Текст книги "Испытательный срок (СИ)"

Автор книги: Екатерина Кариди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Любовь Марковна склонила голову набок и прищурилась. По сути, все, что она сейчас говорила полунамеками, не называя имен, было правдой. И вот теперь нужно было очень осторожно добавить главное.

– Но есть еще кое-что, – проговорила она, понизив голос. – След этого всего тянется к «Интеко» и… к Солнцеву, тестю вашего брата. Учитывая прежние отношения, велик был риск, что этой особой все делалось для того, чтобы отвлечь и ослабить вас.

Да, она рисковала, но сейчас перевести стрелки было еще не поздно.

– Я вас понял, Любовь Марковна, – спокойно проговорил Вадим Захаров.

И медленно придвинул к себе пластиковую папку. Когда он ее открыл, Любовь Марковна похолодела. Там были распечатки телефонных звонков и сообщений, очевидно, полученные в оперативных целях от оператора мобильной связи.

Ее номер телефона, номер Ангелины, секретарши «Интеко», и самое палевное – номер Солнцева, их постоянные созвоны и переписка. Невозможно было не понять, что это означало: Вадим Захаров уже подозревал ее и собрал информацию.

Значит, нужно идти ва-банк.

– Но если вам все известно, – Любовь Марковна подалась вперед. – Тогда вы понимаете, что только я могу довести эту игру до конца и передать вашему противнику ту информацию, которая нужна вам.

Вадим Захаров замер, глядя на нее.

Обычно мальчики ассоциируют себя фигурой отца. Но не для Вадима Захарова. Фактически оставшись наполовину сиротой при живом отце, он рано повзрослел. Это во многом определило его характер, сделало жестким, замкнутым, требовательным к себе и другим. А также нетерпимым и не прощающим слабостей. Те конкуренты, которых он обставил, считали его безжалостным монстром, машиной, лишенной эмоций и запрограммированной на успех.

Да, он был нетерпим. Но единственное, чего он не прощал на самом деле – это предательство.

Сейчас он смотрел на женщину, с которой проработал бок о бок почти пять лет. За все это время не было нареканий. Но достаточно было слегка измениться ситуации, и она показала себя во всей красе.

– Любовь Марковна, – проговорил он, не повышая голоса. – Что заставляет вас видеть во мне лоха?

Личная помощница все это время ждала его ответа, подавшись вперед, глаза горели.

– Почему вы думаете, что я прогнусь?

Что-то очень нехорошее мелькнуло во взгляде женщины, а Вадим опустил взгляд на свои руки и продолжил:

– Если собираетесь слить информацию, просто вспомните, что вы не так давно подписывали.

Конфиденциальность. Он обновил договор и несколько пунктов внес дополнительно. А до нее, видимо, стало доходить, лицо заострилось, губы побелели.

– Иногда полезно его читать, – он провел ладонью по столу и повернул голову к окну. – Если вы думаете, что сможете прямо сейчас по-быстрому передать кому-то что-то, и я не узнаю об этом, должен вас разочаровать. За вами установлено наблюдение. Малейшая попытка разглашения информации, грозящей интересам фирмы, и вы понесете ответственность вплоть до лишения свободы. Уж я постараюсь.

А после перевел на нее взгляд.

– Советую вам уволиться по собственному желанию. И тогда я закрою глаза на то, что вы пытались меня подставить, и даже не буду препятствовать вам устроиться на работу в другом месте. У того же Солнцева, например. Но помните, что договор о конфиденциальности действует еще год с момента подписания независимо от того, уволитесь вы или нет.

Личная помощница сидела бледная как мел. Наконец проговорила:

– Я поняла.

Секунду висела удушающая пауза, потом она все же выдавила:

– Когда?

– Еще когда в «Интеко» с вашей подачи ушли первые несанкционированные данные, – спокойно ответил Вадим.

Это было почти месяц назад, он уже тогда почувствовал неладное и дал команду начбезу негласно наблюдать за ней. Женщина коротко кивнула, встала как на шарнирах и вышла. А через пять минут вернулась с заявлением об уходе.

Он подписал его и протянул ей. Но прежде чем отдать, сказал:

– Любовь Марковна, я отпускаю вас, но вы по-прежнему остаетесь под наблюдением. Поэтому постарайтесь, чтобы у вас все было хорошо. Желаю удачи на новом месте.

***

Когда закончил с этим, Вадим откинулся на спинку кресла, шумно выдохнул и прикрыл глаза. А после набрал Алену и сказал:

– Алена, кофе.

А еще через минуту они уже отчаянно целовались. Но ведь это же офис, надолго выпасть из жизни нельзя. Вскоре у Вадима Захарова должно было начаться совещание.

***

В этот день Солнцев должен был получить пакет данных по «Сигме». Все должно было пройти через Ангелину, секретаршу Тимура Захарова. Но данные почему-то не пришли, а она сама на звонок не ответила.

А было вот что.

Ангелина все это время была на нервах. Потому что одно дело немного схитрить. Тут чуточку лишнего сболтнуть, там намекнуть – эти мелочи на делах в «Интеко» не отражались, так, проходная информация. Ее как секретаря притянуть было не за что.

То, что они делали по наводке Солнцева сейчас, было действительно опасно. Слив конфиденциальной информации, касающейся активов сторонней фирмы через канал «Интеко» – это уже было серьезно. Если дело вскроется, самое малое, что ей светит, увольнение. А ей вовсе не хотелось потерять тепленькое насиженное место.

Сейчас Ангелина ждала звонка от Любы, личной помощницы гендиректора «Сигмы». Пойдет звонок, будет отмашка. Но та в назначенное время не вышла на связь. Ангелина подождала немного, потом позвонила сама. Сначала неотвеченный, потом на том конце сбросили вызов. И так несколько раз.

В этот момент Ангелина запаниковала, не выдержали нервы. Та самая чуйка, что всю жизнь помогала ей избегать неприятностей, сейчас просто орала, что дело – дрянь! Она не выдержала и сделала единственное, что ей в тот момент казалось спасением, – побежала к своему шефу виниться.

Конечно, Тимур Захаров слегка обалдел, когда Ангелина вдруг влетела к нему в кабинет и бухнулась в ноги.

– Тимур Олегович, я так виновата, так виновата… – и дрожит, глаза на мокром месте.

Он в последнее время замечал, что его секретарша малость не в себе. Но у него и самого случилась такая, бл***, «информация к размышлению», что было просто не до Ангелининых бабских заскоков.

Потому что не каждый день седеющий уже мужик, всю жизнь считавший себя серьезным бизнесменом, вдруг осознает, что его держат за лоха. А сейчас открылись глаза, и он как Теоден Роханский, внезапно очнулся от сна. И обнаружил, что его просто доят.

Хреново все разом стало, как только понял, что его бизнес вот-вот накроется медным тазом. И никакие активы «Сигмы» тут не помогут. Нужно было резко рвать со всем, но не мог решить, с какого конца подобраться.

Сейчас, увидев, что его старая боевая секретарша в истерике, он прежде всего рявкнул:

– Дверь закрыла!

Ангелина часто-часто закивала, потом, глотая слезы, подскочила и побежала дверь закрывать, а после к нему. Стоит трясется, губы дрожат.

Он показал пальцем на пол между своих ног.

– На колени! – прорычал. – И работай.

Уж так она старалась, подвывая и всхлипывая, столько вдохновения гребаного, как никогда. Потом, когда закончил, а она застыла, глядя на него заплаканными глазами, проговорил:

– А теперь рассказывай.

А сам слушал. И чем больше слушал, тем больше зверел от злости, но то было хорошая, продуктивная злость, правильная. Зараз мозги прочистились. Решение само пришло, и плевать ему было, если кому-то что-то не понравится.

Ангелина еще говорила, вытирая потекший от слез нос тыльной стороной ладони, а он ощерился снисходительной улыбкой.

– Не трясись, – бросил ей.

Потянулся, достал из ящика влажные салфетки.

– На вот, утрись.

И пока она сморкалась и терла расползшуюся тушь под глазами, уселся ровнее и сказал:

– Молодец, что сказала.

– Так вы меня… не... – и примолкла, с надеждой на него уставившись.

Хороший это был вид, приятно для самолюбия любого мужика, когда на него смотрят вот так. Он выдал с ухмылкой:

– Драть тебя буду как сидорову козу по три раза на дню, поняла?

А она радостно закивала:

– Да, Тимур Олегович! Я вам – всегда!..

– Все, довольно, – Тимур Захаров махнул рукой. – Теперь встала и привела себя в порядок. Потом отправишь другу Димке то, что я тебе скажу. Иди.

Дождался, когда секретарша выйдет, некоторое время смотрел в сторону, а по губам змеилась едкая усмешка. Удачно все сложилось. Как нельзя лучше!

Потом взял со стола гаджет и набрал жену.

Пока ждал, постукивал пальцами по столу. Он уже имел счастье сегодня с утра общаться с Викой, но сейчас, в свете того, что всплыло, их разговор приобретал особый смысл.

Гудки все шли и шли, но вот Вика ответила:

– Да, что еще? – скрытое раздражение в голосе.

А он нехорошо усмехнулся.

– Что ж ты так, не рада мне, Вика?

– Я… не говори глупости. Зачем ты звонишь?

– Да вот хочу спросить. Ты подарок для Галины приготовила?

– Подарок для твоей бывшей? Почему я?

– Потому что ты моя жена, Вика.

– Ты мог бы и сам.

– У меня много дел в последнее время вылезло.

Стоило упомянуть про дела, как Вика тут же начала:

– И вообще, ты думаешь, как будешь долг возвращать Солнцеву?

Он слушал, слушал, потом сказал:

– Что ж ты так за Диму Солнцева переживаешь?

– Я не переживаю. Просто он твой друг.

– А я думал, что он больше твой друг, чем мой, – Проговорил Тимур Захаров.

Молчание на том конце связи было таким громким, что закладывало уши. Наконец Вика с деланной небрежностью произнесла:

– Я не понимаю, о чем ты.

Хотелось рявкнуть: «Все ты понимаешь!», а потом взять за горло и хорошенько тряхнуть. Но он только дробно рассмеялся и сказал:

– Подарок присмотри на юбилей Галины. Если сама не знаешь, что купить, посоветуйся с Димой.

И не слушая, что она начала нести в ответ, оборвал вызов.

Потом сидел в кресле и доходил от злости, скаля зубы. Ему нужна была минута расслабления «на подумать».

Ведь вроде же не дурак, а как столько лет можно было не замечать, что у Вики слишком близкие отношения с другом Димкой. Сейчас Тимура Захарова даже не беспокоило, что его, скорее всего, рогатили. Сам не ангел, да и Вика давно уже ему обрыдла. Тут было другое, он это просто нутром чуял.

Бабки. И вот это волновало его гораздо больше.

Минута, что он выделил себя на подумать, закончилась.

Собственно, план действий уже был готов, оставались только юридические тонкости. Он вызвал адвоката. Нужно было обговорить ключевые вопросы, перед тем как начинать то, что он задумал. И прежде всего выделить из общей собственности часть бизнеса. Адвокат должен был все для этого подготовить, встречу назначили на четырнадцать двадцать.

Переговорив с адвокатом, позвонил Руслану. Они несколько дней не разговаривали после той ссоры, не удивительно, что Руслан был ему не рад. Но сейчас это не имело значения.

– После двух подходи ко мне в офис, – сказал Тимур Захаров. – Нужно будет кое-что подписать.

И отключился.

После этого еще некоторое время сидел, гипнотизируя взглядом телефон, руки непроизвольно подрагивали. Потом резко, одним движением взял со стола гаджет и набрал контакт Вадима. Пошли гудки…

– Слушаю Захаров, – в трубке раздался низкий голос старшего сына.

Невольная отцовская гордость.

На которую он, вероятно, не имел права. Но все же. Тимур Захаров сглотнул, потом прочистил горло.

– Я вот что звоню.

Медленно выдохнул и проговорил:

– Остерегайся Солнцева. Дел с ним иметь не надо.

– Я разберусь с этим, – спустя секунду ответил старший сын.

Горячее что-то поднялось в груди, потому что это касалось только его, он не хотел, чтобы сын в этом пачкался.

– Не надо! – Тимур Захаров резко качнулся вперед. – Я сам.

Минуту, наверное, висела пауза, но потом Вадим сказал:

– Я понял тебя.

Разговор прервался.

Тимур Захаров еще некоторое время шумно дышал. Потом пришло то чувство, когда все хреново, косо, но ты смог, значит, имеешь право поставить галочку. Он размял шею и вызвал Ангелину. Пришло время отправлять другу Димке первую порцию «достоверной» информации.

У Ангелины руки тряслись, когда она отправляла, а вот Тимур Захаров был спокоен. Наоборот, горячее удовлетворение разливалось в душе, такого горячее, что рот щерился в улыбке. Когда почта отправилась, и пришло подтверждение, что абонент письмо принял, он потер руки.

А после включился в работу и пахал в таком темпе, в каком не работал уже давно. Наверное, в последний раз в далекой молодости. Он ведь понимал, что его при таком-то раскладе. Однако у него было решение. Такое хорошее, что он продолжал скалиться при мысли.

При этом моментами, иногда вдруг посреди процесса, он замирал, представляя себе, каково это будет, если придется начинать с нуля? Но он же мужик, мать его. Один раз выгребся и встал на ноги, значит, и второй раз выгребется.

Сейчас просто не время для раздумий. Надо было делать, и делать быстро.

К двум часам он ждал своего доверенного. Адвокат явился даже немного раньше, с собой уже имел готовый пакет документов. Тимур Захаров просмотрел все, потом набрал контакт младшего сына. Спросил, постукивая пальцами по столу:

– Руслан, ты далеко?

– Подъезжаю, – ответил тот.

Он выдохнул – хорошо.

***

Эти несколько дней для Руслана прошли непросто.

Внезапно обнаружить, что ничего нельзя вернуть и в реку прошлого не войти дважды. Наверное, именно так и взрослеют.

Он думал, было больно, когда считал, что Алена предала его любовь. Страдал, упивался своей болью, скоропалительно женился назло, чтобы показать ей, что ему плевать на все…

Нет. Больно по-настоящему было, когда увидел, что она счастлива с его братом. А он в пролете.

Только это была не та острая мгновенная боль, которую можно задавить выпивкой или перепихоном. Нет, просто тупо ноющая заноза поселилась в сердце, и он знал, что это теперь надолго, может быть, на всю жизнь. Во всяком случае, не забудет он об этом точно.

Да, хотелось послать к черту все, пить не просыхая, пойти по телкам. При мысли о том, что дома его ждет жена, порой выворачивало. Но нельзя бесконечно бегать от ответственности, ждать, что кто-то разрулит вместо него.

С Полиной было сложно, Руслан отмалчивался, все ее попытки разговорить его оканчивались одинаково. Она начинала дуться и обвинять его, что ей скучно, они никуда не выходят, не навещают ее родителей. Он отвечал однозначно:

– Иди без меня.

– Значит, тебе все равно?

На следующий день она укатила в Солнцевский особняк. Так что последние два дня он холостяковал и до упора торчал на работе. Звонок отца застал его врасплох. Честно говоря, Руслан ожидал, что будет очередной разнос и его за уши потянут в семью. Но нет, судя по тону отца, тут было что-то другое.

Все равно, поднимаясь в офис отца, Руслан был насторожен.

А тот перевел на него все мойки и оформил дарение на половину своего пакета акций «Интеко». Руслан был в шоке, на вопрос, зачем он это делает, отец ответил: «Скоро узнаешь».

Из офиса он вышел только к вечеру и вконец обалдевший. Сидел в машине, приходил в себя, потом позвонил Вадиму. Брат не ответил, он собирался набрать снова, но в этот момент пришел входящий от Солнцева.

Некоторое время Руслан смотрел на экран гаджета, на котором высвечивался номер телефона тестя, потом принял вызов.

Голос тестя звучал в трубке:

– Как у тебя дела, сынок? Полюшка сказала, что у тебя в последнее время запара на работе.

А он крепко зажмурился и с силой сжал переносицу. В памяти мгновенно вспыхнул тот последний разговор с Вадимом: «Твой тесть организовал это все. И не только это. Бизнес отца под угрозой».

Хотелось от всей души послать Солнцева, однако он понимал, что не время, сейчас надо сдержаться. Проговорил ровно:

– Все в порядке, я справлюсь.

– Это хорошо, ты молодец. Но ты не переутомляйся там.

Отеческие интонации, искренняя забота. Ассоциация – паук.

– Я… – Руслан выдохнул и повел шеей. – Постараюсь.

Он знал, что Солнцев звонит не ради того, чтобы хвалить его, и просто ждал, когда же тот перейдет к делу. Дождался.

– Я вот почему звоню, – небрежно начал Солнцев. – Ты не знаешь, что может понравиться матери Вадима? Мне самому как-то неудобно, а ты же ведь общаешься с братом близко. Просто мы приглашены на юбилей, а я не знаю, что подарить. Отцу твоему тоже пытался дозвониться, хотел спросить, он-то, наверное, знает, что любит его бывшая. Но Тимур почему-то весь день не отвечает на звонки. Может, у него что-то случилось в офисе, ты не в курсе, что там у него?

Вот оно, то самое, что Солнцеву нужно.

Ощущение липкой темной опасности, подбирающейся со всех сторон. Как можно было не чувствовать этого раньше? Как можно быть таким бездумно слепым...

Он стиснул гаджет в руке, секунду смотрел в сторону, выравнивая дыхание, потом коротко бросил:

– Нет, я не в курсе.

– Ммм… – протянул Солнцев, вроде бы небрежно, но читался шлейф недовольства. – Ладно. За Полюшкой заедешь? А то она собирается с подружками в клуб, там у них какая-то движуха.

Его опять стало заливать тошным чувством.

– Заеду позже, – сказал. – Много работы.

– Ну что ж, бывай, сынок.

Руслан мысленно выругался матом и оборвал вызов.

На экране высвечивался непринятый от Вадима, он сразу перезвонил. На этот раз брат ответил.

– Звонил? У меня телефон стоял на беззвучном. Ты что-то хотел? – судя по шуму города, Вадим куда-то ехал и, возможно, был в машине не один.

Чистая интуиция, но Руслану показалось, что там с ним Алена. Чееерт, как его это торкнуло... В следующую секунду он тряхнул головой, сбрасывая эмоции, и разом выложил:

– Знаешь, отец перевел на меня акций почти на треть бизнеса. Дарение оформил.

Сказал это и теперь ждал реакцию Вадима.

Это было важно. Потому что все это… Двойственно, бл***! Руслан вовсе не считал, что он имеет право на это в одиночку.

– Правильно сделал, – в трубке раздался спокойный низкий голос брата. – Давно пора было. Фирма отца сейчас переживает не лучшие времена, но если впряжешься, вытащишь. Я помогу.

Руслан вдруг почувствовал, что живой комок в груди налился теплом и дрогнул. Хотелось по-идиотски улыбаться или хлопнуть себя по лбу.

Но было еще кое-что важное.

– Брат, – начал он. – Мне только что звонил Солнцев. Мутные вопросы задавал. Интересовался, что нравится твоей маме. Мне кажется, он что-то задумал.

Секунду висело молчание, потом Вадим сказал:

– Не волнуйся. Я контролирую ситуацию.

***

Вызов прервался.

Вадим действительно был не один в машине. Он отложил в сторону гаджет и повернулся к Алене. Она все слышала, и взгляд у нее был тревожный. Конечно, будут вопросы, но пусть это будет потом. В тот момент несоизмеримо важнее было другое.

Он взял обе ее руки в ладонь. Холодные.

– Ты веришь мне?

Кивнула. Этот ее взгляд… Вадим вдруг почувствовал, что его накрывает снова. Медленно выдохнул и проговорил:

– Поедешь ко мне? Посмотришь, как я живу.

– Я… – она сглотнула, по нежному горлу прокатился клубочек. – Надо позвонить маме.

«Это значит – да? Да?!»

Сейчас его точно накрыло с головой. Он глухо проговорил:

– Звони.

И все то время, что она говорила по телефону, поджаривался на медленном огне. Едва дождался, когда она закончит, потом просто развернул машину и погнал к своему дому.

глава 25

Что-то происходило. Вроде бы ничего, но... Солнцев подспудно ощущал какую-то странную неуспокоенность.

У него всегда все было продумано, чтобы никаких сюрпризов. Он этого терпеть не мог и потому изначально отсекал четко. Но когда имеешь дело с человеческим фактором... Они же, бл***, все хитрые, за всеми глаз да глаз. И тут вроде все хорошо, черт его...

Он сказал себе, что это допустимо. Небольшие отклонения, кто-то не отзвонился вовремя, чуть задержалась почта – в пределах нормы. Главное, что процесс по «Сигме» пошел. И как бы ни был упрям Вадим Захаров, очень скоро он нагнется, и тогда «Сигма» перейдет под его контроль. Солнцев не работал вхолостую, если нацеливался на что-то, он всегда получал это. Не первый раз ведь и даже не десятый, схема отработана до мелочей.

Но были вещи, которые ему не нравились.

Не ладился брак у дочки, Руслан совершенно от рук отбился. И слишком рано начало разваливаться все у Захаровых. Эти бытовые неурядицы отвлекали и тем раздражали безмерно, потому что нарушали привычный феншуй. В итоге он имел очередной виток напряженности. Тимур Захаров замкнулся как бирюк, а ему сейчас терять контакт с ним было не с руки, но в принципе не критично. Если бы не Викины истерики.

Вика просто выела мозг. Просто выела. Что стало с нормальной деловой бабой? Стала визгливая, истеричная, прилипчивая. Несмотря на то что она давняя соратница, Дмитрий Солнцев давно уже понимал, что ее ценность сошла на ноль. Хватку потеряла, да и как женщина она ему тоже была неинтересна. Несколько раз он ей ненавязчиво намекал, что все, пора на заслуженную пенсию.

Обычно это переходило в шутку, потому что Вика его держала кое-чем. А еще она пока что приносила нехилый доход.

Это ведь Вика предложила одну интересную схему. Придумала, как бабло, которое удавалось стрясти с ее муженька, провести так, чтобы в итоге оно попало к ней. По определенным причинам она не могла открыть счет на свое имя, поэтому счет был левый. Этим занимался Солнцев, на доверии. И за это брал свой процент. Получалось хорошо, взаимная выгода.

Но в последнее время с «Интеко» уже взять было нечего. Нужно было найти новый источник дохода, и он его нашел. А Вику душила жаба, она хотела еще напоследок содрать с Тимура Захарова все, что можно. А потом красиво развестись. Сейчас на том счету была приличная сумма. Очень приличная. И Солнцеву все чаще приходила в голову одна правильная мысль.

Однако прямо сейчас ему приходилось отвлекаться на неурядицы в семье.

Полина всего три месяца, как замуж вышла, а уже примчалась в отцовский дом с чемоданом. Дмитрий Анатольевич просто не понимал. Нормальный молодой, здоровый мужик должен жену не выпускать из постели, а Руслан вместо этого торчит ночами на своих сраных автомойках. Хотелось сказать зятьку:

– Кого ты дуришь?

Если не спит с женой, значит, у него есть кто-то. Но Дмитрий Анатольевич никогда не задавал такие вопросы в лоб, он действовал обходным путем. Не можешь понять что-то – поможем, не хочешь – заставим, не знаешь – научим.

И да, перекос пошел перекос с того момента, как в жизни зятя снова возникла эта Алена, невеста его бывшая. Видать, придется помочь ему осмыслить, что семья – это ценность, а какая-то левая девка – это лишнее.

Поэтому, когда дочь собиралась вечером в клуб, он поинтересовался:

– Слушай, Полюшка, у тебя же остался номер этой… ну этой. Алены? Скинь-ка мне. А еще лучше, номер ее матери.

Полина уставилась исподлобья.

– Это обязательно прямо сейчас? – и фыркнула, отворачиваясь к зеркалу. – Пап, ну ты не видишь, я собираюсь в клуб? Меня девчонки ждут, я и так уже опаздываю.

Дмитрий Солнцев подумал, что он разбаловал, однако, дочь.

– Ничего, – он шагнул в ее комнату. – Подождут.

Та, очевидно, что-то по его лицу поняла, поэтому тон сменила, но недовольно поморщилась.

– Пап, ну я реально опаздываю…

– Полина.

Добавил металла в голос, глаза у дочки забегали.

– Ладно, я сейчас.

Она стала рыться в гаджете, скинула номер сообщением.

– Вот, это ее номер, Алены. А номер ее матери я не знаю.

– Значит, узнай.

– Как я узнаю, папа?! – глаза у Полины сделались круглые и стервозные.

– Что такое, Дима?

В комнату дочери заглянула жена Солнцева, Валерия. Когда-то подруга Вика ее за него замуж устроила. С тех пор Лера сидела за мужем и не рыпалась, хорошо помня, какой ее жизнь была до этого.

Солнцев обернулся.

– Ничего, Лера, можешь идти, нормально все.

Лера кивнула. Она никогда в дела мужа не вмешивалась, просто боялась сунуть нос. Это Вика была шансовая и рисковая, а она больше всего ценила свой комфорт.

А он перевел взгляд на дочь.

– Мне долго ждать?

– Пап, ну правда, где я возьму этот номер? Может, мама Руслана знает?

– Значит, звони ей.

– Прямо сейчас?

– Да.

– А ты почему не позвонишь? Ты же мог бы сам…

Он склонился к дочери.

– Звони, я сказал.

Она нервно сглотнула:

– Хорошо.

Солнцев отошел в сторону, пока дочка звонила свекрови и что-то записывала на листочке, и зло выдохнул. Ему за глаза уже хватило общения с Викой. За глаза, нах***. Наконец Полина закончила и прервала разговор.

Потом неуверенно протянула ему стикер с номером.

– Вот. Но она сказала, что не звонила по этому номеру уже давно.

– Хорошо, молодец, – обронил он, забирая листок.

Вышел из комнаты и бросил через плечо:

– Можешь идти. Только без глупостей там. А то знаю я вас.

***

Оттуда Солнцев направился в кабинет.

Уселся за стол, со вкусом откинулся на спинку кресла и расслабленно опустил руки на подлокотники. Предстояло сделать кое-что, он не то чтобы морально готовился, скорее, предвкушал, какая будет реакция. Мрачная ухмылка обозначилась на лице, потом пододвинул к себе бумажку, на которой был записан контакт, и набрал номер.

Пошли гудки, он прищурился.

Время вышло, робот женским голосом сообщил, что абонент не отвечает.

Хммм? Дмитрий Анатольевич нахмурился, взглянул на гаджет. Спустя минуту повторил вызов. Тот же результат. Это ему не понравилось. Через какое-то время он повторил вызов, а после заглянул в мессенджер и позвонил уже по тому номеру, что ему скинула дочь.

***

Всю дорогу до дома Вадим преодолел на едином порыве. Когда решение принято, все остальное…

Просто перестает существовать. Утрачивает свою значимость.

Сейчас важна была только девушка рядом, которую он хотел назвать своей женой. И да, это было очень символично, привести ее к себе, показать все. Но она стеснялась, краснела, и от этого ему еще больше дурманило голову. Когда он завел ее в подъезд, дыхание уже сбивалось к черту. Через порог квартиры он внес на руках.

Старомодно? Нах***! Это было здорово, ощущать ее в руках.

Аленка смутилась снова и ойкнула:

– Ой, поставь меня, поставь…

Поставил. Дал ей время. Потом смотрел, как желанная женщина ходит по его дому, касается мебели, предметов. Это было горячо. Слишком сильные эмоции.

– Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, – сказал Вадим просто. – Прямо сейчас.

Зачем тянуть, если все решено. Шагнул к ней, обнял за плечи и притянул к себе. Она сначала приникла к нему, потом развернулась в его руках и подняла на него глаза.

– Я не могу оставить маму. Она у меня слабая совсем, болеет.

– За маму не переживай, – мотнул он головой. – Я все устрою.

Алена хотела что-то сказать, но в этот момент зазвонил ее телефон.

Неприятное чувство, Вадим нахмурился.

– Кто тебе звонит?

Алена пожала плечами:

– Не знаю, – полезла доставать гаджет и застыла, глядя на экран.

Незнакомый номер. Она вскинула на Вадима взгляд и пробормотала:

– Я не знаю, кто это.

А требовательный уверенный рингтон все звучал и звучал.

– Не мошенники, – задумчиво обронил Вадим. – Те обычно сразу после первого-второго сигнала сбрасывают.

Потом он просто забрал у нее телефон:

– Дай мне.

Принял вызов, выставил громкую связь и проговорил:

– Слушаю Захаров.

На том конце последовала короткая недоуменная пауза, потом голос. Который Вадим узнал сразу. Приходилось общаться с Солнцевым. А тот, похоже, тоже его узнал, но не ожидал. Не ожидал. Усмехнулся деланно:

– Я что, не туда попал?

– Да нет, Дмитрий Анатольевич, – спокойно сказал Вадим. – Ты попал туда.

– Это теперь твой номер? – раздалось осторожно-доброжелательное, и короткий нервный смешок.

– Считай, что мой, – отрезал Вадим, а потом спросил в лоб. – Ты что-то хотел, Дмитрий Анатольевич?

Снова пауза. Пару секунд, не больше, но достаточно, чтобы засечь, как «скрипят» у Дмитрия Солнцева мозги. Потом тот небрежно обронил:

– Да вот, мы же к твоей матушке приглашены на юбилей. Вот я подумал, может, секретарша твоя чего подскажет. Столько лет не виделись. Надо что-то такое памятное подарить, чтобы Галине понравилось.

– Ммм, – протянул Вадим, чувствуя, как ледяная ярость подкатывает к горлу. – Дари что хочешь. Важно внимание.

– Хах… Да, я понял. Да.

– Вы же будете всей семьей? – спросил Вадим.

– Да, мы – да.

– Вот и отлично.

Разговор прервался. Он повернулся к Алене. А она нахмурилась и неловко повела плечом.

– Мне кажется, он лгал сейчас. Я думаю, он звонил не за этим…

– Конечно, не за этим! – зло бросил Вадим сквозь зубы, но, видя, как она съежилась, притянул ее к себе: – Я все выясню. Не бойся, у меня есть чем его прижать. Все это время я не бездействовал.

Помолчал и добавил:

– Но это еще одна причина, почему ты должна переехать ко мне. А сейчас – ладно, отвезу тебя домой, к маме. Не надо переживать.

По живому себя резал, говоря это. Но вся она просияла и бросилась ему на шею.

– Спасибо тебе!

В светлых глазах как будто звезды зажглись. Он только вздохнул:

– Беги, обувайся.

Смотрел потом, как Аленка бежит торопливо натягивать туфли. Качнул головой и зажмурился. Где, блин, его пластиковый ковшик.

***

В этот раз он поднялся вместе с Аленой в квартиру.

С ее мамой Вадим был знаком, но представился снова. И сказал:

– Анна Евгеньевна, завтра с утра к вам подъедет человек. Он отзвонится, а вы сообщите мне, не волнуйтесь, это для вашей безопасности. И еще. Если что-то нужно, можете озадачивать его по хозяйству. Позвоните ему, он подойдет и все сделает.

Теперь он был спокоен.

После этого уехал. Солнцевым Вадим собирался заняться завтра, пора заканчивать с этим дерьмом.

Кому-то, может, и было хорошо и спокойно, а вот Любовь Марковна пережила худшее в своей жизни. Весь день она сидела тихо как мышь, боясь высунуться. Ожидала чего угодно, понимала же, что Солнцев страшный мужик.

И только уже поздно вечером решилась позвонить подруге Ангелине. И только заикнулась, что может быть, та поможет ей устроиться в «Интеко» к Тимуру Захарову, как та всполошилась:

– Люба, даже не думай! Тимур Олегович откуда-то все узнал, так лютовал, думала, он меня убьет.

– Узнал? Но откуда?

Короче, Тимур Олегович сам Солнцеву чего-то отправлял, а я весь в туалете пряталась, боялась, что он меня уволит. Так что, прости, Люба, но про тебя я сейчас ему ничего сказать не могу.

– Подожди, – она вклинилась в словесный поток Ангелины. – Откуда Тимур Захаров узнал?

– Ой, я не знаю, может, ему эта Алена Новикова рассказала.

Разговор прервался.

Любовь Марковна долго сидела с гаджетом в руках. Новикова, значит? Она шумно выдохнула. Но как бы ни хотелось отомстить, сейчас лучше было залечь на дно. С Солнцевым шутки плохи.

***

У Солнцева тоже было о чем подумать. Он только что закончил телефонный разговор с Вадимом Захаровым. И некоторое время так и сидел за столом у себя в кабинете, проводя двумя пальцами по подбородку. Потом застыл, опершись на скрещенные руки, и прищурился.

Получалось…

Интересно получалось.

Раз Вадим Захаров в такое время отвечает на звонки с мобильного своей секретарши, значит, он с ней спит. Логично, да? И то, что секретарша раздвинула перед ним ноги, тоже вполне ожидаемо. Классика жанра, бл***. Но в этом не было бы ничего интересного, если бы она не была бывшей невестой его брата Руслана.