Текст книги "Кладбищенский фестиваль (СИ)"
Автор книги: Екатерина Спасская
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
– Так я сам оттуда.
– Что?! – Я ушам не поверила. – Как?
– Долгая история, – мужчина сел рядом на свалившийся вместе со мной мешок. – Вас как зовут?
– Аня.
– Меня Сергей. Ну и дурдом здесь, правда?
– Не то слово! В смысле, я еще не совсем… А… То есть, как вы… Уф…
– Ага. Я о том же.
– Что тут вообще происходит? Кто все эти лирены? – С трудом вернув самообладание, я смогла выражаться не только междометиями.
– Эти? – Сергей кивнул в сторону сбившихся в несколько кучек лирен. – Местные. Коренные жители Сэмсали. На кузнечиков чем-то похожи, да?
– Есть немного.
– Их здорово притесняют Паразиты. Ни те, ни другие интеллектом не отличаются, так что терзают меня сомнения, Чудикам скоро надоест следить за их внутренними разборками, и какая-нибудь страшная их… как ее… Клиадральная штуковина снесет всех блох и утопит в океане.
– Чудикам? – Что-то меня насторожило. – Не Механикам?
– Механикам? Что они здесь забыли? Не, технари сейчас с Хэмнха разбираются. Ой, точно, на тебе же текландтский костюм. Ты-то что тут забыла? Я, кстати, не знал, что из Дамина в последние лет десять кто-то еще появлялся.
И как бы он узнал, интересно?
– А вы давно здесь?
– Не очень, – мужчина скривился. – Как в восемьдесят первом выпал из реальности, так и мучаюсь до сих пор. Все вернуться не получается.
– В восемьдесят первом? – Внутренности словно обручем стянуло. – По-вашему, это не очень давно?
– Так и пяти лет не прошло.
Мысли растеклись, кто куда. Так, варианты, мне нужны варианты. Объяснения. Либо время в Сэмсали идет настолько медленно, что не так. Либо у нового знакомого амнезия на почве нервного расстройства, что запросто. Либо он уже давно не живой. Что плохо. Очень плохо.
– Прошло больше, чем пять лет, да? – Осторожно спросил Сергей.
Я кивнула.
– Намного больше?
Я вновь кивнула.
– Здесь время странно идет. Я, похоже, запутался, – мужчина прямо на глазах начал стареть: темно-русые волосы обратились седыми, лицо и шея покрылись неглубокими морщинами. – Я уж и не припомню точно, когда сюда заглядывали в последний раз. Букашек я в расчет не беру. И те не из Дамина, конечно. Вы первая с нашей родины. Как же я скучаю по Ростову! Вы не из Ростова, случайно?
– Нет, я из Москвы.
– О, столичная дама! Ну, и как там у вас сейчас?
Я замялась. Дамина нет уже давно. А этот человек, неизвестно даже, живой ли, не в курсе, что и СССР распался.
– Скоро на Текландт станем похожи, – выдавила я.
– Серьезно? Вот те на! Быстро вы.
– Стараемся.
Я повернулась на смех. Позади нас, возле дальней стены один из местных ловко жонглировал какими-то крупными, чуть светящимися в полутьме орехами.
– Они тоже так делают? – Удивилась я.
– Ага. Те еще акробаты. Сейчас и другие подтянутся. Постоянно так, надоело уже. В новинку оно интересно, конечно.
И точно, к жонглеру присоединился еще один товарищ, за ним еще. Несколько Кузнечиков успели вынести откуда-то стеклянные блоки и, нагромоздив один на другой, принялись выплясывать на неровных гранях.
– Да не смотри на них так, – махнул рукой постаревший Сергей. – У них мозгов не больше, чем у голубя. Только что чуть не преставились, а им все одно. Не съели – и ладно. Сейчас попляшут, да по домам разбредутся.
– А вы? – Оглянулась я.
– А что я? Здесь, как всегда. Я слишком стар, чтобы бегать от Паразитов туда-сюда. Да и не настолько глуп, чтобы заниматься этой бессмыслицей.
– А что за Паразиты?
– Как что? На блохах которые.
– Каких блохах? – Не поняла я.
Сергей удивленно приподнял брови.
– Нет, серьезно, каких блохах?
– Помните, как древние представляли строение вселенной?
– Все по-разному.
– Ну да, но суть в том, что часто, по их мнению, люди жили на спинах гигантских черепах, птиц, рыб и прочей живности. Так в Сэмсали люди, и правда, живут на них. На блохах, в данном случае.
Я нервно засмеялась.
– Что, правда?
– Ага.
– Мда. Лирены живут на блохах?
– Очень больших блохах. Водоплавающих, кстати. Сам Сэмсали – раковина, где вместо моллюска – океан. В океане плавают блохи, в основном, на поверхности, но иногда они ненадолго ныряют под воду. Ну а на блохах живут лирены: я их называю Кузнечиками и Паразитами. Последние постоянно воюют за территорию. Паразиты размножаются в больших количествах, но и умирают в таких же, потому что без Зерна Клиадрального в основном. А Кузнечики, глупые, вместо того, чтобы их истребить полностью, побегают сначала, потом повоюют немного, отгонят Паразитов и опять давай плясать.
– Люди на блохах, – мне никак не удавалось остановить истерический смех. – А как же… э-э… блох не разрывает во время пространственных перестановок?
– Так блохи сами и переставляют отдельные участки своего тела. Уж не знаю, как они это делают.
Я перестала смеяться.
– Зачем?
– Ну, чтобы Паразиты не досаждали.
Потрясающе. Для второй стадии шизофрении – самое то.
– Так поэтому Город только в океане себя спокойно чувствует…
– Какой Город?
– Да никакой. Гипотетический.
– А-а. Ну да.
Несколько Кузнечиков запутались в вытащенной из коробок «мишуре» и покатились по полу, опутанные светящимися голубыми нитями. Кое-кто уже начал уходить.
– А ведь у них, как и у нас с вами, есть Сущность, – сокрушенно покачал головой Сергей.
– А у Паразитов тоже Сущность есть?
– Ну да, это же лирены.
– Не поняла, – нахмурилась я.
– Ну как же, лирены – это что-то вроде сплава тела, Сущности и Духа. Остальные живые существа обладают только телом и Духом. У неживых предметов есть только тело. Этот постулат положен в основу классификации всего, что нас окружает. Вам, смотрю, никто этого не объяснял?
– Да мне вообще мало что объясняют, – проворчала я.
– Смотрите тогда. Сущность – это что-то такое нейтральное. У нее нет ни формы, ни памяти, ни судьбы. Это как глина. Что из нее вылепишь – никто не знает. Но с ней связаны Духи. Вы, должно быть, знаете, Сущности реинкарнируются. Всю память о жизни хранит Дух. Но он не уходит с Сущностью, а остается в псевдомире. Как призрак, только не такой опасный. А у Сущности остаются связи с прежними Духами. При желании, с ними можно пообщаться, но лучше не стоит. Для психики вредно.
– Еще бы.
Последние группы Кузнечиков покинули дольмен, и мы остались вдвоем.
– Вы прямо здесь живете? – Обратилась я к Сергею.
– Не совсем. Идемте, я вам покажу.
Мужчина поднялся с мешка и повел меня в сторону одного из углов. То есть, это мне сначала показалось, что там был угол. На самом деле обволакивающая темнота скрывала уходящий в сторону коридор. Стены его были увешаны какой-то непонятной фольгой и мишурой, как будто украшения с новогоднего детского утренника еще не успели полностью снять. А потом коридор как-то незаметно превратился в лес, из которого мы довольно быстро вышли к маленькому деревянному домику. Белое «небо» здесь слегка приоткрывалось, спасибо расступившимся деревьям, и можно было заметить, как оно слегка отливало перламутром.
– А деревья…
Но кто-то вновь погрузил мир в вакуум, и не раздалось ни звука.
А деревья, получается, на самом деле – волосы блохи?
«Ну да», – меланхолично кивнул Сергей.
Ну да. Класс.
«Я сейчас подойду. Вы заходите, загляните на чердак. Обязательно возьмите что-нибудь с собой. У меня много диковинных сувениров, выбирайте, что приглянется».
Я обернулась, чтобы ответить, но Сергей уже исчез куда-то. Пожав плечами, я потянула на себя дверцу избушки. Сверху посыпались опилки. Интересно, хозяин сюда часто заглядывает, или только когда гости появляются?
Внутри было несколько тесно. То ли из-за низкого потолка, то ли в сравнении с дольменом. Кроме стола здесь ничего не было, но сбоку я приметила лестницу на чердак. Недолго раздумывая, я поднялась по ней и пролезла в узкий люк.
Не знаю, откуда в Сэмсали взялись пауки, но их сети опутывали все вокруг: какие-то коробки, стопки книг, непонятные статуэтки и прочие «сувениры». Сквозь мутное крошечное окошко не было видно даже «деревьев».
Подойдя к зеркалу, висящему на стене, я смахнула пыль с его поверхности и взглянула в отражение. Ничего нового, кроме синяков под глазами. Что-то привлекло мое внимание. Обернувшись, я прошла к противоположной стене. Там, на старом комоде лежал странный амулет: круглая костяная призма сине-черного цвета со странным, поразительно знакомым углублением.
Вытащив за цепочку из-под костюма Абсолютный Радужный Камень, я вложила его в углубление. Идеально. Талисман идеально вписывался туда.
И тут амулет меня уколол! Из него вырвались тонкие иглы и впились в мои пальцы.
Вскрикнув, я разжала ладонь, но амулет не упал. Трансформировавшись в нечто бесформенное, он растекся по Абсолютному Радужному Камню, частично впитываясь в него, а потом застыл тонкой синей сеткой на кипельно белой поверхности.
Осторожно взяв талисман в руки, я повертела его перед глазами.
– Вы Дух? – Спросила я, оборачиваясь.
– Не совсем, – Сергей покачал головой. – Я Страж.
– Вы, действительно, из Дамина?
– Не знаю.
– Как же так?
– Я не знаю, – Страж сел возле комода. – Просто однажды я не смог точно сказать, где сон, а где реальность. Может, наш разговор и весь этот мир – всего лишь сон.
– Вы не можете уйти?
– Могу. Но, понимаете… я вроде как не боюсь смерти. Ведь я либо проснусь, либо исчезну. А это все лучше, чем сейчас. Но память. Так не хочется ее терять. Вот так и сижу, цепляюсь за нее. И жду непонятно чего. Глупо, да?
Я пожала плечами.
– И я не знаю.
Развернувшись, я спустилась к выходу. Мною завладело странное состояние. Будто мне было наперед известно, что делать дальше. Будто внутри меня сидит кто-то другой. И этот кто-то куда умнее, мудрее и спокойнее меня.
Стоило мне шагнуть за порог, как домик исчез, а лес прямо передо мной ушел вниз каменистым обрывом. Очень знакомым обрывом. Не без облегчения я почувствовала, что кошмар подходит к концу. Не знаю, кто его устроил, но своей цели этот шутник явно достиг.
Ноги сами сделали шаг в бездну, и я полетела вниз. Полетела непостижимо медленно, как на парашюте. Через минуту ступни заскользили по чему-то мягкому. И тут же со всех сторон послышались влажные шлепки, чьи-то ледяные руки потащили меня вперед.
Сознание все больше мутнело, а тьма, наоборот, рассеивалась. Шлепки становились все тише, скоро я не слышала ничего, кроме монотонного гула где-то внутри черепа. Потом исчезли и холодные руки, оставив меня в гордом одиночестве посреди порядком надоевшего леса.
А, нет же, вон дом братьев!
Я поспешила к серому кубу. Протиснувшись сначала в коридор, а затем в комнату, я увидела командира, что-то сосредоточенно рассматривающего на изрисованной илминрскими письменами панели-стене. Оттолкнув стоявшего тут же Чудика, я со слезами бросилась Лэйкеру на шею. Ничего не спрашивая, тот считал неразборчивый клубок мыслей в моей голове. И побледнел.
«Лэйкер?» – нахмурился Нийрав. – «Что происходит? Она же должна сейчас без сознания лежать в комнате наверху».
«Я недооценил этого интригана. Уходим отсюда».
«Но ты же только что…»
«Лэйкер!» – В комнату ворвался Зем. – «Не поверишь, у нас Судьба в гостях».
Мне стало плохо. Неужели это не галлюцинации?
«Поздно», – поджал губы Лэйкер. – «Сколько их?»
«Трое».
«Значит, будем прорываться. Всем приготовиться. Сейчас проверим, можно ли уйти от Судьбы дважды».
Глава 11
«Потрясающее воодушевление!»
Только не это.
Я обернулась первой. Следом встрепенулся Нийрав. Лэйкер невозмутимо остался на месте.
«Разве что необоснованное. Так что, друзья», – Аурелиус оторвался от стены и приятельски раскинул руки в стороны. – «Не торопимся. Расслабьтесь, присядьте. Поговорим о жизни. Да не пугайся ты так, эм-Гэлийвер. У меня для тебя, кстати, подарок в честь официального знакомства. Выходи, Мириам!»
Ничего не произошло.
«Что тебе здесь понадобилось?» – Стальным голосом процедил Лэйкер.
«Погоди, погоди. Сейчас фокус покажу», – Аурелиус напустил на себя серьезный вид и начал сосредоточенно загибать пальцы на правой руке. – «Сне-гу-роч-ка!»
«Что?»
«Та-дам!»
С треском потолок над нами проломился, и комнату мгновенно покрыл слой инея. От навалившегося холода заныли все кости, когда-то сломанные в моем теле. Из трещины хлопьями повалил снег.
«Долго, Вергилиций», – нахмурился Лэйкер.
«Зануда», – хмыкнул Аурелиус.
С потолка обрушился целый сугроб, после чего трещина наверху сомкнулась.
«Ну, выходи уже!» – не стерпел Аурелиус. – «Хватит выдерживать драматичную паузу».
Сугроб зашевелился. Из пушистого снега показалась сначала рука, затем пучок ярко-рыжих волос.
«Мириам!» – Нийрав бросился к девушке. Бережно и, насколько можно, быстро он поднял ее на руки. – «Что с тобой?»
«Это она еще ничего», – отмахнулся владыка Кальтиринта. – «Видел бы ты ее час назад. Я уже думал, придется Рокировку применять».
«Зачем?» – Спросил Лэйкер.
«Что значит, зачем? Я думал, она умрет».
«Зачем тебе Мириам?»
«А, ты об этом? Ну не терять же почти два десятка потенциалов, если можно прогуляться в горах».
«Ты и ее включил в…»
«Что она делала в горах?!» – Закричал Нийрав.
«Что Чудики обычно делают в горах?» – раздраженно скривился Аурелиус. – «Сам как думаешь?»
Нийрав побледнел.
А что Чудики обычно делают в горах?
«Совершают самоубийство», – ответил Лэйкер.
«Опусти меня», – пробормотала девушка.
«Мириам!» – Жалобно простонал Чудик. – «Мириам, любимая, что ты наделала?»
«Не за что», – вздохнул Аурелиус. – «Как же неудобно в Сэмсали. Секунду».
Иней и снег испарились, а в легкие ворвался чуть кислый холодный воздух.
– Вот, так лучше, – улыбнулся Аурелиус.
– Мы торопимся, – откашлявшись, прохрипел Лэйкер.
– Уже нет. Я выкроил для нас немного времени. И да, не благодари. Смотрю, вы все настолько любезны.
– Ты смог остановить время в секторе? – Удивился Зем.
– В секторе? Чтобы потом следить за всеми информационными вторжениями сюда? Мне что, больше делать нечего?
– Ты остановил время во всем Сэмсали?
– И снова мимо.
– Неужели…
– Да ладно, ладно. Я же не Крогрфал. Только для Судьбы. Ну и для всех ее адептов заодно.
– Ты знаешь, где Судьба? – Растеряв невозмутимость, ахнул Лэйкер.
– Кто такой Кро… Крор…
– Крогрфал, – Аурелиус ехидно усмехнулся в мою сторону. – Если я слышу глупый вопрос, могу даже не гадать, кто его задает.
– Для кого глупый, а для кого – нет, – обиделась я. – Ну если я не знаю всех ваших… кто там на этот раз.
– Читать надо было, когда возможность была. Я для чего тебе книгу давал? Там все разъяснено подробно, специально для таких умниц, как ты. Крогрфал – это Избранный Посвященный. В Дамине больше известен под именем Кронос.
– Откуда в греческой…
– Давай не сейчас, а? Лэйкер, скажи ей!
– Что ты забыл в Сэмсали, Вергилиций?
– Нет, я просил сказать ей…
– Что. Ты. Забыл. В Сэмсали. Вергилиций Бертериан.
– Ладно, – вздохнул Аурелиус и мгновенно помрачнел. – У нас изменились планы.
– У нас?
– У нас. Я не знал, что здесь есть Легендарное место.
– Так это была не твоя проделка?
– Не надо сваливать на меня все подряд. Сделали из меня какого-то монстра, даже эм-Гэлийвер… хотя он занят сейчас, но тоже напугался, когда увидел.
Я повернула голову. Нийрав сидел у стены, со слезами что-то причитая на илминрском, трепетно поглаживая мокрые от растаявшего снега волосы сестры, рыдавшей на его плече. Им обоим сейчас было явно ни до кого.
– В общем, у нас серьезная проблема.
– Что за проблема? – Напрягся Лэйкер.
– Отторжение.
– Какое отторжение?
– Сейчас увидишь.
Оба уставились на меня. Великолепно.
– Меня начнет бить током? – Наугад предположила я.
– Если бы.
– Если бы?!
– Расслабься.
– Расслабься?!
– Так и будешь повторять все, что я скажу? – Возмутился Аурелиус. – У меня половина Кальтиринта этим каждый день занимается. Знаешь, как надоедает?
– А, по-твоему, я должна просто стоять? Не поверишь, мне интересно, от чего буду корчиться на этот раз.
– Не устраивай истерику, ничего страшного.
– Да?!
– Ну, почти.
– Ах, почти, значит!
– Вергилиций, – Лэйкер многозначительно приподнял брови.
– Внимательно слушаю тебя, Ватрат.
Резкая боль в районе солнечного сплетения вытолкнула воздух из груди. Поднимаясь все выше, она охватила сначала левое легкое, потом правое, а затем вырвалась через горло.
– Не трогай ее, – предупредил Аурелиус. – Усугубишь последствия, причем серьезно. Через пару секунд пройдет.
С мучительным кашлем я выплюнула целый кусок кровоточащего мяса.
– Что с ней? – Лэйкер ладонями приподнял мою голову и заглянул в глаза.
– Она умирает.
– Она и до этого была не в порядке!
– Значит, теперь она еще больше не в порядке.
– Это все объяснения?!
– Не кричи на меня, я здесь ни при чем.
– А что мне делать?
– Просто помолчи, – устало вздохнул Аурелиус. – Я пришел сюда не только с доставкой эм-Гэлийвер, но вы меня то и дело перебиваете.
– А я вообще ничего не понимаю, – спустившийся со второго этажа Даль сложил руки на груди.
– Вот и молчи… те, близнецы сиамские.
– Какие?
– Так, все, не раздражайте меня. Магистр глупых вопросов в состоянии воспринимать этот бренный мир?
– Магистр глупых вопросов хочет сломать тебе нос, – простонала я, поднимаясь с помощью Лэйкера.
– Отлично. А теперь смотрите, что у нас на обед. Начну с маленькой лекции для любвеобильного Магистра. В мирах есть определенные места, которых местные по разным причинам боятся: религия, предрассудки – не важно. Так как все, включая лирен, состоит из энергии, мысли и верования создают в этих местах бесплатный энергетический шведский стол. Ну а на угощенье часто слетаются Духи. Обычно после смерти лирена тело разлагается, Сущность либо перерождается, либо затягивается в Инопространство, либо раздробляется, а Дух застывает в оцепенении в псевдомире. Иногда он остается, если к чему-то привязан. Или соблазн пообедать за шведским столом слишком велик.
– Что такое шведский стол? – Не понял Зем.
– Отстань, не с тобой разговариваю. Вот. В этих самых местах скапливается много Духов, и постепенно они подстраивают данный кусок реальности под себя, делая его похожим на псевдомир. И там часто такое творится…
– Ты сейчас о Легендарных местах? – Просипела я.
Аурелиус притворно схватился за сердце.
– А ты стремительно растешь в моих глазах, Магистр! Да, о них. Самый сильный Дух, Страж, возглавляет армию нахлебников и больше остальных меняет полотна пространства в своих владениях. Порой, настолько, что попасть туда из реального мира становится практически невозможно. Во всяком случае, не всем и не всегда. Эм-Гэлийвер… до моего появления объяснял Лэйкеру, что для снятия твоего всем надоевшего Блокирующего Покрова нужно посетить два Легендарных места. Зачем, у лэ Деборо спроси. По крайней мере, Эстелла знала только о двух. Но кто-то, полагаю, из Избранных Посвященных, решил подстраховаться, потому и вплел еще одно, да не простое. Ключ к нему – твой Камень.
– Ключ?
– Магистр в своем репертуаре.
– Репертуаре? – Переспросил Зем.
– Отстань, сказал! Так, ключ. Твой Абсолютный Радужный Камень захватывает ближайшее Легендарное место, заталкивает тебя туда и играет по своему сценарию. Вот такой он хитрый лис.
– Лис?
– Ты меня достал. Сейчас убью в профилактических целях.
– А почему ты говоришь не… не совсем на Транслите? И вообще, ты кто?
– Потому. Что я. Разговариваю. Не с тобой, Зем. Хотя, что это я тут клоуна изображаю?
Братья замерли, а через секунду их тела песком рассыпались по полу.
– Так-то лучше. А ты, – Аурелиус жестом остановил дернувшегося было Лэйкера. – Будешь следующим, если вздумаешь мешать. У меня тут все потенциалы взбесились, не до любезностей.
Упав на колени, я зарыдала.
– О-о-о, еще и ты?
– Что с отторжением? – Прорычал Лэйкер, беря себя в руки.
– У Эстеллы был медальон с типичной для деревенщины сентиментальной историей. Он же – оправа для Абсолютного Радужного Камня Алеврайлы, то есть, необходимая для снятия Блока часть сокровища Илминра.
– Но мы не собирались снимать Блок с помощью…
– Да знаю, вы планировали идти через Легендарные места. Еще бы, попробуй, отбери у пяти Избранных Посвященных их единственную надежду на спасение. Ну, почти единственную. В отличие от вас, Магистров, один другого краше, я не ставлю все на кон, а подстраховываюсь.
– Ты ставишь куда больше, чем мы.
– В абсолютном выражении – безусловно, но в процентном – даже близко не все. Я же еще и политик, хоть и здорово маскируюсь.
Поднявшись на ноги, я шагнула к Аурелиусу и замахнулась для удара.
– Аккуратнее, – владыка Кальтиринта легко увернулся от моего кулака. – Не только кожа пострадает, но и Сущность, а у тебя и так с ней проблемы.
– Угрожаешь мне? – Прорычала я.
– Не надо, – Лэйкер опустил руку на мое плечо. – При контакте с Демонами травмируется не только тело.
– Будь проблема только в тушке, полукровок было бы куда больше, благо, мазохистов хватает. Фух, – Аурелиус с гротескным облегчением смахнул со лба несуществующий пот. – Спасибо, Лэйкер. Ты прямо спас меня от свирепого Магистра.
– Лэйкер, он только что…
– Я знаю.
– Ты хоть раз можешь появиться и никого не убить?!
– У тебя есть более весомый повод рыдать, Алеврайла, – Аурелиус указал пальцем на талисман. – К чему я заговорил о медальоне: он, как выяснилось, состоит из двух частей. Одну Магистру подарил Абсолютный Радужный Камень через извращенное Легендарное место, вторая у меня. Проблема в том, что, выполняя условия, Камешек запустил разрушительный цикл.
– О чем ты?
– Спасибо за вопрос, Магистр. Что бы я без тебя делал? Абсолютные Радужные Камни помнят своего владельца и преданно ему служат. Если взять Камень без разрешения, можно быстро отправиться в Инопространство под самым курьезным предлогом, любая мелочь окажется фатальной. Условие требовало, чтобы половинка медальона оказалась у тебя, но эта же половинка серьезно повредила Блок и укрепила связь с Инопространством, конкретнее, с Эстеллой. Сейчас ты почти на одну пятую часть – Эстелла.
– Каким образом это возможно? – Покачал головой Лэйкер.
– А каким образом возможно появление на свет кальтиринтских полукровок? Все тем же «не понятно, как». Сам не видишь? Часто Алеврайла кидается на кого-то с кулаками, устраивает истерики и вообще ведет себя бессовестным образом?
– Это кто здесь ведет себя бессовестным образом?! – Взвизгнула я.
– И я о чем, – развел руками Аурелиус. – Скоро последствия приступа нивелируются, она вернется в норму. Но из-за того, что часть Эстеллы пробралась в Алеврайлу, Абсолютный Радужный Камень сбился с толку. Он не признает свою хозяйку, но частично ощущает ее присутствие. Поэтому и убивает по частям.
– Как это остановить? – Лэйкер схватился за голову.
– Так же, как и все остальное – снять Блок быстрее, чем она умрет. Больше никак.
– Сколько у нас времени?
– Тебе в чьих сутках? В Кальтиринтских – дней восемь где-то.
– Я умру через восемь дней? – Прошептала я. – Через…
– Не умрешь! – Оборвал меня Лэйкер. – Н-не умрешь, ясно? Мы успеем.
– Не суетись, Лэйкер. Конечно, успеете. Что я, зря старался все это время? Даже Мириам из лап Тамита вырвал.
– Мириам? – Глухо отозвался Нийрав.
– Опережающая Свет указала ей в качестве добычи… барабанная дробь… тебя, эм-Гэлийвер! Поздравляю! И знаешь, сколько ей дали времени на «обращение к Свету»? Как раз осталось восемь кальтиринтских дней. Вот вы верите в совпадения?
– То есть как? – вскочила Мириам.
– Меня окружают Магистры. Надо культивировать этот эвфемизм. Ты, правда, думала, что Опережающая Свет рассчитывает на твою покорность? Это же Избранная Посвященная, она любой твой «неожиданный» план просчитает за много лет до того, как он придет в твою голову, Охотница. Тамита знала, что ты скорее умрешь сама, чем отдашь ей Сущность брата. Так же как и то, что я вытащу тебя из-под снега. Вы все серьезно полагаете, что Избранные Посвященные не догадываются о ваших кова-а-арных стратегиях? В таком случае, я завидую вашей наивности. Хотел сказать, магистратуре, но не уверен, правильно ли образовал форму: все-таки, русский язык мне не родной, а доверять шкурке Андрея я бы поостерегся.
Меня передернуло.
– Я мог бы вас немного попугать, – продолжил Аурелиус. – Что вы столкнетесь со всей мощью Избранных Посвященных, когда происходящее перестанет отвечать их ожиданиям. Но, на ваше счастье, вы не столкнетесь. Столкнусь я.
Никто не отреагировал.
– Какие же вы безжалостные. Я тут ради вас Жемчужную Триаду созвал раньше времени, а вы…
– Как? – Нийрав недоуменно помотал головой. – Я же не слышу…
– Не слышишь, потому что в Илминре время остановлено. И потому что голова у тебя совсем не этим занята сейчас.
– Ты же сказал, что остановил время только для Судьбы.
– А вдруг вы стали бы мною восторгаться?
– Так ты что, действительно остановил время во всей Веселес?!
– Нет. Это Крогрфал.
– Ты шутишь.
– Конечно, сейчас же самый подходящий момент шутить, – закатил глаза Аурелиус. – Я остановил время для Судьбы, а этот ранимый юноша остановил для меня часы во всех остальных мирах. Так трогательно. Хоть кто-то обо мне заботится.
– Избранный Посвященный делает тебе одолжение? – Не поверил Лэйкер.
– Просто он не такая бессердечная скотина, как вы. А если серьезно, у нас две фракции Избранных Посвященных. И Крогрфал не на стороне Тамита. Так понятнее?
– И все это только ради пустой болтовни?
– Не такой уж и пустой, значит. Потенциалы – вещь интересная. Каждая мелочь затрагивает столько вероятностей. Да, Эримонд?
Все в комнате, кроме Аурелиуса, впились взглядами в тихо сидевшего в углу Механика.
– Когда он успел…
– Он еще…
– Этот тоже…
– Тихо! – Аурелиус поднял руку. – Потом будете его избивать. У нас Судьба за спиной, забыли? Так-то лучше. С вами иначе, как с детьми, не выходит общаться. Итак, все в сборе, а значит, пора заканчивать этот Кладбищенский Фестиваль. С момента окончания собрания Жемчужной Триады вы все, подчеркиваю, все будете снимать с Алеврайлы Блок. Если хоть кто-то из вас воспротивится – нужный мне потенциал не реализуется, я разозлюсь, и очень сильно, следовательно, догадайтесь сами, чем это для вас закончится. Нет, не смертью. У меня хорошая фантазия. А вот нервы – увы, не очень. Намек достаточно прозрачный?
Тишина.
– Эй! А где же ваш прежний энтузиазм? Хорошо, давайте договоримся, в случае успеха вы все получите по подарку. Приятному, не буравь меня взглядом, Алеврайла, приятному. Даже очень. Мириам расстанется со Змеей Света, не убивая ни себя, ни брата.
– Правда? – Воспрянула девушка.
– Правда, правда, обещаю. Нийрав… эм… ну ты понял.
Чудик покраснел. Ого.
– Лэйкер, ты тоже знаешь, что хочешь сейчас больше всего.
Тот кивнул.
– Будет жить. Безо всяких оговорок и промежуточных состояний. И ни Избранные, ни Судьба до нее не доберутся.
– Но Лэйкер, а как же…
– А тебе, Алеврайла, – Аурелиус не дал мне продолжить. – Тебе я подарок еще не придумал, но, полагаю, сам факт избавления от всего этого безобразия будет лучшим вариантом. Но я еще подумаю, иначе как-то нечестно.
– А как же я? – Возмутился Эримонд.
– Точно. Тебе дам возможность пообщаться с матерью. Будучи живым, разумеется.
– Это возможно?
– Проще простого.
– Тогда согласен.
– Еще бы. Ну вот, а теперь вы, довольные и счастливые, отправляетесь в Нимею. Специально для Магистра поясняю, Нимея – это новая, недавно отвоеванная у Текландта илминрская колония. Готовы?
– Стой, а что с Воинами Судьбы? – Спросил Лэйкер.
– А, эти? Я с ними лично поговорю.
– И они станут вас слушать? – Встрял Нийрав. – Вы, конечно, владыка Кальтиринта, но…
– Ну, я уже убил парочку Воинов не так давно.
– А… а-а… Тогда понятно.
– Вот и умница. Увидимся на церемонии, Алеврайла.
– Какой це…
Навалившаяся тьма оборвала мой вопрос. Но прежде, чем я это осознала, она исчезла. Исчезла, чтобы нависнуть новым мрачным, неведомым миром.
* * *
– Владыка Кальтиринта?! – Ахнул черноволосый Воин Судьбы.
– Верно.
– А…
– Не ваше дело.
– Но…
– Все равно не ваше дело, – Аурелиус сложил руки на груди и в ожидании уставился на трех Воинов. – Будете нападать?
– Не будут.
Рамерик обернулся.
– Гретта, не так ли?
– Верно, Инкогнито.
– О, ты меня узнала? Замечательно, не придется ничего объяснять. Не представляешь, как мне надоело все и всем объяснять. Просвещение – занятие благородное, но я от него откровенно устал. И… тебя повысили?
Женщина, усмехнувшись, слегка распахнула оранжевый плащ, испещренный тонкими черными окружностями.
– Итак…
– Вы догадываетесь о наших условиях, Аурелиус?
– Для этого не нужно обладать сверхъестественными способностями.
– И каков ваш ответ?
– А уж чтобы его отгадать, и средних способностей будет много.
– Вы понимаете, чем грозит ваше решение?
– Я убил Избранного Посвященного. Как ты думаешь, Жрица Судьбы, я понимаю, чем мне это грозит?
– Безусловно.
– Еще вопросы?
Гретта покачала головой.
– И у меня нет. Предлагаю разойтись. У нас у всех есть дела более важные, чем бесперспективные разговоры, не так ли?
– Так, владыка Кальтиринта.
– Определенно, – довольно кивнул Аурелиус. – Определенно, мне нравится такой подход к делу. А то эти «всесильные» с их амбициями скоро аллергию у меня будут вызывать.
– Вы не боитесь?
– Чего? – Улыбнулся Рамерик.
– Бороться с силами, превосходящими ваши в неизмеримое число раз?
– Этим я с детства занимаюсь.
– От Кальтиринта не останется и воспоминания.
– Ну вот, только я поверил, что нашел с Судьбой общий язык, как ты все испортила. Когда вы уже перестанете мне угрожать? Или у вас проблемы с чтением потенциалов?
– Поднявший руку на Судьбу недолго будет обременять Веселес своим существованием.
– Но я-то жив до сих пор, как видишь.
– Я вижу. Что не совсем.
Аурелиус прищурил глаз.
– А у тебя, на редкость, неплохое зрение.
– Оно и спасло мне жизнь в Дамине. И не только мне.
– Какая молодец! Хочешь пирожное? Нет? Как хочешь. А я пошел.
– Судьба намерена объявить Кальтиринту войну.
– Я не против. Только передай начальству, пусть подождут восемь дней.
– Зачем?
– Хочу кое-что вам показать. Причину, по которой Кальтиринт не проиграл еще ни одной войны. И по которой никто, включая вас, не знает, как именно мы воюем. Очень сомневаюсь, что после этой демонстрации Судьба захочет со мной ссориться. И не только Судьба.
