«Психоат жертвой прикидывается!» – закричал кто-то с задних рядов амфитеатра, и Малангу недовольно нахмурился.

– В чем заключалось преобразование? – поинтересовался он, стараясь не показывать, насколько шокирован.

– В увеличении силы, выносливости, умственных способностей. В огромном повышении скорости регенерации тканей.

– Очень интересно. Что-то еще?

– В развитии природных способностей.

– И какие качества были развиты у вас лично?

– Упорство. Способность стоять до конца, ваша честь.

– Что ж, эту вашу способность оценили мы все, – с кислым видом заявил судья, впервые за весь день позволив себе нечто вроде сарказма.

– Вопрос к подсудимому! – внезапно заговорил прокурор Миллер, выдержка которого, похоже, дала слабину.

– Передаю слово обвинителю.

– Если Браун говорит правду, он должен объяснить суду, кем и для чего зачем были потрачены такие, без сомнения, громадные средства на такие сомнительные цели, как создание опасных для общества людей.

Кай, казалось, нисколько не смутился.

– Ради насилия, ваша честь. Все ради насилия. Сирота, обученный убивать – отличный боевик. К тому же, дорогостоящий товар, интересный космическому криминалитету, богатым частным лицам или полузаконным и незаконным корпорациям за пределами Солнечной системы.

Сам того не замечая, Малангу нервно барабанил пальцами по идеально гладкой крышке судейского стола.

– Спрос был настолько велик? – сухо поинтересовался он.

– Счет «ученикам» в «тренировочном центре» при мне шел на сотни. Центральные власти Альянса это не волновало. Допускаю, что они про нас не знали.

– У ваc есть доказательства?

– Очевидное доказательство – я сам. Стою перед вами живой и здоровый. После того, как меня два-три раза поджарили излучателем и не особо-то лечили. И что вас всех напрягает-то? Не верите в возможности биологии? Или не верите, что ее продукт можно купить или продать? Или я просто задел вашу нежную душу?

– Протестую! – вмешался прокурор. – Ваша честь, здесь не место для обсуждения этики. Нам нужно всего лишь установить факты.

– Понимаю вас, Миллер, но отделить одно от другого не всегда возможно… Итак, Кай Эсперо, как долго вы пробыли в упомянутом «тренировочном» центре?

– Четырнадцать лет. Попал туда в восемь. Вышел – в двадцать два.

– Вы ни разу не воспротивились? Не пытались освободиться, бежать?

– Бежать пытался, ровно один раз. Дурацкий был поступок. Меркурий это Меркурий, нормальные люди там не живут. Супервиро выживают с трудом. Меня поймали, вернули, избили как щенка. Лупили трое суток, не переставая – меньше не помогло бы.

Кай рассмеялся. Он, казалось, находил эту историю забавной.

– Хорошо, допустим так называемых «учеников» выпустили из тренировочного центра. Что вы делали потом?

– Простите, ваша честь, нас не успели выпустить. Мы окрепли и решили поменять в конторе власть. Показали, у кого мускул крепче. Руководителю проекта, профессору Расту, я лично оторвал руку. Как же он вопил! Гораздо громче, чем я во время экзекуции.

– Эй, ты, урод, избавь нас от подробностей! – донеслось из зала.

– Судя по деталям кончины Крайтона, у Брауна дергать начальство за руку вошло в привычку, – ехидно добавил кто–то.

«Откройте окно, что-то очень душно стало – снова раздался голос, на этот раз женский. – Какой плохой климат-контроль!». «Окно не открывается, давай, выйдем на улицу, дорогая». «Какого черта мы слушаем все это? Какие еще нужны доказательства его вины?». «Я ему не верю. Такого в Альянсе не бывает. Он говорит, похищали восьмилетних детей. Ложь». «Отчего же? Меркурианская колония – та еще дыра. Она сто лет как официально закрыта. Там инспекций не бывает». «Парня превратили в чудовище». «Да, покойный адмирал умел выбирать агентов. На него работали все галактические подонки».

– К порядку! – рявкнул Малангу. – Господа, здесь суд, а не офицерский банкет.

– Обвинения не рассматривает убийства на Меркурии, ваша честь, – глухо произнес Миллер. – Доказательства не собраны.

– Суд согласен с позицией обвинения. Подсудимый, этот эпизод вы можете пропустить. Нас интересует только идентификация личности.

– Простите, ваша честь, но она не отделима от тех давних событий. Я обещал говорить правду, а не полуправду.

– Хорошо, но из–за вновь открывшихся обстоятельств я прерываю заседание. Суд запросит документы о терраформировании Меркурия и заслушает ваши показания завтра. Охрана, уведите обвиняемого.

Солдаты с излучателями наперевес, все одинаковые в глухих шлемах, уже окружили Кая. На ходу тот обернулся и посмотрел на Русанова волчьим взглядом.

– Думаешь, он врет? – спросил капитан, как только они вдвоем с Измайловым пробились сквозь толпу и вышли к телепорту. – Если действительно врет, то зачем?

– Мне кажется, он не врет. Посылает кому-то сигнал – давление не поможет.

– И кто на Брауна может давить?

– А вот это интересный вопрос… думаю, все те же друзья покойного Крайтона, которого наш супервиро убил аж с третьей попытки. Крайтон ведь босс отряда «кси».

– Отряд «кси» расформировали.

– Отряд-то расформировали, а люди остались. Как думаешь, чего они хотят?

– Мести. И чтобы грязное белье покойного меньше полоскали на публике…

Небо, с утра закрытое облаками, очистилось. Цепочка грузовых платформ медленно плыла в небе, направляясь в сторону торгово-пассажирского космопорта. Город жил своей жизнью, и лес небоскребов заслонил развороченный квартал.

«Наскоро сделать бомбу из минус-материи сложно, но… Что ему, сукину сыну, стоит? – размышлял Русанов. – Выдрал начинку силового ядра „Урании“, и был с нею таков. Дозу облучения, возможно, словил, но супервиро – они живучие. Авторизовался через ИИ в системе 'свой-чужой», вывел челнок на горизонтальный курс, сбавил скорость и спрыгнул вниз. Машина шла на автопилоте и по его программе скинула взрывчатый «груз». Попало в Санплену, но метил он разве туда? Ой ли, ой ли… Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять – метил он по соседству, туда, где у адмирала Крайтона личная резиденция. Решил, видимо, добить старика. А дальше все прозрачно как стекло. Понял, что снова промахнулся, и отправился доделать дело лично".

В память врезалась жутковатая картина – тело адмирала Объединенного Космофлота с оторванной рукой и сломанной шеей, сидящее на веранде собственного дома, а дальше его, Русанова, драка с «Фрэнком Баруном», стоившая трех сломанных ребер и вывернутого сустава.

«Если бы не Саша, я бы тоже без конечности остался», – подумал капитан и решил ближе к вечеру снова посетить «Пояс Койпера».

Глава 4

Я – супервиро

Кай переступил порог и обернулся под прицелом излучателей стражи. Подошел один из охранников, отомкнул ключом наручники.

– Отойди назад.

Узник отступил вглубь камеры и через секунду дверь из толстого стекла закрылась. Этого короткого момента полусвободы хватило бы для ликвидации охраны. Возможно, Кай справился бы даже в браслетах, но зачем?

Он размял онемевшие запястья, потянулся всем телом и лег на полку. Бледная как луна лампа все так же светила под потолком, запах газа давно уже выветрился. День, еще один из немногих оставшихся у него дней, прошел неплохо. Посмевшие угрожать сегодня получили предупреждение. Оно их, конечно, не остановит, но заставит нервничать, подтолкнет к действию, а, значит, и к ошибкам. Агент отряда «кси», который принес вчерашнюю записку, наверняка работал в тюремном блоке, но, скорее всего, в другом крыле. Вчера Кай убил бы его сгоряча, но схватке помешало непробиваемое стекло. В следующий раз стекло их встрече не помешает.

Эсперо усмехнулся. Угрозы оперативников имели и позитивное значение – они означали, что чип с записанными на них цифровыми копиями братьев до сих пор цел.

«А ведь остался еще один свидетель, тот русский псионик, который случайно влез в мои мозги. Интересно, о чем он сейчас думает, о чем только догадывается? А как бы поступил, узнав настоящую правду?»

Кай навсегда запомнил ощущения, вызванные тем коротким телепатическим контактом. Сначала – острая боль и слабость, потом – отрывочные картины событий и мимолетные образы людей.

Супервиро видел незнакомое место, поле, покрытое вечерним туманом, женщину в розовом платье и ребенка, который сжимает ее ладонь. Разбившийся пассажирский корабль. Лента новостей, голограмма катастрофы. Та же самая женщина и тот же ребенок, но теперь они только строчки в перечне утрат. Горе офицера-телепата, чувство невосполнимой потери, чем-то похожее на опыт самого Кая…

Чуть позже Эсперо увидел самого себя, но со стороны. Сначала личное дело на виртуальном планшете, потом фигура под прицелом излучателей. Он же на гауптвахте «Алконоста-2». Собственное лицо улыбалось ему изломанной усмешкой, ствол уперся в шею…

Последний фрагмент воспоминаний Измайлова выглядел трагически. Сквозь огромную пробоины в борту «Алконоста-2» со свистом уходил воздух. Люди цеплялись за поручни, пытаясь не сорваться в провал. Измайлов, видимо, добрался до уцелевшего шлюза и заперся в нем, но открыл гермодверь, чтобы пустить кого-то еще… Капитана? Значит, они близкие друзья?

Кай резко выдохнул и освободился от наваждения. Боль прошла. Теперь он просто лежал плашмя и смотрел в потолок. В голове плавал легкий туман.

«Стоило, пожалуй, убить обоих еще на „Алконосте“. Я этого не сделал, ушел бескровно, и вот результат. Оба явились свидетелями по мою душу».

Финал тех событий навсегда врезался в память Эсперо: выстрелы охраны Крайтона, которые задержали его, но не свалили, дикий ужас на лице адмирала, который не сумел встать с кресла и встреть смерть как мужчина, лицом к лицу. Появление Русанова, драка с ним, хруст костей неосторожного капитана. Старпом-телепат и яркая вспышка в голове…

«Может, раз уж не убил, стоил рассказать им всю правду? – вяло подумал Кай, но тут же отогнал нелепую мысль. – Раскрывшийся – слаб. Тот, кто надеется, будет уничтожен. Ладно, первый раунд я проиграл в чистую, но шансы еще есть. Надо только продержаться».

– Эй, ты! – раздался резкий голос охранника, которого звали Ричи. – Вставай и забери свой ужин.

Ричи открыл в стекле небольшое отверстие и передал Каю контейнер.

– У меня ночная смена, а днем я был дома и видел про суд в новостях, – добавил страж.

– И что?

– Интересно. Когда тебя не станет, будет, о чем рассказывать людям.

Супрвиро ничего не ответил, но Ричи все не уходил и продолжал назойливо крутиться неподалеку. – Слушай, Браун, сделай, пожалуйста, хорошее дело.

– Какое?

– Напиши что-нибудь вот тут, на карточке. Ну, примерно так – «привет от Фрэнка крошке Мэри».

– Это зачем?

– Дочка собирает автографы разных психопа… то есть, я хотел сказать, очень известных людей.

– А что мне за это будет?

– Твердо обещаю, чего не будет – не будет неприятностей, таких, как с Уилом.

Кай молча взял ручку и кусок картона, подумал пару секунд, написал по диагонали короткую фразу и бросил записку в отверстие. Ричи сначала тщательно закрыл окошко, потом поднял листок и всмотрелся в написанное.

«Еще ничего не закончилось» – в растерянности прочитал он.

– Это то, что надо? – невозмутимо спросил Кай.

– Пожалуй, да, – неуверенно отозвался охранник.

Настроение у Ричи, похоже, испортилось, он отошел подальше и исчез из поля зрения.

«Тянуть дальше не получится и нельзя, – подумал Эсперо.– Завтра или послезавтра придется рассказать этому так называемому суду Альянса хоть какую-то правду. А потом меня все равно убьют. Или по приговору, или в тюрьме, и придется принять такой финал».

Когда жизнь висит на волоске, время утекает как песок. Кай впервые понял это на Меркурии, когда за рабами-супервиро прибыл транспортный корабль. Увезти должны были Дхами, Армана, Фунаи и Розу. Юношей забирали для продажи за фронтир, но Роза даже среди супервиро выделялась красотой. «Мой ум им не нужен, меня отправят в гарем садиста, – сказала она твердо и без малейшего страха. – Ничего, я убью грязного папика, как только он расслабится». «Не выйдет, эти твари знают, как обезопасить себя», – возразил ей Кай.

Четверых ближних друзей отдать на растерзание он не мог, а потому восстание пришлось начать на месяц раньше. Киберзащиту оружейной комнаты взломать не успели, предстояла рукопашная схватка, и она началась в свой черед.

В Кая Эсперо успели выстелить раз двадцать пять раз – из пулевого и лучевого оружия. Двадцать два раза боевики Раста промахнулись – из-за быстроты движений супервиро казался им смазанным пятном. Три выстрела угодили в цель, но Кай не остановился, пока не добежал до врага. Надетый на него нейроошейник активировали – боль была адская, перед глазами плавали кровавые пятна.

Первым за боль ответил начальник охраны – Эсперо сломал ему шею. Еще двоим хватило по одному пинку в живот. Сознание понемногу меркло, но Кай успел выломать бронированную дверь, за которой прятался Раст. Профессор был жесток в решениях, но слаб, когда дело дошло до настоящей драки. Он пытался спрятать под кушеткой, откуда его выволокли за ноги.

– Код доступа, – приказал Кай хриплым голосом.

– Вы сами не знаете, что творите.

– Код!

Доступ к системе, Раст, конечно, отдал – ради корпоративных интересов он не стал бы терпеть пытки. Ошейники удалось отключить, когда супервиро уже начали терять сознание. Профессора следовало убить на месте, но над ним зачем-то устроили суд.

– Мальчик мой… – говорил Раст, размазывая по лицу кровь, сопли и слезы. – Я же создал вас всех, а ты, Кай… ты лучший, ты и вправду мне как сын. Наверное, я был немного жестким – но я же любил тебя всей душой! Разве отцы не наказывают детей? Я спас вас от нищеты. Я сделал вас совершенными. Поймите, мои дорогие, супервиро слишком хороши, они не могут жить среди людей как равные. Вам нужны покровители, и я таких покровителей находил…

Раст еще много чего врал, и, не желая умирать, и доводил свою ложь до немыслимых высот. Потом, чтобы не идти на расстрел, он цеплялся за Кая и тот, освобождаясь, оторвал ученому руку.

Раста убили, но проблема Меркурия не решилась. Здания «тренировочного центра» находились под куполом, вдали от второго купола, где обитали простые, зато более-менее свободные смертные.

– Нужно найти родных, – заявила Роза и настояла на этом решении.

Для переброски в главное поселение выбрали промежуток между ночью и днем, когда температура на поверхности вполне терпима для супервиро. Радостной встречи в рабочем поселке Золотое счастье, впрочем, не получилось. Изможденные поселенцы с ужасом смотрели на крепких и сильных, вооруженных чужаков, приняв их, очевидно, за еще одну шайку бандитов.

Розе повезло, она, вроде бы, нашла свою мать и полдюжины сопливых немодифицированных братишек и сестренок. Остальные супервиро, привычные к быту казармы, без стеснения заходили в любые дома, брали то, в чем нуждались, и никто не посмел возражать. Арман чувствовал себя как рыба в воде. На следующий день он собрал меркурианцев на главной площади купола, провозгласил Свободную Республику, но через день передумал и заменил ее монархией с собой в роли короля.

Кай не мешал приятелю баловаться. Он мучительно размышлял над перспективами. Жизнь в Золотом Счастье, в принципе, была терпимой и свободной, мешала только перспектива появления на орбите частной охранной флотилии.

Про эту флотилию Каю рассказа экс-мэр Счастья. По его словам, вояки из флотилии не слишком отличались от пиратов, возможно, ими они и являлись.

– Вас прихлопнут ударом с орбиты, ребята. И нас вместе с вам, – посетовал добродушный старик.

Оставался единственный выход – убраться с забытой богом планеты, после чего затеряться среди бесчисленных граждан Альянса. Собрав соратников, Кай изложил свой план в общих чертах.

– Система связи у нас под контролем. Предупредить флотилию местные не смогут. Телепорта здесь нет, только челноки. Мы позволим противнику приземлиться . Позволим группе высадки зайти под купол, а потом ликвидируем их всех.

– На флагмане поймут, что сигналов жизни нет, – возразил Арман.

– Мы имитируем эти сигналы. Сначала считаем сигнатуры у всех пришельцев, настроим источники-копии, а потом уберем живые оригиналы.

– Так вот чем ты занимался в эти дни… Технологией. – Арман расхохотался.

– Ты недоволен?

– Нет, все нормально, продолжай.

– Мы замаскируем собственные сигналы и поднимемся на борт челнока, пристыкуемся к их флагману, захватим его и ударим по другим кораблям.Их всего три, так что справимся.

– А что потом?

– Желающие продолжить дела в космосе, останутся на корабле. Остальные высадятся где-нибудь на Земле и затеряются среди людей Альянса. поменяем имена, если понадобится.

– План неплох, – небрежно бросил Арман. – Есть только один интересный пунктик… Нам не захватить флотилию без потерь. Или, скажем там – эти потери вероятны. То есть, ради твоих, Кай, амбиций, сделаться кем-то на Земле, братья и сестры могут умереть.

– У меня нет амбиций.

– Не ври. Амбиции есть у нас у всех. Именно поэтому мы убили Раста.

Кай не стал спорить.

– Другого плана у меня нет, – сухо сказал он. – А у тебя?

– Конечно. Мы зачистим этот поселок и уйдем назад, в тренировочный лагерь. Флотилия обнаружит, что колонии больше нет, и за охрану им никто не заплатит. Мы не станем их злить, не будем высовываться, и они улетят. Планета станет нашей.

– Только посмей тронуть мою маму! – закричала Роза.

– Та женщина тебе не мать, она просто врет.

– Откуда тебе знать?

– Ну, сделай генетический тест, увидишь, в чем разница.

– Не важно, кто там чья мать, – вмешался Кай. – Ты или дурак, Арми, или уроки тактики впрок не пошли. – Флотилия просканирует планету, нас найдут. Они сложат два и два, поймут, кто зачистил поселок, и на всякий случай накроют нас с орбиты. А даже если просто улетят… нас девяносто три человека. Зачем нам пустой Меркурий?

– Из поселка можно забрать девушек.

– Кто о чем, а Арман всё о потрахушках, – ехидно заметила Роза.

– Не твое дело. Или хочешь сама тут рулить? Решила, будешь ублажать Кая и он поделится властью?

Дальше случилось то, чего раньше не случалось – первая ссора среди соратников-супервиро. Закончилась она тяжелыми оскорблениями и поединком насмерть между Каем Эсперо и Арманом Гальяно. Оба превосходно подготовленные, оба сверхлюди, они дрались на ножах. В конце концов Арман, чья регенерация не справилась с количеством ран, все же рухнул на пол.

– Добей его, ты имеешь право, – посоветовала Роза.

– Зачем? Он поправился и еще пригодится.

– Добей, иначе Арман решит, что его унизили, остальные подумают, что ты слаб.

Кай знал, что Роза права, и сделал то, чего делать не хотел.

Армана похоронили в утилизаторе, разобрали на химические элементы – на Меркурии ничто не пропадало даром. Когда все закончилось, Кай присел у стены рядом со стариком-мэром, который наблюдал всю сцену от начала и до конца.

– Сколько тебе лет, парень?

– Двадцать два.

– Молодой, да ранний. Ты мне понравился. Если сумеешь убраться с Меркурия – далеко пойдешь.

– А если не сумею?

– Тогда тебе конец, – философски ответил старик, и Кай задумался насчет запасных вариантов.

Свою идею он скрывать не стал, изложив на следующей сходке сверхлюдей.

– Больше никто из нас никогда не умирет. Мы ненадолго вернемся в лабораторию Раста. Найдем там записи наших геномов. После этого считаем память каждого и сделаем резервную копию. Все это запишем на чип.

– Запишем, а дальше что?

– В случае смерти любого брата или сестры, мы сумеем их восстановить.

– Но будут ли они прежними… – задумчиво протянул Фунаи. – Если их души уйдут в другой мир, что останется здесь?

– Они станут еще одной копией себя. Конечно, без воспоминаний о смерти. И еще… все мы дадим клятву друг другу. Никто никого никогда не предаст. Выжил сам – вытаскивай других. Даже если весь мир против нас, мы останемся братьями.

Сказано – сделано. Через неделю Кай поместил чип в солдатский кулон, который повесил себе на шею и спрятал под рубашку. До прилета противника оставалась неделя.

* * *

Операция против флотилии прошла более-менее по плану. Экипаж челнока умер мгновенно. Супервиро прошли сквозь охрану флагмана словно нож, который режет масло. В коридорах и комнатах здания метались обезумевшие от страха техники, и Кай двигался дальше, не обращая на них внимания. Внезапно он ощутил умиротворение. Годы подготовки не пропали даром, оставалось лишь зачистить хвосты.

Мостик оказался пустым, офицеры уже погибли в перестрелке, а капитан сбежал через технический лаз – он быстро сообразил, что к чему.

– Роза, ты училась наводить пушки.

– Только на симуляторе.

– Сойдет. Сядь в кресло, прими управление на себя.