Текст книги "Бескрайняя плоть"

Автор книги: Егор Радов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Это – наш бизнес, – заметил второй врач. – И замечу, что он почти никогда не даёт сбоев. А прибыль колоссальная! Не просто какие-то там десять штук, которые ты нам заплатил, чтобы запросто дать себя убить!

– Вы…подонки… – с огромнейшим трудом смог выдавить из себя З. З.

– Сейчас время такое, – заметил суровый врач. – Смотри-ка, крепкий парень, всё никак не вырубится…Должно быть, наркоман…Ладно, хоть что-нибудь из тебя мы продадим. На вид ты, вроде, не весь ещё организм просрал…

Зудову захотелось заорать, удрать отсюда, взмолиться, сделать всё, что угодно, чтобы чудовищная реальность этой ситуации прекратилась, но он всего лишь тупо упал на пол и окончательно потерял сознание. И вот тогда эта реальность для него действительно перестала существовать. Врач был прав. Морг – это гиблое место.

12. ВЕЧНО СУХОЙ ПОДГУЗНИК

Через миллионы лет тьмы и безмолвия существо, по имени Захар Захарович Зудов пришло в себя. Какое-то время. показавшееся ему вечностью, он мучительно ассоциировал себя, мир, своё место в нём и события последнего времени. Всё постепенно складывалось; наконец он дошёл до своего посещения морга и…Органы! Органы!!! Его органы! Эти врачи хотели же разрезать его на органы и продать их! Почему же он ещё жив и…кажется, с ним всё нормально?

Тут только Зудов заметил, что сидит в своей машине, которая находится в каком-то дворике, но, очевидно, абсолютно вдали от проклятого "института Скорой помощи". Вдруг, шаря руками по своему телу, чтобы убедиться, что его нынешняя жизнь – не сон, З. З. обнаружил большой лист бумаги, булавкой приколотый к своему пиджаку. Он сорвал его, посмотрел; это оказалось письмо.

"Дорогой Захар Захарович! – размашисто было написано в начале листка. – Ну, парень, ты просто в рубашке родился, хотя…Нет, мы не шутили, относись к нам, как хочешь, но ведь каждому хочется кушать, а у нас ещё и семьи…Короче, мы действительно хотели тебя в лёгкую прирезать и продать твои органы, которые, судя по всему, должны быть в нормальном, здоровом состоянии; ты, очевидно, не наркоман, хотя твой бурный восторг на предложение триметилфентанила…Будь осторожен! Хотя…Короче, мы не уверены, знаешь ты это, или нет, но ты заражён СПИДом, причём таким штаммом, которая современная наука пока не может вылечить. Мы сделали обычный анализ и тут же обнаружили это. Как ты понимаешь, продать органы, заражённые неизлечимой формой СПИДа, не представляется возможным. В связи с этим мы решили сохранить тебе жизнь и вообще ничего с тобой не сделали, только отвезли тебя подальше от «Склифа», чтоб ты сразу не рвался с нами разбираться, а прежде хорошенько бы подумал. Твой СПИД тебя спас от нас, пока что ты, как можешь заметить, жив и целёхонек, но это не значит, что его у тебя нет. Этот штамм развивается достаточно быстро, хотя бывают и исключения. Поэтому, мы не советуем тебе нам сразу мстить – если ты вернёшься, тебя, во-первых никто к нам не допустит (все уже предупреждены) и – более того – тебя сразу же схватят санитары, и на этот раз, тебе не удастся уйти из наших рук невредимым, несмотря на все твои СПИДы. Так мы решили себя обезопасить. Помни – мы могли сделать с тобой всё, что угодно, хоть яйца тебе отрезать, но мы пожалели тебя, так как тебе всё равно не долго ещё осталось – чего тут душой кривить. Поэтому, предлагаем тебе забыть всю эту историю, и ещё совет – не суйся никогда в морг, это – гиблое место! Попробуй с пользой и наслаждениями провести те несколько месяцев, которые у тебя ещё есть. И можешь теперь смело становится наркоманом, либо алкоголиком – тебе теперь всё равно.

Желаем удачи. Твои несостоявшиеся убийцы врачи Кононов и Карпель. 17 июня 2022-го года".

Прочитав это послание, Зудов, неожиданно для самого себя, как-то нервно расхохотался. Удивительно! Будь в том ларьке с деревенским парнем-продавцом «Писёныш» без ксилита, и он бы сейчас был уже на том свете, выясняя "вечное может быть"! Выходит, что Палтус его просто спас от смерти, заразив!.. Но кто бы мог подумать! А они, конечно же, ещё не знали, как лечится этот пресловутый штамм СПИДа – не зря Труть говорил, что это только-только открыто. Вот извив судьбы! Хотя он сам дурак – полез прямо к чертям в пекло! С другой стороны – откуда же он мог знать, что эти врачи – такие подонки…Хотя, как правильно заметил, кажется, Карпель, сейчас время такое…И всё же, как же клятва Гиппократа?!..

– Скоты! – совершенно как-то незлобно вслух сказал Зудов, сунул руку в карман и убедился, что деньги они ему почему-то оставили. Пожалели бедного больного. Нет, ну в самом деле, – скоты!!!

Захар Захарович завёл мотор и не спеша выехал из этого дворика. Прямо на выезде он обнаружил большой ларёк с многочисленным количеством товаров. Он остановился, вышел и безразлично спросил у рослого, молодого, мускулистого продавца:

– "Писёныш" есть?

– Какой вам? – участливо спросил продавец.

– Без ксилита.

– Три рубля пачка.

– Дайте две! – счастливо улыбаясь, сказал Зудов, затем добавил: – И ещё две баночки "Герыча"!

– Что – оттянуться хочешь? – спросил продавец, выставляя в окошечке заказанное Зудовым. – Кстати, лучше всего «Герыч» и «Верыч» пополам. Никогда не пробовал такой коктейль?

– Нет уж, спасибо! – резко парировал это предложение Зудов, расплачиваясь.

– Да на здоровье, мне-то всё равно…

Зудов сел в свою машину, раскрыл две пачки «Писёныша» и немедленно съел его содержимое. "Вот и всё!" – как-то пусто подумал он, прощаясь со своим СПИДом, который спас сейчас его жизнь. После этого он залпом выпил две банки «Папы-Геры», и через пять минут уже блаженствовал, представляя всё, случившееся с ним, как какой-то идиотский наркотический «глюк». Он откинулся в своём сиденьи и жадно закурил, радуясь нарастающему действию «Герыча» и вообще – бытию, как таковому, которое вновь было с ним. Но тут в голове его раздался характерный вызов.

– Зэ-Зэ!! Зэ-Зэ!! Куда ты опять делся! – раздался неугомонный голос Трутя. – Я уж подумал грешным делом, что ты либо опять нажрался, либо тебя где-нибудь прихлопнули. Я ведь забыл тебя предупредить, что эти врачи из моргов…Ты жив вообще?…

– Да, я, как ни странно, жив, – радостно отчеканил Зудов. – Но лучше бы вы меня предупредили! Они действительно меня усыпили и хотели пустить на органы…

– Ах, блин! – сокрушённо промолвил Труть. – Никитка мне то же самое говорил, а я тебе звоню, звоню, ну, думаю, всё, конец нашему Захарычу…И как же тебе удалось?…

– Они обнаружили у меня неизлечимый СПИД, и вот я очнулся в своей машине, живой, как никогда и счастливый! Представляете – в ларьке, в который я сразу же обратился перед этим проклятым путешествием в морг, не было без ксилита! Это-то меня и спасло!

– Вона как! – облегчённо выдохнул Труть. – Ну а сейчас-то ты что?

– Сейчас уже всё. Купил. Съел. Вылечил.

– Ну да, они просто не знали, это ж только что…Ну, ты прямо в рубашке родился! Хотя – работник ты, надо сказать…

– Знаете что?! – раздражённо выпалил Зудов. – Это вы – начальник никудышный! Вы вполне могли знать, что в морге никаких документов нет, что они все в истории болезни, и мне там вообще было нечего делать, и могли бы меня действительно предупредить об этих суках-врачах…

– Да я думал – ты знаешь! – изумлённо сказал Труть. – В морге ты просто выбираешь покойника и за взятку…Ну а насчёт врачей…Ну кто бы мог подумать, что они все – такие гады! Хотя, конечно, они больше получат за твои органы, чем все наши взятки…Ладно, согласен, это мы всё не продумали. Да и не надо было тебе, конечно, по любому соваться в этот морг…Гиблое место! Между тем, рабочий день идёт к концу, а у нас ещё ничего нет. Ты готов задействовать "Хроник"?

Этого вопроса Зудов боялся больше всего. Что-то недоброе предвиделось ему в существовании этого «Хроника»; он готов был буквально на всё, лишь бы не включать его.

– Свен Свенович!.. – заканючил он. – Ну дайте мне ещё один шанс! Я успею. Тем более, меня сейчас осенила одна замечательная идея!

– Ну? – нетерпеливо спросил Труть.

– А поеду-ка я сейчас…в роддом!

– В роддом?… – ошалело сказал Труть. – А…чего тебе там? Там что, старички рождаются?

– Да в том-то и дело, что нет. Но рождаются. Дети. Будущие граждане. Пока недееспособные. Улавливаете?

– Погоди-ка, погоди-ка… – рассудительно проговорил Труть. – А, ты переписываешь данные новорождённого, расписываешься за него, а мы уже с нотариусом…Оформляем его как взрослого человека! А там – ищи-свищи! Смотри-ка – молодец! А ты успеешь?

– Да они рождаются хоть ночью.

– Слушай – верно! – весело сказал Труть. – Не зря я тебя держу своим заместителем! Ну, дай бог, хоть это получится…Остальное – дело бумажной техники и моего нотариуса. Ты смотри…Блистательная просто идея! Ладно – дуй в роддом, там разберёшься, а я пока с Никиткой посоветуюсь – больно парень башковитый! И держи нас на связи – чтобы без глупостей…Я теперь от тебя всего жду! А то ещё самого обратно в мать засунут!

– Да не засунут, Свен Свенович, – радостно улыбаясь, на эйфорической волне «Герыча», сказал Зудов. – На этот раз всё будет тип-топ!

– Ну ладно, – с надеждой в голосе проговорил Труть. – Отключаюсь! Если что – сразу звони. Ну и я…Да подожди ты, Никитка, хватит меня вечно хватать за…

"Вот педрила старый! – счастливо подумал З. З., вырубая свой внутриголовной телефон. – Впрочем, какая мне разница! Человеку так нравится. Ну что – стану я когда-нибудь миллионером, или нет?!..»

И он, весело насвистывая всем осточертевшую некую современную песенку, поехал вперёд – в роддом, навстречу новым приключениям этого прекрасного рабочего дня своей жизни.

13. ВЕЛИКОЛЕПНОЕ СРЕДСТВО ОТ ПРЫЩЕЙ

Ближайший роддом, адрес которого З. З. Зудов выяснил по карте, оказался каким-то захезанным четырёхэтажным домишкой, внутри которого, казалось, не происходило вообще ничего, не говоря уже о появлении новых людей на Свет Божий; этот домик был настолько донельзя унылым, совершенно как будто без наличия мерзкого петушиного взвизга, олицетворяющего каждодневное бытие некоего здешнего работника, так нуждающегося в чёткости и работе в нужное ему время действительности, что ему приходилось вообще не спать, а, ворочаясь, нетерпеливо ждать вожделенного петушка, чтобы, в результате противного «кукареку!», получить разрешение вскочить с кровати и начать заниматься различным приёмом родов, либо кормлением; но вообще-то сейчас ещё не было характерного утра, знаменующегося неотвратимой побудкой, а был всего лишь конец рабочего дня – ранний вечер, где и так ещё никто и не спал, за исключением измученных рожениц, поэтому Зудов смело подошёл к тёмной двери, за которой как раз скрывались тайны производства Новых Людей, и, секунду поколебавшись, нажал кнопку звонка, который тут же звонко зазвенел, напоминая всё равно раннеутреннего непременного петушка, словно сейчас в самом деле было уже утро, а ещё не вечер.

Дверь почти немедленно открылась; за ней стоял молодой юноша в белом халате, с озабоченными и строгим выражением лица.

– Где?!.. – спросил он, что-то высматривая за Зудовым. – Где жена-то?!..

– Какая жена? – не понял З. З.

Юноша криво ухмыльнулся:

– Вы, что ли, рожаете?… Где жена-то? Сбежала?… Испугалась?

– Да нет у меня никакой жены!.. – почему-то злобно проговорил Зудов. – Вы – врач?

– Акушер я, – растерянно ответил юноша. – Так чего же вы звоните?… Здесь же роддом!..

– Знаю, знаю, – сказал З. З., гордо выставляя вперёд левую ногу. – Слушай, парень, у меня к тебе дело. Можно войти?…

– Если вы не рожаете, – резонно произнёс юноша, – и у вас никто здесь не рожает, тогда какого хера, – при этом ругательном обороте, который юноша наверняка употребил, чтобы выглядеть взрослым и «крутым», он, тем не менее, покраснел, совсем как девица, решившаяся наконец отдаться какому-то хмырю в первый раз в своей жизни, – вы здесь делаете?

– Как зовут-то тебя?

– Ростиславом, – машинально ответил юноша, но затем спохватился: – А причём здесь моё имя?…

– Послушай, Ростислав, – решил пойти "ва-банк "Захар Захарович, – Ты хочешь заработать пять тысяч рублей? Можно войти? Не бойся; я – бизнесмен.

– Настоящий? – с недоверием спросил Ростислав. – А что я должен делать?

– Да ничего, – рассерженно, что его всё ещё не пустили внутрь, ответил Зудов. – Ты же акушер?

– Ну да, – с гордостью. сказал Ростислав. – Так, всё-таки, что от меня требуется?

– Ты просто дай мне паспортные данные какого-нибудь новорождённого! – сказал Зудов, начиная уже терять терпение.

– У них же нет ещё паспортов!

– Тьфу! – сказал Зудов. – Ну это я так выразился! Ну – фамилия, имя, отчество, когда родился и тому подобное…Уяснил?

– Уяснил, – просиял Ростислав. – Кажется, я понимаю. Заходите, – наконец пригласил он. – Вас-то как зовут?

– Захаром Захаровичем, – строго сказал Зудов, переступая порог этого места прибавления человеческого рода. – Давай мне данные и получишь пять тысяч рублей.

– Вам всё равно кого? – спросил Ростислав, проходя вместе с Зудовым в небольшую комнату-бокс, в центре которой стоял столик с различными бумажками и бутылью прозрачной жидкости, совсем, как в морге.

– Абсолютно, – ответил Зудов, бесцеремонно садясь на белый стул, стоящий у столика.

– Тогда, может, подождёте немножечко – там сейчас как раз Герасимова рожает, а у меня тут все её данные. Принимает мой брат Мстислав, а имя она уже решила какое – если мальчик, то Слава, в честь отца Силявченко, а если девочка, то – Анна, в честь мамы.

– Нет уж, девочка мне совсем не к чему! – раздражённо сказал Зудов. – Давай мне мальчика!

– Так я что ж – Господь Бог?… – укоризненно заметил Ростислав.

Зудов пристально поглядел на него, потом коротко бросил:

– Не похож!

– Так чего ж вы от меня хотите!..

– Давай уже родившегося кого-нибудь, мальчика…

– Да на них-то документы там, – Ростислав неопределённо куда-то махнул рукой. – Да вы подождите, она сейчас уже родит. Сейчас Мстислав придёт…И имя уже есть – Слава…

– У меня очень мало времени! – напряжённо воскликнул Зудов, почему-то вспомнив о «хронике». – Так что, сделай так, чтобы мальчик уже родился! Или сходи… – Зудов аналогично махнул рукой в неизвестном направлении…

– Да я скажу, конечно, за пять тысяч-то…Просто я поссорился с Сашей, он будет интересоваться – к чему, да зачем…А тут у меня всё здесь. Вот: Герасимова Анна Георгиевна, сейчас рожает, отец – Силявченко Святослав Дмитриевич…Сейчас родится, вы и запишете: Герасимов (они уже договорились фамилию по маме, а может, не расписаны ещё) Бронислав Святославович, родился 17-го июня 2022-го года в Москве…Или же будет Герасимова Анна Святославовна…

– Не надо мне никакой Анны! – буркнул Зудов.

– Да не будет её! – воодушевлённо воскликнул Ростислав. Там уже на «узи» проверяли – мальчик! Яйца даже прослушивались! А вы посидите, сейчас…Хотите самогона? Можете уже записать: Герасимов, как я сказал, Бронислав Святославович…Сейчас Мстислав выйдет…

У Зудова от всех этих «Слав» уже голова закружилась. Тем не менее, он достал лист бумаги, ручку, записал "Герасимов Бронислав Святославович", потом вытащил две тысячи рублей и протянул Ростиславу.

– На…получишь ещё три, когда родится, или сходишь и сообщишь мне ещё кого-нибудь. Только мальчика!!

– Ой, а у нас почему-то сейчас одни девочки! – вдруг вспомнил Ростислав, немедленно пряча деньги. – Да вы не волнуйтесь! Сейчас родится. Говорю – там уже яйца прослушивались!

– Как это – одни девочки! – возмутился Зудов. – Ты что – издеваешься?!..

– Да нет, ну бывает так… – засуетился Ростислав. – Сейчас вообще мало рожают, а если уж рожают, то…девочки! Парней совсем стало мало! – сокрушённо сказал он.

– Мало? – удивился Зудов. – А тебе-то что? Ты что – педераст?…

– Да нет, что вы!.. – возмутился Ростислав. – Только больно эти бабы достали! А однополо я это…только с братом, с Мстиславом спал. Но это же не в счёт – брат! Ну, в тринадцать лет меня этот…Левон Геворкиевич Петросян отоварил в эту…ну, в попу. И вы знаете – мне даже понравилось! Нет, я не пидор, у меня даже невеста есть…Ярослава, но она до свадьбы тоже даёт это…ну, только в попу. А с парнями-то даже сподручней, чем с тёлками, они так достали, и рождаются одни эти…как в анекдоте – уроды двупопые…

– Надо тебя с моим начальником познакомить, – вдруг зачем-то сказал Зудов. – Он как раз любит парней.

– Да? – с надеждой спросил Ростислав. – А он это…в попу может пихнуть? А то мне даже понравилось после Левона Геворкиеча, не подумайте только, что я – пидор…

– Да мне всё равно, – зевнув, сказал Зудов. – Хоть ты будь лесбиянец.

– Ой, что вы такое говорите!.. – издал смешок Ростислав. – Самогон-то будете? Сейчас уже должна родить…А то я поссорился с Сашей, он-то хочет, чтобы я его, а я хочу – чтобы он. Мне больше нравится, когда меня это…в попу пихают. Это я после Левона Геворкиевича, я-то его задушил нечаянно, мы играли в садомазохизм…Ну, мне по молодости дали пять лет, отсидел три за хорошее поведение…Ну, меня там, на зоне-то все блатные это…в попу пихали. А что – а по-другому там не выживешь! А так тебе и сигареты, и чай, особенно, когда Звяга меня пользовал, он вообще меня любил, кончит мне внутрь, аж в самый желудок, скажет "Ништяк!", и тут же пачку сигарет подарит, и чая…

– Значит, ты – петух? – равнодушно спросил Зудов.

– Да, – честно ответил Ростислав. – У меня даже татуировка есть. Нет, вы не подумайте, что я – пидор там какой-то, у меня даже невеста есть…Я просто люблю, когда меня в попу пихают – люблю, и всё…Я даже кончать научился…Он кончает, и я кончаю…Пейте ж самогон-то!

Ростислав протянул Зудову уже налитый стакан. З. З. не раздумывая тут же выпил его залпом. У самогона был какой-то странный привкус.

– Это из чего самогон-то? – недоверчиво спросил он, прислушиваясь к ставшими вдруг явственно резкими крики роженицы.

– Да местный! – гордо произнёс Ростислав. – Из молока женского. Оно скисает, ну а я гоню…А что – плохой? Он же самый натуральный; мне вообще говорили, что если надрочить в него…

Зудову немедленно стало плохо, он встал, отошёл, обнаружил умывальник и тут же блеванул в него, вытошнив весь этот сцеженно-сдроченный самогон.

– Ой, что это с вами!.. – испугался Ростислав. – Вообще, к нему привычка нужна, особенно с малафейкой-то…Она просто для вкуса, но это, конечно, на любителя…Бабникам-то, конечно, лучше, наверное, с месячными…Или…со смазкой пиздячьей…

Зудов немедленно блеванул опять.

– Ой, что это с вами!

Зудов смачно высморкался, сел опять за стол, вытащил белый лист бумаги и в конце его написал: "Герасимов Бронислав Святославович".

– На-ка, подпишись за Герасимова, – приказным тоном сказал он Ростиславу.

– Как…что? Он же ещё не родился, и вообще – как я могу расписываться за младенца!

– Ты три штуки ещё хочешь? – осведомился Зудов.

– Понимаю, – осторожно сказал Ростислав и поставил неуёмно-размашистую подпись.

– Ну скоро она там!.. – нетерпеливо сказал Зудов. – Ой, мне ж нужно ему паспорт придумать!.. Ладно, со Свен Свенычем что-то решим…А вдруг – это туфта?… Не продумал, опять не продумал!!

Открылась дверь, вошёл другоё юноша в белом халате с потным лицом, абсолютно похожий на Ростислава. Тот заинтересованно посмотрел на него.

– Ну как, кто родился-то?…

– Мальчик, – грустно сказал Мстислав. – Мёртвый.

– Тьфу ты, ёб твою мать! Вот везёт! – почти крикнул Зудов, порывая листок с подписью Ростислава. Ростислав виновато развёл руками.

– Иди к своему Саше! – возмущённо приказал З. З. – Давай мне данные какого-нибудь живого!

– Да там же одни девочки…

– Хрен с ним, может и баба сгодится…Сейчас я узнаю.

Зудов щёлкнул себя по уху, и ему немедленно ответили "Алё".

– Свен Свенович, – как бы оправдываясь, проговорил Зудов, – представляете, ждал рождения мальчика, а он вылез мёртвым! А больше тут одни девочки! Может, нам девочка подойдёт? Хотя, паспортов-то у них ещё нет, это мы как-то не подумали!

– Слушай меня внимательно, Захар Захарович Зудов, – строго и как-то торжественно раздался голос Трутя. – Все эти мальчики, девочки…Вообще, это просто какой-то маразм! Ничего тебе доверить нельзя! Конечно, у них нету паспортов! Никитка мне это сразу сообщил. Но это не главное. Понимаешь, Зэ-Зэ, у нас какие-то дикие неурядицы с «Лунстроем». Я не понимаю, что у них там случилось! Задолжали нам кучу бабок – дивидентов – а на звонки вообще не отвечают! Так что ты дуй сюда, в фирму, тебя уже ждёт билет; документы и доверенность сдашь Никитке, и уже через два с половиной часа ты должен лететь на Луну!

– Как, что? А как же…труп, дело?

– Никитка займётся. Нет – ну, может ты на Луне кого-нибудь найдёшь. В звездолёте включишь «Хроник» – времени у нас нету никакого!

– Но… – испуганно пробормотал Зудов.

– Никаких «но»! Иначе уволю! Они должны нам почти два миллиона, надо на месте разобраться и вытрясти из них…

– На Луну… – обречённо проговорил Зудов.

– На Луну. В "Лунстрой"!

– А может…без "Хроника"? – с надеждой спросил Зудов.

– Фиг с два! Мы что, тебе просто так его вживляли? Без «Хроника» ты на полгода можешь зависнуть, а с «Хроником» ты уже сегодня же будешь мне докладывать. Так что я тебя жду! Сдашь бумаги, берёшь билет – и в космопорт!

– Я боюсь летать! – жалостливо воскликнул Зудов.

– Ничего, поспишь, я дам тебе снотворное! Всё; я всё сказал, обсуждений никаких не принимаю. Жду немедленно! Напишешь доверенность, подпишешься – и в «Лунстрой»! Шутка ли – два миллиона!!

– С кем это вы разговариваете и как? – спросил у З. З. оторопелый Ростислав.

– С начальником, – мрачно ответил Зудов. – Телефон у меня в голове. Блин, на Луну посылает, падла!!

– Да что вы!! – хором сказали Ростислав и Мстислав. – Как мы вам завидуем!

– Нашли чему завидовать, – замогильно сказал Зудов. – Не переживу я этого! Ах, этот долбанный "Лунстрой"!

– Ах, Луна, Луна… – мечтательно произнёс Ростислав, поглаживая попку Мстислава.

– Говна! – сказал Зудов. – Да пошло это всё!

Он сложил бумаги в свой кейс и нарочито громко щёлкнул замком.

"Ладно, придётся слетать, испробовать этот чёртов "Хроник"!"

– Ребята, – вдруг сказал он, обращаясь к Ростиславу и Мстиславу, которые стояли перед ним, обнявшись, – а может это ещё не конец?!!