Текст книги "Ты под моей кожей (СИ)"
Автор книги: Екатерина Котлярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Глава 15. Неожиданные обстоятельства
Ксения
Утром проснулась от ужасной ноющей боли в зубе. Разлепила глаза и мутным взглядом обвела комнату. Никитина кровать была заправлена.
С огромным трудом встала с кровати и поплелась в ванную комнату. В зеркале увидела своё бледное, осунувшееся лицо. Умылась холодной водой, прижала ладонь к ноющему месту, но боль и не думала уходить. Только становилась с каждым движением сильнее. Выпила таблетку обезболивающего и с несчастным видом пошла на кухню. Есть не хотелось совсем. Когда представляла, что придётся жевать ноющими челюстями, то всю передёргивало. Единственное чего я сейчас страстно желала, это свернуться клубочком на кровати и унять эту ноющую боль.
Никита сидел за кухонным столом за ноутбуком и что-то сосредоточенно печатал. Видимо встал пораньше, чтобы продолжить проект, не хотел меня будить, и ушёл на кухню.
– Ты чего такая бледная? – сразу же заметил моё состояние парень, когда вскинул на меня глаза.
– Зуб сильно болит, – скривилась я, наливая себе стакан воды.
– Таблетку обезболивающую выпила?
– Да, только что. Пока не помогло, – опёрлась пятой точкой на подоконник.
– Тебе нужно к стоматологу, в любом случае, – Ник закрыл крышку ноутбука.
– Нет, – категорический ответ.
– Ксюша, сейчас не время упрямиться. Я знаю, что ты боишься уколов. И врачей. Но без этого никак.
– Я не пойду к стоматологу, – снова повторяю я, направляясь на выход из кухни. Но Никита загородил проход:
– Нельзя запускать своё здоровье. Потерпишь час у стоматолога, потом зубы не будут болеть.
– Нет. Я ненавижу стоматологов, – пытаюсь прорваться в комнату, но Никита не даёт.
Крепко держит меня за руку. Даже забыла, какая железная у него хватка.
– Ксюша, – предупреждающие нотки в голосе, – прекрати сопротивляться. Я сейчас беру телефон и записываю тебя к стоматологу.
– Молодец. Записывай хоть десять раз. Я никуда не пойду.
Начинаю злиться. Терпеть не могу, когда меня насильно заставляют что-то делать. Не буду делать, даже если нужно, из упрямства.
Видя, что пройти не смогу, раздражённо закатываю глаза. Складываю руки на груди и сажусь за стол, нервно постукивая ногой по полу. Никита быстро находит ближнюю от нас стоматологическую клинику и набирает номер. Пытаюсь выхватить телефон у парня из рук, но он чудесным образом увернулся и не дал возможности дотянуться до телефонной трубки.
Сопя, как мопс, сложила руки на груди и стала буравить Никиту взглядом. Парень только брови насмешливо поднял и продолжил беседу с девушкой.
– Собирайся, в час дня приём, – обратился ко мне парень, когда закончил разговор.
– Я сказала уже! Я. Никуда. Не. Пойду, – цежу каждое слово через зубы. – Не нужно за меня решать, пожалуйста.
– Если бы ты мне говорила пить лекарства, делать физиотерапию, а махал рукой, ты бы молчала?
– Не сравнивай! От физиотерапии и таблеток зависит – встанешь ты на ноги или нет!
– От того, пойдёшь ты к стоматологу или нет, зависит здоровье твоих зубов. Твои головные боли могут быть связаны не только с полученной травмой, но и воспалённым зубным нервом.
Я неопределённо дёргаю плечом. Понимаю, что Никита прав, но страх перед врачами по-прежнему слишком сильный.
Никита подъезжает ко мне ближе, и в этот момент я проскальзываю под столом и убегаю в комнату.
– Ксюша! Это не шутки! – кажется, Никита ударил кулаком по столу.
Злиться. Я его прекрасно понимаю. Сама бесилась, когда первые дни в больнице он не пил лекарства.
– Я и не шучу, – кричу из коридора, заскакивая в зал.
– Ксения, это твоё здоровье! Выходи! – ударяет в дверь, которую я подпираю спиной, кулаком. Удар болью отзывается в голове.
– Нет.
Ожидаю новых уговоров, но Никита молчит. Прислушиваюсь к звукам за дверью, но не слышу ничего. Облегчённо выдыхаю и ползу на кровать. Сворачиваюсь клубочком на белых простынях и накрываюсь одеялом с головой. Не станет же Ник меня с кровати стаскивать?
Заснуть не получается из-за ноющей боли. Пытаюсь отвлечься от неё, не концентрировать свои мысли на месте боли, но ничего не выходит. Зуб ноет, а я не могу уснуть. Начинаю жалеть саму себя. Думаю, что идея Никиты не такая уж и плохая. Может, стоит потерпеть час у стоматолога? Слёзы катятся из-под плотно закрытых век.
Когда головы коснулась ладонь, я вздрогнула. Очень странно, что я не слышала, как Никита зашёл. Нехотя открыла мокрые от слёз глаза и резко села на кровати, чуть не ударив в нос гостя.
– Ты что тут делаешь? – попыталась спросить ровно, но в голосе проскользнула обида. Да и не совсем солидно шмыгнула покрасневшим носом.
Больше недели его не видела. Исчез сразу после того поцелуя в ванной. Ни слуху, ни духу не было. А тут явился.
– Мне Ник позвонил, – Миша смотрит с жалостью в мои покрасневшие глаза.
– Зачем? – начинаю отползать к стене.
– К стоматологу попросил тебя отвезти, – Миша придвинулся ко мне ближе и положил горячую ладонь на щёку. Как раз на ноющее место.
– Не хочу, – жалобно сказала я, чувствуя, что снова слёзы текут по щекам.
– Почему, маленькая? – ласково спросил мужчина, поглаживая скулы и стирая прозрачные дорожки.
– Я боюсь, – призналась честно. – Очень сильно боюсь.
– Ксюшенька, стоматолог уберет причину боли. Не нужно терпеть, – Мишка говорит мягко, притягивая меня всё ближе к себе.
– Не хочу! – пытаюсь выпутаться из его объятий, но мужчина успевает перехватить меня за талию.
Брыкаюсь, но Мишка держит крепко. Успокаивающе гладит по спине и шепчет ласковые глупости. Разворачивает моё лицо к себе за подбородок и касается губами моих губ.
Замираю покорно в его руках, тут же тая под его ладонями. Мишка проникает языком в мой рот, поднимаясь с кровати вместе со мной и куда-то двигаясь. Ничего не слышу и не вижу. Всё, что имеет сейчас значение – требовательные и жадные губы Мишеньки. Кажется, что даже боль отходить на задний план под напором ласковых губ, по которым я так сильно скучала. Миша усаживает меня на тумбочку в коридоре, и я тут же обвиваю его бёдра ногами, пальцами зарываясь в отросшие на затылке волосы. Божечки-кошечки! Как же скучала по этому невероятному мужчине! Руки Мишеньки проходятся по голове, одевая шапку. Вздрагиваю. Распахиваю глаза, когда Миша отстраняется. Пока пытаюсь что-либо сообразить, на моих ногах оказываются полусапожки.
– Так нечестно! – восклицаю я, когда мужчина накинул на плечи пуховик.
Миша улыбается напряжённо и подхватывает меня на руки. Открывает входную дверь и выходит в подъезд. Кидаю взгляд на Никиту, который сидит в коридоре и смотрит на нас. Показываю по-детски ему язык и прячу лицо в мужском надёжном плече. Ну, скажите, какая девушка не растает, когда любимый мужчина заботится о тебе, когда тебе плохо?
Мужчина подходит в знакомой красной машине, что стоит у подъезда, и опускает меня на заднее сиденье. Обходит машину по кругу и садится с другой стороны, снова притягивая к себе в объятия. Не сопротивляюсь, потому что помимо зубной боли, чувствую разрывающую на части боль в голове.
– Привет, красотка, – задорно говорит Лера, оборачиваясь к нам.
Киваю приветливо головой и утыкаюсь носом в плечо Мишеньки. Мужчина ласково начинает поглаживать меня по голове, стянув шапку и массируя пальцами кожу головы. Чувствовала, что прикосновения Мишки снимают боль.
– Как ты, маленькая? – спрашивает заботливо, с тревогой вглядываясь в моё бледное лицо.
– Нормально, – едва шевеля языком, ответила я. От поглаживаний по голове клонило в сон.
– Как это нормально? – Лера снова поворачивается к нам. – Ты еле разговариваешь.
– Лерка, смотри на дорогу, – просит Миша.
– Ой, – ахнула девушка, вновь фокусируя своё внимание на дороге.
Миша поцеловал меня в висок, шевеля горячим дыханием волосы. Положила ладонь на его руку, которая лежала на моей коленке, и сжала в знак благодарности.
– Приехали, – сказала Лера, паркуя машину у здания с яркой зелёной табличкой "Стоматология".
– Пойдём, маленькая, – Мишка открыл дверь с моей стороны и протянул руку, помогая мне выйти из машины.
– Удачи! – крикнула Лера, прежде чем Миша захлопнул дверь.
В частной клинике, мужчина усадил меня в кресло и пошёл к ресепшену, о чём-то договариваться с молодой улыбчивой женщиной. Без его поглаживаний по голове, без его тепла рядом боль обострилась. Горячие ладони моего Мишеньки будто забирали часть боли.
– Гущина Ксения, проходите, – в коридор вышла женщина в зелёном медицинском костюме.
Паника снова подкатила к горлу. Руки начали мелко подрагивать, а по спине скатилась капелька пота. Встала на дрожащие ноги.
– Всё будет хорошо, Дюймовочка моя, – знакомые и любимые руки обвили мою талию, а губы прижались к волосам. – Я за дверью, если что.
– Спасибо, – выдавила из себя.
Глубоко вздохнув, будто перед прыжком в воду, вошла в кабинет личных пыток.
Спустя час вышла, тут же нырнув в уютные объятия Миши.
– Умничка моя, – шептал он ласково. – Видишь, ты справилась, хорошая моя. Сейчас домой поедем, поспишь и всё пройдёт.
Мужчина помогает мне одеться, расплачивается за оказанные услуги, не обращая внимания на мои возражения, и выводит на улицу. Красная машина стоит на прежнем месте. Девушка сидит за рулём и тихо что-то напевает себе под нос. Против воли улыбаюсь. Забавная девушка.
– Ну как ты? Ого! – Лера увидела мою опухшую щёку. – Бедная. Сильно болит? – и столько заботы в голосе.
Могу только кивнуть головой. Лера качает сочувственно головой и заводит машину. Прикрываю глаза и откидываюсь в объятиях Миши. Я уснула. Открыла глаза, когда мужчина пытался открыть дверь своей квартиры, удерживая меня на руках.
– Куда мы? – спросила тихо, помогая вставить ключ в замочную скважину и провернуть его несколько раз.
– Ко мне домой. Ты же не думаешь, что я тебя оставлю одну в таком состоянии?
Хотела возразить, что Никита дома, но сил на это нет. Хочется уснуть в тёплой кровати, и желательно, чтобы рядом был Миша.
Мужчина опускает меня на кровать, и я тут же укладываю голову на подушке, которая хранит запах Мишки. С наслаждением втягиваю его носом и блаженно прикрываю глаза.
– Тебе что-нибудь нужно? – спрашивает, опускаясь на колени возле кровати.
Лениво приоткрыла правый глаз и посмотрела на мужчину.
– Не уходи, – прошу на грани слышимости.
– Я не собирался, – опирается спиной о шкаф и не сводит с меня глаз.
– Ляг рядом. Пожалуйста.
Миша со свистом втягивает воздух. Не успеваю отследить все эмоции на его лице, но замечаю среди их калейдоскопа отголоски боли.
Мужчина поднимается с пола. Матрац прогибается под тяжестью его тела. Носом зарылся в мои спутанные волосы, положил руку на талию поверх одеяла. Переплела наши пальцы вместе и прижала его руку к губам.
– Спасибо, мой медвежонок, – срывается тихая благодарность с губ.
Подкладываю наши руки под щёку и проваливаюсь в долгожданный сон. Знаю, что мой любимый Мишка будет охранять мой сон. И сны мне будут сниться красочные и счастливые, а не болезненные воспоминания о прошлом.
– Спи, любовь моя, – успеваю услышать я, прежде чем уплыть в царство Морфея.
Дорогие читатели, не забывайте, пожалуйста, оставлять комментарии. Без обратной связи, я понятия не имею, нравится этот роман или нет.
Глава 16. Замурчательная
Ксения
Открыла глаза. На улице уже смеркалось, а в комнате с трудом можно было различить очертания предметов. Пошевелилась и почувствовала, как сильная рука прижала меня к горячему телу за спиной ближе. Размеренное дыхание мужчины шевелило волосы на затылке и пускало мурашки по телу, когда касалось оголившейся во время сна кожи левого плеча. Поправила футболку и осторожно, чтобы не потревожить сон Мишеньки, повернулась в его крепких объятиях к нему лицом. В тусклом свете фонаря, смогла рассмотреть любимые черты лица, когда глаза привыкли к темноте. Мужчина немного хмурился, будто то, что они видел во сне, его тревожило, приоткрыв во сне пухлые губы, и тихо посапывал. Не смогла сдержать умилительной улыбке. Хороший мой. Родненький.
Не удержалась от соблазна. Пальцами провела по густым бровям, разгладила хмурую морщинку на лбу, по ровному носу, по немного колючей щеке, откинула тёмный вихрь волос со лба. Такой красивый. И такой родной, что в груди ломит от чувств. Что дыхание сбивается на выдохе. Что кричать хочется на весь мир от этого чувства любви, нежности и необходимости. Необходимости быть рядом с Мишей. Просыпаться вот так по утрам и смотреть на то, как он спит. Беззащитный. Расслабленный. И любимый. Самый родной.
Мишенька завозился, глубоко вздохнул, а потом прошептал тихо на выдохе:
– Ксюшенька моя. Девочка волшебная…
Замерла, как заяц в кустах, прислушиваясь к этому шёпоту сквозь сонную дрёму. Но мужчина больше не произнёс ни слова. Снова затих. Продолжила дальше исследовать его лицо пальчиками. Наслаждаться тёплой, немного шероховатой кожей под подушечками пальцев. Колючей щетиной на щеках. Обвела указательным пальцем абрис губ. Тут же захотела снова почувствовать требовательный, но вместе с тем нежный поцелуй своего Мишки. Только он мог так целовать, показывая всю силу своего желания, но при этом держать в своих руках нежно, невесомо касаясь. Рядом с ним я чувствовала себя любимой. Необходимой. Любимой. Как в детстве, когда знаешь, что бы ты не сделал, тебя будут любить. Просто за то, что ты есть.
Не стала отказывать себе в желании поцеловать манящие губы. Прижалась ближе к Мише, вжимаясь грудью в его размеренно вздымающуюся грудную клетку, и коснулась мужских губ невесомым поцелуем. Пробуя. Смакуя. Растягивая удовольствие от этого прикосновения. Мужчина глухо застонал. Стиснул талию сильнее и ответил на мой робкий поцелуй. Скользнул горячим языком в мой рот, тут же беря инициативу на себя. Так, он меня ещё не целовал ни разу. Жадно, страстно, прикусывая губы, царапая щетиной нежную кожу вокруг рта. Миша будто сорвался. Поняла, что эту неделю тосковала не только я. Что Мишка точно так же изматывал себя. Точно так же хотел оказаться рядом.
– Ксюша… Ксюшенька моя… Волшебная девочка… Дюймовочка моя…
Отрываясь на мгновение от моих губ, шептал он. И тут же снова припадал к губам в новом поцелуе. Уже более нежном. Ласковом. Пальцами зарылась в волосы на его затылке, послушно выгибаясь в руках. Млея от того, что мужчина так реагирует на мои прикосновения. Что целует так жадно и несдержанно, не боясь оголить свои чувства. Потому что иногда хотелось, чтобы Мишка не сдерживался. Чтобы показывал всё своё желание. Всю свою страсть.
Что мужчина окончательно проснулся, почувствовала по закаменевшим мышцам под ладонями. Скорее поучаствовала, чем увидела, что он распахнул глаза. Недоверчиво уставился на меня. И задышал чаще, прерывестее. Губы на моих губах замерли. Миша не отстранялся, но и не целовал. Так и застыли мы, ловя сбивчивое дыхание друг друга припухшими от поцелуев губами. И от интимности этого момента, сакральной минуты единения любящих душ, навернулись на глазах глупые, неуместные сейчас слёзы. Рука мужчины мягко, почти невесомо коснулась спины, провела по позвонкам вверх, задирая белую футболку. Вжала голову в плечи, когда приятная дрожь пробежала по телу и коже головы. Другая рука нырнула в спутанные во время сна волосы.
– Я снова думал, что это сон, – шепнул Миша в мои губы. – Ксюшенька, – мужчина поцеловал кончик моего носа, – как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – так же шёпотом ответила я, боясь разрушить волшебство этого момента, этого вечера.
– Как зуб?
– Как и ожидалось, после хорошего сна, прошло всё.
– Это хорошо, – мужчина поцеловал мою щёку, которая ещё была немного припухшей. – Пусть у Ксюши не болит, пусть у Миши болит.
– Не хочу, чтобы у тебя что-то болело, – ладонями обхватила его лицо и немного подвинулась выше, чтобы свет от фонаря попадал на его лицо. – Пусть тогда у тучки болит. Она поплачет. И всем будет хорошо, – улыбаюсь болезненно.
Потому что вспоминаю маму. Она всегда гладила меня по голове, когда я болела и шептала: "Пусть у Ксюши не болит, пусть у мамы болит". И материнские руки всегда снимали боль. Немного прохладные, ласковые, нежные, с запахом сдобных булочек и хозяйственного мыла.
– Маленькая моя, – Миша лбом прижался к моему подбородку.
Его руки продолжили исследовать спину и массировать кожу головы. Я наслаждалась этим моментом. Хотела задержать его ещё на несколько часов. Дней. Даже месяцев.
– Кушать хочешь? – спустя некоторое время спросил мужчина, губами касаясь шейки.
– Да. С вечера ничего не ела, – признаюсь я.
– Нужно передвигаться на кухню, – Миша собирается встать.
– Нужно, – вопреки своим словам обнимаю его крепче.
Миша тихо смеётся и, обхватив меня руками за талию, поднимается вместе со мной с кровати и идёт на кухню. Я не сопротивляюсь. Нравится мне чувствовать себя пушинкой в его руках. Мужчина включает на просторной кухне свет и опускает меня на стул, мимолётно целуя в лоб. Оглядела помещение. Замечаю планетарный миксер, кухонный гриль и мультиварку. Миша открывает холодильник, достаёт продукты и, отвернувшись ко мне спиной, начинает что-то быстро нарезать. Заворожённо смотрю в его широкую спину. Под футболкой при каждом движении перекатываются мышц. Смотрю на затылок с короткими черными волосами и, в который раз за день, грудь сжимает всепоглащающая нежность. Это тот случай, когда каждая родинка, каждая морщинка, каждый шрам на теле любимого мужчины заставляет трепетать от чувств. Заставляет желать касаться его. Изучать его тело вдоль и поперёк.
Занятая своими мыслями, не заметила, как Миша обернулся ко мне и теперь изучал меня с ласковой улыбкой на устах. Будто ему нравилось видеть меня на своей кухне. Даже такую – растрёпанную, с опухшим лицом и следом подушки на щеке. Неожиданно для себя смутилась. Почувствовала себя неловко. Опустила голову, пытаясь спрятаться за завесой волос от взгляда мужчины. Жутко сильно захотелось привести себя в порядок. Чтобы выглядеть восхитительно, сидя под изучающим взглядом Миши.
Мужчина подошёл ко мне и присел передо мной корточки. Обхватил ладонями ладошки, лежащие на коленях, и заглянул в глаза. Серые глаза с завораживающими крапинками смотрели испытывающе, будто угадывая мои мысли. Миша отвёл волосы с моего лица и пропустил их сквозь пальцы. Расчёсывая. Я не могла отвести от него взгляда. Не могла понять, почему на его лице застыла болезненная нежность.
– Ты самая красивая для меня, – Мишенька поцеловал мою коленку. – А сейчас просто невероятно прекрасна. Я счастлив видеть тебя именно такой.
Мужчина начал заплетать косичку на моих волосах. А потом, сняв резинку с моего запястья, закрепил результат своих стараний. Миша не убрал руку с моей голове. Скользнул горячей ладонью на шею и аккуратно погладил тонкую кожу, ловя пальцами удары моего пульса.
– Ты даже представить себе не можешь, какая ты сейчас красивая, – хриплым голосом сказал Миша. – Нежная, хрупкая, миниатюрная.
Я подалась вперёд. Обхватила ладошками любимое лицо. Смотрела в серые глаза и дрожала от чувств. Снова приникла к Мишиным губам поцелуем. Миша подхватил меня под бёдра и посадил на стол. Не успела осознать, как оказалась лежащей на поверхности с задранной футболкой. Руки мужчины гладили бёдра, живот, пересчитывала бёдра и накрыли грудь. Я тихо выдохнула, когда Миша отодвинул тонкую ткань хлопкового лифчика в сторону и провёл пальцем по соску. Губы мужчины переместились на шею, оставляя горячую дорожку обжигающих поцелуев. А потом Миша мягко поцеловал живот. Языком обвёл пупок, вызвав из груди громкий стон со смешком. Когда губы мужчины коснулись кромки серых шорт, которые мужчина незаметно одел на меня, пока я спала, я свела ноги. Новые, доселе неизведанные ощущения пугали до дрожи. От волны желания, что скрутила низ живота, стало больно.
– Мишенька, что ты делаешь? – слабым голосом спросила я, когда мужчина поцеловал выступающую косточку на бёдрах.
– Целую тебя, – Миша практически лёг на меня, придавливая меня к столу весом своего тела.
Сейчас я почувствовала каждую мышцу его сильного, натренированного тела. Обхватила его бёдра ногами и совершенно бесстыдно прижалась к его напряжённой плоти. Почувствовала всё его желание развилкой между бёдер.
– Когда подумаешь в следующий раз, что плохо выглядишь, вспомни, как сильно я тебя хотел, – прошептал низко мне на ухо.
Миша поцеловал меня в ушко, поправил бюстгалтер на груди, одёрнул футболку и пересадил меня обратно на стул, накинув на плечи шерстяной плед. Растерянно хлопала глазами. Миша подошёл к плите и что-то стал помешивать с невозмутимым видом.
– Миш? – тихо протянула я.
– Чего? – не оборачиваясь.
– Что это было такое?
– Я снова не сдержался, – голос мужчины дрогнул.
– Что значит, не сдержался? Ты меня снова до точки довёл и в кусты? – я вскакиваю со стула, откидывая плед в сторону.
– Дюймовочка, – Миша поворачивается ко мне.
– Я тебе не Дюймовочка, Миша, понятно? Мне твои игры совершенно не понятны. То гулять зовёшь, целуешь, – и совершенно не важно, что оба раза я первая начала, – то сбегаешь от меня и неделю где-то пропадаешь. Меня такое не интересует. Найди себе другую дурочку.
Вижу, что Миша ошарашен. Но меня злит это непонятное отношение. Я вижу, что нравлюсь этому мужчину. Вижу и даже чувствовала, что он хочет меня. Так почему он останавливается? Почему, когда я готова отдать свою невинность мужчине, он не доводит дело до конца?
Иду в коридор, хватаю свою куртку с крючка, запихиваю ноги в полусапожки и выхожу в подъезд.
– Одежду постираю и верну позже, – кричу, прежде чем захлопнуть дверь.
Сопя, как злобный ёж, топаю на первый этаж. И с каждым пролётом моя злость улетучивается, а я всё больше и больше чувствую, что поступила, как последняя истеричка и круглая дура. Миша наоборот не тянет меня в постель при первой возможности, а даёт возможность узнать его получше. Звоню в дверь, понимая, что ключей при мне нет. Через минуту дверь открывает подозрительно довольный Ник и с ходу интересуется:
– Как дела?
– Лучше всех, – буркнула, проходя в квартиру. – А с предателями я не разговариваю. Зачем ты Мише позвонил?
– Только он смог бы тебя уговорить, – и Ник прав. – Что случилось? Он тебя обидел?
– Скорее я его, – вздыхаю тяжело. – Я совершенно не знаю, как вести себя с противоположным полом.
Никита качает головой и тянет меня на кухню, пить чай. Кому скажешь, не поверят – я сижу на кухне с мужем, и он меня учит, как нужно правильно соблазнять мужчину.
Выслушав инструкции Никиты, иду в комнату, достаю самый красивый комплект нижнего белья, ложусь на кровать и делаю сотни снимков. Выбрав один, отправляю Мишке сообщением чуть дрожащими руками. Ответ приходит через две минуты…
