Текст книги "Фол последней надежды (СИ)"
Автор книги: Екатерина Морозова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– Извините, но Степан Григорьевич занят и просил его не беспокоить. Если что-то срочное, можете оставить записку или передать через меня.
Вот так Стёпа! Даже он не хочет меня видеть. Ну что за день? Но вслух я сказала совершенно другое:
– Нет, спасибо. Я зайду в другой раз, – и уже собираясь выйти за дверь, я услышала:
– Не расстраивайтесь, начальник сегодня не в духе, вот на всех и срывается.
Я искренне улыбнулась Милане:
– Ничего страшного, зато теперь я знаю, какой ваш руководитель злыдень.
Я вышла в коридор, оставив Милану в растерянности обдумывать мою последнюю фразу. Проводив странную посетительницу, Милана села за письменный стол, вернувшись к своей работе, но спустя пять минут из кабинета вылетел Мельников, заставив девушку нервно вздрогнуть, как в тот раз, когда он застал её за чтением журнала на рабочем месте.
– Кто говоришь ко мне приходил? – спросил начальник.
– Нина Александровна, – ответила Милана, сгорая от любопытства.
Степан достал из кармана брюк телефон, увидев на экране мобильника три пропущенных звонка от Бойцовой. Он совсем забыл включить звук после совещания.
– Ну, дурында! Нина Александровна, тоже мне! – сказал Мельников самому себе и, захватив из кабинета пиджак, обратился к секретарше:
– На сегодня свободна.
Ошарашенная Милана так и осталась сидеть за столом, взирая на в спешке удаляющегося начальника.
– Обалдеть, – только и смогла произнести она.
* * *
Тренировка не заладилась с самого утра. Алексей затылком переправил мяч под перекладину, но вместо этого, угодил прямо в неё, из-за чего мяч отрекошетил и благополучно миновал ворота, откатившись на еще покрытую росой траву.
– Моторин! Да что с тобой? Ты что, хочешь послезавтра проиграть "Армаде"?! Самой слабой команде лиги? – тренер Глеб Платонович лютовал, эмоционально размахивая руками.
Расстроенный Алексей, еще разгоряченный от активного бега по полю, упал на траву, вытянув ноги вперед. Нет, так не пойдет. Тренировка была провальной не из-за физической подготовки спортсмена, а из-за его глупой головы, мысли в которой крутились только вокруг Нины. А она держалась молодцом, несмотря на нападки его семейки. И вообще, она милая и добрая, и именно поэтому футболист чувствовал настоящей паршивой овцой, кинувший ангела на амбразуру в виде его семьи. В и так тяжелой голове Моторина возникли безрадостные картины Нины в образе очаровательной овечки и клацающего острыми зубами волка-отца. И ведь пострадала девчонка ни за что, Роман Евгеньевич еще сумел удивить сына. Он ведь позвонил тогда, вечером, после ужина в ресторане.
– Ты что творишь, гаденыш? – Алексей услышал в трубке грозный голос отца. – Опозорил меня перед Лизой. Просто решил меня позлить? Бросай дурачиться, пора поговорить о делах.
Но взвинченный сын, во что бы то ни стало, не хотел уступать отцу:
– Нина – моя девушка, и пока ты не будешь считаться с моим выбором, даже думать не буду о совместных делах с тобой!
– Хорошо, – Моторин-старший тут же взял себя в руки.
– Что хорошо?
– Хорошо, считай, что я её принял. А теперь, поговорим о компании.
У футболиста чуть челюсть не отвалилась от такого поворота событий. То, что дальше услышал Алексей, не представляло для него особого интереса, а вот реакция отца на его провокацию не могла оставить непутевого сына равнодушной.
Роман Евгеньевич же, с высоты своего опыта и лет, занял мудрую позицию: если противник бунтует – дай ему то, что он просит, и это ему быстро надоест. Возможно, эта простушка Нина – всего лишь временное увлечение непослушного сынка. А о варианте стать счастливым дедушкой, Моторин-старший даже помыслить боялся.
– Проблемы? – Макс оторвал Алексея от воспоминаний, несильно хлопнув друга по плечу. – Если они решаемы, то советую разобраться с ними до матча, а то сейчас ты выглядишь не лучше старой развалины.
Смотря вслед удаляющемуся в раздевалку рыжеволосому Максу, Моторин принял решение: надо обязательно загладить свою вину перед Ниной, иначе она ему и на смертном одре будет видеться. До её городишки меньше двух часов пути, а уж он то, любитель скорости, долетит и за час. Вскочив на ноги, Алексей поторопился в душ, чувствуя, что сделал правильный шаг навстречу своей совести и хорошему человеку.
* * *
Транжирить деньги на такси обратно я не хотела, поэтому, кляня Степана и весь мужской род за безжалостное и бессердечное отношение к хрупким и ранимым девушкам, я плелась на остановку.
– Нина Александровна! – услышала я позади себя, после чего почувствовала захват сильной рукой своего предплечья.
Обернувшись, я увидела Степана Григорьевича собственной персоной, неподалеку от которого стоял припаркованный конь-внедорожник.
– Мельников! Нельзя же так пугать! Я уже хотела на тебе прием отработать, – Степан самодовольно улыбнулся и произнес:
– Не хочу задеть твою женскую гордость, но, похоже, что мы в разных весовых категориях, – он даже выпрямил плечи, показывая своё превосходство, учитывая, что я ростом едва доходила ему до плеча.
– Смотри, носом в облаке дырку не сделай, – пожурила я Стёпку, который уже подталкивал меня в сторону машины. – Я и не думала, что в твоем плотном графике найдется местечко для несчастной подруги преклонных лет, – продолжала я бурчать, пристегивая ремень безопасности.
– Ветхая моя, почему же ты так несчастна?
– Провела воскресенье с роднёй Моторина, – мне показалось, или Степан действительно слишком сильно надавил на педаль. Он молчал, поэтому я продолжила и дальше плакаться другу о несправедливости злодейки-судьбы.
– ... он просто использовал меня, а я то надеялась, что могу ему понравится, – наконец, я закончила свой монолог, увидев, что Мельников заметно повеселел.
– Ну, Бойцова, честно сказать, даже не ожидал, что ты способна ради мужчины поехать в другой город. Хотя...у вас очень быстрое развитие отношений – даже с семьёй успела познакомиться, – я ударила Степана по плечу.
– Мельников! Какой же ты невыносимый! Тебе смешно, а мне очень грустно.
– Ладно, ладно, – пошел на мировую Степан: – Чтобы загладить свою вину, предлагаю поехать в кино.
На улице уже заметно захолодало, и я, завернувшись в любезно предоставленный другом шарф, быстрыми перебежками добежала от машины до кинотеатра. Выслушав нотацию от Степана за то, что оделась не по погоде, я, наконец, оказалась в уютном зале киноцентра, почти не заполненного людьми, предпочитающими в холодный вечер понедельника отсиживаться дома. Но те девушки, которые всё же решили посмотреть фильм, даже если пришли в кинозал с парнями, упорно просверливали глазами дырку в Степане, который, не успев переодеться после работы, выглядел чересчур презентабельно.
Идти на мелодраму я отказалась – настроение было не то, поэтому мы ограничились покупкой билетов на новый нашумевший боевик "Месть якудзы Черному барону". Насмотревшись на все внутренности тел криминальных авторитетов, и когда на двадцатой минуте просмотра один "крепкий орешек" стал выдирать глаз другому, Степан понял, что фильм был выбран явно не тот. Он косился на свою соседку, увлеченно хрустящую орешками, с упоением глядящую этот сумасшедший фильм. Я же думала о своём, почти не замечая того, что происходит на экране. Всё, вот выйду из кинотеатра, и даже думать перестану о футболистах, и даже на матч больше ни разу не пойду.
– Больше на такие фильмы тебя не поведу, мне было так жаль одноглазого! – сказал Мельников, выходя из киноцентра, а потом приобнял меня, дотронувшись пальцем до кончика моего носа.
– Что со мной не так? – я так резко развернулась к Степе, что тот аж вздрогнул от неожиданности.
– Ты слишком добрая, – друг всегда меня понимал с полуслова.
– Я думала, что это не порок.
– Иногда я боюсь за тебя, потому что ты слишком наивная, – в этот момент послышался шорох, и с дерева на голову Степы обрушился красивый каштан.
Мне было жутко стыдно, но сдержать смех я не могла, поэтому пакостно хихикая, глядя на то, как Мельников страдальчески схватился за голову, я сделала шаг в его сторону, но оступилась и сломала каблук.
– Это тебе кара небесная за то, что смеялась надо мной, – услышала я голос Степана, упорно потирающего шишку на затылке.
– Ещё больно? Дай посмотрю, – я дотронулась до светлых мягких волос Мельникова в поисках злополучной шишки, но он остановил мои ладони, зажав их в своих, и сказал:
– Не надо. Пойдем лучше, доковыляем до магазина – сапоги тебе новые купим.
Спустя полчаса на заднем сидении внедорожника красовалась красивая коробка от не менее красивых итальянских сапожек, которые уже радовали глаз на моих ногах, в то время как старые были отправлены смелой рукой Степы в мусорный бак.
– Я обязательно отдам тебе деньги, даже не спорь, – остановила я меценатство Степана. – Ели ты не прекратишь, я буду чувствовать себя содержанкой.
– Какая ты, всё-таки, странная. Многие бы мечтали оказаться на твоем месте и стать моими содержанками!
Я уже было хотела ответить Стёпе, что я не отношусь к категории его воздыхательниц, но тут зазвонил телефон. Порывшись в необъятной сумочке, в которой, при желании, можно было бы найти и кусок водопроводной трубы, я всё же выудила мобильник. Ещё не поняв, что произошло, я с удивлением посмотрела на Мельникова.
– Подвези меня, пожалуйста, к стадиону. Там меня ждёт Моторин.
Степан осатанел в один миг:
– Что ему на этот раз надо?! В Москве не сидится? А ты что, сразу уши расправила для очередной лапши? Не ты ли плакалась мне весь вечер про то, как тебе плохо из-за него?
– Ты что бесишься? Сказал, что ему нужно меня увидеть. Вдруг что случилось? – задала я скорее риторический вопрос.
Поняв, что бесполезно говорить с пустоголовой девушкой, в очередной раз наступающей на те же грабли, Стёпа завел машину и ехал до стадиона в полной тишине.
Увидев белый BMW Алексея неподалеку от входа на стадион, я попросила Степу высадить меня. Упёртый Мельников не собирался со мной разговаривать, и даже попрощаться не хотел.
– Я позвоню тебе завтра. Спасибо за вечер, – я чмокнула друга в щёку и выскользнула из машины.
* * *
Моторин был, как всегда, великолепен. Как только он увидел меня, вышедшую из Степкиного джипа, он тоже распахнул дверь машины, и, подойдя поближе, жестом пригласил присесть в салон. Вспомнив о хороших манерах, я решила познакомить Алексея и Степана, но последнего уже и след простыл. "В последнее время Мельников ведет себя как ребенок", – подумала я, присаживаясь в уже знакомый автомобиль футболиста.
– Привет. Честно сказать, я была чрезмерно удивлена, получив от тебя звонок, – начала я речь, прокручиваемую в голове задолго до того, как подъехала к месту встречи, – Что-то случилось? Сразу предупреждаю, что, не смотря на твой внезапный приезд, я больше не буду изображать твою девушку, – затараторила я всё, что накипело на душе, глядя через стекло на ночную улицу, избегая смотреть в сторону обольстительного Моторина, находящегося в облаке модного мужского парфюма.
Своим звонком он выбил меня из колеи. Интересно, что на этот раз? Может, попросит прикинуться его потерянной в детстве сестрой для статьи в очередном популярном глянце или просто приехал подаренный кулон отобрать? Но в этот раз Алёша меня действительно удивил:
– Ниночка, прости меня, скотину безмозглую, – начало меня уже впечатлило, – Я так хотел насолить отцу, что совсем не подумал о тебе. Пережить вечер с моей семьей сможет не каждая, – он внезапно схватил меня двумя руками и повернул к себе так, что пришлось смотреть ему прямо в голубые глаза. – Я искренне извиняюсь за то, что заставил пройти тебя через всё это.
Приятные слова, словно расслабляющая музыка заполняли мои уши, проникая всё глубже. Вероятно, его совесть превратилась в дотошного хомяка, прогрызшего несчастного футболиста насквозь так, что он даже в другой город примчался. Ну, ладно, начнем с совести. Вдруг потом это перерастет в нечто большее?
Печально понурив глаза, пытаясь скрыть победную улыбку на губах, я прошелестела:
– Этот ужасный вечер в ресторане заставил меня страдать всю ночь напролет, – на самом деле я и думать давно забыла о родне Алексея, но вовремя вспомнив о том, что я всё-таки женщина, решила пококетничать, раз уж выдался такой шанс.
– Какая же я свинья! – слова страдальца пролились, словно бальзам на мою "израненную" душу.
Я была готова слушать ещё и ещё о том, как Лёша корит себя и обзывает, даже вздохнула погорестнее, но тут в кармане затрезвонил телефон, помешав мне в полной мере насладиться сладким девичьим триумфом.
Неохотно отодвинувшись от Моторина, я услышала в трубке взволнованный голос брата, у которого на заднем плане происходило что-то невероятное:
– У нас ЧП! Нинка, езжай скорей домой!!!
– Что там? – зная брата, я решила раньше времени не паниковать.
– Она рожает!!! – пребывая в курсе того, что морская свинка Вани должна была в скором времени разродиться, я постаралась успокоить чувства, как оказалось, своего нежного брата.
– Не нервничай. Спокойствие и только спокойствие. Это естественный процесс. Она всё сможет сделать сама.
– Я уже скорую вызвал, но она всё не едет! – Ваня так разнервничался, что аж повизгивал в трубку.
– Скорую помощь для морской свиньи? Вань, ты меня поражаешь, – после секундной паузы брат заговорил:
– Нинель, ты там что, белены объелась? Переработалась? Машка твоя рожает!
– У нас дома?!
– А я тебе о чем всё это время говорю?! Дуй домой! – голос брата утонул в нечеловеческих криках, и я, оторвав руку с телефоном от уха, прокричала:
– Лёша! Скорее ко мне домой!
Смышлёному Моторину два раза повторять не пришлось, и, слушая мои указания, он тут же завел машину, помчавшись в нужном направлении.
Дверь в квартиру была распахнута. Любопытные соседи выглядывали из своих жилищ, пытаясь понять, что происходит. А картина была, как раз, то, что надо: ежеминутно выбегающий с выпученными глазами на лестничную клетку Ванька в поисках спасителей в белых халатах и раздающиеся, явно Машкины, крики из квартиры, затихающие и вновь заставляющие леденеть кровь в жилах слабонервных зевак, создавали соответствующую атмосферу.
Ничего не говоря, я прошествовала в спальню, где моим глазам открылось еще более неординарное зрелище: виновница паники сидела на табуретке в углу комнаты и, схватившись за живот, выкрикивала патриотические лозунги партизан, попавших в плен, готовых в ближайшее время свести концы с концами. Посреди же моей кровати, на белоснежном постельном белье с рюшками, лежал синюшного цвета муж подруги Михаил, около которого стоял с виду невозмутимый Бобров с мокрым полотенцем в руках, пытающийся привести двухметрового папашу в чувства. Наконец, все они, в том числе и мечущийся из комнаты в коридор Ванька, заметили наш приход, воззрившись глазами, полными надежды на меня, в то время, как из-за общего состояния психоза, на Моторина никто внимания не обратил.
– Нина!!!
– Зазноба пришла! – услышала я приветственный клич, не изменяющего себе даже в минуты отчаянья, Виктора.
Даже Мария прекратила орать, обрадовавшись подмоге в виде меня, потому как от трех ошалевших мужиков, пребывающих в еще более удрученном состоянии, чем сама роженица, проку было как от стада диких обезьян в библиотеке.
Порой, в критических ситуациях, я могу взять себя в руки. На моё счастье, это произошло и в этот раз. Встав посреди спальни, я скомандовала:
– Несите горячую воду и полотенца!
– Зачем? – шепнул мне на ухо Алексей.
– Не знаю, но в фильмах так всегда кричат, – так же шепотом ответила я ему, сосредоточившись на обстановке и плане дальнейших действий.
Пока Бобров с Ваней помчались исполнять моё приказание, я растормошила Мишу, сквозь полуприкрытые глаза с интересом наблюдающего за мной.
– Михаил! Кормилец! Быстро взял себя в руки и бегом за документами, которые жене понадобятся в роддоме.
Машкин супруг подскочил на кровати и, не меняя своего синего цвета лица на нормальный, помчался "кабанчиком" домой, благо их квартира находилась через два дома от нашего. Как только он скрылся за дверью, я обратила своё внимание на футболиста.
– Алексей, твой вклад в наше "спасение утопающих" просто необходим, – начала я длинную речь, но Моторин меня перебил:
– Чем я могу помочь?
– Иди нашей Марии спину растирать, слышала, что это помогает, – сказала я, думая о том, помощь Лёши нужна была скорее с психологической стороны.
Спортсмен беспрекословно подошел к охающей Маше и принялся растирать ей плечи и спину. Подруга, даже в процессе родов, была далеко не глупа, и быстро сообразила, кто к ней пристроился, поэтому даже стоны хитрой Машки стали какими-то эротическими. Представляю, как она потом подружкам будет рассказывать о своих родах, учитывая, что, в отличие от меня, она в футболе и красивых футболистах отлично разбирается. Получающая приток гормонов счастья Мария даже не заметила, как в комнату вошел врач скорой помощи и пара фельдшеров, забравших подругу под белы рученьки, в то время как Виктор с Иваном продолжали кипятить воду на кухне и спорить о количестве необходимых полотенец. Мишка с документами успел как раз вовремя, и, прихватив её вещи, вместе с женой отправился в роддом.
– Уф, ребята, вы все – молодцы, – поблагодарила я оставшихся в квартире "героев", обессиленно присев на кровать.
– Ты как? – спросил Алексей, на которого, наконец, воззрились две пары удивленных глаз.
В отличие от брата, принявшегося ходить кругами вокруг Моторина, сравнивая его с образом, запечатленным в его памяти, Витя довольно быстро пришел в себя, увидев перед собой не известного футболиста, а серьезного соперника.
– Это же Моторин! – воскликнул Иван, но тут же на первый план вышел Витя, и, раскрыв рот, как обычно, сразил всех наповал:
– А как Вы, бритоус, оказались рядом с алатырем? – глядя на Лёшу, я поняла, как выглядело моё лицо в тот миг, когда я познакомилась с Бобровым.
Обратившись к шокированному футболисту, я постаралась смягчить первое впечатление от нашей странной, неуравновешенной компании.
– Алексей, это мой брат Иван, – представила я Ваньку, – а это наш друг Виктор. Он специалист по древнерусскому языку, – я выразительно подмигнула Моторину. Понимая, что так же, как для среднестатистического человека при общении с закоренелым уголовником нужен переводчик с "фени", так и в этом случае спортсмену потребуется перевод изысканных речей Боброва. – Витя спрашивает, как ты, безбородый мужчина, очутился здесь со мной, – дальше "переводить" совершенно не хотелось, поскольку, зная значение слова "алатырь", неоднократно повторяемое мне Бобровым, я чувствовала себя крайне неловко.
– А что такое "алатырь"? – Моторин всё-таки задал этот вопрос, на который, с удовольствием, тут же, поправив очки на переносице, ответил сам Бобров:
– Центр Космоса. Не удивлен, что Вы не знаете, а вот Нина, – Виктор с обожанием посмотрел на меня, – очень образованна, – всё же я покраснела, а Моторин разулыбался во весь рот, демонстрируя ровные белые зубы и милую ямочку на щеке.
– Буду знать. Спасибо, что просветил, – футболист поочередно подал руку для рукопожатия Боброву и Ване, представившись: – Алексей. Я приехал к Нине, но неожиданно попал в самый эпицентр событий. Рад познакомиться. А теперь, алатырь, может, угостишь чаем? Мне, к сожалению, скоро придется уехать – послезавтра игра с "Армадой", – Витя с облегчением расправил плечи, я вновь покраснела, а брат понесся за своим ежедневником. – Но, надеюсь, что вы обязательно приедете на нее посмотреть, тем более, что ехать в соседний город. Я договорюсь, чтобы вас пропустили.
Милые дамы ошибаются, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. В тот момент я убедилась, что путь к захвату сердца мужчины лежит через бесплатные билеты на футбольный матч двух сильных команд. Ванька радостно запрыгал, чуть ли не зацеловав Моторина в обе щеки, а на лице Виктора отразилась вся гамма чувств от радости перед поездкой на предстоящий эпохальный матч, до тривиальной ревности.
А может, всё дело не в билетах, а в обаянии Алексея? Потому что, когда он говорил это, то смотрел лишь на меня, отчего коленки подкашивались, и я растворилась в его смеющихся голубых глазах, обрадовавшись поездке на матч не меньше парней.
* * *
"Угораздило же меня влюбиться", – думал Иван, несчастным взглядом окидывая чрезмерно активную Лариску. И пусть свадьбу влюбленная пара решила отмечать через четыре месяца, невеста начала готовиться к ответственному событию их жизней чуть ли не на следующий день после предложения сердца и остальных частей Ванькиного организма.
Иван с тоской глядел, как из жизнерадостной милой лапушки, возлюбленная на глазах превращалась в настоящую хищницу, выискивающую самые лучшие варианты для проведения торжества. Лариса неустанно читала журналы со свадебной тематикой, бегала по свадебным салонам и, словно помешанная, обсуждала с подругами самые последние праздничные тенденции.
"У каждого свой вкус" – сказал индус и женился на обезьяне", – думал Ваня, глядя на нареченную, с интересом перебирающую десятый рулон ткани, высунув кончик языка.
Бедный Бойцов и представить себе не мог, на что обрекает себя, произнося те самые слова: «Любимая, будь моей женой». Оказывается, что кроме предстоящей подачи заявления в ЗАГС, последует столько приготовлений, что, окинув «поле боя», Ванька в шутку назвал предсвадебные хлопоты «военной кампанией».
– Ну, что ты замер, как истукан? – отвлекла его "военнокомандуюший", в данный момент пытающаяся подобрать цветовую гамму тканей для украшения зала. – Лучше помоги с выбором оттенков. Как тебе этот нежно-лиловый?
– Лар, а эти лиловые бантики и розовые цветочки обязательно нужны? – осторожно спросил Иван, но тут же получил "по шапке" от невесты:
– Бойцов! Конечно, нужны. Что за глупый вопрос? В прошлом году Инна замуж выходила, так у нее кроме шикарного оформления зала живыми цветами, даже павлин из фруктов был и шоколадный фонтан! Я же тебя прошу только о скромных бантах на стулья и по одному маленькому букетику на стол, – Лариса обижено надула губы, с укором посмотрев на своего будущего мужа.
Стараясь не попасть суженой под горячую руку, Ваня покорно стал соглашаться с выбором невесты и кивал головой, обращая внимание только на ценники. В голове же у него мелькали мысли, выразить которые он откровенно боялся. Все эти женские завидки заставляли изощряться, стараясь удивить подругу как можно больше. Подумаешь – павлин! Да он и сам бы смог сложить заморскую птицу из десятка яблок и бананов. Ну и пусть, даже если фруктовое сооружение будет не очень похоже на птицу, зато создано руками виновника события. Решив потренироваться дома, Иван даже заметно повеселел, представляя, как он сможет сэкономить на "изюминке вечера".
Когда, наконец, счастливая невеста окончательно определилась, Ваня, незаметно с облегчением выдохнув, сказал:
– Милая, я завтра собираюсь на футбол съездить, не хочешь со мной?
Девушка, поправив прядь волос, упавшую ей на лицо, спокойно ответила:
– Нет, об этом не может быть и речи. Ты что, забыл, что мы завтра идем договариваться о постановке свадебного танца?
Иван в ужасе взглянул на Ларису.
– Милая, ты не думаешь, что немного рановато всем этим заниматься? Давай завтра на матч махнем, а с танцем поближе к делу разберемся?
Спокойная еще минуту назад, Лариска начинала злиться. Даже звук от её каблуков по асфальту стал угрожающе звучать.
– Ты знаешь, какая конкуренция сейчас? Все хотят заполучить лучшего инструктора по танцам раньше других. Да я этого дня всю жизнь ждала! Ты хочешь, чтобы мы отпраздновали грандиозное событие хуже всех?! Ты меня совсем не любишь!
Тут бедный женишок понял, что пропал: воинственная невеста всё взяла в свои крепкие девичьи руки и не собиралась отступать. Зная твердый характер Лары, Ваня только горестно вздохнул, представляя, как стоящий перед глазами стадион, удаляется от него всё дальше и дальше, утопая в розово-лиловых бантах и креме свадебного торта.
* * *
Роды Машки прошли на удивление гладко: лишь услышав слова врача и периодически заходящего к ней персонала роддома о том, что родит она быстро – к обеду, в то время как на часах, висящих напротив корчащейся в муках будущей матери, не было еще и семи утра, подруга завыла и, подсуетившись, "отстрелялась" к девяти часам. Ещё вчера беззаботная Мария умилялась, держа в руках маленький визжащий комочек, являющийся её сыном, обещающий вырасти таким же высоким и сильным, как его двухметровый отец.
Мы все поздравили Машу по телефону, оставив уставшую маму отдыхать. Посещать её пока не разрешалось, поэтому мы решили ограничиться поддержкой серенады счастливого папаши под окнами роддома, который, спустя пару минут с начала исполнения, был разогнан злой медсестрой, явно не являющейся ценителем музыки. Степан приехать, к сожалению, не смог – был в очередной деловой поездке за границей, но тоже звонил и даже заказал доставку огромного букета цветов, написав в небольшой открытке своеобразное поздравление, содержащее намеки о том, что отдыхать Маше осталось недолго.
И вот, пока выполнившая свой женский долг подруга привыкала к материнству, я с наслаждением ждала предстоящего матча. Однако и здесь не обошлось без непредвиденных обстоятельств: мой любимый, почти окольцованный брат, под воздействием Ларискиных чар, не смог попасть на матч. Я, конечно, по-доброму позлорадствовала над будущим "подкаблучником", но самой было совсем не до смеха: ехать на игру мне предстояло вдвоем с Бобровым, который обрадовался этому событию не меньше, чем самому футбольному матчу.
– Гой еси, касатка! – поздоровался приехавший за мной пунктуальный Витя.
Думать о том, кем на этот раз я предстала в глазах Боброва, даже не хотелось, хотя в душу закрались сомнения: неужели я для него деревенская ласточка или кит? Но тут Виктор, всё же, пояснил:
– У тебя такие красивые косы сегодня! Настоящая касатка! – заулыбался Бобров, и я невольно докоснулась рукой до двух аккуратных косичек, видневшихся из-под белого берета, которые старательно заплела специально для встречи с Лёшей.
Надо сказать, что собиралась я на футбол основательно, правда от короткой юбки и сапог на шпильках я отказалась, отдав предпочтение узким брюкам и яркой, лимонного цвета рубашке, тем не менее, обтягивающей меня в нужных местах. Правда, она была скрыта курткой, что играло только на руку в путешествии совместно с Виктором.
Бобров галантно распахнул передо мной дверь своего автомобиля, улыбаясь во все свои зубы. Не хотелось его расстраивать, но в тот момент, с этим шальным взглядом и неуместной улыбкой, он был скорее похож на личность, разыскиваемую полицией не один год. Пока Витя продолжал улыбаться сам себе, заводя мотор, я написала сообщение Алексею, пожелав ему удачной игры. Футболист поблагодарил меня, ответив односложно, но меня это не очень расстроило – представляю, как сейчас напряжены его нервы, и как, не смотря на холод, играют его мышцы под тонкой футболкой...О чем это я только думаю?!
Ущипнув себя за руку, я вернулась в реальность, где вместо Моторина рядом со мной сидел за рулем Бобров, рассказывающий мне истории про своих студентов, которые даже колымагу от телеги отличить не могут.
– ...И тут я говорю Феоктистову: "Колымага, Николай, чтоб ты знал, это – старинная разукрашенная карета, в которой ездили знатные люди, а не автомобиль Иванова, который ты так любишь называть", – Бобров всегда с гордостью относился к своим знаниям, подчеркивая свой статус кандидата наук, – Нина, ты бы ведала, как был рад Иванов! – я улыбнулась, представив себе обрадованного студента.
– Виктор, ты так образован! – решила я поощрить Боброва, который, действительно, сильно старался вести увлекательную беседу всю дорогу, благо дорога была недалекая – всего час, с небольшим, пути.
Бобров внезапно посерьезнел и сообщил:
– Нина, только ты меня понимаешь. Для девицы ты уже не так молода, несмотря на современные нравы, поэтому, разреши молвить: у меня есть терем, почти хоромы. И колымага, как ты видишь. Потому, я буду ждать, когда ты станешь моей дружиной, – косвенно догадываясь о значении слова "дружина", мне оставалось только посочувствовать Виктору, осознав, что его понимаю только я. Правда, его замечание относительно моего возраста заставило задуматься об антивозрастных процедурах.
Глядя в большие серые глаза Боброва, скрытые линзами очков, которые в ту же минуту повернулись на меня, я поторопилась ответить:
– Хорошо, хорошо. Только следи, пожалуйста, за дорогой, – сказала я это вовремя, поскольку машина опасно вильнула, чуть не выскочив на встречную полосу.
Обрадованный Виктор с трепетом чмокнул меня в щёку и замолчал, увидев приближающийся указатель нужного населенного пункта за стеклом. А я в тот момент была готова стать кем угодно: и дружиной, и войском, и даже армией, лишь бы Бобров в целости и сохранности довез меня до стадиона.
* * *
Стадион был заполнен кричащими, шумящими и предвкушающими отличное зрелище людьми так, что яблоку негде было упасть. Мы с Бобровым протиснулись сквозь ограждение и прошли тщательную проверку полицией на предмет обнаружения колюще-режущих и взрывных устройств. У бедных болельщиков и просто зрителей отбирали всё: вплоть до зажигалок и больших пластиковых бутылок с водой. Моторин не обманул: назвав при входе фамилии, нас без вопросов пропустили на стадион, постепенно поглощающий, словно черная дыра в космосе, людей, занимавших последние свободные места. Наконец, мы пристроились на указанные сидения, откуда открывался чудесный вид на всё изумрудно-зеленое поле, несмотря на стоящую на дворе позднюю осень. С затянутого серыми свинцовыми тучами неба, стал падать первый снежок, исчезающий в волосах разгоряченных болельщиков, разукрашенных в командные цвета любимых футбольных клубов.
Как только на поле вышли команды и началась игра, я тут же отыскала взглядом Алексея, при виде которого моё сердце учащенно забилось. Он был так сосредоточен – словно натянутая тетива. В каждом движении Моторина чувствовалась мощь и грациозность знающего свое дело спортсмена. Узнав от Боброва, что "Армада" является не самым сильным соперником "Альянса", я немного расслабилась, но, как оказалось – зря: футболисты "Армады" не собирались так просто уступать и без боя отдавать свою победу гостям. Хозяева тут же активно включились в игру. Нападающий "Армады" Зуев, технично обыграл защитника "Альянса" и попытался прострелить в центр штрафной, но мяч оказался в хватких руках вратаря. Однако, несмотря на это, после неудачного пасса, полузащитник "Армады" Михеев, захватил заветный мяч, но Моторин здорово сыграл на перехвате и полностью завладел инициативой, поведя мяч в сторону ворот противника, забив первый гол на двадцатой минуте матча. Я кричала так сильно, что думала, вероятно, охрипну, но мой крик потонул в сотнях других, радующихся за Алексея, который принес своей команде первый забитый мяч.
