Текст книги "В омуте страстей (СИ)"
Автор книги: Елена Бурунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
ГЛАВА 5
Выезжаю с парковки и пытаюсь не расплакаться. Что произошло с нами? Почему мы стали таким чужими друг другу? Десять лет пролетели, как один день. Когда-то Дима был всем для меня. Я благодарила его за моё спасение от одиночества. Он был таким настойчивым в своих ухаживаниях. Мы могли гулять и говорить часами. Говорили обо всём на свете. О жизни. О планах на будущее. О семье. Мы были так похожи. Мне, казалось, что я нашла свою тихую гавань. После эмоционального и весёлого Кирилла, Дима поражал меня стойкостью и серьёзностью. Где же теперь мой любимый супруг? Последний год сплошные скандалы и недомолвки. Мы чаще молчим по углам. А если удаётся поговорить, то обязательно ругаемся. После скандалов наступает такое опустошение внутри, словно, в теле больше нет души.
Я опять начинала проваливаться в депрессию, понимая, что мой брак под угрозой. Я теряю своего мужа. Теряю человека, когда-то любившего меня. После десяти лет брака мы, скорее, стали тихо ненавидеть друг друга, чем сильнее любить. Кризис отношений что ли? Если так, то переживём.
Входящий звонок по вайберу. Мама. Я вставляю айфон в подставку и включаю камеру.
– Мама! – опять в один голос кричат мои зайчата.
– Да, милые.
Вырывая друг у друга планшет, они перекрикивают себя.
– Я хочу смотреть мультик про принцессу Барби, а Тёма кун-фу панду. А у бабушки один планшет! – жалуется Мила.
– Мама, Мила, уже смотрела свою Барби сегодня три раза! Я мне не даёт посмотреть мой мультик! – жалуется на сестру Тёма. – Привези мой планшет.
– Зайка, я не могу. Позвони папе. Пусть привезёт ваши планшеты, – успокаиваю я их.
– Мы звонили, а папа не отвечает, – грустно сказала Мила.
– Тогда тёте Алевтине позвоните. Она ответит. И заедет за планшетами. Хорошо, зайки, – предлагаю своим альтернативу и вспоминаю, что сама хотела позвонить сестре. – Ладно, милые, я выезжаю на дорогу. Сейчас сама тёте позвоню.
– Хорошо, мама. Пока! – опять в один голос говорят двойняшки.
– До встречи. Я приеду через два дня, любимые мои.
Посылаю им воздушный поцелуй. Они мне. Всё-таки у меня самые лучшие дети. Ради них стоит наладить отношения с мужем.
Звоню сестре.
– Привет, родная! Зачем Диме про поездку наплела? И когда успеваешь? – сходу задаю ей волнующий меня вопрос.
Она нисколько не замешкалась с ответом.
– Ой, прости, сестричка. Я не знала, что он дома не ночевал. Думала, раз у вас годовщина, то он из дома за мною приехал. Ты же не собиралась таить от него командировку? Я спросила, не нужна ли помощь с детьми, пока тебя нет. На работе такой завал был. Капельницы, уколы, перевязки! Офигеть, как устала. Вот и позвонила Диме, чтобы домой подвёз. Ты не против же?
Завал на работе? Что-то не вяжется. Вроде вчера ничего не делала. Спала. Ну, да ладно. Может и завал. Это же больница. Хирургия. Мало кого привезли аппендиксы вырезать. Не буду цепляться к словам.
– Ясно. Я не против, что тебя подвёз мой муж. Я в аэропорт еду. Когда буду в Женеве, позвоню. Пока!
– Пока, сестричка! Не балуйся! – подшутила она.
– Сама не балуйся, я женщина замужняя и серьёзная, – так же шутя, ответила я. – А, подожди! Я совсем забыла! Аля, съезди к нам на квартиру. Забери планшеты Артёма и Милы. Они до Димы дозвониться не могут. Ну и что там ещё надо. Позвони, спроси у них.
– Ладно, лети уже в свою Женеву. Не парься! Заеду.
Мы попрощались.
ГЛАВА 6
С Кириллом мы встретились, как и договаривались на регистрации. Разговор никак не шёл. Слишком шумно было. Рейс на Женеву был забит до отказа. Только когда самолёт оторвался от взлётной полосы и набрал нужную высоту, мы заговорили. Он первый начал.
– Как муж? Не протестовал? – спросил Кирилл, не сводя с меня своих глаз.
– Нет. Это не первая моя командировка, – солгала я. – Тем более я лечу работать. Дима это понимает.
– Так мужа зовут Дима. Кем работает такой понятливый муж? – заулыбался Кирилл.
А глазки уже прищурил, как и раньше, когда чувствовал, что ему лгут. Мне стоит осторожно говорить с ним о семье.
– Он военный. Полковник.
– Ого! Настоящий полковник! – чуть не присвистнул шеф.
– Ты издеваешься? Или хочешь поругаться? – уже я смотрела на него, скорчив гримасу недовольства.
– Да, что ты! Какое поругаться? Не думал, что полковники так покладисты. Отпускают своих жён в командировки с бывшими женихами, – он наклонил голову, и его улыбка стала ещё шире. – Только не говори, что он не знает обо мне? Ты не сказала?
– Ты мне не был женихом. Заявление в загс мы так и не подали.
– Да, – он немного погрустнел, но мимолётную грусть смыла новая улыбка. – А дети есть?
Не разговор, а допрос какой-то. Что ему до моих детей. Но, я ответила.
– Да, есть. Двое.
– Двое, а ты в такой превосходной форме. Даже стала ещё сексуальней, чем была.
Его красивая улыбка способна сразить любую женщину. На меня, даже по прошествии стольких лет она по-прежнему действовала. Я смутилась. Почувствовала, как забилось моё сердце. Надо было перевести этот уже фривольный разговор в другое русло. Я всё-таки замужняя женщина. И хоть и мне приятны такие комплименты, но они неуместны. Особенно сейчас.
– Может, поговорим о работе, а не о личной жизни. Ты, кстати, вопросы подготовил?
– Будем работать экспромтом. Нам ведь это не впервой? Помнишь? – признался он, подмигнув мне. – Как брали интервью на первом курсе по заданию препода?
Помню! О боже! Зачем он это напомнил мне. Мы не к интервью готовились, а переспали тогда впервые. Всю ночь занимались сексом, и забыли про вопросы. Чуть не провалили практическое занятие.
Мои щёки запылали, стоило мне вспомнить эту ночь.
– Тебе жарко? – спросил Кирилл, заметив яркий румянец.
– Да, душновато, – отворачивая лицо, сказала я.
Бывший жених придвинулся ближе и наклонился вперёд. Словно, нарочно, желал соприкоснуться со мною.
– О, какой вид на закат сверху. Никогда смотрел, а летаю часто, – и тут же повернувшись ко мне, спросил. – А тебе нравится сверху?
Я чуть не задохнулась. Не то от его наглости. Не то от двусмысленности заданного вопроса. Его можно было трактовать по-разному. Нравится закат сверху, то есть вид с самолёта на садящееся солнце. Или нравится вообще сверху. Фу, или я просто сума схожу. Придираюсь к простым понятным вещам. Не было давно секса, вот и, кажется, везде подтекст. Но, всё равно, пора заканчивать этот разговор. Тем более, что его дыхание уже обжигает мне шею, а по телу пробегают мурашки. Всё начинаю плыть.
– Ты не мог бы сеть обратно. Не люблю, когда в моё личное пространство вторгаются чужие, – попросила я, стараясь сдерживать своё глубокое дыхание.
– Ну, вроде, не чужой, – сказал, почти прикасаясь своими губами к моей щеке Кирилл.
– Отсядь, пожалуйста, – настояла я на своём.
Он убрался восвояси. То есть сел на своё место. Я вздохнула с облегчением. Почти была на грани. Ещё немного и мой муж хвастался бы ветвистыми рогами, наставленными в туалете самолёта. Как я устлала от такого соблазна?
– Почему не спрашиваешь, как я жил все эти годы? – вдруг задал совсем неожиданный вопрос Кирилл.
– Кирилл, мне всё равно, как ты жил все эти годы, – опять соврала я.
Не всё равно. Я часто о нём вспоминала. Вспоминала и хотела понять, почему он бросил меня. Бросил, ничего не объясняя. Просто исчез из моей жизни, как будто и не был в ней. А теперь у него хватает наглости, задавать мне такие вопросы. Это я должна их задавать, но не хочу. Не вижу смысла тревожить былые чувства. Пытаться разобрать в прошлых отношениях, когда настоящее висят на волоске.
– Я не думаю, что мы настолько стали друг другу чужими, – обиделся Кирилл.
Его слова мне так легко не давались. Нельзя сбежать на несколько лет, а потом появиться и сказать: «Я не чужой». Нет, Кирилл! Ты уже чужой, а я чужая жена. Всё прошло!
Всё прошло? Или я успокаиваю себя этим сама, чтобы заглушить медленно пробивающиеся чувства к нему. Невозможно забыть любовь. Особенно, первую и такую сильную, какая была между нами. Можно пережить её. Заставить эти чувства немного притухнуть в сердце. Но, полностью избавиться от любви нельзя. Она обязательно даст о себе знать. Изрядно усложнит устоявшийся семейный быт. Нарушит душевный покой. Всё испортит. А может и нечего портить? И так давно всё испорчено, задолго до Кирилла.
ГЛАВА 7
Среда. Саммит по климату прошёл быстро. Так всегда происходит, когда занимаешься любимым делом. Кирилл экспромтом задавал самые каверзные вопросы. Не редко ставя в тупик участников саммита. Я только успевала помечать и записывать, в сотый раз благодаря прогресс за гаджеты. Не ручкой по бумажке строчить.
Когда саммит закончился, времени оставалась много. Самолёт с забронированными местами для нас вылетает завтра в час дня. А ещё только перевалило за два часа. Чем занять себя полдня сегодня и полдня завтра? Не знаю. Сегодня пообедаю и по магазинам, а завтра прогуляюсь утром. Женева восхитительна. Особенно, старинные улочки.
– Может, пообедаем? – подкрался незаметно Кирилл.
– Ой, ты напугал меня! – воскликнула я.
– Прости. Ну, что насчёт обеда?
– Я пообедаю, но не с тобой, – сообщила я ему о своих намерениях пообедать одной.
Он хитро улыбнулся.
– Хорошо.
Что это? Кирилл так просто согласился. На него это не похоже. Выяснять, почему он не настаивает, я не хотелось. Перекинув шлейку сумочки через плечо, я отправилась на поиски походящего кафе.
Пройдя пару кварталов, я присмотрела одно милое кафе. Уютное и подальше от многолюдных улиц. Сев за столик заказала кофе и кусочек ягодного пирога. Только принялась наслаждаться своим сладким обедом, как некая тень закрыла меня от солнца. Поднимаю глаза и вздыхаю.
– Кирилл, ты следил за мною?
– Нет. Я тоже решил пообедать в этом кафе, – врал он, улыбаясь. – Ты не против?
Он отодвинул стул и сел. Я не успела запротестовать.
– Уже нет, – отпила я кофе.
– Мне тоже кофе, только чёрный без сахара. А к кофе, что взяла моя девушка. – Заказал он, подбежавшему официанту.
– Твоя девушка? – улыбнулась я, переспросив. – Ты ничего не путаешь?
– Нет.
– Ясно.
Спорить с Кириллом я не стала. Зачем? Настроение отличное. Выспалась. Вроде с мужем не плохо, вчера по телефону поговорили. Его девушка так девушка. Пусть помечтает. Мне не жалко.
– Вкусы не меняются. Чёрный горький кофе, – начала разговор я. – Что ещё осталось неизменным?
Он, как и тринадцать лет назад, наклонил голову набок. Щурясь от ярких лучей, улыбнулся.
– Так же люблю, когда ты злишься. Твои глаза так горят, что хочется поцеловать тебя, – признался он.
Я опустила так возбуждающие его мои глаза.
– И ещё люблю этот румянец на твоих щеках.
– Довольно, Кирилл, – прошептала я, смущаясь, – не надо.
– Хорошо. Тогда поговорим о другом общем у нас.
– О чём? – вскинув удивлённо брови, спросила я.
– Не о чём, а ком? О наших друзьях.
Кириллу принесли его заказ. Он взял чашку в руку, а я поймала себя на мысли: «Какая она миниатюрная по сравнению с его ладонью».
Кирилл почти не изменился. Те же ямочки на щеках, стоит ему улыбнуться. Те же карие хитрые глаза. И те же тонкие губы, которые я так любила целовать. Он так же смеётся. Единственное, что изменилось в нём это стиль. Джинсы и футболки он сменил на деловые костюмы и дорогие сорочки. Такой сексуально-неотразимый, что глаз не отвести. А отвести придётся. Я замужем. Опять напомнила я себе. Который раз за последние три дня? Сбилась со счёта.
Мы просидели в кафе больше часа. Время так скоротечно, когда вспоминаешь юность. Годы, разделяющие нас, растворились, словно, их и не было. Так легко и непринуждённо мы общались. Смеялись, улыбаясь друг другу.
– Почему ты не позвонила мне? – вдруг спросил он, глядя мне в глаза.
Я не поняла вопроса. Куда позвонить? Когда и зачем?
– О чём ты? – только и смогла я сказать.
Он взял мою ладонь в свою и сказал.
– Я должен был уехать, Марина. Мама попала в автомобильную аварию и была в тяжёлом состоянии. Отец сообщил мне за день до того, как мы собирались подать заявление в загс. Мне срочно нужно было уехать. Я не успел бы на рейс. Звонил тебе с аэропорта. Твоя сестра сказала мне, что передаст мои слова. Номер она записала, куда позвонить.
Он смотрел на меня, а в глаза такая боль. Я этого ничего не знала. Аля мне не сказала о разговоре с Кириллом в тот день. Я пришла к загсу. Ждала. Ждала. Не дождалась. Какая запоздалая правда. Правда, которая ничего не в состоянии изменить теперь в моей жизни. И сестра. Неужели она забыла о просьбе Кирилла. Ей было четырнадцать лет тогда. Совсем ребёнок. Могла и забыть.
– А почему ты сам не позвонил? – мой голос уже дрожал.
– Звонил. И попадал на Алю. Она говорила, что тебя нет дома, а потом и вовсе сказала ты выходишь замуж. Полгода и ты вышла замуж, Марина, – в его глаза осуждение.
Я смотрела на Кирилла и не верила его словам. Не могла моя сестра так лгать мне. Не полгода, а через три года я вышла замуж. Год я сходила сума от горя. Два года после расставания пыталась начать жить заново. Жить без него. Кажется, это у меня получилось. Вроде счастлива. На первый взгляд, а копнёшь глубже, и счастья нет. Иллюзия для окружающих нас людей.
ГЛАВА 8
Придя в номер, я набрала почему-то мужу. Разговор с сестрой решила оставить на потом. Не по телефону. Да и поостыв, я подумала, а что ей скажу. Але было тогда четырнадцать лет. Вряд ли она понимала, что происходит в моей жизни. Она видела, как я расстроена и защищала меня от причины моего расстройства. От Кирилла. Защитила.
Мужу позвонила. Чувствовала себя виноватой. Хоть и не изменила, но позволила Кириллу взять меня за руку. И мысли некоторые тоже были. Сдержалась. Не девочка уже, а мужняя жена.
Дима поднял трубку, как не странно, быстро.
– Да.
И смех на втором плане. Женский смех… Моё сердце екнуло.
– Ты не один? – спросила я.
– Один, – как-то не уверенно отвечал он.
– Что за девушка там смеется?
Я имела права задать этот вопрос. Я его жена.
– Это телевизор! – уже уверенней и раздражённей звучал его голос. – Что за дурацкие вопросы? Это ты уехала в командировку с шефом! А я один и смотрю телевизор! – накричал он на меня и отключился.
Следующие два часа я расхаживала по номеру взад и вперёд. Всё не могла забыть этот женский смех.
«Он мне всё-таки изменяет», – почему-то вертелось у меня в голове.
Я сопоставляла факты и приходила к одному и тому же выводу. У него любовница уже около года. Задержки на службе. Не ночует дома. Раздражён. Вечно недоволен мной. Мы не спим вместе месяцами. Даже секс по быстрому без прелюдий, когда нет времени, тоже исчез из нашей интимной жизни. Живём, как два чужих человека. Соседи однофамильцы по квартире не больше. Неужели я что-то упустила? Что-то не досмотрела и не заметила? Когда всё так изменилось? Год назад или только сейчас? До встречи с Кириллом я ничего не замечала. А может, закрывала глаза, боясь перемен. Но от них никуда не убежишь. Если что-то надломилось в нашей жизни с Димой, я должна это узнать. Убедиться наверняка изменяет он мне или это просто мои домыслы. Моё недоверие к нему. Может, я сама хочу изменить мужу и ищу повода оправдать это желание.
Копаясь в себе, набрала по привычке номер своей сестры. А кому мне ещё звонить, как не Алевтине. Подруга вышла замуж пару месяцев назад и уехала в Хабаровск. Ей сейчас не до меня. Муж и хлопотное ожидание малыша. А я тут со своими проблемами. Нет. Лучше сестре позвоню. Она роднее и ближе.
Мы знаем самые сокровенные тайны и желания друг друга. Я доверяю ей. Я люблю её. Аля мне в эти минуты нужна. Нужна её поддержка. Ей доброе слово, что успокоит меня. Ну, не маме же звонить по таким подозрениям. Смех женщины в телефоне ещё не измена. Тем более у мамы Дима любимый зять. И сердце у мамочки больное. Схватит, и нет моей мамы.
Сестра ответила, как всегда.
– Ну, что сестричка? – весело спросила она.
На сердце от её голоса сразу стало легче.
– Ничего, Аля. Сижу в номере и думаю, что у Димы есть любовница, – сходу начала я с подозрений.
– Ух, ты! У твоего полковника и любовница? Да не шути! Если у него и есть любовница, то Родина и служба в одном лице! – как всегда шутила сестра.
– Нет, есть, Алечка! Я позвонила ему сегодня, и слышала отчётливо женский смех.
– Ну и что? Это просто подозрения. Не больше. Ты слышала смех, и что? Не пойман – не вор, ты же знаешь, Марина, – говорила, несколько не расстроившись, сестра.
– Поймаю! Я вылетаю сегодня, и завтра рано утром буду дома. Конечно, он не дома с ней развлекается. Но, я устрою ему сюрприз. Он придёт домой, я возьму его на понт. Мол, милый, что такое? Я видела тебя с женщиной, пока ехала домой. Или мне звонила твоя любовница. По дороге что-нибудь ещё придумаю, – изложила я план действий.
– Ха, – засмеялась сестра. – Зачем тебе всё это? Может, не стоит трепать нервы, и искать других женщин. Если есть, он сам скажет рано или поздно, – отговаривала меня Аля.
Смысл в её словах был. Но, я не хотела жить в неведенье. И, если честно, устала от подозрений. Пусть жестокая правда, но правда.
– Нет. Я решила. Лечу. До завтрашнего, – попрощалась я.
– Пока, сестричка! – сказала сестра и положила трубку.
Я не успела сказать Кириллу, что вылетаю раньше. Это всё-таки мои проблемы. Работу я свою выполнила. Больше моё присутствие в Женеве не требуется.
Я летела домой и мне, казалось, что самолёт слишком медленно летит. Не летит, а ползёт, как черепаха по облакам. А ещё я боялась не успеть. Боялась придти домой позже Димы и устроить банальный скандал. Разбор полётов, как говорится, а не коварно вывести неверного мужа на чистую воду.
ГЛАВА 9
Четверг. Я прилетела в шесть утра. В семь была у дверей собственной квартиры. Захожу домой. Из спальни слышу голоса. Моего мужа и его любовницы. Он привёл ЕЁ сюда. В мой дом.
Я медленно подходила к дверям. И чем ближе была эта дверь, тем сильнее во мне был страх открыть её. Увидеть правду за этой дверью. Куда делась моя смелость и решительность? Разбились о восторженные крики любовницы моего мужа.
Я набралась смелости и повернула ручку двери. Она чуть приоткрылась. Я толкнула её немножко, что бы войти. Вошла. Сдавленный крик вырвался из моего горла. Но такой тихий, что прелюбодеи не услышали его.
Только не это! Только не она! Я не верю своим глазам. Я не верю самой себе. То, что испытала я, не пожелаешь испытать врагу. Одному богу известно насколько сильно было моё потрясение от увиденной картины.
Мой муж на супружеской кровати! На моём постельном белье, по-собачьи трахал мою сестру. Мою родную СЕСТРУ!!!
Будь это другая женщина, я бы устроила скандал. Я вцепилась бы ей в волосы! Я выцарапала бы ей глаза! Я выкинула бы их обоих с моей квартиры! Я орала! Кричала! Била посуду и всё что попалось бы под руки! Но, это моя сестра! Самый родной мне человечек. Моя сестричка его любовница.
Я стояла и смотрела на них. Не могла прийти в себя от правды. Лучше бы я её не знала. Наверное, так было бы легче. Или нет?
А они ещё несколько минут не замечали меня, продолжая тархаться, как кролики. Омерзительно.
Моя сестра увидела меня первой. Она довольно ухмыльнулась, нисколько не испугавшись разоблачения. Выпрямилась стоя на коленях. Дима обернулся. Вот он никак не ожидал меня увидеть. Я же в командировке. Удивление на его лице быстро сменил гнев. Нападение лучшая защита. Бравый военный.
Вскочив с нашей кровати, он заорал:
– А что ты хочешь?! Думаешь, я буду оправдываться?! Нет! Ты сама не лучше! Сама виновата, что так произошло!
Всё это время пока он кричал, моя сестра смотрела на меня. Смотрела, не пряча виноватых глаз. Каких виноватых? В ней не было даже сожаления, что спит с мужем родной сестры. Она знала о моём приезде. Я сама ей говорила об этом. Знала и всё равно подстроила это. Аля хотела, чтобы я узнала кто его любовница. Так подло с её стороны. Мой муж и она. Будь у него другая женщина, мне не было бы так больно, как сейчас. Меня предали два родных мне человека. Неужели я это заслужила? И в чём моя вина?
Я ничего не ответила на обвинения своего мужа. Я просто закрыла дверь и ушла из квартиры. Я не помню, спускалась ли я на лифте или шла по ступенькам. Я шла, куда глаза глядят, и ничего не видела перед собой. Всё плыло. Всё было, как в тумане. Лица людей идущих мне навстречу. Плакаты. Рекламные вывески. Машины. Всё смешалось в одну чёрно-белую картину. Словно, я смотрю старое кино. С разницей, я в главной роли. Это драма о моей жизни, как близкие люди предали меня.
Хотелось кому-то поплакаться. Но кому? Маме? Нет. Не стоит. Что я ей скажу? Мамочка, мой муж мне изменяет с моей сестрой. Нашей Алей. Для мамы в её возрасте это будет убийственная правда. После смерти папы пару лет назад, она и так чуть оправилась. И ещё это. Нет. Я справлюсь как-нибудь сама. Хотела набрать сестре, но тут же вспомнила, сжав айфон, она же любовница Димы.
Я бродила по городу, пока ноги сами не принесли меня в наше любимое кафе. Мы раньше часто здесь отмечали семейные праздники и годовщины. Потом мужу стало резко некогда, и я уже год заезжаю сюда только с детьми.
Столиков свободных было много. Я заняла у витрины кафе. Вид на спешащих людей, которым нет дела до меня, успокаивал.
– Вам, как обычно? – знакомая официантка вернула меня в реальность.
– Да, – ответила я ей. – Как обычно.
Она принесла мне кофе, но я так и не притронулась к нему. Смотрела на людей за стеклом витрины. Ни одна мысль не лезла в мою голову. Не думалось. Я даже не знала, что буду делать через час или день после этой правды. Я была опустошена, разбита, опозорена мужем и своей сестрой. О чём в такой ситуации думать? О много и ни о чем?
– Я знала, что найду тебя здесь.
Его голос стал с некоторых пор мне противен. Я повернула голову в её сторону. Моя сестра усаживалась за столик.
– Зачем ты пришла? – спросила я.
Её довольное лицо меня поражало. Словно, она не гадость сделала сестре, а помощь оказала. Ну, или одолжение в чём-то очень важном. Наглость или бесстыдство? Что ей движет сейчас?
– Не оправдываться, – выпрямившись на стуле и откинувшись назад, сказала она. – Я хотела, чтобы ты узнала о нас. Ты знаешь, устала прятаться и играть роль доброй сестры. Он всё не решался сказать тебе о нас. Всё откладывал и откладывал. А тут выпал такой удачный случай открыть все карты. Я им и воспользовалась. Ты, пойми, Марина, мне двадцать семь! Я не девочка уже. Я замуж хочу.
Я усмехнулась. Поднесла чашку с кофе к губам. Отпила. Остыл. Жаль, а то бы вылила ей прямо в лицо. Сестре своей родной.
– Ты смеёшься? Хорошо. Я думала без слёз и скандалов не обойдётся, – она вела себя, как будто мой злейший враг, а не сестра. – Меня всё устраивало. Правда, Мариночка. Секс с твоим мужем это что-то.
Когда-то было что-то. Теперь пресно и скучно. Вот значит, с кем он силы-то тратил. Понятно теперь, почему уставал на службе. Служил полкан в чужой постели. Ну, или в моей постели и с моей сестрой.
– В последний год только устраивать перестало. Я большего захотела, чем просто постель.
Продолжала свою мерзкую исповедь моя сестричка, а я даже открыла рот, услышав о последнем годе. Так сколько это длилось? Где год там и два. Или больше. Аля хорошо меня знала. Как не знать, когда выросли вместе сестрички родные. Вопрос, застывший на моём лице сестра сразу заметила.
– Да, Марина, я его любовница не один год, – она наклонилась вперёд и, смотря мне прямо в глаза, поведала тайну их первого предательства. – Первый раз у нас это было в день вашей свадьбы. Ты танцевала с папой под песню заказанную Димой, якобы для тебя. « Я люблю тебя до слёз», – она засмеялась. – А мы в это время трахались в туалете ресторана. И эта песня играла для меня.
Я с такой силой сжала чашку с кофе, что она треснула в моих руках. Сквозь трещинки чёрный напиток тонкими струйками полился по моим пальцам. Аля только улыбнулась. Она этого добивалась. Вывести меня из себя. Позлорадствовать надо мною.
Мой первый день супружеской жизни начался с измены. Как такое возможно? Я помню, после свадьбы мы улетели отдыхать на Кипр. Дима любил меня. Целовал, шепча, как он счастлив, что я его жена. Нет больше на свете таких красивых и желанных женщин. Только я. И я теперь его жена. Я ничего не заподозрила. Ни намёка на измену. Ничего. А выходит, он только надел на палец обручальное кольцо и тут же предал свою жену.
– Мы спали всегда. Он снял мне квартиру. Оплачивает эту квартиру до сих пор. И берёт деньги из вашего семейного бюджета. Ты пашешь сестрица, что бы твой муж трахал меня в комфорте, – продолжала добивать меня Аля. – Самая долгая наша разлука была после твоих родов. Помнишь? Ты звонила сначала ему. Он отключил телефон. Потом начала трезвонить мне. Я отключила звук. Мы были заняты, и нам было не до тебя.
Вот сейчас мне захотелось расплакаться. Тот день стал настоящим испытанием для меня. Роды начались на месяц раньше. Дома отошли воды. Я испугалась. Звонила сначала Диме. Он не поднял. Я думала учения. Потом сестре. Она тоже не поднимала. Учёба – оправдала я её. Позвонила в скорую. Машины на выезде, ждите. В итоге я вызвала такси. Абсолютно чужой человек мне помог снести второпях собранную сумку. Таксист не только привёз меня в роддом, он ещё позвал врачей и опять помог с вещами. Написал свой номер телефона, если что понадобится, чтобы я звонила не стесняясь. Это чужой мужчина, которого я никогда не видела в своей жизни. И так добр был ко мне, чем мои родные.
Роды были тяжёлые. Тёма родился очень слабеньким. Мне нужна была их поддержка. И где были они? Трахались, а я им помешала.
– На восемь месяцев его только хватило. Муки совести прошли и он прибежал обратно ко мне. Ты не полетала с ним в Грецию, как планировала в прошлом году. Это не внезапные учения, это я так захотела. Я захотела в Грецию, но без тебя. На восьмое марта он тоже был со мной. На Новый Год мы ездили в Сочи. И на вашу десятую годовщину он тоже был со мной.
Я смотрела на свою сестру и не верила своим ушам и своим глазам. Я действительно её знаю? Это моя сестра? Где та улыбчивая девушка, с которой я секретничала? Которой доверяла. Где та девочка, которой я заплетала косички в школу? Оставляла всё самое вкусное ей. Жалела её. Оберегала её. Помогала ей. Бежала к ней на помощь. Я любила её. Где она? Или я не знала о ней ничего? Сейчас на меня смотрела злая коварная девка с лицом моей дорогой сестры. Передо мною сидит такой родной и такой чужой мне человек. Ухмыляется и хвастается мне, как будто совершила геройский поступок, а не разрушила семью собственной сестры.
Мне следовало ударить ей пощёчину, но я не стала унижаться.
Звонок моего телефона заставил прервать мерзкую исповедь моей сестрички. На дисплеи высветился «Любимый». Муж. Я сбросила.
– Кто? – нагло спросила она.
– Начальник, – соврала впервые я сестре.
И теперь зазвонил её телефон.
– Спорим, Дима, – она достала телефон и ткнула мне в лицо. – Тебе только шеф звонит, а мне твой муж.
На её дисплеи тоже «Любимый». Я опять усмехнулась. Только в этот раз истерично. Дважды любимый у родных сестёр. Не смешно ли.
– Он никак не может решиться уйти от тебя, – сказала она, сбросив Димин вызов.
– Он не может решиться? – я уже злилась. – За десять лет лжи, он не может решиться? Аля, я решу за него. За нас всех! Тебе он нужен? Забирай, сестричка! Мне не нужен такой мужчина, который за десять лет не мог решиться. Забирай, милая! Тебе ведь не привыкать донашивать за мною вещи б/у. Он твой! Дарю!
Я вытащила из сумки купюру за кофе и бросила на стол. Мне больше не хотелось слушать о подвигах своего мужа из уст моей предательницы сестры. Резко встав, я направилась к выходу. Моя сестра отличилась и здесь. Преградив мне путь, громко закричала.
– Я ненавижу тебя! Всегда ненавидела! У тебя было всё! Университет! Богатые ухажёры! Потом муж! Квартира! Машина! Должность! Тебе всё легко давалось! Всё! Только я не в удел! У меня ничего нет! И это не ты отдаешь мне Диму! Это я у тебя его забираю! Я разрушила твою жизнь! Я! Ясно!
– Аля, – спокойно сказала я ей. – Мне ничего легко не давалось. Я всего добивалась сама. И ты не разрушила мою жизнь. Не надо такие подвиги приписывать себе. Мой муж разбил мне только сердце. Я переживу это. А ты поступила хуже в тысячу раз, чем он. Ты убила во мне веру в тебя, мою родную сестру. И я знаю, что ты виновата в нашей разлуке с Кириллом, – я смахнула слёзы с моих глаз. – Я сегодня потеряла не только мужа, но и сестру. Но, я, Аля, не ненавижу тебя. Я не могу заставить тебя ненавидеть. И простить не могу.
Всё кафе разразилось аплодисментами. Моя сестра привлекла к выяснению наших отношений и посетителей кафе. Не нужная слава. Я ушла, оставив сестру собирать заслуженные лавры.
