Текст книги "Рабыня звёздного императора (СИ)"
Автор книги: Екатерина Дако
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
Теперь же он носился с Леей, как с драгоценной вазой, пытаясь в прямом смысле носить на руках, ну или хотя бы везде сопровождать и не выпускать из вида. Император даже дал ему отпуск до момента коронации. Но потом велел возвращаться на службу, так как безопасность во время такого стечения жителей империи в одном месте была превыше всего.
Их дочурки росли и развивались очень хорошо и были совершенно здоровенькими малышками не смотря на то, что родились недоношенными.
Что же касается наших отношений с императором, то тут всё было одновременно и просто, и сложно.
Мы с Гедеором сильно сблизились за этот месяц. Всё свободное время он старался проводить со мной и Сашей. Иногда мы завтракали, обедали и ужинали вместе, иногда ходили даже на прогулки. Тогда Гедеор брал сына на руки и не давал класть в коляску. На мои увещевания, что так будет удобнее обоим, он обычно отвечал, что его сын никогда не станет ему помехой. Так и гуляли...
При этом император раскрывался и как собеседник. Начали мы с того, что он рассказывал мне факты об истории империи, о жителях раньше и сегодня. Я поняла, что империя действительно могла прекратить существование, всё к этому шло. Но возрождение источника, появление чувств, внедрение медицины делали вымирание местных жителей вопросом спорным. Вот так, начав говорить вообще, Гедеор стал понемногу делиться со мной и текущими проблемами, которые его волновали. Я по возможности давала советы, основываясь на опыте жителей Земли или своём видении ситуации. Часто эти советы помогали решить какую-то наболевшую проблему, и в итоге император стал рассказывать мне всё. Это было так странно, слушать мысли и предположения великого правителя и помочь ему принимать правильное решение... Где я – а где государственные дела. Но вот поди ж ты...
Но общаясь по-дружески, Гедеор ни на минуту, видимо, не оставлял мысли об обладании мною как мужчина женщиной. Я часто ловила на себе пристальный взгляд затуманеных глаз. При этом весь месяц мужчина не притронулся ко мне больше, чем с рукопожатием или сухим поцелуем в губы, ставшим уже традицией. Он целовал меня, когда приходил и так же касался губ перед уходом.
Несколько раз я находила правителя утром, спящим на второй половине моего ложа. Но при этом он не обнимал меня и был полностью одет. Значит, просто спал...
Не знаю, какие мысли были у него в голове на этот счёт, но торопиться с близостью он явно не спешил. Может, хотел приручить меня к себе? Или боялся моего сопротивления? Не хотел получить равнодушный отказ? Не знаю...
Сама я давно уже растаяла в отношении него. Теперь мне очень хотелось, чтобы он касался меня не как друг, а как мужчина. Но попросить напрямую или проявить инициативу казалось глупым.
Я видела, что внутри него кипят страсти, но он не позволяет чувствам вырваться наружу
Так мы и продолжали общаться, словно друзья или брат и сестра. Я надеялась, что всё изменит день коронации и наша женитьба. Возможно, Гедеор тоже хотел сначала сделать меня официально "парой".
День коронации я запомнила плохо. Это было какое-то бесконечное нашествие великородных с их парами. Хорошо хоть одеты были все в тёмное, торжество всё же. А так жители настолько иногда отличались цветом кожи, ростом и фигурой, что почти сразу начало рябить в глазах.
Торжество происходило на открытой площадке перед дворцом, поскольку ни одно помещение дворца было не в состоянии вместить такое количество великородных, теперь умноженное на два.
В центре были сооружены два трона, одинаковые по высоте, на которых восседали мы с Гедеором. А нам представляли всё новых и новых прибывших засвидетельствовать своё почтение императорской паре. Хотя парой официально мы должны были стать немного позже, сразу после коронации.
Интересно было наблюдать за девушками и женщинами, приехавшими на торжество. Ещё недавно все они были бесправными рабынями, а теперь прибыли в верховный дворец. Многие из них тушевались, продолжали смотреть в пол и часто держались за своих мужчин как за спасательный круг. Некоторые же, коих было меньшинство, уже вжились в роль, и теперь смотрели гордо и открыто. Особенно это касалось жительниц Деоуна.
И только я подумала о том, как там Катя, как передо мной возник чёрный великородный, которого сопровождала...
Да, это была моя дорогая сестрёнка!.. Моя Катюшка, с которой мы не виделись почти год!..
Не смотря на всю официальность мероприятия, я вскочила на ноги и кинулась к ней в объятья. Мы обе, как дуры, разревелись прям при всей честной публике. Но это был лучший подарок, какой я только могла ожидать сегодня от судьбы.
– Майя, а я смотрела и не могла поверить, что это ты теперь "императрица", – захлебывалась слезами счастья моя дорогая сестрёнка. – Как ты его заманила, императора этого?
– Давай потом, хорошо? – поговорила я сквозь слёзы, которые никак не хотели высыхать. – Не уезжайте быстро, приходи завтра посмотреть на племянника.
– Конечно, не уеду, – уверила меня сестра. – Ты мне должна всё-всё рассказать.
– Ты мне тоже, – укорила я её, оглядываясь на чёрного дьявола, стоящего рядом. Как его там звали? Ладно, завтра всё уточню.
А потом, когда они отошли немного в сторону, бросила снова взгляд на сестру. Может мне показалось, но вроде как даже под свободным покроем платья у неё бал виден выступающий животик. Или это мне так хотелось видеть?
– Майя, не переживай, они останутся здесь ещё на пару звёздных кругов. Я пригласил великородного Арауна с его парой погостить во дворце...
– Благодарю, – сказала я, растрогавшись, и в порыве чувств сама взяла руку императора и сжала в своих ладонях.
Он ответил на рукопожатие и потом всю оставшуюся церемонию так и не выпустил мою ладошку из своей.
И снова представление великородных, и снова лица, лица, лица...
Примерно через час наконец были представлены все присутствующие.
Потом в присутствии император вывел меня в центр площадки и стал лицом к лицу. Все заставили дыхание, я даже мыслей присутствующих почти не слышала. К нам подошёл главный регистратор с подносом, с которого император взял и затем надел на меня корону, больше похожую на венок из каких-то металлических прутьев с оригинальным плетением.
И как только сие чудо головных уборов заняло место на моей голове, равномерное свечение, как от источника, вспыхнуло в нём. Получается, это была и проверка на принадлежность к императорскому роду?
– А если бы он не засветился? – спросила я чуть позже у императора, когда мы смотрели представление, устроенное в честь коронации.
– Грол не может не засветиться на той, что сама светится изнутри, – уверенно сказал правитель. – Он вспыхивает не сам по себе, это ты его заставляешь светиться...
И с этими словами Гедеор потянул меня за руку, которую снова держал, и поцеловать в запястье. Я видела, что множество глаз направлено не на представление, а на шоу, что давал сейчас правитель. Но... ничего, пусть смотрят и учатся...
А вот наша женитьба проходила без лишних глаз. Тот же главный регистратор зазвал нас в зал, где зачитал текст о том, что теперь мы до конца жизни будем связаны в пару, вместе будем растить детей, любить и почитать друг друга. Собственно, к составлению этого текста я тоже приложила руку, по памяти записав всё, что видела в фильмах со свадьбами.
Гедеор, наконец, выглядел расслабленным и довольным, словно у него камень с души свалился. Неужели он предполагал, что я в последний момент передумаю? Ну что ж, пусть радуется.
И едва мы вышли из зала регистрации, он вдруг подхватил меня на руки и направился совсем в другом направлении от торжества, что продолжалось снаружи.
Куда он меня несёт? Что происходит?
Но ответы на свои вопросы я нашла буквально через несколько минут, когда была доставлена в императорские покои и растворилась в сладком поцелуе. Неужели он хочет?.. Прямо сейчас?..
Но в том, что именно хочет в эту минуту Гедеор, сомневаться не приходилось...
Гедеор
Если я подожду ещё мгновение, я просто не выдержу, я взорвусь
Эти три звёздных круга я не жил, а медленно умирал. Мне хотелось быть с ней рядом, хотелось сделать её своей окончательно, но я решил, что не буду этого делать до коронации и нашей женитьбы.
Я сам обрёк себя на такие мучения, быть рядом, но не быть с ней... Я не мог отдалиться, мне хотелось проводить в её обществе каждое мгновение. Но её красота, её запах, это нереальное сияние всколыхивали во мне такую бурю чувств, что я еле сдерживался. Как я жил раньше без этого? Как мог не понимать, что значит одно прикосновение, от которого по всему телу разносится волна тепла? Как мог смотреть в её глаза раньше, и не понимать, что она дарование мне какими-то высшими силами? Как мог тогда, в самом начале наполнять носитель, и ничего при этом не испытывать?
Если бы можно было вернуть время вспять, я бы отдал всю свою предыдущую никчемную жизнь за то, чтобы с самого начала наших отношений иметь возможность чувствовать, ощущать, разделить те мгновения с ней.
Вспоминая, как она плакала тогда от моей сухости и чёрствости, мне хотелось что-нибудь с собой сделать. Каким же глупцом я был!.. Как мог не понимать, что ей ведь так мало нужно было. Просто обнять, просто поцеловать...
Но время не вернёшь. Зато теперь я, зная, что у нас всё-таки может получиться по-другому, решил не торопиться. Да, я сгорал изнутри, но это не значит, что мне позволено было наброситься на неё, как тогда, после рождения Александра. Она тогда странно отреагировала на мой поцелуй. Просто отстранилась и замерла. А я почувствовал то, что всё это время чувствовала она – ощущение, что тебя не хотят, тебя не ждут, тобой не дорожат.
В который раз спрашивал себя, почему я родился таким. Но никто так и не дал ответ. Да, источник затухал, жители потеряли способность чувствовать, детей растили чужие люди... Меня, как и многих других мальчишек, с самого младенчества растили при военной академии. Суровые порядки, жёсткая дисциплина, знание порядков, заведенных множество звёздных кругов назад. И что в итоге получилось? Получился я, бездушный механизм, который чуть не сломал нежное создание, дарованное судьбой.
Теперь же, после того, как стал чувствовать, понял, что всю оставшуюся жизнь буду доказывать Майе, что хотел бы быть достоин её, что хотел бы получить назад её любовь, которую жестоко растоптал когда-то.
И для этого мне понадобилось время. Эти три звёздных круга, чтобы узнать друг друга лучше, чтобы понять и принять недостатки и промахи, чтобы стать близкими не только физически, но прежде всего морально, "духовно", как говорит она.
Мы обсуждали всё. Я, наконец, понял, как это здорово, когда есть кто-то, кто выслушает и подскажет, кто поддержит в трудную минуту. И как никогда в такие минуты я понимал, насколько был одинок, пока в моей жизни не появилась она.
Я был рядом почти всё свободное время. Мне хотелось бы оставаться и на ночь, но тогда был велик соблазн сорваться и получить наконец-то долгожданную близость. Но я не давал себе пощады, терпел из последних сил. Слушал её голос – и внутри словно звенели колокольчики, смотрел в её глаза – и сердце замирало от счастья, ловил мимолетный поцелуй – и внутри всё вспыхивало от восторга и любви.
И когда наконец наступил решающий день я понял, что просто не смогу дождаться окончания торжества.
Возможно это было глупо, возможно я проявил себя как мальчишка, но ждать больше я не мог. Сразу после регистрации схватил Майю и, не дав опомниться, приволок в свои покои. Она не была здесь раньше и начала с интересом оглядываться. Но я не дал ей даже опомниться, мы сейчас сюда не на экскурсию пришли.
Сразу прошёл в спальню и положил Майю на ложе. Да, всё правильно. Именно здесь её место. Только её.
Только она теперь будет со мной. А я – с ней.
Смотрел на неё дикими глазами, не зная даже с чего начать. Мне столько всего хотелось испытать с ней. Именно с ней...
В итоге наклонился и стал снимать её туфельки. Они сегодня были особенно нарядны в честь торжества. Когда с этим было покончено, взял её ножку и поцеловал аккуратные пальчики. Надо же, какое чудо – её ступня. Никогда не думал, что буду замирать от восторга, любуясь ножкой жены.
Майя засмущалась моей ласке, а я провел рукой выше, сминая край платья и не оставляя сомнений в своих намерениях.
Мне хотелось бы, чтобы этот раз был особенным для нас обоих. И хотя во дворце было полно гостей, которые ждали нас, это сейчас ничего не значило. Мы принадлежали только друг другу и были сейчас во власти нашей страсти.
Да, я видел, что Майя тоже хочет этого. Хочет нашей близости. И я готов был дать ей самого себя без остатка, да и ещё что-нибудь в придачу, только бы она была счастлива.
Поднялся выше и навис над ней, замерев. Моя императрица тяжело дышала, грудь в тёмном платье поднималась и опускалась.
– Согласна? – спросил я сейчас, зная, что обратной дороги потом уже не будет.
И она молча кивнула, чуть прикрыв веки.
И этот момент стал решающим в нашей судьбе. Я наклонился и прикоснулся к её губам, таким сладким и манящим. Как давно я мечтал о вот таком настоящем, чувственном, забирающем все мысли поцелуе...
И меня подхватил вихрь ни с чем не сравнимых ощущений. Это было мучительно сладко, но и как-то щемяще, просто до боли, что может быть вот так. Я ловил её тихие стоны, её вздохи, я пил эту сладкую нежность её губ, и не мог напиться.
А потом я стал гладить её тело, её плечи, руки, спину...
Я уткнулся в её волосы, вдыхая дурманящий запах и уплывая от этого. Пропустил прядь между пальцами... Такие мягкие, шелковистые...
Потёрся носом об ушко, подышал в него, от чего Майя вздрогнула, а потом прикупил зубами розовую нежную мочку. И тогда тело моей женщины выгнулось дугой, отвечая на мой зов.
Провел губами по коже шеи, а потом с другой стороны оставил дорожку из поцелуев. Её кожа, подсвеченная изнутри, была невероятно гладкой и пазла чем-то таким, что хотелось вдыхать это вечно.
И снова я стал целовать её, теперь уже нетерпеливо, горячо, с напором. Но она не сопротивлялась, наоборот, поддавалась и позволяла увлечь за собой.
Как же я жил без этого? Как мог не понимать, не чувствовать все эти нереальные ощущения? Да за один такой поцелуй можно жизнь отдать. Особенно зная, что эти чувства и ощущения – взаимны!..
Сам не понял, как мы с ней оказались без одежды...
Она была настолько прекрасна, что у меня перехватило дыхание, а сердце затрепыхалось, как будто его сжали в кулаке.
Кожа у Майи всё так же светилась, только, наверное, даже ярче, чем прежде. И это вызывало во мне неописуемый восторг.
Она – моя!
Она принадлежит этой галактике, этой империи! Она вошла в неё целиком, она стала одной из нас. Лучшей из нас.
Но при этом всём она принадлежала мне! Только мне! Так же, как и я принадлежал только ей!!!
Мы двигались навстречу друг другу, словно умирали от жажды и друг в друге искали источник спасения. Мы ласкали, целовали, гладили, отдаваясь без остатка и растворяясь в ощущениях. Мы стёрли все границы, что когда-либо существовали между нами, разрушили преграды, что мешали быть вместе.
Я знал, что здесь и сейчас всё происходит правильно и честно. Что она так же близка со мной, как и я с ней. Наши тела говорили за нас, наши души пели от ощущения близости с тем, кого любишь.
Только сейчас я наконец понял значение слова "любовь". Когда медленно, но необратимо поднялся на вершину наслаждения и рухнул оттуда в пропасть, не забыв прихватить с собой свою драгоценную женщину.
Немного позже, когда мысли прояснились, но наши тела ещё не были готовы отпустить друг друга, я лежал с закрытыми глазами и прижимался влажным лбом к плечу Майи. Моей Майи.
И вдруг понял, что что-то происходит со мной там, внутри. Это было как мощный поток энергии, исходящий от того места, где всё ещё были слиты наши тела, который распространялся в голову и конечности, причиняя даже небольшой дискомфорт.
И только открыв глаза и посмотрев на свою руку, к которой прижалась щекой Мая, я понял...
Да, я тоже стал светиться...
Мой отсвет был зелено-голубым и отличался от свечения Майи и нашего сына...
Получается, Майя и меня зажгла своим необыкновенным светом. И именно тогда, когда мы стали максимально близки.
Это было неожиданно, но так непередаваемо восхитительно, словно я получил самый лучший из существующих подарков.
Да, собственно, так оно и было. Майя была самым лучшим, самым ценным, самым потрясающим, что случилось со мной в жизни. Она своей мягкостью, покорностью и любовью смогла воскресить к жизни не только меня, но и целую галактику. Она воскресила и вселила в каждого жителя империи надежду, что теперь всех впереди ждёт что-то хорошее и светлое.
Да, такова была она. Моя рабыня, моя верховная, моя императрица, моя любимая жена, моя Майя...
