Текст книги "Облачиться в шкуру волчицы (СИ)"
Автор книги: Екатерина Авдеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Артур и Мальвина притихли, переваривая услышанное.
"Сложнее или невозможно?" – подумала Мальвина.
"Значит, осталось разобраться, как Мальвине выбраться из её глубокой ямы" – подумал Артур.
В свете новой теории, Мальвина взглянула на ситуацию с философской точки зрения. Взять, к примеру, Сантьяго или дрессировщицу Татьяну Филатову. Они с детства проходили акробатическую подготовку, много лет учились выполнять сложные трюки. Именно благодаря своим точным пластичным волнам и мастерски выполненным трюкам они сумели вырваться из своих глубоких человеческих ям. Ей же, как и оборотням-кайманам, чтобы выбраться из своих мелких человеческих ям, таких сложных трюков выполнять не пришлось.
Выходит, лёгкость, с которой Сантьяго и Татьяна ловили в себе зов человека, была наградой за усилия, которые они потратили на то, чтобы научиться превращаться в животных. А её, Мальвинина, невозможность вернуться в состояние человека – своеобразная плата за то, что стать животным ей оказалось слишком легко.
Конечно, логика получалась немного обратная – ведь оборотни не выбирают глубины своих ям, они определяются природными данными и, возможно, стечением обстоятельств. И, тем не менее, в таком вот философском дополнении к основной теории, Мальвине виделась своя красота.
С каким бы удовольствием она сейчас поделилась своими размышлениями с Артуром, с Соней – да хоть с кем-нибудь! Конечно, проще это было бы сделать, после того, как она выберется из волчьей ямы, которую она сама себе вырыла, но шанс на такой благоприятный исход выглядел слишком призрачным, так что Мальвина решила написать Артуру прямо сейчас. Помимо необходимости излить душу, вдруг эти размышления ещё и кому-нибудь пригодятся?
Уже после собрания, медленно, кропотливо Мальвина начала формулировать свою идею в письменном виде. Никуда не торопясь и не стараясь максимально сжать мысль, она писала, как есть.
Через несколько минут после того, как сообщение было отправлено, Артур перезвонил:
– Мальвина, давай просто будем вместе не смотря ни на что.
Она замерла. "Согласиться нельзя отказаться" – пробежало в голове и, словно догадавшись, что Мальвина сейчас соображает, в каком месте фразы стоит поставить запятую, он продолжил:
– Прежде чем возражать, ты послушай меня.
"Куда же я денусь, – подумала она. – Пока я слово напишу, ты уже всё и скажешь".
– Если ты будешь здесь, у нас будет больше возможностей, чтобы превратить тебя обратно. Мне что-нибудь придёт в голову – можно будет сразу опробовать. А, может, если просто наблюдать за тобой, что-нибудь придёт в голову. Мы будем всё время вместе, сможем всё время об этом думать, и, наконец, придумаем.
Он остановился перевести дыхание, но снова не оставил ей время на ответ.
– А теперь допустим – вот только на одну единственную минутку допустим – что ты действительно никогда-никогда не сможешь снова стать человеком.
С этим страхом она жила уже много месяцев и думала, что уже успела смириться. Теперь же мысль о невозможности перевоплотиться в человека никогда была высказана кем-то другим, и страх словно обрушился на неё, на этот раз извне. Она почувствовала его с той же силой, как тогда, когда впервые подумала о таком исходе сама.
Артур, меж тем, продолжал:
– Если всю жизнь ты будешь волчицей, то как бы ты хотела провести эту жизнь? Хочешь ли ты выучиться, работать, заниматься наукой, как собиралась раньше? Сейчас ещё не поздно восстановиться в университете. Родителей захочешь навестить – не проблема. В семестре достаточно праздников и выходных.
– И, – он на секунду запнулся. – Ты ведь говорила, что хотела быть со мной вместе, что ради этого даже пошла на кафедру ММЧ. Это изменилось?
"Не изменилось. Приезжай за мной" – написала она в ответ.
–
Глава 18
Одна из фирм, с которой сотрудничает «БиОООникс», сделала для Мальвины что-то напоминающее искусственные руки. Нет, об управлении силой мысли речь пока не шла – только простая механика, но довольно продуманная и качественная. Устройства прислали на адрес Артура, а Мальвина снова жила у него, так что опробовала новшество сразу.
Руки представляли собой крепкие, достаточно жёсткие, но при этом немного регулируемые по размерам перчатки с плотными подушечками с внутренней стороны для защиты от когтей и несколькими съёмными насадками снаружи. На каждую руку пристёгивались по одному коротенькому аккуратному пальцу, которые удобно было использовать для работы с клавиатурой и нажатия других кнопок. Имелись зажимы для мела, карандашей и авторучек, с помощью которых писалось гораздо удобнее, чем по технологии, которую Мальвина использовала прежде. Были и зажимы типа прищепок, которыми Мальвина могла зажать ключ и попытаться открыть квартиру. Не забыли изготовители про пинцетик, которым можно подцеплять листы бумаги или перелистывать страницы книги.
Мальвина согласилась восстановиться из академотпуска. Кафедра ММЧ всё ещё не работала, так что решила написать заявление на кафедру физики сплошных сред, на которой получила диплом бакалавра. Артур прав: волчица-не волчица, а жить как-то надо. И слепые, и парализованные заканчивают учёбу, так что нечего сопли распускать. Несколько месяцев покисла у родителей дома – и хватит вгонять себя и окружающих в тоску.
Артур принёс из деканата несколько бланков заявлений, и Мальвина с помощью своей новой руки и авторучки решилась заполнить бланк самостоятельно. Если она не может даже этого, то как же она собирается учиться? Потренировалась сначала, по привычке, мелом на доске, потом испортила несколько черновых листов бумаги. И, когда стало уже более ли менее получаться, заполнила пустые поля бланка заявления и даже изобразила некие каракули, в которых при должном напряжении воображения можно было опознать её старую, дооборотнических времён подпись.
* * *
Хавьер справился с последним элементом головоломки под названием древние записи народов таино. В оставшейся части утерянных и позднее найденных в музее Порке-де-ла-Сьен страниц говорилось о двух кайманах, которые сначала, как и все остальные кайманы, утратили своего человека, но сумели вернуть его несколько лет спустя. Если где и была информация о том, как помочь Мальвине, то именно здесь, в историях этих двух последних кайманов.
"Юноша, который родился через десять солнц после большого урагана. На своё двадцатое солнце перевоплотился в каймана и не мог вернуть человеческий облик в течение трёх солнц. Однажды он отправился в плавание с рыбаками. Они попали в сильный шторм, их лодка разбилась, и все погибли. Их тела потом прибило к берегу. Среди мёртвых тел было и тело этого юноши в облике человека".
"Девочка, которая родилась в год большого урагана. На своё двенадцатое солнце перевоплотилась в каймана и оставалась в теле каймана в течение семнадцати солнц. Потом смогла перевоплотиться обратно в человека. Она рассказывала, что постоянно пыталась превратиться обратно в человека, каждые несколько дней, но никогда не чувствовала зова. Но однажды почувствовала, только это был очень странный зов: он толкал в две разные стороны. Ей, в конце концов, пришлось выбрать одну из них, и она сумела превратиться обратно в человека. Позднее она научилась превращаться ещё и в черепаху. С тех пор и до конца жизни она умела превращаться и в каймана, и в черепаху, и обратно, в человека".
* * *
– Видишь, Мальвина, видишь! – ликовал Артур. – Каково, а? Были, были кайманы, которые сумели перевоплотиться обратно!
Были, Мальвина спорить не собиралась. Но чтобы новая информация как-то могла ей помочь, требовалось объяснить явление. В истории со штормом и лодкой она бы, в первую очередь, предположила, что в момент смерти оборотень автоматически перевоплощается обратно в человека. Но черепахи, найденные в музее явно были черепахами. Также в записях ничего не говорилось и о том, чтобы другие "вечные кайманы" в момент смерти вдруг становились людьми. Так что подтверждений этой версии не было. Но что ещё? При чём здесь вообще лодка, шторм и море?
Временно забыв про бедного юношу-каймана из записей, Мальвина переключилась на девушку. Итак, дано: у неё был человек в мелкой яме и кайман в глубокой. Долгое время она пыталась выбраться из глубокой ямы, но безуспешно. А, когда ей удалось воспарить над энергетической поверхностью, оказалось, что ям уже не две, а три. То есть:
"У девушки произошла активация нового животного" – сказала Мальвина.
– Очень на то похоже, – согласился Артур. – Даже если она всегда встречала много черепах, как мы видим, контакт не настолько прост, что увидел подходящее животное – и всё.
"Да" – подтвердила Мальвина, что с контактом всё не так просто.
А дальше она мысленно нарисовала две ямы, где одна из них глубокая, а вторая мелкая, и попыталась вообразить, что происходит, когда в картину добавляется ещё одна яма. Если она окажется мелкой, сравнимой с человеческой, то выбраться из каймановой ямы будет, вероятно, так же сложно, как и раньше. Если новая яма окажется глубже каймановой, то кайманова яма станет относительно мелкой, и выбраться из неё действительно будет проще.
Пользуясь, в основном, языком математики, с помощью которого в данном случае можно было изъясняться гораздо компактнее, Мальвина изложила свои рассуждения карандашом на бумаге – она старалась чаще пользоваться этим способом письма. И, не дав Артуру додумать, тут же написала:
"Но мы знаем, что черепашья яма даже мельче человеческой".
Артур внимательно просмотрел Мальвинины формулы, немного почесал лоб, а потом медленно, с расстановкой ответил:
– При активации нового состояния может происходить перераспределение коэффициентов старых состояний. Иначе говоря, при появлении новой ямы, старые ямы могут мельчать.
Действительно. Если представить, что у всего оборотня в целом, у всех его состояний, есть какая-то общая нормировка, то при появлении новой ямы, даже самой мелкой, необходимо уменьшение хотя бы одной из старых ям. А если предположить, что соотношение между глубинами старых ям обязано сохраниться, то при появлении новой ямы, мельчает не одна, а все старые ямы! В том числе и та, в которой оборотень находится в данный момент! Значит, если Мальвина активирует в себе новое животное, её шансы выбраться из волчьей ямы просто обязаны вырасти!
Оставался один вопрос, который она тут же написала на бумаге:
"Что с юношей?"
– Наверное, то же самое, – пожал плечами Артур. – Во время плавания где-то наткнулся на черепаху, произошёл особый контакт, активировалось новое состояние. Успел где-то там перевоплотиться.
"Прямо на лодке?"
– Почему нет?
И правда, почему нет. Бедняга погиб вместе со всеми свидетелями своего перевоплощения, так что о подробностях оставалось только догадываться.
* * *
Вдохновившись перспективой активировать в себе какое-нибудь дополнительное состояние, Мальвина, решила съездить в зоопарк, а Артур с удовольствием составил компанию. Эх, если только в Мальвине обнаружится ещё одно животное, коэффициент состояния «волчица» сразу уменьшится, и уж из обновлённой, изрядно обмельчавшей волчьей ямы Мальвина как-нибудь выберется.
Животное должно быть таким же по весу, так что слишком мелкие и крупными сразу отпадали, а вот всем подходящим по размеру она вглядывалась в глаза, по-волчьи подвывала, пытаясь вывести на диалог. Пыталась заглянуть в душу, посочувствовать, представить, о чём они думают – в общем, делала всё то, что когда-то "сблизило" её с волком.
– Как ты думаешь, помогло? – спросил Артур и сам себе ответил. – Понимаю, что ты, скорее всего, не знаешь. Тебе ведь и превращаться в ещё одно животное необязательно – лишь бы новое состояние активировалось.
А как понять, активировалось оно или нет? Нужно попробовать всяческие волны, тогда и видно будет, есть зов или нет. Ещё отличи потом человеческий зов от зова этого нового активированного животного! Ведь Мальвина в своё время превратилась в волчицу будучи уверена, что работает над перевоплощением в козу.
Мальвина знала, что Сантьяго тоже вовсю пытается отыскать в себе новое животное "методом зоопарка", и ни о каких успехах пока что не сообщил. Но на всё требуется время. Насколько она знала, Сантьяго пока не отчаивался, вот и она тоже, почерпнув изрядную порцию вдохновения из поддержки Артура да из новых историй об оборотнях-кайманах, вернулась к борьбе, которую недавно сочла проигранной.
–
Глава 19
– Сэнти, ты плавай, катайся, а я тут подожду, – сказала Эмбер кивнув на покрывало, которое она постелила на пляже.
– Почему? Пойдём вместе.
– Я не плаваю, – призналась Эмбер. – И вообще не люблю заходить в воду.
– Как?! Ты же морской биолог! – изумился Сантьяго.
– Я изучаю морских животных, но мне необязательно самой становиться морским животным.
– Почему ты тогда согласилась поехать на пляж? Мы могли бы выбрать другое место...
– Я просто полежу, послушаю океан, – она улеглась на подстилку, накрыв лицо шляпкой. – Расслабься, Сэнти.
– Как знаешь.
Вообще, главным пунктом сегодняшней развлекательной программы для Сантьяго было не плаванье. Не один месяц прошёл с тех пор, как он катал Тони и Лу на слабых волнах на пляже в Историческом парке Аресибо, а он так и не нашёл времени, чтобы вспомнить юность и заняться сёрфингом самому. Но вот он на пляже, а рядом – чёрный "фанборд",купленный десять лет назад у одного парня по объявлению. Жаль, что Эмбер не составит компанию на воде. Знал бы, поехал бы один или с кем-нибудь из старых друзей. Но получилось как получилось. После короткой разминки на берегу, Сантьяго ухватил доску за ремень и пошёл в океан.
Хорошую волну ещё попробуй дождись, но если уж дождался, то, пожалуйста, вот тебе ощущение полёта, когда волна сама выносит тебя на берег, а тебе надо только ей довериться ей. Главное, смотри, чтоб несло тебя на песчаный берег, а не на камни или скальную стену.
Поймав волну, Сантьяго встал на "фанборде", качнулся и тут же понял, что сёрфинг – это не просто развлечение, не просто ощущение свободы и полёта, шум волны и просоленные насквозь океаном уши и рот. Доска для сёрфинга на гребне волны – это, помимо прочего, ещё и то самое место, где надо искать зов нового животного.
Минут двадцать Сантьяго ждал следующей подходящей волны. На мелочь всякую не разменивался. И вот она появилась. Как только поехал, начал раскачиваться вперёд-назад, амплитуднее, сильнее, чем в первый раз. Чувствовал, что вот-вот. На третий раз зов пришёл! Чей зов, Сантьяго не понял. Да и стоит ли разбираться? Это мог быть кто угодно.
– Эмбер! – крикнул Сантьяго, выйдя из воды. – Эмбер, зов пришёл!
Но подойдя к ней ближе, Сантьяго увидел, что его девушка спит. Улыбнувшись, он аккуратно поправил шляпку, накрывающую лицо. "Похоже, мне придётся здесь задержаться" – сказал он тихо, зная, что она всё равно не слышит.
Сантьяго вернулся в воду. Ещё несколько попыток ушли на то, чтобы как следует прочувствовать, что именно надо делать. Он подбирал комбинацию медленно, добавляя по одному движению за одну попытку. И вот три часа спустя, голодный, уставший, даже слегка обгоревший, но абсолютно неспособный остановиться Сантьяго, удерживаясь на самом гребне волны, быстро качнулся вперёд и назад, тут же подпрыгнул, оттолкнув доску в сторону берега и, закрутив боковое сальто в полтора оборота, в положении вертикально вниз нырнул в воду, предусмотрительно выставив вперёд руки, чтобы погасить удар о дно. Но, как только голова коснулась воды, Сантьяго обнаружил, что рук уже нет.
Удар головой о песок оказался несильным – всё-таки толща воды была довольно внушительной. Сантьяго попытался пошевелить руками, чтобы сделать гребок к поверхности, но рук по-прежнему не было. Хотел оттолкнуться ногами от дна, но ноги оказались стянуты вместе, и он совершенно не понимал, как ими пошевелить. Вообще всё тело ощущалось настолько странно, что управлять им казалось невозможным. Казалось, его туго-натуго спеленали.
Голова всё ещё находилась под водой. Воздух в лёгких заканчивался. Сантьяго знал, что поверхность близко, но как до неё добраться, если не можешь оттолкнуться от дна ногами? Может, поползти по дну? Но как, когда у тебя ни ног, ни рук нет? Сантьяго попытался изогнуться телом и продвинуться за счёт этого. Попытка удалась, но ползти получалось очень медленно, а до берега оставались десятки метров.
Инстинктивно вдохнув, Сантьяго хлебнул воды. Вновь изогнул тело, но на этот раз направил его не вдоль берега, а вверх. Как оказалось, плавать он с помощью такой техники тоже может. Голова вылетела на поверхность, можно было снова дышать.
Глаза и уши были залиты водой настолько, что всё вокруг выглядело мутным, а слышно не было вообще ничего. Нижняя часть тела волочилась по дну, а голова торчала наружу. Немного изгибая тело вправо-влево, Сантьяго продвигался к берегу.
Выбравшись на мокрый песок, Сантьяго тряхнул головой, чтобы избавиться от воды. Ясности ни в глазах, ни в ушах не прибавилось, зато шея оказалась совершенно нереалистично гибкой, как и всё тело. Повертев головой, он увидел мутный, расплывчатый силуэт Эмбер. Она стояла на ногах, показывала на него, и отчаянно жестикулировала. Скорее всего, девушка кричала, но он по-прежнему не слышал ни звука.
Сантьяго повернул голову и наконец-то рассмотрел себя. Длинное, блестящее на солнце чешуйчатое тело, изрисованное светло-коричневыми ромбиками в чёрно-серой кайме. Сетчатый питон. Чёртов змей, который чуть не придушил его на парковке более полугода назад, всего лишь разглядел своего собрата внутри и таким странным образом активировал его.
Эмбер... Она поняла, что произошло, или она сейчас боится его? На всякий случай, Сантьяго отполз подальше. Тело змеи слишком непривычно, приноровиться к нему непросто. Сантьяго медленно вытянулся в полный рост, потом несколько раз перевернулся боком. Попробовал ещё несколько движений и положений. Зов человека пришёл быстро, и Сантьяго смог перевоплотиться обратно до того, как Эмбер успела устроить панику.
После обратного перевоплощения, он оказался в положении стоя, глядя прямо на Эмбер. Слух и зрение полностью вернулись, так что он слышал, как её крик сменился радостным визгом, и видел, как встревоженное выражение лица сменилось улыбкой облегчения. В несколько шагов Эмбер добежала до Сантьяго. Она могла бы сказать, что он идиот, что он сумасшедший или, более точно, сумасшедший идиот, и что она и сама из-за него едва не лишилась рассудка. Но она не сказала ни слова, а просто упала в его объятья, прижавшись тёплой щекой к груди, туго обтянутой мокрой водолазкой для плаванья. Сантьяго тоже не стал ничего говорить. Он всё равно не знал, какими словами выразить, насколько он счастлив.
* * *
Артур был рад за Сантьяго, что тот наконец-то добился своей цели перевоплотиться в какое-нибудь животное. Его результат ещё один лишний раз подтверждал теорию о необходимости контакта с животным, которая должна была помочь и Мальвине, которая за три месяца хождений по зоопарку и выставкам животных так и не сумела активировать в себе ещё одно состояние, которое бы обмельчило её нынешние ямы и, тем самым, поспособствовало выходу из состояния «волчица».
Но Артуру казалось, что что-то упущено. Он много раз расспрашивал Сантьяго о деталях его перевоплощения в сетчатого питона, но казалось, что основная мысль ускользает. Да, он может перевоплотиться в змею только занимаясь сёрфингом, на твёрдой земле зов не приходит. Да, пробовал, конечно, и не один раз. Да, пробовал и на других пляжах, и на разных частях острова – если волна достаточно сильная, всё получается. Нет, не обязательно океан – бассейн с хорошей искусственной волной для сёрфинга вполне подойдёт. Комбинацию на земле? Разумеется, на земле её выполнить тоже можно, это даже гораздо проще. Но зов питона так не поймать.
Получается, Сантьяго нужно было выполнять волну, стоя на волне. Это не просто игра слов, это нечто большее... Ну, конечно! Одну волну Сантьяго выполняет сам, а другая, океанская, на него воздействует извне, снаружи!
Артур мысленно перенёсся на триста лет назад, в прошлое и увидел юношу-каймана. Не контактировал он ни с какой черепахой в свой последний день. Просто он, в облике каймана, плыл на лодке по океану. А в океане что? Волны. Когда начался шторм, волны усилились. И тогда он почувствовал, что сможет поймать зов. Стоя на лодке, кайман попробовал какие-то оборотнические покачивания. На земле они не давали никаких результатов, но сильная штормовая волна прибавилась к его внутренним колебаниям, и, сложившись вместе, эти две волны выбили оборотня из каймановой ямы! Точь-в-точь как океанская, пусть не настолько сильная, волна, сложившись с внутренними колебаниями Сантьяго, вытащила его из человеческой ямы, которая после гибели козла стала бесконечно глубокой, а при активации питона вновь приобрела преодолимый размер.
Артур присел на пол рядом с Мальвиной, обнял её мохнатые плечи. Если он всё понял правильно, плечи скоро станут гладкими и нежными, а его с Мальвиной тёплая платоническая дружба перерастёт в нечто большее.
– Я понял в чём дело, Мальвина! Внешний оператор! Он может добавлять в систему дополнительную энергию. Столько, сколько оборотню не хватает, чтобы вылететь на энергетическую поверхность самостоятельно. Всё, что нам осталось – подействовать на тебя внешним оператором. Интересно, где-нибудь поблизости есть бассейн для сёрфинга? Или нам придётся лететь на море?
Мальвина ответила не сразу. Трудности в общении выработали у неё привычку тщательно обдумывать свои ответы, прежде, чем что-то писать. А, когда же она всё-таки решалась выразить какую-то мысль, то частенько пропускала несколько звеньев своей цепочки рассуждений, а потому её письменные реплики всё ещё, даже после стольких месяцев практики и тесного общения, иногда походили на ребусы:
"Море необязательно. Лыжи сойдут".
– При чём тут лыжи?
Нет, лыжи действительно оказались не причём. Мальвина просто вспомнила, как однажды кубарем скатилась с горки в лесу, и, по её мнению, такая горка вполне могла послужить внешним оператором. Зов тогда не пришёл. Возможно, внешнему оператору тогда не хватило силы. Хватит ли теперь? Теперь они, по крайней мере, знают, в каком направлении копать, а знание – сила.
Артур поднялся с пола и подошёл к окну. Первый снег уже выпадал, но тут же растаял. Телефон обещал хороший снегопад через несколько дней.
– Что ж, тогда попробуем сразу, как только будет достаточно снега.
"Давай подождём 4 ноября".
– Зачем?
"В прошлом году 4 ноября я превратилась в волчицу. Пусть у неё будет день рождения".
– День рождения так день рождения. Что ей подарить?
Волчица пожала плечами.
* * *
Ровно год прошёл с того дня, как Мальвина в фитнес-зале томской гостиницы перевоплотилась в волчицу. От волнения сердце колотилось так, что горели уши. Сегодня.
Артур, в отличие от неё самой, вспомнил, что оборотень-человек появляется в той же одежде, в какой был до перевоплощения, и догадался спросить, как Мальвина была одета в тот роковой день. Футболка, шорты, кроссовки. Явно неподходящий наряд для прогулки по новосибирскому ноябрьскому лесу. Артур упаковал в рюкзачок соответствующую сезону Мальвинину одежду и обувь. Лыжи он на этот раз брать не стал.
Они с Артуром шли по тому же пути, что и в прошлый раз, почти год назад. Ветра сегодня не было, а температура держалась несколькими градусами ниже нуля. Утоптанная дорожка рядом со свежей лыжнёй петляла между припорошенных снегом берёз и сосен. Лапы не скользили и почти не утопали. Где-то вдалеке лаяли собаки, переговаривались люди. Глубоко под снегом, в норах по-прежнему пищали мелкие грызуны. Пахло хвоёй, снегом, мазями для лыж и, конечно, надеждой на лучшее – ведь Артур шёл рядом.
Вот она – та самая горка. Мальвина встала наверху, а Артур отправился вниз наблюдать за происходящим через объектив видеокамеры. Оба, не сговариваясь, подразумевали, что каким бы ни был волнующим, романтичным, драматичным – каким угодно – этот момент, а о науке забывать нельзя, так же как и о памяти.
Несколько коротких вздохов.
– Раз! Два! Три! – скомандовал её видеооператор.
Мальвина упала и покатилась по склону вниз, переворачиваясь через голову. Оборот, другой, и вот оно. "Сложи лапы на груди, как следует подожми хвост и прижми к груди голову" – велело тело, и, казалось, что именно эти действия сейчас будут наиболее естественны. Мальвина уже хотела было выполнить команду, но осеклась. Помимо очевидного, сильного зова, ощущался и второй, более слабый порыв. Он требовал выпрямиться, вытянуть шею, навострить уши.
Тут же в памяти всплыла девушка-кайман, которой однажды послышались два зова. Она тогда выбрала верный и позднее научилась пользоваться обоими. Но Мальвина не готова была за одно мгновение сделать выбор. Раскинув верхние лапы в стороны, она потеряла оба зова и, остановившись, оказалась лежащей на снегу всё ещё находилась в облике волчицы.
– Что такое, не получается? – голос Артура звучал встревоженно. Мальвина выставила вперёд лапу – мол, всё в порядке, я контролирую ситуацию.
Итак, зов Мальвина почувствовала, а значит ей действительно удалось воспользоваться помощью внешнего оператора, чтобы вылететь на энергетическую поверхность. Это уже почти победа! Но лишь почти. Зова пришло сразу два. Один, очевидно, человеческий, а вот чей второй – неизвестно. Всё-таки её похождения по зоопаркам дали результат – активировалось ещё одно животное. Год назад его не было, а потому внешний оператор с тем же потенциалом не смог приблизить её к энергетической поверхности – то есть в прошлый раз, когда она падала с той же горки, зов не пришёл. А теперь появилась дополнительное животное, а, значит, волчья яма стала мельче, и потенциала внешнего оператора оказалось достаточно.
Осталось лишь последовать за зовом, который доносится из человеческой ямы, и дело с концом. Более сильный зов обязан доноситься из более глубокой ямы – тут вариантов нет. Но как определить, "человеческая" яма – это та, что глубокая или та, что помельче? Какой зов выбрать?
–
