Текст книги "Рабыня звёздного императора (СИ)"

Автор книги: Екатерина Дако

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Майя, таковы порядки...

– Тогда почему же вы быстро пересмотрели свои взгляды относительно порядков, когда оказались при смерти? А потом – о чудо – исцеление! И теперь уже вся империя пересматривает свои взгляды на порядки в медицине и обучение у рабынь-женщин!

Император явно не ожидал от меня таких аргументов. Поэтому на какой-то момент замолчал и задумался.

– Майя, Лея совершила преступление! Она опоила Фарчиоса...

– И что? Она же не отравила его? Он жив, здоров и даже ещё и удовольствие с ней получил. И это повод для казни?!

– Как ты не понимаешь? Лея посягнула на здоровье и разум государственного служащего...

– Это был просто жест отчаяния! Это вы не понимаете! Она полюбила! Хотя, что я вам рассказываю, вы же всё равно не способны ничего чувствовать...

Я осознавала, что это была просто истерика, но ничего не могла с собой поделать. Мне, совершенно уравновешенной и спокойной, сейчас хотелось лезть на стену и рвать на себе волосы...

А потом я заплакала. Завыла навзрыд. У меня не было больше аргументов, чтобы доказать что-то правителю. Чтобы спасти глупую влюблённую Лею.

И вдруг мне в голову закрался ещё один вопрос. Возможно, не будь я в таком состоянии, я бы никогда не решилась его задать. Но сейчас...

– А вы?  – спросила сквозь слёзы. – Вы бы тоже казнили меня, если бы я захотела быть с вами?...

После моих слов император замер. Застыл, вероятно, задумавшись над таким непростым вопросом.

– Нет, Мая, я бы не смог тебя казнить, – наконец ответил. – Ты – мой носитель.

Так вот в чём дело! Я важна, как носитель, не более...

Слезы, было прекратившиеся, снова сами собой полились из глаз. Я, пошатываясь, подошла к креслу. Когда я успела встать? Даже не заметила.

– Майя, – в голосе правителя слышалась тревога. Или мне просто хотелось её слышать. – С тобой всё в порядке?

Ах, ну да. Я же носитель. Главное, чтобы выносила наследника...

От такой мысли почему-то стало безумно горько. Зарыдала в голос. Не могла ничего с собой поделать. Понимала, что так нельзя, но...

Вдруг резкая боль прострелила внизу живота. Я согнулась пополам и опустилась в стоящее рядом кресло. А потом почувствовала, как между ног становится влажно и горячо.

А дальше – пустота...

Очнулась внезапно, возвращаясь в суровую реальность.

Повернув голову, увидела рядом с кроватью кресло, в котором сидел император. Сидел и смотрел на меня.

Опустила глаза, не в силах выдержать этот взгляд. Взгляд убийцы...

– Майя, хорошо, что ты, наконец, пришла в себя, – произнёс правитель будничным голосом. – Как ты себя чувствуешь?

Снова эти вопросы о самочувствии...

А потом я вспомнила про боль в животе...

Почему я сразу об этом не подумала?.. Все мысли были только о Лее...

– Что с ребёнком? – прошептала пересохшими губами.

Если я и ребёнка потеряла, тогда жить мне действительно незачем...

– С ребёнком всё хорошо. Елена смогла вовремя помочь и сохранить носитель...

Значит, Лена... Ну что ж, получается, я не зря упросила императора оставить девушку здесь.

– Сейчас я позову её, чтобы она тебя осмотрела, – сказал император и встал. – Ты... ты подождешь немного?

Как бы мне хотелось, чтобы он действительно переживал за меня. За меня как за женщину, как за мать своего будущего ребёнка, а не как за носитель, который должен произвести ему наследника.

Хотя... наверное, уже и не хотелось... Пусть лучше оставит в покое... Пусть все оставят меня в покое...

Всё равно я больше никогда не смогу с восхищением и трепетом смотреть в его нереальные глаза, покорившие с первой минуты...

Лучше бы мне, как и императору, ничего не чувствовать. Я ведь уже когда-то проваливалась в это состояние, где нет никаких эмоций и чувств. Вот бы и теперь...

Но, видимо, судьба приготовила для меня другое... терпеть эту боль и страдания...

Я не знаю, сколько раз я выныривала из тумана и снова погружалась в него.

Каждый раз приходя в себя в голове почему-то всплывала мысль о том, что я не смогла, не спасла Лею...

– Лея... – хрипела и начинала задыхаться, слёзы сами по себе текли из глаз...

Кто-то что-то говорил, но я уже не реагировала.

А потом – опять провал. Скорее всего, девочки-медики кололи мне успокоительные препараты.

Снова какая-то суета вокруг, Лена и Наташа, осматривающие и меряющие пульс, давление и ещё какие-то показатели.

Слова и обрывки фраз, доносящиеся словно через вату:

– ...Майя, ты нас сильно испугала...

– ...тебе нельзя нервничать...

– ...слава богу, мы были рядом...

– ...дежурили круглые сутки...

– ...поспи и возвращайся к нам...

Но возвращаться не было никаких сил...

* 12 *

Гедеор

Всё то время, пока Майя спала после успокоительных препаратов, я был рядом. Я просто не мог встать и уйти...

Она моя! Она и ребёнок...

Наверное, напрасно я не сказал, что способен чувствовать. И то, что очень глубоко чувствую именно её. Всю её боль, всю горечь...

Много раз прокручивал в голове её слова. Смог бы я отдать приказ, чтобы казнить Лею за подобное преступление, если бы это было сделано из любви и желания быть вместе?

Конечно же нет! Да я бы сам тысячу раз умер, но Майя осталась бы целой и невредимой. Тогда как же это выносит Фарчиос? Каково ему знать, что любимая женщина страдает и должна умереть? Особенно если сам приложил руку к её заключению...

Те несколько дней, когда мы разбирались с преступниками, готовившими покушение, он выглядел очень плохо. И раньше не сильно разговорчивый, сейчас совсем замкнулся в себе.

И я его теперь прекрасно понимаю. Я не знаю, что бы стал делать, если бы знал, что Майя терпит такие страдания.

А потом слова Елены, что Майе нельзя нервничать, иначе она потеряет ребёнка...

А если она потеряет ребёнка, то я потеряю её. Ведь мне нужно будет выбирать следующую рабыню, способную стать источником. Но я не хочу! Я хочу Майю!

Как и почему эта девушка стала мне так дорогá? Почему я просыпаюсь с мыслями о ней, и засыпаю, вспоминая её тёплую улыбку? Что это за чувство такое? Когда хочешь всё время быть рядом, прикасаться, ласкать, целовать... Когда хочешь дышать в унисон, хочешь делить все радости и печали. Хочешь рассказать всё, что на сердце и услышать такой же откровенный рассказ.

Она сказала, что я не способен на чувства. Не способен любить...

Неужели эти чувства и есть... любовь?..

Неужели я теперь тоже могу?..

Тогда нужно сделать всё, чтобы Майя больше не расстраивалась.

Освободить Лею...

Как?

Задача непростая, тем более весь дворец знает, за что она несёт наказание. Но, наверное, можно придумать какую-то лазейку в правилах. Завтра срочно соберу совет. Главное повернуть всё так, чтобы великородные думали, что как предложение, так и его решение – их рук дело.

А пока попрошу лекарей осмотреть пленницу. И под предлогом плохого самочувствия освобожу из клетки.

Только как это донести до Майи? Она всё время или спит, или бьётся в истерике, когда просыпается. Хорошо, что есть эти врачи, не дают ей нервничать, берегут нашего ребёнка...

А что делать с Фарчиосом? Решил поговорить с ним.

Начальник охраны пришёл почти сразу после моего вызова. Только по запавшим глазам я мог догадаться, что у него что-то произошло. Но, в общем, он был всё так же спокоен и молчалив.

– Фарчиос, – начал я, не очень зная, как пойдёт разговор. – Я решил поговорить с тобой о Лее.

Мужчина молчал. Видимо ждал продолжения.

– Я считаю, что наказание за её поступок неоправданно жестокое и не вижу смысла в казни потенциального носителя. У нас ведь и так проблемы с рождаемостью.

Фарчиос пристально смотрел на меня. Словно именно сейчас решалась его судьба.

– Я хочу собрать совет с целью пересмотра правил для пар, которые не имеют обязательств. Более того, хочу смягчить наказания для девушек и женщин. Ведь они нужны нам сейчас, как никогда...

И снова тишина в ответ.

– Ввиду всего этого хочу узнать ответ на свой вопрос: ты готов взять Лею в рабыни, если совет поддержит мои предложения.

В глазах Фарчиоса надежда, вспыхнувшая было на короткое мгновение, сменилась глубокой печалью. Да, хорошо, что теперь я мог уловить эти эмоции.

– Спасибо, великий император, – произнес начальник охраны словно через силу. – Твоя дальновидность и твоё великодушие восхищают.

Он прервался, но потом всё же продолжил:

– Только это всё равно без толку. Она не захочет больше меня...

***

Приходила в себя я долго, так и не поняла потóм, сколько меня удерживали во власти Морфея. Но в один момент в сознание всё же ворвались слова:

– Майя, Лею не казнили! Она жива...

Сначала я думала, что это – продолжение сна. Что это такая прекрасная сказка со счастливым концом. Но по мере пробуждения стала понимать, что всё это происходит наяву.

Неужели всё таки мужчины этой планеты сжалились над бедной Леей? Или всё же приснилось?

– Лея? – прошептала еле слышно, потому что горло пересохло настолько, что по ощущениям говорить я теперь смогла бы только через пару лет...

– Майя, не беспокойся. Лея в лечебнице под капельницей. Как только придёшь в себя и приведёшь тельце и душу в норму – сходишь проведаешь...

Я перевела мутный взгляд на говорившего, точнее говорившую. Наталья...

– Спасибо... – ни к кому, в принципе, не обращаясь ответила. Повернулась на другой бок и заснула, теперь уже спокойно и без кошмаров.

Проснулась намного более бодрой. Очень хотелось пить...

Открыла глаза и поняла, что в комнате не одна. Рядом со мной на кресле спал император. Зачем он здесь? Снова трусится над источником? Боится, что я опять начну истерику и потеряю ребёнка? Ну так вы не давайте повод для волнений, и не придётся меня караулить...

Попыталась встать. Руки и ноги слушались с трудом, словно задеревенели, но я всё же смогла сползти с ложа и дойти до столика, где стоял сосуд с водой.

Только выпив, наверное, половину этого сосуда поняла, что жизнь постепенно возвращается в моё тело. Немного кружилась голова, всё ещё подкашивались ноги и дрожали руки, но я точно была жива...

– Майя, – резкий вскрик сзади испугал, и я стала оседать на пол. – Зачем ты встала!

Сильные руки подхватили и прижали к груди. Мне кажется, или сердце императора действительно стучит чаще?

– Ты же могла упасть!..

И в голосе какие-то нотки тревоги...

Как бы хотелось, чтобы это были не просто мои фантазии и глупые мечты. Чтобы этот мужчина действительно что-то чувствовал по отношению ко мне...

Император поднял меня на руки, сделал несколько шагов и, опустившись на ложе со мной на руках, бережно, словно очень хрупкую ценность, снова уложил на кровать.

– Я позову лекарей, то есть твоих врачей, а ты пообещай мне, что до их прихода не будешь вставать.

Я молча кивнула в ответ. Хотя искушение встать и отправиться в санитарную комнату было очень велико. Но не говорить же об этом императору! Надеюсь, девушки придут быстро.

Император вышел, но вернулся буквально спустя пару минут. Видимо послал кого-то, а сам решил меня охранять от меня самой же.

С величественным видом он снова сел на кресло, на котором раньше спал, и стал рассматривать меня с непроницаемым видом. Жалеет, что выбрал? Действительно, зачем ему такая чувствительная и впечатлительная, как я? Взял бы себе местную бесчувственную барышню, которую не беспокоит судьба других рабынь. Да и вообще ничего не беспокоит. И она рожала бы ему детей каждый год и отдавала кому-то на воспитание, чтобы они становились такими же бесстрастными и чёрствыми, как родители.

А тут... столько хлопот со мной... Суечусь, переживаю, чуть ребёнка не потеряла. Хотя слово "ребёнок" тут тоже не в моде. "Наследник" – вот самое лучшее название для малыша...

Через несколько минут в дверь постучали, но не вошли. Император сам подошёл к двери, послушал то, что сказал пришедший, и снова зашёл обратно.

– Врачи не могут сейчас подойти, у них очень много пациентов. Но они велели тебе не вставать до их осмотра.

С этими словами правитель снова опустился в кресло и продолжил молча сканировать меня своим взглядом.

– Но я... – попыталась сказать, но получилось плохо, из горла доносился то ли свист, то ли хрип.

– Майя, нужно лежать, – твёрдо сказал император снова.

Ну что ты будешь делать? Вот как объяснить, что мне в туалет хочется? Неужели он сам не понимает, в какое неловкое положение меня ставит... Он же вроде мысли читает...

– Я... мне... мне нужно... – снова эти хрипы. – Мне в санитарную комнату...

Сказала и покраснела, наверное, до самых пяток. Странно, но было ощущение, что и император тоже смутился. Но, конечно, это всё мои домыслы.

Правитель встал и с гордой осанкой двинулся ко мне.

– Я отнесу... – сказал бесстрастно.

Нет!!! Я хочу остаться без него.!

Я усиленно завертела головой.

– Нет, пожалуйста, – становясь уже не просто красной, а бордовой, попросила я.

Снова долгий внимательный взгляд, словно сканер. Потом согласный кивок.

Поддерживаемая мужчиной, благополучно добралась до санитарной комнаты и скрылась за дверью. Что-то мне эта опека не нравится. Почему было просто позвать кого-то из рабынь в услужении?

Быстро справилась с делами, чтобы, чего доброго, не вызвать тревогу будущего отца наследника. Выходя, поняла, что очень хотела бы принять ванну. Ну или просто помыться под душем.

– Если врачи разрешат, можно будет посетить купальни, – сказал ожидающий меня император, однозначно влезая в мои мысли.

Он помог мне снова лечь, даже поправил валик под головой, местное подобие подушки. Потом сел в кресло и снова пронзил меня взглядом переливающихся глаз.

– Майя, я хотел бы сразу поговорить с тобой о Лее.

А вот мне совсем не хотелось об этом говорить. Мне просто хотелось её увидеть. Но кто я, чтобы решать.

– Лея больше не сможет быть у тебя в услужении. Во всяком случае пока...

Что-то император явно темнит. Или пытается скрыть горькую правду...

– Что с ней?

Она ведь жива, правда? Только не говорите, что её всё же казнили! Тогда почему?..

– Майя... – мне послышалось, или уверенности в голосе императора поубавилось. – Лея в лечебнице...

– Что с ней? – повторила вопрос.

– Ты сможешь её потом посетить. Но она...

– Что?!

– Она никого не узнаёт...

***

Гедеор

Я не сказал ей самого главного про Лею. Но лучше пусть не волнуется, пусть немного окрепнет и придёт в себя.

Мне жаль, что эта рабыня не справилась с трудностями, которые выпали ей в жизни. Она ведь теперь не только не узнавала никого, она вообще будто бы жила в своём внутреннем мире, не реагируя на окружающую действительность. Раскачивалась, сидя на ложе в лечебнице, и смотрела в одну точку. Так продолжалось уже почти один звёздный круг...

Врачи с Земли говорили, что пострадала её "психика", и, возможно, Лея уже никогда не станет прежней.

Фарчиос просил у меня отставки с должности, но я не дал ему уйти. Он хотел находиться рядом с Леей, как я был всё время с Майей, но, к сожалению, Лее в таком состоянии он был не нужен. Гораздо больше пользы он мог принести на службе.

Что-то мы перегнули с нашими правилами, если две рабыни, которые были вполне довольны жизнью, сейчас находились в таком состоянии. Ведь неизвестно ещё, как отреагирует на такое состояние своей подопечной Майя. Может снова начать волноваться, а ей нельзя...

– Я хочу её увидеть... – безжизненным голосом прошептала моя верховная.

– Майя, будь благоразумной, – сказал строго, хотя очень хотелось быть нежным. – Тебе нельзя пока вставать. Окрепни немного, и я лично провожу тебя к Лее.

Но она словно не слышала...

– Мне нужно её увидеть...

– Подожди хотя бы до осмотра лекарей... врачей...

– Пожалуйста, – прохрипела Майя, а в её глазах я увидел слёзы.

– Это я прошу тебя подождать до завтра. Лея никуда не денется, она под наблюдением врачей. Не ставь под угрозу сохранность носителя....

Почему-то при этих словах слёзы всё-таки потекли из её глаз. Но она согласно кивнула. Странно, но я не мог прочесть её мысли и не понимал, что так расстроило Майю. В мыслях она произносил "только носитель, только носитель..." Что бы это значило?...

Мне хотелось обнять её, успокоить, вытереть слёзы. Но я всё так же скрывал от всех свои чувства. А может нужно уже открыться, хотя бы Майе?..

Когда позже, после обеда, Елена осмотрела Майю, и было дано разрешение на посещение купален, я сам отнёс свою верховную и вручил заботам Миты. А потом сам же забрал её и отправил отдыхать.

После процедур она выглядела чуть лучше, и я оставил ее на попечение другой рабыни, заменяющей Лею.

На следующее утро, когда я зашёл за Майей, она уже сидела одетая и ожидала меня. Путь до лечебницы занял немного времени, хорошо, что её разместили недалеко от дворца, на ближнем обороте.

Почему-то в голову пришла мысль показать Лее город. Как то так получилось, что до сих пор она ни разу не выходила за стены нашего обиталища. Я поселил её в своеобразной клетке. И то, что она не жалуется, ещё не значит, что всё хорошо...

Наверное после её восстановления я предложу Майе пройтись по городу. Думаю, это отвлечёт её от грустных мыслей.

Сейчас же было видно, что Майе совсем не до этого. Она полностью ушла в себя и кроме приветствия не сказала мне сегодня больше ни слова. Не обращала также внимания и на обстановку лечебницы, а вот мне самому было интересно всё рассмотреть. Но сейчас мы пришли не для этого...

Войдя в комнату, где поместили Лею, Майя застыла в двери. Она явно не ожидала увидеть картину, которая открылась нашему взору.

Даже я, видевший девушку один звёздный круг назад, поразился переменам, произошедшим в ней. Лея сильно похудела, лицо из миловидного превратилось в маску, не выражающую ничего, кроме страдания. И эти качания...

Я услышал всхлип Майи, стоя за её спиной, и приобнял свою верховную, боясь, что она вдруг станет падать. Носитель! Нужно всё время помнить об этом! Не будет носителя – не станет Майи!..

– Лея, – прошептала она и чуть пошатнулась. Хорошо, что я поддержал. – Лея, милая, что с тобой?..

И столько боли, столько отчаяния я услышал в словах моей верховной, что поистине поразился глубине её чувств. Как она могла так быстро привязаться к другой рабыне, всего лишь находящейся у неё в услужении? Неужели она настолько глубоко чувствует!..

Теперь, когда сам получил способность к чувствам, я понимал и воспринимал множество оттенков эмоций. Но вот это... Я, скорее всего, даже за всю свою жизнь не буду способен на такие проявления излияний души. Да, теперь я знаю и про неё тоже...

– Как давно она в таком состоянии? – спросила Майя между всхлипами.

– Она перестала реагировать почти сразу после того, как её поместили в клетку...

Майя не поворачивалась, только тихонько плакала, зажимая рот ладошкой. Такая ранимая...

Носитель... Я совсем забыл... Нужно её отвлечь!

– Майя, если хочешь, можешь пойти и поговорить о прогнозах с лека... с врачами.

Но моя рабыня лишь отрицательно замотала головой.

– Я... не м-могу-у-у...

Мне пришлось взять Майю под руку и вывести из комнаты.

Когда мы вернулись во дворец, я решил отвлечь её разговором о делах в империи.

– Майя, я должен также рассказать тебе о изменениях в правилах, принятых советом великородных.

Я говорил, но было такое ощущение, что она меня не слышала.

– Совет отменил смертную казнь рабыням вне зависимости от правонарушений. Её будут заменять на заключение на определённый срок, а затем рабыня должна будет сразу стать носителем, даже принудительно. Чтобы её хозяин следил за ней и не давал возможности снова нарушить правила.

Моя верховная даже вскинула в удивлении бровь. Скорее всего, раньше думала, что я настоящее чудовище, а теперь начала менять своё мнение.

Да, я действительно видел много крайностей и жестокости в порядках, установленных нашими предками в галактике, но почему-то всё не решался что-то изменить. И теперь очень рад, что Майя подтолкнула меня на эти перемены. Они наверняка к лучшему...

– Совет также разрешил союзы с рабынями мужчинам, у кого перед этим умерли носители, и рабыням, потерявшим хозяина. А также союзы между рабыней и господином, которые оба чувствуют.

Мне хотелось показать ей, что я прислушался к её мнению, что натолкнул совет изменить правила так, как она бы хотела видеть...

Но Майя, почему-то реагировала вяло. Наверное, всё же, она была ещё очень слаба...

– Когда Лея вернётся в своё прежнее состояние, она станет рабыней Фарчиоса, как и стремилась...

Майя молчала. А потом произнесла очень тихо, еле слышно:

– Не "когда", а "если"...

И одинокая слеза покатилась по её щеке...

***

Майя

Сколько должно пройти времени, чтобы израненная испытаниями душа вернулась в тело? Неужели Лея останется такой навсегда?

Я не хотела верить в такую вероятность, хотя из фильмов и книг, которые прочла и посмотрела на Земле, помню, что некоторые так и оставались в состоянии "овоща" до конца своих дней...

Почему Лея так быстро сломалась. Император сказал, что она замерла так почти сразу после ареста. Значит, её мозг просто не смог перенести те мысли и чувства, что его в тот момент заполняли. Возможно ли заполнить Лею другими чувствами, чтобы возвратить разум обратно?

Весь день я думала над этими вопросами и сразу поспешила задать их врачам, как только они пришли вечером, чтобы вместе поужинать.

Лена и Наташа познакомили меня со Светланой Николаевной. Женщина была небольшого роста, хрупкой телосложения и с точёными чертами лица. Странно, что у такой красавицы не было мужа и семьи. А ещё более странно было то, что эта женщина работала хирургом...

Хотя, присмотревшись внимательнее, я поняла, что во всех её жестах и словах прослеживалась стальная воля и непоколебимая уверенность в себе. Да, такую любой мужчина побоится...

Конкретных ответов на мои вопросы ни одна из врачей так и не дали. Сказали только, что человеческий мозг – та ещё тёмная лошадка, поэтому повести себя может совершенно непредсказуемо. Вполне возможно завтра Лея откроет глаза и станет прежней. Но возможен и наихудший вариант остаться такой до конца своих дней.

Мы ещё немного поговорили про то, как всё устроилось в лечебнице, как проходят  операции и роды. На обучение прибыли также первые лекари с разных созвездий. Всего четырнадцать, по два с каждого.

Девушки рассказали, что вначале мужчины-лекари вели себя очень вызывающе, забрасывали кучей ненужных вопросов. Но поняв, что землянки знают и умеют намного больше их самих вместе взятых, вроде бы даже прониклись уважением. И теперь учёба шла намного легче. Только один из этих так называемых лекарей продолжал донимать своих учителей, особенно Светлану Ивановну. И девочки, посмеиваясь, предположили, что здесь кроется личный мотив в виде симпатии, которую иномирянин пытается скрыть за маской невежливости.

Хирург на это только хмыкнула и прошипела себе под нос что-то типа "козёл старый".

Это немного разрядило атмосферу после разговора о Лее.

На следующее утро я в сопровождении Клоты снова отправилась навестить свою бывшую рабыню. Хотя, точнее будет сказать, свою подругу. Ведь мы с Леей стали достаточно близки за то время, что я находилась на Евгесторе.

Входя в комнату к девушке. я застала у неё посетителя. Возле низкого ложа Леи на коленях стоял Фарчиос  и держал в руках хрупкую ручку рабыни. А Лея смотрела в это время куда-то в сторону, сидя с поджатыми ногами, и продолжала немного раскачиваться. Словно на ветру...

Фарчиос тоже не обратил на меня внимания, видимо ушёл в свои мысли. А потом я услышала тихое:

– Прости...

И с этими словами мужчина поднялся и направился к выходу.

Поприветствовав меня на выходе из комнаты, Фарчиос удалился. Но мне, смотревшей ему вслед, однозначно была видна и ссутуленная спина, и низко наклонённая голова.

Да, странный он всё таки. Если так хотел быть вместе, зачем тогда арестовал Лею...

Я пробыла у Леи почти до обеда. Не знаю, может это полная ерунда, но я решила говорить с ней. На разные темы. Рассказывать всё, что приходит в голову. А вдруг она всё же уловит что-то интересное для себя...

Мне хотелось верить, что это поможет. Потому что оставить Лею в гулкой тишине казалось просто ужасным. Но организм требовал своё, и мне нужно было поесть, чтобы не начало тошнить. Почему-то именно натощак тошнило сильнее всего.

Пообещав Лее прийти на следующий день, я вернулась к себе.

Не успела зайти, как в комнату решительным шагом вошёл император.

– Майя, я не разрешал тебе самостоятельно покидать стены дворца, – сказал он вместо приветствия. – Я только что вернулся и узнал, что моя верховная рабыня расхаживает по Астролину без сопровождения!

Мне послышалось, или он злился и нервничал? Нет, вряд ли. Просто после посещения Леи все чувства стали обострены. Да ещё и резко захотелось плакать. Даже слёзы на глаза навернулись.

– Я была с Клотой... – попыталась оправдаться, наклонив голову, чтобы император не увидел моих слёз.

Но он всё понял после того, как я непроизвольно прыгнула носом.

– Майя, не нужно плакать, – скомандовал правитель. – Прекрати!

Ну понятно. Все должны только подчиняться, на проявление чувств – тотальный запрет. Хочется плакать – даже не думай! Запрещено!

От таких мыслей слезы покатились из глаз с утроенной силой.

Ну и пусть видит! А что он мне сделает, если не послушаюсь и продолжу плакать? Лишит сладкого?

Хотя он же может запретить посещать Лею...

Эта простая догадка привела в ступор. Неужели он пойдёт на такое.

– Ты не должна покидать эти стены без сопровождения меня или кого-то из охраны. Майя, ты понимаешь, что это серьёзно? Ты же носитель!

А, ну вот, наконец-то он это произнёс. Закравшаяся было надежда о том, что император волнуется за меня, рассыпались на мелкие щепки. Я же носитель! Всего лишь носитель!!!

– Я поняла, – так и не подняла на него глаза. Зачем?..

Император постоял надо мной пару минут и молча вышел. Вот и поговорили...

А вечером снова пришли мои врачи и рассказали шокирующую новость про Лею...

Что же теперь будет?..

***

– Лея беременна, – сказала мрачно Лена. – Но она сама не понимает своего состояния...

Да уж, новость была просто шокирующей. Что теперь с ней будет?..

– А Фарчиос знает? – спросила я у девушек.

– Знает, – ещё более мрачно ответила Наталья. – Небось потирает ручки. Как же, и рабыня, и носитель теперь у него в кармане!

– Почему ты так говоришь? – не поняла я.

– Потому что раньше у Леи был хоть крохотный, но шанс не стать рабыней этого мудака, а сейчас – без вариантов...

Да, всё это было так...

К сожалению, в этой ситуации Лее теперь возможно быть только с Фарчиосом. Даже против её воли. Но никто не знал сейчас, какова же её воля, потому что девушка продолжала быть в психически тяжёлом состоянии.

– Ну и что этот горе-любовник? – поинтересовалась Светлана Николаевна.

– Да ничего, – Лена пожала плечами. – А что ему будет? Это ж не его держали в клетке после первой брачной ночи...

У меня на глаза навернулись слёзы. Снова стало безумно жаль глупышку, доверившую свою судьбу не тому мужчине. И ведь было бы не так обидно, если бы Фарчиос был не способен чувствовать! Но ведь он может! И вроде как Лея ему нравилась,  он же просил императора отдать её ему. Тогда почему? Почему он предал? Почему сам арестовал и заставил страдать так, что девушка просто не выдержала?..

– Майя, а ты как себя чувствуешь? – перевела разговор в более спокойное русло Лена.

– Да вроде бы нормально, – это действительно было так. – Только тошнит. Боли в животе больше не было.

– Завтра сделаем тебе УЗИ. Гальтис уже всё настроил. И сделал ещё один аппарат, даже лучше того, что нам привезли с Земли.

– Гальтис? – удивилась я. – Это кто?

– А это наш техник, который теперь днюет и ночует возле Лены.

– Да ладно вам, – засмущалась девушка. – Ничего подобного. Просто обязанности у него такие.

– Ну да, ну да... – снова поддела её Наталья. – Обязанности, говоришь? А кто вчера днем целую посудину сладостей получил в подарок? Это тоже его обязанности?

Лена ещё больше смутилась, даже покраснела.

– Он же сухарь бесчувственный! – попыталась всё же отбиться.

– Да ничего, – ответила её сестра. – Вот родишь через девять месяцев сухарёнка, тогда и посмотрим...

– Только вместе с тобой. Чтоб коляски рядом катать. Я с сухарёнком, а ты с вождём краснокожих...

– Я что-то пропустила? – интересно, о чём это они.

– Конечно, – теперь уже Лена взяла быка за рога. – Наталья у нас теперь – засватанная невеста. Или как тут правильно сказать? Застолблённая рыбная?

– Прекрати, – нахмурилась старшая сестра. – Не говори глупостей.

– Ну а что здесь такого? – не унималась младшая. – Он же почти сватался...

– Так, девочки, расскажите уже по порядку, что произошло.

– Ну, твой красный друг пошёл к императору и попросил руки рабыни Натальи. Ну, или как тут у них это называется...

– А император что?

Лена всё больше веселились.

– А император сказал, что Наталья – очень ценный кадр. Общественно полезный. Поэтому принуждать её стать рядовым носителем он не может. А вдруг девушка откажется лечить и обучать лекарей.

Наталья раздувала ноздри, исходя бессильной яростью.

– Ну и что дальше? – спросила Светлана Николаевна. – История с продолжением?

– Думаю, она даже со счастливым финалом, – Лена прям подпрыгивала на месте.

– Никаких финалов! – отрезала старшая. – Я вам не инкубатор для красненьких инопланетоидов. Даже не смотрите на меня так!..

А все действительно смотрели именно на неё.

– Я лучше съем перед ЗАГСом свой паспорт!..

Светлана Николаевна засмеялась, мы же с Леной просто улыбнулись такой подходящей, но такой далёкой для нас теперь фразе.

– Есть паспорт – не поможет, – посоветовала Лена. – Лучше попробуй его поцеловать. А вдруг расколдуется и из красного жабона превратится в прекрасного принца.

Снова приступ веселья отвлёк хоть немного от жутких мыслей, всё равно пульсирующих в голове.

– Девочки, зря вы так! – попыталась я заступиться. – Тартон добрый. И хороший. И старается ведь для вас...

Наталья фыркнула.

– Ну это же не повод плодить маленькие помидорки. Пусть размножается в другом огороде...

После слов о красных отпрысках девчонки начали смеяться, а мне снова стало жалко Тартона. Ну и что, что красный? Ну и что, что не красавец? Зато очень честный и преданный.

– Наташ, – всё-таки решила спросить. – Он тебе совсем не нравится?

Девушка посмотрела на меня серьёзно, хотя ещё секунду назад заливалась громким смехом.

– Майя, – ответила немного погодя. – Вот ты сейчас зачем спрашиваешь?

– Ну... Ты же понимаешь, что нам отсюда не выбраться, – сказала я. – И что придётся свою жизнь прожить здесь. Так неужели ты бы не хотела мужчину, детей?

Девушки сидели, явно задумавшись над моими словами.

– Хотела бы конечно... – со вздохом ответила старшая из сестёр. – Но не такого же! Ты же понимаешь, что растить десяток отпрысков краснокожей масти – вот это точно не предел моих мечтаний!

– Но дети ведь могут быть похожи на тебя! – искренне недоумевала я.