Текст книги "Я выхожу замуж (СИ)"
Автор книги: Элен Вольф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Часть 2
Глава 11
– Я выхожу замуж! – завопила она в трубку, и Дэвид чуть было не уронил телефон.
Сестра позвонила, когда он только вернулся домой, и ему не хотелось отвлекаться от своей цели – помириться с женой, но теперь дело приняло неожиданный оборот, и придется сначала разобраться с этим.
– Миа, мы уже обсуждали это. – Он устало вздохнул и рухнул на диван. – Если этот ублюдок снова запудрил тебе мозги...
– Нет! Я выхожу не за Билли. О, Дэвид, я так счастлива! Мы не хотели сообщать, пока не решим окончательно, но теперь уже можно. Это будет грандиозно! Мама еще не знает, но я сейчас ей позвоню. Когда он предложил, я сначала обрадовалась, потом испугалась, потом...
– Да кто это, он? – перебил ее Дэвид. – Могу я услышать имя твоего жениха?
– А я не сказала? – Она рассмеялась. – Прости. Это Франсуа!
Он застонал. Так и знал, черт возьми, что Миа влюблена в своего друга. Глупая девчонка! Ну почему у него не родился брат? Такой миленький маленький братик. К черту! Обычный нормальный брат! Мальчик!
– Может, скажешь хоть что-нибудь? – спросила Миа. – Ты вообще собираешься меня поздравлять?!
– Я думаю.
– О чем ты думаешь, позволь спросить?
– Думаю, что у моей сестры дыра в голове, если она решила, что будет счастлива с геем!
– Это у меня? Знаешь что, дорогой брат? Дыра в голове у тебя! Я, между прочим, уже счастлива, а ты просто невозможен как всегда! Самовлюбленный, наглый, грубый, неисправимый...
– Можешь не продолжать, – перебил он, – я уже понял, какого ты мнения обо мне.
– Надо было позвонить Лиззи, она бы меня поняла!
Лиззи как раз спускалась в гостиную, держа в руках мотоциклетную куртку. Как будто опять собралась на свидание с хирургом. Дэвид кивнул ей и жестом попросил остановиться. Она сделала это с явной неохотой.
– Лиззи здесь, скажи ей сама.
Он протянул мобильный жене и процедил:
– Это Миа, у нее сногсшибательная новость.
Несколько минут Дэвид с усмешкой наблюдал, как Лиз неуверенно пытается делать вид, что рада, нервно дергая себя за косу. Миа ошиблась в своих расчетах.
– И что ты об этом думаешь? – спросил он, когда она завершила разговор.
– Думаю, что это их личный выбор.
Лиззи протянула ему мобильный, но вместо того, чтобы взять его, он резко поймал ее за руку и тихо поинтересовался:
– Долго это будет продолжаться?
– Что? – Она покраснела, но не вырвала руку.
– Твои отлучки из дома.
– Я не обязана отчитываться! – Возмущение на ее лице выглядело почти комично. – И буду делать то, что мне вздумается!
– Ты нужна Мэри Энн.
– Я ухожу ненадолго, а у Мэри Энн теперь есть няня! Я не обязана сидеть дома двадцать четыре часа в сутки! – Она дернулась, но он сжал сильнее. – Отпусти меня!
– А если я скажу, что ты нужна мне?
Дэвид почувствовал, как пульс под его пальцами участился. Хороший знак, решил он. Лиззи выглядела такой невинной и соблазнительной одновременно – это было его любимое сочетание, но теперь сюда примешивалась ее злость, добавляя ему азарта. Он хищно улыбнулся и дернул на себя, добившись того, что она свалилась прямо в его объятия. Потом уложил ее на диван, не обращая внимания на попытки вырваться, и уселся верхом на ее бедра, прижав руки к диванной подушке над головой.
– Отпусти меня! Сейчас же!
– И не подумаю, – спокойно ответил Дэвид, легко удерживая ее кисти одной рукой.
– Я закричу.
– Кричи, – разрешил он, – только не очень громко.
Она промолчала, на что он и рассчитывал. Ее лицо раскраснелось, волосы, выбившиеся из косы, растрепались, а грудь тяжело вздымалась, натягивая ткань кофты. Потрясающее зрелище. В нем проснулось желание, но главное – вести себя спокойно и не пугать ее. Он нежно отвел локон с ее лба и провел пальцами по щеке, наслаждаясь гладкостью кожи. Лиззи не пошевелилась, продолжая настороженно смотреть ему в глаза. Дэвид нагнулся и прошептал ей на ухо:
– Ты самая красивая женщина из всех, что я знаю.
Он, едва касаясь, провел губами по ее шее, и глубоко вдохнул. Теплый, едва уловимый запах Мэри Энн, нотка цветочного шампуня и неповторимый, невыносимо возбуждающий аромат ее кожи.
– И ты так вкусно пахнешь, – промурлыкал он, уткнувшись носом в ее плечо. – Я соскучился по тебе.
Ее тело под ним напряглось, и она задышала глубже, но снова промолчала. Но это пока. Скоро он заставит извиваться, стонать и кричать от восторга. И сначала все произойдет медленно, так, как она любит. Дэвид скользнул языком по ее губам, пробрался рукой под кофту, поглаживая упругий живот, и с удовлетворением отметил, что ее глаза затуманились ответным желанием.
– Что ты делаешь? – не выдержав, прохрипела Лиззи.
– То, чего мы оба хотим, – прошептал он, покусывая ее подбородок.
– Я не хочу.
– Не лги мне, Лиззи, – сосок, под его ладонью мгновенно затвердел, натягивая ткань бюстгальтера, – ты хочешь. Так же, как и я.
– Мое тело хочет, – нашлась она, – но не мой разум.
– Тогда выключи его. Ты нужна мне, Лиз. Я люблю тебя, и скучаю по тебе. Пожалуйста...
– Ты меня предал, – ее голос дрожал, – я не хочу, чтобы ты...
– Тсс... – Дэвид прижал палец к ее губам. – Я изо всех сил пытаюсь исправиться. Просто забудь об этом хоть ненадолго, пожалуйста. Я люблю тебя...
Он целовал ее, шепча, какая она красивая, нежная, желанная, до тех пор, пока она не поддалась и не начала отвечать. Дэвид разжал пальцы, и ее освободившиеся руки тут же обвились вокруг его шеи, притягивая ближе, рождая ощущение чистого триумфа, сменившегося чувством облегчения и благодарности. А потом все мысли вылетели из головы, потому что Лиззи прижалась к нему всем телом, впившись ногтями в плечи, и что-то простонав, поцеловала. Ее губы были теплыми и мягкими, распустившиеся волосы сводили с ума своим ароматом, а нежная кожа просто пылала под его ласками.
– Я люблю тебя, – выдохнул он, глядя в ее ярко-синие глаза, – тебя одну.
Дэвид поднял ее и усадил на себя, откинувшись на спинку дивана. Ее свитер полетел на пол через секунду.
Ему было больно видеть слезы, стекающие по ее щекам, и он, обхватив ее лицо ладонями, сцеловал их все, ощущая соленый вкус на губах. Черт возьми, как он мог обидеть эту женщину? Как он мог ее предать? Хотелось молить о прощении, но остатками разума Дэвид понимал, что сейчас не время. Потом, он все скажет потом. А сейчас он будет умолять ее другими способами, молча...
Она запуталась пальцами в пуговицах его рубашки, но вдруг резко остановилась. Дэвид не сразу сообразил, что звонит телефон. Ее телефон. Лежащий в кармане брошенной на пол куртки. По ее покрасневшим щекам стало ясно, что, скорее всего, это Джейсон Кларк.
Притяжение между ними исчезло, как только Дэвид заглянул ей в глаза, и увидел там чувство вины. Волшебство момента было разрушено. Лиззи не сдвинулась с места, сидя у него на коленях, а телефон все звонил и звонил, отдаляя их друг от друга все дальше и дальше...
***
– Да, мама. Я знаю, мама... Да... Да, я уверена. Да! – она закатила глаза. – Я позвоню тебе позже... Да... Пока.
Миа положила телефон на тумбочку и свернулась калачиком на кровати.
Никто. Никто не хотел за нее радоваться. Ни Дэвид, ни Лиззи, ни даже Кристина. Все считали, что она совершает ошибку, и старались как можно тактичнее об этом сообщить. Только брат не постеснялся сказать прямо. А если бы еще Сэм узнала, то она бы уж точно не поскупилась на нелестные эпитеты в адрес женитьбы «гомика» на «психопатке».
Это всемирный заговор!
Только родители Франсуа были рады предстоящей свадьбе, потому что еще не знали о ребенке и надеялись, что это будет традиционный, во всех смыслах этого слова, брак.
Миа перевернулась на спину и начала разглядывать потолок своей новой квартиры. Они еще не решили, где будут жить. Она хотела остаться здесь, но чувствовала, что Франсуа тянется обратно, в Париж. Вся его жизнь была сосредоточена там, но ведь и ничего новое ему было не чуждо, поэтому этот вопрос решили отложить на какое-то время. Если он захочет вернуться, она вернется вместе с ним. Это было бы правильно с ее стороны. Пока Миа наслаждалась моментами приятной близости между ними – спать вместе, смотреть телевизор, ходить по магазинам, готовить для него еду – что может быть лучше? Ей нравилось засыпать рядом с ним, нравилось видеть его лицо по утрам, нравилось завтракать вместе, нравилось ощущение былой легкости и защищенности. Уже было трудно представить, как она могла жить без него столько времени.
– Поговорила? – спросил Франсуа, входя в комнату.
– Да.
Он улегся рядом, обняв ее, и уткнулся носом в плечо.
– Они против?
– Нет, но не в восторге, – ответила Миа, не поворачивая головы.
Франсуа тяжело вздохнул и лег на спину, тоже уставившись в потолок.
– Эй. – Она перевернулась на живот, подперев голову ладонями. – Не расстраивайся. Ты же знаешь, они любят тебя. Ты член семьи. Просто они ведь знают, что ты... Они хотят мне счастья, но не могут понять, что с тобой я всегда счастлива.
– Иди сюда, – он потянул ее на себя и обвил руками, целуя в макушку. – Я все понимаю.
Ей было удобно лежать на нем, в его объятиях, вдыхать его неповторимый запах, чувствовать биение сердца. Они были слишком близки, как две половинки одного целого, и чувствовали себя комфортно, прильнув друг к другу. Миа часто засиживалась на его коленях, свернувшись калачиком, или лежала на его груди, как сейчас, ни о чем не думая. Временами ей хотелось просто держать его за руку, чтобы ощутить контакт и почувствовать внутреннюю уверенность. Друзья в Париже уже давно привыкли к подобным проявлениям и не обращали внимания, даже если Франсуа открывал им дверь с подругой, которая висела на его спине, как обезьяна, и при этом абсолютно спокойна строчила очередную смс-ку в телефоне.
– Мы как сиамские близнецы, – улыбнулся он, видимо, думая о том же.
– Скоро у меня вырастет живот, – Миа вздохнула, – и я не смогу разлеживаться на тебе.
– Chérie, ты меня удивляешь, – он рассмеялся, – тебе всего лишь нужно будет перевернуться на спину.
– Почему никто не хочет понять, что нам хорошо вместе?
– Они понимают. Просто хотят, чтобы ты была счастлива в... традиционном смысле этого слова. Ты же сама это сказала недавно.
– Я счастлива с тобой, – Миа заглянула ему в глаза. – И мне плевать на традиции. И на то, что ты гей. Плевать на все! Мы будем жить так же, как и раньше, ничего не изменится, обещаю!
– А что ты будешь делать, если встретишь достойного парня?
– А ты?
Они рассмеялись, но она подумала: «Это вряд ли, достойнее тебя нет никого в целом мире...»
***
– Может, ответишь? – не выдержал Дэвид. – Не заставляй парня ждать.
По ее расширившимся глазам он понял, что шокировал ее. Ну и пусть знает, что он знает о ее интрижке. Не только же ему быть виноватым.
– Ты что следил за мной? – возмутилась Лиззи, не обращая внимания на мобильник, который на несколько секунд заткнулся, только чтобы снова начать трезвонить.
– А теперь это имеет значение? – он спокойно застегнул несколько верхних пуговиц, с которыми она боролась так недавно, и кивнул в сторону куртки. – Ну же, давай.
– Это не то, что ты думаешь, – она смутилась и снова покраснела. – Мы просто общаемся.
– Со мной ты тоже просто общалась месяцев пять. – Дэвид понимал, что бьет по больному, но злость не давала остановиться. – А с ним сколько пройдет? Три? Два? Скажи мне, Лиззи, когда у меня вырастут рога? Чтобы я был готов к этому и случайно не зацепился за дверной проем.
Она соскочила с его колен, словно разъярённая фурия, схватила свитер и попыталась его надеть, что получилось не с первого раза, потому что руки у нее тряслись.
– Ты уже остыла? – холодно спросил он, приподымая бровь. – Я надеялся на продолжение.
– Продолжишь с моей сестрой, – выпалила Лиззи и пошла в сторону лестницы, пытаясь сохранить достоинство.
Ее мобильник наконец затих, и Дэвид в полной тишине произнес:
– Я с тобой не закончил, мать твою! – голос прозвучал неожиданно резко, и она вдруг застыла на месте. – Вернись.
Его жена обернулась, и Дэвид, увидев ее побледневшее лицо, мысленно обругал себя последними словами. Черт, только этого не хватало! Это было так знакомо. Затравленный взгляд, страх в глазах, подрагивающие губы. Паника. Она напоминала трепетную лань на дороге перед приближающимися фарами, испуганного кролика, попавшего в силки. Гребаный отчим отправился в ад, благодаря Сэм, но был все еще жив в памяти обеих сестер.
– Иди сюда, – позвал он как можно мягче.
Лиззи подошла на негнущихся ногах, и он видел, что она сдерживает свои руки, норовящие впиться в друг друга.
– Тебе страшно? – Дэвид встал и привлек ее к себе.
Она кивнула, и этого было более чем достаточно, чтобы злость мгновенно улетучилась, и его затопила волна щемящей нежности, смешанной с чувством вины.
– Я – не он. Я никогда не причиню тебе вреда, – это была ложь, потому что он уже сделал это, поцеловав Сэм, но Лиззи снова кивнула, расслабляясь в его объятиях. – Я люблю тебя.
– Я не могу... – прошептала она. – Не могу простить того, что ты сделал.
– Я знаю. Я сам себе не могу простить.
– Почему? – ее голос звучал еле слышно.
– Ты дашь мне объяснить? – Дэвид приподнял ее лицо за подбородок и утонул в синих глазах, блестящих от слез.
– Да. Я хочу знать, как все было.
– Пойдем, – он взял, ее за руку, намереваясь отвести в свой кабинет. – Это будет долгий разговор.
Глава 12
Его сильные руки скользили по разгоряченной коже, поглаживая, сжимая, принося почти невыносимое удовольствие. Она задыхалась, извиваясь в его объятиях, шептала что-то бессвязное, запутываясь пальцами в волосах на его затылке. Влажный язык выводил огненные узоры на животе, и Лиззи заерзала от нетерпения, когда он начал спускаться ниже. Потная спина прилипала к обивке кожаного дивана, но ей было все равно, лишь бы ощущать его прикосновения, слышать нежный шепот, видеть его таким, чувствовать в себе.
– Пожалуйста, – выдохнула она, когда его палец скользнул внутрь.
Дэвид не обратил внимания, продолжая ласкать ее языком и губами, доводя почти до безумия, пока она не провалилась в бездну удовольствия, окончательно теряя остатки себя.
Оргазм накрыл мощной волной, проходя сладкой судорогой по телу вплоть до кончиков пальцев, наполняя каждую клеточку блаженством. Лиззи не успела прийти в себя, потому что Дэвид наконец вошел в нее, и начал плавно двигаться, заставляя ее стонать и снова и снова произносить его имя на выдохе.
Она не могла ничего с собой поделать. Все противоречия исчезли из головы, когда он, втащив ее в кабинет, пробормотал: «Поговорим потом», – и увлек к дивану. Жалкие попытки сопротивляться ничего для него не значили. Дэвид целовал ее, не обращая внимания на град ударов, обрушившихся на спину и плечи, на зубы и ногти, которые она пускала в ход, и Лиззи все-таки сдалась под натиском его губ. Как только он почувствовал, что ее защита рухнула, его ласки сразу же стали невыносимо нежными. Он бережно раздевал ее, ни на минуту не прекращая целовать, и она ему помогала. Проблемы исчезли, и даже отвратительная мысль, что вот так же Дэвид недавно целовал Сэм, была изгнана из памяти на какое-то время.
Внутри все трепетало от не высказанных эмоций, бушующих в душе, но она могла лишь хрипло произносить путаные обрывки фраз. Он же, напротив, шептал, прерываясь только на поцелуи, о том, как он ее любит, что чувствует, как скучал. Это было невероятно возбуждающе. Дэвид никогда не был столь разговорчив в постели, но они ведь и не в постели, а в кабинете, на неудобном диване. Она верила, что он говорит искренне. Это давало ей возможность снова обрести ощущение их слияния в одно целое, когда весь мир вокруг исчезает, теряясь в красках удовольствия на грани боли. В первую минуту Лиззи ругала себя, что снова раскрывается ему навстречу, но быстро забыла обо всем, отдавшись сладкой неизбежности. В жизни существовал только один мужчина – Дэвид, и ей было абсолютно наплевать на то, что произойдет в будущем, или что было в прошлом. Здесь и сейчас она хотела лишь одного – забыться в его руках, почувствовать, что он принадлежит ей, только ей одной...
Спустя какое-то время она лежала под ним, глядя куда-то в сторону и пыталась понять, почему внутри вновь образовалась пустота. Все было не так, как раньше, и это пугало.
– Тебе не тяжело? – прошептал Дэвид ей на ухо.
– Нет, – ответила Лиззи, продолжая разглядывать интерьер кабинета.
Смотреть бы куда угодно, только не в его глаза. Что можно увидеть в них? Любовь, обожание, нежность? Но ведь это все ложь! Лиззи убеждала себя, что все, что произошло между ними только что, – лишь обычная физиология. Хотя, кому она врала? Распадаясь на части в его сильных руках, отдаваясь во власть его ласк, она простила все. В очередной раз. Именно от этого было так горько на душе. От осознания собственной слабости, наивности, глупости. Хотелось плакать от тоски.
– Я люблю тебя, – сказал он.
– Если ты думаешь, что что-то изменилось, то ты ошибаешься, – как можно холоднее произнесла Лиз.
Дэвид оцепенел на несколько секунд, а потом уткнулся в ее шею и вздохнул.
– Остановись, пожалуйста.
– Остановись, пожалуйста, – передразнила она. – А эта мысль не приходила тебе в голову, когда ты был с моей сестрой в библиотеке?
– Твою мать! – Он вскочил и начал судорожно натягивать брюки. – Я извинился гребаную уйму раз! Я сказал тебе, что это ничего для меня не значило! Я умолял тебя простить меня! Я пытался все объяснить! Сколько еще? Сколько еще раз я должен это сделать?!
– Нисколько.
– Тогда какого хрена ты издеваешься надо мной? Скажи, чего ты хочешь? Развода?
– Я не знаю, я думаю!
– Так думай, мать твою, быстрее! – Дэвид выскочил из кабинета и с грохотом захлопнул дверь.
Лиззи медленно оделась, пытаясь унять дрожь. Они снова не поговорили, и виновата была она. Какого черта ее опять понесло? Этот разговор был нужен им обоим, и касался не только их, но и Сэм, и еще, видимо, много чего, о чем она не догадывалась раньше. Проскользнув в гостиную, она подобрала куртку, и достала телефон из кармана. Джейсон звонил трижды, но не это ее заботило в данный момент. Лиззи набрала номер и стала ждать, даже не надеясь на ответ, но он последовал почти незамедлительно:
– Лиз? – неуверенно спросила Сэм.
– Нам нужно поговорить.
– Да, – выдохнула сестра. – Когда?
– Сейчас. Скажи, где ты, и я приеду.
Она записала адрес и отключилась. Что-то подсказывало, что общение с Сэм будет даваться так же тяжело, как с Дэвидом. В последнее время она уже не знала, кто из них для нее ближе – муж или родная сестра. А с недавних пор не могла понять, кто стал более чужим. Оставалось только надеяться, что разговор расставит все по местам.
***
Джейсон прождал целый час, но она так и не пришла. Он чувствовал себя дураком, названивая ей, но почему-то очень волновался. А вдруг что-то случилось? Элизабет Кросс, точнее Сандерс, всегда была пунктуальной. Они встречались несколько раз с тех пор, как познакомились, и она никогда не опаздывала. Вскоре пришло короткое сообщение:
«Извини, очень занята».
И Джейсон понял, что дурак он и есть. Все это было глупо! Их встречи и разговоры ни-о-чем-и-обо-всем вряд ли бы привели к чему-то большему. У нее есть муж, и пусть в их отношениях все не очень гладко, но Джейсон чувствовал, что Лиззи по-настоящему любит Дэвида. И дело не в его деньгах. Она была не из тех разряженных самовлюбленных куриц, падких на богатство и статус мужчин. По крайней мере, ему так казалось. В любом случае, он так и не сказал ей о том, что знает, кто она на самом деле.
Джейсон вернулся домой в плохом настроении. С тех пор как Бри навела порядок в его холостяцком жилье, он нанял домработницу, которая приходила два раза в неделю, поэтому теперь здесь царила относительная чистота. Прихватив из бара бутылку Джим Бима он уселся на диван и начал щелкать пультом, но вскоре прекратил это дурацкое занятие, отключив звук у телевизора. Когда бутылка опустела на треть, в дверь позвонили. Странная мысль, что это Лиззи, хотя она не знала его адреса, крутилась в мозгу до того момента, пока он не открыл.
– Привет, – сказала Клэр, – могу я войти?
Джейсон помедлил, прежде чем ответить:
– Что тебе здесь нужно?
– Нужно поговорить.
Он вздохнул и посторонился, пропуская ее внутрь.
– Это касается Ри, – начала она.
– Я уже понял. С ней все в порядке? Как она?
– Как она? И ты еще спрашиваешь? – ее карие глаза сверкали яростью. – С тех пор как ты ее вышвырнул, она в ужасном состоянии! Как ты мог так поступить?
– Если ты пришла меня обвинять, то это дохлый номер.
Он сел и демонстративно оглядел подругу Рэйчел с ног до головы. Клэр была красивой девушкой – упругая коричневая кожа, большие карие глаза с длинными густо накрашенными ресницами, пухлые губы и копна пышных вьющихся волос. В ней было много кровей, включая испанские, афроамериканские и даже индейские, поэтому норов у нее был под стать – о-очень буйный. Джейсон так и не смог понять, что Ри, тихая скромница, работающая в книжном магазине, нашла в этой шумной особе, одевающейся как дешевая стриптизерша, но, как оказалось, в тихом омуте черти водятся. Рэйчел это доказала несколько недель назад.
– Выпьешь чего-нибудь? – Джейсон изобразил радушного хозяина, поняв, что девушка не собирается уходить.
– Виски, – она неопределенно махнула рукой, звякнув кучей ярких браслетов, и совсем не грациозно плюхнулась в кресло.
– Так что там с Ри? – спросил он небрежно, протягивая ей бокал.
Показывать, что данная тема его действительно интересует, не хотелось. С тех пор как Рэйчел ушла из его жизни, она посылала ему кучу мейлов, которые он не читал, просто пометив как спам, а потом и вовсе добавил ее в черный список. Номер телефона Джей сменил сразу же. Он не собирался прощать.
Спустя час, расписав во всех подробностях страдания подруги, Клэр захмелела. Ее манеры стали еще более развязны, а стиль повествования изменился совсем в другую сторону. Джейсон с интересом смотрел за тем, как она, как бы невзначай, поправляет юбку, или облизывает полные губы, или скользит вверх-вниз длинным золотистым ногтем по бокалу, исподтишка наблюдая за его реакцией.
– Я предупреждала ее, что эта затея плохо кончится, но она заладила одно и то же. – Клэр искаверкала голос: – «Джей ничего не узнает». Можно подумать, ты слепой идиот! Ты, конечно, хорошо ее приложил, но ведь она сама виновата! Не нужно было стелиться перед первым встречным! А если это был просто перепих, зачем было готовиться как на свидание? Дура!
Он позволил ей распинаться еще минут десять, но потом резко оборвал:
– Зачем ты пришла, Клэр?
Она запнулась на полуслове и взглянула на него непонимающе.
– Конец января, дорогуша, твои ноги не замерзли в этой юбке? – Джейсон с удовлетворением отметил, что ее мутный взгляд начинает проясняться. – Ну же, поправь еще раз свои сиськи, и они точно вывалятся наружу.
– Пошел ты, – прошипела Клэр и вскочила, направляясь к выходу.
Он настиг ее в одну секунду и припечатал к стене возле двери.
– Не так быстро, детка, – шепот на ухо подействовал, заставив ее глубоко задышать. – Скажи мне, чего ты хочешь?
– Ничего, – выдавила она.
– Уверена? – Джейсон прижался напряженным членом к низу ее живота. – Я не отпущу, пока не скажешь, – его рука пробралась под короткую юбку и начала поглаживать горячую плоть сквозь тонкие колготки.
Клэр промолчала, но не сдвинула ног.
– Этого?
Соски, выпирающие сквозь тонкую ткань, говорили сами за себя. Он потер один большим пальцем, и она вздрогнула.
– Так скажи мне, Клэр, – один рукав пополз вниз, обнажая грудь, – чего ты хочешь?
– Тебя, – с ее губ сорвался тихий шепот, а потом какой-то сдавленный писк, когда его бедра придвинулись ближе.
– Я не расслышал.
– Тебя, – простонала она громче.
– Хорошая девочка, – он рывком задрал юбку, и позволил ей обхватить себя ногами.
Клэр оказалась не легкой ношей, но донести ее до кровати не составило проблем. Проблема была в другом – не позволить себя целовать ни по пути, ни после...
***
Когда дверь за Клэр захлопнулась, Ри вскочила с кровати с небывалой до этого проворностью, и начала лихорадочно собираться. Прошел месяц с тех пор, как она вся в слезах появилась на пороге подруги, и этот месяц она провела как в тумане. Даже любимая работа не отвлекала от тяжелых мыслей, скорее навевала грустные воспоминания об их знакомстве.
Джейсон тогда зашел купить какую-то книгу, но вместо этого простоял десять минут у кассы, создав недовольную очередь за своей спиной, и не ушел, пока не получил номер телефона. Книгу он так и не купил. Забыл просто-напросто. С того дня она была счастлива как никогда. Пока сама все не испортила. Но сегодня она все исправит. Притвориться, что у нее болит голова, было не сложно, и Клэр отправилась развлекаться одна, всучив ей таблетку перед уходом.
Решив действовать, Ри распахнула шкаф и скептически оглядела свой гардероб. Джейсону нравилось это платье, но оно слишком откровенное, или это, но в нем будет слишком холодно. Платья, юбки, брюки и прочая одежда полетели в разные стороны, пока девушка не остановилась на простых джинсах и черном свитере с высоким воротом. Внутренний голос подсказывал, что не нужно выряжаться, он должен увидеть ее такой, какая она есть, такой, какой он полюбил ее когда-то. Рэйчел быстро оделась и собрала волосы в простой хвост. Руки тряслись, когда она начала накладывать макияж перед зеркалом в ванной, ей с трудом удалось замазать синяки под глазами и пройтись тушью по ресницам. На большее сил не хватило. Она вцепилась в край раковины и взглянула на свое отражение, впервые за долгое время оценивая свою внешность. Черты бледного лица заострились, но от этого огромные карие глаза казались еще больше и выразительнее. Густые каштановые волосы слегка потускнели, потеряв свой блеск, но это не страшно.
– Ты сможешь, – прошептала она своему двойнику в зеркале. – Ты вернешь его.
Двойник неуверенно кивнул в ответ и облизал пересохшие губы. Ри нанесла на них питательный бальзам и кивнула снова.
Некоторое время спустя она звонила в его дверь, пытаясь совладать со страхом, вдруг наполнившим ее до краев, но никто не открыл. Его не было дома! Ри вздохнула, почувствовав одновременно облегчение и разочарование, и прислонилась к стене, не зная, что делать дальше. Варианта, попросту, было два – уйти или подождать его прихода. Она не знала, какой выбрать, внутренний голос велел уйти, но ноги вдруг ослабели, и Ри сползла по стенке вниз. Силы оставили ее, и вся решимость куда-то улетучилась. Ждать его под дверью, как провинившийся щенок, означало – окончательно унизиться, но терять было уже нечего. Если понадобится, она будет валяться у него в ногах и умолять о прощении.
– Пожалуйста, вернись, – прошептала Рэйчел в пустоту. – Вернись как можно скорее, я жду тебя.
Время тянулось бесконечно, заставляя прокручивать в памяти эпизоды их совместной жизни раз за разом.
Вот он смеется, пытаясь накормить ее растаявшим шоколадным мороженным, а потом слизывает с ее губ все до капли. Тот поцелуй был сладким не только благодаря шоколаду. Поцелуи Джейсона всегда были сладкими и пьянящими.
«Вы и правда такая красивая или мне это кажется?» – спрашивает он, стоя перед ней в магазине.
«А вы правда увлекаетесь вязанием шарфов или мне это кажется?» – отвечает она, беря из его рук книгу, которую он не глядя взял с одного из стеллажей, чтобы подойти к кассе. Джей смотрит на обложку и смеется.
«Если вам потребуется шарф, то я с удовольствием свяжу его. Правда, не знаю, что из этого получится», – его смех, теплый и открытый, заставляет ее улыбнуться.
«Твой принц будет высоким и красивым, – говорила бабушка в детстве, – он будет добрым, и научит тебя смеяться».
– Ты была права, ба, – пробормотала Рэйчел, сжимая виски, чтобы унять пульсирующую боль. – Но еще он умеет быть жестоким.
Она рванула шарф, тот самый, что подарил Джейсон взамен того, что так и не связал, и бросила на пол возле себя. Было слишком жарко. Жар поселился где-то в районе груди, запуская ядовитые щупальца во все уголки ее тела. Спустя час ей показалось, что за стеной послышался какой-то шум, но сил встать и снова позвонить не было. Дверь открылась изнутри, выпуская кого-то, и Рэйчел с трудом подняла голову.
Они замерли, уставившись на нее – он внутри, а подруга снаружи.
– Ри? – Лицо Клэр исказила паника. – Что ты здесь...
Джейсон не дал ей договорить, притянул за талию к себе, и поцеловал.
Наверное, если бы по сердцу провели ржавой пилой, было бы не так больно. Не так омерзительно. Не так жестоко. Захотелось содрать щипцами каждый ноготь с пальцев, что так мило покоились на его плечах. Ри попыталась проглотить ком, образовавшийся в горле, и стиснула зубы. Если это еще одно унижение, пусть так и будет.
– Я позвоню тебе, – сказал он, прервав прощальный поцелуй, и хлопнул Клэр по заду. – А теперь иди.
В глазах девушки мелькнул огонек торжества, сменившийся неуверенностью, когда она взглянула на Ри. Но уже через секунду Клэр гордо вздернула подбородок и прошла мимо ничтожества, свернувшегося клубком у стены.
Джей проводил ее подругу холодным пустым взглядом и...
Захлопнул дверь.
