Текст книги "Гришка против Пустынного демона (СИ)"

Автор книги: Егор Золотарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 16 Может, хватит делать добро?

Через час трава и кусты уже покрывали всю землю вокруг. На закате они подошли к озеру, изогнутому в виде подковы.

– Хорошее место для ночевки, – Гриша снял бурдюк с лиррами, опустился на землю и привалился спиной к стволу раскидистого дерева. – Нога снова заболела.

Он снял сапоги и с наслаждением подвигал пальцами. Больная нога снова припухла, но синяка уже не было.

– Варлей, далеко еще до Вероги? – спросил Ур, собирая хворост для костра.

Парень стоял по колено в воде и умывался.

– Нет, уже близко. Часа два ходьбы, не больше. А вы-то сами откуда идете?

– С Груфу.

– А, знаю. В нашем городе живут несколько семей оттуда. Говорят, там демон поселился. Это правда?

– Его уже там нет.

Грише очень хотелось похвастаться, что это они его прогнали, но он так устал, что решил не вмешиваться в разговор и закрыл глаза. Назифа опустилась рядом с ним и прошептала:

– Будем дежурить. Поспи пока, тебя последним разбужу.

Гриша кивнул и сразу же уснул, хотя был голоден. Снилась ему родная деревенька. Будто стоит он посреди дороги, а навстречу ему стадо коров. Раннее утро, туман стелется над землей. Коровы изредка мычат, выпуская изо рта клубы пара.

– Где же пастух? Как же без пастуха? Заплутают ведь! – встревожился он.

Но тут мимо проходящая рыжая безрогая корова поднимает голову и говорит:

– Берегись! Сам не заблудись.

Вдруг его резко потрясли за плечо, и Гриша проснулся. Над ним нависала Назифа:

– Вставай. Твоя очередь.

– Да я только глаза закрыл! – возмутился он и потер затекшую шею. – Пусть Ур подежурит.

– Скоро рассвет. Уже вся ночь прошла. Вставай! – она больно ткнула кулаком в плечо.

– Встаю, встаю, – пробубнил он и сел.

В двух шагах от него, на берегу озера, догорал костер. Ур храпел, прижимая к груди лирров. Назифа легла чуть поодаль и накрылась с головой покрывалом, которое они сняли с седла верблюда. Варлей вышел из кустов, подтягивая штаны.

– Ты почему не спишь? – зевая во весь рот, спросил Гриша.

– Привык рано вставать на работу. Мне хватает пару часов, чтобы отдохнуть.

– Мне бы так. Уже столько дней не могу выспаться, – пожаловался он.

– Ложись спать, а я подежурю. Все равно не спится.

– А ты точно не заснешь на посту?

– Нет, конечно. Ложись, отдыхай.

Гриша поблагодарил и, свернувшись калачиком, снова заснул. На этот раз ему ничего не снилось, а проснулся он от грубого толчка по ребрам.

– Э-эй! – возмутился он и схватился за ушибленное место.

Назифа выглядела такой злой, что Гриша понял – случилось непоправимое.

– Ты чего дерешься? – сипло спросил он.

– Плешивый ишак! Вонючий боров! Безродный головастик!!!

Гриша отполз подальше от девушки, встал на ноги и обратился к Уру, стоящему неподалеку:

– Хотя бы ты скажи, что произошло?

– Варлей забрал наши вещи и сбежал, – грустно ответил он и погладил лирра, уткнувшегося в его плечо.

– Все?!

– Почти. Остались только кинжалы у Назифы на поясе.

– Это ты виноват! Была твоя очередь дежурить, а ты, как обычно, завалился спать. Теперь у нас нет ни золота, ни еды, ни лекарственных порошков. НИ-ЧЕ-ГО!!! – она раскраснелась, сжала кулаки и не сводила испепеляющего взгляда с юноши.

– А сабля? Моя сабля?

– Ее тоже нет. Как и кистеня, – вздохнул Ур. – Варлей мне сразу не понравился. На карьерах часто работают преступники.

Гриша обошел стороной Назифу, чтобы не попасть под горячую руку, и подошел к библиотекарю.

– Может, попытаться его найти? Он наверняка недалеко ушел. Сундук хоть и маленький, но тяжелый.

– Не найдем. Он же местный, все тропы знает.

Сзади послышались всхлипы. Назифа прижалась к дереву и плакала. Гриша не знал, как себя вести. Девичьи слезы всегда выбивали его из «седла». Он сорвал цветок, подошел и протянул ей со словами:

– Ну ты это… Прости дурака. Бес попутал.

– На что мне твои извинения? – она выхватила цветок, смяла его и бросила на землю. – Все напрасно.

– Как это – напрасно? Столько жизней спасли! Вспомни того с щупальцами, а людоеды. Я уже не говорю про демона и того вонюче-волосатого. Мы сделали много хорошего, а оно обязательно вернется.

Она перестала плакать, но все также прижималась к дереву.

– Я обещаю, что отдам тебе свою часть монет, которые заплатит наместник Эль-Кара.

– Не снимай кожу с крокодила, если хвост до сих пор шевелится, – глухо отозвалась она.

Гриша поджал губы и почесал затылок.

– А-а-а, понял. У нас говорят: не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Но я нисколько не сомневаюсь, что с тобой мы обязательно победим!

Назифа усмехнулась, вытерла слезы и кивнула:

– Нет смысла горевать о прошлом. Надо идти дальше. Может, ему золото нужнее. Но если я его встречу, то…

Она прищурилась, поджала губы и подняла вверх кулак. Юноша невольно сглотнул и решил не вдаваться в подробности того, что же произойдет с Варлеем.

***

– Как город называется?

– Верогу, – ответил Ур.

– Варавия, Варлей, Верогу – уже запутался в названиях. У них что, фишка такая на букву «в» давать имена и названия?

– Я не знаю. Никогда не был в этих краях.

– Эх вы, домоседы. Мы же почти всю вашу землю пешком обошли. И всего за несколько дней. А я пару лет назад с батюшкой и Лизкой в Баден-Баден ездил. Так недели три на каретах добирались. А вы пешком пару дней прогуляться не можете.

– Что вы делали в этом Бадене?

– Отдыхали. Развлекались.

– А дома вам запрещено отдыхать и развлекаться? – удивился Ур.

– Нет, но там же интереснее. Другое государство, другие обычаи, даже девушки не такие, как дома.

– У нас так не принято. Лучше дома – ничего нет. Я бы с вами не пошел, если бы не демон.

Вскоре деревья расступились, и они очутились на краю долины. Между большими, поросшими лесом, холмами, находился город. Он не был огорожен стеной, как Груфу, и больше походил на Эль-Кар. Каменные домики с разноцветными крышами выстроились ровными рядами вдоль узких улочек. В центре каждого перекрестка стояла статуя или небольшой фонтан. Плодовые деревья росли на каждом шагу. С них падали созревшие фрукты, и дети гоняли их вместо мяча.

– Как здесь хорошо, – сказала Назифа и погладила мимо пробегающего мальчонку.

– И еды много, – Гриша сорвал грушу, висящую над головой. – Надо у кого-нибудь спросить, где лирры живут.

Он подошел к старушке, раскладывающей свежий хлеб на стол у дверей дома.

– Здравствуй, бабушка! – улыбнулся он.

Но та отпрянула, выставила перед собой пустую корзину и проскрипела:

– Ты кто такой?

– Меня Гриша зовут, а во-он там мои друзья: Ур и Назифа. Я всего лишь хотел спросить, где живут лирры?

– Зачем они тебе? Золото хочешь найти? Это дурное дело, дурное. Ничего хорошего от них не стоит ждать. Ты лучше хлебушка свежего купи. На сыворотке и масле испекла. Ни у кого нет такого вкусного хлеба! Вот любого спроси, каждый подтвердит, что у донны Виолы самый вкусный хлеб во всей Варавии, а не только в Вероге.

– Донна Виола, у меня денег нет. Может, подаришь нам одну буханку? Нас местный паренек ограбил. Унес …

Но она замахала рукой, будто отгоняла ворону:

– Иди-иди-иди. Нет денег – нет хлеба. Иди, чужеземец, а то покупателей пугаешь, своей белой головой.

Гриша хотел высказать ей все, что он думает о ней, о Варлее, о демоне, об этом мире и о том, что негоже человека с родной усадьбы воровать и подкидывать куда вздумается. Он набрал полную грудь воздуха и хотел вывалить длинную тираду ругательств, но услышал свист и повернулся на звук. Худенькая девушка с большими черными глазами поманила его пальчиком и исчезла за домом на другой стороне дороги.

«Что она от меня хочет? – подумал он, посмотрел на Ура и Назифу, уплетающих сладкие сочные груши и не обращающих на него внимания. – Может, хлеба хочет дать? Ух, старая карга! Столько напекла и пожалела голодным путникам. Чтоб тебе пусто было, ведьма!»

Юноша подошел к дому и заглянул за угол. Девушка ждала его и юркнула в еле заметную дверь. Он подошел к деревянной двери, но заходить не спешил. Ему вдруг пришло в голову, что его снова хотят ограбить.

«Нарочно заманивает в ловушку. Что-то не нравится мне этот народец. И почему Ур хорошо о них отзывался? В книжках о плохом не напишут, вот он и живет с шорами на глазах».

Однако любопытство пересилило осторожность. Он приоткрыл дверь, заглянул внутрь, но ничего не увидел. В двух шагах от двери висели плотные темно-зеленые шторы, где-то в глубине здания слышалась музыка.

«Так, ладно. Раз пришел, то пойду до конца. Все равно у меня нечего красть…Разве только розовую кофточку».

Гриша отодвинул шторы и остановился, как вкопанный. Полукруглая комната с высокими потолками и красными стенами светилась от множества свечей, расставленных повсюду: на люстре, висящей под потолком, на подсвечниках, стоящих в углах, в блюдцах на барной стойке и на клавишном инструменте, напоминающей фортепиано. На мягких бежевых диванах и на высоких стульях сидели девушки. Одни со скучающим видом глазели на улицу, в щель между красными шторами, другие пили из хрустальных чаш, а третьи подпевали взрослой тучной женщине, играющей на музыкальном инструменте.

Вдруг перед ним возникла та самая девушка с большими глазами, схватила за руку и потянулся внутрь.

– Милые, у нас гости! – звонко закричала она. Девушки резко повернулись. Грише они напомнили гончих на охоте, когда те услышали дичь.

За секунду из обычных скучающих женщин, они превратились в опытных соблазнительниц. Девушки вскочили и, плавно покачивая бердами, окружили его. Полные груди с трудом удерживались в маленьких тесных лифах. Полупрозрачные ткани не скрывали, а, скорее, оголяли точенные фигурки.

– Какой хорошенький! – мелодичным голосом сказала одна с золотой серьгой в носу и бесстыже провела рукой по его груди. – И сильный.

– Посмотрите, какие золотые волосы! – воскликнула другая, запустила руку в его шевелюру и помассировала голову.

«А это приятно», – с удивлением подумал Гриша и, откашлявшись, представился:

– Дворянин, юнкер Михайловский Григорий Степанович. Очень приятно оказаться в окружении столь очаровательных нимф!

Музыка перестала играть. Тучная женщина встала из-за инструмента, подошла и, оценивающе оглядев его с головы до ног, сказала:

– Ты в «Доме неги и блаженства» донны Витории. Это я. Наш девиз: ни один мужчина не уходит от нас неудовлетворенный!

– Хороший девиз, – похвалил Гриша и вздрогнул, кто-то нежно погладил его по ягодице. – Я бы даже сказал: лучший из всех, что я слышал.

– Не стой в дверях. Проходи и присаживайся.

Две прелестницы взяли его под руки и проводили до дивана. Остальные разбежались и вскоре вернулись с подносами и кувшинами.

– Вот за это спасибо!

Девушки уселись у его ног, протягивая подносы с едой. Там было жареное мясо, несколько видов сыров, лепешки, разнообразные фрукты и сладости. Гриша с жадностью набросился на еду. В это время дона Витория села за инструмент и снова полилась приятная мелодия.

– Откуда вы? – спросила остроносая девушка с пухлыми розовыми губами.

– Далеко, очень далеко, – махнул рукой Гриша и отпил из протянутой чаши сладкое вино.

– Вы такой красивый, – томно сказала на ухо брюнетка с черными глазами и призывно облизала губы.

– А у вас везде волосы такого солнечного цвета? – спросила та, что массировала ему голову. – Интересно было бы посмотреть.

Юноша что-то пробубнил, разжевывая сочное, в меру перченое мясо. Затем взял двумя пальцами истекающую медом ореховую сладость и положил рот. Вдруг одна из девиц схватила его руку и принялась облизывать и обсасывать медовые пальцы. Тут же кто-то начал гладить и целовать шею, а брюнетка заскользила рукой вверх от колена к паху.

Гриша не мог поверить, что это происходит на самом деле и даже ущипнул себя. Но вспомнил про Назифу и Ура и охрипшим голосом спросил:

– Можно я друзей позову? Они тоже голодные. Нас обокрали ночью.

Поглаживания и поцелуи сразу же прекратились. Девушки отпрянули от него и так изменились в лице, будто он превратился в нечто мерзкое и противное. Донна Витория перестала играть, медленно повернулась и угрюмо спросила:

– У тебя нет денег?

Гриша понял, что поторопился с признанием и чуть не ударил себя от досады. Но отступать было поздно, поэтому он кивнул и упавшим голосом ответил:

– Денег нет. Приютили паренька, а он нас ограбил. Унес золото, еду, оружие. Короче, все.

Подносы и кувшины исчезли вместе с девушками, а оставшиеся схватили его за руки и грубо поволокли к двери.

– Убирайся! Вон, отребье! – кричали они.

На спину посыпались удары маленьких кулачков, а у самого выхода кто-то ухитрился пнуть его под зад. Гриша вылетел на улицу и дверь за ним с грохотом захлопнулась.

– Вот те на! А сначала такими милашками показались, – он вышел из-за угла и увидел друзей, обеспокоенно ищущих его взглядом.

– Где ты был? – набросилась Назифа. – Мы уже начали волноваться.

– Да так, неважно, – признаться было стыдно, поэтому он поменял тему разговора. – Выяснили, где живут лирры?

– Да. В лесу за городом, – ответил Ур и погладил зверька, которого держал в руках. – Грустно с ними расставаться. Как родные уже.

– А мне не грустно! Это из-за них мы постоянно попадаем в беду, – возмутилась Назифа.

– Ты хотя бы грушу съешь. Тоже ведь голодный, – Ур сорвал с дерева фрукт и протянул Грише.

Тот, чтобы не выдать себя, поблагодарил и мигом съел сочащуюся сладкую грушу. Город оказался узким, но длинным. Улица закончилась небольшой площадью, за ней шла следующая. Так они прошли три улицы, а до конца города так и не дошли. Наконец, решили напроситься к кому-нибудь в гости и отдохнуть.

– Приветствуем вас, – Ур поклонился пожилой паре, сидящей на крыльце и перебирающей крупу.

– И вам здравствовать, – откликнулся седовласый мужчина и с интересом посмотрел на троицу.

– Мы идем из Груфу в Эль-Кар и заглянули в ваш город по делам. Ночью нас ограбили, поэтому мы не можем позволить себе гостиный дом. Не пустите ли нас отдохнуть?

Он наклонился к жене, и они шепотом перекинулись парой фраз.

– Хорошо, заходите. Мы как раз собирались приготовить похлебку, – он кивнул на крупу, встал и поманил рукой.

Обрадованные путники не заставили себя долго ждать и вслед за хозяевами зашли в невзрачный домик. Обстановка была самая простая и говорила о небольшом достатке: две узкие кровати, длинная лавка под окном, стол, три стула и кованный сундук.

Мужчину звали Кун, а его жену – Садики.

– Неужели не на букву «В»? – не удержался Гриша и Кун объяснил, что они тоже не местные и в молодости, во времена «Битвы Светлых», перебрались сюда жить.

– В первые годы я тоже путал все имена и названия, – улыбнулся он. – Эта улица называется Воролеева. А соседняя Веригеева. Наших друзей зовут Вадон и Витория.

– Витория?

– Да. Вы слышали о ней? Говорят, ей принадлежит блудный дом возле площади Визигры, но она отрицает, и я ей верю. Такая хорошая и добрая женщина не может заниматься грязным делом.

Гриша с трудом сдержался, чтобы не вывалить все, что осталось на душе после посещения этого дома.

«Ага, хорошая женщина. Девиз у них видите ли: «ни один мужчина не уходит от нас неудовлетворенный». Враки! Даже еду отобрали, не говоря уж о другом».

Ур начал расспрашивать о местных обычаях и достопримечательностях, а Назифа пошла на кухню помогать хозяйке.

Вскоре пожилая Садики поставила на стол тарелки с горячей похлебкой и нарезала черствый зерновой хлеб.

– Угостить вас нечем, – принялся оправдываться Кун, показывая на скудную пищу. – Денег едва хватает на налоги и еду.

– У вас большие налоги? – Гриша попробовал пресную жижу серого цвета и грустно вздохнул, вспомнив мясо донны Витории.

– Огромные. Наместник забирает почти восемьдесят частей заработанного.

– Восемьдесят! – Ур аж подпрыгнул от негодования. – Как такое возможно! Почему вы не откажетесь столько платить?

– Как мы можем отказаться, если деньги идут на строительство храмов? Без них Боги перестанут помогать, и пустыня поглотит наши плодородные земли.

Друзья переглянулись, но не стали уверять в обратном. Если люди во что-то свято верят, то любое вмешательство в их веру вызовет отрицание, агрессию и страх.

Когда они поели, Ур взял хлеб, разломал на несколько кусков и засунул в бурдюк с лиррами. Те, зашевелились и захрустели.

– Кто там у вас? – поинтересовалась Садики.

Ур развязал мешок, и белые пушистые зверьки высыпались на пол.

– ЛИРРЫ!!! – завопила женщина и выбежала из дома.

Через несколько секунд она вернулась с острыми вилами и бросилась на испуганных лирров.

Глава 17 Кручу, верчу, запутать хочу!

– Что вы делаете?! – Гриша схватил стул и отразил удар ошалелой женщины.

– ВОН!!! Пошли вон из моего дома! – завизжала она, все еще пытаясь проткнуть вилами зверьков.

– Успокойтесь! – Назифа с силой отобрала вилы и схватила Садики за плечо. – Что случилось?

Женщина закрыла лицо руками, зарыдала и ушла на кухню. Ур загнал зверьков обратно в бурдюк.

– Уходите, – сурово сказал Кун. – Если бы я знал, что у вас собой лирры, то не пустил бы даже на крыльцо.

Ур прижал кожаный мешок к груди и засеменил к двери, Назифа поставила вилы в угол комнаты и вышла за ним.

– Спасибо вам за гостеприимство, – без тени издевки сказал Гриша. – Мы не знали, что вы так не любите лирров.

– Не любим? Мы их ненавидим! – Кун сжал кулаки до хруста. – Эти твари убили нашего ребенка!

– Съели?! – ужаснулся юноша и вспомнил обглоданные кости куриц и горного козла.

– Почему съели? Беду привели.

– Если хотите рассказать, то я вас выслушаю, – сказал Гриша и сразу же пожалел об этом.

«И кто меня вечно за язык тянет? Надо было с Уром уйти».

Пожилой мужчина опустился на лавку и указал ему на стул. Юноша послушно сел.

– Нашей малышке было пять лет, когда к дому пришел лирр. Смешной, пушистый, песни пел…Доченька уговорила нас оставить его дома. Мы с Садики слышали плохое, но думали, что это суеверия. Потом мы горько пожалели.

Слова давались с трудом, но он продолжал:

– Через несколько дней она заболела. Сухой кашель мучил ее день и ночь. Затем появились красные пятна на ее нежной бархатистой коже. Через несколько дней она умерла. А лирр пропал. Принес нам горе и ушел. Я хотел найти и убить их всех! Но меня остановили. В лес, где живут эти твари, никто не ходит. Оттуда очень трудно выбраться. Будто сама природа не хочет, чтобы эти монстры оттуда выходили.

Гриша тяжело вздохнул. Ему стало жаль этих людей, но он не мог предать лирров.

– Мы просто несем их домой. Они спасли нас от смерти и помогли найти демона. Просто скажите, куда идти? Как найти тот самый лес?

Кун поднял на него слезящиеся, с красными прожилками глаза, и ответил:

– Когда выйдете из города, идите по левую руку к вершине холма. Где-то там они и живут. Кроме охотников за золотом к лиррам никто не ходит, поэтому тропинку не найдете.

Гриша встал и протянул руку:

– Спасибо вам.

Кун крепко пожал своей сухой с выступающими жилами рукой и тихо попросил:

– Не ходите к лиррам. Пропадете.

Юноша кивнул и размашистым шагом вышел на улицу. Краешек солнца висел над домами, друзья стояли на дороге.

– Что так долго? – упрекнул Ур. – Мы уж решили, что ты там остаешься.

– Они думают, что из-за лирра умерла их дочка, поэтому так ненавидят.

– Я бы тоже хотела быстрее избавиться, – тихо сказала Назифа. – Думаю, это они притягивают неудачи.

– Скоро закат. Что будем делать?

– Переночуем где-нибудь.

– Где? Думаю, нас никто не пустит с таким грузом.

– А мы их и спрашивать не будем, – грозно ответила Назифа и зашагала по улице, обходя влюбленных парочек, в обнимку прохаживающихся под деревьями.

***

– Что ты собираешься делать? – шепотом спросил Гриша, когда Назифа воспользовавшись тем, что на улице темно, начала заглядывать в окна.

– Ищу одиноких людей.

– Зачем?

Но она не ответила и на полусогнутых перебежала на другую сторону дороги. Ур неспеша шел в центре улицы и с любопытством наблюдал за девушкой.

– Она что-то задумала, – сказал Гриша и чуть не наступил на спящую собаку. – И мне это не нравится.

– Да ладно тебе. Просто хочет напроситься на ночь.

Тут Назифа свистнула и замахала рукой. Гриша и Ур подбежали к девушке, пригнувшейся у забора. В окне маленького домика горел свет. За столом сидел худой мужчина и что-то шил большой иглой.

– Ждите меня здесь, – прошептала она, открыла калитку и прокралась во двор.

– Ох и не нравится мне это, – выдохнул Гриша.

На этот раз Ур согласился, напряженно всматриваясь в темноту. Девушка поднялась на крыльцо, медленно открыла дверь и забежала в дом. Мужчина в окне испуганно вскочил и поднял руки вверх. Назифу не было видно, но он что-то говорил и кивал головой.

Через минуту дверь открылась и Назифа позвала:

– Заходите гости дорогие.

– Что ты сделала? – зло прошептал Гриша, проходя мимо нее, но та лишь улыбнулась.

Мужчина продолжал стоять на том же самом месте, сжимая иглу в руке. Назифа опустилась на кровать, поигрывая кинжалом.

– Вот здесь мы и будем ночевать. Как тебя зовут? Я забыла.

– Вазарон, – зычным голосом ответил мужчина, вытянувшись, как струна, и напряженно всматриваясь в лица друзей. – Я вас не звал.

– Ну конечно не звал, – кивнула девушка. – Ты просто не знаешь, как нас зовут. Я – Назифа, вон тот молодой и красивый – Гриша, а умный – Ур. Мы «Охотники за демонами» и тебе выпала честь помочь нам в борьбе со злом.

– Правда? – недоверчиво спросил он.

– Конечно! Разве эти глазки могут врать? – она томно посмотрела на него и подмигнула. – Нам нужна крыша над головой, а утром мы уйдем и больше тебя не потревожим.

– Обещаете?

– Обещаем-обещаем, – подтвердил Гриша. – Устал, как бык-осеменитель после смены.

Он сел на пол, стянул сапоги и попросил:

– Я могу и на полу поспать, только дай подушку.

Уже через полчаса они рассказывали новому знакомому свои приключения, попивая приторно-сладкое пиво. А тот слушал с широко раскрытыми глазами и продолжал латать сеть.

– Да-а-а, – наконец сказал Вазарон. – Вы – настоящие герои. Я бы не смог. Если честно, то после встречи со скорпионами дальше бы не пошел.

– А ты чем занимаешься? Рыбу ловишь? – кивнул Гриша на сеть.

– Нет, птиц. Я охотник.

– О, тогда ты должен хорошо знать лес! – воскликнула Назифа.

– Да. Облазил всю округу, знаю: где какие птицы живут, где их гнезда, где токуют.

– Отведешь нас к лиррам?

Вазарон изумлено уставился на девушку и через мгновение замотал головой:

– Нет-нет, даже не просите!

Друзья разочаровано выдохнули и начали укладываться спать. На этот раз Ур оставил мешок с лиррами на улице у крыльца.

Утром, едва солнце осветило небо, хозяин дома разбудил их.

– Вам пора. Но я бы на вашем месте не ходил в лес лирров. Сам не сталкивался, но говорят о них плохо. Думаю, не зря.

– Мы не будем задерживаться. Отпустим и сразу назад, – заверил Гриша.

– Так они у вас собой?!

– Не волнуйся, – постарался успокоить его Ур. – Я их на улице оставил, поэтому беду в дом не принесут.

– Можно на них посмотреть? – шепотом спросил Вазарон.

Они вышли на улицу и Ур развязал бурдюк. Из широкой прорези на них уставились зверьки и жалобно попросили:

– Есть. Хотим есть.

Вазарон испуганно отпрянул и зашептал:

– Они разговаривают. Прямо, как мы. Невероятно! Я их представлял совсем по-другому.

– Страшными и кровожадными? – усмехнулся Ур и вытащил одного. Лирр обхватил лапками его лицо и потерся носом о подбородок. – Мне будет трудно с ними расставаться. Я их полюбил.

Друзья поблагодарили Вазарона и зашагали к лесу, видневшемуся вдали. На окраине города никто не жил: разрушенные дома возвышались каменными кучами из высокой травы, покосившиеся заборы покрывал зеленый мох. В воздухе витали ароматы цветов и влажный запах леса.

– Как здесь хорошо, – сказал Гриша и погладил ствол толстого дерева с потрескавшейся корой.

Назифа смахнула с лица паутину и брезгливо поежилась:

– А мне не нравится. Такое ощущение, будто по мне постоянно кто-то ползает. Уж лучше по пустыне ходить, чем по лесу.

Ур вытащил лирров из мешка и нес на руках. Те смирно сидели и с интересом смотрели вокруг. С каждый шагом лес становился гуще и идти было все труднее. Им постоянно приходилось нагибаться и продираться под поваленными деревьями, или обходить глубокие овраги, а холм резко пошел вверх.

– Ах, гребучий змей! – выругалась Назифа и подула на глубокую царапину на руке. – Может, здесь их оставим? Пусть дальше сами идут.

– Согласен, – кивнул Гриша, подошел к Уру и наклонился к лиррам. – Зверята, вы сможете найти своих?

– Там! Там! Там! – заверещал один из них и показал лапкой вперед.

Сколько друзья не всматривались, кроме деревьев ничего не увидели.

– Ну ладно, пройдем еще немного, – решил юноша.

Они поднялись шагов на десять и услышали шум воды. Вскоре перед ними развернулось удивительной красоты место со сверкающим на солнце водопадом и прозрачной рекой. На обоих берегах было множество нор, соединенных друг с другом дорожками. Кусты с ярко-желтыми цветами и деревья с фиолетовыми листочками окаймляли небольшую площадку, на которой сидели лирры с закрытыми глазами и монотонно гудели. Зверьки спрыгнули с рук Ура и с радостными писком бросились к своим. Те недоуменно уставились на вновь прибывших, но уже через пару секунд повскакивали с мест и окружили их. Крупный, серого цвета лирр замурлыкал мелодию и остальные присоединились.

– Пойдемте отсюда, – прошептала Назифа. – Неизвестно, как они захотят нас отблагодарить. У меня всего шесть кинжалов, а их не меньше полусотни.

Юноша поддержал, но Ур порывался подойти и попрощаться:

– Всего два слова и все. Я буду скучать. А кто же будет о них заботиться? Может, заберем их обратно? Со мной им будет гораздо лучше, а здесь их будут обижать. Особенно вон тот серый.

Гриша и Назифа подхватили его под руки и поволокли обратно в лес.

– Приди в себя, – грозно сказала девушка. – Или я помогу.

Ур печально вздыхал и оглядывался назад, пока лес не обступил их со всех сторон, а мелодия лирров не затихла.

– Осторожно, я плечо об него поцарапала, – ткнула она пальцем в острый сук, торчащий из дерева. – Жаль, нет лечебных порошков. Они нас здорово выручали.

Спускаться вниз было гораздо легче и быстрее, но они никак не могли дойти до подножья холма. Солнце виднелось между кронами деревьев прямо над головой.

– Мне кажется, или мы должны уже были выйти к городу? – спросил Гриша.

– И я так подумал, – признался Ур.

Назифа повернулась к ним, ахнула и схватилась за плечо.

– Опять поцарапалась, – захныкала она. – На том же самом месте. Погодите…Этот тот же сук!

Острый сук торчал из дерева. Кончик был красный от крови Назифы.

– Не может быть. Это другое дерево, – махнул рукой Гриша. – Мы же вниз спускаемся, а не кругами ходим.

Солнце плавно опускалось за спину, а они все шли и шли. У Гриши мурашки побежали по спине, хотя он весь взмок:

– Похоже, мы потерялись. Но не пойму, как? Мы поднялись по прямой и спускаемся по прямой.

– Только спускаемся уже в два раза дольше, чем поднимались. Что-то здесь не чисто, – Ур задрал полы накидки, чтобы не цеплялась за ветки и кусты, и теперь его ноги были все в красных царапинах.

Назифа вдруг остановилась, как вкопанная, и показала куда-то пальцем. Гриша подошел к ней, присмотрелся и шепотом спросил:

– Что там? Я ничего не вижу.

– Ты не туда смотришь, – она схватила его за подбородок и повернула вправо. – Сук.

Тот самый сук, о который Назифа поцарапалась дважды, торчал из толстого дерева с узкими редкими листочками. Кончик был красный.

– Мы попали в ловушку, – тихо сказал юноша и закрутил головой. Ему стало казаться, что за ними со всех сторон наблюдают. Звуки леса начали пугали: где-то скрипнуло, над головой зачирикала птичка, ветер шумел в кронах деревьев.

– Что будем делать? – подала голос Назифа.

– Вернемся и попросим помощи у лирров, – предложил Ур.

Гриша согласился, и они вновь зашагали вверх. Прошло больше часа, но друзья не нашли ни водопада, ни реки, ни зверьков. Солнце тем временем скрылось за деревьями, наступил вечер.

– Пить хочется, – пожаловался Ур. – И есть.

– О, нет! – воскликнула Назифа и показала на дерево с суком.

Страх, сковывавший сердце и мысли, превратился в ярость, и Гриша протянул руку:

– Дай мне нож!

Назифа послушно вытащила из пояса и отдала.

– Что мы, как дураки, ходим вверх и вниз? Пойдем прямо!

Он крепко сжал резную рукоятку и быстро зашагал вдоль холма. Ур и Назифа поспешили за ним.

«Не нравится мне все это. Ой, как не нравится! Надо было оставить их за городом, пусть бы сами шли. Ни еды, ни воды – ничего! А если не сможем выбраться? Не-ет, так думать нельзя. Это всего лишь лес. Лес!»

Гриша остановился у дерева и вырезал кусок коры, оголив бежевую древесину.

– Будем зарубки делать, – пояснил он. – Мы с Васей так отмечали, когда зимой в соседнее село ездили, чтобы не заплутать после пурги.

– Но чем это нам поможет? – удивился Ур.

– Не знаю. Но надо же хоть что-то делать!

Они съели два гриба, которые нашла Назифа и побрели дальше.

– Еще немного пройдем и спустимся вниз, – Гриша хотел сделать зарубку, но остановился с поднятым кинжалом в руке.

Ур и Назифа испугано переглянулись. Девушка быстро достала два кинжала и отдала один Уру.

– Не-е-ет!!! – Гриша воткнул кинжал в дерево. – Мы здесь уже были.

Друзья заглянули ему через плечо и увидели светлое треугольное пятно. Зарубку.

***

– Что будем делать? – осторожно спросил Ур Гришу. Тот сидел на траве, привалившись спиной к стволу.

– С утра попробуем еще.

– Ты думаешь, завтра мы сможем выбраться?

– Я думаю, что мы попали в большую беду. Надо было слушать местных.

Настроение у всех было прескверное. Назифа попыталась жевать траву, но стразу же сплюнула со словами:

– Жуткая горечь!

Стемнело. Яркие огоньки глаз мелких животных мигали то тут, то там. Какая-то ночная птица срывалась с ветки и стрелой бросалась на добычу. Затем слышался писк и звук раздираемой плоти.

Гриша закрыл глаза и вспомнил дом. Худосочные гончие с длинными носами мчались за его лошадью.

– Э-ге-гей! – кричал он от переполняющего восторга и сильнее пришпоривал вороного жеребца. От быстрой езды, ветра в ушах и мелькающих деревьев, перехватывало дыхание. Он закрыл глаза, раскинул руки и попытался почувствовать себя вольной птицей в небесных просторах.

– Сво-бо-да!!!

Гончие лаяли и пытались обогнать, превратившись в коричные стрелы. Вдруг впереди появилась матушка. Красивая, молодая, в белоснежной сорочке. Она раскинула руки, будто пыталась поймать коня.

– Уйди, мама! Уйди!

Гриша схватил вожжи, натянул на себя и проснулся. Сердце билось, как сумасшедшее, пот стекал по виску и спине.

«Фух! Приснится же».

Он осмотрелся. Рядом с ним спала Назифа, свернувшись калачиком. Чуть поодаль храпел Ур. Гриша лег обратно и попытался успокоить сердцебиение.

«Чувствует, что я в беде, вот и пришла. Только не сможешь ты помочь, мамочка. Не сможешь».

Он закрыл глаза и почти уснул, но услышал какие-то далекие звуки.