Текст книги "Осторожно! Мечты сбываются (СИ)"
Автор книги: Екатерина Карабонцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Я позову тебя.
Наступит день, и ты услышишь мой голос
Сквозь мили и сквозь года…
И в сердце боль скрепя,
Протянешь руку ты, и рухнут горы,
Соединив
Нас навсегда.
Нас навсегда…
В этом месте должен был следовать клавишный проигрыш, и Крис остановился. Катя понимала, что это способ ее подстегнуть. А, исходя из событий последних дней, она знала, что он никогда не останавливался, не достигнув цели. Конечно, она помнила каждую ноту этой необыкновенной мелодии так, будто мысленно оттачивала ее изо дня в день, но исполнить ее прямо перед ним, перед великим автором, которому столько лет она поклонялась, словно идолу, было для нее сложнее, чем самостоятельно оседлать мотоцикл.
И все же некая чертовщинка в ее душе никогда не позволяла ей показывать истинное лицо своей слабости. Крепко сжав в кулаки мокрые от волнения ладони, она подошла к синтезатору и ее пальцы сами собой пробежались по клавишам. Полуосвещенная комната наполнилась нежными шелковыми звуками, а у Криса лишь широко раскрылись глаза: за годы своей карьеры он еще не встречал музыканта, способного так легко и гармонично извлекать мелодию из музыкального инструмента. Катя играла с полузакрытыми глазами так, словно информация о клавишах поступала в ее мозг не с помощью органов чувств, а через некий невидимый канал со Вселенной. По ее поведению во время игры, можно было предположить, что музыка, входя в нее, сперва заполняет все ее тело, а уже после струится откуда-то из кончиков пальцев.
Проигрыш неумолимо близился к концу, и Катя не успела даже заметить, как, поддавшись некому бессознательному инстинкту, ее губы сами собой раскрылись, и она продолжила песню:
В моем сердце с каждым днем все больше места занимаешь ты,
Но мучительной загадкой остаются твои черты.
Я пытаюсь во все горло прокричать тебе,
Но звука нет,
И тишина в ответ.
Имя твое – это секрет.
Имя твое – это секрет!
Не дожидаясь, пока она придет в себя, Крис поспешил вступить, и впервые в жизни их голоса слились в одно целое:
Я позову тебя.
Наступит день, и ты услышишь мой голос
Сквозь мили и сквозь года…
И в сердце боль скрепя,
Протянешь руку ты, и рухнут горы,
Соединив
Нас навсегда.
* * *
Очень-очень одиноко, одиноко жить не любя…
Очень-очень одиноко, одиноко жить без тебя… – добавил к спетому Крис.
После этих строк было запланировано его соло на гитаре. Он сделал пару шагов вперед, и волна звука вмиг оглушила Катерину, переворачивая все ее внутренности. Впервые в жизни она реально ощущала своей кожей бешеную энергетику, струящуюся от стоящего рядом с ней человека. Именно в эту минуту она четко осознала, что для демонстрации подобного мастерства необходимо обладать сверхъестественной способностью сливаться с инструментом и, объединяясь с ним в одно целое, превращаться в неподражаемый источник истинного наслаждения. Это умение может быть даровано только свыше, и Крис был наделен этим даром сполна.
Она вновь восхищалась им, как когда-то давно, когда, слушая записи через дешевые наушники, ее душа стремилась вырваться из тела, чтобы вспыхнуть от распирающего ее огня страсти. В эту секунду она была готова позабыть обо всем на свете, была согласна до конца жизни оставаться в этой комнате, только бы продолжать наслаждаться этими ни с чем не сравнимыми звуками, только бы не прерывать это умопомрачающее ощущение сводящего с ума наслаждения.
Когда лавина звука слегка стихла, опьяненные эйфорией, они дуэтом продолжили петь:
Я позову тебя.
Наступит день, и ты услышишь мой голос
Сквозь мили и сквозь года…
И в сердце боль скрепя,
Протянешь руку ты, и рухнут горы,
Соединив
Нас навсегда.
* * *
Я позову тебя.
Наступит день, и ты услышишь мой голос
Сквозь мили и сквозь года…
И в сердце боль скрепя,
Протянешь руку ты, и рухнут горы,
Соединив
Нас навсегда.
Наконец, Крис завершил свою партию, по комнате пронесся остаточный рев металлической струны, после чего он положил раскрытую ладонь поверх гитары, как бы благодаря инструмент за хорошо проделанную работу, и отставил ее в сторону. Катерина завороженно и восторженно смотрела на него, до сих пор не веря во все происходящее.
Спустя несколько секунд Крис нарушил воцарившуюся экстазную тишину:
– Можно тебя кое о чем спросить?
– О чем? – все еще смущенно-растерянно поинтересовалась Катерина.
– Почему тебе нравится именно эта песня?
– Ну вот, я так и знала! – вновь залилась краской Катя.
– Нет, правда… Мне нужно знать, для меня это очень важно!
– Ну, потому что… Когда я ее слушала, мне все время казалось, что… Но тут Катерина осеклась.
– Что?
– Нет! Это все очень глупо!
– Скажи это, я должен это услышать! Серьезно! – Крис смотрел на нее так, будто был уверен в том, что она произнесет.
– Ну, ладно! Только не смейся! Мне казалось, что ты… Поешь ее для меня… – выдохнула Катя и зажмурилась от смущения. Последовавшая пауза казалась ей бесконечной.
– Ты была права! – вдруг услышала она и резко подняла на него ошеломленный взгляд, – Как бы глупо это ни звучало, но эта песня была написана для тебя. Пусть я еще ничего о тебе не знал, но всем сердцем надеялся, что на свете существует та, которая услышит и поймет. И, выходит, я не прогадал! Ты все же меня услышала! И отыскала меня, сквозь время и пространство…
Крис подошел к ней вплотную и взял ее за руки.
– Но ты же понимаешь, – встрепенулась Катерина, – что это еще ничего не значит… Вся эта история о моем увлечении тобой… Я не говорю, что это пустой звук для меня… Просто… Все эти переживания словно из параллель-ной реальности! Они занимают отдельное, прочное место в моем сердце, но… Они не имеют права на то, чтобы жить собственной жизнью!
Катя изо всех сил старалась разрядить создавшуюся обстановку, ей хотелось поскорей вырулить из этой неловкой ситуации. Но Крис не спешил отпускать ее ладони. Он тяжело набрал в легкие воздух и закрыл глаза, очевидно, обдумывая нечто очень важное.
– Об этом я и хотел с тобой поговорить,– продолжил он наконец. – Я должен кое-что тебе сказать… Я не хотел делать этого, но, мне кажется, уже не имеет смысла скрывать…
– Что? – едва выговорила Катерина.
Ее сердце медленно и болезненно каменело, она поняла, что падает в кроличью нору все глубже и глубже.
– Я люблю тебя…
Горячая волна прокатилась по Катиному телу. Она попыталась набрать воздуха, но, казалось, в легких застыл свинец. Все, что она нашла в себе силы вымолвить, было горестное и полное отчаяния: «Нет!»
– Почему, нет? – безнадежно спросил Крис.
Катя в смятении спрятала глаза и никак не могла собраться с мыслями.
– Что с тобой? – поинтересовался он.
– Никогда не думала, что это произойдет! – выдохнула Катерина. – Не могла даже предположить, что ты будешь предлагать мне что-то, а я буду отказываться!
– Не отказывайся! – из последних сил прошептал Крис, частичка надежды еще теплилась в его душе. Но Катя была непреклонна:
– Ты же прекрасно понимаешь, что я не могу! – промолвила она с отчаянием.
– Не можешь почему?
– Крис! Пожалуйста! Я же была честна с тобой с самого начала! Ты же был в курсе всей ситуации! Зачем же ты сейчас это делаешь?
– Просто-напросто человек не может вечно жить в нелепой безысходности.
– Из этой ситуации не может быть альтернативного выхода!
– Ты настолько его любишь? Нет, скажи мне, я хочу знать! Это действительно тот единственный мужчина, который делает тебя счастливой? А как же все то, что происходит между нами? Как же все те эмоции и чувства, которые зародились за время нашего общения?
– Послушай, я никогда в жизни не была так счастлива, как за последние несколько дней! Но даже они не заставят меня перечеркнуть годы замужества. Я давала обещание этому человеку быть рядом и поддерживать его, как бы ни было тяжело. И ничто не сможет подвигнуть меня нарушить это обещание!
– Интересно, он понимает… он осознает хотя бы на грамм, как ему повезло? Я бы все отдал за то, чтоб меня кто-то так же любил!
Катя хотела было сказать, что все у него еще будет хорошо, но язык просто не поворачивался от одной только мысли, что рядом с ним будет какая-то другая девушка.
– И знаешь, что самое страшное? – добавил Крис, – Что твой поступок заставляет меня восхищаться тобой еще сильнее!
Катя не знала, что сказать. С одной стороны, по телу разлилось приятное тепло подтверждения того, что Крису не нужна другая. Но с другой… Дальнейшее пребывание с ним доставляло ей невыносимую муку. Ему было невероятно больно, страданием был пропитан даже воздух вокруг них, но помочь она ему ничем не могла. Любое прикосновение, любой жест сейчас были бы восприняты неправильно. Поэтому она не видела другого выхода, кроме как уйти. Она встала и направилась к двери. Крис мгновенно оценил ситуацию и вскочил на ноги. Он преградил ей путь своим телом и вонзил в нее душераздирающий взгляд.
– Не уходи так просто! Подари мне поцелуй! Один поцелуй! Это не измена. Никто, кроме нас, об этом не узнает!
Его глаза жадно поедали ее, жар от его тела чувствовался на расстоянии полуметра. Слезы вырвались струйкой из Катиных глаз.
– Господи, Крис! Зачем ты это делаешь? Зачем ты взрываешь мне мозг? Не думай, что я этого не хочу! Я бы хотела, чтоб между нами было все! И о том, что никто не узнает… То, что Я буду это знать, просто не даст мне спокойно жить дальше!
– А я вообще не знаю, как мне жить дальше! Ты была моей последней надеждой!
Катя обхватила голову руками и начала нервно ходить по комнате.
– Знаешь, что самое обидное? – решил нанести окончательный удар Крис, – То, что ты ко мне тоже не равнодушна! Не отрицай это!
– Это было бы глупо!
Он приблизился к ней на максимально опасное расстояние и продолжал испепелять взглядом. На несколько секунд Катя задержала взгляд на его губах. Момент слабости, который был мгновенно подмечен Крисом. Мимолетная потеря стойкости, послужившая толчком к его действиям… Он страстно прижал ее к стене, обхватив ее руки своими ладонями… Запах его тела… Жар его дыхания… Он МЕДЛЕННО приблизил свои губы к ее губам, будто желая запечатлеть каждое мгновение… И Катерина не выдержала! Она вырвала руки из его захвата и жадно обняла его. Она впилась в него, словно кошка, ненасытно наслаждаясь вкусом его губ… Она мечтала об этом поцелуе десять лет! Миллион раз она представляла себе это ощущение, прикосновение к его губам, к его языку… Она даже не представляла, что можно такое чувствовать по отношению к мужчине! Она плавилась, как горячий воск, она полностью теряла рассудок… Невероятный восторг, граничащий с умопомрачением, заставлял все ее тело биться в сладостном экстазе… На какой-то миг ощущение неповторимой эйфории охватило ее: вот он, человек, о котором она мечтала, он испытывает к ней ответные чувства, он держит ее в объятиях, его сердце восторженно бьется в ответ на ее близость… Пока наконец не наступило прозрение. Рассудок собрался с силами и дал о себе знать.
– Боже мой! Что я делаю? – воскликнула Катерина.
– Ты любишь меня, я же вижу… – исступленно бормотал Крис.
– Отпусти меня, Крис, пожалуйста, отпусти!
Он поднял руки вверх так, словно на него направили целый арсенал оружия, а затем сделал пару шагов назад в знак того, что он сдается. Несколько секунд они смотрели друг на друга, пока наконец он не указал головой на дверь в знак того, что она может идти. Кате было безумно тяжело на это решиться, но ведь она сама на этом настаивала. К тому же, промедление играло не в ее пользу.
Ситуацию усугублял тот факт, что она находилась в его доме, из которого не имела понятия, как добраться до города, была одета в футболку хозяина, а все ее вещи еще даже не перешли на стадию просушки. В отчаянии она побежала в прачечную, вынула из стиральной машины мокрые джинсы и майку и прямо в одежде Криса бросилась к входной двери.
Он стоял на пороге мрачнее тучи и держал в руках ключи от уже припаркованного у ворот автомобиля.
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я тебя подвез?
Катя отрицательно покачала головой, после чего он протянул ей связку и с горечью в голосе произнес: «Будь осторожна!»
Катя дрожащими руками взяла ключи из его ладони и, сообщив, что оставит их у администратора, в смятении выбежала из дома. Не помня себя от шока, она добралась до уже знакомого авто и завела мотор. Меньшее, что ее сейчас беспокоило, это страх оказаться за рулем. От пережитого потрясения она совершала все действия словно на автомате и даже не заметила, как в полу-трансе проколесила по окрестным дорогам не менее часа.
Наконец, она нашла в себе силы остановиться и выяснить при помощи навигатора, в какой части побережья она находится. Вдумчиво задав адрес гостиницы, Катя развернула автомобиль и, в конце концов, двинулась в нужном ей направлении.
Выхода нет
Как только Катерина оказалась в тишине наедине со своими мыслями, они вмиг накрыли ее бурлящим потоком. Отношения, которые так благоприятно развиваются у нее с человеком, о котором она мечтала всю свою жизнь, не имеют ни малейшего права на существование! Это как сладкий, запретный сон, который никогда не сможет прорваться в реальность… Но, в то же время, ничего не было в ее жизни более реального, чем эти несколько встреч, ничего не было более глубокого и откровенного, чем их разговоры, ничего более яркого, чем те сюрпризы, которые он ей преподнес.
Его признание было для нее таким откровением! До последней минуты она относилась ко всему этому, как к фантастическому приключению, не имеющему романтического подтекста. До тех пор, пока он не произнес те роковые три слова, между ними было возможно все, не было никакого ограничения их ни с чем не сравнимому общению, не было никакой ноты грусти в их свиданиях, все было пропитано удовольствием и счастьем, которому, казалось, нет предела.
Как же теперь ей быть? Как отказаться от его дружбы, от его манящего взгляда, от его остроумных и нежных речей, по которым она уже скучает, от его шуток, от его безумных, но таких очаровательных выходок? Как он посмел разрушить все это? Неужели к тому и правда вели все обстоятельства? Неужели не могло быть у их отношений иной развязки? А хотела ли она иной развязки? Неужели не рада она тому, что мужчина, о котором грезила она столько времени, в мечтах о котором провела столько бессонных ночей, в действительности любит ее и готов дать ей все то, что рисовала она себе в своих фантазиях? Оказаться бы сейчас вновь шестнадцатилетней девочкой, не обремененной супружескими обязательствами и имеющей полную, неограниченную возможность испытать предлагаемое ей в данный момент счастье!
Но это невозможно! Невозможно получить то, чего желаешь, тогда, когда тебе удобно! Чтобы достичь своей цели, нужно пройти через такой водоворот жизни, что не останется уже ни сил, ни желания радоваться.
Так и сейчас, отбросив условности, можно было сходить с ума от счастья в связи с тем, что у них с Крисом завязался вполне реальный, головокружительный роман. Вот только как у нее мог быть роман, если ее судьба была уже давно устроена? Она вроде бы в здравом уме и светлой памяти давала обещание до конца своих дней любить и заботиться о человеке, который морально и юридически считался ее мужем. В тот момент она даже и подумать не могла, что когда-нибудь ей представится возможность пожалеть об этом! Ведь даже в пьяном бреду она не смогла бы предположить, что однажды пойдет на свидание с Крисом Ривером! Интересно, стала бы она что-либо обещать своему супругу, если бы знала, что так все обернется?
Все эти вопросы, сменяя друг друга, кружились в Катиной голове, доводя ее до безумия. И ни одного ответа, как ни старалась, она не могла себе дать. И, вдруг, ее размышления были бесцеремонно прерваны телефонным звонком. Она взяла трубку. На том конце провода послышался голос Егора. Он любил, и он скучал, и он звал ее домой.
Все было решено само собой. Текущий месяц был посвящен давно запланированным интервью, неотложным съемкам и обязательным выступлениям, после чего Катерина безоговорочно заявила, что ей просто необходим такой долгожданный отдых. Она записала последнюю песню для давно готовящегося альбома, отпозировала для рекламного ролика и с тяжелым сердцем принялась паковать чемоданы.
Все это время, каждый прожитый без него день казались ей мучительным испытанием. Стоило ей услышать звук мобильного телефона, как она, словно одержимая, бросалась к своей сумке в надежде хоть на мгновение насладиться его голосом. Но всякий раз, видя на дисплее имя мужа, она безнадежно отключала звук и вновь опускала голову. В ее памяти то и дело всплывали картины их невероятных встреч, а по ночам она вскакивала с постели от нервного перевозбуждения, не в силах поверить в то, что сказке больше нет места в ее жизни.
В последние дни перед отъездом Катерина и вовсе не находила себе места. У нее разрывалось сердце. И дело было даже не в расстоянии – оно не было существенным. Просто один тот факт, что ей придется вернуться в супружескую квартиру, поставив при этом крест на едва обретенной свободе и таком счастливом времяпрепровождении, угнетал ее, словно черная туча, нависшая над головой посреди теплого, ясного дня.
Вечером в пятницу мобильный вновь зазвонил. Катя взглянула на табло. На нем высвечивалось имя «Крис Ривер». Волна кипятка вновь окатила ее с ног до головы. Едва собравшись с силами, она взяла телефон и еле слышно произнесла:
– Привет…
– Привет! – раздалось в ответ.
Голос Криса был бодрым и исполненным надежды, от чего Катино сердце сжималось еще больнее. – Я хотел извиниться перед тобой, – начал он, – Меньше всего на свете я хотел добиться такого исхода! Давай забудем обо всем, что мы наговорили, и встретимся, как друзья. Я скучаю по тебе! Я не могу обойтись без возможности позвонить тебе в любое время суток и не быть неправильно понятым! Я чувствую себя связанным по рукам и ногам! И это невыносимо! Наше общение было единственным радостным событием в моей жизни. Прошу тебя, не отнимай у меня это! Постарайся выкинуть из памяти тот разговор и не относиться ко мне предвзято! Умоляю, давай увидимся завтра! Пожалуйста, не говори нет! Пожалуйста, не говори!
Катя едва смогла набрать воздуха, чтобы произнести:
– Извини, Крис, завтра у меня не получится. Утром я уезжаю домой, к мужу. Я уже собрала вещи…
На противоположном конце связи повисло гробовое молчание. Спустя несколько секунд раздались короткие гудки. Катино сердце сильно и часто забилось. Она не знала, что и думать. Заломив руки, она присела на краешек кровати и начала нервно раскачиваться. Какое-то тревожное предчувствие распространяло по всему ее телу неуемную дрожь. Минут через двадцать тишину нарушил стук. Катя подскочила, словно ошпаренная, и судорожно открыла дверь. Крис стоял у нее на пороге. В его глазах читался испуг и недоумение, но он не решался что-либо произнести. Да и что он мог сказать, если они оба все понимали без слов? Это был немой диалог о страдании, о безграничной боли, о безвыходности положения, в котором они находились. В его взгляде застыл горький безмолвный вопрос, и Катерину вдруг охватило такое удушающее отчаяние, что она не выдержала и бросилась к нему на шею. Они впились друг в друга губами, как умирающий от голода хищник впивается в спасительную добычу, стремясь поскорей насытиться. Они кусали друг другу губы от необузданной страсти, от неутолимого голода друг по другу и судорожно прижимали друг друга руками как можно ближе к себе, так что едва уже могли дышать. Неизвестно, сколько это продолжалось, пока наконец Катя не нашла в себе силы и не отстранилась от Криса. Переводя дух, она отрывисто отрицательно покачала головой, давая понять, что у этого порыва не может быть продолжения. Сглотнув, Крис пошатнулся и вымолвил:
– Скажи мне только одно: ты любишь меня?
Катя была озадачена этим вопросом, хотя по ее взгляду можно было понять все без слов. Наконец, она ответила:
– Я не могу любить тебя! При всем своем желании! И при всем желании не могу не любить…
Большие, красивые, черные глаза Криса наполнились застывшими слезами. Лицо его было искажено мужественной болью. Еле слышно он произнес:
– Пожалуйста, не уезжай!
Вся эта сцена страдания просто убивала Катерину. Это было выше ее сил. Она начинала терять самообладание и поэтому хотела как можно скорее прекратить эти мучения. Выдохнув, она огласила вердикт:
– Тебе лучше уйти!
– Нет! – взмолился Крис, – Только не гони меня сейчас, прошу тебя! Не забирай у меня этот вечер!
Но с таким трудом найдя в себе силы, Катя уже не могла свернуть с намеченного пути:
– Этот вечер ничего не изменит! С каждой минутой нам становится все сложнее оторвать себя друг от друга. Лучше нам расстаться прямо сейчас… Навсегда!
С этими словами его взгляд окончательно затянулся пеленой разочарования и безнадежности. Постояв пару минут, перебирая в голове последние возможные варианты, Крис все же развернулся и пошел к выходу. Уже почти закрыв за собой дверь, он вдруг резко вернулся в комнату и в отчаянии спросил:
– Скажи, ты бы родила мне детей? Если бы мы с тобой жили вместе, ты бы родила мне детей?
Без сил присев на краешек кровати, Катя хриплым голосом ответила:
– С тобой я пошла бы на край света!
Воцарилось тяжелое молчание. Взгляд Криса пронизывал Катерину насквозь, он был полон обиды и упрека, так что Катя уже готова была разразиться рыданиями, как вдруг он глухо произнес:
– Хорошо, я уйду…
Как только он вышел за дверь, Катя бросилась на кровать и залилась горькими слезами. Крис же в исступлении завел мотор мотоцикла и рванул навстречу неизвестности. Ничего не видя перед собой, он ни на секунду не отпускал ручку газа, мчась как сумасшедший и стараясь ни о чем не думать в надежде потерять управление и разбиться раньше, чем его накроет волна нестерпимой боли, раньше, чем он поймет, что сейчас произошло. Но ничего такого не случалось. А предательский мозг не давал ему покоя, и даже поток адреналина не мог заглушить причиняемых сознанием страданий. Наконец, он уже не смог больше сдерживаться. Он резко развернулся и затормозил. Он стоял посреди пустынной ночной дороги и из его горла вырывались нестерпимые рыдания.
– Господи, ну почему? За что? Зачем я опять должен испытывать эту боль? Я этого не переживу! Лучше бы ты дал мне разбиться!
А в этот момент на него смотрели сверху невидимые глаза и неслышимый голос произносил: «Не сейчас, друг мой… Не сейчас…»
* * *
Завязав себя в узел, Катя вернулась в Сан-Диего, где ее ждала волна нестерпимой нежности и любви. Ее встречали, как героя, как триумфатора, а она себя чувствовала самым мерзким, подлым и ко всему несчастным созданием на планете. Ее ожидали подарки, праздничные ужины в лучших ресторанах города и безудержный секс, который был для нее самым ужасным испытанием за всю ее жизнь. На душе у нее было так тяжело, словно она совершила самое тяжкое преступление на свете, и еще хуже было оттого, что это преступление было лучшим, что случалось с ней с момента ее рождения, и она готова была убить, чтобы испытать эти ощущения вновь. Вот только убить она могла кого угодно, кроме своего мужа. Он был слишком дорогим для нее человеком и от этого становился еще более ненавистным.
Выходные Катя провела словно в аду, и когда наступило утро понедельника, почувствовала невероятное облегчение. Она проводила Егора на работу и принялась разбирать чемоданы с целью постирать большую часть своей одежды, когда вдруг среди прочих вещей ей бросилась в глаза одна, заставившая ее застыть на месте. В сумке вместе с ее бельем лежала свернутая белая футболка большого размера. Это было выше ее сил. Дрожащими руками она достала ее и вмиг почувствовала, как ее окатило холодным потом. Это была его вещь, вещь, которую он носил на своем теле, а затем дал ей после того как… Все вмиг всплыло в ее сознании. Катерина начала метаться по комнате и биться словно в лихорадке. В ее ушах звучал его бархатный голос, его грустные, нежные глаза стояли у нее в памяти. Она не могла с этим справиться. Мужа не было рядом, а ей хотелось повеситься при мысли, что она опять будет сидеть в этой квартире, словно затворник.
Злобно захлопнув дверь и прихватив с собой лишь футболку и ключи от машины, Катя, плюнув на все предрассудки, пустилась в путь. Она ехала, не думая ни о чем, полностью поддавшись своему порыву, уверяя себя в том, что она абсолютно невинна в своем желании быть счастливой, что это вполне естественный каприз, в котором нет ничего предосудительного. Она нервно нажимала на газ, представляя себе лишь его радостное лицо на пороге дома. Но чем больше она приближалась к городу ангелов, тем больше в ее памяти всплывало их последнее расставание, и до ее рассудка доходила вся нелепость ситуации. И все же, возвращаться просто так, она не была намерена.
Подъехав к владениям Криса, она вышла из машины, дождалась открытия ворот и, дрожа, пошла вдоль лужайки к крыльцу. Не успела она пройти и половину пути, как дверь отворилась, и в проеме показался знакомый мускулистый силуэт. Катя на секунду застыла на месте, но потом совладала с собой и двинулась дальше. Как только она подошла на достаточно близкое расстояние, она смогла различить кривую, скептическую ухмылку на его страдальческом лице. Растерявшись, она не смогла придумать ничего лучшего в свое оправдание, чем «Я приехала вернуть тебе футболку…»
Лицо Криса исказилось еще больше. Казалось, в застывшей тишине можно было услышать крутящуюся в его голове мысль: «Зачем ты меня жестоко мучаешь своей неопределенностью?» Вслух же срывающимся голосом он произнес:
– Я надеюсь, ты ее не постирала?
Эта фраза была пропитана сарказмом, за которым скрывалась нестерпимая боль, и это несказанно ранило Катерину. Эта пытка была невыносима. Катя смотрела на прекрасное, мужественное тело, на его сильные руки, которые могли доставить умопомрачающее наслаждение оказавшейся в них счастливице, на дерзкое, божественной красоты лицо, а главное – потупленные от боли глаза, сверкающие кристалликами слезинок. Притяжение было сильнее ее рассудка. Позабыв обо всем, она бросилась обнимать его. Мощный электрический разряд пронзил обоих. Отрешенно поддавшись порабощающему обожанию, Катя выпалила:
– О, Господи, я люблю тебя! Я люблю тебя, дорогой! Пожалуйста, поцелуй меня!
Ничего не соображая, дрожащими руками она машинально раздевала его, стараясь как можно быстрее добраться до его тела. Ей хотелось съесть его, съесть всего без остатка, чтобы он навсегда остался с ней, был неотъемлемой частью ее. Она схватила его руки и принялась целовать их, прислоняя при этом к своим щекам, чтобы почувствовать тепло и нежность его тела.
– Я люблю твои руки! О, Боже! Это сумасшествие! Я люблю тебя до кончиков ногтей! Я с ума схожу, как я люблю тебя! Ты слышишь? Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ!!!
Она присела на стоящий рядом диван и схватилась за голову. У нее даже колени дрожали от страсти, так что не было сил стоять на ногах. Крис подошел, взял ее за руку и, сев на корточки и глядя снизу прямо ей в глаза, полушепотом произнес:
– Я тоже тебя люблю…
Будто не слыша его слов, Катя продолжала в истерике:
– Я люблю тебя с шестнадцати лет!
Крис снисходительно улыбнулся. Его тронула подобная искренность.
– Ты знаешь, – сказал он, – я догадывался о чем-то подобном.
Катя удивленно подняла на него глаза, будто эта фраза задела ее самолюбие.
– Серьезно? – спросила она.
– Ты еще спрашиваешь! – усмехнулся Крис, – Только слепому не заметно, как ты на меня смотришь!
Он подошел и нежно обнял ее за плечи.
– Наверное, стекло могло бы расплавиться, оказавшись между нами.
Поняв, что оправдываться бесполезно да и, в сущности, бессмысленно, Катя безнадежно произнесла:
– Что нам делать?
– Нет ничего проще, чем просто быть вместе, – с надеждой ответил Крис.
Но Катю этот ответ не удовлетворил. Она лишь еще больше исполнилась горя и прокричала:
– Нет ничего сложнее, чем нам с тобой быть вместе!
Крис принял этот ответ в штыки и, ощетинившись, запротестовал:
– Это какая-то бессмыслица! Разве можно, чтобы два человека так долго искали друг друга, а встретившись, взяли и так просто разминулись?!
Катя вскочила с дивана и стала нервно метаться по комнате. Наконец, она не выдержала:
– Ты хоть представляешь, как я схожу с ума?
– Поверь, очень хорошо представляю, – с кривой усмешкой ответил Крис.
– Ты знаешь, когда я мечтала о тебе в детстве, я представляла себе все совершенно по-другому. Мое воображение рисовало тебя гордым и неприступным, совершенно равнодушным к чувствам маленькой девочки. Я смотрела в твои надменные глаза на постере, покрывающем мою стену, и вновь и вновь теребила рану в сердце, уверяя себя в том, что у тебя ко мне не может возникнуть никаких чувств. Ты казался человеком из зазеркалья, далекого и недоступного мира, в который для таких обычных людей, как я, нет входа.
– Может, в чем-то ты и была права, – перебил ее Крис.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что, повстречайся мы десять лет назад, все могло бы быть по-другому. Я тогда был самовлюбленным засранцем, молодым, полным сил и нерастраченной спермы. У меня было тяжелое детство, и такая желанная слава затмила мне рассудок. Поклонниц я не считал за людей и думал, что передо мной открыты все дороги.
– И что же заставило тебя измениться?
– Та трагедия сломила меня… Ты наверняка знаешь? – Катя кивнула головой. – Вдруг, весь мир закрылся от меня… Оказалось, что никто меня нигде не ждет и, собственно, заноситься не имеет смысла…
Крис внезапно замолчал, будто погрузившись вглубь себя, туда, где хранились самые тяжелые воспоминания и эмоции. Катерине безумно хотелось взять его за руку, но она невероятно боялась потревожить его внутренний мир, нарушить ту интимность, которой он так дорожил и которая делала его тем, кем он всегда был.
– А теперь я постарел, – продолжил Крис, – утратил свой лоск… Девушки уже не падают в обморок на улицах при виде меня, а степенные леди, наоборот, воротят носы, принимая меня за бомжа.
– Что ты такое говоришь? – сорвалась на смех Катерина.
– Да, это правда! Мужчины, когда им за сорок, становятся очень уязвимыми. Раньше я щелкал девчонок, как семечки, а теперь тебе не составит труда скрутить меня в бараний рог и вытереть об меня свои длинные, красивые ноги. Я не могу утверждать, что, встретив тебя лет десять назад, я взглянул бы в твою сторону, а сейчас я в лепешку готов разбиться за один твой взгляд.
– Меня поражает твоя откровенность!
– А я никогда не был подарком, даже не буду пытаться это скрывать! Ты положила глаз на непростой экспонат! Но именно сейчас, в эту минуту, планеты сложились на небе таким образом, что мне ничего не нужно, кроме тебя! Ты не поверишь, я не могу заснуть по ночам! Я не нахожу себе места в собственном доме! Я не могу выкурить ни одной сигареты с тех пор, как ты оттолкнула меня в первый вечер, почувствовав мой запах!
