Текст книги "Страсть дракона (СИ)"

Автор книги: Елена Арматина

Соавторы: Татьяна Барматти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

И вдруг Кейден вскинул голову.

– Нужно найти девицу. Старуха может знать, где ее искать.

Бастиан всего мгновение сомневался, и все-таки решил от брата ничего не утаивать. Почти ничего не утаивать.

– Девица у меня.

– Так веди  ее сюда. Нужно допросить ее.

– Нет.

– Не-е-ет? Почему?

– Она в моем замке. И я сам ее допрошу.

– Бастиан, ты уверен? Я, в принципе, не против. Только не усердствуй – вольно или невольно, но она спасла племяшу жизнь.

Бастиан кивнул. Он и сам еще не знал, что будет делать с этой ведьмочкой.

– Но старуху нужно допросить сейчас.

Уложив малыша на кровать, в комнату впустили кормилицу. Та так искренне пыхтела, что ничего не знает, что ее оставили в покое и вернули к малышу. Два огромных охранника остались охранять Рики и его няньку.

Братья же, как инь и янь, один темный, другой светлый, нога в ногу отправились разыскивать Мойру.

Но все было тщетно. Старуха исчезла. И ни посланные за ней слуги, ни отправленные по ее следу драконы,  старуху не нашли. Она словно испарилась. И только пучеглазый филин, сидя на высокой сосне, насмешливо угукал, наблюдая за творившейся вокруг суматохой.

Глава 27. Братья

Радость от того, что нашелся  ребенок , превосходила все остальные их заботы. Кейден, Золотой Дракон и император Артавии, отправил радостную весть о спасении малыша его отцу. Правда, не удержался, и в конце добавил язвительно, что и Ирис, и ее ребенок будут отданы супругу и отцу только после полного восстановления мира и спокойствия в магическом королевстве.

Весть о найденном младенце, вместе с приказом обустроить детские покои, была отправлена и во дворец Золотого Дракона. Братья надеялись, что почувствовав возле себя сына, Ирис быстрее поправится.

Плененные и закованные магическими оковами, оборотни и маги-предатели, под усиленным конвоем были отправлены в столицу. Там они и будут дожидаться справедливого, но  сурового приговора.

– По факту, девице Ализарин тоже нужно выдвинуть обвинение, – задумчиво проговорил император, взбалтывая в прозрачном бокале  ароматное вино.

– Нет.

Сам удивляясь своей реакции, Бастиан исподлобья смотрел на брата.

– Да. Таков закон. – Кейден был непреклонен, хотя реакция младшего брата его здорово потешила.– Она удерживала, не поставив в известность императорскую семью, нашего ребенка.

– Но ведь она же его и спасла, – упрямые желваки заиграли на щеках Бастиана.

– И вот ведь вопрос – что же делала эта Ализарин именно в том месте, где оказалась Ирис?– продолжал настаивать Кейден.

– Ее зовут Мэри. Мэри Ализарин,– Бастиан уже не на шутку завелся.

– Хха. Да к тому же, местные поговаривают, что она ведьма? Не в этом ли твой интерес? – продолжал наступать Кейден.

– Она приняла дар в момент опасности. Смертельной опасности, – уточнил Бастиан. Его просто бесили слова брата, ведь вкратце он уже обрисовал ему события той ночи.

Кейден снисходительно и насмешливо смотрел на брата. Еще ни разу в жизни тот так настойчиво не защищал женщину. Тем более ведьму.

– Не заводись, Бастиан. Я не буду настаивать на судебном разбирательстве. Как я понимаю, ты тоже?

Бастиан постарался не выдать своего облегчения, но это не прошло незамеченным для брата. И Кейден шутливо ткнул его кулаком в грудь.

– Дождемся выздоровления Ирис – и как она скажет, так и будет.

Бастиан согласно кивнул. Ирис  не станет преследовать ту, которая спасла жизнь ее ребенку.

– Я думаю, она может находиться под твоим наблюдением. Но будь аккуратен – если решишь выпить ее магию, она должна дать согласие.

Бастиан хмуро посмотрел на брата.

– Это приказ, – тоном , не терпящим возражений, повелел император.

А Бастиан согласно кивнул – меньше всего ему хотелось сейчас пить ее магию. Хотя временами его уже подташнивало – долгое магическое воздержание его изматывало и обессиливало.

В огромном камине уютно потрескивали дрова. Языки пламени отбрасывали замысловатые блики на стены, на графин с прозрачным темным напитком, на скульптурные лица братьев. Сейчас они как никогда были похожи друг на друга. Темнота спрятала цвета и краски, и практически стерла между ними различия. В полумраке лишь блестели их темные глаза, одинаково высокие скулы, квадратные подбородки, резные губы. Они сидели в глубоких креслах и смаковали пряный напиток из усадьбы Ализаринов.

– Нужно этот винный погреб объявить достоянием императорской семьи, – умиротворенно сказал Бастиан и сделал большой глоток.

– Тогда нужно и девицу Ализаринов сделать достоянием нашей семьи, – пошутил Кейден. Он не заметил, каким странным взглядом посмотрел на него брат. И продолжил:

– Кстати, она хороша собой?

– Маленькая, – насмешливо ответил Бастиан.

– Ну, рядом с нами все маленькие, – подхватил его смешок Кейден. Он снова вспомнил кошечку из пещеры, и Хорст заворочался.

– Твой дракон уж слишком необычно себя ведет,– заметил Бастиан.

Воцарилось долгое молчание. И, прервав тишину, Кейден задумчиво проговорил:

– На самом деле,  я думаю, что он почувствовал свою истинную.

– Да ладно? – удивился Бастиан. И странное напряжение сковало его.– У тебя есть предположения, кем она может быть?

– Есть догадки. Но не было времени познакомиться с ней поближе.

– И кто же она?

– Не поверишь. Я даже забыл, как ее зовут. Но я оставил на ней свою метку. Да и без метки Хорст ее слышит. – Кейден подлил себе еще вина.– Ну, а ты? Не нашел еще свою пару?

– Я же дракон только наполовину. Могу истинную и не встретить. – Бастиан задумчиво ответил брату. Может ли его Мэри быть истинной для Кейдена?

– Чушь. Вспомни свою мать. Она встретила отца, и их страсть полностью ее насытила. Вот встретишь свою пару – и твой голод исчезнет.

– Если бы. – неуверенно подумал Бастиан. А от голода даже немного закружилась голова.

Так уютно они давно уже не сидели. Только в детстве. Они разжигали костер в лесу, доставали еду, щедро уложенную в их сумки кухарками. И передавали друг другу графин с вином, украденным из кабинета отца. Чуть позже их компанию стали скрашивать девушки, пылко дарившие им свои тела. Они были молоды, легкомысленны, свободны. Трон был предначертан их старшему брату Олиху, поэтому молодые драконы без всяких мыслей наслаждались жизнью и своим положением.

– Вот моя воля, – насмешливо произнес Кейден.– Если к концу этого года ты не найдешь свою пару, объявляем Императорский отбор. Будем искать тебе невесту.

– Пф-ф-ф, а если ты свою не встретишь?

– Да на самом деле, я уверен , что уже встретил. Осталось только найти ее. – Кейден доверительно повернулся к брату. – Понимаешь, я с трудом вспоминаю ее лицо, совершенно забыл ее имя. Но спать не могу, есть не могу, в думы мои она влезает в самый неподходящий момент. А запах ее преследует меня , и преследует... Я ее уже  встретил.

Звон разбитого бокала прервал Кейдена. С окровавленной ладони Бастиана на пушистый ковер стекала кровь, вперемешку с вином.

– Я думаю, – словно загипнотизированный, Бастиан смотрел на капли крови,– Мэри Ализарин – та , которую ты ищешь.

Кейден расхохотался. Похлопывая брата по плечу, прерываясь на смех, он ответил:

– Да брось. Это исключено… Мою кошечку мне Олих в подарок прислал… Я ему, когда на трон согласился вместо него сесть, условие поставил... Найти мне такую же ведьму, как его рыжая Велма.

Бастиан тоже начал посмеиваться. Еще бы , никто не знает, чему стоили ему его последние слова.

– И что, такая же? Рыжая?

– Нет, совсем не похожа. Да и думаю, и не ведьма она вовсе. Но мелкая и смешная. И в руки мне просто из портала свалилась. – Ах-ха-ха.– Только банта и коробки подарочной не было. А в Ализарино она и вовсе никогда не была.

Ну что ж, Бастиан вздохнул с облегчением. На его малышку никто претендовать не будет. А об оставленной на ее запястье руне он брату даже напоминать не будет. Не до бывших ему сейчас будет. Ему эта руна особого вреда не сделает,  а при случае он попросит ее снять.

– Но, спасибо, брат,– успокаиваясь, вытирая набежавшие от смеха на глаза слезы, сказал  Кейден.– Вижу, что ты к своей Мэри не равнодушен, и все же почти уступил ее мне.  Рад . Я очень рад. Но … Без ее согласия – не смей!!!

– Да понял я, понял, – блаженно улыбаясь, заверил он. А там видно будет. Клятву то он не давал?

Глава 28. Песнь дракона.

Чудесное поместье! Кейден встречал рассвет в умиротворенном настроении. Тишина вокруг – неимоверная! Только птицы свои утренние песни распевали в саду. Воздух был напоен ароматами цветов, фруктов и пряностей. Его кошечке здесь бы очень понравилось. И он, сладко потянувшись, улыбнулся. Представил себе, как завалит ее  лепестками цветов.  Залюбит ее, заставит просить о пощаде… А может, и о продолжении…

– Скоро, милая! Скоро я за тобой приду!

Он мысленно представил девушку – и в воздухе заиграли золотистые нити. След ведет к ней четкий и ясный.

Хорст снова вскинулся: "Любить!!!".

– Да кто же против!  – ответил сочувственно своей другой ипостаси  Кейден. Он с восторгом вспомнил свой  ночной полет. Разбередив душу откровенным разговором с братом, Кейден долго не мог уснуть. Каждый шорох его тревожил, каждый звук настораживал. И в каждый момент его бодрствования, из его мыслей не уходила юная девушка, так развеселившая его у реки. А затем на лугу. В пещере тоже было бы весело ( в этот момент Хорст заурчал) , да дела его позвали. И он ее оставил.

– Бросил, – поправил Хорст.

– Но пообещал вернуться.

– И не вернулся.– Хорст продолжал вредничать.

– Но вернусь.

– Ага, ждет она нас.

–Что-то ты, душа моя, слишком разговорчивым стал.

И Хорст обиделся.

Кейден прислушался к себе, а в ответ – тишина. Тогда он вышел в сад. И здесь тишина. Он обернулся и взмыл в небо. Огромные крылья со свистом разрезали небо. Золотом поблескивавшая  в лунном свете чешуя на его теле шуршала и искрила. Он летел в ночи и вспоминал свои же слова. Действительно ли девчонка из портала – его пара? Или, может, он попросту соскучился по женскому телу? Но такого в его жизни еще не было. Ее внешность напрочь исчезла из памяти, но осталось только безудержное желание. Из огромной груди  вырвался  глухой стон. Подхваченный и усиленный ветром, он понесся над землей, заставляя вздрагивать бодрствовавших и просыпаться уже заснувших.

Несколько взмахов крыльями. И снова стон, а скорее, надрывный  клич…

***

– Мама, что это было?– маленькая девочка, уютно свернувшаяся возле маминого бока, встревоженно  раскрыла свои глазки.

– Не бойся милая. Это огромный дракон зовет свою суженую.

– И она придет?

–Ну, конечно, маленькая. Иначе он бы ее не почуял и не позвал.

Малышка, успокоенная мамой, тихо засыпала. А ее мама мечтательно прикрыла глаза – вот бы и для  ее дочери когда-нибудь запел дракон!

***

А дракон пел в ночном небе. И дракон звал. И чуть не захлебнулся от восторга, когда золотые нити, протянувшиеся к девушке, сладко спавшей в далеком замке, натянулись и завибрировали, застонали и запели. И ему почудился далекий стон. И она ответила! Возможно, во сне. Возможно, неосознанно. Но ответила. Он не ошибся. Он нашел ее.

Лежа в своей холодной постели, Бастиан смотрел в потолок и улыбался. Ночная песнь  его брата наполнила его надеждой. Уж если его суровый и беспощадный брат нашел свою судьбу, значит, где-то ходит та, которая утолит и его, Бастиана, ядовитую жажду. Может быть, она еще не родилась. А может , это та девочка, тихо посапывавшая  под боком у мамы, положив пухленькие ручонки под девичью щечку . А возможно, это та ведьмочка с глазами-вишнями?

  Бастиан заснул,  и впервые за многие годы он  увидел сон, цветной сон.  Он шел через огромный старый сад. Покрученные временем старые яблони гнули свои ветки от спелых плодов. Всю землю вокруг укрывала шелковистая, нежно-зеленая трава, нежные белые ромашки, желтые одуванчики. Такие сны обычно видят девушки. Но он видел в этом сне себя. А откуда-то издалека, в его голове шелестел нежный голос его матери. Голос, который он уже не слышал много лет. Он думал, что давно забыл этот голос. "Иди к ней, сынок!" И он пошел к той, что стояла под старой яблоней, с венком из белых цветочков на голове и … Грызла яблоко. Курносый нос задорно морщился, а глаза-вишни с восторгом смотрели на него…

***

Где-то в глубине дома заплакал ребенок.  Кейден улыбнулся. Он несколько раз  за ночь заходил к племяннику в комнату.  В жизни он не подумал бы, что крошечный, агукающий и метко писающий малец , доставит ему столько удовольствия. Да  и не только ему. Несколько раз за ночь Кейден слышал тихие шаги Бастиана. Брату тоже не давал покоя малыш.  Вот сестренка-то будет счастлива!

Тишину утра нарушил стук дверей, кто-то пробежал по коридору, шаркая громко ногами. Раздались голоса.  И поехало – понеслось. Дом  и его обитатели просыпались.

Еще накануне Кейден с Бастианом приняли решение, что охрану дома и усадьбы, до определения дальнейшей судьбы хозяйки, возьмет на себя императорская семья. Поэтому, отдав последние указания остающимся в качестве охранников драконам,  Кейден открыл портал. Рядом  возник еще один портал, и его младший брат присоединился к нему.

– Я сообщу тебе, когда сестра придет в себя. От тебя жду тоже известий. Узнай у  девицы все, что только возможно.– Кейден дождался, когда в портале исчезнет кормилица с Рики Мартином на руках и огромным бочонком под подмышкой ,  и добавил: – Но и не переусердствуй. Нам еще мужа ей искать.

И с веселым хохотом исчез в портале, не дожидаясь тумака от младшего брата. Возмущенный взгляд Бастиана, брошенный ему вслед,  еще долго будет его веселить.

Осознание того факта, что "подарочек" оказался его истинной парой, добавило красок в жизнь Кейдена. Из хмурого, всегда серьезного дракона он вдруг превратился в легкомысленного, постоянно ухмыляющегося субъекта. Его подчиненные, да и брат тоже, были в недоумении. Что ожидать от ТАКОГО императора, не знал никто.

Глава 29. Конфетная комната

Вопросы роились в моей голове. Кто он? Почему я? И  главное, где я?

Но я мужественно не проронила и слова. Я сидела, буквально утонув,  в огромном мягком кресле и наблюдала за стремительно перемещавшимся по комнате мужчиной.  "Свадьба" его не напугала, моя глупая болтовня его не впечатлила. Значит, одолею его гробовым молчанием.  Это было совсем не сложно, так как в горле пересохло, а язык попросту присох к небу.   Может, стоит напомнить ему, что  он забыл надеть штаны?

Но все-таки я решила не привлекать к себе излишнего внимания, потому что происходившее этим утром меня здорово напугало.  Утренние и ночные  события происходили с такой скоростью, что я просто не могла поверить, что это все было не во сне.  Я закрыла глаза и  , что есть силы,   зажмурилась.  Снова открыла глаза.  Мужчина что-то мне сказал, но я не услышала.  Он прошел мимо меня и так странно посмотрел!  Кажется, мы не были знакомы ранее, тогда откуда такая злость в его глазах? Выходя, он снова взглянул на меня, и закрыл за собой дверь. И вот только тогда  я смогла спокойно вздохнуть.

  Я растерянно осмотрелась по сторонам. Огромная спальня. Высокие потолки и почти во всю стену окно. Тяжелые бархатные портьеры неподвижно свисали от самого потолка до пола. На полу – серебристый пушистый ковер. Я спустила ногу,  пошевелила пальчиками  – так и есть. Очень пушистый и очень мягкий.

Посреди комнаты, под шелковым, жемчужно-перламутровым балдахином возвышалась  кровать. Белоснежные простыни манили и приглашали прилечь. Но, фигушки! Не будь я Мари Ализарин, я бы, возможно, и не удержалась бы.  А мне и в кресле хорошо. Мягенько. Уютно. Ноги, правда, немного затекли.

Огромный зеркальный шкаф, полный одежды, манил меня не меньше, чем мягкая постель. Да и какая девчонка устояла бы? Но я решила проявить твердость – тряпица, обернутая вокруг меня, мне очень даже нравилась. Я встала,  толкнула ногой дверцу, и она с тихим жужжанием закрылась.

Осторожно, готовая в любую секунду снова запрыгнуть в свое мягкое кресло, я уставилась  в зеркальную дверцу  шкафа.  И замерла. Из зеркала на меня смотрела странная, неухоженная особа, завернутая в покрывало.  Из всклокоченных волос торчали веточки и соломинки. Нос и скулы усыпали яркие веснушки. У меня никогда ранее не было веснушек! Но правда, еще несколько дней тому назад, я и не проводила на воздухе столько времени, меня не жгли, не топили, не кусали. Я не напивалась вином с шебутными бабками.  И у меня не было ребенка.  Ребенок! Рики Мартин! Как же я могла забыть?! Вот ведь, эгоистка!

Я тихонько, на цыпочках, подошла  к двери. По ней бегали  и подмигивали странные огоньки. Прислушалась – за дверью тишина.  Я протянула руку к двери, и аккуратно взялась за ручку, в любой момент ожидая какую-нибудь каверзу. Но ни молния меня не шарахнула, и  ни в какую  временную дыру я не провалилась. Дверь, заиграв огоньками,  попросту не открылась. Я схватилась за ручку двумя руками, уперлась в косяк одной ногой , и что есть силы потянула. Ни скрипнула, ни с места не сдвинулась.

Ну что ж, этого и следовало ожидать.

Сам факт, что я оказалась в чужой спальне, меня очень напрягал. Хотя, присмотревшись повнимательнее, я поняла, что именно так меня напрягало. Комната , безусловно, была обставлена богато. Но слишком уж стерильно и безлико.  Я подошла к красивому, выточенному из белого дерева столику.  На нем белая ваза и белые цветы. Вот вазочку я бы поставила голубую, а в ней – белые и кремовые розы. И чтобы пахли розами! Легкие искорки   и – вуаля! Синяя ваза и кремовые розы! Ну ладно, пусть будет синяя.

Так, серебристый коврик – добавить на него ромашек! Оп-ля-ля! На окрасившемся в нежный салатовый цвет  ворсе ковра появилась целая россыпь маргариток. Ну ладно, пусть будут  и маргаритки.  Мне начинало здесь нравиться. Стены – в лиловый! Балдахин над кроватью – голубой, и чтоб облака по нему плыли.  Простыни  – розовые.  Комната превращалась  в конфетку. Даже зубы заломило от той няшности.  Мужичок будет в шоке. И , довольная собой, я подошла к окну. Сейчас буду колдовать куст сирени. Я открыла окно и выглянула наружу. Колдовать кусты расхотелось  –  где-то далеко, внизу, по камням  с ревом неслась река, туман из брызг  добавлял нереальности пейзажу. Так что я захлопнула окно, и решила его больше не открывать.

Позади меня раздался тихий скрип, но я все равно испугалась и развернулась так резко, что запуталась в своем наряде, и шлепнулась на попу. Я вообще в последнее время  при приближении неизведанного  или опасности  сразу шлепаюсь  – то на колени, то на попу, а если повезет – то и кому-нибудь в руки.

Сейчас мне не повезло, и я жестко приземлилась на пол. А из открытой двери на меня смотрели две пары глаз. Те, что принадлежали даме постарше – смотрели на меня сочувствующе. А те, что помоложе  – снисходительно.

– Очухалась, бедняжка? – произнесла старшая дама и пошла ко мне решительными шагами.

– Ой, да ничче так еще выглядит,–  добавила младшая,– я ожидала , что похуже будет.

– Дафна, помоги поднять ее.

Дафна хлопнула в ладоши ,  а затем помогла старшей даме поднять меня с полу.  Подхватив меня – одна за подмышки, друга за ноги, куда-то меня поволокли.

Я сделала  то, что  сделает каждая гордая и независимая девушка  в этой ситуации – задрыгала ногами и попыталась вырваться.

– Эк ее, бедняжку, трясет, – запричитала старшая.

– Да уж, и правда трясет.

Но хватка у них была крепкая, судя по всему , людей таскать за руки-ноги им не привыкать. От обиды и напряжения у меня даже слезы потекли.

– Хватит рыдать, немного помучаешься, а затем будешь жить в свое удовольствие, – откуда ни возьмись, появилась еще одна особа. Судя по зеленому лицу она явно была не человеческого рода.

– Вы вообще о чем? И отпустите, меня .

Но никто и не подумал меня отпускать, поэтому я опять пустила слезу и жалобно пропищала:

– Пожааалуйста…

Но меня тащили еще какое-то время, то утешая, то увещевая. А в конечном итоге , просто запугали своей жалостью меня до смерти.

Меня внесли в помещение,  отделанное темно-синим камнем, который  невероятно сверкал  в лучах заходящего светила. Посреди этой комнаты стоял огромный белый монолит. На него меня и положили.  Он оказался теплым и моментально подстроился под очертания моего тела. А надо мной уже,  похрустывая пальцами, разминала руки  огромная бабища.   Не успела я пискнуть, как с меня  стащили мой наряд. Нежными, невесомыми струями полилась на меня пахнувшая травами вода. А бабища стала меня мыть, тереть, намыливать, смывать и снова намыливать.  Меня крутили и вертели,  мыли и вытирали.  Я поняла, что ни в какую жертву меня приносить не будут, по крайней мере – сейчас.  Поэтому успокоилась и расслабилась. А когда в ход пошли ароматные масла, я вообще от удовольствия уплыла.

Та же  самая бабища, завернув меня в махровое нежнейшее полотенце, отнесла меня в мою конфетную комнату и уложила в постель, уже кем-то заботливо расстеленную.

Она огляделась вокруг и поцокала языком.

– Н-да, ну ты уж постаралась. Как бы у хозяина диатез не приключился.

– Гафа, ты уже закончила?

В комнату, с наполненным  вкусняшками подносом , вошла уже известная мне пожилая женщина. Только сейчас я поняла – как же я проголодалась и устала.

– Меня зовут Лила, -представилась она, поставила мне на колени поднос и хлопнула в ладоши. Все крутившиеся вокруг меня женщины тотчас исчезли.

Она заправила мне локон за ухо и, словно ненароком, погладила меня по щеке.  И я от той неожиданной ласки расплакалась.

– Ну что ты, милая, – она сгребла меня в охапку и прижала меня к себе,– Ты такая молоденькая, ты все выдержишь.

Она взяла в руки чашку с дымившимся отваром, и словно маленькую, стала поить меня из ложечки, приговаривая:

– Хозяин у нас хороший. Он всех  после ЭТОГО щедро одаривает.

И она запихнула мне в рот вкусную, еще теплую булочку. И снова отварчик.

– А будешь хорошо себя вести, еще и мужа тебе хорошего подберет.

Я, наконец, доела булочку, выпила весь отвар и попыталась ей объяснить:

– Мне кажется, вы меня с кем-то спутали.

– Конечно, спутали. Конечно, милая. Засыпай, тебе нужно хорошо отдохнуть и восстановиться.

Мне действительно нестерпимо захотелось спать. И заботливо укрытая ласковыми руками, уже проваливаясь в спасительный сон, я услышала  :

– Совсем обнаглел. Ребенка выпить решил.

Глава 30. Сон

Так глубоко и безмятежно Мэри давно уже не спала. Чисто вымытое, обласканное ароматными маслами тело  нежилось на мягких простынях.  Заботливо приготовленный отвар тоже сделал свое дело. Ее мысли были легкими и приятными. А сны спокойными и успокаивающими.

Вот она пьет с бабулей на ее кухне  ароматный чай. Домашнее печенье, пахнущее ванилью и корицей, горкой лежит в старинной вазочке. Ритмично постукивает в окно своими ветками с красными гроздьями калина. Бабуля, в забавных очечках, присербывает из блюдца чай и ободряюще ей улыбается.

– Умница моя. Ты приняла дар.

Вот розовая дракоша с человеческим лицом качает на руках черноволосого малыша. Ее губы расплываются в довольной усмешке.

– Спасибо за Рикки.

Вот рыжая ведьма из агентства  проходит мимо и приветливо машет ей рукой:

– Привет, сестра.

Мари не улыбается, но все же машет ей в ответ. И отворачивается.

А вот она уже на опушке леса. Нарвав охапку цветов, спешит по тропинке в пещеру. Ведь там ее должен ждать "котик". Но – пусто. Цветы падают из ее рук.  И в это время, над головой раздается шелест. Огромная тень  пронеслась по земле. Она поднимает лицо – и только ночное небо и тысячи ярких звезд. А вокруг  кружит дракон и его утробное урчание отзывается огнем внутри нее. Дракон  кружит вокруг нее все быстрее и быстрее. А огонь внутри нее медленно обволакивает, собирается в груди, в низу живота.

Вот змей замедлил свой полет, искорки пробегают по черной чешуе, желтые, с вытянутым зрачком глаза смотрят на нее, и приобретают вид человеческих глаз. Таких знакомых.

– Ты же обещал, – шепчет во сне Мари.

– Я иду к тебе, милая.

И Мари проваливается в темноту, и летит. А урчание  – тихое, мягкое, утробное. И словно гладит там, где разливается жар. И становится нестерпимо больно, и так мало!  Так хочется большего! И огненные нити словно оплетают ее и темное тело дракона. Она не в силах разорвать эту связь. Тихое урчание становится требовательным, еще более упрямым, зовущим…  Или предлагающим?

Ее дрожащие пальцы касаются шеи, груди  в желании остудить. Но это прикосновение разожгло еще больший огонь. Ее дыхание прерывается, сердечко стучит, рука спускается ниже. А урчание становится все мягче, все соблазнительнее.

 Мари открывает глаза.  Сон ушел, но пальцы , коснувшись спрятанного внизу сокровища, живут своей жизнью, найдя тот самый ритм, который успокоит ее и потушит пожар…

Пружина в животе уже давно рассыпалась на тысячи осколков, принеся ей боль и наслаждение. Руки и ноги дрожат, думать невозможно, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Она прикрыла глаза и поняла, что  ОН смотрит на нее, его  рука откидывает со лба взмокшую темную прядь. И губы его растягиваются в такой желанной улыбке. А затем дракон победно рычит : "Моя!!!  Моя!!! Моя!!!"

Прошло немало времени, пока  оцепенение  сошло на нет, и Мари смогла пошевелиться. Открыв глаза, она поняла , что уже наступил рассвет.    Как ей теперь  унять  пожар, оставивший после себя ноющую боль? С ума сойти! Да что заставило ее  беспомощно растаять от урчания большой ящерицы?! Этот сон застал ее врасплох.   Она вспомнила подробности , и щеки залил румянец. Ей даже казалось, что она слышит его запах.

Мысленно она помянула  дракотика  очень крепкими словами. А затем, поразмыслив  здраво, решила , что всему  виной был тот вкусный, дурманящий отвар, которым  напоила ее  Лила.

Возможно, на такой результат они не рассчитывали, но впредь нужно быть осторожной.

Терзаемая своими мыслями, Мари не заметила, как дверь открылась, и Дафна вошла в комнату.

– О, ты уже проснулась? Как спалось?

– Эх, знала бы ты…– подумала Мари, но вслух ничего не сказала.

–  Какой-то румянец у тебя лихорадочный, – она подошла и бесцеремонно потрогала Мари лоб. – Да тебе плохо!

 И Дафна уже набрала в легкие  воздух, чтобы позвать на помощь, но Мари взяла ее за руку и , чуть не плача, попросила:

– Не зови их.

Служанка с неожиданным сочувствием посмотрела на Мари.

– Ну, да ладно. Давай, поднимайся потихоньку, я покажу тебе, где ванная. Хозяин выходить из покоев тебе не разрешил, так что завтрак Лила тебе сюда принесет.

Так, щебеча, Дафна провела Мари в ванную комнату, и ушла, не желая смущать девушку своим присутствием.

– А может, зайти к тебе попозже ? Поболтаем?

Мари утвердительно кивнула. И улыбнулась. Таким неожиданным было это проявление дружелюбия. С чего бы это?  Да это и не особенно важно. Болтовня Дафны, возможно, подскажет ей как быть дальше?

И включив на полную  душ, она даже зажмурилась от удовольствия. В ногах после сна все еще твердости не было, да и животик ныл. Но все же, горячие хлесткие струи делали свое дело. Постепенно Мари приходила в себя.  Завершив водные процедуры , осторожно выглянув из ванной – нет ли посторонних в комнате – она голышом выскочила в свои покои и открыла шкаф. У нее никогда не было столько одежды. Но времени разбираться с фасонами у нее не было, поэтому быстренько натянула бельишко, светлое, до самой щиколотки платье и туфельки на низком ходу. Покружилась перед зеркалом – и осталась довольна собой. И удобно, и симпатично.

Волосы оставила распущенными. А затем уставилась на свое лицо. Бледное, замученное, синяки под глазами, даже веснушки куда-то делись. Точно, во всем отвар виноват.

Как раз в это же время  раздался легкий стук в дверь, и Лила зашла с подносом, полным тарелочек и  вазочек с едой. Кружки с отваром не было, но стоял фарфоровый кофейник. И очень  вкусно пахло кофе. Так, что заурчало в животе.

Немного поворковав возле Мари, Лила поняла, что Мари не особо расположена к разговорам, и оставив поднос с едой, ушла.

А Мари села медитировать возле еды. С одной стороны ей и кушать хотелось. А с другой – стоит ли рисковать?  Ведь зелье то можно и в булочку спрятать?

– Эх, вот бы круассанчик , да с вишневым джемом.

Раздался тихий звон, и на тарелочке перед девушкой появился круассан. Горячий и с вишневым джемом.

– О, так я магиня кулинарии, – и Мари начала колдовать. Ее новые способности вызвали у нее полный восторг. Набив желудок до отказу наколодованной ею же самой едой, Мари отодвинула нетронутый поднос  Лилы.  Сказалась бессонная ночь , так что  свернувшись в кресле калачиком, она провалилась в сон. В этот раз Кейден ее сон не потревожил.

Глава 31. Райский сад

Несмотря на то, что во дворце Золотого дракона была приготовлена  шикарная  детская комната, Кейден настоял, чтобы была установлена детская кроватка и в комнате Ирис.  Лекари были этим распоряжением крайне недовольны, но высказывать свое неудовольствие  в открытую побоялись.

Собственноручно положив Рики  возле сестры, он взял ее за руку. Какое-то время он просто держал ее , перебирая тоненькие,  похудевшие за время болезни пальчики.

– Знаешь, сестренка. Ты ведь очень ему нужна...  И нам нужна… Очень.

Малыш заворочался, пискнул  во сне. Кейдену показалось, что веки ее дрогнули.

– Я отлучусь на день, другой.  А когда вернусь  – надеюсь увидеть, что ты поправляешься.

Дракон вышел из комнаты стремительным, целеустремленным шагом.  Один из пожилых советников, доставшихся Кейдену еще от отца, попытался перехватить его с волновавшим его государственным вопросом. Но тотчас отшатнулся, стоило ему встретить огненный взгляд императора.  Крылья носа Золотого дракона подрагивали, скулы уже украсила чешуя, вытянувшиеся  зрачки  выдавали желание и предвкушение.

Мгновение  старый  дракон  удивленно смотрел вслед стремительно удалявшемуся императору. А затем  его испещренное морщинами и шрамами лицо расцвело в улыбке. "Кажется, наш  император вышел на охоту. Пора задуматься о свадебном подарке" И умудренный жизнью старик поспешил восвояси – нужно успеть отдать необходимые распоряжения.

Слух о предстоящей охоте несся впереди императора. И к тому времени, как Кейден спустился в покои дворцового ювелира, все встречавшиеся ему слуги и служащие, почтительно кланяясь ему, прятали понимающие улыбки.  А ювелир же просто светился от счастья. Очень давно  императорская семья не обращалась к нему  за украшениями. Стоило Кейдену отворить дверь , как низкорослый гоблин с сизым от возраста лицом, склонился перед императором, держа на вытянутых руках большую бархатную коробочку. Крышечка под звуки нежной музыки открылась, и на черном бархате засверкало дивное ожерелье, украшенное драгоценными камнями.

– Вы думаете, это будет мне к лицу? – голос Кейдена урчал и вибрировал.  Испуганный гоблин все никак не мог сообразить – император шутит или гневается?