Текст книги "Страсть дракона (СИ)"
Автор книги: Елена Арматина
Соавторы: Татьяна Барматти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Неподалеку от имения Ализаринов, в лесу , среди деревьев мелькали отблески костра. Драконы идеально видят в темноте, поэтому им не составило труда определить, что именно оборотни обосновались на этой поляне. Что же сделало их столь беспечными? Неужели они совсем не боялись преследования? А может, это просто засада?
Но в следующий момент все подобные мысли просто вылетели из его головы. Куда делись его хладнокровие и осторожность ? У основания старой сосны стояла привязанная девушка. Та самая. А у ног ее росла на глазах куча из веток и хвороста. Достаточно было искры огня – и ни его сила, ни его скорость не спасут его малышку.
Глава 22. Огонь
Уплывающим разумом я понимала, что ни эти слова, ни "котик" – мечта глупой девчонки, не помогут мне спастись. Три простых слова, произнесенных в минуту полного отчаяния.
– Принимаю…
– Принимаю…
– Принимаю…
Но… в следующее мгновение все вокруг меня замерло. И языки пламени, бушевавшие вокруг – застыли неподвижно. И вмиг замерли в самых немыслимых позах оборотни и ящеры. И даже искры, летавшие в воздухе, зависли неподвижно.
Исчезли звуки. Только странный звон в ушах доказывал, что все это не сон. И самое странное – отступила боль. Не вмиг – бац, и нет ее. А она схлынула постепенно, словно волна отступила. Сначала живительный воздух наполнил мои легкие – это было так неожиданно, что сначала я даже задержала дыхание. А затем задышала – глубоко и резко. Словно боялась, что эту возможность у меня заберут. Затем жар и боль отступили от моей головы. И далее живительная волна побежала к кончикам пальцев и ног.
А в голове возникли новые звуки. Сначала далекие и не четкие, а затем все отчетливее и все громче – сотни голосов зашептали : "Приветствую, сестра!"
Стало невероятно легко. Совсем не понимая, что происходит, я, тем не менее, была рада предоставленному мне времени. Я попыталась освободить привязанные к дереву руки и ноги – но безуспешно. Вокруг все так же было неподвижно.
Но пальцы мои вспыхнули голубовато-розовым пламенем. И этот огонь спускался от кончиков пальцев к локтям, и замер, терзая толстую веревку. В то время, как веревка начала тлеть и искрить, мое тело этот огонь совсем не обжигал. Он дарил мне тепло, был ласков со мной.
Словно почувствовав мой восторг, он вспыхнул ярче. Что-то капнуло мне на нос . Присмотревшись , я увидела, что по одной моей руке белым мутным ручейком стекает…воск. Откуда? И что, черт возьми, это значит?! И вот веревка рвется. Я с изумлением рассматриваю свои руки. Руки, опутанные рунами. Одна светилась золотыми узорами, а другая сверкала серебром.
А огонек, вспыхивавший на моих руках, стал успокаиваться.
– Куда? А ноги?!– возмутилась я.
Я посмотрела вниз, на ноги, которыми я все еще не могла пошевелить. Язычок пламени, застывший на пожухлой траве, вдруг пришел в движение. Мир вокруг меня снова ожил. Подгоняемый ветром, огонь перекинулся на сухой хворост у моих ног. Перепрыгивая с ветки на ветку , он стремительно разгорался. Треск ломаемых деревьев, визг псов, страшный рев драконов снова с оглушительным шумом навалились на меня.
Чуда не случилось – я все еще была пленницей, и скоро превращусь в жареного кабанчика. И я завизжала. Так, как не визжала никогда. Я в отчаянии махала руками, чтобы удержать равновесие, а огонь, перепрыгнув с горящих веток, снова взялся за мое платье. Мгновение – и мой "наряд" вспыхнул, словно факел. Огонь гудел, яростно взбираясь вверх по сосне, к которой я была привязана, отгораживая страшной стеной меня от всего окружающего . И вот что-то ведь было не так! Все горит, даже от моего платья остался только пепел. А мне не больно! Огонь, словно нежным коконом окружил меня. Веревки внизу вспыхнули огненными змеями и исчезли. А я, потеряв точку опоры, в странном ступоре стала заваливаться вперед. Обгорелая , дымившаяся земля стремительно приближалась к моему лицу.
Краем глаза я заметила движение возле меня, на мгновение передо мной блеснула серебристой чешуей страшная когтистая лапа. В следующее же мгновение я шлепнулась, впечатавшись носом в пружинящее нечто. В нечто серебристое с черными перепонками.
Кажется, меня взяли на крыло. Очень хотелось упасть в обморок. Но тогда я рисковала скатиться на стремительно удалявшуюся землю. Поэтому, я из последних сил схватилась за край крыла. Ящер, уносивший меня прочь, петлял между деревьями, быстро набирая высоту. Огромные ветви деревьев то и дело мелькали мимо меня. Пару раз я смогла от них увернуться, но не от последней. Она хлестнула меня с такой силой, что звездочки на мгновение вспыхнули передо мной и погасли…
В то самое мгновение, когда я пришла в себя, то поняла, что я кубарем качусь по огромному крылу вниз. Еще немного, и мне придется ловить в воздухе его покрытый шипами хвост. Но свалиться я не успела, потому что дракон изменил направление движения и с высоты стремительно понесся вниз к блеснувшей между деревьями реке. Я на секунду остановила свое падение, меня развернуло, и я покатилась в другую сторону.
Его огромная рогатая голова время от времени поворачивалась ко мне. Оскал его жуткой морды почему-то напомнил мне язвительную ухмылку. Я просто вспыхнула от злости и обиды. Причем, не в переносном, а в буквальном смысле. Если до того по моему телу то и дело пробегали искорки и вспыхивали язычки розово-голубого пламени, то сейчас по огромному крылу кубарем несся огненный шар по имени Мари Ализарин.
Дракон снова развернулся и полетел вверх. А я сделала в воздухе кульбит и изменила направление своего падения. А затем он снова полетел вниз. Так и порхала я, словно огненный мячик от пинг-понга до самой воды.
Дракон изящно, словно серебристая стрела вошел в воду. А я же влетела в реку, шипя, разбрызгивая искры и извергая пар из-под своего тела.
Вдоволь нахлебавшись воды, распугав рыбешек, я, наконец-то потухла и выплыла на поверхность. На этом мои злоключения не закончились. Чьи-то сильные руки оплели меня и прижали к телу. Я замерла, а затем поерзала плечами – нужно же было мне знать, что за зверь меня прижал к себе. Оборотни меня уже тискали и жгли, драконы – снова тискали и пытались утопить. Так что я уже не знала, чего мне ожидать от этого моего нового мира, и от того, кто прижимал меня к своей груди.
– Замри! – раздался над ухом тихий голос.
Я замерла. И, к своему ужасу и стыду, тотчас поняла , что стою в воде практически голая. Потому что последние уцелевшие от огня лоскутки моего платья только что проплыли мимо меня. Я поспешно подняла руку, пытаясь прикрыть грудь – но место там уже было занято. Твердая мужская рука нагло расположилась на моей груди. Почему мужская? Да потому что его твердый… пипка – щекотун уперся мне просто в попу. Я , уже почти в истерике, решив изменить его положение, подняла колени – и сделала только хуже. Мужчина хмыкнул.
– Да так мне самому и делать-то ничего не надо.
Я снова замерла. А затем я вдруг оказалась перекинута через его плечо. И меня, бережно придерживая за ноги и попу, несли на берег.
Я, конечно же, была , не описать, как возмущена и все равно затихла. Мужчина был необыкновенно силен. Поджарый, худощавый, его ягодицы – словно крепкий орех сверкали перед моим взглядом. Сколько я ни приседала в свое время, так и не смогла добиться подобной идеальной формы. Я была почти обездвижена, но не покорилась и гордо свисала с чужого плеча, всем своим видом выражая крайнее возмущение…
Глава 23. След
Чтобы не растягивать надолго расследование, Кейден решил начать поиски с двух сторон. Часть его лучших следопытов и поисковиков проследуют от того места, где нашли раненую Ирис , а вторая часть его команды начнет поиски с того самого места, где ее кортеж пересек границу.
А сам же, отправив своих лучших следопытов по следам оборотней и сестры, дракон полетел на зов. Метка, оставленная им на запястье девушки , огненными нитями указывала видимый только ему путь. Огненные нити какое-то время вибрировали так, словно девчонке нужна была срочная помощь. Ему не понадобилось много времени, чтобы долететь до пылающего леса. Но, сделав несколько кругов вокруг поляны, Кейден убедился, что его кошечки здесь нет. Да и рунные нити к этому времени успокоились. Небось, кто-то слишком пылко решил поухаживать за его девочкой. Но для того он и наложил на девушку свою метку, чтобы никто к ней не смог с любовным пылом подкатывать. Подкатить то наглец мог, – Кейден злорадно усмехнулся, но закончится для ухажора это "мероприятие" плачевно.
А в лесу вовсю уже кипела работа – несколько драконов оплетали магическими нитями превратившихся в псов и волков оборотней. Другие – острыми когтями валили деревья вершинами в центр поляны. Так что лесной пожар мало-помалу утихал и вскоре совсем сошел на нет.
След же от руны был яркий и четкий, так что Кейден немного успокоился – девушка жива и здорова. Пусть немного поскучает, а вскоре он ее утешит. И не один раз. При воспоминании о девушке его Хорст вдруг напрягся и заурчал. Это было непривычно, и Кейден усилием воли заставил Хорста успокоиться. Вот сейчас он уделит часок государственным делам, дождется информации от своих следопытов, и затем займется своими личными делами. Делом, которое, нужно признаться, серьезно выбивает его из колеи.
Немного покружив над пожарищем, он все же решил не влезать с расспросами о случившемся, а дождаться объяснений Бастиана. Что-то явно сомнительное происходит в этой части его империи.
Солнце едва-едва поднялось над горизонтом, когда он получил первое известие. Прибыв на место, где его ожидали следопыты, он увидел следы битвы, которая оставила на земле и деревьях много следов. Обуглившиеся деревья мрачно стояли посреди зеленого леса. Голая, выжженная земля говорила о том, что здесь яростно сражался дракон. Бедная Ирис. Кейден, уже в который раз, почувствовал себя виноватым, что не уберег свою сестренку. Но особое внимание его привлек запах. Перекрывая вонь горелой шерсти и запах обугленных деревьев, из густых зарослей пробивался странный запах. Маленькая юркая горгулья выскользнула оттуда , аккуратно неся в зубастой пасти не менее странный предмет.
– Это кусок пуповины, – просипела она, отдавая Кейдену предмет.
Со странным чувством смотрел на него Кейден. Так это правда? Не может этого быть! И как определить, кому он принадлежит? И, несмотря на все сомнения, в его груди уже разгорался огонь. Огонь ярости и вины. И надежды. Возможно, и правда , было дитя? Дитя, принадлежащее его семье. И где оно теперь? Кажется, Ирис назвала его Рики Мартин. Значит, мальчик…
Осторожно ступая, сверкая черной с золотом чешуей, дракон углубился в заросли. Так и есть. Едва уловимый, но все же достаточно четкий запах его сестры. И запах ребенка. И еще чужой, такой смутно знакомый запах… Кейден закрыл глаза, и попытался вспомнить – откуда ему известен этот запах? Но в памяти возникла только его кошечка, а Хорст , словно огромный кот, опять заурчал.
Это уже становится наваждением. Но память другую подсказку ему не дала. Тряхнув головой, отогнав курносое видение, он сорвался с места и, взмахнув пару раз крыльями, оказался уже над лесом.
Стремительный полет всегда успокаивал его. Придавал ясность его мыслям, гасил слепую ярость, направляя ее в нужное русло. Вот и сейчас, паря среди облаков, распугивая орлов и других птиц, посмевших залететь так высоко, он, слегка успокоившись, уже набрасывал в уме план своих дальнейших действий. А попутно осматривал территорию, окружавшую заветную полянку. Маленькая деревушка, состоявшая из нескольких небольших домиков, и все то же имение Ализаринов – вот и все ближайшие населенные пункты. Что-то часто мелькало это имение в событиях последнего времени.
Сопровождаемый своими драконами, Кейден стрелой направился сначала к деревушке. Он был почти уверен, что никаких следов ребенка здесь они не найдут, но проверить все же нужно. Интуиция его не подвела. Испуганные поселенцы ничего и слыхом не слыхивали о новорожденном. Более того, младенцев в этой деревеньке вообще не было. Его следопыты, обшарившие каждый уголок, подтвердили эту информацию.
Ну что ж, снова все ниточки тянутся к поместью Ализаринов. Не теряя времени, Кейден отправил вестника к Бастиану, а сам со своей свитой отправился в злополучное поместье.
Кроме работников усадьбы, в поместье остались только драконы, несшие вахту возле клеток с оборотнями и возле магов, закованных серебряными, заговоренными оковами. Появление же новых драконов, хищно зашелестевших крыльями в небе, заставило жителей усадьбы еще больше напрячься.
– Видно, случилось что-то плохое, – прошептала зеленолицая служанка своей товарке.
– Пф, а до этого что, все гладко было? – и товарка , ускорив шаг, скрылась в доме. Быстро пробежав длинный коридор, она , боязливо оглянувшись, открыла одну из дверей.
– Ну, что там слышно? – подскочила к ней Мойра.
– Ой, госпожа, там еще драконов тьма-тмущая налетело. Видно, беда случилась…
По морщинистой щеке Мойры скатилась одинокая слеза.
– Вот ведь язык мой проклятущий, – всхлипнула она. – Лучше бы он отсох, чем магу обо всем проговорился.
–Да ладно,Мойра. Не убивайся ты так. Кто же против менталистов устоит? Дракон – и тот не каждый справится.
А затем, воровито оглядевшись по сторонам, зашептала старухе на ухо.
– А правда, что Мэри дите не рожала? А откуда оно взялось-то?
– Ты откуда это знаешь?– плечи Мойры ссутулились еще больше.
– Фиона слышала, как обертыши в клетке говорили. Сказали, что Мэри ведьма. И , дескать, Аркану придется ее сжечь…
Мойра опустила руки, и обреченно села на табурет.
– Придется отгрызть себе язык, чтобы больше он беды не натворил. Хотя, куда уж хуже-то?– и старуха зарыдала.
Не успокоилась она и через полчаса, и через час. Ревела, как белуга и тогда, когда за ней пришел один из стражников. Судя по полупрозрачным чешуйкам на руках и угловатых скулах , это был тоже дракон.
Весь путь она шла, не поднимая глаз. Не оторвала от пола она взгляда и когда остановилась. И только когда услышала заданный ей вопрос, вздрогнула и подняла глаза.
– Мы ищем новорожденного мальчика. Что тебе об этом известно?
Черные глаза, смотревшие на нее исподлобья, сверкали золотистыми искорками, губы были сжаты так, что казались тоненькой ниточкой. А по скулам, хищно шелестя, переливались черные с золотом чешуйки.
Мойра поняла, что язык откусывать не придется. Его попросту оторвут ей вместе с головой.
Кейден, глядя в глаза старухе, сразу понял, что она что-то знает. Но судя по сжатым губам, добровольно ничего не расскажет.
– Я подарю тебе жизнь, если ребенок вернется к матери.
Глаза у Мойры завертелись в разные стороны. Эх, Мари, Мари! Что же ты наделала!
Глава 24. Метка
Плечо у мужичка, конечно же, было широкое, но возлежать на нем было крайне неудобно. А еще и его руки – поглаживающая по ноге да похлопывающая по попе, выбивали воздух из моих легких. Кислородное голодание явно сказалось на моем разуме, потому что я положила свои руки ему на талию. В смысле – на поясницу. А если еще точнее – чуть ниже поясницы.
А что такого? Знаете , как трудно соображать, лежа кверху попой на мужском плече? И эти болтающиеся руки, которые некуда деть. Вот и положила. Правильно говорила мне с самого детства бабуля: "Вот найдешь ты, Мари , на свою задницу приключение…" Это, кажется, был именно тот случай, о котором говорила бабуля.
Потому что рука его похлопывать перестала, да и шаг он замедлил. А потом вдруг присел и бросил меня в траву. Но как-то ласково бросил. Приблизил свое лицо ко мне и уставился на меня. А я на него. Глядя, вися вниз головой, на его попу-орешек, я совсем не могла предположить, что она принадлежит насильнику из погреба. Именно он, нагло и очень довольно улыбаясь, смотрел сейчас на меня.
И я завизжала. А он, видимо, не нашел другого способа, как заставить меня замолчать – и поцеловал.
Вот грубый он! И губы жесткие и требовательные. А вот язык – так тот вообще безобразник. Он такое вытворял, что я только спустя несколько минут вспомнила, как я была возмущена его наглостью. А когда попыталась своим обезумевшим язычком вытолкать изо рта его язык, он только хмыкнул – и укусил меня! До крови! И, оторвавшись от моих губ, кажется, даже посмаковал. Что же дальше? А дальше с ним начали твориться невероятные вещи. Или , все-таки, со мной? Тут уж я не знаю.
Он как-то резко , на вытянутых руках отодвинулся от меня, достаточно зло так прищурился. На мгновение мне показалось, что он недоумевает. Он что , впервые девушку поцеловал? Я хотела уж задать ему этот вопрос, но он снова меня поцеловал. С языком! Терзая мой язычок так, что ранка засаднила. Опять отодвинулся, почмокал губами, облизнулся. Так он крови моей решил напиться!
Я замерла от того, что на его гладко выбритых щеках проступили … чешуйки. Сначала прозрачные, затем они стали более четкими, серебристыми чешуйками. Как у дракона. Подозрение закралось в мою голову, я прищурилась, глядя на него. Краем своего сознания я сообразила – в одно и то же время, в одной и той же реке, не могут купаться два разных дракона. Утопить пытался, крови надпил. И вот снова за кровавым поцелуем отправился. В этот раз он целовал меня нежнее, тягучее. Так, что звездочки начали передо мной порхать. И очень захотелось закрыть глаза. Но нельзя! Так и женой стану – не замечу. Поэтому, когда он, снова причмокивая, словно пробуя меня на вкус , опять оторвался от меня , я выдала свое коронное:
– Больше – после свадьбы.
Почему коронное? Да потому что после таких моих слов все неугодные мне кавалеры убегали, словно от огня. И только однажды поклонник не убежал. Ну, тогда убегала я.
Мужики – они во всех мирах одинаковые. "Свадьба" из уст молодой девушки действует на них ошеломляюще. Нет, просто пугающе – дракон таки скатился с меня. Даже кривиться и причмокивать перестал.
Пока он приходил в себя, я , между делом, пялясь на его кубики, стала отползать от него. Делать это , прикрывая одной рукой грудь, другой – свое "сокровище", было очень неудобно. Поэтому мужчина пришел в себя раньше, чем я смогла смыться, и снова завис надо мной. Он буквально расплющил мое тело своим. Своей ладошкой, той, что прикрывала "сокровище", я чувствовала ЕГО. Очень горячий и твердый.
– А скажи ка мне, пожалуйста, – начал он, и я вздрогнула – такая интонация ничего хорошего не предвещала. – Тебя зовут Мэри?
Я кивнула.
– Ализарин?
Опять кивнула.
– И у тебя есть ребенок?
Я снова кивнула. Но уже не очень уверенно. Уже хотела было сказать, что свадьбу это не отменяет, но в последний момент сдержалась. И правильно сделала. Потому что следующий вопрос поверг меня в шок.
– А как же так случилось, Мэри Ализарин, что ты все еще… непокрыта?
Чего-о-о-о? Непокрыта?! Ну, конечно же, в смысле – девственница. И что я должна ему ответить? И как он вообще об этом узнал? И почему я должна перед ним отчитываться?
Он словно услышал мои мысли, потому что в этот же момент вильнул бедрами, и плотоядно усмехнулся. И явно наслаждаясь моим замешательством, продолжал сверлить меня взглядом.
– Чу-у-удо?– пискнула я, не то спрашивая, не то утверждая.
– Возможно.
Потревоженная его дыханием прядь моих волос попала мне в глаз. Сдунуть ее на прежнее место не удалось, поэтому я на мгновение обнажила грудь , закрутила волосы за ухо , и снова прикрылась. Но этого моего движения хватило, чтобы выбить из него дух. Он не дышал, а зрачки его глаз превратились в вертикальные щелочки. Как у кота. Как у Котика. Как у Котика-а-а-а?! Мой Котик, возможно, тоже дракон? А ведь, вероятнее всего, так и есть. Я не увидела за все время пребывания в этом мире ни одного кота-оборотня. А вот драконов – только под землей они и не ползают.
Мужчина взял меня за одну руку, вытащил из-под живота другую. Несмотря на мое сопротивление, всего лишь одной своей лапищей поднял мои руки над головой. Меня начала сотрясать мелкая дрожь.
– Тссс, тихо, я тебя не обижу,– проворковал он, любуясь моими бусинками.
– Еще недавно ты хотел меня утопить,– обиженно ляпнула я.
– Я тебя тушил.
–Что значит, тушил? – Я надеялась, может , он не любит разговаривать? И разговоры собьют его с "романтического" лада?
Он вдруг посмотрел мне в глаза. Вот и славненько. Я уже набрала воздух, чтобы произнести очередную глупость, но не успела.
– А вот и я думаю. Зачем тушить? – И он скатился с меня, продолжая удерживать рукой, и прижав еще сверху своей ногой. Он внимательно меня осмотрел. Я чувствовала, как под его взглядом румянец заливает все мое тело.
– А где же твои ожоги, Мэри?
Что за дурацкая манера коверкать мое имя!
– Меня зовут Мари. Ма-а-а-ри.
– Если тебе так хочется – пусть будет Мари.
Он бесцеремонно вертел меня из стороны в сторону, и только повернув на бок, застыл. Я почувствовала, как его рука скользнула вверх по моему бедру, и кончик пальца начал выводить какой-то рисунок. Надо же, он что – никогда родимого пятна не видел?
– А вот и метка. Ты – ведьма, Мэри?
Глава 25. Ведьма
– Если ты дракон, то это не значит, что я – ведьма,– голос девчонки дрожал.
Бастиан понимал, что она напугана. И она совсем не верит в то, что говорит. Так же, впрочем, как и он. Глядя в ее дивные глаза – странного коричнево-вишневого цвета, события последних суток стремительно проносились перед ним.
Вот он ловит ее в кухне – его мгновенно охватывает похоть. Но он не чувствует в ней магии, а ведьму он узнает с закрытыми глазами.
Преследует в винном погребе – он чувствует азарт, интерес, слышит ее дивный запах. И снова никакой магии.
Затем в лесу – она, толстуха и ребенок. И снова ведьму он не учуял. Кстати, чье дитя? Толстухи?
В ее глазах через край плещется дикий страх. Еще бы.
Зная его особенность, все ведьмы стараются обходить его стороной. Он их люто ненавидит. И не может жить без их магии. В буквальном смысле – не может жить. Их магия для него – что для вампиров кровь, а для драконов страсть.
Его мать была суккубом. И выпивала жизнь из всего живого , что встречалось на ее пути. До тех пор, пока не встретила его отца – Золотого дракона. Его страсть наполняла ее до краев, и позволяла ей жить, не принося ущерба другим.
Его отец был жестоким правителем. И кровью и силой завоевывал свою империю. Нашлись и те, кто решил выступить против его власти. Во время одной из многих заварушек, пострадала и его, Бастиана мать. Застигнутая врасплох, одна и без поддержки, она погибла от рук одного из сильнейших в то время кланов ведьм. Дни безбедной жизни для ведьм в тот день канули в лету. Властный правитель жестоко покарал виновных в смерти его любимой жены, а ведьмы и по сей день в их империи не в почете.
А в четырнадцать лет Бастиан впервые обратился в дракона. Но, наряду с кровью дракона, в его жилах текла ядовитая кровь суккуба. И без подпитки чужой магией, он быстро слабел. Первую ведьму, чью магию он выпил почти до дна, с огромным трудом удалось спасти. Но способность творить волшебство она утратила навсегда.
Уже став взрослым, Бастиан попросту покупал у ведьм их силу. Осушал их, но оставлял жизнь, выплачивая им щедрое вознаграждение. Так что для того , чтобы утолить свой голод, ему достаточно было кинуть клич – и желающих разбогатеть , продав свою магию, находилось достаточно. Его жизнь, его силы зависели от ведьм, и поэтому он их люто ненавидел.
А вот девушка полностью сейчас зависела от него. Вернее, ее жизнь. Гнев и злость с такой мощью разливались по его жилам, что попытайся он отнять у нее магию, вряд ли смог бы вовремя остановиться.
Как он мог не почувствовать в ней силу?! И когда летел вслед за ней и ее похитителями – его нос молчал. И когда позвала на помощь руна, оставленная на ее руке – не было и следа магии. И когда он прорывал к ней, привязанной у горящего дерева, через пылающий лес, отбиваясь от отчаянно боровшихся за свои жизни псов, и когда …
Вдруг яркая картинка вспыхнула перед его глазами.
Худенькая, беспомощная и до смерти напуганная девушка вдруг вспыхивает ярким пламенем. И в отчаянии, глядя в ночное небо, что-то бормочет. Он слышит, как дрожащий тоненький голосок произносит заветное "Принимаю". И огонь меняет свой цвет! И когда он подхватил ее, пылающую, и понес ее к реке, она вовсе не горела. И тушить ее не нужно было. Этот огонь, который неожиданно покорился ей, попросту защищал ее.
Бастиан сам не ожидал, с каким облегчением встретит истину – она обрела дар в момент опасности. Сути, это, конечно , не изменило – малышка была ведьмой. И пусть она и сама еще в это не верит.
Вид дрожащих губ, мокрых от слез щек вызвал в нем странную нежность. Она дрожала, словно осиновый лист. Ее хотелось защищать. И попробовать ее магию на вкус. А еще поцеловать.
Но все решил маленький золотистый вестник, неожиданно зашуршавший крыльями просто у него перед носом. Он откатился от девушки, щелкнул пальцами – и тоненькое мягкое покрывало плавно спланировало на Мари. Подставив ладонь, поймал послание. Его брат, Кейден , срочно призывает его в … поместье Ализаринов.
Необычное сияние привлекло его внимание. Он повернулся к девушке – казалось бы, ничего странного. Она уже поднялась на ноги и старательно закутывалась в покрывало. Но… ее запястья. Одно украшало золотая вязь, а другое – его, Бастиана, руна.
Он подскочил к ней и схватил ее за руки. Девушка от неожиданности вскрикнула и стала вырываться.
– Замри, – она и не подумала покориться.
Тогда, стремительно развернув ее, он прижал девушку к своей груди так, что она и пошевелиться не могла. Мгновение – и над золотой руной в полупрозрачном облачке возникло лицо его брата.
– Откуда это у тебя? – прорычал он.
Руна явно была оставлена раньше его. Бастиан выругался – а девчонка в его объятиях сжалась.
– Сколько же загадок ты, девочка, таишь? – он был в сомнении – как с ней быть теперь? Нужно поговорить с братом, а пока…
Легкое движение рукой, и воздух перед ними завибрировал. Портал приглашающе засиял перед ними. Подхватив девушку на руки, он сделал шаг. Воздух в портале искрил и пощелкивал. И Мари и глазом моргнуть не успела, как оказалась в поистине шикарном помещении. Мужчина опустил ее на пол и подтолкнул к большому креслу. И очень кстати, потому что ноги ее просто отказывались держать.
– Поживешь пока здесь.
Он открыл зеркальный шкаф – и в нем, просто на глазах у Мари, появилась одежда.
– Если не понравится, закроешь и откроешь опять. Располагайся.
И , посмотрев на нее странным взглядом, вышел. Дверь, в которую он вышел – засветилась яркими огоньками.
Глава 26. Малыш.
"Я подарю тебе жизнь" , – билось набатом в ее голове. "Если ребенок вернется…"
– Пора падать в обморок, – подумала Мойра и скосила взгляд в сторону . Не хватало еще головой обо что-то стукнуться.
– Не сметь,– раздался рядом с ней низкий голос.
И Мойра передумала падать.
– Уточните, о каком ребенке речь идет?
Адский рев буквально взорвал ее перепонки. Тряся головой, она пропустила тот момент, когда из открывшегося портала вышел Бастиан. Он направлялся к брату, на ходу застегивая рубашку.
– Ее уже ночью допрашивал менталист, – сказал он Кейдену.– Думаю, мозги ее слегка поджарены.
Братья обнялись и, повинуясь легкому щелчку пальцев, вокруг мужчин возник прозрачный полог , не пропускавший наружу ни звука.
– Случилось что-то серьезное? – серебристая бровь Бастиана взлетела вверх.
Кейден утвердительно кивнул и задумчиво уставился вдаль. Бастиан не торопил его. Хотя, надо признать, настроение императора и выражение его лица серьезно беспокоило.
– Наша Ирис родила сына. И есть шанс, что малыш жив.
Такого поворота Бастиан точно не ожидал.
– И?..
– И следы привели меня сюда, – Кейден сжал руки в замок и исподлобья посмотрел на брата.– Как мы могли допустить такое?
Возникла неловкая пауза , во время которой братья обдумывали сложившуюся ситуацию. У Бастиана же тревожно заныло в животе. Почему-то он вспомнил о Мэри. А ведь интуиция его никогда не подводила!
А ведь и правда, слишком много нестыковок еще на берегу встревожили Бастиана. Хозяйка поместья, сирота Мэри Ализарин, которая якобы родила ребенка. А ведь он не мог ошибиться – девушка была невинна. И ребенка она никак не могла родить. Да и на злодейку она не была похожа. Скорее, глупенькую жертву чужого заговора. Или ему просто очень хотелось в это верить. Он даже забыл, что она оказалась ведьмой.
– Старуха ведет себя странно, она может знать что-то о ребенке, – сказал задумчиво Кейден. – На нее же указали и слуги.
– Старуха?!
– Кстати, здесь есть младенцы?– устало спросил брат.
– Я знаю только одного.– И Бастиан, под пристальным взглядом брата, поднялся и вышел из-под полога. Проходя мимо нескольких драконов, он приглашающе им кивнул и нырнул в открывшийся портал. Портал все еще искрил, когда он вернулся с орущим младенцем на руках. Расцарапанная щека его быстро затягивалась, а сопровождавшие его драконы тащили под руки брыкавшуюся кормилицу. Бастиан всю дорогу пристально вглядывался в ребенка. Он почти не сомневался что этот малыш – именно тот, которого они разыскивают.
Никому ничего не объясняя, братья уединились в покоях. Положив ребенка на кровать, они нагнулись над ним, пристально его рассматривая.
– Он похож на тебя, – сказал Бастиан.
Неожиданной струйкой, попав не ожидавшим такой каверзы дядькам в лица, малыш обозначил свое отношение к происходящему. И глядя на скривившиеся физиономии, довольно заагукал.
– А характер – как у Ирис, – и братья задорно рассмеялись.
– Прости, малыш, – ласково, грудным голосом сказал Кейден, и прокусил малышу пальчик. Капелька алой крови окончательно расставила точки над "i" . Вопросов осталось много, но ясно было одно – этот малыш – их племянник.
– Как его зовут?– спросил блондин.
– Рики Мартин.
– Дурацкое имя.
– Пф, только Ирис не говори это.
– Как же это произошло? – совсем не ожидая ответа, спросил Бастиан. Ему было больно сознавать, что придется наказать ту малышку, что сейчас ждала в его покоях.
– Ирис говорит, что какая-то девочка помогла ей родить. И затем сестра попросила ее позаботиться о ребенке.
– Так могла поступить только Ирис.
– Но мы ведь не знаем того положения , в котором она оказалась. Одно могу сказать – там было жарко. Останься ребенок с нею, вероятно, не выжил бы.
– Так Ирис пришла в себя? – с облегчением, стараясь не выдать своего состояния, Бастиан вздохнул.
– Всего на немного. Но скоро совсем поправится.
Кейден завернул мальца в покрывало, и взял его на руки. Малышу, по видимому, понравились мужские объятия. И он, сладко зевнув, закрыл глазки.
– Ты в безопасности, детка.
