Текст книги "Нарушители"

Автор книги: Екатерина Белецкая

Соавторы: Анжела Ченина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Екатерина БЕЛЕЦКАЯ, Анжела ЧЕНИНА
НАРУШИТЕЛИ

«Некоторые физики придерживаются мнения, что на самом деле существует множество вселенных, но лишь небольшое их количество обитаемы, а значит, фундаментальные константы вселенной определяются антропным принципом. Макс Тегмарк довел этот принцип до логического завершения, постулирующего, что „все математически непротиворечивые структуры существуют физически“. Это означает, что достаточно сложные математические структуры могут содержать „самоосознающую структуру“, которая будет субъективно воспринимать себя „живущей в реальном мире“.

Но если мы те, про кого был написан наш паспорт

Скажи, зачем мы танцуем на самом краю

В этом вышитом нижнем белье?

Аквариум Б.Г «Стоп-машина»

Глава 1

Волосы были для Лина вечной проблемой. Длинные, почти что по бедра – неудобно до жути, ведь нужно все время возиться, расчесывать их, пристраивать в хвост... Но стричь было жалко. Не ради красоты, конечно. Волосы – это была в некоем смысле память. Память о доме. Об Арде. То немногое, что еще оставалось от Лина-прежнего, от эльфа из Нарготронда.

Давно это было... То есть давно – по человеческим меркам. А для эльфа-то – что десять лет? Так, просто миг... Но ведь ты, Нарелин, давно перестал быть эльфом. Если захочешь вернуться, то Арда не примет тебя. Любой эльда отшатнется в ужасе, увидев, что ты сделал с собой.

Бессмертный эльф в смертном мире... И впереди уже маячит одиночество. Арда – где-то давно, далеко, позади... А главное – ты отказался от нее добровольно. Сколько раз ты говорил – мой дом теперь здесь, на Амои? Эх, мечты... Сделать рай из мертвой планеты. Услышать пение птиц, вдохнуть вольный воздух, и чтобы шумели леса, чтобы пели дожди, чтобы свобода... Да, юный романтик, задачку ты выбрал себе не из легких! Но ты же бессмертен. Успеешь за тысячу лет?..

Лин вздохнул, оторвавшись от своих мыслей. Глотнул стаута, пристроил поровнее банку на железную балку. Горький какой, дрянь, сплошь синтетика с газом. И за что я эту отраву люблю – непонятно? Хотя нет, впрочем, знаю. Стаут – напиток монгрелов, напиток свободы. Сколько уже выпить успели? А, ничего, еще много осталось... полный рюкзак ведь приперли, набили доверху банками с пойлом, чтоб на всю ночь хватило... А иначе никак, здесь же свалка, пустынный район, с давних пор горами торчит металлолом, сваленный в кучи, здесь ни стаута, ни прочей выпивки не купишь. Между прочим, последняя свалка в городе. Давно бы пора очистить огромную площадь от хлама, отдать под застройку. Да только где же тогда им с Тарном сидеть по ночам, где друг другу рассказывать байки? А отсюда еще и такой классный вид, особенно если забраться повыше. С одной стороны – сияют монбланы кварталов, вздымаясь до самого неба. С другой – океан, ровная, мертвая гладь. И две огромных луны плывут над всем этим...

«Что-то я совсем не слушаю Тарна, – подумал Лин, – даже невежливо как-то. О чем это он?..»

– ...И вот, Лин, прикинь: официант нам приносит это клешнястое нечто... гляжу я – и как его есть – не врубаюсь! Вот, думаю, щас опозорюсь перед заказчиком. И говорю ему: я на диете, мне это нельзя! Официант, принесите салату...

– Ну и как ваш контракт? – спросил Лин. – Заключили?

– А то ж! – довольно усмехнулся Тарн. – На полгода вперед...

Или взять, скажем, Тарна. Бывший монгрел, изгой вне закона. Бунтарь, как и Лин. Тоже бывший. У них теперь все важное – бывшее. А ныне Тарн – молодой бизнесмен, владелец фирмы, торгует программами. И не подумаешь, что был осужден на расстрел – за то, что в заварухе с бунтом не дал себя убить, сопротивлялся федеральному десанту.

Хороший парень Тарн. Ему все равно, какой статус у его друга Лина, в каких кругах он вращается днем. Плевать он хотел и на блонди, и на всю остальную элиту. Друг – значит, друг, а все остальное неважно. Друзей надо беречь, их теперь мало. Бунты, горячая кровь, азарт, ветер в лицо – все это в прошлом. Осталась – работа. Нелегким же ты оказалось, воплощенье мечты...

Лин пил стаут, рассеянно слушал Тарна, и смотрел на сияющий город. А город вдали жил своей жизнью. Ночью она не затихала: оживали районы развлечений – казино, бордели, шоу... со всей Федерации сюда летели внешники – приобщиться к амойской экзотике, поглядеть на знаменитых петов, и не менее знаменитых блонди. А может, даже и воспользоваться услугами... Ну, не блондей, понятное дело, ведь блонди – высшая каста. А вот услугами петов – вполне. Амойские проститутки – лучшие во вселенной, все это знают. Победа ужасной и мощной амойской генетики...

Да, такая вот грязь. Что поделать – одна из главных статей дохода планеты. Гигантский мегаполис под куполом атмосферных станций, под защитой антирадиационных экранов, а планета ведь – голый базальт: нет ни пригодной воды (лишь океан без проблесков жизни), ни ископаемых, в общем, шаром покати, пусто. Когда-то давно здесь была каторга, а теперь – уникальное общество, экзотический город-государство под правлением мудрой Юпитер и Первого Консула...

Танагура.

Подобного общества больше не знали нигде. Юпитер, искусственный разум – королева-матка города-муравейника... М-да. Вот в такую жизнь ты вляпался, нолдо из подданных Третьего Дома. И это теперь твоя родина...

***

В монастыре шла служба. Седой благообразный Старший Плаватель не торопясь подошел к Морскому Оку. Служители почтительно замерли в отдалении. Лучины из благоухающего дерева Шшу, воткнутые тут и там в специальные подставки, освещали храм мягким обволакивающим светом. Святой Камень отсвечивал молочно-белым блеском, но только старшие служители знали, что Камень подсвечивался хитрой системой маленьких зеркал, незаметно разбросанных по храму Воды Одаряющей.

Храм был стар, он разменял четыре сотни лет, и являлся сердцем одноименного монастыря. Сейчас в нем шла главная дневная служба, на которую явились почти все не занятые на работах монахи. Почти сто человек стояло в Храме, у каждого в левой руке был сжат священный Камень, а правая ладонь обмотана бечевкой – в знак связи с Вышним. В молельном зале висела благоговейная тишина, изредка прерываемая тихим звяканьем Цепи Разорванной о край Морского Ока – Старший готовился к завершающему этапу службы. Сейчас каждый из монахов должен был подойти к Оку, окунуть в него свой Камень и повесить его обратно на шею.

– Вышний, ушедший в глубины, и вернувшийся к нам, и оставшийся… – привычно затянул Старший Плаватель. Монахи склонили головы, бечевки священных Камней впились в ладони. – Приведи и наставь, уговори и сбереги…

Привычное течение службы прервал громкий резкий свист. Монахи в недоумении подняли головы, а Старший Плаватель уронил от неожиданности Цепь Разорванную. Воздух над Оком завибрировал.

– Вышний, Вышний, – пролетел над толпой монахов еле слышный шепот.

– Вышний, спаси! – Старший Плаватель на всякий случай отступил от чаши на шаг. И вовремя! Старшего Плавателя спас этот самый шаг. Вверх взметнулся целый фонтан брызг, и прямо в Око из воздуха сверзилось что-то несуразное.

– Сохрани от Багрового!…

Монахи попятились. Некоторые, кто поумнее, с испугом смотрели на потолок – может быть, крышу пробило небесным камнем? Но потолок оставался цел. Другие дергали бечевки, творя охраняющие слова. В храме уже не осталось тишины, его заполнили звуки – шепот, шорох одежд, плеск потревоженной воды в Оке…

Старший с опаской приблизился к чаше.

В чаше барахтался, пытаясь привстать из воды, черноволосый растрепанный эльф. Наконец он обрел равновесие и кое-как приподнялся.

...Дно – каменное... что за черт... что за котел с водой ?! Куда меня угораздило грохнуться? Господи! Да ведь это уже не Амои...

В груди у Лина похолодело. С волос текла вода, мешая разглядеть – что перед ним? Лин откинул мокрые пряди рукой и поднял голову.

Старший Плаватель оторопел от неслыханной наглости. В самом сердце его любимого храма, в Святом Морском Оке – стоял один из нечистых! Морда эльфийская! Да еще улыбается!..

Ах, тварь!.. Как же он сюда попал?! Вот беда-то, беда!.. Око осквернено, вода испорчена, да еще при всех, добро бы между службами, замяли бы, а так…

– Как ты посмел, мерзавец! – сдавленным голосом прошипел Старший Плаватель. – А ну вылезай!!!

Монахи уже сообразили – произошло из ряда вон выходящее. Еще бы! Неверный, один из Отвергнувших и Наказанных, каким-то невероятным образом проник в Храм и совершил столь дерзкое святотатство, о каком раньше никто и не слыхивал.

– Осквернитель! Вон! Вон из Ока! – Старший уже начал терять самообладание.

Лин несколько секунд в упор глядел на стоящего перед ним человека. Черт, да ведь это священник!

– Простите... – сказал Лин, и перемахнул через край каменной чаши. – Простите, я не хотел.

– Ах, не хотел?! – Старший схватил его за ворот рубашки. – Во двор его, братья!.. Мы отмолим Храм после!..

К Лину со всех сторон потянулись руки, кто-то сильно толкнул в плечо, другой ударил ногой по колену.

– Да не хотел я! Чччерт, вы чего! – Лин попытался защититься, поставить блок – в общем, он умел драться, но не когда вокруг столько народу. Плюс это же храм, священное место…

Размышлять было поздно.

– На двор его, на двор! – загомонили монахи.

Куда там – сопротивляться!.. Монахов оказалось слишком много, и каждый норовил дотянуться до «эльфийской твари». Рубашку на Лине разорвали в мгновение ока. Пока тащили через весь Храм к выходу, еще как-то сдерживались и ограничивались тычками, но когда толпа вылилась в монастырский двор – монахи дали волю гневу. На Лина обрушился град ударов, люди вошли в раж. Эльфа повалили на землю, кто-то ударил его ногой по голове, у другого мелькнула в руках короткая увесистая палка…

– Не забейте! – Старший уже понял, чем кончится расправа с «осквернителем», и поспешил вмешаться. – Он денег стоит! Да остановитесь вы, неразумные!..

Старший недаром стал Старшим еще пятнадцать лет назад. Умение находить во всем выгоду делало его человеком незаменимым, и теперь он понял, что немного погорячился, отдав приказ о расправе. Впрочем, всё поправимо. Его авторитет не пострадал, люди отвели душу, восстановили, так сказать, справедливость. А эльфы, известное дело, живучи, как кошки… Если еще не убили – не сдохнет.

– Остановитесь! Довольно! – голосом Старшего Вышний не обидел.

Толпа отхлынула от лежащего на земле тела.

С минуту эльф не двигался, потом пошевелился, попытался приподнять голову и тут же вскрикнул от боли. Снова ткнулся носом в песок, и больше не подавал признаков жизни.

– Оттащите к остальным, – распорядился Старший. – Видеть его не могу!

– Запереть? – самый смелый из Младших Восторженных поднял глаза на Старшего. Разбитый кулак он благоразумно маскировал в складках синего одеяния. – Связать?

– Раньше надо было запирать, – пробормотал Старший. Вздохнул. – Да и не нам. Это чужой какой-то… Сбежал, что ли?..

– А если он сдохнет? – деловито осведомился Восторженный.

Старший Плаватель пристально посмотрел на него. Восторженный тут же отвел глаза. «Ворюга, – с нежностью подумал Старший. – Далеко пойдет, если прежде не попадется … ишь, уже примерился…»

– А ты проследи, чтобы не сдох, – резонно заметил он. – Сдохнет – получишь Блаженное Дело не в срок. И будешь получать Блаженные Дела до тех пор, пока не покроешь его стоимость.

Младший покраснел. У него на лбу настолько четко было написано желание под шумок перетащить куда-нибудь этого эльфа, подлечить и продать, а в монастыре сказать – помер, что Старший едва сдерживал смех. Но не пристало Плавателям смеяться перед храмом, не пристало…

Монахи разбрелись кто куда. Во дворе остались двое Младших, Старший, да эльф, в беспамятстве лежащий на песке.

***

– Дело швах, – резюмировал смотритель. – Это кто ж его так?..

Смотритель на службу не попал, и о случившемся осведомлен пока не был. Впрочем, он в Храм особо и не стремился – тяжело пожилому человеку стоять столько времени. А тут еще и повод хороший нашелся: приехали покупатели, городские, и Дерах расстарался – без покупки от него редко кто уходил. Двоих взяли, мальчишку да девчонку. По пятьдесят золотых отвалили, он уже было решил, что скажет – по сорок... Монеты квадратные, тяжелые, надо бы побыстрей перепрятать…

– Да все и били, – горестно констатировал Младший Восторженный. – Всей службой…

– Мади, вы дураки... вместо двадцати пяти золотых вы теперь, дай Вышний, получите за него пять. А то и вообще ничего. Он же, того и гляди, сдохнет!

Мади, Младший Восторженный, огорченно вздохнул. Да, кто-то из Братьев по Камню несколько раз ткнул эльфа ножом, кто-то заехал сапогом в висок, еще кто-то… а, что говорить!.. Сейчас перед ними на низенькой лавочке лежало истерзанное тело, на котором места живого почти не осталось.

Ох, дураки… Жалко!.. Дерах пожевал губами, поморщился. Эльф-то ведь в самом возрасте, за такого хорошо можно взять, таких покупают охотно – и дамочки в годах, для развлечений, и мужчины – кто для битья, кто – жене в подарок… А тут уже всё, только в работы. Кому нужен будет – порезанный?.. болваны… В общем, эльф для хорошей продажи теперь не годился.

– Ты, это… – Дерах нахмурился. – Как там тебя… Мади?.. Ты с него кровяку смой, надо клеймо поискать… да смотри, не шевели его сильно. Видишь, кровь запекаться стала? Не сорви струпья…

Когда ткань, смоченная холодной водой, прикоснулась к лицу, Лин очнулся.

Сознание резко вынырнуло из темноты. Начала возвращаться память.

…Тарн. Они пили стаут на свалке. Падение. Огромная чаша из камня. Люди в странных одеждах. Храм.

…Бьют... За что?!

…Темнота.

Больно. Больно... Черт! Да за что они – так? Что я им сделал? Осквернитель... У них была месса? А это... купель? Он рухнул в купель? Мммать... господи, да что же это. Куда я попал?! Что это за мир? Невозможно... Спонтанный гипертоннель... что – снова? Нет, не хочу, мне и одной Амои хватит! Господи, как же больно, как голова кружится, аж глаза открыть страшно... «Зверик! – позвал Лин мысленно. – Зверик, хороший мой, ну что же ты ждешь?! Хоть рецепторы мне приглуши!»

Симбионт мягко ткнулся где-то в сознании. Боль начала затихать. Так, Лин, спокойно... не паникуй, слышишь? Надо осмотреться для начала, разобраться, что это за место...

Спустя минуту Лин решился приоткрыть глаза.

– Гляди-ка, очухался! Может, не сдохнет? – Мади вопрошающе поглядел на Дераха.

– …не дождетесь… – еле-еле пробормотал Лин. На большее сил не хватило.

Дерах ничего не ответил. Он прикидывал, куда бы пока сунуть этого эльфа. В пристрое, где содержались нечистые, с местом сегодня оказалось неважно. Пристрой находился прямо под монастырской стеной – длинное, узкое строение. Сейчас они были в первой комнате, в ней жил сам Дерах, там же он принимал посетителей. Комната не изобиловала мебелью – пара лавочек вдоль стен, кровать за ширмой, стол подле окна. Запыленное окно с трудом пропускает дневной свет, да еще разросся за окном плющ, совсем темно стало, всё руки не дойдут подровнять… В северном углу – полочка с маленьким Камнем и подставкой для лучины, да чашка с соленой водой, маленькое Око.

Дальше, за крепкой дверью, располагались комнаты для товара, числом три. В первой дети, потом мужчины, дальше – женщины. Окна там забраны крепкими решетками, с улицы не попадешь. К парням его сунуть?.. Так некуда, переполнено. К бабам?.. Можно, но ходить лишний раз через парней не хочется, а вторые двери – через монастырь, тоже не набегаешься… а пригляд пока нужен. Значит, к малышне.

– Вот что, Мади. Давай-ка ты мне помоги. Сейчас мы его вместе с лавочкой подымем, да в соседнюю комнату перетащим. И не тряси сильно, слышишь?

– Ага.

Вторая комната отличалась от первой разве что почти полным отсутствием мебели, да решеткой на окне.

– А ну, кыш! – с порога рявкнул эльфятам Дерах. Те шарахнулись в угол. – Давай, Мади, чего ты встал?

Лавку, на которой лежал Лин, рядом с окном и поставили. Дерах справедливо рассудил, что у окна и воздух почище, и рассмотреть новое приобретение проще.

...Боль растворилась почти без остатка. Конечно, это было обманкой, все равно сил – полный ноль. Но лучше не чувствовать боли, по крайней мере, сознание останется ясным... Дааа, не священники здесь, а просто какой-то десант... умело бьют, чтоб их... Ладно, мелочи – прочь. Как выбираться отсюда, вот главное... А самое главное – успокойся. И давай, поразмысли...

Что мы имеем? Прежде всего, нет сомнений, что Клео следил за тобой. Что-что, а следить он умеет – прямая работа его ведомства. К тому же, – Лин мысленно хмыкнул, – Клео – ревнивец, каких поискать, а со мною был целый Тарн; значит – двойная гарантия пристальной слежки... Итак, Клео должен знать, что ты исчез. Он отследит направленность канала... и зафиксирует тебя. Найдет. Конечно же, найдет. Проблема здесь в другом. Синхронизация времени – вот в чем проблема. Подобный поиск – дело не минутное. А если не принять специальных мер, то время здесь и на Амои будет протекать с одной и той же скоростью: положим, я пробуду здесь три дня – и эти дни меня не будет дома... Вот это допускать уже нельзя. Нельзя менять рабочий график так внезапно – все полетит к чертям, все обещания, все планы... Ну да ничего. Клео – не дилетант. Он меня разыщет и настроит точку обратного выхода. Сколько бы времени здесь ни прошло – обратно на Амои ты, Лин, вернешься в ту же ночь... Кстати, а вещи-то мои? Где вещи? На руке был комм, на поясе парализатор, нож... Сорвали, что ли? Лин осторожно скосил глаза. Ну точно... Ремень сорвали, вместе с вещами, что были на нем... и комма, конечно же, нет и в помине. Ничего... Оба прибора настроены лишь на его личный код – не сработают. А вот нож – это хуже. Обычный нож с лазерным лезвием, но по незнанию отхряпать им пальцы – как нечего делать. Ладно, на это я повлиять все равно не могу, а значит, пока что оставим...

Лин вздохнул посвободнее. В глазах прояснилось. А все же – за что его били? Религия... как странно. Непохоже. Бывать на мессах ему приходилось – в храмах Старой Терры: но чтобы монахи – и такая агрессивность?.. Хотя да, что это я... военные ордены в древности... тамплиеры... крестовые походы... вероятно, и здесь что-то вроде... Попробовать спросить, что ли? Авось не врежут снова...

– Вы... кто? – голос получился слабым. – За что вы меня?..

– Молчи, договоришься сейчас! – старший человек, одетый в просторную хламиду зеленого цвета, отороченную по краю ворота желтой истрепанной лентой, легко шлепнул его по губам. – Ишь, болтает… Пить будешь? Воды дать тебе?

– Давай, – выговорил Лин. Во рту было сухо. Просто ужас, как сухо. И какая же здесь духота...

– На «ты» к своим обращаться будешь! – снова шлепок. – Тебя чего, не учили, как надо с людьми говорить?! Правильно тебе вломили, я бы еще прибавил – за непочтительность… Мади! Воды принеси!..

Мади принес, однако выяснилось, что «если из этой кружки, да еще и моей воды выпьет погань, то…». Пришлось Мади тащиться к колодцу, а когда он вернулся – Лин снова впал в беспамятство.

– Загнется все же, вон какой белый стал, – Дерах побрызгал Лину в лицо водой, но это не подействовало. – Жаль, пропадут деньги... Давай, Мади, двигай отсюда!

– Может, еще побрызгать? – предложил Мади.

– Без тебя разберусь, – огрызнулся Дерах. – Такой товар попортили...

Когда Мади ушел, Дерах вытащил из загашника баночку с уксусом и чистую тряпку.

– А может, и не загнется, – пробормотал он, вытаскивая из пузырька пробку. – Вышний только знает, кому сколько на роду написано. Ну-ка, нюхай! Нюхай давай!.. Не нравится, да?..

Лин с трудом открыл глаза.

Вокруг все казалось черным. Из темноты выплыла рожа... лицо человека. Резкий запах....

– Убери эту... дрянь... – с трудом проговорил Лин. Язык заплетался. – Все нормально... лучше окно открой... душно...

– Окно-о-о-о? – протянул человек. – Да ты глянь-ка, он мне тут командует!.. Не открывается окно, забил я его... На, воды попей. И лежи молча, а то снова кровь пойдет.

Вода оказалась чуть солоноватая, непривычная. Да и сама чашка – тоже. Снаружи она была покрыта песчано-золотистой светлой глазурью, а внутри – почти черной. И рисунок на чашке тоже был изнутри, по ободку – гротескные ломаные волны и схематический человечек в лодке.

Лин проглотил воду. Духота – это плохо... В голове опять начинало мутиться. Как они терпят? Кислорода же нету... на улицу нужно...

– Спасибо... но только... – он закрыл глаза. – Не вода нужна, тут же дышать нечем... пусти, я выйду... иначе сейчас... опять отрублюсь...

Он попробовал подняться, но Дерах тут же схватил его за плечи и силой удержал на лавке.

– Очумел?! – завопил он. – Куда! Помрешь!..

Дерах, продолжая придерживать слабо вырывающегося Лина, оглянулся вокруг. Взгляд его упал на забившихся в угол комнаты – от греха подальше – эльфят.

– Эй, девка! Да, ты, ты... – позвал он.

Темноволосая эльфийка лет шестнадцати на вид встала и с опаской подошла к Дераху.

– Пойди, принеси из моей комнаты салфетку со стола... вот дура, да не полотенце! Салфетку, я сказал!.. Плетеную... А теперь садись рядом и маши... да не на меня, а на него, недоумка!..

Лин смирился, попыток встать больше не делал. От «ветерка» стало полегче, туман в голове прояснился. Лин наконец сфокусировал взгляд на монахе.

– Кто вы? – он говорил шепотом, но теперь уже внятно. – Может, ты объяснишь... за что вы меня? Я вам службу нарушил, я понял... но отчего вы как бешеные?

– А я чего – знаю? – неожиданно мирно ответил Дерах. – Меня же там не было, на службе. Хотя если ты к Оку прикасался – есть за что. Или сам не знаешь? Может, ты полоумный, а?..

– Ополоумеешь с вами, – произнес Лин и замолчал. Потом спросил: – Ну хоть где я?

– Ты в монастыре Воды Одаряющей, – ответил Дерах, присаживаясь на шаткую табуретку. – Тебе братья память, что ли, отшибли? Как сюда попал – помнишь? Нет? Может, тебя хозяин побил, ты от него сбежал, да в Храме спрятался?.. – стал рассуждать вслух Дерах. – Хозяина-то своего помнишь?

Эльфийка продолжала махать салфеткой, хотя начала уставать – взмахи делались всё реже и слабее. Лин повернул голову, посмотрел на девушку. Нет сомнений, и правда эльфийка. Похожа на нолдэ, только одета в рваньё. Узница Ангбанда, блин... Малыши в углу, тоже эльфы... «На „ты“ к своим обращаться будешь!»... Откуда здесь – эльфы? Каким чудом их занесло? Или это – лишь внешнее сходство? Хозяин... что же выходит, эльфы – рабы или слуги? Обалдеть...

– Помню, а как же... – он улыбнулся.

– Ну и как? – живо спросил Дерах. – Хозяин-то у тебя городской, а? Вон какие штаны, никогда таких не видал... Так как хозяина звать?

В интересах Дераха было как можно скорее решить этот вопрос. Если эльф беглый – надо найти хозяина, да и стребовать с него за поимку. Если нет – не вдаваясь в подробности, побыстрее продать. Беглецы попадались частенько, а вот бесхозных, диких, Дерах за всю жизнь встречал раз пять, не больше...

– Хозяина-то? – Лин хотел было, по старой памяти, назвать имя Клео, но в голове вдруг клюнула не вполне оформившаяся мысль, идея... что мне, и пошутить нельзя?.. – и Лин сказал, с трудом сдержав улыбку:

– Его звать Рауль... Рауль Ам. Он нездешний.

– А тебя самого как звать? – Дерах сразу поскучнел. Плохой вариант, что не говори. Если хозяйский эльф не беглый, да еще наваляли ему.... как бы не пришлось платить из своего кармана – за ущерб имуществу. Впрочем, карман-то будет монастырский...

– Меня – Лин. А тебя как? Чего ты стал такой мрачный?

– Не твое дело, – огрызнулся Дерах. Он встал, табуретка скрипнула. – Вот что, девка... это... ты на него маши. И воды ему дай попить, вон ведро стоит. Если помирать станет – меня зовите, поняли, мелюзга?

Ребятишки закивали.

– А если не станет? – наконец-то отважился спросить совсем маленький мальчик.

– »А если не станет», – передразнил его Дерах, – то вечером я сам приду.

– Я не помру, – сказал Лин. – Не надейся.

– Прям очень надо, чтобы ты помирал, – уже стоя в дверях, проворчал Дерах. – Кому ты дохлый нужен...

Он вышел, снаружи раздался лязг щеколды.

– Больно? – робко спросила эльфийка, продолжая мерно помахивать салфеткой.

– Нет, – ответил Лин. – Зверик рецепторы заглушает... Только мутится все. Ничего, это пройдет. Спасибо... тебя как зовут?

Выражение глаз портило схожесть эльфийки с нолдэ. Взгляд – как у побитой собаки, затравленный...

– Таэни, – ответила она. – А что такое Зверик?

«Интересно, – подумал Лин, – а ведь мы с ней, похоже, ровесники. Только как мне обьяснить про симбионта?..

– Зверек такой маленький во мне живет, – пояснил Лин, – он умеет лечить, и поэтому я не умру...

– Лечить? – удивилась эльфийка. – Зверь умеет лечить?.. Я у лекаря жила, он травами лечил, порошками... а зверьми вроде нет. Лин, а за тобой хозяин приедет?

– Не знаю... Надеюсь. Слушай, я здесь чужой совсем... хоть ты расскажи, что тут за порядки? Эльфы – рабы у людей... сидят взаперти, как в тюрьме... с ума сойти можно! Что это за монастырь? Мы в городе хотя бы? Я и понять ничего не успел, как они месить меня начали... и за что, кстати – так и не понял. По-моему, я сверзился в их главную чашу... вот видят Валар, не хотел!

– Монастырь у моря, большой монастырь, – принялась обьяснять Таэни. – Тут хорошо! Кормят много, и хозяев городских находят... А в Око ты зря полез, Лин. Ты чего – маленький, что ли?.. Пословицу помнишь – «пусти эльфа в храм – гибель всем богам»?.. Еще чудо, что не убили тебя...

– Я туда не полез, я туда грохнулся... сверху. Что я, хотел, что ли? И думать не думал... Как бы я мог залезть туда сам, когда вокруг добрая сотня этих... чокнутых в рясах?

– Монахи – они хорошие, – заученно возразила Таэни. – Добра нам желают, заботятся о нас. Ох, вот бы меня купил такой хозяин, чтоб, как прежний, лекарем оказался!.. Я у своего двадцать лет прожила, он меня совсем малолеткой взял. А ты у своего долго уже?

Лин улыбнулся.

– Пять... нет, семь лет уже.

– Мало как... Ладно, ты поспи. Мой хозяин учил, что сон помогает...

Лин ничего ей не ответил. Подступала дремота, и он не стал сопротивляться – передал контроль над телом симбионту, ведь ему видней, что лучше для регенерации. Таэни продолжала махать салфеткой, но это было уже лишним – Зверик трудился вовсю, и кислорода его хозяину теперь хватало.

Эльфята выбрались из угла, где до того сидели, и подошли поближе.

– Таэни, а он чего… – несмело начал маленький мальчик, – он живой еще?

– Живой, живой, – успокоила его девушка. – Заснул, видишь?

– Я мертвых боюсь, – прошептала стоящая рядом девчушка чуть постарше.

– Вот и не надо, живых бойся, – посоветовала Таэни.

– И живых тоже…

Таэни вздохнула. Оно и понятно. У малышки судьба сложилась не самым лучшим образом – два раза подряд попадались плохие хозяева, били, а последний забавы ради отрубил девочке палец на руке. Спасибо монахам – выкупили у изверга, теперь подлечат и перепродадут. И им выгода, и Райсе польза. Может, наконец повезет…

За дверью послышалась какая-то возня и неразборчивые голоса. Таэни подхватила оставленную салфетку и с усердием замахала, малыши снова бросились в угол. Вскоре залязгала отодвигаемая щеколда, и в комнату вошел Дерах в сопровождении еще двух монахов.

– Вот, спит он, – принялся сбивчиво отчитываться Дерах перед пришедшими. Те выглядели не в пример солиднее смотрителя приюта. – Сказал, что хозяин у него есть. Имя назвал…

– Ну-ка, разбуди его, – приказал один из пришедших.

Дерах набрал в горсть воды из стоявшего на полу ведра и вылил Лину на лицо.

Увы, безрезультатно. Разбудить эльфа сейчас мог разве что пушечный выстрел над ухом. Не помогли ни похлопывание по щекам, ни уксус, ни растирание ушей.

– Ладно, позже придем, – через десять минут подытожил один из братьев. – Но чтобы к ночи ты его добудился, понял?

Дерах закивал.

– Понял, понял, – забормотал он. – Непременно разбужу…

Гости ушли.

Дерах вышел из помещения для эльфов, сел на лавку и задумался. Странно это всё. Что может понадобиться столь высоким Братьям от нечистого раба?..

Кабы знать…

***

Настоятель пребывал в тихой панике. Сейчас брат Деневаль был один, служители и Братья отосланы, и он, наконец, смог дать волю чувствам – нервно расхаживал взад и вперед по своей узкой келье. Впервые за всю свою долгую службу он не знал, что делать. Иногда его взгляд останавливался на предметах, лежавших на высоком, темном от времени столе, стоявшем посреди комнаты, и тогда Деневаль замирал в нерешительности. А потом снова принимался ходить, меря шагами комнату.

– Вышний… – прошептал брат Деневаль. – Вышний, да что же это такое!..

Предметы, лежавшие на столе, несли в себе угрозу. Он понимал это шестым чувством, но ни себе, ни людям объяснить этого не мог. Предметы непонятные, и оттого – пугающие. Следовало допросить раба, с которого эти вещи в суматохе сорвали монахи, но того покалечили, и теперь он был в беспамятстве. Вышний, что же делать?..

Беда была серьезная. В монастырь к ночи должны прибыть Высочайшие гости, а тут – такое!.. Скрыть не удастся, из-за происшествия службу придется переносить в Малый Храм. И надо как-то объясняться, но как?..

Брат Деневаль был уверен, что раб много не расскажет – чего ждать от эльфа? Но хоть что-то он смог бы объяснить… Однако и брат Дерах, и присланный лекарь твердили одно и то же – разбудить нет никакой возможности. Может, завтра…

Деневаль еле слышно застонал сквозь стиснутые зубы.

Для Высочайших нужно хоть какое-то объяснение. Тем более, что предметы они заберут с собой. И не скроешь от Высочайших, что один из братьев отрезал себе вон той штучкой пальцы, случайно нажав на маленький выступ, а другая штучка – браслет из шашечек – стала шипеть и звенеть после того, как ее повертел в руках другой брат. А третья штуковина – серебристая, странно изогнутая… Вышний, что же будет?! Заберут, точно заберут…

Возможно, они захотят взять с собой и эльфа. Хотя… а, кто их знает, Высочайших!.. Но если, не дай Вышний, что-то случится в доме Высочайших по вине этих предметов – прощайся, Брат Деневаль, не только с местом, пригретым годами, но, возможно, и с жизнью. Ужас…

***

Лин пришел в себя под вечер. Долгий сон пошел ему на пользу: слабость отступила, больше не кружилась голова. Таэни сидела на полу, прислонившись боком к лавке, и, похоже, дремала. Эльфята спали в углу. Лин приподнялся на локте, тронул девушку за плечо.

– Таэни... ты спишь?

– Ой... – она потерла глаза и улыбнулась. Сейчас, когда в комнате не было тех, кто мог ее напугать, эльфийка выглядела совсем по-другому – хорошенькая, ясноглазая. И улыбка приятная – светлая. – Я не махала, да? Помахать?

– Нет-нет, не нужно, мне и так хорошо, – Лин говорил шепотом, чтобы не будить остальных. – Слушай, про меня никто не спрашивал? Никто не приходил?