Текст книги "Мир Имени Меня. Оникс"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Ну, что-то вроде того, – задумалась Ада. – Блин, не знаю, как объяснить, это сложно. Подожди до университета, там умные дяди все расскажут намного понятнее, чем я. Я же и сама пока что базу всего этого дела не очень-то знаю… Кстати, мы уже приехали.

Я тоже заметил, что машина, тихо скользившая по улицам, начала замедляться. Через мутную, тоже бронированную перегородку, отделяющую водителя от пассажиров, ничего толком не было видно, но я быстро нашел нужную кнопку и нажал ее.

Электрохромное стекло стало прозрачным, и я увидел ворота поместья Идзуми. Огромные, в три или даже четыре метра, с фигурной ковкой невероятного мастерства, на которых были изображены четыре силуэта – мужчина, женщина и двое детей. В центре ворот, разделенная надвое, красовалась витиеватая гербовая «И», а над ней был небольшой кованый символ из трех волнистых линий.

Ворота величественно и бесшумно открылись перед машиной, и мы въехали в просторный зеленый сад. Мимо проплыли аккуратно подстриженные кусты, редкие, но красивые деревья, некоторые даже с ягодами, и небольшой фонтан, в котором плавали крупные рыбы. Казалось, что водитель специально держит минимальную скорость, чтобы я успел насладиться красотой и богатством семьи Идзуми.

Нашли, кого удивлять. Я бывал в небоскребах и работал с людьми, которым эти небоскребы принадлежали. Я, может, пока и не совсем понимаю, насколько высоко стоит семья Идзуми в местной иерархии, но шокировать меня у них пока не вышло. Хотя для них я, наверное, просто деревенщина, несмотря на то, что «достойный мужчина», как выразился Райко. Мне сейчас положено сидеть с открытым ртом и с каждой минутой открывать его все шире… Наверное.

Машина остановилась и слегка качнулась на мягкой подвеске.

– Приехали! – заявила Ада и, не дожидаясь, когда ей откроют дверь, распахнула ее сама.

Машина остановилась боком к поместью, с той стороны, где сидела Ада. Поэтому, пока она выходила, я почти не видел самого поместья, только отдельные детали. Решив не терять времени, я тоже открыл дверь со своей стороны, вылез из машины и, перехватив взглядом крышу, посмотрел на поместье Идзуми.

Ох, ничего себе… Я ведь знаю этот дом!

Глава 13

В моем мире тоже был этот дом. Трехэтажный старинный особняк, фасад которого тянулся на добрых тридцать метров, с двухскатной черепичной крышей. Черепица была двух цветов: один цвет служил фоном, а другой образовывал букву “И”.

Но в моем мире этот дом был заброшен и наполовину разрушен уже больше пятидесяти лет. Когда-то он принадлежал богатой семье Ивановых, что и отражалось в букве “И” на крыше. Потом семья разорилась, дом продали, но нового владельца посадили в тюрьму, как это часто бывает с теми, кто имеет много денег. Сначала его посадили, а что с ним стало потом – никто не знает. Главное, что дом остался на месте и медленно разваливался без ухода. Со временем его окружили забором, чтобы никто не заходил – слишком опасным он стал. А в мое время от него и вовсе остались только три стены, потому что четвертая вместе с частью крыши просто рухнула, открыв внутренности когда-то красивого дома.

А насколько он был красивым, я мог увидеть прямо сейчас. Особняк Ивановых, здесь ставший особняком Идзуми, стоял передо мной во всей красе. Он сверкал белым мрамором с тонкими золотыми полосками, утопал в цветах и зелени, а на крыше весело подмигивал яркий флюгер...

Да, не только я получил вторую жизнь в этом мире, ничего не скажешь.

Почему-то снова зачесался камень в груди, и я машинально потер его ладонью через ткань.

– Эй, – позвала Ада с той стороны машины. – Ты чего завис?

– Запоминал расположение окон и выходов, – ответил я, закрывая дверь машины и переводя взгляд на девушку. – На случай, если придется быстро покидать здание.

– Ха-ха, смешная шутка, – улыбнулась Ада.

Я не шутил.

– А где вторая машина? – спросил я, оглядывая двор. – С твоим отцом и братом?

– Не знаю, – Ада пожала плечами. – Возможно, куда-то заехали по пути. Но скоро приедут, отец не любит оставлять гостей без внимания. Это не в его стиле.

– У вас часто гости? – спросил я, следуя за Адой вверх по беломраморным ступенькам с золотыми полосками.

– Даже слишком, – вздохнула Ада. – Постоянно приходят гости, деловые встречи всякие... Четыре раза в неделю точно кто-нибудь приходит, а то и больше.

– Это поэтому дом такой большой? – хмыкнул я. – Чтобы всех вместить?

– Очень смешно, – скривилась Ада. – Хотя и поэтому тоже. У нас большая семья: я, Кен, папа, мама, две младшие сестры и дядя с женой. И много разных помещений... Например, тренажерный зал, гардеробные, комнаты для слуг...

– Отлично, – я щелкнул пальцами. – Тогда покажи мне дом, пока твой отец не вернулся.

– Почему бы и нет, – Ада пожала плечами и взялась за ручку двери. – Но учти, это может занять много времени.

– Дольше, чем до ужина, не затянется, не переживай, – я подмигнул. – Давай, веди, хозяйка!

Ада повела меня по дому, показывая каждую комнату:

– Это холл, тут лестница на второй и третий этаж. Есть еще две лестницы в конце каждого крыла, но ими в основном пользуются слуги.

– Тут спальня родителей, а тут кабинет отца. Они соединены, потому что отец иногда задерживается за работой и сразу идет спать.

– Это моя комната... Но мы туда не пойдем, там бардак.

– Это комната Кена, и туда тоже не пойдем.

– Это тренажерный зал, тут все понятно.

– Здесь кухня.

– Столовая, но туда мы тоже не пойдем, там сейчас готовят все для ужина.

– Здесь комнаты слуг, они живут с нами, чтобы не тратить время на дорогу.

– Здесь конюшня.

К этому моменту мы уже вышли во двор, пройдя через весь дом насквозь. В конюшне была одна лошадь, но она выглядела очень ухоженной и явно принадлежала к какой-то редкой и дорогой породе.

Ну а где конюшня, там и манеж для лошадей, и он здесь тоже был. Метров тридцать в диаметре, он был засыпан ярким белым песком. Прямо сейчас там размеренно бил копытом большой вороной жеребец – такой же красивый и статный, как и вторая лошадь, оставшаяся в конюшне. Перед ним стояла девочка лет двенадцати в одежде для верховой езды и в шлеме с козырьком, и, весело смеясь, помахивала рукой в такт ударам:

– Да, Рел, давай! Давай!

– Это моя средняя сестра, Юна, – пояснила Ада, когда мы проходили мимо. – А это наш конюх Санчес.

Она показала на немолодого мужчину мексиканской внешности в широкополой шляпе. Он стоял, облокотившись на манеж и внимательно наблюдал за Юной и Релом, следя, чтобы все было в порядке.

Ада также представляла мне других слуг, если они попадались нам на пути: служанка Мария, садовник Сергей, техник Анатолий. Их было много, одних только поваров на кухне целых пятеро.

Тем не менее, я запоминал все имена и лица, которые встречал. То же самое касалось и планировки дома, которая не просто запоминалась, а формировалась в трехмерную модель в моей голове. Это уже привычка. У меня за плечами – десятки пройденных подземелий и лабиринтов, от которых, если и существуют карты, то либо написанные давно мертвым языком, либо разорванные временем на мелкие кусочки.

Кроме конюшни и манежа, я нашел еще спрятанный в цветущем саду фонтан с парой садовых качелей.

– Ой, нет, туда мы не пойдем, – резко потянула меня за руку Юна, увидев, что на качелях кто-то сидит.

– Почему? – удивился я.

– Там мама.

– Это плохо? – еще больше удивился я. – Что не так с твоей мамой?

– С ней все отлично! – Ада опустила голову и покраснела. – Она хорошая, очень хорошая! Даже слишком хорошая...

– Это как?

– Если мы подойдем, она сразу вскочит и начнет хлопотать вокруг нас, как наседка... Как будто мы маленькие, и за нами нужен постоянный уход. Особенно за тобой.

– Я тут при чем?

– Ты гость в нашем доме. А значит, тебя надо с ног до головы облизать, а потом еще блестками посыпать, чтобы ты остался доволен.

Да, перспектива не из лучших. Конечно, когда вокруг меня вьется женщина – это нормально, но только если она примерно моего возраста. Ну, максимум на пять лет старше. Как доктор Мила, например.

Интересно, что она имела в виду, когда прощалась со мной неоднозначным “До встречи?”

– А на ней и так весь дом, все слуги, все расходы, – продолжила Ада, глядя на маму с нежностью. – Она почти не отдыхает. Не хочу сейчас прерывать ее отдых. Не пойдем, ладно?

Ах вот оно что! Ада на самом деле просто беспокоилась о матери, а не была недовольна ее поведением! Это все меняет. Если раньше я просто не хотел подходить, то теперь меня туда вообще не подтащить.

– Все равно за ужином увидитесь. Познакомитесь. Поговорите, – тихо добавила Ада.

– Да не пойдем, не пойдем, – улыбнулся я. – Что, я фонтанов не видел? Или мам чужих? За ужином так за ужином, я совершенно не против. Есть еще что посмотреть?

– Есть маленькая площадка для гольфа, – Ада развернулась и указала в сторону. – Но со мной никто никогда не хочет играть.

– С тобой? Она что, твоя?

– Ну, играю на ней обычно только я, – Ада кисло пожала плечами. – Все остальные мне всегда проигрывают и не хотят больше.

– Ну тогда пойдем поиграем, – улыбнулся я.

– В гольф? – Ада повернулась ко мне с сомнением. – А ты что, умеешь?

Проклятье, я совершенно забыл, что в этом мире я – нищеброд без роду и племени. Или, по крайней мере, не голубокровый аристократ в двадцатом колене, чья одежда шьется под заказ и обязательно украшена фамильными вензелями.

– Откуда я знаю? – ответил я. – Я ведь ни разу не пробовал! А вдруг у меня получится!

– А, точно, – лицо Ады расслабилось. – Тогда идем! Ужин будет не раньше чем через час!

Конечно, я умел играть в гольф. В гольф, в бильярд, в боулинг, даже в керлинг. Мне легко давались любые игры, где нужно было рассчитывать движения и углы. Иначе и быть не могло, если вспомнить, сколько раз моя жизнь зависела от того, правильно ли я определял траекторию, чтобы избежать ловушек. Или насколько точно я рассчитывал рикошеты от стен, бросая камешек, чтобы попасть в какой-нибудь хитро расположенный переключатель.

Разместить настоящее поле для гольфа во дворе особняка, даже такого большого, как у Идзуми, было невозможно – для этого нужно слишком много места. Поэтому здесь сделали несколько дорожек для мини-гольфа, каждая из которых была по-своему интересной. Где-то нужно было провести мячик по узкой змейке, где-то – через трубку, перекинутую с одного островка травы на другой, а где-то – прокатить по мертвой петле. Я никогда не играл в такое, это должно быть занятно.

Ада действительно играла очень хорошо. Наверняка она много тренировалась, потому что больше половины лунок закатывала с первого удара. Я немного отставал, но быстро сравнял счет, когда дошла очередь до мертвой петли. Она прошла ее только с пятой попытки, а я – с первой. Я просто аккуратно ударил так, чтобы мячик перепрыгнул с одного радиуса на другой, как между трамплинами.

– Эй, так нечестно! – возмутилась Ада, глядя, как мяч поднимается по петле на пару сантиметров, а потом срывается с края и падает. – Надо было заставить его пройти мертвую петлю!

– Предупреждать надо, – пожал я плечами. – Ты же не сказала об этом в правилах. Просто сказала, что нужно загнать мячик в лунку за минимальное количество ударов.

– Ах, ты... – Ада сощурилась и фыркнула. – Ну сейчас я тебя раскатаю!..

Но тут у нее в кармане белых брюк зазвонил телефон. Не сводя с меня недовольного взгляда, она достала его и ответила:

– Да, папа? В саду. Что, уже? Мы бежим!

Она убрала телефон и указала на меня клюшкой:

– Это еще не конец, тэр Оникс! Пусть сейчас у нас ничья, но я еще возьму у тебя реванш!

– Всенепременнейше, тэсса Идзуми. – я шутливо поклонился Аде. – Обязательно возьмете реванш!

– Ну и отлично, – Ада просияла, перевернула клюшку и положила ее в корзину с другими. – Тогда идем в дом. Ужин уже готов, ждут только нас!

Когда мы вернулись в дом и вошли в столовую, там царил настоящий хаос. Две девочки, одна из которых была Юна, с визгами и смехом носились вокруг длинного овального стола, накрытого тончайшей, почти прозрачной скатертью. На столе уже стояли тарелки и блюда, одно на другом, накрытые колпаками, как на этажерке, хрустальные, керамические, стальные, еще какие-то...

Дирижировала всем этим кулинарным оркестром мама Ады, которая сейчас совсем не походила на уставшую женщину, закутанную в плед, которую мы видели в саду. Сейчас она выглядела как настоящая богиня аристократии. Слуги в белых передниках сновали туда-сюда с блюдами и бутылками, подчиняясь ее жестам и тихому голосу. Тарелки стояли строго на своих местах, свечи зажигались по одному лишь ее взгляду, а лед в хрустальных ведерках старался не таять, когда попадался ей на глаза.

Да, Ада действительно была похожа на маму, она была ее миниатюрной копией. Единственное, что их отличало, – это черные, как ночь, волосы женщины. Но даже здесь было что-то общее. Одна узкая прядь была либо выкрашена в молочно-белый цвет, либо такая от природы, но мама Ады сделала из этого особую изюминку, разделив прядь поровну между двумя частями идеального пробора.

– Юна! Мика! – прикрикнула она на девочек, когда поймала короткий перерыв в своей работе. – Прекратите бегать!

Младшие сестры Ады мгновенно оказались за столом, словно их туда телепортировало. Их лица стали такими невинными, что было непонятно, почему мама вдруг повысила на них голос.

Райко Идзуми и Кен Идзуми тоже были уже здесь. Они сидели за столом, склонившись друг к другу и что-то тихо обсуждая. Но когда мы вошли, Райко поднялся, поправляя пиджак:

– А вот и наши герои! Познакомьтесь – это моя жена Наталья, девочки Юна и Микаэла, а с Кеном вы уже знакомы. Это будущий... Впрочем, уже нынешний сокурсник нашей Ады – Олег. Но он предпочитает, чтобы его звали Оникс.

– Оникс? – тонкие брови Натальи слегка дрогнули, а ее яркие красные губы растянулись в доброй улыбке. – Как необычно. Здравствуйте, тэр Оникс.

– Здравствуйте, тэсса Идзуми, – я слегка склонил голову. – Вы выглядите просто великолепно.

Ада слегка дернула меня за руку и сделала большие глаза, а Наталья рассмеялась, прикрывая рот рукой в тонкой черной перчатке:

– Вы хам, молодой человек! Но это тот случай, когда хамство даже к лицу!

Камень в груди вдруг потеплел и слегка зачесался, словно тоже хотел сказать, что я хам.

– Ты еще не видела, как он держался, когда его... – Райко бросил короткий взгляд на младших сестер, которые с любопытством прислушивались, и осекся. – Впрочем, ладно. Садитесь скорее за стол, я голоден, как волк!

Что там волк – еды на столе хватило бы, чтобы накормить целую стаю волков, да еще и на роту солдат осталось бы. Целиком запеченные осетры в шапочках из собственной икры, сочная буженина, явно домашнего приготовления, еще горячая, несколько огромных стейков разной степени прожарки, от которых можно было отрезать себе куски нужного размера, добрый десяток различных гарниров и столько же салатов...

Впечатление от всего этого пиршества портил только камень в груди, который чесался все сильнее... Но раздеваться за столом, чтобы почесать его ногтями, было бы неуместно – аристократы этого не поймут! Для них никакого камня и вовсе не существует, как уже выяснилось!

– Только не набивайте желудки слишком сильно, – хитро улыбнулся Райко, когда все потянулись к еде. – У нас еще есть деликатес на десерт. Оставьте место и для него.

Несмотря на то, что мы уже начали есть, слуги никуда не исчезли. Четверо стояли по углам комнаты, готовые поменять тарелку по первому намеку или заменить пустое блюдо на полное, а одна девушка – Мария, кажется, – продолжала сновать между кухней и столовой, постоянно поднося новые блюда и закуски. Соусы, сахарницы и солонки так и мелькали у нее в руках...

Проклятье, да что же так чешется этот камень!..

– Прошу прощения, – я поднялся со своего места, едва успев надкусить сочный стейк. – Совершенно забыл помыть руки. Сейчас вернусь.

– Сейчас все будет... – Райко повернулся к одному из слуг, но я его прервал:

– Нет-нет, тэр Идзуми, я сам. Честное слово, я не заблужусь.

Я вышел из столовой и направился к ближайшей туалетной комнате. Нужно было срочно проверить, что происходит с моим камнем и не собирается ли он устроить какую-то пакость. Например, взорваться или что-то в этом роде...

Мне навстречу снова прошмыгнула Мария, держа перед собой на подносе кувшин и несколько бокалов. Она бросила на меня короткий взгляд и тут же отвернулась, но было уже поздно. Обутая в черную балетку нога запнулась о складку ковра, и Мария пошатнулась, роняя с подноса накрытый крышкой кувшин.

Я шагнул в сторону и вытянул руку, перехватив его на полпути и не дав пролиться ни капле. Другой рукой я придержал стаканы, чтобы они не укатились.

– Ой! – испуганно воскликнула Мария. – Я... Простите! Спасибо! Простите!

Не глядя на меня, она почти побежала к столовой. Как бы не споткнулась снова.

Я проводил ее взглядом и пошел дальше, мимо кухни. Дверь в нее была открыта, чтобы Марии было удобнее носиться туда-сюда, но внутри никого не было. Видимо, все повара разошлись отдыхать после того, как отдали все заказы.

В открытую дверь было хорошо видно большое серебряное блюдо на раздаточном столе, на котором высокой горкой лежали коричневые влажные зерна. Видимо, это была та самая деликатесная икра форгов, которую подадут нам только после основных блюд. Никак иначе это блюдо на стол просто не влезет.

Внезапно камень в груди не просто зачесался, а заболел так сильно, что я сбил шаг и остановился, рефлекторно прижав руку к груди и поморщившись.

И только поэтому я заметил, как пространство в кухне исказилось, и из него, словно из ниоткуда, вышел высокий черный силуэт. Одним быстрым шагом, не оглядываясь, он подошел к блюду с икрой и поднял над ним руку с каким-то пузырьком. С горлышка сорвалось несколько черных, как деготь, капель, и я уже ожидал, что икра тоже станет черной, но, коснувшись ее, капли словно испарились. Просто пропали.

Можно было подумать, что это один из поваров, который забыл какой-то важный ингредиент для подачи икры... Но Ада познакомила меня со всеми поварами еще во время экскурсии.

И этот человек не был ни одним из них.

Глава 14

Я уже собирался окликнуть человека, чтобы увидеть его реакцию и выяснить по ней, кто он на самом деле. Но он сам вдруг повернулся ко мне и взглянул прямо в глаза.

Его лицо было таким же худым и тонким, как и весь его силуэт. Бледная кожа натянута на кости черепа так сильно, что казалось, вот-вот порвется, пропоротая изнутри. Вытянутая вверх лысая голова больше похожа на птичий череп, чем на человеческий. Глаза, маленькие и черные, смотрели куда-то мимо меня, как будто я для него не существовал.

Птицечеловек шумно втянул воздух, как будто ничего вокруг себя не видел, и ориентировался только лишь по запаху, и тихо сказал:

– Зря ты сюда пришел, парень… Очень зря… Извини, ничего личного.

А потом его пальцы сложились в какой-то странный жест, и пространство между его руками как будто исказилось, и это что-то резко рванулось в мою сторону!

Я увернулся, пропуская странное явление мимо себя, и вытащил пистолет, снимая его с предохранителя. Но, когда я вскинул оружие и прицелился, врага уже не было на месте. Он быстро, как настоящая птица, метнулся к открытому окну и выпрыгнул через него во двор.

Я проводил его стволом, но так и не выстрелил – так быстро противник канул в вечерние сумерки. Я бы только нашумел и поднял панику в доме, если бы стал сейчас стрелять.

Зато теперь я точно уверен, что никакой он нахрен не повар. И что он вообще не имеет отношения к семейству Идзуми, а очень даже наоборот.

Он желает им зла.

Я подбежал к окну и выглянул. Птицеголовый уже успел отдалиться, но не настолько, чтобы я не смог попасть. Я снова прицелился, но он вдруг подпрыгнул, развернулся в прыжке, и опять что-то бросил в меня! Я только и заметил что неясный отблеск в свете уличных фонарей и быстро отскочил от окна, убирая голову.

С глухим стуком в оконную раму вонзилась большая черная звезда с четырьмя лучами. Она вошла в дерево остро отточенными лезвиями и сразу же растворилась в воздухе, превратившись в черный дым! И это выглядело очень похоже на то, как растворялись в пространстве после смерти разломные твари!

Теперь было очевидно: он маг. И я не знал, что еще он может использовать против меня.

Но я заметил, что он как будто чувствует, когда я нацеливаюсь на него.

Что ж… Значит, не буду целиться!

У птицеголового фора в десяток метров, поскольку он выпрыгнул из окна раньше, чем я.

Так он думает.

Но у него нет никакой форы.

Я закрыл глаза, вспомнил план особняка и представил, как противник будет двигаться вдоль стены. Затем быстро открыл глаза, и убрал пистолет за пояс, чтобы он не мешал бежать.

А бежать придется быстро.

Но сперва я подцепил пальцами и подбросил в воздух блюдо с икрой форгов. Чтобы, пока меня не будет, никто точно не успел ее попробовать. Мало ли что этот хрен туда налил!

Я уже был в коридоре, когда за спиной раздался грохот падающего на пол блюда.

– Ах!.. – выдохнула Мария, когда я вылетел из кухни и вихрем пронесся мимо нее. Она отскочила в сторону, прижалась к стене коридора, практически слившись с ней, и только благодаря этому я не сбил ее с ног и не потерял скорости.

А скорость мне сейчас была очень нужна! Птицеголовый был высоким, и его ноги были длинными – только и успевай считать метры, которые он отмахивает!

Я пробежал коридор за полторы секунды, и ворвался обратно в столовую, которую покинул буквально минуту назад. Слуги испуганно шарахнулись в стороны, все взгляды устремились на меня, а Кен Идзуми даже начал подниматься со свего места.

– Что про… – начал он, но не успел договорить.

Слева не пройти – там стулья с членами семьи стоят практически вплотную к стенам. Справа тоже – там как раз стоит один из слуг, подливая в бокал старшему Идзуми…

Я, не останавливаясь, на стол и побежал по нему, перепрыгивая через блюда! Из-под ног полетели куриные крылышки, креветки, омары, брызнули соусы, взметнулись воздух салфетки!..

– Оникс! – закричала Ада, отталкиваясь от стола и падая на спину вместе с креслом.

– Потом! – крикнул я на бегу. – Все потом!

Один из слуг, то ли самый умный, то ли наоборот – самый глупый, попытался остановить меня и встал в конце стола, прямо у меня на пути, распахнув руки, словно требовал обнимашек.

Я толкнулся ногами, и пролетел над ним высоким боковым сальто, подхватывая по пути одну из винных бутылок со стола. Очень уж удобно она попалась под руку, горлышко буквально само прыгнуло в ладонь.

Слуга, уже решивший, что вот-вот схватит меня, схватил лишь пустоту и проводил меня ошарашенным взглядом.

Я приземлился у выхода из столовой, потерял секунду, чтобы проскользить по паркету, стирая с подошв соус и масло, и снова побежал по коридорам поместья. Бросил взгляд в окно, мимо которого пробегал, и с удовлетворением заметил, как в нем промелькнул высокий тонкий черный силуэт.

Точно по плану.

Я прикинул расстояние, на следующем шаге крутнулся вокруг своей оси и изо всех сил метнул бутылку донышком вперед – точно в окно, выходящее на фасад поместья!

Толстое дно врезалось в стекло, раскалывая его на множество осколков…

И бутылка угодила прямо в голову птицеголового!

Такой удар мог бы повалить даже слона, а птицеголовый и вовсе рухнул, как будто его ноги подрубили косой! Я только и заметил, как его длинные руки мелькнули в окне, когда он рефлекторно попытался удержать равновесие.

А потом я сам выпрыгнул в окно. Сгруппировался поплотнее, чтобы не порезаться осколками, оставшимися в раме, и вылетел наружу, в вечернюю прохладу.

Приземлившись, я перекатился по мягкой траве, смягчая удар, и сразу же развернулся, ища взглядом птицеголового. Он стоял на четвереньках и пытался подняться тоже, но руки и ноги не держали его, и он снова падал.

Еще бы, после такого-то попадания! Странно, что он вообще в сознании!

Странно, но хорошо. Уж этого-то я точно смогу допросить!

Я подскочил к нему и ударом ноги выбил руки из-под тела. Птицеголовый снова рухнул навзничь, громко щелкнула челюсть, и, кажется, хрустнули зубы. Главное, чтобы он язык себе не откусил, а то я же ничего не пойму, что он говорит!

Я схватил одну его руку и заломил ее за спину, усевшись сверху, чтобы не дать ему использовать магию. Если ему нужно двигать руками, чтобы творить заклинания, я не позволю ими двигать!

Вторую руку я тоже хотел бы заблокировать, но для этого мне понадобилась бы и моя вторая рука тоже… А у меня на нее были другие планы.

Я снова вытащил пистолет и прижал его ствол к земле рядом с ухом птицеголового.

– Кто ты такой?! – закричал я, прижимая холодный металл к его уху. – Что ты собирался сделать?!

– Пошел ты! – с ненавистью прошипел он, уже не как птица, а скорее как змея, разбрызгивая при этом кровь изо рта. – Щ-щ-щенок! Я тебя!..

Я не стал выяснять, что именно он меня, и просто нажал на спусковой крючок.

Но выстрела не произошло. Пистолет только сухо щелкнул – осечка.

Я тихо выругался про себя, упер рукоять пистолета в колено и нажал кнопку сброса магазина. Магазин немного выскользнул, но не до конца – уперся в ногу. Я зафиксировал его мизинцем, зацепил ствол целиком за складку на штанине и дернул вперед, выбрасывая осечный патрон. Вогнал магазин на место ударом об ногу, сбросил затворную задержку и снова прицелился в траву рядом с ухом мага…

Но выстрелить не успел.

– Прекратить! – внезапно раздался громкий голос Райко Идзуми. – Немедленно прекратить! Что тут происходит?!

Одновременно с его голосом вспыхнул яркий свет, как будто на нас направили театральный прожектор. Я прикрыл глаза левой рукой, а правую с пистолетом быстро убрал за спину. Если бы я уже успел выстрелить, не было бы смысла прятать оружие, а так… Не хотелось, чтобы они знали, что оно у меня есть.

К нам с птицеголовым подходила целая толпа. Даже против света я легко узнал по силуэтам, кто есть кто: Райко Идзуми, Кен Идзуми, Ада Идзуми и служанка Мария. И еще двое, явно вооруженные, но неясно, то ли это солдаты, то ли охрана магов. Настоящая охрана, а не статусные болванчики с пистолетиками, годные лишь на то, чтобы трупы в машины грузить.

– Олег! – закричал старший Идзуми. – Что здесь происходит?! Объясните, кто этот человек?!

– Мне кажется, вы лучше меня ответите на этот вопрос, – усмехнулся я. – Этот человек пытался отравить ваш деликатес… Хотя, что я говорю – он его успешно отравил!

– Что?! – удивился старший Идзуми. – Отравил?! Переверните его! Покажите его лицо!

Но даже раньше, чем вооруженные парни успели подойти ко мне, маг подо мной вдруг резко дернулся, как будто пытался спрятать голову под крыло, как настоящая птица, и замер на мгновение.

А потом его тело скрутило так сильно, что оно выгнулось над землей! Я подлетел в воздух, как неудачливый ковбой на родео, и приземлился в метре от мага.

– Черт! – выругался Райко. – Тарантелла!

– Что нам делать? – спросил один из вооруженных, не решаясь подойти к магу.

– Ничего вы не сделаете! – ответил старший Идзуми. – И даже не подходите! Это опасно!

Тело мага вдруг с хрустом выгнулось в другую сторону, так, как живой человек не смог бы. Потом его скрутило вбок, затем в другую сторону… Казалось, что какой-то невидимый великан играет с птицеголовым, как с оригами, и намечает линии, по которым его предстоит сгибать.

В свете фонарей, которые держали Мария и Ада, что-то блеснуло в траве. Я перевел взгляд и подобрал выброшенный из пистолета патрон – не стоит разбрасываться уликами. Может, еще пригодится.

Наконец, мага перестало скручивать, и он застыл на траве, вытянувшись, как новобранец перед генералом. Бьюсь об заклад, если снять с него ботинки, то даже пальцы ног будут вытянуты, как струны.

– Все, – резюмировал старший Идзуми, забирая у Ады фонарь и подходя ближе. – Теперь и можно познакомиться.

– Что это было? – спросил Кен, подходя тоже.

– Тарантелла, – повторил Райко. – Это артефактный яд. Действует ужасно и очень болезненно, как ты сам мог убедиться… Зато почти моментально. Противоядия от него также не существует. Именно поэтому его используют наемные убийцы, которым проще свести счеты с жизнью.

– Проще чем? – Кен вопросительно поднял брови.

– Проще, чем оказаться там, где жизнь будет долгой, но не приятной, – закончил я за старшего Идзуми, подходя тоже. – И все благодаря информации, которую можно из него вытянуть.

– Именно так, – кивнул Райко, присаживаясь на корточки и направляя свет фонаря на лицо птицеголового. – Знакомьтесь, Ингвар Каров. Известная личность. Убийца экстра-класса, хотя он сам предпочитает называть себя «ликвидатором». В розыске во всех странах, где есть полиция или что-то, хотя бы отдаленно ее напоминающее. Неуловимый, как тень. Всегда выполняет свои заказы тихо и без шума. А если не получается выполнить – возвращается и делает это снова.

– Откуда вы его знаете? – спросил я.

– В моем положении нужно знать, кого конкуренты могут послать за мной, – вздохнул Райко и встал.

– Есть конкретные подозрения? – я тоже встал.

– Есть. И немало, – Райко покачал головой. – Но это уже не ваше дело, Оле… Оникс. Не сочтите сказанное за грубость, я не хотел вас обидеть, просто правда… Не нужно об этом беспокоиться. Вы уже и так оказали нам очередную огромную услугу, остановив убийцу. Он отравил икру?

– Что-то вылил из пузырька на нее, – я пожал плечами. – А потом бросился от меня наутек. Только сначала попытался убить, а потом уже бросился наутек, когда понял, что не вышло.

– Изолируйте икру, – велел старший Идзуми одному из вооруженных, а потом повернулся ко второму. – И выясните, как он попал на территорию поместья!

– Уже выяснили, – ответил тот. – Второй пост полностью уничтожен. Десять минут назад они по плану выходили на связь, как положено, а сейчас оба мертвы. Все посты уже усилены, вызвана вторая смена.

– Все рассчитал, подонок… – с уважением произнес Райко, глядя на мертвого Карова.

Действительно, он все рассчитал. Сразу после радиоконтакта убил постовых, чтобы получить больше времени для действий. Подловил момент, когда на кухне никого не было. И, возможно, использовал какую-то невидимость. Не удивлюсь, если он еще и мертвые зоны камер просчитал… Не может же быть, чтобы у Идзуми не было камер в поместье! И не может же быть, что за этими камерами двадцать четыре на семь не сидят какие-нибудь специально обученные наблюдатели!

Такие операции быстро не придумываются. Каров явно готовился не неделю, и даже, наверное, не две. Можно совершенно точно сказать, что он приходил не по мою голову, а именно что за Идзуми, за кем-то из них… Или за всеми разом. Каров рассчитал все до мелочей, но одного он не учел. Того, что учесть было просто невозможно.

Меня.