Текст книги "Бывшие. (Не)покорная истинная для адмирала (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гераскина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 6

Последние слова матери были очень странными. Но мало ли что она имела ввиду, ведь столько лет хранит любовь в своем сердце к мужчине, что бросил ее.

– Нет, мама, это не твоя вина, – я крепче обняла её. – Ты дала мне всё, что могла. Ты растила меня одна, ты всегда была рядом. Я люблю тебя, мама. И я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой за что-то, что не в твоих силах было изменить.

Мама всхлипнула, её плечи задрожали в моих объятиях. Я ощущала, как сильно она переживала за меня, как её собственная боль смешивалась с моей. Но я не могла позволить себе сломаться, не могла позволить маме чувствовать, что она не справилась.

– Мы справимся, мама, – шептала я, стараясь вложить в эти слова всю свою силу и уверенность. – Мы вместе, и это самое главное. Мы сможем преодолеть всё, что угодно, потому что мы вместе.

Она отстранилась немного, посмотрела на меня и кивнула, вытирая слёзы с лица.

– Какая же ты у меня взрослая, Лис, – она погладила меня по голове, как делала это в детстве.

Вскоре мама вышла, оставляя меня одну.

Лежа в темноте, я пыталась осознать всё, что произошло. Каждый раз, когда я закрывала глаза, передо мной возникало лицо Торгарда, его холодный взгляд и горькая усмешка. Снова и снова я переживала тот момент, когда увидела его с Офелией, и боль становилась невыносимой.

Я провела несколько часов в таком состоянии, прежде чем усталость взяла своё, и я погрузилась в беспокойный сон. Во сне я снова и снова переживала этот ужасный момент, просыпаясь в холодном поту и чувствуя, как сердце сжимается от боли.

***

Торгард

Я сидел в номере один, опустошённый и полный противоречий.

Голый по пояс, босиком, в одних брюках, от меня несло сладкими противными духами.

Морщился.

Какой же дрянью пользуется Офелия.

Распахнул окно настежь. Свежий ночной воздух повеял в окно, уносящий мерзкую сладость. Сжал руками подоконник. До хруста.

Подул ветер с моря.

То что нужно.

Его вдыхать я готов день и ночь.

Внизу шло полным ходом веселье. Смех и музыка доносились до меня, вызывая раздражение и гнев.

Каждый звук усиливал ощущение одиночества.

Я прошел к бару и плеснул себе в бокал. Сел в кресло напротив окна, уставился в черное небо. Снаружи мерцали звезды, но я не видел их красоты.

Моя душа была полна тьмы, и никакой свет не мог пробиться сквозь неё. Горечь напитка обжигала горло, но это было ничто по сравнению с той болью, что жгла меня изнутри.

Передо мной престала Талисса. Вся такая невинная, наивная и влюбленная.

Смех вырвался из горла.

А потом лютая ярость настигла меня.

Я больше не принадлежал сам себе.

Резко швырнул бокал в стену. Град осколков обдал меня, но я даже не почувствовал боли. Грудь разрывалась от гнева.

Я вскочил и начал крушить мебель в номере. Стулья, столы, всё летело в стороны под ударами моих кулаков. Я разбил зеркало, осколки которого разлетелись по комнате, отражая мою искажённую яростью фигуру.

Дверь распахнулась, и в комнату вбежал слуга, испуганный грохотом.

– Убирайся! – рявкнул я, швырнув ему кошель с золотом. – Найди мне другой номер.

Слуга, дрожа, подобрал кошель и поспешно удалился.

Я вышел из разрушенного номера и направился в другой, пытаясь скрыться от своих демонов.

В новом номере я рухнул на кровать, затуманенный пойлом и яростью, и погрузился в беспробудный сон, надеясь забыть всё, что произошло.

Когда я проснулся, свет пробивался сквозь шторы, заливая комнату мягким утренним светом. Голова болела, мысли были спутаны. Воспоминания о прошлой ночи начали возвращаться.

Я поднялся с кровати и подошёл к окну, пытаясь собрать свои мысли.

Дверь тихо открылась, и в комнату вошёл Валарис. Он выглядел серьёзным и обеспокоенным.

– Торгард, – начал он, подходя ближе. – Мы должны поговорить.

– О чём? – бросил я, не отрывая взгляда от окна.

– О Талиссе. Ты должен с ней поговорить. Она заслуживает объяснений.

– Я не хочу её видеть, – отрезал я, оборачиваясь к нему. – Никогда и ни за что.

– Но почему? – Валарис выглядел растерянным. – Она любит тебя. Ты же тоже её любишь, так?

Любовь... это слово звучало как насмешка.

– Я ничем ей не обязан и ничего не обещал, – сказал я, чувствуя, как внутри снова закипает ярость.

– Торгард, может, ты поговоришь со мной? Что происходит, друг? – Валарис подошёл ближе и положил руку на моё плечо.

– Да отвали ты от него, – в открытую дверь просочился Фирен. – Сколько у него ещё таких девок будет? И за каждую юбку ты будешь полоскать ему мозг? – уже к Валарису обратился Фир, лучший друг и мой старший помощник.

Фирен встал у стены, облокотился и, медленно отрезая дольки от красного яблока острым клинком, отправлял их в рот.

Я усмехнулся. Мой старпом был, как всегда, прав.

Валарис скривился. Я снова отвернулся.

– И всё же, Тор?

– Каким же душным ты можешь быть, Вал, – отмахнулся от друга. – Задолбал, бездна тебя подери!

– Я о тебе беспокоюсь.

Я прошёл к столику, на котором уже стоял стакан с ледяной водой. Капелька испарины стекала по стеклу. Рядом лежала таблетка. Закинулся ею, и головная боль стала потихоньку отступать.

– Короче. Даю приказ заткнуться и не вспоминать, – усмехнулся я и обвёл друзей взглядом. – Это моё решение, и не обсуждается. Прошлое в прошлом. Фир прав. Страдать по каждой юбке здоровья не хватит.

Тут открылась дверь, ведущая в ванную, о существовании которой я ещё не знал, и оттуда, в одном полотенце, выплыла Офелия с мокрыми чёрными волосами.

Она зазывно улыбнулась, её глаза блестели.

Слышала ли она наш разговор?

Плевать. Криво усмехнулся.

– Видишь, Вал, я как бы уже не скучаю.

Глава 7

На следующее утро мама уже ждала меня на кухне с горячим чаем и свежими булочками. Она всегда умела создать уют даже в самые тёмные моменты.

Я медленно подошла к столу, пытаясь подавить все мысли о прошлом вечере, но воспоминания снова и снова всплывали в голове.

– Доброе утро, милая, – тихо сказала мама, подавая мне чашку чая.

– Доброе утро, мам, – ответила я, стараясь улыбнуться, но улыбка выходила натянутой.

Мы сели за стол, и я взяла одну из булочек, но аппетита не было. Мама внимательно смотрела на меня, её глаза были полны заботы и сочувствия.

– Лис, я знаю, что тебе сейчас очень тяжело, – начала она мягко. – Ты должна помнить, что твоя жизнь не зависит от одного человека, – продолжала она. – У тебя есть свои мечты, свои цели. И ты можешь достичь их, несмотря ни на что.

– Спасибо, мам, – прошептала я. Слезы больше не лились из глаз. Кажется, я все их выплакала этой ночью. – Я просто не понимаю, как он мог так поступить. Как он мог предать меня.

Мама накрыла мою руку своей, её прикосновение было тёплым и успокаивающим.

– Ты не заслужила такое отношение. Ты заслуживаешь настоящей любви и уважения. И возможно, время поможет тебе пережить это.

Под «возможно» я услышала намек на ее личную драму. Мама вот до сих пор несет любовь к одному человеку.

Это не радовало и заставляло переживать меня.

Плюс ее слова о каком-то семейном «проклятии» не выходили из головы. Но скорее всего, мама имела в виду просто, что ее первая любовь и моя оказались такой вот печальной.

Но ничего. Я переживу эту боль. На зло Торгарду буду счастливой.

– Спасибо, мама, – сказала я. – Давай больше не будем о нем. Не хочу ничего слышать о Торгарде. Он сделал свой выбор.

Мама улыбнулась и погладила мою руку прежде, чем отпустила ее.

Я взяла одну из булочек, еще тёплую и ароматную, откусила кусочек, но аппетит внезапно исчез.

Сдобное тесто, которое раньше так радовало своим вкусом, теперь казалось безвкусным и тяжёлым на языке.

Я пыталась прожевать и проглотить, но каждый кусочек давался с трудом.

Мама смотрела на меня с беспокойством, её глаза внимательно следили за каждым моим движением.

Я сделала глоток ромашкового чая, надеясь, что он поможет успокоить желудок, но стало только хуже.

Тошнота нахлынула с новой силой, и я резко вскочила со стула, бросившись в туалет.

Добежав до ванной комнаты, я едва успела наклониться над раковиной, как меня начало тошнить.

Казалось, что желудок выворачивался наизнанку.

Когда приступ наконец ослаб, я тяжело дышала, держась за края раковины. Прополоскав рот холодной водой, я взглянула на своё отражение в зеркале.

Моё лицо было бледным, губы слегка подрагивали.

За моей спиной стояла мама, её лицо выражало глубокое беспокойство.

– Лис, что с тобой? Ты в порядке? – её голос дрожал, в нём звучали нотки паники.

Я попыталась выдавить из себя улыбку, но она вышла слабой и натянутой.

– Наверное, я отравилась, – вытерла рот тыльной стороной ладони.

– Моими булочками? – покачала головой мама, словно наверняка исключая этот самой факт. – Лис, я сейчас у тебя кое-что спрошу. А ты, пожалуйста, ответь, – осторожно начала мама.

– Конечно.

– Милая, вы были близки? – её голос был тихим, почти шёпотом.

Кажется, я покраснела. А потом медленно кивнула, ощущая, как в груди растёт тяжёлое чувство.

Воспоминания о ночах с Торгардом, когда мы были вместе, всплывали в голове. Я была так уверена в нашей любви, что даже не подумала о последствиях. Но ведь мы предохранялись или…бездна подери.

А когда у меня последний раз были женские дни?

Я побледнела. Ведь думала, что из-за нервов у меня сбился цикл. Все-таки экзамены, переживания, а потом и вовсе ничего не отслеживала.

– Мам, кажется я идиотка.

– Выдохни, Лис. Нам нужно убедиться, – сказала мама, беря меня за руку и выводя из ванной. – Ты должна сделать тест.

Мама усадила меня на мягкий диван в гостиной.

– Сиди тут. Я быстро схожу в аптеку.

Я отупело смотрела в стену и думала как такое может быть. Приложила руки к плоскому животу. Тор ведь пил зелья, ему как наследнику рода положено это делать. У него в семье все строго в этом плане.

Впрочем, как и у любого аристократа. Никому не нужны бастарды в обход брака.

Вскоре мама вернулась. Ее светлые волосы растрепались и кое-где вылезли из косы. Бирюзового редкого цвета глаза сверкали. Она как ураган ворвалась в дом, сжимая плотный бумажный пакет.

Опустилась рядом со мной и снова сжала мои руки. Потом передала пакет.

Я встала и молча отправилась в ванную комнату. Закрылась там.

Каждая секунда казалась вечностью, и сердце замирало в груди от ожидания. Наконец, я взглянула на тесты.

Все они показали одно и то же.

Я открыла дверь. Мама меряла шагами узкий коридор. Она резко развернулась, ее голубое летнее платье хлестнуло по коленям.

– Ну что?

По моему лицу и так было все очевидно.

Глава 8

– Я беременна, мам, – сглотнула вязкую слюну.

Не могла поверить своим глазам, но результаты были ясны. Моя голова закружилась, и я почувствовала, как пол уходит из-под ног. Мама поддержала меня, когда я едва не рухнула.

– Лис, – её голос был тихим и успокаивающим. – Всё будет хорошо. Мы справимся с этим.

Я смотрела на неё, пытаясь найти в её глазах утешение, и поняла, что несмотря на всю сложность ситуации, я не одна.

Мама была рядом, её любовь и поддержка помогали мне справляться с шоком.

– Я просто не знаю, что делать, – призналась я, чувствуя, как слёзы начинают катиться по щекам. – Это так неожиданно. Я... я не готова.

Мама обняла меня, её руки были тёплыми и надёжными.

– Мы вместе справимся, милая, – сказала она, нежно поглаживая меня по спине. – Ты не одна. Мы всё решим.

Прошло несколько дней, прежде чем я смогла немного успокоиться и принять ситуацию. Мама была рядом, помогая мне справляться с эмоциями.

Мы обратились к лекарю, чтобы подтвердить беременность и узнать больше о моём состоянии.

Все подтвердилось. Внутри меня росла новая жизнь, и теперь я должна была думать не только о себе, но и о своём ребёнке.

Уже вечером мы сидели на кухне. Я вяло ковырялась в тарелке. Одна мысль не давала мне покоя.

Я долго думала о том, стоит ли сообщить Торгарду о моём положении.

Казалось, что прошлое лучше оставить позади, но теперь, когда я держала в руках доказательство новой жизни, я не могла не задуматься о том, что будет действительно правильно.

– Мам, как ты думаешь, стоит ли Торгарду знать о том, что… у него будет ребенок? – спросила я, а сама посмотрела в окно. Там уже занимался закат.

– Лис, это очень сложный вопрос, – начала она осторожно. – С одной стороны, у него есть право знать, что у него будет наследник. Но с другой стороны, ты должна подумать о том, какой будет его реакция и как это повлияет на тебя и на ребёнка. Он не простой человек. Его род один из самых влиятельных в столице. А еще… такого ведь не должно было быть…

Я вздохнула, глядя на горизонт.

– Не должно… думаешь он будет сомневаться от него ли ребенок? – а у самой колючий ком встал в горле.

Воспоминания о Торгарде всё ещё были болезненными, но я знала, что нельзя строить будущее, не разобравшись с прошлым.

– Я боюсь, что его реакция будет негативной, – призналась я. – Что если он не захочет этого ребёнка или, хуже того, захочет забрать его у меня? При условии, конечно, что он… поверит мне. Теперь уже я ни в чем не уверена.

Мама задумчиво кивнула.

– Ты права, такие риски существуют. Но есть ещё один момент, о котором ты должна подумать. Если ты решишь не сообщать ему, как ты будешь чувствовать себя потом? Не будет ли это грызть тебя изнутри? Не будешь ли ты жалеть о том, что не дала ему шанс узнать своего ребёнка? Хорошенько все взвесь, милая.

Её слова заставили меня задуматься. Я понимала, что вне зависимости от того, что произойдёт, мне нужно сделать выбор, с которым я смогу жить.

– Возможно, стоит дать ему шанс узнать, – сказала я наконец.

Мама кивнула, её лицо выражало одобрение и поддержку.

– Если что-то пойдет не так. То мы уедем, – сказала она. – И будь уверена он не найдет нас и не отберет твою дочь.

Мама столь проникновенно посмотрела на меня своим бирюзовым взглядом, что мне даже показались на дне ее зрачков странные завихрения.

Я моргнула, подалась вперед, чтобы рассмотреть это как следует, но мама словно взяла себя в руки и ее взгляд снова стал обычным.

И если бы я не знала, что она слабая магичка воды, точно испугалась бы.

Хотя что-то такое в голосе мамы все же заставляло меня принять ее слова всерьез.

Я улыбнулась, чувствуя, как немного утихает тревога.

Мама всегда была моей опорой, и её поддержка придавала мне сил.

На следующий день я решилась. Я знала слишком хорошо привычки дракона. И знала, где его сейчас можно найти. Он был в академии и предпочитал жить как все в общежитии на время учебы.

У него в отличие от меня были еще зачеты.

Я надела лёгкий летний сарафан до колен, вступила в белые босоножки на толстом, но низком каблуке. Волосы убрала в высокий хвост. Встала перед зеркалом.

За последние дни я похудела. Скулы на лице заострились. Глаза, такие же бирюзовые, как у матери, только расчерченные янтарными вкраплениями, стали ещё ярче. Синяки под глазами от недосыпа пришлось немного замаскировать.

И как я бы ни пыталась взять себя в руки и перестать волноваться, никак не могла.

Придирчиво осмотрела себя.

Живота ещё не было видно, и никто не мог догадаться о моём интересном положении.

На кэбе я добралась до стен академии. Сторож пропустил меня, стоило только продемонстрировать пропуск.

Пришлось соврать, что иду в библиотеку, а ещё хочу забрать кое-какие вещи из комнаты.

Дошла до женского общежития. Там внизу стоял артефакт связи, работающий внутри академии. Я дико нервничала, когда писала послание Торгарду.

Не хотелось выглядеть как та, что навязывается на встречу, или как ревнивая идиотка. Но... отступать было поздно. Я решила, что хочу сообщить ему о ребёнке.

Свернула записку, указав номер его комнаты и адресата. На каждой двери был специальный ящик, куда она и попадёт ту же секунду. Ответ я буду ждать уже у себя в комнате.

Руки дрожали, когда я выводила желание встретиться и поговорить, а потом ещё больше тряслись, и сердце заходилось бешеным ритмом, когда я опускала записку в приёмник.

Кажется, до своей комнаты на четвёртом этаже я поднималась целую вечность. Заставляла себя не торопиться и глубоко дышать.

Но уже издали, с лестничного пролёта, заметила, как мой почтовый ящик окрасился в красный с коричневого.

Там уже был ответ.

Глава 9

Там уже был ответ, и была назначена встреча. Мы договорились встретиться в парке, где обычно любили проводить время под сенью раскидистого дерева, ветви которого скрывали нас ото всех, неподалеку от пруда.

Торгард даже установил там скамейку с мягкими подушками. Это было только наше место. Там же он закопал артефакт, что скрывал это место ото всех.

Я спустилась, вышла из общежития и пошла по мощенной дороге в сторону академического парка. Курсантов в академии было мало. Мне почти никто не попадался, а если кто и был, то только из числа старшекурсников.

Чем ближе я подходила к пруду, где было наше тайное место, тем сильнее нервничала. Постоянно удерживала себя, чтобы не класть руки на живот. Ведь этот жест стал таким привычным для меня в последнее время.

Гуще становилась растительность парка. Перед самым деревом я занервничала, потому что услышала слишком много голосов. А потом и вовсе оступилась и вскрикнула.

Нога поехала в сторону на влажной от ночного дождя траве. Но меня поймали. Это был Валарис.

Он крепко схватил меня и прижал к себе. Сердце грохотало сначала от страха, а потом от разочарования.

Торгард никогда не приводил друзей на наше место.

Я даже сомневалась, что они в курсе его существования.

С ним было связано столько тёплых и романтических воспоминаний.

– Отпусти, Вал. Я уже стою.

– Ты чуть было не упала. Могла и сломать себе что-нибудь, – проговорил парень, но продолжал держать.

– Ты преувеличиваешь.

– Абсолютно нет.

– Благодарна тебе за помощь, но можешь уже отпустить.

Хват одной руки на моем локте стал крепче. А другая на талии и вовсе сомкнулась в стальной захват.

Стоять было неудобно.

Поясница была изогнута, Вал словно нависал надо мной. И кто бы сейчас посмотрел со стороны принял бы нас за влюбленную парочку.

Друг Торгарда слишком сильно воспринял угрозу моего падения.

Я нахмурилась, ведь он не отпускал меня.

А потом я услышала хлопки.

Неприятные.

Издевательские.

Мы одновременно повернули головы в ту сторону.

Там был Фирен. Высокий и гибкий, китель был небрежно расстегнут, белая форменная рубашка застегнута не до конца и вовсе выпущена из строгих брюк. Темные волосы были зачесаны назад.

– Так-так. И что же я тут вижу?

– Ничего, – буркнула я и оттолкнула назойливого Валариса. Тот выпустил меня и покраснел. Я оглянулась. Торгарда, в отличие от его друзей, тут не наблюдалось.

– Так уж и ничего. А мне кажется, я кое-кого поймал на горяченьком, – кривился Фирен. Я отмахнулась от слов парня.

– Скажи ему, Валарис, что я просто чуть не упала.

– Ага, ага. Хотя чего ещё ждать от такой, как ты, – выдал Фирен.

Неприятные мурашки побежали по телу.

Эти намеки мне не нравились. И где Торгард?

– Какой такой?

– Да так. Не привык я оскорблять девушек, даже если очень хочется.

– Фирен, не понимаю, чем заслужила твои странные намёки, – я подалась вперёд. Этот козел просто взбесил. Но между мной и Фиреном встал Валарис.

– Фир, прекрати. Уходи.

– Пф. Мой тебе совет, Вал: не подбирай то, что плохо валяется.

Я вспыхнула. Его слова прозвучали как пощёчина, и я остановилась, не понимая, откуда такая неприязнь. А потом он скрылся среди высоких кустов.

– Вал, я не понимаю, почему он так со мной разговаривает? Что вообще происходит? Где Торгард? Он послал вас вместо себя? – зачастила я, в горле жгло, сердце грохотало в груди. Было обидно! Сохранить спокойствие было очень тяжело.

– Лис, я не хочу об этом говорить. Но...

– Что «но», Вал? Я должна знать. Торгарда как подменили после этого рейса!

Вал усмехнулся, его лицо тоже исказилось, но я не поняла от какой эмоции.

– Хочешь правду? – он приблизился ко мне. Его светлые волосы разметались по плечам. Сейчас он вовсе мало походил на знакомого мне парня.

Я попятилась от него. Спиной к озеру. Он наступал.

Тут уже было непонятно, кого больше стоит бояться: Фирена, у которого что на уме, то и на языке, или же спокойного и вечно уравновешенного Вала.

Он всегда ходил в идеально сидящей на нём и выглаженной форме. Располагающая внешность, добрый взгляд, понимающая улыбка.

И вот сейчас… он был сам не свой.

Непривычный мне.

Такого Вала я не знала. Он кривил узкие губы, морщил нос.

И наступал, наступал.

– Хочешь правду? – повторил он и сделал резкий выпад в мою сторону.

Я увернулась, но скользкая трава и каблуки сделали своё дело.

Только я повернулась к нему спиной, чтобы сбежать, как он прижал меня поперёк живота. Так крепко, что я опешила. Выдохнула рвано.

Он притиснул меня спиной к своей груди, и я услышала его дыхание около своего уха.

Неприятные мурашки побежали по коже.

В нос ударил запах полыни. Меня замутило.

А потом он начал сопеть мне в ухо.

Я ударила его локтем в корпус, со всей силы наступила каблуком на ногу, жалея только, что не надела шпильки.

Тот охнул, почти выпустил меня, успел в последний момент удержать за руку, но я тоже была не промах.

Было не до приёмов. Да и весовая категория явно не та.

Потому я со всего маху врезала ему в его же достоинство.

Малек психанула. Мне можно. Я беременная.

Тот охнул, захрипел, согнулся пополам, схватился за причиндалы. Только вот глаза налились кровью.

Шутки кончились.

– Дура, – выплюнул он. – Хочешь знать правду? Так вот она! Думаешь, что я тут делаю?

Я отошла от него на достаточное расстояние, ещё ближе к воде. Это была моя стихия, и рядом мне точно ничего не грозит.

Охлажу идиота.

Только вот я точно знала, что мне не понравится то, что он скажет.

– Торгард послал меня сюда. И он… отдал тебя мне. Уступил, так сказать. Ведь ему ты наскучила.