Текст книги "Художник. История первая. Рубиновое сердце (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава третья. Вечер и ночь.

Солнце неторопливо погружалось за кромку леса, когда в номер вошел молчаливый и задумчивый художник. Фаркаш незадолго до этого встал, немного поупражнялся, прочитал еще раз газету и листок с развлечениями, лежащий с утра на столе. А потом начал беспокоиться. Ему поручили следить за непутевым братом хозяина, а вдруг тот взял, да и сбежал к дружкам-приятелям, или, гораздо хуже, в постель к какой-нибудь замужней даме...

Фаркаш треснул кулаком по подоконнику, как вдруг дверь распахнулась. Иржи молча прошел мимо него, бросил в угол этюдник, на него – запачканное пальто. Открыл дверь в свои комнаты и закрыл с той стороны. Потом снова открыл, подошел к вещам, взял их в руки и ушел опять.

Йожеф облегченно сел на диван и негромко включил телевизор. Передавали прогноз погоды, обещавший жаркое лето, и столичные новости. Опять малолетние выходцы из сопредельного государства, привезенные для отдыха на модных озерных курортах, устроили гонки по центральной трассе. И, как результат, куча побитого и поломанного транспорта. Хоть бы один из этих дураков себе голову сломал! Но нет! Погибают обычные и приличные люди. Плачут родные и близкие. А у этих засранцев папики – крутые шишки в мировом бизнесе. Были виноватые – и где они? Увезли ближайшим рейсом. Как говорят: нет тела, нет дела. Есть подозреваемые? А нет! Охранник снова треснул кулаком о диван. Он всегда переживал, просматривая новости. Потом заговорили об искусстве, и Фаркаш уже хотел выключить телевизор, как дверь в комнаты Иржи отворилась. Художник быстро шагнул к экрану и приложил палец к губам. Йожеф нажал на кнопочку и сделал погромче звук.

– А сейчас мы расскажем о выставке драгоценных камней и украшений средних веков. Коллекция, которую любезно, хоть и не безвозмездно, владелец согласился показать нашей просвещенной и весьма культурной столице, с триумфом посетившая несколько стран, теперь прибывает к нам. Это замечательное событие произойдет приблизительно дней через десять, когда все формальности будут улажены, выбрано место, и поставлен мощный охранный контур. – Радостно прощебетала ярко накрашенная блондинка. – Руководство страны гарантирует безопасность, но реликвии уже застрахованы на .... флоринов! – Блондинка отняла от бумаги круглые глаза, в которых ясно прочиталась непечатная фраза. А потом продолжила: – И тогда все любители старины смогут прийти, не выезжая за границу, и насладиться блеском истинных сокровищ древних королей!

– Можешь выключить, если хочешь. – Кивнул уже переодевшийся Иржи охраннику. – Через полчаса пойдем ужинать.

И снова ушел к себе.

Иржи в глубокой задумчивости сел в кресло. Перед ним на мольберте стояли два его озерных наброска. Вода на полотнах, как живая, искрилась на солнце, разбрызгивая вокруг себя радость жизни. Молодой человек задумался. Что же он чувствовал тогда, рисуя родник? Радость? Да. Скорее, даже, эйфорию. И все-таки, место это весьма странное. Он взял карандаш и попытался воспроизвести образы, промелькнувшие перед ним в воде.

Брат Бернат и девушка... Он начал вспоминать ее черты. Опущенные ресницы, небольшой прямой нос, приятный овал лица и темные волосы. Ровная линия губ. Брат улыбался. А вот невеста – нет.

Иржи взял набросок в правую руку и, привстав, прикрепил его к мольберту. Молодая влюбленная пара. Нет, они были далеко и их лиц он не разглядел. Черноволосая женщина с ножом. Хищная улыбка, тонкие, в разлет, черные брови. Не молодая, но и не старая. Лет тридцать пять. И охранник с чьим-то телом на руках...

Художник вскочил и бросил свои зарисовки на пол. Взлохматил волосы. Тут странно всё. Такое ощущение, что в его руках лишь несколько фрагментов большого паззла. Но, как голову не ломай, без недостающих деталей все равно картинка не сложится. В растрепанных чувствах он зашел в гардеробную и еще раз переоделся. В конце концов, ужин и приятный музыкальный вечер уже с нетерпением ждали его в ресторане отеля.

Так как охранник, присланный братом нести дежурство рядом с ослепительным Иржи, был одет в скромный черный костюм и водолазку под ним, то художник решил на его фоне не выделяться, и выбрал простую черную рубаху и серый жилет, сочетающийся с серыми свободными брюками. Мыски черных туфель изящно подчеркивали наряд снизу.

В ресторане молодых людей встретил уже другой метр, величавый и в возрасте.

– Куда господа бы хотели присесть? – Оценив платиновую булавку с бриллиантом на жилете художника, поинтересовался администратор.

– В темный уголок с видом на сцену. – В тон ему ответил Иржи. – И также желательно, чтобы к нам никого не подсаживали, кроме приглашенных нами лиц.

В ловких пальцах художника мелькнул уголок купюры, элегантно перекочевавшей в белые крупные руки метра.

– Прошу, господа, вот этот столик... – Иржи хмыкнул: столик был вчерашним.

Когда молодые люди сели, граф небрежно положил на стол локти и томно попросил метра:

– Зарезервируйте его за нами, пожалуйста!

И до того взгляд художника был проникновенным и греющим душу, что даже каменное сердце сребролюбца и тайного игрока дрогнуло. Утвердительно качнув головой, он подозвал официанта и раздвинул в улыбке губы:

– Приятного вечера!

Заказав понравившиеся блюда и вино, Иржи поинтересовался культурной программой.

– Пожалуйста! – официант протянул листок бумаги с позолоченными краями.

– И что тут у нас? – Иржи, не спеша, ткнул вилкой во фруктово-овощной салат. – Смотри-ка, восходящая звездочка нашей эстрады целый час будет терзать наш слух своим бездарным вокалом.

Йожеф хрюкнул в бокал.

– Интересно, какое количество посетителей выдержит столь долгое наслаждение? – продолжил он. – О, спонсором вечера является господин Илеш... Ну, тогда понятно. Выдержат.

Охранник прикрыл рот салфеткой. Ибо неприлично ржать в столь респектабельном месте. Все дело в том, что юная особа, спонсируемая и продюсируемая этим весьма состоятельным господином, в прошлом была Иржиковой натурщицей, обрисованной им и в одеждах, и без оных. А также и во всех позах. Картины с ее миловидным личиком попали в галерею, где ими восхитился сей богатый ценитель. Полотна тут же были куплены, а девушка – приглашена в дом для знакомства. Но чтобы супруга господина Илеша и обычные, охочие до клубнички, граждане не подумали ничего дурного, то он создал фонд поддержки молодых дарований, откуда вполне законным путем девочки и мальчики получали содержание. И, конечно, об этом знал почти весь город, но тихо помалкивал, поскольку деловые отношения всегда превыше досужих сплетен.

Иржи продолжал лениво водить пальцем по строчкам:

– Струнный квартет под руководством Милоша Рецкого. Грустно, сентиментально, слезоточиво. К сегодняшнему вечеру – самое оно. О! – Граф выпрямился. – Нам споет несколько любовных песенок, обращенных к самому себе, несравненный небесный мальчик с длинными обесцвеченными локонами. Едва мои глаза натыкаются на эти тоненькие ножки в обтягивающих брючках со стразиками, так мне сразу хочется нарисовать губастую саранчу.

– Почему именно саранчу? – спросил из-под салфетки охранник.

– Потому как тупой и такой же прожорливый. И воспроизвел нечто себе подобное. Ага! Смотри, Йожеф, вон там, у эстрады, его продюсер.

– Где? – заскользил взглядом охранник.

– Вон, светлая макушка с лысинкой. Держит бокал. Боже! Какой дизайн ногтей! Интересно, там стразы или бриллианты?

Иржи внимательно осмотрел зал.

– Мы пришли вовремя и довольно удачно. Мест больше нет. Сегодня здесь тусуются папики нашего города и хвалятся друг перед другом своими любимыми игрушками. Хочешь посмотреть? Это весьма забавно! Господин Нодь! Где же Ваша очаровательная супруга? Вам рога еще не натерли? Такую милую девушку нельзя оставлять одну. Испортится, как спелая груша. Червячки, они ведь такие... свою дырочку обязательно найдут! А где же мой милейший старший братец? Как он пропустил столь важное мероприятие, да и к тому же, не спрятал меня?!

Йожеф откашлялся:

– Вчера он весь вечер и, похоже, ночь провел с той балериной. Поэтому я и не выспался.

– Знаешь, милый Фаркаш, каковы бы ни были объедки и, как бы одуряюще они не пахли, суть их от этого не изменится. Ты пей вино, оно легкое. Кушай плотней. Гонки за любовью они такие... изматывающие. Могут забыть покормить.

И художник, приглашающе взмахнув рукой, вонзил вилку в кусочек аппетитной и сочной гусятины.

На сцене гремела попсовая музычка, иногда сменяемая минором струнного квартета. Деловые люди пили и обсуждали своих протеже. Смотреть было не на кого и слушать было нечего, поэтому любопытный Иржи, смакуя кремовое пирожное, повернулся к охраннику.

– Скажи, Йожеф, а у тебя есть девушка? Или нет? Наверное, плотный график работы мешает личной жизни?

Разомлевший от вина и спокойного соседства Фаркаш не заметил никакого подвоха и спокойно ответил:

– Ну да, конечно есть. Только не девушка, а жена. Уже три месяца! – он полез рукой в карман пиджака и достал портмоне. – Вот!

С маленькой фотографии на Иржи смотрело простенькое чернобровое личико с немного длинноватым носом.

– Красивая и кого-то напоминает... Нет, сейчас не вспомню! – Одобрил выбор парня Иржи и, опустив на глаза пушистые ресницы, спросил: – Не боишься оставлять ее одну на сутки?

– Нет! – улыбнулся охранник. – Что там может случиться? У нас живет большой пес. На рынок с ней ходит. Дом караулит. Я деньги зарабатываю и жду, когда подарит первенца.

– О, она уже в положении? И когда ждать сего замечательного события?

– Нет, пока нет. Но я надеюсь... Знаете, господин Измирский, она так любит новые платья и украшения! А какие сапожки на зиму я ей купил! Со стразиками! – Глаза Йожефа подернулись дымкой сладких воспоминаний.

– Желаю вам обоим вечной любви. – Вздохнул художник, переживающий такую "любовь" по нескольку раз в год. – Смотри, Фаркаш, кто к нам идет... Видит Бог, я хотел остаться незамеченным! – пропел Иржи, поднимаясь навстречу даме.

– Господин Измирский! Я не поверила своим ушам, когда мне сказали, что Вы здесь! – Дама достала сигарету, сунула ее в мундштук и протянула Йожефу. Тот привычно достал зажигалку.

– Госпожа Варади, господин Фаркаш. – Представил их друг другу граф.

– Не могу поверить, что Вы, граф, здесь один, без поклонников, без спутницы... – дама легла бюстом на стол. Иржи отодвинул столовые приборы.

Дама выпустила дымную струю в сторону соседнего стола.

– Ну почему же... – граф томно вздохнул и положил изящные пальцы на крепкую ладонь охранника. Когда тот покраснел и попытался вывернуться из захвата, то был неприятно удивлен той силой, с которой художник припечатал его руку к столу.

Глаза околосветской дамы округлились, и в них зажегся извечный огонек досужей сплетницы.

– Мадам, – Иржи поднялся, – но мне хотелось бы побыть с другом наедине.

Госпожа Варади вскочила.

– Конечно... – ласковый оскал охочей до сенсаций акулы явственно обнажился на ярко разукрашенном лице. – Приятного отдыха!

– Об этом теперь напечатают газеты? – Охранник поднял на графа тоскующий взгляд.

– Всенепременно. – Показал зубы Иржи. – Тебя поставили охранять кого? Скандально известного своими связями художника и человека из высшего света. Наверняка, ты подписал дополнительное соглашение, получив предоплату за ответственную работу.

Иржи откинулся на спинку стула и в упор изучал мыслительные ураганы молодого человека.

– Твоя прекрасная жена газеты читает? Нет?! Значит, добрые соседи ей перескажут. Она доверяет тебе? Как? Проверяет карманы и нюхает рубаху? Парень, ты на ком женился? На собаке или женщине? А сказать ей "фу", конечно, не можешь...

Граф Измирский выставил нижнюю губу вперед.

– Тогда, братец, в высшем свете тебе делать нечего. Выше магазинного вышибалы не поднимешься. И стразики у твоей женушки будут сверкать только в воображении.

Художник с удовольствием наблюдал за терзаниями простого парня, который, благодаря хорошим физическим данным и прежней военной службе, неожиданно попал в охрану одного из состоятельнейших лиц государства. Похоже, он думал, что его задача – защищать работодателя от каких-либо киллеров с помощью оружия, а на крайний случай, закрыть своим телом. Но никоим образом не лезть в хитросплетения и заморочки этих небожителей. А Иржи продолжил:

– Охранник – это не только защита физическая, но и прикрытие. Со всех сторон. Завтра сменишься, подумай, может, рапорт напишешь о переводе? Только причину придумай поубедительнее. Иначе уволят.

И еще раз взглянув в несчастные глаза молодого человека, повернулся к сцене. Там, наконец-то, отзвездились все подопечные и подопытные. Квартет пересел за столик недалеко от кухни, а на помост водрузили шест.

– О, ресторан ответил на все пожелания трудящихся и стал ближе к народу! – прокомментировал Иржи. Ему стало скучно. Он скомкал разрисованную салфетку и уже собрался вставать, как на его плечо опустилась женская рука. Оценив пальчики и колечки, граф неторопливо поднял глаза и приподнялся.

– Сегодня день поистине чудесных встреч!

Перед молодыми людьми стояли две женщины. Гладкие юные лица ничего не могли рассказать об их возрасте, когда пристально глядящие на собеседника глаза упорно утверждали, что дамам уже несколько за тридцать.

– Юдифь, милая, ты бесконечно хороша и юна, как всегда... – Иржи нагнулся и поцеловал ей руку. – Мой друг Фаркаш.

Девушка, названная Юдифью, протянула ладонь и погладила щеку Иржи:

– А ты ослепительно прекрасен... Господи, как я сгорала, плавилась в любви этих огненно-черных глаз...

– Радость моя, представь нас своей спутнице... – показал зубы граф.

– Я тебе уже не нравлюсь? – надула губки Юдифь. – Неужели ты забыл, как мой плющ обвивал твой тонкий подвижный стан? Какой вулкан страсти кипел в наших объятиях?

– О, несравненная и трепетная лань, потоптавшаяся копытами по моей душе... Я до сих пор держу твой портрет в своей спальне... Когда там никого нет, я поднимаю к нему глаза и вместе с ними поднимается мое желание... снова чувствовать твою упругую радость под своей дланью... Мое сердце волнуется и стучит, вспоминая те прекрасные минуты, когда, возвращаясь вместе с твоих показов, я наконец-то скидывал на пол свои тесные туфли... да и твои тоже!

Граф и Юдифь глядя друг на друга, захохотали.

Посетители с соседних столиков, давно повернувшиеся к сцене спиной и затылками, с замиранием сердца слушали страстный диалог художника и знаменитой модели, закончившийся дружным ржанием.

Йожеф стоял с открытым ртом. Во-первых, его представили другом... Во-вторых – это же сама Юдифь! Будучи подростком, он оклеивал ее постерами свою комнату в отцовском доме и неистово мечтал, что когда-нибудь, забравшись в те выси, где обитает этот ангел, поцеловать хотя бы отпечаток ее ноги... И вот она здесь, стоит и просто смеется с господином Измирским. Получается в то время, когда он мечтал, граф Измирский и она... Вот ...!

А Юдифь, отсмеявшись, представила подругу:

– Эва Балог. Большой знаток ювелирных украшений. Дизайн, производство... Вот, – Юдифь помахала перед ним пальчиком с колечком. – По ее рисунку!

– Очень приятно. – Поклонились молодые люди. А граф перехватил пальчик. Характерные завитушки... Где-то он уже видел такие...

Девушек галантно пригласили за стол. Причем, Юдифь села рядом с Фаркашем и защебетала про великую архитектуру модной столицы.

До Иржи долетали охи и вскрики: – О, Колоссеум...портики...фонтаны...

С каждым ее продвижением в сторону охранника тот заливался смущенным румянцем.

А граф внимательно посмотрел на Эву. Длинные узкие пальцы изящно держали бокал. Красный рот смаковал красное вино. Черные брови вразлет узкими стрелами тянулись к вискам. Черные ресницы и неожиданно ярко-синие глаза. Длинные темные волосы блестящей волной падают на обнаженную вырезом спину.

– Ваше здоровье! – отсалютовал он бокалом и, положив свободную руку на спинку ее стула, провел кончиком пальца по бархатистой коже.

Женщина повела в его сторону глазами и едва заметно приподняла кончики губ. Крылья носа затрепетали, обнаруживая чувственную натуру.

– Значит, перстни, кольца, серьги? – Спросил он.

– Да. А также подвески, кулоны, браслеты, ожерелья...

Хрипловатый чувственный голос заставил шевелиться на позвоночнике волосы и сладко напряг то, что находится немного ниже.

На сцене уже играла забойная клубная музычка.

– Пойдем? – предложил он. – Докажем Юдифи, что дерево еще не задубело?

Женщина встала и протянула руку, коснувшись его пальцев. На мгновение словно электрический разряд пробежал между ними.

– Мы с вами! – Подорвалась Юдифь, тщетно пытаясь разговорить робкого паренька. – Плющ сегодня дал побеги!

И они присоединились к танцующим.

Через некоторое время Иржи мог отметить одно: Эва была горячей. Кроме ее быстрых и плавных движений он постоянно чувствовал огненные касания ее ладоней. Она прижималась боком, спиной, руками... И каждый раз его словно обжигало. И он тоже загорался ее огнем. Безудержное желание начало захватывать его тело. Вполне трезвый рассудок уже еле сдерживал бешеный напор необузданных страстей. Он схватил Эву за руку:

– Хватит... Пойдем к тебе!

Она многообещающе улыбнулась и, словно красные искры промелькнули в ее темно-синих ждущих глазах.

У графа хватило сил повернуться и сказать Йожефу:

– Диванчик в гостиной в твоем распоряжении... Только закройтесь!

Юдифь затуманенными глазами посмотрела ему в лицо:

– А, может, вместе? Не уходи с ней, Иржик!

– Я не могу справиться с собой. Твоя подруга – ведьма?

– Наверное. – Грустно ответила Юдифь. – Возвращайся, любимый! Нам было так тепло!

Но рука графа крепко сжимала горячие пальцы Эвы. Обернувшись, он заметил отблеск насмешки, скользнувшей в потемневших глазах.

– Идем!

И они бегом пронеслись по коридору в ее номер. Закрыв дверь, Иржи придавил ее к стене, впиваясь разгоряченными губами в шею и уже обнаженную грудь. Его руки медленно стягивали платье вниз, когда он, лаская губам живот, встал перед ней на колени. Длинные ногти впились ему в шею, и они одновременно застонали. Он – от сладкой боли, разрывающей тело, она – от яростной страсти. Тогда он поднял ее на руки и понес на ближайший диван. Целуя упругое и, выгибающееся навстречу ему в любовной истоме тело, он быстро спустил брюки и.... был отброшен к стене, крепко ударившись об нее затылком.

Когда звездная пляска немного улеглась в глазах, а тело – остыло, он взглянул на лежащую на диване женщину.

– Милый, иди сюда, куда ты пропал? – шептал завораживающий хриплый голос.

А на стенах комнаты яростными бликами плясал призрачный огонь.

Иржи медленно поднялся, держась за стену и глядя на Эву. Ему уже больше ничего не хотелось.

– Где ты? – вопрошала она, словно не видя его.

Он застегнул штаны и медленно приоткрыл дверь. А потом выскочил и аккуратно, как вор, ее закрыл. После чего, вытирая лицо руками, пошел к себе в номер.

Весьма неожиданно для молодого и любящего мужа, но Фаркаша в номере не было. Иржи, не включая в гостиной и спальне свет, сразу прошел в ванную комнату. Брезгливо содрал с себя одежду, словно вывалял ее в непонятной грязи, бросил в корзину и забрался под холодный душ. Ледяные струи падали на разгоряченную голову, создавая в ней вакуум. Крупные мурашки табунами бегали по коже. Но что вызвало их миграцию: холодная вода или очередная странная ситуация, Иржи знать не хотел. Ему казалось, что проточная вода никак не может вымыть из его тела эту ненормальную похоть и дикое вожделение. Ему казалось, тот черно-алый огонь все бродит по венам никак не желающего успокаиваться тела. Ему казалось, стоит вылезти из ванной, и ноги сами снова приведут его в номер Эвы. Но, в конце концов, ледяные измывательства подорвали терпение его физической сути. Выключив воду и слегка подпрыгивая от холода, Иржи схватил полотенце и вылез из кабинки. Вытирая мокрые волосы, он медленно подошел к зеркалу и посмотрел на себя. Ему показалось, что в его отраженных глазах на доли секунды сверкнули красные блики. «Бред!» – мотнул головой сбитый с толку молодой человек. Подняв вверх пряди, чтобы обтереть шею, на своей белой и нежной коже он увидел наполненные кровью лунки от ногтей. Ни одна, даже самая страстная любовница, не оставляла на нем таких страшных следов. Подойдя к аптечке и вытянув оттуда перекись водорода, Иржи от всей души плеснул обеззараживающую жидкость себе на плечи. Кровь зашипела и побледнела. Иржи выдохнул и надел халат. Войдя в темную спальню он, сбросив шлепанцы, рухнул на кровать вниз лицом.

Теплая и мягкая рука нежно погладила мокрые волосы. Художник вздрогнул и вскочил с постели, включая маленькое бра, висевшее сбоку. Ускорившееся было сердце застучало ровней и спокойней. На его кровати сидела Юдифь и смеялась.

– Почему ты здесь? – спросила она у него.

– Тоже самое я хочу узнать у тебя. Почему ты здесь и где мой мальчик?

Женщина потянулась и прилегла на диван, подперев голову рукой.

– Почему ты сбежал от Эвы?

– Дорогая, ты специально привела ее для меня?

– Нет. Она приехала вместе со мной из тех мест, где смешно картавят, красиво ухаживают и практично не женятся.

– И, путешествуя вместе с тобой, она начала отбивать твоих поклонников? Бедная Юдифь! Ты, оказывается, пришла посмотреть, устоял ли я?

Женщина села прямо и устало прикрыла глаза.

– Ты, мой дорогой, весьма проницателен для модного художника. – Она встала и медленно подошла к нему.

Он скрестил на груди руки.

– Повторюсь: где мой мальчик?

Юдифь положила свою руку ему на грудь в вырезе халата, а подбородком уперлась в плечо. Модели и без каблуков женщины не маленькие.

– Мальчик? Пускает слюни и видит розовые сны на диване в твоей гостиной, дорогой. Разве тебе уже не нравятся женщины, и ты воспылал страстью к мужчинам?

Рука скользнула чуть глубже, прижав пальчиками сосок на груди. Жар тут же хлестнул по ногам, подняв давление в крови и заставив снова стучать сердце. "Да что за хрень со мной происходит?" – удивился холодный разум. Но тело ему подчиняться не желало.

– Что ты с ним сотворила, длинноногая царица великосветского разврата?

– Накормила снотворным, моя прелесть, – женщина выдохнула фразу ему в губы. – Пусть ребенок поспит и увидит в дивном эротическом сне свою дорогую женушку!

Юдифь захохотала и оттолкнула Иржи. Но распаленное тело уже не хотело слушать никаких доводов рассудка. Художник рукой крепко схватил тонкие пальчики, ускользающие из объятий халата, и дернул женщину на себя. Жаркой рукой схватил ее за шею и с силой прислонил к себе, срывая ненужную одежду. Всей своей кожей под тонким шелковым платьем он ощущал биение вскипевшей крови. Он жаждал завладеть этим огнем, чтобы в безумии животной страсти пылать самому. "Боже! – простонал загнанный в угол рассудок, – Что я творю?"

Сжав зубы и стараясь не причинить женщине боль, он опустил ее на ковер и, проведя рукой по ноге, поднял платье.

– Я совсем забыл, насколько ты хороша! – с трудом выдавил он, изо всех сил борясь с безумием, охватившим его. Рука скользнула дальше, лаская живот и заходя на бедра. Женщина, как кошка, призывно выгнулась. Тогда он крепко схватил ее, приподнимая и переворачивая на живот. Глаза застлала кровавая пелена, и ему захотелось не только сделать ей больно, но и растерзать эту мягкую живую плоть. Но едва он сжал бедра и вошел в нее, как спасительная волна оргазма растворила это страшное состояние. И холодный разум снова занял свое место в пустой голове.

– Прости, дорогая, – со смехом сказал он, целуя ей спину, – я, как мальчик. Как только увидел твои изгибы, не удержался!

Женщина вывернулась из-под него и внимательно посмотрела ему в лицо:

– Я никогда ни от кого не чувствовала такой страсти... Ты повзрослел, Иржик?

Она снова начала ласкать его тело. И оно, конечно же, отозвалось. Но красной пелены не было, как не стало и сильного желания.

Сделав даме приятно, художник накрыл ее одеялом, сходил в душ, потом оделся и вышел на лоджию. В темном ночном небе сияла огромная луна, затмевая далекий звездный свет. Иржи достал сигарету. Он почти не курил и не баловался наркотиками, как предполагал его брат. Но сейчас он совершенно не мог объяснить себе, что с ним происходит. Дым легкой струйкой поплыл в холодный воздух, рисуя в нем замысловатые узоры. Иржи оперся на перила.

– Ты дурак. – Услышал он звонкий голос за спиной.

Обернувшись, он увидел знакомое беловолосое привидение.

– Привет! – кивнул он прозрачной девушке. – Чего хотела?

– И ни слова благодарности в ответ! – горячо воскликнула она.

– За что я должен тебя поблагодарить? – Он с насмешкой посмотрел на нее. – За то, что ты появляешься, но никогда ни о чем не рассказываешь и говоришь загадками?

Он снова повернулся к ней спиной и посмотрел на луну.

– Как здесь красиво!

– Здесь проклятое место! – ответила девушка. – Много убитых. Кругом – кости.

– Ты хочешь рассказать мне перед сном страшную сказку?

– Нет! Ты – его потомок! Она хочет завладеть тобой, как завладела ими всеми! Уезжай отсюда! – девушка встала рядом и умоляюще посмотрела ему в глаза. – Если ты не уедешь, снова будет ритуал и жертвы.

Иржи бросил сигарету и посмотрел на нее в упор.

– Кто она? Чей я потомок? Какой ритуал?

– Я не могу... – девушка жалко улыбнулась. – Нельзя! Я хочу тебя предупредить, но...– она замахала руками, – не получается! Сегодня я спасла тебя, но могу и не успеть. Только не слушай ее! Не ходи к ней! Сгоришь!

И девушка, оглянувшись назад, медленно растворилась в воздухе.

Дверь на лоджию тихо открылась, и вошла Юдифь в махровом халате и с бокалом вина.

– Тебе тут лучше, чем со мной? – женщина надула губки. – Я устала тебя ждать!

– Ты не жди, ложись и спи. – Иржи легко приобнял ее и поцеловал в губы.

– Я хочу с тобой. Я так скучала!

– Что же не приезжала?

– Контракты, дорогой. Чтобы хорошо и счастливо жить, нужны деньги. Сам знаешь, век модели недолог. А я хочу хороший дом. Семью. Свое дело.

– Выйди замуж. – Иржи достал другую сигарету.

– Выйду. – Кивнула она, принимая из его рук ее уже зажженной. – Найду порядочного бюргера, восторгающегося моим прошлым, и выйду. Рожу детей. Буду выступать с ними в собственном телевизионном шоу.

– О, какие амбиции!

– Да. – Женщина как-то грустно усмехнулась и подняла на него глаза. – А пока я молода, я хочу любви. Я хочу тебя, мой прекрасный и страстный художник!

Она взяла его руку и поднесла к своим губам.

– Ты всегда мне нравился, Иржи. Даже больше чем. Думала, увижу, посмеюсь над своими прошлыми терзаниями. ..

– И как?

– Я до сих пор хочу растворяться в тебе без остатка. Все мои мысли уходят, как только ты посмотришь мне в глаза...

Она поставила бокал на широкие перила и бросила вниз невыкуренную сигарету. А потом, обняв его талию, крепко прижалась всем телом.

– Я так хочу быть всегда с тобой!

– Тогда предлагаю выйти за меня замуж. – Сказал Иржи, с любопытством заглядывая ей в лицо.

– Ты серьезно? – Она отстранилась и попыталась найти в его лице привычную усмешку.

– Да, конечно. Ну как, хочешь?

Женщина убрала руки и снова взяла бокал. Выпила.

– Это так волшебно, Иржи! Ты и я. Вместе навсегда...

Она опустила голову и смахнула пальцем непрошенные слезинки.

– Но это – сказка! А сказок в нашем мире не бывает. Ты – волшебная мечта. Ты летаешь там, где мы, простые смертные, не бываем даже мыслями. Разве я могу тебя догнать? Ты будешь вечно уходить, а я – вечно оставаться... Спасибо за подаренную сказку, Иржи. Но – нет. Моя судьба – это мой толстопузый бюргер, который будет всю жизнь думать, что вытянул лотерейный билет с миллионным выигрышем! – Она невесело рассмеялась.

– Надеюсь, он будет достаточно богат, чтобы содержать тебя и твои проекты?

– Конечно. Но в нашей паре он будет догонять. А я – летать на недосягаемой высоте!

– Юдифь, ты разбила мне сердце!

– Пойдем, маленький, я тебя утешу!

Они открыли дверь и вошли в сонное тепло гостиной. Высокий Йожеф, подложив руку под щеку, как-то умостил на диване длинные ноги и, посапывая, видел самые сладкие сны. Парочка обменялась улыбками и вошла в спальню, где через минуту погас свет.

Глава четвертая. Озеро.

Когда исполнительный охранник Фаркаш проснулся, на часах было девять утра, весеннее солнце вовсю светило в окна гостиной. Он оторвал голову от подушки. Во рту было сухо и очень хотелось пить. Приподнявшись на локте, он обнаружил, что лежит под покрывалом совсем без одежды, которая разбросана рядом с диваном на полу.

Поминутно оглядываясь на двери спальни господина, Йожеф вскочил, быстро оделся, подошел к бару, открыл дверцу маленького встроенного холодильника и достал бутылку воды. Скрутил ей крышку и жадно приник к горлышку.

Голова немного прояснилась. А вместе с этим прояснением стали вспоминаться подробности вчерашнего вечера. Вот он танцует с прекрасной Юдифью и опьяненный ее духами и неземной красотой, доверчиво рассказывает, как объяснялся в любви ее фотографиям. Что-то говорил о молодой жене. Великая супермодель весело смеялась, иногда проводя ладонью по его щеке. Господи! Его детская мечта сбылась! Он держал в объятьях саму Юдифь! Потом они пили шампанское и виски. Шли сюда, в номер... А господин сказал, чтобы они закрылись... Неужели БЫЛО? Фаркаш этого никак не мог вспомнить.

Проведя ладонью по лицу, он обнаружил выросшую за ночь щетину и пошел во вторую ванную комнату бриться и ополаскиваться.

Тем временем, дверь в спальню хозяина открылась, и из нее выпорхнула Юдифь. В руке женщина держала свои чулки. За ней вышел свежий и бодрый, благоухающий дорогим парфюмом, Иржи. Услышав плеск воды в дальней ванной, модель улыбнулась хозяину и, прижав к губам пальчик, быстрым движением запихнула один чулок под подушку Йожефу. А потом рассмеялась. Иржи укоризненно покачал головой:

– Разведется и придет дежурить к твоему дому!

– Хорошо. – Легкомысленно согласилась Юдифь. – В твое отсутствие он будет меня развлекать.

– Я уже ревную! – Иржи на мгновение прижал женщину к себе.

Вода в ванной смолкла.

Юдифь вывернулась из его объятий и, наклонившись, поцеловала его в губы.

– Мне пора!

– Ты сегодня придешь?

– Нет, дорогой. У меня приглашение на ужин в президентский дворец.

– Охота на бюргера?

– Да, мой сладенький!

Входная дверь, пропуская ее, открылась и снова тихо закрылась.

Иржи, хмыкнув, подошел к бару и включил кофеварку в ожидании охранника.

Когда посвежевший от холодной воды молодой человек вошел в гостиную и на барной табуретке увидел невозмутимого хозяина, пьющего кофе, а невдалеке – разобранный диван, то весьма смутился и покраснел.

– Доброе утро, господин Измирский, – пролепетал он. – Вы давно пришли?

– Я? – Удивился Иржи, поднимая свои четко очерченные черные брови. – Откуда я должен был прийти? Кстати, – художник посмотрел на часы. – Завтрак в ресторане уже начался. И, поскольку скоро приедет твой сменщик, настоятельно рекомендую поторопиться. Иначе уедешь голодным.