Текст книги "Преступления страсти. Коварство (новеллы)"

Автор книги: Елена Арсеньева

Именно тогда ему передали очередное сложенное из «цифр универсалов» (то есть шифрованное) письмо от Дольской, где она сообщала, что Меншиков «яму под ним роет и хочет, отставя его, сам в Украйне быть гетманом».

Это правда – политические амбиции Данилыча были непомерны…

Да будь то и ложью, Мазепа, который только и ждал, чтобы кто-нибудь посильней отпихнул его ладью от русского брега, решился наконец на окончательный разрыв с Москвой.

И начались переговоры – все еще тайные, но уже куда более конкретные, чем прежде. Мазепа обещал передать Украину под власть Польши, для шведов он обязался установить на реках мосты-переправы и предоставить им Стародуб, Новгород-Северский, Батурин, Чернигов и другие города и крепости, куда начал заранее отправлять боеприпасы, артиллерию и огромные запасы продовольствия.

Здесь шведская армия должна была перезимовать и ждать, когда Мазепа приведет 50-тысячное объединенное украинско-казацкое войско и привлечет к союзу со шведами донских казаков-булавинцев и Белгородскую татарскую орду. Мазепа обещал привлечь к военному союзу против России и многотысячное калмыцкое войско хана Аюки. В предстоящем походе на Москву Мазепа с войском должен был примкнуть к шведской армии, снабжая ее продовольствием, боеприпасами и фуражом из Гетманщины и Слободской Украины. Соединенными силами гетманского войска, Швеции и Польши предполагалось нанести удар по России, чтобы затем окончательно ее разорить и расчленить на малые княжества и воеводства.

Чего же хотел Мазепа для себя? Отрешившись от мечтаний о царском украинском троне (он понял несостоятельность своих прежних замыслов), гетман хотел принять во владение воеводства Полоцкое, Витебское и княжеский титул (то есть он становился герцогом, подобно Курляндскому, например). Разумеется, Мазепа не сообщил об этом своим сторонникам. Он прекрасно знал, что украинцы по своей воле не пойдут под власть поляков, и, наоборот, убеждал заговорщиков, что хочет вернуть Украине «вольности, от которой москали оставили только тень».

Чем ближе шведы подходили к Украине, тем труднее Мазепе было вести двойную игру с Москвой. Карл XII рассудил, что его армия не может идти дальше в Россию голодной и измученной, поэтому решился идти на Украину, имея там соглашение с казацким гетманом Мазепой, хотел поднять казацкий бунт против Москвы и только тогда внедряться глубже в Русскую державу.

 
Венчанный славой бесполезной,
Отважный Карл скользил над бездной…
 

Ну а Мазепа скользить над «русской бездной» больше не решался и открыто принял сторону Карла.

В Батурине, вотчине своей, он прихватил часть казны, наскоро организовал оборону против неминуемого возмездия русских и бежал дальше. Когда Мазепа переправился через Десну, с ним было не больше пяти тысяч казаков – вместо обещанной полусотни тысяч. Только здесь, на правом берегу, они узнали, что гетман ведет их не против шведов, а против русских. Мазепа обратился к своему отряду с речью. Казаки выслушали гетмана молча. Но когда через три дня Мазепа, уже в расположении шведских войск, привел свой отряд к присяге, под его началом оставалось около полутора тысяч казаков во главе с атаманом Костей Гордиенко. Они сразу поразили союзников своим буйством. Мазепа пригласил запорожцев в свой шатер на обед. Сечевики напились и начали тащить со стола серебряную посуду. А когда кто-то попытался остановить их, его тотчас зарезали. Впрочем, это были храбрые рубаки, настоящие берсерки, и уцелевшие оставались верны Мазепе до конца.

Известие о предательстве украинского гетмана воистину стало для Петра громом среди ясного неба. Но он быстро предпринял решительные меры. Для начала разослал во все полки, города и крепости манифест об измене «Иуды Мазепы». В манифесте говорилось: «Гетман Мазепа, забыв страх Божий и свое крестное целованье, изменил и переехал к неприятелю нашему, королю швецкому», чтобы с королем Польши «малороссийскую землю поработить по-прежнему под владение Польское и церкви Божии и святые монастыри отдать во унию» (то есть подчинить католическому духовенству и привести в лютеранские и униатские кирхи).

Кроме того, царь обещал амнистию и сохранение чинов и собственности всем, кто оставит изменника и вернется к прежней службе. Также он заявлял о верности украинцев союзу с Россией и запрещал попрекать их предательством Мазепы. Затем Петр I созвал старшину, полковников и знатных козаков в город Глухов для избрания вольными голосами нового гетмана. В это время Меншиков уже взял штурмом мазеповский Батурин и не оставил от него камня на камне.

Жители украинских городов собирались в церквях, где давали клятвенные обещания упорно бороться со шведами и изменниками и быть верными России: «А к вору и изменнику, бывшему гетману Мазепе, отнюдь не пристанем и ни в чем его слушать не будем, и на том всем святый крест целуем».

Вот так и получилось, что поддержки в народе Мазепа не обрел, что было для него смерти подобно. «Скажу прямо: если украинский народ не поддержит шведского короля, я не вижу никакой возможности для него закончить счастливо войну», – писал французский посол при Карле XII де Безенваль. Шведы думали, что приобрели могущественного союзника и хозяина огромной страны, а достался им лишь жалкий беглец, враг всей Украины. Тогда Карл, который явился на Украину под видом «освободителя от москалей», совершенно изменил свою политику и перешел к самому настоящему террору, предавая все «огню и мечу». Но это не помогало. Сопротивление русско-украинских войск и народных партизанских отрядов не ослабевало.

Пытаясь спасти положение союзников-интервентов, а главное, свое собственное, Мазепа звал на украинскую землю полчища крымских татар, турецких янычар и польские войска, чтобы «соединенными оружиями и силами» разгромить русскую армию и защитить «войсковые вольности» и «целость отчизны» от «тирании московского царя». Запутавшийся в провокациях и интригах, заочно казненный и навеки проклятый церковью и всем народом, предатель метался в поисках выхода. Репутация «непобедимых шведов» трещала по швам, и Мазепа сообразил, что совершил страшную ошибку. Победит не Карл. Победит Россия и Петр, которого он так подло предал!

Разочарование его в Карле было безмерно…

 
«…Поторопились мы некстати:
Расчет и дерзкой и плохой,
И в нем не будет благодати.
Пропала, видно, цель моя.
Что делать? Дал я промах важный:
Ошибся в этом Карле я.
Он мальчик бойкой и отважный…
Но не ему вести борьбу
С самодержавным великаном:
Как полк, вертеться он судьбу
Принудить хочет барабаном;
Он слеп, упрям, нетерпелив,
И легкомыслен, и кичлив,
Бог весть какому счастью верит;
Он силы новые врага
Успехом прошлым только мерит –
Сломить ему свои рога.
Стыжусь: воинственным бродягой
Увлекся я на старость лет;
Был ослеплен его отвагой
И беглым счастием побед,
Как дева робкая…»
 

Такими словами, по Пушкину, признавал бывший гетман свои ошибки.

В полном отчаянии Мазепа решил оправдаться перед русскими: он послал к царю полковника Апостола с предложением предать в его руки шведского короля с генералами, а взамен просил полного прощения и возвращения прежнего гетманского достоинства.

Посовещавшись с министрами, царь послал свое согласие, но только в случае, если Мазепа действительно сумеет «добыть главнейшую особу». Конечно, Мазепа блефовал самым жалким образом: у него не было ни сил, ни возможностей захватить Карла. И Петр это понимал, поэтому он ничем не рисковал, суля Мазепе прощение. Авантюра кончилась ничем, вдобавок полковник Апостол и многие его товарищи вернулись под царскую руку.

И вот настал день самого решительного сражения между русскими и шведами – битва под Полтавой.

 
И царь туда ж помчал дружины.
Они как буря притекли –
И оба стана средь равнины
Друг друга хитро облегли.
Не раз избитый в схватке смелой,
Заране кровью опьянелый,
С бойцом желанным наконец
Так грозный сходится боец.
И, злобясь, видит Карл могучий
Уж не расстроенные тучи
Несчастных нарвских беглецов,
А нить полков блестящих, стройных,
Послушных, быстрых и спокойных,
И ряд незыблемый штыков.
 

Итог сражения известен: Карл бежал, с ним бежал Мазепа. Более того, гетман опередил короля, первым переправившись через Днепр. Он знал, что для Карла даже плен будет почетным, а вот его ждет позорная казнь.

 
И где ж Мазепа? Где злодей?
Куда бежал иуда в страхе?
Зачем король не меж гостей?
Зачем изменник не на плахе?
Верхом, в глуши степей нагих,
Король и гетман мчатся оба.
Бегут. Судьба связала их.
Опасность близкая и злоба
Даруют силу королю.
Он рану тяжкую свою
Забыл, поникнув головою,
Он скачет, русскими гоним,
И слуги верные толпою
Чуть могут следовать за ним.
Обозревая зорким взглядом
Степей широкой полукруг,
С ним старый гетман скачет рядом.
 

«Они очутились в турецких владениях, – описывал Костомаров. – Петру очень хотелось достать изменника в свои руки, и он досадовал, когда при переправе через Днепр у Переволочной не удалось русскому войску захватить Мазепу. Желание казнить своего врага было так велико у Петра, что, вопреки своей обычной бережливости, государь предлагал турецкому великому муфтию 300 000 талеров, если он силой своего духовного значения убедит султана выдать изменника. Попытка Петра не удалась, и едва ли могла удаться, так как и в своем изгнании Мазепа был еще богат. Он успел захватить с собой огромные по тому времени денежные суммы. Он имел возможность уже в своем изгнании дать Карлу XII взаймы 240 000 талеров, а после смерти Мазепы, как говорят, найдено было с ним 160 000 червонцев, кроме серебряной утвари и разных украшений.

Мазепа скончался 18 марта 1710 года, от старческого истощения, в селе Варнице, близ Бендер. Его тело, отпетое в сельской церкви в присутствии шведского короля, отвезено было и погребено в древнем монастыре Св. Георгия, расположенном на самом берегу Дуная, близ Галаца».

Ходили, впрочем, слухи, что гетман отравил себя ядом, чтобы не быть выданным Петру I. Позднее поверх гроба Мазепы захоронили какого-то молдавского боярина. Рассказывали также, что останки Мазепы вскоре перезахоронили в Яссах…

А впрочем, кто его знает, где истлели кости предателя? И кому нужно это знать, по большому-то счету?

Все равно – как всегда! – лучше Пушкина не скажешь: «Мазепа есть одно из самых замечательных лиц той эпохи. Некоторые писатели хотели сделать из него героя свободы, нового Богдана Хмельницкого. История представляет его честолюбцем, закоренелым в коварстве и злодеяниях, клеветником Самойловича, своего благодетеля, губителем отца несчастной своей любовницы, изменником Петра перед его победою, предателем Карла после его поражения: память его, преданная церковью анафеме, не может избегнуть проклятия человечества».

Да уж…

На Украине долго еще выражение «проклятая Мазепа!» относилось не только к этому человеку, но и к любому злу.