Текст книги "Наиль. Маг и попаданец (СИ)"
Автор книги: Эльчи Тэмир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
Глава 20 Переворот на таинственной планете
Наемник и квартирмейстер Корт бросил быстрый взгляд на пацана. Быстрый, потому что маги способны почувствовать, когда на них смотрят, а тем более смотрят с ненавистью. Очень хотелось прирезать недомерка здесь и сейчас, но осторожность победила. Хтонь его задери!
Но вдруг капитан прав? Капитан всегда прав, его чуйка не раз вытаскивали их бедовые задницы из дерьма. Но! Но всем известно, что интуиция капитана работает на капитана. И вот в данном конкретном случае то, что хорошо для капитана, не есть хорошо для всего экипажа. Жопа дракона!
Собственная чуйка вопила и требовала действий. Корт усилием воли, основанном на доводе разума, сделал шаг назад, вернувшись к работе и сказав себе, что просто дождется подходящего момента. Момента, когда поблизости от мальчишки не будет начальства. А-а-а, дерьмо!
Один, как врач, все время крутится рядом с раненым, второй, как герцог без герцогства, налаживает доверительные отношения. Чтоб их! Это всего лишь сопляк. И сопляк, закинувший их в космос! Где ни посрать толком нельзя, ни водички попить. Чертова невесомость, чертов космос!
Едва крыша не поехала и чуть не потекли мозги, и только сопляку всё ни по чем! Маг, дракон его дери!Хорошо тут ему! Домой ему не хочется! Ненавижу.
Корт подслушал разговор начальства о том, что неопытный маг от испуга рванул, куда смог, а смог в космос – вот не повезло им, что у мальчишки буйная фантазия. И прихватил с собой сферу– и еще притворяется невинным младенчиком! – а та утащила весь корабль и экипаж в придачу. И болтались они в космосе дюжину дней, пока пацану не захотелось на пляж и к солнышку. Чтоб его!
Жаримся теперь под палящими лучами чужого солнца, и оранжевый песок скрипит на зубах и в трусах. Начальство же обдумывает как осторожно – нельзя пугать, сбежит один, и подохнут они тут стопудов, каракатица ему под хвост! – уговорить пацана, что наш Мир – это хороший мир, что океан велик, и места хватит всем. И что герцог примет его, как своего родного сына, и бояться там нечего: защитят и от пиратского барона, и от шторма, и... Чего он там еще может бояться? А еще будут ему сплошь блага, пастила и ласка. Тьфу! Кажется, уговоры – гнилой вариант. Нож ему под ребро, и шантаж – верное средство.
Пляж, солнце. Хтонь космическая! А знаете, почему у нас половина матросов ранены? И знаете, чем? Никогда не догадаетесь!
Как же они обрадовались, когда судно влетело в зеркальную пелену портала, и вместо бесконечной черноты их осветило ярким светом, а под днищем плеснула морская вода, подсвеченная закатным солнцем. Ведь это такая радость, когда лед тает, когда можно дышать полной грудью и топать по палубе сапогами всем своим немаленьким весом, а не сотой его частью.
Потом выяснилось, что радовались рано. Вода оказалась оранжевой не от солнца, а сама по себе, а пляж – не Харибы. И вот это вот всё – необитаемый остров на необитаемой планете. В днище – пробоина. А сверху...
А сверху на них посыпались куски льда. Хтонь Мир-ра! Весь космический мусор, который они накопили за это время. И самое паршивое – тела потерянных товарищей. Их смыло штормом, но недалеко, сфера утащила их с собой в космос, они путешествовали в кильватере корабля, и вот теперь портал выкинул их следом. Ледовые снаряды пробивали палубу насквозь, ломали рангоут и рвали паруса не хуже настоящих снарядов.
Нет, хуже. Хуже снарядов. Замерзшие тела разлетались ледяными острыми осколками во все стороны и таяли потом под жарким солнцем, мерзко воняя, превращаясь в кровавые ошметки в кровавых лужах. Ужасная смерть. Отвратительно. И как же отвратительно получить рану не от руки врага, а от осколка мертвого брателлы, так нелепо погибшего.
Корт зло плюнул в оранжевый песок пустынного острова. Власть они тут захватили очень быстро: вырезали десяток желтых «пингвинов», так назвал их пацан – сказал, что это птицы, врал поди, – накоптили сала про запас. И всё! Нет тут больше ничего, только кусты с гроздьями плодов. Сопляк их назвал «бананы» и жрёт с удовольствием. Очевидно, пока бананы не кончатся, никуда они отсюда не срулят. Дерьмо!
Корт яростно, но скрытно вытоптал еще один куст морковного цвета с продолговатыми пошлого вида плодами.
Глава 21 Не пора ли на Землю?
Наиль вышел на полуночную палубу. Почти две недели они путешествуют по оранжевому океану. Сзади остались ностальгические разговоры начальства под бутылочку крепкого. Штурман вспоминал свой туманный Галион и веселые будни студента-медика. Капитан расхваливал равнины Вудстоуна, восторгался виноградниками и родовым замком.
Наиль зябко передернул плечами: похоже ему пытались на что-то намекнуть, уговорить. Не зря штурман утверждал, что «такому одаренному юноше-магу будут рады в любом университете материка» и славное будущее ждет, ну просто с распростертыми объятиями ждет на каждом углу. Капитан чуть ли напрямую звал погостить и даже породниться с герцогами Вудстоуинскими, то есть с ним самим, и что будет счастлив заполучить такого сына. Тут Наиль поперхнулся компотом, и Вуд увел тему на то, что его род славится красивыми невестами: «Незачем отказываться, погостишь – понравится, останешься». Нет – так все пути открыты перед Наилем, уж он то, герцог Вуд, не растерял свои связи, обитая за три моря и океана от материка, и юный маг может рассчитывать на поддержку.
Эти медовые речи все чаще возникали в кают-компании, и Наиль терялся в догадках, зачем они и почему именно он?Какое еще светлое магическое будущее?Не хочет он быть ни герцогом, ни магом. Он просто хочет домой, но вернуться не получается, что-то не пускает. Дом снится, снятся родители. Даже одноклассники и знакомые с танцевальных групп. Смешно сказать, сегодня даже сосед приснился, который вечно курил в подъезде и беззлобно ругался с некурящей пенсионеркой, возле квартиры которой он дымил.
Наиль прошел на нос корабля, где устроила свою скромную вечеринку команда. Разложив закуску прямо на палубе возле магического фонаря, моряки, свободные от вахты, предавались отдыху. Тут тоже вспоминали дом, рассказывали случаи из жизни, заводили пиратское песни, передавая бутылочку и разливая ее содержимое по кружкам. Чей-то голос завел мелодично:
Старый пират был как дьявол богат
И не в меру жаден.
И вот он узнал про испанский клад,
Что был еще не найден...
А потом лужёные глотки рявкнули дружно припев:
Йо-хо, йо-хо,
Сильней на весла, братцы,
Тяжко в учении, в бою – легко,
Моряк, не смей сдаваться!
Наиль подошел ближе, и ему тут же вручили кружку. Он задумчиво отпил и ахнул: в ней был не компот. Горячительный напиток тепло упал в желудок, и песня показалась еще мелодичнее.
Прошедшие тягостный путь до конца
По чести сложили мушкеты
И вынули из сундука мертвеца
Испанские монеты.
Но странные лица на золоте том
В лучах палящих солнца,
И вдох их слабее с каждым лучом
Пока мертвец смеется.
Йо-хо, йо-хо,
Грянем вместе, братцы!
Не слишком ли много ты ставил на кон
За славу и богатство?
Кто-то плеснул еще ему в кружку. Боцман.
– Выпей за свободу, а то дома, поди, маменька не разрешает? – Он добродушно хохотнул. – Посмотри вокруг: свобода, вольный ветер. Плыву, куда хочу, делаю, что хочу. А ты чего грустишь?
– Домой хочу... Но не могу...
– Это грустно, малец. – Боцман сочувственно помолчал, а потом хлопнул его по плечу: – А ты посмотри на это с другой стороны. Дома что? Скукота же. День за днем одно и то же. И правила. Сплошные правила: то нельзя, это нельзя, с тем не дружи, на этой не женись, это не пей, туда не ходи. Тьфу. То ли дело вольная жизнь. Я те говорю, ты зря отказываешься от свободы. Посмотри вокруг, видишь хоть одну унылую рожу? Нету. Вот. А если увидишь такую рожу, то в харю ей пистоль разряди. Хах. Свобода же. Хочу, и стреляю в мерзкую рожу. Да.
– А если моя рожа кому-то не понравится? – хмыкнул Наиль. – Пристрелят ни за что...
– Зато умрешь свободным, – не согласился с контраргументом боцман. – Соглашайся.
– На что? – удивился Наиль.
– Быть пиратом, конечно. Свобода, веселая жизнь, славная драка. Никаких скучных правил. Ты подумай.
Наиль вспомнил свою жизнь. Школа каждый день, гулять нельзя, пока уроки не сделаны, нельзя спать, сколько хочется, нельзя пропускать танцы, нельзя ругаться и курить, а то мама заругает. Много чего нельзя. А в этом мире сплошные приключения. Команда надежная, а начальство обещает светлое будущее и поддержку. Элис, опять же, здесь.
Элис. Он ведь так и не знает удалось ли ей спастись. А вдруг нет?
Так зачем спешить домой? Можно же попробовать, какова на вкус эта свобода.
Раздался крик впередсмотрящего:
– Сэр, прямо по курсу зеркало портала!
– Полный вперед! – скомандовал боцман, пряча довольную улыбку в бороду.
Глава 22 Космическая вилка
Мой друг давал команду братьям,
Вверх поднимая кулак[1].
– Полный вперед! – скомандовал боцман, пряча довольную улыбку в бороду.
План был прост и всегда работал: угостить парнишку вином, посочувствовать печальным событиям и предложить иной вариант будущего. Расписать все прелести свободы морского братства, и вуаля: сам идет туда, куда надо. Все честно, никаких угроз, никого вранья. Таким способом он не раз набирал команду. Сработало и теперь – подтолкнуло юного мага действовать. Перенести их в Харибы, например.
Наемник Корт совсем недавно злобно щуря глаза рассказал боцману по великому секрету по чьей вине они не дома. Кто виноват в том, что они болтались в жутком ледяном космосе и теперь жарятся под оранжевым солнцем неизвестной планеты. Есть виновник этих странных телепортаций: «Вон тот сопляк». И по неизвестной причине нельзя этого негодника взять за грудки и потребовать: «Вези домой!»
Кажется, боцман знал эту причину. Это как нельзя помочь бабочке вылупиться из кокона, она должна проделать трудный путь сама, иначе не сможет летать, будет слабой и быстро погибнет. И чем же юный новорожденный маг-портальщик отличается от бабочки? Очевидно, ничем. Или он сам поймет, как управлять своей силой, или они застрянут тут навсегда, что даже неплохой вариант в сравнении с тем, когда напуганный или разозленный маг уронит их в бездну, желая погибели.
Боцман, в отличии от Корта, совсем не винил мага в приключениях. Наоборот. А кто еще бывал в космосе? Никто. Ух, какие байки он будет заворачивать в таверне при возвращении. А планета? Зря они что ли весь день грузили мешки с этим оранжевым песком? Не зря. У капитана есть нюх на добычу. Непростой песок, это точно.
Немножко грызли сомнения, что не успел посоветоваться с капитаном, и все случилось экспромтом, но что могли пойти не так?Корабль торжественно под всеми парусами летел навстречу зеркальной пелене портала, раскинувшего перед ним.
Но ад стал союзником рая в ту ночь[2].
– Стоять! – завопил капитан, выбегая на палубу из кают-компании, роняя на пол остатки ужина и приборы. – Назад! Чьорт!
Но бушприт судна уже погрузился в портал, а значит, остановится было уже никак нельзя.
– Нет-нет-нет... – отчаянно бормоча, капитан резво подскочил к штурвалу и бешено закрутил его вправо. Интуиция его, не напрасно развитая долгими тренировками, вопила, что что-то пошло не так и они летят прямиком в fosse à fumier.
Мы слишком долго выход искали,
Но шли бесконечно вдоль стены…[3]
Наиль потерял равновесие от резкого маневра и хмельной головы, но кто-то перехватил его за локоть, не дав упасть за борт. Он удивленно посмотрел на штурмана:
– Что случилось?
Тот пожал плечами и спокойно констатировал:
– Жьопа. Потом принюхался к юному магу и зло завопил на всю команду:– Дерьмо! Кто напоил мага?
Боцман потерял всю уверенность, радость от удачно проведенного плана, и побледнел:
– Так винишко же. Дамский компотик.
– Ой, дурак... – безнадежно протянул штурман, но сделанного не воротишь. Корабль уже затянуло в портал.
Уилл крепче прижал к себе пацана, молясь Фортуне, чтобы отчаянный маневр капитана спас их бедовые задницы от очередной незапланированной инициативы команды и конкретно – глупости боцмана. Напоить мага!Это ж надо придумать?Результат будет непредсказуем.
Все исчезло, не оставив и следа[4].
Мгновенье портальной темноты, и они вывались в...
– Харибы! – радостно вскричала команда, обозрев знакомые просторы. – Мы дома!
– Merde! – зло выругался капитан, увидев их и, заодно, пиратскую эскадру во главе с Барри Босса. Того самого Босса, которого они кинули, увезя ценного заложника совершенно в другом направлении, чтобы разыграть козырь в свою пользу.
– Пьисец. Мы попали. Уилл, что будем делать? Уилл? А где штурман? И где... виконт?
Но неизбежен этот миг.
Глухой тупик погасит крик[5].
– Мама! – взвыл Наиль, впечатавшись в снежный сугроб и кувырком скатываясь вниз. – Ай!
Это был безумный переход из жаркого лета в зимнюю стылость, из мерной качки под ногами в круговерть падения в куда-то... Куда?
– Держись! – Крепкая ладонь штурмана ухватила его за запястье, и Наиль беспомощно повис на одной руке над пропастью. Он попытался найти опору под босыми ногами, но безуспешно.
– Не дергайся, свалимся вместе, – зашипел штурман.
Наиль затих, всхлипнул и попытался понять, где они. Он проморгался от начавшего таять снега. Перед ним был сугроб, влево и вправо – тоже, снизу – темнота, вокруг – сумерки. Согретое под жарким солнцем оранжевой планеты тело и всё ещё согревающий изнутри «дамский компотик» пока не давали замерзнуть, но таящий снег и мокрая одежда показывали, что скоро всё изменится.
Разве ж мы не акробаты,
Чтоб по лестницам горбатым…[6]
Уильям чертыхался где-то там наверху, пытаясь зацепится удобнее. Протез одной ноги в этом никак не помогал, а наоборот, мешал своей неподвижностью. Штурман чертыхнулся еще раз и попытался воткнуть его в землю, как стопор. Они немного съехали, пацан внизу ахнул, но стопор сработал.
Укрепившись удобнее, штурман раскопал свободной рукой под снегом какую-то корягу, надеясь, что это корень дерева, а не валежник, напряг другую руку и подтянул юного мага ближе.
Чтоб по лестницам горбатым
Прыгать и скакать?[7]
– Подтянуться можешь? – хрипло спросили сверху, и Наиль понял, что можно действовать, а не висеть тухлой сарделькой. К тому же запястье, сдавленное крепкой хваткой, уже ныло.
Сначала он ухватился второй рукой за запястье штурмана, и тот согнул в локте руку, подтягивая его еще чуть-чуть вверх. Наиль забарахтался и нащупал какую-то опору под обрывом. Зацепившись пальцами одной ноги, он закинул вторую наверх.
Здесь для слабых места нет[8].
– Давай-давай, вперед, я держусь...
«Пока держусь», – подумал штурман, подбадривая пацана. Тот не стал медлить и, цепляясь за одежду Уильяма, выбрался наверх, переполз через него и зашуршал выше, роняя на него хлопья снега.
«Это ведь снег? Никогда столько не видел». В Галионе снег выпадал очень редко – зимой – и через пять минут уже растекался в слякотные лужи.
– Тут деревья. Я зацепился за корни, давайте вашу руку, – сообщил откуда-то сверху пацан, и Уильям увидел его ладонь. Тонкие загорелые пальцы предлагали помощь.
Штурман секунду раздумывал принимать ли ее от нежного создания или гордо отказаться и карабкаться самому. Пацан решил эту дилемму за него: опустив ладонь на его куртку, он нашарил ремень, крепко ухватился и потянул к себе.Стыдно признаться, но эта тонкая рука оказалась той самой ниточкой, что не дала свалиться вниз, пока штурман барахтался в незнакомой снежной субстанции. Эта холодная штука скользила, таяла под руками и неожиданно лишала, казалось бы, надежной опоры.
Я помню все, о чем мы мечтали,
Но жизнь не для тех, кто любит сны[9].
– Где мы? – спросил Наиль, когда они смогли выбраться с обрыва на твердую землю. Землю, замершую, покрытую снегом среди высоких деревьев. Он зябко переступил босыми ногами.
Штурман пожал плечами, присматриваясь к незнакомым хвойным деревьям и выискивая в вышине знакомые созвездия северного полушария:
– А ты куда хотел попасть?
– К Элис... – растерянно вспомнил Наиль.
Элис. Он думал о ней, когда открылся этот портал. Как она? Сумела ли спастись?В последний раз, когда они виделись, она была уже не одна, за ней пришел княжий телохранитель, чёртов Горин. С тех пор о её судьбе Наилю ничего не известно. Он остался маскировать отсутствии пленницы под дорогим покрывалом и сам оказался в плену.
Обещанный Гориным портал не сработал, а собственные возможности путешествовать в другой мир во сне вдруг перестали работать. Именно тот день и час были выбраны неизвестным заказчиком для кражи княжны, но вместо нее оказался Наиль. Вот так он из гордого спасателя пленницы халифа сам стал пленником – у пиратов, и застрял в своих собственных проблемах и неожиданных поворотах судьбы.
Наиль вдруг вспомнил адрес княжны: Девятиземелье, север. Он думал про Элис, и вот вокруг величественно и торжественно-белоснежно раскинулись бесконечные просторы лесов и дремучих болот княжества.
Стоп! Внезапная догадка вспыхнула в мозгу. Порталы в космос, оранжевая планета, сугробы. И единственный сильный маг в тех местах был один. Наиль. Это было как удар подушкой по голове: неожиданно тяжело, гулко и сбивающе с ног.– Так это я что ли сделал эти порталы? – осенило его. Он схватился за голову: – Ох, ё, ятъ!
Je me suis emporté
Transporté
Par delà les abysses
Par dessus les vergers
Délaissant les grands axes
J'ai pris la contre-allée[10]
[1] «Беспечный ангел» (Ария).
[2] «Беспечный ангел» (Ария).
[3] «Осколок льда» (Ария).
[4] «Осколок льда» (Ария).
[5] «Раскачаем этот мир» (Ария).
[6] «Гиперболоид» (Пикник).
[7]«Гиперболоид» (Пикник).
[8] «Раскачаем этот мир» (Ария).
[9] «Осколок льда» (Ария).
[10]«Aucun express» (Alain Bashung):
«Я вышел из себя
И перенёсся
За морские глубины,
За фруктовые сады.
Я оставил в стороне главные дороги
И выбрал боковую аллею» (фр.).
Глава 23 На судне бунт! (и черный юмор)
– Не грызи ногти… на ногах… у дедушки… и вообще отойди от гроба[1], – прошептал не приходя в сознание пацан ему в ухо, нежно так, даже интимно, с придыханием.
– Чьорт! Достало! – взвыл в полный голос штурман на весь зимний лес.
Стая ворон с карканьем поднялась в серое небо – то ли утреннее, то ли вечернее. А может, здесь вечная хмарь и мерзлота? Сил выбраться из сугроба почти не осталось.
Он схватил юного мага за плечи, потряс:
– Очнись же! Очнись. Мне нужна твоя помощь, виконт! – и похлопал по щекам. – Да, сколько можно спать?! Ильи-а!
– Ну, мама, нам ко второму уроку… – сонно пробормотал пьяный в стельку Наиль, отказываясь просыпаться.
– Жьопа… – подвел итог штурман. – Учти, сопляк, если через две склянки ты не протрезвеешь, я буду применять противозаконные меры. И тебе это точно не понравится.
***
За пять часов до этого.
Двое стояли посреди глухого заснеженного леса и привлекали к себе внимание. И чем же, спросите вы?Тем, что это определенно были пираты. Два разных человека, но сомнений не оставалось.
Один выглядел, как бывший военный моряк родом с туманного Галиона: в кителе из темно-зеленого сукна, белых штанах, ботфортах, точнее, одном ботфорте и одном протезе – пират был одноногий, – треуголке, с белыми – или седыми – волосами, забранными в косицу, и перевязью с пистолем и саблей. И у него определенно должна была быть курительная трубка. Крепкий, сильный, лет сорока. Замкнутый и серьезный на первый взгляд.
Второй походил на юнгу. Молодой, тонкий, звонкий. Его выгоревшие добела вихры выбивались из-под черной банданы, светлые озорные глаза блестели на загорелом лице, а в ухе висела золотая серьга-кольцо. Одет он был в белую блузу, жилет и кожаные штаны, на шее красовалась красная косынка, на поясном ремне висел кортик. А вот ноги были босыми.
Что они здесь забыли?Какая судьба закинула их так далеко от моря?
– Мистер Ватсон… – начал юнга.
– Зови меня Уильям или просто Уилл, – перебил моряк.
– Вилл…
– Уилл, – поправил мистер Ватсон.
– Я так и говорю: Вилл… – не понял юнга. – Моряк вздохнул: ох уж этот неистребимый северный акцент. – Вилли, и что нам теперь делать? Куда идти?
– Туда, – указал рукой он на зюйд-зюйд-вест.
– А почему туда? А откуда вы знаете? А…
– Я – штурман, малыш Илиа, и всегда знаю, куда идти, где поблизости обитаемый остров в бесконечном океане… даже если вокруг деревья.
Наиль тоже вздохнул. В этом магическом мире его имя тоже перевирали – называли Иль, Илиа. Почти как Илья, так называла иногда мама, когда сердилась.
Он переступил босыми ногами по снегу. Магические способности и неожиданная тренировка в космосе держать автоматический подогрев тела вдруг пригодились здесь.
– А чего мы ждем? – Наиль попрыгал на месте. Адреналин от внезапного портального перехода с последующим кувырком в сугроб и обрыв еще бурлили в крови.
– Мы ждем… когда… начнется… – штурман не спешил заканчивать фразу.
Он дождался. Наиль покачнулся, ойкнул и схватился за голову.
Пьянка у магов проходила в два этапа. Первый: маг пил спиртное любой крепости, как воду, как будто бы без последствий для организма, но на самом деле с первым глотком сразу происходил магический дисбаланс. Опасный этап для любого новичка: опьянение не чувствуется, а магичить уже нельзя – результат будет непредсказуем: от полного ничего до смертельного самоподрыва.
Второй этап наступал резко: маг мгновенно становился в стельку пьяным. И вот тут они – маги – делились на два типа: буйные и тихие. Буйные начинали швыряться в окружающих всеми видами заклинаний, от твердо заученных до едва знакомых, а также экспромтами, становясь очень опасными для окружающих. Тихие же превращались в магическое бревно: ничего магичить не могли, вырубаясь в глубокий сон.
Опьянение проходило также резко: хоп – и огурчик! Но не все доживали, если честно.
Сейчас штурман дождался этого пресловутого второго этапа и напрягся: нужно ли сразу спасаться бегством или повременить?
– Каждую пятницу я в говно… – сообщил непонятное Наиль и безвольной тушкой упал в сугроб.
– Спасибо, о, дева Лизоветта! – поблагодарил штурман богов капитанской присказкой за то, что Илиа оказался тихим пьяным, взвалил мага-недоучку на плечо и похромал на зюйд-зюйд-вест.
Ноша была не тяжелая, но дорога оказалась весьма неудобна и для обычных сапог, что уж говорить, если одна из ног – деревянный штырь, который то проваливается в мерзлый наст глубже, чем сапог, то скользит в неожиданных местах. Несколько раз штурман падал вместе с ношей, иногда ронял ее, чтобы удержать равновесие. И каждый раз, когда она вновь оказывалась на плече, пьяный в хламину маг сообщал Уильяму новые весьма неожиданные сведения. Очень странная реакция на алкоголь сначала удивила, а потом стала бесить: черный юмор из уст младенца казался еще чернее.
– Быстро – это одна нога здесь, другая там. А нет, вторую не ждите. Хи-хи. – Очевидно пацан посчитал это смешным и захихикал.
На эту шутку штурман заподозрил, что его разыгрывают. Он свалил юмориста в сугроб и похлопал по щекам. Ноль реакции, глаза остались закрыты. Тогда прижал пальцы напротив сердца и прислушался к магии. Все было в порядке. Для «тихого-пьяного-мага», конечно же. Магия закапсулировалась внутри тела и на внешние раздражители не реагировала.
Кстати, очень хороший вариант в их случае. Северные болота недобро славились нулевым магическим фоном, то есть подпитаться ею снаружи было невозможно, надеяться приходилось только на собственные источник и резервы. У большинства магов этого резерва хватало ровно на один огненный шар. И если за границами болот они не испытывали трудностей с тем, чтобы продолжить бой, втягивая силу извне, то на болотах… М-да. Поэтому княжество Девятиземелье редко видело магов: не нравилось им здесь. Очень не нравилось.
Так что очень хорошо, что Илиа сейчас был тихим и не тратил энергию по дурости. Дольше продержатся. Да, собственный резерв штурмана был невелик, весьма невелик, а если честно, то весь он содержался в амулете-перстне. Вот таким Уильям случился инвалидом – и магически, и физически. Вся надежда была только на то, что пацан протрезвеет раньше, чем амулет иссякнет, или на то, что они получат помощь от других людей, иначе юному магу придется выбираться отсюда уже в одиночку, бросив замерший труп штурмана на съедение диким зверям. Уильям не боялся смерти, но умереть предпочитал в бою, в абордажной схватке, а не как неудачник.
Он взвалил горячее тело на плечо и поднялся:
– Вилли, твой левый сапог всегда как новенький… – поделился пацан интимным шепотом и хихикнул: – Как будто ты его не носишь.
– Еще раз про меня пошутишь – здесь оставлю! – пригрозил штурман.
В следующий раз пацан доверчиво сообщил:
– А ты знаешь, что подснежники – это не только цветы? – и посоветовал: – Не стань им!
– Завянь, – не сразу нашел подходящий ответ Уильям.
Три часа спустя, упав в очередной раз, штурман подниматься не спешил. Он равнодушно устроился в сугробе, цинично положив сапог на горячее тело спящего мага и отогревая замершую конечность. Из пацана получилась неплохая печка. На спине он неплохо согревал туловище, даже голова с руками почти не мерзли. Но ноги. Ногу Уильям уже не чувствовал. Он невесело рассмеялся:
– Твой любимый черный юмор, виконт. Одну ногу я потерял в огне, вторую отморозил.
Достав трубку и табак, штурман, не спеша, наслаждаясь, возможно, последними часами жизни, закурил. Тусклое солнце по-прежнему пряталось за серой зыбью сплошных облаков. В лесу стояла полная тишина, только иногда слышался глухой звук упавшего комка снега. Ни запахов костра, ни следов людей.
Уильям задумчиво посмотрел на безмятежно раскинувшееся тело Илиа. Снег под ним таял и схватывался ледяной коркой. После таких привалов оставались странные следы-вмятины формой в виде отдыхающего человека. Снежинки на гладкой щеке растаяли и лежали капельками. Ресницы чуть дрогнули, маг по-детски улыбнулся чему-то во сне. Капли скользнули вниз по шее и впитались в шейный платок красного цвета. Пацан его забавно повязывал, не на манер галстука-селедки – с одним узлом, а так, чтобы из узла свисали два хвоста, при этом над чем-то посмеивался и бормотал про пионеров. Пионер – это же первопроходец? Если они носят шейные платки, то ничего смешного в этом же нет?
Штурман выбил трубку, потом с прищуром оценил свой амулет. Разряжен тот оказался наполовину, а до обитаемого «острова» было вдвое дальше, и это значило, что он в этих болотах разряжается в три раза быстрее. Чьорт.
Уильям прикинул варианты. Когда останется четверть, то придется закопаться в сугроб и обустроить там ледяной шалаш. Кажется, северяне называют это berloga. Может, сделать это прям сейчас? Нет, пока не стемнело, надо идти. Он подышал на пальцы и закинул «грелку» на спину.
– Ты за меня не переживай, я не пропаду. Долго не пропаду. К весне только запашок появится. Хих.
«Тьфу! Вот же ж свезло. Зато не скучно», – угрюмо думал штурман, выбирая, куда ступить, чтоб в очередной раз не рухнуть. Подниматься становилось всё сложнее.
***
Бушующее море
Темное небо смешалось с темной же водой. Волны, поднявшиеся до небес, скрыли солнце. Бриг «Дева Лизоветта» с пиратским флагом на корме неотвратимо несся на камни.
– Право руля! – вопил сквозь бурю капитан, но судно руля не слушалось. Магическая сфера заблокировала тросы. Оно, одержимое смертью, неслось вперед, неся погибель всем.
– Виконт, сделай же что-нибудь!
***
– Пли! – вопил боцман. Но пушки молчали, потому что магический фитиль отказывался загораться.
– …Ъ! Нам конец!
Франкийский галеон, охотник на пиратов, выплюнул мощный залп всеми бортовыми орудиями. Если не успеть поставить магический заслон, то ядра разнесут в щепы пиратскую посудину.
– Илиа! Почини сферу немедленно!
***
– Ватсон, ну что?
– Увы, капитан, припасы отравлены. Мы все умрем через несколько минут, если сфера не заработает.
– Каракатицу тебе в глотку! Почему магия не работает?
– Она работает, капитан. Просто корабль хочет нас убить…
– Это полный бред! Почему?
– Я не знаю….
– Виконт, ну хоть вы сделай же что-нибудь!
– Простите…
***
– Простите… Простите… – в очередной раз шептал Наиль беспомощно.
***
– А-а-а, мама! – заорал Наиль, пытаясь выбраться из очередного убийственного кошмара. Кошмара, где раз за разом они умирали. Или это не кошмар? Не сон? А сон был о том, как они вышли из портала в зимнем лесу? Где же реальность?
[1]Черный народный юмор.
