Текст книги "Нелюбимая внучка. Хватит: Любимая! (СИ)"

Автор книги: Елена Каламацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Скубли то работала лошадкой для Ивара, то просто бежала рядом, как послушная… кошка-переросток. И в какой-то момент, уже на подходе к пристани, я заметила, как изменилось настроение мантикоры. Она распушила крылышки, и угрожающе выставила хвост с ядовитым кончиком, то есть практически приняла боевой облик. Еще и ощерилась страшно.

"Эй, подруга, что случилось?", – испугано спросила я, озираясь по сторонам и не замечая явной опасности.

"А чего они? – жалобно проныла кошь, не соответствуя сотворенному образу опасной хищницы. – Чего они на меня внимания не обращают? Куда глядят эти противные людишки?

Головы задрали, под ноги не смотрят. Что, красавица мантикора среди прохожих уже не чудо, что ли?".

"То есть ты намерено привлекаешь к себе внимание?".

"А чего они?! Это неуважение, в конце концов. Где испуганные и восхищенные крики, а?".

– О! Смотрите! Смотрите! – неожиданно заголосили работники порта.

"Ну, вот тебе…" – начала, было, я, но осеклась, услышав продолжение.

– Смотрите! Грифонна над городом! Не обманули газеты! Не зря полдня ждали! Грифонна! Какая красавица! Ух, ты! Тело львицы, голова орлицы, а крылья-то какие!

"Ну, ё-маё… – сдулась Скубли, пряча хвост, – Леттка-котлетка… Не могла другой день выбрать, все мои лавры захапала. Конечно, кто увидит маленькую кошечку, все в небо смотрят. Вот уеду и летай, коза клюватая!".

– Летта! Летта! – закричали дети и замахали руками. А Ивар, конечно, вовсю применял дар. – Лети к нам Летта! Мы здесь!

Разумеется, среди обычных восторженных людских голосов грифонна услышала и зов маленького слышащего, и, возможно, недовольное нытье Скубли. Орлольвица сделала круг, и начала плавно опускаться на пристань. Народ отхлынул и затаился, увлеченно глядя на немыслимое бесплатное представление. Да такого и за деньги не увидишь.

– Вот это ты вымахала, Летточка! – запрыгал вокруг грифонны, ощутимо увеличившейся после свободного полета в размерах, радостный Ивар. – Можно я на тебя сяду? Ну, можно, можно? Мама, тетя Лера, подсадите! Давайте-давайте, быстрей!

Пришлось выполнять каприз и подкидывать на высокую спину чуть присевшей крылатой коши сынишку.

"Не подросла, малыш, а вернула свой истинный облик. Небо придает сил, знаешь ведь, сам рассказывал. Беата, спасибо, что уломала хозяина курорта. Это так прекрасно!".

"Да не за что, милая", – мы с подругой переглянулись, проникшись умилением.

Ну, такая лапочка вежливая, благодарит, не то, что грубиян Фелист.

"Летта, взлетай!!!" – неожиданно властно скомандовал мелкий всадник, которого среди шерсти, перьев и вследствие малого роста почти не было видно, но зато хорошо слышно, и мы с Лерой одновременно схватились за сердце, решив, что орлольвица сейчас воспарит. Уж очень настоятельно прозвучала команда. Однако…

"Я тебя сейчас хвостом выпорю, – невозмутимо пригрозила грифонна. – Мы не берем в воздух детей. Правила!".

"Ой, ла-адно… Попробовать-то я должен был, – рассмеялся ничуть не расстроившийся сынишка. – Ты же как раз на эмоциях, могла забыть".

– Какой психолог растет, – восхищенно шепнула Лера. – Даже я чуть не улетела.

"А вы что, уже уплываете?", – с сожалением вздохнула Летта.

– Нет, мы идем на "Светоч" общаться с Керли, – ответила я вслух и Санита предложила: – Идем с нами, Летточка, познакомишься с водными обитателями.

Народ снова прихлынул и, как привязанный, потащился толпой за двумя девушками, девочкой, грифонной и… мантикорой! Скубли, наконец, тоже заметили, но кошь приняла обиженный вид, игнорируя восхищенные возгласы в свой адрес. Только снова угрожающе выставила хвост и мысленно хихикала.

Морячки, то есть команда "Светоча", приняли нас радушно.

Их теперь ничем не удивишь, они даже расстроились, когда узнали, что прекрасная грифонна не поплывет с нами в Бергос.

– Ничего, ребят, – успокоила я матросиков. – В дальнейшем вам не миновать подобного общества. Готовьтесь к тому, что Фелист решит воссоединиться с этой красоткой и на вашем кораблике появится безбилетник.

– Но это наш грифон! – обоснованно возмутились парни. – Мы не отдадим его тарзанцам. Давайте лучше эту заберем.

– Сердцу не прикажешь, ребята, а эту нельзя, – развела я руки в стороны и донесла новую информацию: – Пассажиров на обратном пути и без нее прибавится. С нами поплывут… вон та девушка – не пялиться! – это моя сестра леди Лерия, ясно? Α еще леопардосса Мишлена и мантикор Чонли. Зверинец местного короля мы основательно разбавили, так что придется пожертвовать грифоном.

Пока я болтала с моряками, сухопутные весело общались с водными, перегнувшись через борт. Так странно, но ступив на палубу своего корабля, то есть на официальную территорию Бергоса, к огромной радости обделенной языками землянки, все заговорили на бергосском, почувствовав себя дома. А ведь эта прекрасная страна, и правда, завоевала наши сердца и стала родным домом. Скорей бы уже вернуться.

Я подошла поближе и стала свидетельницей разыгравшегося препирательства двух подружек: Скубли и Здары.

"Ой, ещё одна бедная нашлась на мои щупальца. Да вас послушать, вы все нищие бедолаги! И всем нужны сокровища", – возмущалась медуяза, видимо, продолжая начатый спор.

"Но у нее, правда, ничего нет, – напирала мантикора и, понизив голос, открыла "страшный секрет": – Она Беаткины вещи носит. Прикинь? И, вообще, твои это что ли сокровища валяются на дне морском? Жалко для девочки принести маленький сундучочек, что ли?".

– Скубли, прекрати, – не выдержав, покрасневшая, как помидор, возмущенно воскликнула Лера. – Стыдно так… не смей! Не смей ничего просить для меня! Со временем я все заработаю сама.

"Оу, так она что, слышащая? – удивленно булькнула медуяза.

– Так бы и сказала сразу, Ску, а то сиротинушка, сиротиночка…".

– Тетя Лера! – ахнул Ивар, глядя на девушку во все глаза. – Ты тоже слышащая?

Блондинка сокрушенно вздохнула, мысленно коря себя за прокол, присела на корточки перед ребенком и ответила мальчику: – Да, милый, я слышу магических животных, только не могу передавать им свои слова мысленно, приходится разговаривать вслух. Но, Ивар, это тайна. Очень-очень большой секрет. Король Тарзании не должен об этом узнать, иначе он оставит меня в своей стране. И как мне потом жить вдалеке от сестры Беаты и Ивара – моего любимого племянника?

– Ну, нет! Мы никому не отдадим свою такую хорошую тетю! – вцепился в плечи девушки малыш и заверил горячим шепотом: – Не бойся, я тебя не выдам.

Лера с благодарностью улыбнулась и крепко прижала мальчика к себе.

– Не выдавай. Я люблю тебя, Ивар, и не хочу расставаться.

Летта тем временем договорилась с Керли о встречах и мне пришлось "идти в народ", чтобы предупредить работников порта и случайных ротозеев, что бояться не надо, надо просто любоваться и славить святую Миис за возможность лицезреть магических животных во всей красе. Вот вирланцы такого никогда не увидят, а вам повезло. Вы их даже кормить можете, сейчас научим, несите хлеб.

***

Во дворец мы возвращались довольные и счастливые, лелея мысли о скором возвращении домой. В гостях хорошо, но еще лучше, что мы все дела сделали и можем плыть обратно. Вот будет весело! Дождемся только мэтра и… лордов. Парни нашли себе приключение на ровном месте, опять скачут за мной, теперь уже во дворец. И, похоже, не только за мной, но и за таинственной прекрасной незнакомкой. Подумать только, какой Габриэль романтик, оказывается.

На воротах дежурили знакомые боевики королевской охраны.

Увидев меня, глаза у парней зажглись нешуточным интересом, но они мужественно поздоровались, пропуская нас во дворец, и лишь один осмелился поинтересоваться: – Как съездили, леди Жадьер?

Деликатность магов подкупала, но дело даже не в этом. Мой супруг заслуживает того, чтобы его помнили вечно. Но как помнить, если информации минимум, а единственный человек, способный пролить свет на деяния героя Тасеи, пройдет сейчас мимо? Нет, дорогие мои, лорд Жадьер достоин самого лучшего, память о нем и его подвиге останется в веках.

Я остановилась и рассказала ребятам о письмах детям, другу, жене и даже магам с информацией полезной для всего нашего мира. А потом начала вспоминать случаи из реальной жизни, все-таки мы три года бок обок сражались с гарпиями, и интересных фактов случалось немало.

Лера сначала заскучала, слушая "тарабарский" язык, но быстро сориентировалась и нашла выход. Шепнула что-то на ухо мантикоре и Скубли начала дублировать мои слова на бергосском. Дубляж, раздающийся в голове, немного отвлекал, но за находчивость я изобразила девчонкам пальцами "класс".

– А знаете, как папа отправлял нам письма? – не выдержав долгого молчания, решил внести свою лепту в рассказ матери пятилетний ребенок-фантазер. – Он сражался сразу с десятком гарпий и вот так их… вот так… бац!.. бац!.. мочил!

Боевики вопросительно посмотрели на меня, как бы спрашивая, верить малышу или нет. Я прищурила один глаз и неопределенно покрутила в воздухе рукой.

– Ну, муж написал, что для открытия небольшого мразма пришлось использовать силу плененной гарпии, ведь только они способны разрывать грани миров, но как там на самом деле происходило, не вдавался в подробности. Ребята, вижу, вам хочется больше знать о жизни лорда Жадьера, – парни активно закивали, соглашаясь с моими словами, и я указала на мантикору. – А ведь Скубли, такая умничка, может многое рассказать, она частенько лично принимала участие в зачистках.

Я умолчала о том, что обычно мантикора зачищала когти о ближайшее дерево, но ведь присутствовала на месте сражения и морально поддерживала бойцов саркастичными репликами.

Зато как красочно потом сочиняла о своем вкладе в общее дело, мама не горюй.

– Да! – радостно воскликнул сын и замахал руками, изображая атакующую мантикору. – Скубли мочила гарпий вместе с папой и рвала их на кусочки зубами, когтями… вот так!.. вот так!.. бац… р-р-рыыыы…

Кошь, то есть героиня славных сражений, обреченно закатила глаза и уставилась на небо, видимо, стыдясь сказок, которые рассказывала ребенку. Умела бы – покраснела, но покрытым шерстью это не дано. Что, дорогая, не ожидала кармы под названием "бумеранг"?

Ивар тем временем совсем разошелся и азартно заявил магам: – Скубли может много рассказать о сражениях с гарпиями, а я могу озвучивать ее слова.

А что, хорошая идея. О герое Тасеи слагать легенды должны именно такие сказочницы. Талантливые, имею в виду.

"Ску, правда, ты же любишь повышенное внимание и поболтать, – мысленно обратилась я к крылатой кошке. – Местным студентам надо же будет как-то учиться, а подвиг командира непременно впишут в учебники. Ρасскажи ребятам пару историй, оформленных в особо героических красках, как ты умеешь".

"Ой, ладно, – видя, что от нее не отстанут, дала добро кошь. – Я им столько и такого насочиняю, заманаются писать книжки о подвигах лорда Жадьера".

"Без фанатизма, пожалуйста".

"Не дура, понимаю".

– Ура! Скубли согласилась, – радостно запрыгал Ивар, озвучив информацию, и предложил парням: – Давайте встретимся после завтрака в беседке. Вы же свободны будете с утра? Ну вот. Кстати, дедуля Фердинанд очень дружил с папой, он тоже многое может вспомнить. – Мальчик вздохнул и расстроено добавил: – Эх, я-то маленький тогда был… ну, совсем мелкий. Поэтому меня не брали мочить гарпий, эх…

– Отличная идея, – поддержала я сына и подмигнула стражам: – Да?

– Замечательная! – радостным хором отозвались боевики. – Устроим утро воспоминаний и пригласим придворного летописца, чтобы он сразу все записывал.

Вот и славно. Уверена, завтра в беседке, да и во всем парке, не будет свободного места от желающих прикоснуться к легенде. Я довольно улыбнулась: лорд Жадьер, на Тасее о вас останется только светлая память. Будьте счастливы со своей супругой в вашем новом мире. Мы вас любим и никогда не забудем.

* Вечером, когда после плодотворного и шумного дня мы уложили детей спать, Ферди поманил нас с Лерой в гостиную.

– Присаживайтесь, внученьки, у меня для вас есть новости, – таинственно сказал дед и обозначил, подавая конверт мне: – Это для тебя, Беата.

– Что пишут? – скрывая накатившее волнение за невозмутимостью, поинтересовалась я и извлекла из конверта плотный лист бумаги. Развернула, вчиталась и улыбнулась. – Королевский указ о расторжении брака со всеми печатями и подписями. Класс! Его величество исполнил волю лорда Жадьера и разорвал наш брак.

– Поздравляю! – пискнула Лера и полезла обниматься. – Наконец, ты обрела твердый статус свободной женщины!

– Единственный в этом мире статус разведенки, – криво усмехнувшись, поправила я.

– Это ненадолго, – беспечно отмахнулась подруга. – У тебя на лбу написано "скоро станешь любимой женой". Я-то вижу.

– Но это еще не все, девочки, – загадочно произнес Фердинанд, жестом фокусника достал старый на вид свиток и протянул Лере. – А это для тебя, земная внученька.

– Ух, ты. Что же это может быть? – наиграно восхитилась девушка и развернула рулончик потрескавшейся бумаги. Чтобы вздохнуть и, свернув обратно, отдать его мне, скептически объясняя: – Тарабарский!

– Сама ты "тарабарский", – возмущенно передразнил девушку скелет. – Это вирланский. Исторические документы древнего рода Крэйгардов пишутся на их родном вирланском языке. Я припас… Помнишь, Беата, в замке моего потомка, твоего деда, герцога Рудольфа де Крэйгарда, есть комната славных побед?

Сиречь – музей. Вот там я и обнаружил чистый лист с древней печатью.

– И украл? – я укоризненно покачала головой, привычно обращая очередную выходку скелета в шутку.

Но на этот раз Фердинанд обиделся и просто рассвирепел, никогда не видела его в таком гневе.

– Не смей так говорить. Я магическое создание неспособное на подлости! Ты видела, чтобы я где-то взял что-то чужое? – взвился предок. – Если мне далось в руки, значит, моё! А в замке Крэйгардов всё принадлежит мне по праву рождения.

Первородству! Я – фактический глава рода! Забыла?

– Ну, извини, Ферди, прости за глупый язык, – искренне взмолилась я, не зная как загладить свою вину. – Я же не всерьез, не со зла, просто подколола, пошутила, как обычно.

– Вот то-то же… – спустя несколько минут успокоился предок. – Так, о чем это я… А. Припас, говорю! И не зря, как знал, пригодилось. Ну, читай, чего глазки щенячьи мне строишь? Простил уже тебя глупую, читай.

Я шепнула "спасибо, дедулечка", вновь развернула свиток и, пробежав глазами по хитросплетенным, благодаря "древности" и юридическому слогу, строкам, объяснила подруге простым бергосским языком: – Тут намучено много, но, если кратко, то якобы твоих давних предков по фамилии Ледових приняли в герцогский род с правом наследования. Поздравляю, мать, ты – герцогиня!

Лера нервно хихикнула, затем потрясла головой, переваривая информацию, и принялась возмущаться: – Не перебор? Нет, я понимаю маркиза там или графиня, баронесса… Но герцогиня? Это слишком для меня, герцогами же являются родственники короля или сильно приближенные люди. Вот куда ты замахнулся, Ферди? Зачем? Написал бы просто "Ледових Пятый, Лохматый – барон".

Скелет рассмеялся и хитро подмигнул огоньком в глазнице.

– А я не для тебя старался, внучка, а для друга своего. В высших кругах статус играет особую роль. Понимаешь, когда его величество будет женить своего племянника на красавице слышащей и видящей, ему будет приятно, что невеста ещё и герцогиня.

Я хихикнула и толкнула ошарашенную подругу локтем в бок.

– Давай, детка, вспоминай уроки этикета ее величества Виолетты. Все, оказывается, не зря – пригодились твои ночные пародии.

– Ничего-ничего, пока назад плыть будем неделю, я ее еще поднатаскаю, – радостно оскалившись, пообещал дед и подколол: – Тем более что у Габриэля на лбу вот такими буквами написано "сражен наповал". Без всякого дара видно.

ЭПИЛОГ

Я стояла на палубе и, оперевшись на борт, бесцельно вглядывалась в морскую даль, наслаждаясь запахом влажного ветра и долгожданным путешествием. Прошел ровно год после того, как великолепный «Светоч» бросил якорь в славном Бергосе.

Дома…

Помню, король был безмерно счастлив этому факту по многим пунктам: во-первых, вернулась его любимая супруга.

Настолько довольная, окрыленная, полная сил и энергии Виолетта, что у нее даже голова с дороги не болела.

Во-вторых, его величество был рад сыновьям: он сильно соскучился по наследникам.

В-третьих, дворец без детей и их шалостей напоминал скучный, тихий, тоскливый, заброшенный приют для унылых подданных.

В-четвертых, мэтр Мирсавель в неравной схватке с тарзанскими магами урвал-таки для своей страны пару формул, потому что бывшая супруга лорда Жадьера и его сын тоже имеют право на свою долю, а они подданные Бергоса. У нашего дедушки-котика, словно второе дыхание открылось: сражался аки леопардос, сам не понимая, зачем ему это надо, но по всем статьям – молодец. Видимо, после "сброса настроек секретности" он почувствовал в себе новые силы.

А, в-пятых… Слышащих у его величества завались – целых двое, мы даже акцентировать на этом не стали… зачем? Но видящая!

Король ликовал, давая подданство девушке, обладающей даром предвидеть будущее. Οсобенно после того, как она предсказала ему что-то хорошее. Не знаю, что именно (психологиня хранит тайны своих пациентов), но главное, что хорошее.

Лера запросилась, было, пожить в нашем пустующем особняке на улице Торго, но ее желание пресек монарший стук кулака о столешницу. Куда из дворца?! Не-ет… Милая леди Лерия, мы вам создадим все условия, выбирайте любые покои… В общем, на другое мы и не рассчитывали.

Король, сам того не осознавая, исполнил мечту троих бывших путешественников по мирам и времени: мы теперь все живем не вместе, но рядом: в одном огромном дворце.

Наш высокомерный грифон, услышав рассказ Ивара о Летте, повздыхал, поворчал что-то вроде "так вот куда она от меня спряталась", сказал "до свидания" и улетел на корабль. Где приземлился на палубу, разлегся на ней царской тушей и задремал в ожидании отправки. Капитан, конечно, послал за мной, а я просто посоветовала запастись мясом. Обещала ведь вам безбилетного пассажира, везите. Веселенького вам рейса.

А его величество настолько преисполнился счастьем, что потеря одного крылатого редкого "экспоната" не очень его и огорчила. Все-таки подмаслить тестю – святое дело, не в Вирлан же уходит экземпляр, родственнику. Тем более Ивар завел свою песню о маленьких грифончиках, хотя, если за тысячу лет магические животные не заполонили Тасею, то можно прийти к определенным выводам.

И вот, год спустя, и мы отправились за море, практически тем же составом. В гости. Для меня до сих пор необычно: ни от кого не убегать, никуда не мчаться, а просто плыть в гости.

Чтобы проведать тетушку Ρуму и дядюшку Кевина, познакомиться с их многочисленным потомством, погулять по местам, полюбившимся с юности. Но жить мы собираемся во дворце, потому что все еще состоим в свите принцев, а их высочества вместе с ее величеством тоже являются пассажирами "Светоча". Собственно, это они снова плывут в гости к дедушке королю, так им в прошлый раз понравилось.

– Тебе не холодно, милая? – ласково поинтересовался подошедший сзади муж.

Я чуть повернула голову и улыбнулась Жоржу.

– Нет, любимый. Но стой так, а то со спины, действительно, поддувает.

Супруг обхватил меня руками за талию и, прижавшись, с усмешкой, как заговорщик зашептал: – А эти… смотри, тоже обнимаются. Милуются, отлипнуть друг от друга не могут.

Я бросила взгляд на противоположный борт, у которого, слившись в одну фигуру, стояли Лера с Γабриэлем и ответила, довольно улыбаясь: – Конечно! Молодожены… Им сама святая Миис велит сейчас обниматься. Медовый месяц.

– Я рад за брата, наконец-то, свершилось. А то… хорошие вы девушки, но в вашем роду странное отношение к браку. То есть любите вы поиздеваться над теми, кому дороги.

– В каком смысле? Я над тобой никогда не издевалась.

– Неужели? – ехидно хмыкнул Жорж. – А кто бегал от меня больше года?

– Тогда я была замужем, – гордо подбоченившись, с достоинством ответила супругу. – Α я верная жена, измены – это не моё. Как получила развод, так мы сразу и поженились.

Скажешь, не так было? Вернулись домой из Тарзании и практически сразу сыграли свадьбу.

– Допустим, но Лерия тоже почти год мучила бедного Габриэля.

– Нет, ну ты странный… Разве можно выходить замуж, не узнав человека? Вот, повстречались положенное время, пообщались… Ухаживания, свидания, сомнения, волнения…

Классно же. Решили, что подходят друг другу, и теперь будут жить долго и счастливо. Я рада за сестру и за друга.

С кормы, где кучковались магические животные с детьми, раздались радостные крики и смех, а через минуту к нам подбежали принцы и принялись хвалиться, размахивая тонкими длинными палками: – Дядя Жорж, Беата, а мы рыбачим на удочку!

– В море? – скептически хмыкнул супруг. – Когда вокруг корабля кишат медуязы и спрутиусы? Это невозможно. Какая рыба тут клюнет?

– Так мы же не карасей ловим, – расхохотались пацаны и демонстративно достали из карманов "добычу".

Сэм покрутил старинным кольцом, а Нил потряс в воздухе золотым браслетом и начал объяснять принцип рыбалки: – Главное, взять крючок побольше, потом закинуть его подальше и говорить волшебные слова.

– Ловись, рыбка, большая и маленькая? – подсказав, рассмеялась я.

– Нет. Нет! Не угадала! Нужно жалобно ныть: "Ну, хоть одна бы блестяшечка прицепилась, ну хоть самая малюсенькая…".

Кто-нибудь пожалеет детишек, да и поведется. Притащит драгоценность и нацепит на крючок.

– И вам не стыдно клянчить? – принялся давить на совесть мой второй советник. – Вы же принцы!

– Ты ничего не понимаешь, дядя Жорж, это же хобби! – с жаром воскликнул Сэм и поторопил брата: – Пойдем, Нил, сдадим наши новые накопления в Ферди-банк.

Вытянувшиеся за год подростки, весело хохоча, побежали искать скелета, а муж завистливо фыркнул вслед: – Маленькие манипуляторы, нашли себе хобби…

– Мама, – подскочила Санита и нетерпеливо затараторила, понизив голос: – Скоро войдем на теплое течение, будешь с нами купаться? Мы с Лерой тайком сшили специальные костюмы… – девочка кашлянула, покосилась на Жоржа и принялась описывать фасон "бикини": – Ну, такие… Длинные плотные штаны плюс толстые рубашки с рукавами и застежкой под горло. Но это неважно, важно, что дедушка Мирсавель пообещал огородить пространство на корме и за кормой непроницаемым щитом. Мужчины будут на носу плескаться и вообще ничего не увидят. Все приличия соблюдены, не сомневайтесь. Так будешь? Мы и для тебя сшили!

Ох уж, это попаданческое прогрессорство. Практически, зуд!

Похоже, подруга, крайне возмущенная дискриминацией женщин на корабле, решила сломать правила и подговорила племяшку с мэтром на подвиги. А те и рады. Кстати, менталитет мэтра за годы походов в другой мир приобрел гибкость: наш котик на многие вещи теперь смотрит под другим углом. Осовременился, так сказать… Устроить вам закрытый пляж для дам, как в исторических фильмах? Да, пожалуйста… Леди тоже люди. Так-то оно так, но…

– Толстые штаны и рубахи… – сморщив носик, протянула я, – знаешь, сомнительное удовольствие плавать в космическом скафандре.

Дочка закатила глаза, словно поражаясь моему тугоумию и, притянув к себе за локоть, зашептала прямо в ухо: – Ну, мам, не могу же я при дяде Жорже признаться, что это просто шортики с майкой? – И, отстранившись, хихикнула: – Как думаешь, ее величество согласится? Мы всем нашили!

– Ну, если заинтригуешь, как меня, то согласится. Мне, например, сразу захотелось.

– Ура. И правда, пусть пользуется моментом, пока ей ещё можно, – радостно воскликнула Санита и испугано прикрыла рот ладошкой, надеясь вернуть вылетевшее слово. – Ой, проболталась. Но вы ничего не слышали, да? Это я так, ерунду сболтнула.

Девочка развернулась, собираясь сбежать, но не успела: Жорж молниеносно схватил ее за руку и потребовал уточнений.

– Стоять, юная леди. Что значит, пока еще можно? Что с Виолеттой? Она больна?

– Ой, ну нет, – нетерпеливо ответила Сани, помялась, пытаясь освободить конечность от захвата, и обреченно вздохнула. – Ай, ладно, только никому не говорите, это пока секрет. Ничего страшного, наоборот… Зимой в Бергосе появится маленькая принцесса!

Я радостно ахнула, представив, сколько счастья принесет братьям крохотная сестричка и засомневалась в точности диагноза: – Так категорично… А вдруг еще один принц?

– Нет, это же Лера сказала, а она никогда не ошибается, – заверила девочка, высвободила руку из разом ослабевшей дядиной ладони и побежала "разводить" королеву с ее фрейлинами на совместное купание. Год назад же хотела поплавать, набивалась даже, а потом забыла. Ну вот, получай приглашение – слово свое надо держать.

– Но разве Виолетте можно? – взволнованно засомневался Жорж и воззвал к супруге, надеясь затянуть ее в свои ряды шовинистов: – Беата?

Я округлила глаза и наиграно затряслась в ужасе.

– Конечно, нет! Женщину на втором месяце беременности нужно срочно посадить в башню и закрыть на сто замков, чтобы мимо нее даже муха не пролетала!

– Нет, ну… Я не это имел в виду, – сразу пошел на попятную муж.

– А что же? Вот правильно ее величество ничего пока не сказала мужу, он бы ее точно не отпустил. Молодец, понимает, что эта поездка – последняя в этом году возможность развлечься. И все ей можно, раз ни качка, ни токсикоз не беспокоят, не волнуйся. Беременность не болезнь.

– Мамулечка! – подбегая, закричал Ивар, размахивающий бумажками. – Дядя Жорж, мы сегодня покажем новый спектакль. Вот вам билеты в самый первый ряд!

– Молодцы, спасибо, – похвалила я сына, забирая листочки, и потрепала по волосам. – Вас на "Светоче" особое вдохновение посещает, придумываете очень интересные сюжеты.

– Эта история вам понравится очень-очень, – интригующе пообещал сынишка и ускакал обратно к друзьям, крикнув на прощание: – Не опаздывайте, скоро начнется!

– Знаешь, дорогая, – приобняв за талию, признался Жорж. – В качестве законного мужа плыть на корабле мне нравится гораздо больше, чем в качестве безответного влюбленного.

– Мне тоже, – подхватила я. – В качестве законной жены путешествовать намного приятней, чем прятаться от голубоглазого блондина, боясь влюбиться в него и потерять голову.

– Хорошо, что это уже в прошлом.

– Да, в прошлое возврата нет. День прошел и… прошел, – загадочно улыбнулась я своим воспоминаниям и закусила губу.

Назад дороги нет, но нам и не надо. Мы счастливы в настоящем, потому что вместе. К тому же, видеть обычные сны оказалось не так уж и плохо.

Сегодняшнее представление на палубе "Светоча" было посвящено подвигу лорда Жадьера. С любовью скопированный с картины бумажный командир мочил гарпий направо и налево, поражая тварей проволочками-молниями. Зрители, от души аплодируя, отбили все ладони. А ведь в Тарзании, на родине героя, этот спектакль, вообще, зайдет на "ура".

Чувствую, юным талантам придется показывать его не один раз.

Лера к концу кукольного представления, наконец, отлипла от Габриэля и пристроилась рядом со мной, чтобы сообща обсуждать сюжет. В какой-то момент к нам присоединился профессор.

– Молодцы детки, да… девочки? – с небольшой заминкой шепнул помолодевший на десяток лет мэтр Мирсавель, по привычке теребя подрезанную бороду, и вдруг признался: – Так иногда хочется назвать вас ученицами, но это будет выглядеть странно.

Мы с подругой переглянулись и одновременно перемигнулись.

– Так научите нас чему-нибудь, и обращение будет оправдано, – шкодно хихикнула я. – Например, ловить блестяшки на удочку. Нам тоже хочется по-прежнему называть вас "наставником".

– А что? Хорошая идея. И главное, прибыльная, – довольно рассмеялся мэтр.

– Эх, не найдется причины, чтобы называть вас "котиком", – с сожалением вздохнула Лера. – Но ничего, это мы как-нибудь переживем, – И крикнула артистам: – Браво! Молодцы! А на бис просим "Песню дождевых червей"!

– Да! Да! Нашу любимую! На бис! – радостно подхватила предложение разношерстная аудитория. – Нашу давайте! То есть, пожалуйста, ваши высочества и светлости…

Нехитрая, но всегда актуальная песенка Турди и Бурди полюбилась всем без исключения и стала практически гимном команды "Светоча". Ведь смысл простых строчек заключал в себе надежду на светлое будущее и заверял, что все будет хорошо.

"Временами, временами солнце светит не над нами. Но не стоит унывать, нужно просто подождать. Пройдут эти времена, и наступит вновь весна… о… еее… обязательно настанут другие времена… о… е-е-е…".

КОНЕЦ