Текст книги "Испытательный срок (СИ)"

Автор книги: Екатерина Кариди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

глава 27

А для кого-то все было в самом разгаре.

События в ресторане только начали набирать обороты. Ор стоял, маты.

Дмитрий Солнцев сто раз успел пожалеть, что на сладкие слова Вадима повелся и решил пойти на юбилей Галины. И что вообще когда-то помог Вике убрать с дороги какую-то там мешавшуюся под ногами Алену. Потому что такое в обратку пришло...

Теперь его плотно обсели и начали прессовать. Столько всего всплыло, если этому дать ход, хватило бы, чтобы закрыть его надолго. Солнцев дураком не был, понимал же, что чем-то жертвовать придется. Но не хотелось, ох, как не хотелось.

Отбивался как мог, но все равно его приперли к стенке и поставили на счетчик. И только так он смог уйти и унести целой свою шкуру.

Но была же еще Вика – головная боль.

К счастью, Вика была уже не его головная боль. Каждый за себя теперь, он успел сделать все вовремя, повезло хоть в чем-то.

***

А Вика, видя, что все складывается хуже некуда, попыталась вцепиться мужа. Она же сама планировала развод, а раз так сложилось, решила за свои кровные биться с ним насмерть.

Тимур Захаров только посмеялся:

– Что ты хочешь получить с меня? Дом? «Интеко»? Это все было моим горбом заработано еще до вступления в брак. Помнишь, мы брачный контракт заключали? То-то, милая.

– Я твоя жена! Ты не имеешь права обделять меня! Плати!

Сейчас он смотрел на Вику с нехорошей усмешкой. Потому что успел все свои активы так перераспределить, чтобы вывести из-под раздела максимально. А что не смог вывести, оперативно продал.

– А что платить? Платить надо твоему другу Димке долги. Помнишь, как ты сама на этом настаивала? Так вот, дорогая моя. Я свою половину отдам. А ты? – тут он пожал плечами. – Продашь дом, машину, так и быть, я тебе это великодушно оставлю, чтобы никто не сказал, что Тимур Захаров после двадцати пяти лет жену на улицу выгнал. Вперед, тебе как раз расплатиться хватит и, может быть, что-то останется на жизнь.

Как Вика в тот момент его ненавидела. По милости этого козла она в один день лишилась всего и если бы могла, голыми руками глаза ему выцарапала.

Но самое главное случилось после.

***

После этого она, разъяренная, заявилась домой к Солнцеву и потребовала:

– Где мои деньги?

Как раз к этому моменту Дмитрий Солнцев был готов. Деньги с того счета, что он когда-то открыл «для нее», уже перекочевали на десяток других счетов, так что концов при большом желании не найти. Ну и потом, счет, вообще-то, был на его имя. Стало быть и деньги его.

– Какие твои? – он удивленно поднял брови.

– Не тупи, Дима. Тот счет, что ты на меня открыл. Мне срочно деньги нужны!

А вот это был момент, который он не раз отрабатывал перед зеркалом. И сейчас сказал совершенно спокойно:

– Извини, Вика, – сказал он. – Я не знаю, о чем ты говоришь.

Да, Вика подняла крик и проклиналась на чем свет стоит, грозилась разнести его дом, рыдала, умоляла. Сейчас Дмитрий Анатольевич был изрядно потрепан, до сих пор в себя прийти не мог. Так что ее проблемы ему были фиолетовы.

Он просто вызвал охрану, и Вику выставили.

Да, было тошно.

Кто бы подумал, что вот так, в одночасье налаженная жизнь превратится в хаос?

После того как Вику выпроводили, Дмитрий Анатольевич уже сам орал матом так, что уши вяли. И был смертельно зол на все. На то, что проморгал, проморгал, бл***, змееныша, Тимкиного сына старшего. А тот, тихушник, гад и мерзавец.

– Сделал он меня! Сделал, сссука! – орал Солнцев, стуча кулаком по подлокотнику кресла. – Сделал, мать его! Но ничего, ничего, дай срок…

И вдруг застыл.

И вдруг застыл.

Потому что в его кабинет тихонечко просочилась Лера.

– Чего тебе? – уставился он на нее.

Сейчас был в таком состоянии, что если бы она хоть единое слово лишнее сказала… Ляяяя, как бы его прорвало! Но Лера тихонечко так повела ладонью и проговорила:

– Дима, тебе, может, капель накапать?

Он сейчас едва балансировал на грани, скалился и нервно сглатывал.

– Нах*** отсюда пошла! – выдавил наконец.

А она закивала:

– Хорошо, хорошо, я поняла. Дим, а это…

– Что?!

– Так может, пока тут у тебя дела, я, чтобы под ногами не мешаться, в круиз съезжу, а? Чего билетам даром пропадать?

Солнцев смотрел на нее, шумно дыша и чувствуя, как внутренний рубильник ёрзает туда-обратно от кипящей ярости до полной прострации, в конце концов, махнул рукой и просипел:

– Убралась. И капли какие-нибудь неси сюда! Или таблетки. Живо!

– Да, да, Дима, я сейчас… – и скрылась.

А он осел в кресле, кусая губы и закатывая глаза. Стиснул пальцами лоб и застыл.

Его обложили, теперь придется башлять, иначе не отцепятся.

Где деньги брать. Где, бл***, деньги брать? При мысли, что придется снимать со счетов, ему становилось так хреново. Это же… Как пластырь от мошонки отрывать.

Потом вдруг вспомнил, лицо прояснилось. Он потянулся к гаджету и набрал Руслана.

***

Руслан еще не спал. Заснешь после такого.

Что бы он ни думал, к чему бы ни готовился, идя сегодня на этот банкет, реальность просто добила. Столько грязи зараз – он даже не представлял, что когда-нибудь услышит нечто подобное. И это все про его «дорогого» тестя.

Волосы стояли дыбом.

С того момента, как ушли, он с Полиной словом не перемолвился. Да и она сама сидела тихо как мышь, изредка взглядывая на него. А он на нее просто смотреть не мог.

Да, это неправильно! Судить детей за грехи отцов. Но отныне в его глазах она была просто неотделима от Дмитрия Солнцева. И пусть ей было неизвестно, как именно собирались подставить Алену на том проклятом дне рождения, она ведь знала, что место расчищали для нее. Не могла не знать. И это просто вымораживало.

Впрочем, он и сам был хорош. Сейчас все смешалось и какой-то отвратительной кашей бродило в голове. И вдруг звонок. Полина настороженно вскинулась, а он поднял со стола гаджет и глянул на экран.

Звонил «дорогой» тесть. Руслан чертыхнулся и принял вызов.

– Да, слушаю.

Чего угодно ожидал, ора, скандала, выяснения отношений. А Солнцев тот мило так, по-домашнему, начал:

– Добрый вечер, еще не спишь?

– Нет, – ответил Руслан, борясь с желанием бросить трубку.

– Это хорошо. У меня к тебе будет просьба.

Этот тон, как будто ничего не произошло, просьба. Неспроста, сейчас все казалось подозрительным. Зная, насколько драгоценный тесть хитромудрый, Руслан решил сперва выяснить, что Солнцев задумал.

– Какая? – спросил он ровно.

– Ах… – Солнцев негромко рассмеялся, как бы стесняясь, и проговорил: – Да я устал что-то, совсем здоровье не то. Хотел вот с женой съездить в отпуск.

– Ммм, – протянул Руслан. – В отпуск – это хорошо.

– Так я что хотел. Ты не мог бы сынок, пока я буду отсутствовать, за моими делами присмотреть? Поможешь по-родственному? Все равно же рано или поздно все, что у меня есть, достанется тебе… – сладко так, заманчиво.

И пауза вкрадчивая.

А у Руслана припекло. Здорово припекло! Значит, решил, что он купится на это?!

Ежу понятно, что Солнцев хочет слинять, а его оставить на растерзание тем, кто завтра придет требовать с него долг. Умно, ничего не скажешь. Только он теперь тоже «умный».

Поэтому Руслан усмехнулся и сказал:

– Дмитрий Анатольевич, спасибо за доверие, но я тут помочь не смогу. Я же ничего не соображаю в этом деле. Вам лучше обратиться к моему отцу. Вы же с ним близкие друзья, я уверен, он не откажется помочь. По-родственному.

Какие безмолвные эмоции поперли на том конце связи. Наконец Солнцев выдавил натужный смешок:

– Да… Ха-ха-кхмм… Я тебя понял.

Руслан мысленно показал гаджету средний палец, а вслух сказал:

– Если это все, тогда спокойной ночи, Дмитрий Анатольевич.

И прервал вызов.

Повисло гробовое молчание.

Осадок – смертельный, не переварить. Руслан просто не понимал, как же можно вот так считать всех кругом за лохов? В голове не укладывалось, и это только лишний раз доказывало, что они просто из разных миров. Да, он не ангел, но, бл***…

Некоторое он время стоял, сжимая телефон в ладони, потом положил его на стол и повернулся к Полине. А та смотрела не него тревожно, как мышь из норы. Наверняка слышала все, у него динамик стоял на максимуме.

Конечно, можно было отложить на потом, но смысл был тянуть, он хотел знать правду. Или-или.

– Полина, – начал. – Ты видишь, что происходит?

Она быстро кивнула.

– Я хочу сказать, что можешь не бояться, выйти замуж за моего брата тебе теперь не грозит. Ты понимаешь это?

– Понимаю.

– Так вот, Полин… – он прошелся по комнате и взглянул на нее искоса. – Я теперь действительно нищеброд. Родители разводятся, будет раздел имущества, а там еще огромный долг. Короче, если мать продаст дом и все остальное, вряд ли даже половину покроет. Потом она, скорее всего, переедет жить ко мне. Она не работает, так что...

Если до этого Полина еще крепилась, то сейчас, видимо, представила, что в их квартиру въедет еще и свекровь, и сядет им на шею… От этой перспективы на ее бледном лице был написан самый настоящий ужас.

– Сама понимаешь, будет непросто, – продолжал Руслан. – Потому я хочу спросить тебя сейчас: чего ты хочешь, вернуться в дом отца или остаться со мной?

Сейчас был очень важный момент.

От этого будет зависеть их совместное будущее (если оно вообще возможно) и вся дальнейшая жизнь. Руслан это очень хорошо осознавал. А вот осознавала ли Полина, что прежней жизни больше не будет, пробный период обкатки кончился.

Что до ситуации, то – да, он утрировал, но все, что он сказал, вполне могло оказаться правдой. Он допускал такую возможность, хотя и плохо представлял, как с этим справится.

Сейчас Руслан пристально смотрел в глаза жене и видел, как что-то меняется в ее взгляде. Как будто переключился рубильник, замыкая контур, и ток в другом направлении потек.

Полина неловко повела плечом.

– Рус… – неуверенность в голосе. – Я… люблю тебя. Но…

Она вздохнула и облизала губы, нервно дернуло рукой, потом прижала пальцы ко рту и покачала головой. В глазах блеснули слезы.

– Я… – она шумно выдохнула, встала с места и прошлась.

Потом внезапно обернулась к нему.

– Рус, я не смогу так. Прости… Я не смогу так. Эта ситуация у твоих… Я не хочу… Это будет ад. Я подам на развод.

А дальше она ходила по комнате и приводила разные аргументы себе в оправдание. Все правильные, один правильнее другого. Нервничала, вытирала слезы.

Руслан потер лицо.

Облегчение испытывал? Радость, что избавился? Он ведь не любил Полину, просто женился, потому что в тот момент ему было все равно. Черта с два. Не было никакого облегчения.

А было чувство какого-то школьного спектакля, закончившегося провалом.

Как это сказал его отец? «Добро пожаловать во взрослый мир».

– Хорошо, – проговорил он наконец. – Давай я отвезу тебя к твоим.

Потом Полина быстро собирала какие-то вещи в сумку, а он ждал. А после вез ее по ночному городу в дом тестя. Пока добрался, была уже ночь, Руслан высадил ее у ворот, она неуверенно сказала:

– Может, зайдешь?

Он качнул головой.

– Нет.

И сразу уехал.

А в голове вертелось услышанное когда-то давно:

«Окончен школьный роман»

Ему бы сейчас к Аленке. Но Аленка с братом. Брат заслужил, а он профукал, потерял. Был обманут. Пляяя, как это было горько... Откуда-то из глубины души вместе с судорожным дыханием приходило:

«Где поцелуй напоследок? Где на прощанье рука?»

Не будет ничего этого.

Он невесело рассмеялся и провел ладонью по лицу и по волосам. Завтра надо будет пытаться понять, что в итоге его досталось с этими акциями «Интеко», начинать работать по-взрослому. Не мальчик уже. Пора.

И нет, отцу звонить не стал. Хотя знал, отец сегодня точно спать не будет.

***

Конечно, Тимур Захаров не спал.

Как бы ни был готов морально, а все равно, когда внезапно видишь, что итог всей своей жизни – пшик, это не так-то просто принять. Но говорят, лучше поздно начинать каяться, чем никогда.

Когда он заявился к своей бывшей жене, было уже поздно. Ночь на дворе. А он не слишком презентабельный, в раздрае и в основательном подпитии. Старый, потертый жизнью мужик.

В общем, когда стал звонить в ее дверь, не особо надеялся, что его впустят. Но звонил долго и упорно. В конце концов, она открыла.

– Чего тебе, Тимур?

А он застыл, привалившись к косяку. Грустно, бл***. Столько лет прошло, они оба – как две сгоревшие свечи. Выдавил кривую усмешку:

– Да вот, прощенья пришел просить.

– Бог простит, – сказала она и хотела закрыть перед ним дверь.

И тут он увидел за ее спиной в прихожей маму Алены и чуть присел, разводя руки:

– Ну, здравствуй, сватья!

– Какая тебе сватья? – бывшая жена брезгливо поморщилась. – Пойди проспись.

– А вот такая, хе-хе, – его от дурного веселья перло вширь. – Самая настоящая! Ее дочка выходит за нашего с тобой сына. Значит, мы еще вместе будем гулять на свадьбе. Как, кх-кхм, родители.

И выпятил грудь.

Произошла немая сцена.

И судя по взгляду, каким его одарили…

Нет, он прекрасно понимал, что Галина его не простит, да он и не рассчитывал. Но это было неожиданно прекрасно – ощутить вдруг после полного краха, что у тебя осталось еще что-то хорошее. Ради чего стоит жить.

Дверь у него перед носом просто закрыли, но чувствовал он себя в тот момент отлично.

Так что с утра…

***

С утра был выходной, а потом настал рабочий день, как всегда.

глава 28

Выходные прошли, рабочий день начался как всегда.

После того как фактически прорвались через ад, возвращаться в обычную жизнь немного странно. Пара дней прошло, а кажется – годы. Столько всего изменилось, Алена все еще не могла привыкнуть к тому, что в ее жизни происходит.

Вчера весь воскресный день Вадим поднимал свои связи, а они оказались настолько разнообразны, что ей оставалось только тихо сидеть рядом с ним и слушать, как он договаривается с людьми. Это было уму непостижимо. Ей моментами казалось, что он как железный каток, способен убрать любую кочку со своего пути.

И да, он договорился, чтобы через две недели их расписали. Так быстро, нереально, она до сих пор не могла поверить.

Но это было в воскресенье.

А в понедельник она сидела в приемной и старалась не думать о том, видел ли кто-нибудь, что они с Вадимом Захаровым приехали вместе. День начался как всегда. Почта, сводка.

Вадим вел совещание, заслушивал один за другим отчеты.

Но думал совсем о другом. В обед они поедут подавать заявление, его примут без очереди, он договорился на всех уровнях. И сейчас…

Он был переполнен ощущениями. Тем, что был у нее первым, это казалось особенным счастьем, нежданным подарком судьбы. Но гораздо больше тем, как она смотрела на него, он просто тонул в ее глазах. Не хотел выпускать ее из объятий, упивался ее криками счастья, забывая о себе напрочь. Но как тут забудешь, если горишь в одном огне и сгораешь.

Просто секс? Хах… Больше всего он хотел для нее счастья. И это ее счастье затапливало его с головой. Он был переполнен.

Но не сыт.

И наверное, никогда не будет сыт до конца.

Ему не надоест любоваться тем, как она поворачивает голову, поправляет пушистые светлые волосы, как вспыхивают ее глаза, когда она случайно взглядывает на него, и между ними разгорается ЭТО опять…

Искры рванулись по позвоночнику вниз, его пробрало дрожью. Он прерывисто выдохнул, повел плечами и кивнул всем:

– Достаточно. Через час прошу каждого представить мне отчеты с вашими предложениями в распечатанном виде. Все должно быть у меня до обеда. После обеда я рассмотрю и сообщу вам, что из этого пойдет в работу.

Положил ладони на стол и встал.

– Не задерживаю вас.

Люди молча покинули кабинет, а он секунду сидел с закрытыми глазами, потом набрал личного секретаря и произнес:

– Алена, кофе.

Это был их личный код. Крохотный глоток счастья.

Но было мало. Катастрофически мало. Не успел ощутить, а уже хотелось опять.

После этого Вадим сидел некоторое время в кресле за своим столом и вертел в руках небольшой пластиковый ковшик (личный ограничитель – знак, что нужно срочно тормозить). Смотрел в окно и хмурился.

Если Алена останется у него личным секретарем, то…

В общем, эта ситуация будет повторяться несколько раз на дню. Потому что он думать ни о чем другом не мог, зная, что она прямо здесь за этой дверью. Да даже если она будет сидеть с ним в одном здании. Сколько времени ему потребуется, чтобы бросить все и найти ее, где бы она ни пряталась, минута? Вот именно.

Еще минуту сидел, смотрел на ковшик в своей руке.

Аленке просто нужно собственный офис. Он помнил, что когда-то была своя фирма у ее отца. Там, правда, куча долгов, счета арестованы, но она говорила, что хочет восстановить. В общем, решение пришло.

Но час, который он дал себе, закончился.

Потянулись с отчетами и предложениями его начальники отделов. Вадим давно уже хотел взбодрить всех, сейчас под настроение оно само собой произошло. Теперь он плотно работал до обеда. А за пару минут, когда он уже посматривал на часы и собирался выходить, позвонил Руслан.

Вадим рефлекторно напрягся, но вызов сразу принял.

– Слушаю, брат.

***

Руслан все это время варил ситуацию в себе. То, что случилось, было закономерно, хотя, конечно, дважды остаться у разбитого корыта, – это бинго. Но в этот раз уже больно не было. Были сожаления и понимание, что он должен справиться.

Правда, очень плохо представлял, как потащит руководство чем-то посерьезнее автомоек. Несмотря на определенные проблемы, «Интеко» оставалась крупной компанией. И в этой компании ему теперь принадлежал большой кусок акций. Но он же в этом не смыслил, а сидеть как овощ в огороде и ждать дивидендов – так он скорее дождется, что отцовская фирма разорится. Хоть и полный профан, но даже он понимал это.

С утра он пытался разбираться сам.

Но чувствовал постоянный дискомфорт, потому что там был отец, а он не хотел как-то задеть его самолюбие. Отец не вмешивался, вид у него был помятый, как будто он все выходные пил. А сейчас полностью отгородился, словно ничего не происходит. Только Ангелина, секретарша отца, сквозила тенью.

И вообще, было неудобно. Какие-то люди кругом, на него косились, молчаливое любопытство со всех сторон. Болото.

Теперь Руслан хорошо понимал, почему отец все время хотел привлечь к сотрудничеству Вадима. Нужны были его быстрые мозги, напор и свежий взгляд. Но опять же! Неудобно было просить брата вписаться, зная, что дело проблемное.

Сейчас он услышал низкий уверенный голос брата и все-таки решился рассказать. Все, как оно есть.

Вадим даже не дал ему договорить, перебил:

– Я помогу. Не волнуйся, все вытащим. Ты за отцом там присмотри, чтобы не пил.

– Брат… – он невольно сглотнул, не зная, как выразить нахлынувшее облегчение.

А тот внезапно сказал:

– Знаешь, мы через две недели с Аленкой расписываемся.

Мгновенный болезненный укол.

Он зажмурился, чувствуя, что просто не может дышать. Потом сделал над собой усилие и сказал:

– Поздравляю тебя, брат.

Ах-ха-хаааа… Как оно саднило в груди, как будто там застряла занозистая щепка.

– Спасибо, – голос брата смягчился. – Большую свадьбу устраивать не будем, только для своих. Ты ведь придешь?

Руслан шумно выдохнул и с силой провел по лицу ладонью, а потом бодро проговорил:

– На твою свадьбу? О чем речь. Конечно, я приду, брат!

Когда разговор прервался, Вадим некоторое время смотрел в окно. Едва заметная улыбка в глазах. Вырос маленький брат, не назовешь больше инфантилом. Мужик. Ему будет непросто. Но больше всего, конечно, в глубине души Вадим был рад тому, что не придется бить Руське морду. Вот это действительно радовало.

А в голове столько всего пронеслось. Нужно готовиться к свадьбе. Хорошенько вникнуть, что там в «Интеко» и помочь брату разобраться, раз обещал. Еще форсировать все по «наследству» Аленки. Но там будет проще, в основном долги по кредитам и арест со счетов снять. Вадим знал, как для нее это было важно, ему хотелось сделать ей такой свадебный подарок.

Улыбка стала шире, он мысленно представил, как она…

Но тут неожиданно выплыло еще одно соображение. Если Алена (как он планировал) будет заниматься своей фирмой, то он останется без личного секретаря. Вадим на миг застыл. Потом он сказал себе, что подумает об этом завтра.

А после он резко оттолкнулся от стола и стремительно вышел. Им с Аленкой нужно было еще успеть подать заявление в Загс.

***

А через две недели была регистрация.

Гостей много не звали. Вадим в принципе шумных сборищ не любил, его всегда тяготили семейные праздники. Но он сделал все красиво, платье, цветы, дизайн. Алена была просто счастлива.

Так что народу было немного, только свои, несколько бизнесменов, друзей Вадима. Был Ренат Валиев. И были Аленкины однокурсницы – подружки невесты Марина, Ира и Надюшка. На регистрацию явился Тимур Захаров, в черном костюме и белой рубашке с галстуком, гладко выбритый, отутюженный и с подарком для молодых.

Как продвигаются у него дела с разводом, не распространялся. Вскользь заметил, что Вика уехала, и все косился на бывшую жену. Галина в его сторону даже не взглянула.

Конечно же, пришел Руслан.

Был весел, смеялся, чего это ему стоило, никто не узнал.

У него сейчас был непростой период. Много работы. Мать пыталась превратить жизнь в ад, он разводился с Полиной. И тем не менее. Даже отрицательный опыт идет в актив, он был уверен, что все выдержит.

Правда, когда новобрачных объявили мужем и женой, было больно, огнем пекло в груди. Но регистрация закончилась. Вадим целовал Аленку, а он кричал: «Горько!» громче всех.

Потом все пили игристое, гуляли в ресторане. А после молодые удрали.

Теперь весь танцпол остался за ним. И уж Руслан отжигал (а чего бы ему было не отжигать, если он поймал букет невесты). Так отжигал, что потом наутро...

Но об этом после.