Текст книги "Испытательный срок (СИ)"

Автор книги: Екатерина Кариди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

глава 7

– Кофе? – этот низкий, чуть рокочущий голос, какой-то… горьковатый.

Господи, какие странные мысли ей лезут в голову.

Пространство крохотной кухни или, как их еще называют, чайной комнаты, было слишком маленьким. А Вадим Захаров стоял в одном шаге и хмурился. Какой-то леденящий огонь в темных глазах.

Молчание затягивалось. И не понять, как он отреагировал.

Алена невольно сглотнула, а руки стали подрагивать.

Ей с этим подносом его не обойти никак. Не разминуться, он занимал собой все пространство. Опять поползла дрожь по плечам. Она незаметно выдохнула, а потом жадно попыталась втянуть в себя воздух.

Зря. У него действительно был горьковатый парфюм, какой-то редкий, изысканный.

Слишком много этого мужчины рядом.

Она вскинула на него быстрый взгляд и тут же снова опустила глаза. Механически перехватила поудобнее поднос. Чашка звякнула.

Негромкий звук оборвал странное оцепенение. Мужчина медленно посторонился, пропуская ее. Но там все равно было тесно, пришлось пройти слишком близко. Непонятное ощущение, сродни ожогу.

Теперь он удерживал для нее дверь, чтобы ей легче было пройти с подносом.

– Спасибо, – тихо обронила Алена.

– Не за что.

***

С того момента, как вошел в маленькую комнатку, Вадим был напряжен. Что-то внутри сигналило об опасности, говорило – стой. Нельзя переступать. Но на уровне инстинктов уже сработало нечто темное, оно отключало голову, требовало подойти ближе.

Ощущения обострились, а само пространство внезапно наполнилось вакуумом.

Вадим слышал все: ее дыхание, кажется, даже мог уловить, как колотится ее сердце. Внезапно она вскинула на него взгляд. Один взгляд, короткий зрительный контакт, длившийся доли секунды, – и все, его буквально затянуло в какую-то воронку.

В какой-то момент у нее руки дрогнули, чашка задребезжала. Резкий звук заставил его медленно вынырнуть из этого тягучего состояния.

Уже сейчас осталось сожаление, что оно прошло. однако он посторонился, пропуская девушку и вышел за ней следом. Ему было мало. Катастрофически.

***

Когда Любовь Марковна заглянула в приемную, там никого не было.

Женщина застыла, интуитивно чувствуя подвох. Где в такой момент могла быть эта девица? Если ее сумка здесь и все окна на мониторе открыты. Почему ее нет за столом?

Ох, какое неприятное предположение вползло в голову!

Быстро. Всего один день, а эта Новикова уже успела вползти везде! Подвинула ее. Не тот человек была Любовь Марковна, чтобы отдать без боя все, что она несколько лет кропотливо строила.

Душная ревность поднялась к горлу. Первым побуждением было наплевать на все и войти. Но она слишком хорошо знала, что Захарову это не понравится. Поэтому она осторожно подошла к двери и прислушалась, а после так же бесшумно вышла.

По коридору она шла, улыбаясь и высоко держа голову.

Если раньше у нее еще оставались какие-то сомнения в том, что она собиралась предпринять, то теперь они окончательно исчезли.

***

Алена сама не толком помнила, как выбралась из кабинета Захарова. К счастью, ему кто-то позвонил, тот стал говорить о делах, а она воспользовалась моментом, поставила кофе и убралась за дверь.

Не хотелось даже вспоминать и как-то анализировать тот момент в кухне

Села на свое место и только потом поняла, что распечатки опять остались лежать у Захарова на столе. Значит, придется вернуться к этому завтра. Но до конца рабочего дня оставалось еще немного времени, Алена снова принялась разбирать почту. Что-то приняла, что-то отправила.

И втянулась. Когда в очередной раз глянула на часы, рабочий день уже десять минут, как закончился. Захаров был еще на месте. Но ей ведь никто не говорил, что нужно сидеть до упора и ждать, пока начальство уйдет, верно? Да и мама будет беспокоиться

Она быстро собралась и ушла, потом ехала по пробкам домой. Вымоталась, конечно, но главное, что ей удалось продержаться день. Дальше будет легче. Она сможет.

Дома ее ждала мама. Первый вопрос, конечно же, был:

– Ну как?

И столько надежды в глазах. Алена не стала рассказывать всего, только кивнула:

– Пойдет.

Обязательно пойдет. А завтра с утра…

***

Оно ведь вечера мудренее, утром всегда новые мысли, новые идеи.

Ведь одно дело – прыжок в неизвестность, а теперь она примерно знала, что ее ждет и что предстоит делать. И это уже не казалось страшным. В конце концов, научиться можно всему.

На этот раз Алена добралась без проблем. Осталось время даже купить себе в ближайшем супермаркете выпечку и большой пластиковый стакан кофе. На работу шла в хорошем настроении, день обещал быть солнечным, ветерок. Она раскраснелась, пока добежала до крыльца. Кивнула охраннику на входе:

– Здравствуйте.

Хотя, вообще-то, видела этого дядечку в первый раз, а дальше, пряча улыбку, пошла через холл к лифтам. На месте она была за двадцать минут до начала работы. Спокойно успела выпить кофе, распечатала регламент, разобрала почту. Вадим Захаров вот-вот должен был подойти, она хотела к его приходу все подготовить.

Потом стала разбирать почту.

Вдруг дверь с шумом открылась, в приемную вошел Руслан Захаров. Вошел и мгновенно напрягся, увидев ее.

В первый миг, увидев здесь своего бывшего жениха, Алена от неожиданности не могла шевельнуться. Ощущение было, словно ее парализовало. Потом стало разливаться отвратительное чувство, как будто оттаивали отмороженные конечности.

Проклятое дежа вю.

Не готова она оказалась к тому, что придется столкнуться с сбывшим женихом. А все повторялось, совсем как в том деловом центре недавно. И совсем как тогда, Руслан внезапно двинулся вперед, на нее. Кулаки его были сжаты, лицо перекошено.

Столько презрения и злости.

Она когда-то любила его, собиралась за него замуж?

Разом перевернулось в памяти все. Этот их роман, ее дурацкое счастье, надежды. Какой же она была наивной и недалекой, если думала, что у нее с этим избалованным мажором есть будущее.

Ей просто стерли в порошок. Провернули через мясорубку и выплюнули.

Но, кажется, не все еще закончено.

Было смертельно досадно, что так все произошло. Она бы многое отдала, чтобы исчезнуть отсюда, но сейчас ей даже не выбраться из этой приемной. Она личный секретарь Вадима Захарова, выбора нет, ей придется вытерпеть это, будь она проклята, «общение» с бывшим женихом.

Просто было безумно жаль. Она расслабилась, поверила, что все хорошо, а расслабляться нельзя. Она здесь на работе. Усилием воли Алена заставила себя собраться и уже морально приготовилась к тому, что на нее снова польется поток помоев.

Но в этот момент дверь в приемную открылась снова, вошел Вадим Захаров.

Мгновенно охватил взглядом все, потом повернулся к брату и проговорил жестко:

– Ты здесь? Иди за мной.

И первый направился в кабинет. Алена не смотрела ему вслед, ей было почему-то стыдно, хоть она и ничего не сделала. Его темные эмоции ощущались словно ледяной вихрь, от которого хотелось спрятаться. Но прятаться было некуда. Она только ниже пригнула голову.

Ее бывший жених резко выдохнул, прожег ее взглядом. Но прошел вслед за братом и с шумом захлопнул за собой дверь. Все, их отрезано.

А она так и осела, не зная, что делать.

Снова открылась дверь, на этот раз вошла Любовь Марковна. Неуловимая улыбка, быстрый взгляд, женщина спросила:

– Вадим Тимурович у себя?

– У себя, – через силу проговорила Алена. – Но он сейчас занят, у него брат.

А та вскинула брови и едва заметно улыбнулась:

– Тогда я зайду позже.

***

Вчера Руслан созванивался с ним дважды, и оба раза затевал разговор о партнерстве. Это раздражало, потому что было преждевременно. Сегодня он его НЕ ЖДАЛ. Стоило увидеть брата в приемной, из души поднялось что-то темное. Он не хотел, чтобы Руслан видел здесь ЕЕ. Не хотел – и все.

Но теперь они с братом были в кабинете одни.

– Ты?! Неужели из всех… – вспылил Руслан, показывая рукой куда-то в сторону, его трясло и перекашивало от злости. – Не нашел никого приличнее и привел сюда эту с…?!

– Осторожнее в выражениях, – негромко проговорил Вадим.

Он сейчас не просто злился, он был в ярости, но это не прорывалось сквозь маску ледяного спокойствия.

– Оставишь ее здесь, зная, что она за т-тварь?!

Руслан нервничал, а когда он нервничал, слегка заикался, это было с детства.

Но сейчас Вадим видел в поведении брата нечто большее, чем просто взрыв эмоций. И это вызывало глухую ревность, доводило до бешенства. Он не повысил голоса, но с нажимом произнес:

– Это мой офис. Тебя не касается, что здесь происходит.

А потом подался вперед, сцепив руки в замок, и спросил:

– Ты в курсе, что после того случая у нее умер отец, а мать заболела?

– Что? – Руслан осекся, на лице отразилось недоумение.

Конечно. Инфантил гребаный. Вадим качнул головой, презрительно хмыкнув. Потом сказал, глядя на свои руки:

– Ближе к делу. Зачем ты здесь?

Гнев подпирал к горлу, Однако Вадим давно научился держать все порывы в узде.

Еще с детства, когда выяснил, что его мальчишеские попытки добиться справедливости для матери могут вызвать только раздражение. У отца была новая женщина, все внимание и любовь теперь доставались ей. К ним с матерью повернулись спиной. Это трудно было принять.

Потом…

Вадим еще не мог и не хотел этого осознавать. Но он навсегда запомнил тот день и улыбку мачехи. Торжество во взгляде и тот победный жест, которым мачеха, словно невзначай, накрыла ладонью свой совсем еще плоский живот. Со временем, конечно, все притупилось и перешло в глухое неприятие, а тогда, будучи ребенком, Вадим ненавидел отца и мачеху.

Но он не мог перенести ненависть на младшего брата. Когда родился Руслан, он принял его. Пусть и держался отстраненно, но всегда считал его своим.

Сейчас ему нужно было выяснить, что происходит нахрен.

Руслан странно моргнул и удивленно на него уставился:

– Как это зачем? Разве не ты…

Он молча ждал.

У Руслана вырвался неопределенный жест.

– Отец вчера передал, что есть определенные сдвиги, и все надо ускорить.

Вадим медленно выдохнул, отводя взгляд в сторону. Испорченный телефон начал раздражать. Но с этим он намерен был разобраться позже.

– Возьми и ознакомься, – перебросил брату через стол папку.

Потом сидел и ждал, когда тот закончит. Наконец Руслан мрачно произнес:

– Я понял.

Поднялся и пошел к выходу. Но внезапно остановился и обернулся к нему:

– Почему ты сказал, что у Алены отец умер?

Вадим внезапно ощутил, что ВСЕ, наступил предел терпению. Вскинул на него взгляд и проговорил:

– Тебе. Пора.

***

Вадим сам сопроводил брата до лифтов. И нет, не опасался, что тот вдруг случайно не найдет выход самостоятельно. Ему, бл***, нужно было убедиться, что Руслан ушел. И еще кое в чем.

И да, он видел, как выйдя из кабинета, Руслан на мгновение замер, зацепившись взглядом за секретарский стол, за которым сидела ОНА. Как ни контролировал себя Вадим, в тот момент ревность вскипела моментально. Темные подозрения зашевелились в душе, отсечь их было сложно. Однако брата он провел до лифтов и только потом вернулся в приемную.

Не должен был.

Но девушка сидела за столом, этот ее испуганный взгляд как катализатор.

– Зайдите ко мне, – проговорил холодно и направился в кабинет.

***

Вчера Любовь Марковна кое-что сделала. Невинную мелочь. Но сначала, конечно, подготовила почву.

С секретаршей отца Вадима Захарова она была неплохо знакома. Та и порекомендовала ее когда-то, они и сейчас они нередко созванивались по работе и не только. Ей ли было не знать, что отец Вадима Захарова сильно заинтересован в том, чтобы ввести Руслана в бизнес брата. Намекнуть в телефонном разговоре, что дело сильно продвинулось. И пообещать прислать данные. А дольше…

Молодых да ранних следует учить на практике. Что нельзя уходить раньше начальства и, тем более, оставлять приемную открытой. И что совсем уж нельзя – так это бездумно копаться в почте на отправку. Не следует забывать, что ты всего лишь обезьяна с гранатой.

Но жизненный опыт получают только так.

Сейчас Любовь Марковна была в отличном настроении и собиралась наблюдать.

глава 8

Захаров уже ушел в кабинет, а в приемной как будто все еще висело эхо. Приказ прозвучал так жестко, в голосе буквально звенела сталь.

У Алены было чувство, что ее накрывает тяжелой волной, давит на уши. Она замерла на месте, глядя перед собой. Ощущение не из приятных. И без того неожиданный визит бывшего жениха выбил почву из-под ног. А сейчас еще это.

Трудно было не понять, что шеф чем-то недоволен, знать бы еще, чем.

Однако заставлять начальство ждать нельзя. Захаров не терпит опозданий. Она поднялась с места.

Распечатки… Брать их с собой или не брать? Она заносила эту (что уж теперь кривить душой) ерунду уже дважды, он даже не заглянул внутрь. Значит, оно ему не нужно, просто такой способ «тренировки».

Все-таки взяла и пошла в кабинет.

Стоило войти, его тяжелый взгляд уперся в нее.

– Сядьте.

Стараясь меньше шуметь, Алена отодвинула кресло и села. А он продолжал молча смотреть, и под его взглядом каждое движение давалось с трудом. Мысли выветривались, не получалось сосредоточиться. Казалось, это молчание будет тянуться бесконечно, нужно было как-то вырваться. Она сжала в руках листы и хотела начать, и тут он проговорил, сцепив руки над столом:

– Скажите, это вы передали информацию в офис «Интеко»?

Алена застыла удивленно. А потом вдруг сообразила, что вчера на ее рабочий компьютер от старшего офис-менеджера пришло несколько писем с пометкой на согласование. Среди прочих было что-то для «Интеко». Поскольку везде стояла дата исполнения, она отослала их все.

Захаров смотрел на нее не отрываясь.

– Несанкционированная передача закрытой информации приравнивается к промышленному шпионажу, вам это известно?

Вот это был поворот!

Если бы на нее сейчас рухнул потолок, не было бы хуже. Она просто задохнулась, легкие залились холодом. Такое страшное обвинение.

– Но я ничего не… – попыталась оправдаться Алена.

Но Захаров перебил ее.

– Вы ничего не знали? – Он внезапно подался вперед. – Или вы хотели увидеться с моим братом?

Не сразу, но когда дошел смысл сказанного…

Казалось, в нее плеснули кипятком. Кровь шумела в ушах, Алена пошла красными пятнами, ее стало заливать гневом. Кем он ее считает?! Плевать сейчас было, что после этого все ее попытки удержаться здесь закончатся!

– Я не имела ни малейшего желания видеть вашего брата, – отрезала она жестко. – Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Мне просто сбросили несколько писем на отправку с пометкой «согласование» и датой исполнения. Я всего лишь их исполнила.

Встала и хотела выйти. Но тут Захаров неожиданно произнес:

– Хорошо.

– Что, простите? – она даже не сразу поняла.

– Сядьте, – сказал он уже другим тоном. – И запомните, все, что приходит к вам с пометкой «согласование», согласовывается лично мной.

Сейчас она действительно села. Села в лужу. Все эти тонкости… Чувствовала себя такой дурой, с трудом смогла пробормотать:

– Да, Вадим Тимурович, я запомню.

А Захаров поднялся с места и прошелся по кабинету, потом остановился за ее спиной.

– Покажите ваши распечатки. Что там у вас с собой?

Словно ничего не произошло, просто рабочий момент. И да, они отработали все.

***

Из кабинета Алена выбралась на ватных ногах. Такая эмоциональная встряска, после этого ей точно требовались перерыв и кофе.

Не успела она сесть за рабочий стол, в приемной появилась Любовь Марковна.

Все это время Любовь Марковна сидела как иголках от нетерпения. Ждала.

Потому что такое Вадим Захаров не спустил бы никому. Серьезное дело, утечка информации! Новая секретарша должна была вылететь как пробка еще этим утром.

Потому Захаров благотворительности не любит и мягкосердечием не страдает. И он не терпит рядом с собой идиотов и непрофессионалов. Поэтому таким дурам здесь на место, пусть катится туда, откуда пришла. И да, совесть Любовь Марковну не мучила, это место было ЕЕ и должно принадлежать ей. Это справедливо.

Какие-то моральные терзания? Помилуйте, здесь не детский сад. Это жизнь, детка. И «я не знала», «я не умею» – не прокатывает.

И все-таки было нервно.

Слишком хорошо Любовь Марковна знала Захарова.

Но, в конце концов, что ей можно предъявить? Не предупредила новенькую о разных нюансах? Так у той своя голова должна быть на плечах, а она не обязана с ней носиться и сопли подтирать. Пусть возьмет в кадрах должностную инструкцию и почитает.

Сейчас все смешивалось в такой коктейль из предвкушения победы и опасений, что она просто нервами изошла.

За это утро она захаживала сюда уже трижды. Один раз, когда Новиковой в кабинете не было. И да, эта овца в очередной раз ушла, оставив приемную открытой. Пожалуйста, все окна на мониторе в свободном доступе. Любовь Марковна просто умилилась, откуда только берутся такие дуры непуганые.

Но ничего, она предчувствовала, что недолго той осталось.

Потому, заглянув и увидев Новикову на прежнем месте, была слегка озадачена. Может быть, Захаров вышел вместе с братом, а она не заметила? Однако вслух спросила:

– Вадим Тимурович на месте?

Когда эта девица ответила:

– Да, на месте.

Любовь Марковна была удивлена, и это мягко сказано. Она терялась в догадках, почему не сработало? Но ничего, не сработало в этот раз, всегда есть другой вариант.

– Хорошо, – проговорила она.

И прошла в кабинет.

***

Захаров сейчас не сказал бы, почему его переполняет эмоциями. Однако он именно это и ощущал. Подъем, хорошее настроение.

Несмотря ни на что.

Он застыл за столом, подавшись вперед и сцепив в замок пальцы. Смотрел в окно, перебирая в памяти момент, который зацепил его.

«Я не имела ни малейшего желания видеть вашего брата».

Тон, интонация, с которой это было сказано. Смысл. Все резонировало с его внутренним ощущением, было правильно. И только это было важно.

Потому что инстинктивно, где-то очень глубоко внутри он уже определил эту девушку для себя. А дальше, в каком это будет качестве…

Дверь тихонько скрипнула.

– Вадим Тимурович, позволите?

На пороге стояла Любовь Марковна.

Это выдернуло его из тех размышлений и отрезвило.

– Да, зайдите, – проговорил Вадим, испытывая некоторую неудовлетворенность.

Но он подавил эмоции и жестом показал женщине на кресло перед рабочим столом.

– Присаживайтесь.

Его личная помощница прошла к столу и села, привычно устраиваясь. Выверенным жестом положила планшет и замерла вполоборота. Что-то неуловимое мелькнуло во взгляде и тут же растаяло, а она села ровнее.

***

Сейчас Любовь Марковна пристально вглядывалась, ища в лице Захарова признаки. Чего? Гнева, раздражение, недовольства?

Все это должно было присутствовать. Обязательно!

Она же знала, что начальник разозлился, увидев в приемной брата. Трактовать она могла только однозначно. Не по плану. А если что-то шло не по плану, Захаров высказывался нелицеприятно. Никого не щадил.

Сейчас он был спокоен, словно ничего не произошло.

Значит?.. У нее закралось сомнение, что если на самом деле она слегка просчиталась, и он совсем не против того, что ускорить принятие брата в совет. Вот это был номер. Получается, она сама своими руками помогла той дуре в приемной?

Хах! Это было досадно. Однако Любовь Марковна умела мгновенно перестраиваться и прекрасно держала лицо. Сейчас она доброжелательно улыбнулась и проговорила:

– Может быть, кофе, Вадим Тимурович?

Сварить кофе, свернуть все на деловую атмосферу, ненавязчиво прощупать настроение.

***

Не тем голосом это было сказано.

У него теперь кофе ассоциировалось совсем с другой девушкой. Как будто запечатление произошло. Но стоило подумать об этом, и в памяти сразу всплыло то, вчерашнее.

Ощущение было таким горячим, что под ребрами обожгло.

Там, в маленькой комнатке. Он и она. Ничего не было, ни одного прикосновения. Но так ярко. Он уже не хотел иного.

Вадим шумно выдохнул и проговорил:

– Нет.

Позже. И не так.

Его личная помощница кивнула и приготовилась записывать.

К такому формату работы он привык. Четко, только по теме, понимание с полуслова. Он работал с этой женщиной не первый год, накладок не было. Но сейчас ему нужно было задать личной помощнице пару вопросов. Однако он не хотел сразу начинать этот разговор.

Поэтому спросил о другом.

– Любовь Марковна, что у нас с материалами по введению в совет Руслана Захарова?

У нее проскочил быстрый нечитаемый взгляд, она заглянула в планшет и стала зачитывать.

– Постойте, – Вадим перебил ее, потер глаза. – Мы же договорились, что это еще дорабатывается.

Потом сцепил руки над столом и перевел на нее взгляд.

Секундная заминка, ровно столько, сколько требуется, чтобы свернуть записи на планшете, а после она проговорила, чуть заметно улыбнувшись:

– Да, я помню.

– Тогда объясните, как это попало к моему секретарю?

Ах, как было неприятно.

Любовь Марковна продолжала сидеть и улыбаться, а мысли неслись со страшной скоростью.

Всегда же было хорошо и четко. Идеально работало.

Она была его личной помощницей и могла безошибочно определить, о чем думает Захаров. И сразу выдать как минимум несколько вариантов решения, любой из которых устроил бы его. Она просто знала, как правильно, и в какую сторону сработает его выбор.

Но с какого-то момента Любовь Марковна просто не узнавала своего босса. А точнее, с того самого дня, когда они столкнулись в деловом центре с этой Новиковой. Что-то пошло не так в налаженной работе.

Ведь изначально Вадиму Захарову не требовался никакой личный секретарь. Все это входило в ЕЕ обязанности! И только ЕЕ. А тут ему внезапно потребовалась эта прокладка? Да ладно!

С чего бы вдруг ему брать какую-то Новикову на работу? Да не просто брать, создавать под нее новую должность! Любовь Марковна едва сдерживалась, чтобы не высказаться. Потому что у них тут не богадельня для сирых и убогих. Тут, бл***, пахать надо, как не в себя! Какой нормальный руководитель станет держать у себя такой балласт?!

В душе все переворачивалось от досады, однако ответ у нее был готов.

– Ах это, Вадим Тимурович, – Любовь Марковна чуть подалась вперед. – Извините, получилась небольшая накладка.

Захаров продолжал смотреть на нее молча, руки сцеплены в замок.

Когда ты понимаешь, что ради того, чтобы сохранить свои позиции, надо сдать назад? Проявить лояльность.

– Я просто подумала, – начала она, подбавив в голос мягкости. – Раз девочка осваивается, нужно давать ей больше информации для развития и больше самостоятельности. Поэтому вчера отправила Новиковой часть задач, что были на согласование с вами. А она такая инициативная, взяла и разослала все по адресам. Это мой недосмотр, Вадим Тимурович, я виновата. Но вы не беспокойтесь, я обязательно помогу ей, объясню, что и как.

Несколько секунд висело тяжелое молчание, Захаров разглядывал свои пальцы, потом вскинул на нее взгляд и сказал:

– Я услышал вас, Любовь Марковна.

Давая этим понять, что разговор окончен.

Ей ничего сейчас не оставалось, кроме как встать и уйти.

– По остальным вопросам не будет дополнительных указаний? – спросила она, прежде чем выйти.

– Нет, – проговорил он. – Отработайте по плану. И еще.

– Да? – она замерла.

– Подготовьте все материалы, что у нас по «Интеко». Мне нужен полный расклад.

Это он произнес, уже не глядя на нее.

– Конечно, – кивнула Любовь Марковна и вышла.

С мыслью, что стратегию надо продумать лучше. Да, у нее получилось все сгладить, однако все равно оставался какой-то оттенок недосказанности.

***

Именно. Да, объяснение можно было счесть удовлетворительным. Потому что в работе могут случаться накладки. Даже гораздо более опытный сотрудник может допустить ошибку.

Однако Вадим интуитивно чувствовал, что есть еще что-то.

Он встал и отошел к стеклянной стене кабинета, за которой был виден город. Застыл, заложив руки в карманы брюк, смотрел на потоки машин и хмурился.

«Интеко» – компания его отца. Крупная фирма, много лет на рынке. Вадим давно уже вышел из всех семейных проектов и сам поднимал свой бизнес, о положении дел в компании отца ему было известно в общих чертах. Он не вникал детально. Но даже если так. Допустим, некий сырой материал попал на стол к отцу. И?

Это никак не объясняло, почему Руслан появился у него в офисе прямо с утра.

Раз за разом Вадим прокручивал в памяти всю сцену в приемной. Глухое раздражение. Чем больше думал об этом, тем выше поднималась в душе стена неприятия. Потому что таких внезапных появлений на пустом месте не бывает. За этим что-то крылось, и он собирался это распутать.

Но сейчас ему требовалось чем-то заместить негатив. Выдохнуть.

Захаров вернулся к столу и по внутреннему вызвал ее. Пошел зуммер, секунды тянулись бесконечно долго, наконец услышал:

– Да, слушаю, Вадим Тимурович.

– Зайдите ко мне, – проговорил, ощущая странное волнение.

Он не признался бы себе, но уже подсел. Эта потребность видеть ее, вновь ощутить то яркое, она была как жажда.