Текст книги "Главнокомандующий (СИ)"

Автор книги: Егор Чекрыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Все это позволяло тренироваться до изнеможения. До остановки сердца. Благо Реаниматор не просто возвращал тебя к жизни, но и "перестраивал" организм таким образом, чтобы в будущем, подобные нагрузки переносились с легкостью неторопливой прогулки по скверу...

В лучшие свои времена, я доходил до того, что за двухчасовую тренировку, умудрялся дважды, (а пару раз и трижды), побывать в реаниматоре, причем не из-за ранения или травмы, а из-за чрезмерных нагрузок. А после, спокойно шел в тренажерный зал, изучать теорию.

По сути – при современном уровне Медицины, вопрос тренировочных нагрузок был лишь вопросом силы воли. Если воли хватало переступить через себя и сделать невозможное – ты это делал. Иногда от этого можно было даже умереть. Но в наше время – смерть это еще не смертельно.

Я это быстро понял и себя не жалел. Да и что там говорить – если на тренировке ты смог избежать реаниматора – будешь ходить весь день уставшим, а так – полежал полчасика, и выходишь полный сил и энергии.

Впрочем, меня быстро притормозили. Сначала офицер-психолог провел со мной серию бесед, выясняя, нет ли у меня тяги к самоубийству. Оказалось, что нет. Просто мой разум способен подавить даже инстинкт самосохранения.

...И называлось это – "реанимационной зависимостью". (Есть и такая болезнь оказывается). И от нее надо срочно излечиваться, причем – без реаниматора.

Мне было объяснено, что подобное поведение приучает меня к неадекватной оценке собственных сил. Ведь не буду же я всю свою жизнь проводить возле реаниматора? После чего, моему сержанту-наставнику было приказано укладывать меня в реаниматор, только в случае травм и ранений. После нескольких "ломок", я стал куда более осмотрителен с выбором нагрузок. Но к тому времени, мое тело уже обросло мощной, но подвижной мускулатурой, стало гибким, а реакции убыстрились до немыслимых ранее скоростей.

Но все это конечно были игры. Пусть полезные, но игры. Однако и в основных дисциплинах я блистал, радуя своих учителей. – Мне, вошедшему в сотню лучших выпускников по планете Земля, это было несложно. Благо все обучение сводилось в "приспособлении" старых теоретических знаний, к новым необычным условиям.

В общем – что ни говори, а хорошее это было времечко. – С одной стороны – занят весь день, пользуюсь авторитетом среди сокурсников и уважением педагогов, а с другой, – еще ни за что толком не отвечаю, и по сути, провожу большую часть времени играя на симуляторах, и при этом могу честно говорить, что занимаюсь серьезным делом.

Ну а спустя пару месяцев после Присяги, я стал Командиром Курса. Тут я впервые вкусил горько-сладкий хлеб руководителя. – Ко мне обращались за помощью, со мной советовались. Меня даже использовали как третейского судью, при разрешении споров. А когда Зухра, с которой я вообще-то не был особенно близок, попросила совета в отношении своего будущего именно у меня, будто я какой-то офицер-психолог... Ну как тут не вообразить себя Богом, всеведущим и всезнающим?!?!?!

Окружающий мир был прекрасен, несмотря на все свое уродство. Будущее рисовалось в ярчайших и наисветлейших красках. А офицеры-наставники, вовсю рисовали мне схемы карьерной лестницы, по которой я смогу добежать до Сияющих Вершин в наикратчайшие сроки. ...Только не говорили, какой геморрой вызывает пребывание на этих Вершинах.

В общем – закончив Академию первым на курсе, я имел выбор между тремя, наиболее престижными должностями.

Мне предлагали Штаб, должность Специалиста по Вооружению, и пилота Курьера. Причем все они, сразу давали право на четвертую гражданскую категорию, и это при том, что мои товарищи, получали лишь условно-третью.

Я выбрал Курьера, поскольку это показалось мне наиболее романтичным. И не прогадал. За эти полгода, я побывал на десятках разных планет, причем не тех, куда можно пройти через кабину Перехода, а едва освоенных, а то и вообще – абсолютно диких. А еще во время этих полетов, я смог пообщаться с самыми интересными людьми среди всех Служб. Именно с теми, кто занимается самой, что ни на есть, настоящей, и даже опасной работой, или занимает наиболее высокое положение в рейтинге Служб. Да что там говорить – однажды я даже "подвозил" собственного дядю. Да, да, – того самого, Пантелеймона Цереновича.

А уж свести "приятные знакомства" с ребятами из Служб Перехода, Дальней Разведки, Медицинской Службы, Строительной Службы и прочих..., все это было более чем интересно и полезно. Поскольку за время "сидения" в каюте, мы успевали поболтать о многом, и так я узнал много полезного о специфики работы других Служб. Что в конечном итоге, оказалось для меня очень полезным спустя четыре года...

В общем-то, когда я вывел Курьер за орбиту самой дальней планеты системы, проложил маршрут полета, и врубил двигатель Аль Хусейна на полную – делать в кабине больше было нечего.

Но и уходить из нее не хотелось.

...Хотя... Кого я обманываю?

Здесь в кабине – я был царь и бог. А там, я снова стану нелепым Колей Кукуевым, который вынужден отбиваться от наскоков разных там гражданских, и терпеть их наезды и претензии.

Но сидеть в кабине не имело смысла, да и по правилам, я обязан был проверить своих пассажиров. ...Тех самых – гражданских.

Так что – встал и пошел. Естественно, для начала в самую ближнюю каюту, где располагались мы с Сидором.

Естественно, вопреки правилам – его там не было!

Естественно он торчал в каюте девушек!

Естественно он сразу– "Как только я понял, что включились маршевые двигатели Колечка", – отправился сюда, чтобы... – "Проверить, как там наши девочки перенесли старт".

А от моих слов насчет того, что это Моя обязанность проверять пассажиров, в том числе и Его, – он отмахнулся со словами. – "Ну я же уже летал на этих кораблях...".

Мне хватило выдержки пригласить его вместе со мной проверить Полуэкта, и уже в коридоре вставить большой и конкретный пистон. Аргументируя это тем, что дескать на корабле и так полно безалаберных гражданских, и если еще и он будет подрывать мой авторитет игнорируя приказы и нарушая технику безопасности – наш полет может окончиться весьма трагически. Сегодня он решил выйти из кабины до официального разрешения, а завтра какой-нибудь Фариде, взбредет в голову понажимать кнопки на пульте управления кораблем. Взрыв будет ярким, но беззвучным – звуковые волны в вакууме не распространяются!

Он счел мои обвинения справедливыми, и обещал впредь так больше не делать.

Я его извинения принял, но вину не простил, и отправил отрабатывать свой грех на камбуз, а сам пошел к Полуэкту.

А вот этот был паинькой. Он до сих пор лежал, пристегнувшись к противоперегрузочному креслу. Я отстегнул его, спросил нет ли жалоб и пожеланий, и не слушая ни тех ни других – сурово напомнил, что во время полета запрещено снимать скафандр.

Он робко попробовал вякнуть по этому поводу, но я порекомендовал ему сначала самостоятельно поискать в Сети симптомы лучевой болезни, или фотографии трупов людей скончавшихся от этого заболевания, прежде чем начинать очередную кампанию за свободу самовыражения.

Я правда сомневаюсь что в Сети можно отыскать что-то подобное. Да и сам, честно говоря с такими ужасами не встречался, но зато читал мемуары Хиллари Вондрачековой, – которая до того как сменить пол и стать террористкой, была опытным исследователем космоса и повидала там всякого. В том числе и трупы. Которых и описала в своих дневниках столь выразительно, что Полуэкт сразу заткнулся, едва прослушал мой вольный пересказ мемуаров великой женщины, чья беспощадность и героизм, отобрали у мужчин право называться сильным полом.

Он вообще как-то присмирел, если не сказать стух! И голос стал тише, и интонации не столь выразительны. И даже осанка, не такой прямой и надменной как раньше, (хотя может, так казалось из-за скафандра?). А главное – из глаз исчез этот блеск победителя и вершителя судеб.

Видимо, сия метаморфоза случилась с ним в результате разговора с дядей Пантелеймоном, или из-за новой прически, а может – непривычного окружения. Первый полет на Курьере, всегда действует на новичков угнетающе. Тут тебе и неприятная вибрация, и тяжесть скафандра, и понимание того, что в сотне метров от тебя находится взбесившийся суперреактор, которого лишь точная автоматика удерживает на грани взрыва. Взрыва, способного разнести вдребезги нашу старушку Луну.

Но присмиревший Полуэкт нравился мне куда больше, чем прежний – самодовольный и всюду сующий свой нос. Так что я не стал выяснять причины его депрессии, и уж тем более – пытаться лечить ее, а просто пригласил на камбуз, пообедать.

Вообще-то, на Курьерах камбуза нет.

Камбузом на Курьерах, называли аварийную палубу, на которой было достаточно места, чтобы разместить там всех пассажиров корабля, и попасть на которую, можно из любой каюты.

Секрет был в том, что аварийная палуба, при случае, могла отделиться от корабля, становясь аварийной капсулой. А следовательно, именно на ней хранились все запасы продуктов, имелись жилые модули, и стояли регенерационные установки.

Немного технических деталей; – двигатель Аль Хусейна не толкает корабль сквозь пространство. Он проносится через него сам, и захватывает вместе с собой все предметы в радиусе 151,4 метра. И потому, любой космический корабль, имеет форму шара, как наиболее оптимальную.

На Курьерах, в центре, естественно находился двигатель Аль Хусейна, вокруг него – запасы топлива, в самом низу этого шара стояли фотонные и планетарные двигатели.

Над центром, располагался толстый изолирующий слой, потом небольшой грузовой трюм, а на самом верху, – жилой отсек. Над жилым отсеком – находилась спасательная палуба, которая, в случае если автоматика не справится с разбушевавшимся суперреактором – отстреливалась в космос вместе с теми пассажирами, что успели на нее подняться. А подняться на нее, можно было из любого жилого помещения корабля, включая коридоры и гальюн. И потому – спасательная палуба была самым просторным помещением Курьера. А поскольку и запасы харчей, тоже находились на ней, по традиции, она становилась и общей столовой, и кают-компанией, и спортзалом.

Когда я показал Полкэкту, как подняться на Камбуз из своей каюты – Сидор уже успел приготовить обед. Да и как было не успеть, если питаться в скафандре высшей защиты можно только спецканцентратами – тюбики которых, вставлялись в специальные держатели скафандра. Во время транспортировки от держателя до мундштука, ("соски", как мы его называли), содержимое тюбика подогревалось, что было немаловажным, поскольку в вакууме, случается, бывает холодно. Так что вся готовка обеда, заключалась в том, чтобы достать соответствующие тюбики со склада.

Я начал было вставлять тюбик в держатель скафандра, как вдруг понял, что нам тут резко не хватает женского общества.

– Сидор, а ты объяснил девушкам, как подняться на Камбуз? – спросил я своего не в меру прыткого родственника.

– Э-э-э, как то не успел... – сказал он, виновато отводя глаза.

В отместку за то, что на Байконуре-107 он взял сторону гражданских, я отчитал его при Полуэкте, причем не слишком сдерживаясь при выборе слов. (Хотя строго говоря, всех этих слов, заслуживал именно я, ибо обязанность объяснить пассажирам, ЧТО ТАКОЕ КАМБУЗ, лежала на мне). Он не стал возражать, хотя и мог бы, и вызвался пойти к девушкам и все им подробно объяснить. Но я, (поскольку это была моя обязанность), сделал вид будто больше не доверяю ему, и объявил что сделаю все сам. (Да, вот такой я мстительный гад).

Естественно, я никуда не пошел. Зачем? – Если в наших скафандрах имеются модули связи? Так что я связался с девушками, не меняя своей величественной позы, и быстренько объяснил им как пользоваться скоростным лифтом. Они появились через пару минут. Причем первой была Светозара. Еще пару минут, я потратил на то, что бы объяснить всем присутствующим как есть в скафандре, и провел краткий обзор маркировки тюбиков с едой. И мы приступили к трапезе.

Как это обычно и бывает, первая трапеза в скафандре, проходит в напряженной деловой обстановке. Конечно, в том что бы чуть сжать зубами "соску", и получить порцию еды, нет ничего сложного. Но это только на первый взгляд, а обычно, первые пару раз это не обходится без неприятностей. То слишком сжатые зубы пережимают "соску", закрывая доступ содержимого тюбика. То не удается вовремя остановиться и рот оказывается забит теплой и вкусной массой. То с непривычки, масса попадает "не в то" горло, а то новичок, запутавшись в сенсорной клавиатуре скафандра, начинает включать разные, совсем не связанные с едой функции. Так что пока мои гости пыхтели, сосредоточенно пытаясь пообедать, я хранил молчание. Но как только по вздохам облегчения, и удовлетворенным лицам я понял, что они справились с этим нелегким делом – я счел себя обязанным завести светскую беседу.

Первым делом я прочитала кратенькую лекцию о Курьере, подробно рассказав обо всех деталях, о которых они, как пассажиры данного корабля, обязаны были знать. Касалось это в основном техники безопасности, (не трогайте никаких вещей, о предназначении которых не имеете стопроцентно точной информации). И об их действиях, в случае аварийного сигнала – (бегите к ближайшему лифту, и поднимайтесь на Камбуз).

Во второй части своей познавательной лекции, я коснулся вещей непосредственно касающихся нашей группы.

– Нас слишком много! – провозгласил я с максимальной патетикой. – Данный корабль, рассчитан на трех человек, а нас пятеро. Потому, во-первых, спать будем посменно. А во...

– Но послушай Коля, – беспардонно перебила меня Фарида. – На космодроме этот корабль показался мне просто огромным, почему же тут есть место только для троих?

– Но ведь я уже говорил об этом, – с досадой ответил ей я. – Этот корабль, комбинация из двигателя Аль Хусейна, взбесившегося суперреактора, и огромных запасов топлива. Чтобы вам было понятно, за один этот полет, мы сожжем столько селенского угля, сколько тратят все корабли Человеческой Общности за пять-шесть дней! А еще, почти треть пространства корабля, занято защитной переборкой, которая теоретически защищает нас от радиации...

– Теоретически....???? – испуганно-самодовольно протянул Полуэкт, и состроил мерзкую ухмылочку. Словно бы несовершенство пилотируемого мной корабля, было моим личным уродством.

– Да – теоретически!!! Поскольку селенский уголь излучает так сильно, и в таком широком диапазоне, что полностью защититься от него невозможно. Вот поэтому мы и сидим сейчас в скафандрах, а после полета, пройдем процедуру реабилитации..., или проще говоря – полежим в реаниматоре!

– В реаниматоре!?!?!?! – У этого нытика аж губы затряслись. – Наша жизнь подвергается ТАКОЙ опасности?

– Да нет, не такой уж и опасности. Ну, то есть, конечно, доза, которую мы подхватим за три дня полета, тоже может вызвать лучевую болезнь, если организм слабый, но настолько слабых организмов в наше время не существует. Я вот лично, прослужил на Курьере полгода, совершил за это время девятнадцать перелетов, причем большинство из них были куда длительнее, чем наш, и как видите, до сих пор жив.

– Но зачем тогда Реаниматор? – все никак не мог уняться Полуэкт.

– Да как зачем – подлечиться, убрать возможные последствия излучения, да и просто подремать полчасика в мягком коконе.

– НО РЕАНИМАТОР!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

– Слушай, Полуэкт, ну что тебе так дался это реаниматор, это же обычное медицинское оборудование. – Довольно миролюбиво спросил я. Сытная еда, и тот факт, что в кои-то веки, все общество внимательно слушает мою персону, настроило меня на благодушный лад. Так что даже Полуэкт, почти не вызвал у меня раздражения, скорее чувство легкой жалости, уж больно подавленным он выглядел после старта. Впрочем, кажется он начал понемногу оттаивать. – Можно подумать, ты никогда им не пользовался.

– Лишь шесть раз, когда моя жизнь подвергалась серьезной опасности!!!! – провозгласил он с гордым видом, словно эта "серьезная опасность" – была его личной заслугой. Но лично я подозреваю, что половину этой "серьезной опасности", представляли случаи легкой простуды или приступы поноса.

– Ну тогда понятно, почему ты так обеспокоился. Лично я, бывало, валялся в реаниматоре, по нескольку раз на дню, так что привык, к этой, в высшей степени полезной машинке.

– Ты сильно болел? – спросила меня Светозара (Ах ты лапушка моя, беспокоишься о моем здоровье?!?!?)

– Да нет – в Академии. Это такое учебное заведение ВС. Там мы постоянно что-нибудь ломали себе и другим, расшибались или калечились. А иногда случались остановки сердца от излишнего перенапряжения, так что реаниматоры стояли там почти на каждом углу!!!!

– ?????????????????????????????????????????????????

Немое изумление, написанное на их лицах, спустило меня с небес на землю. Я как-то забыл что общаюсь с гражданскими, для которых обычные для нас вещи, были чем-то запредельным, на грани добра и зла.

–... А во-вторых, – давайте договоримся, что в случае аварийной тревоги, бодрствующий пассажир бежит к ближайшему лифту вне каюты, а спящий – стартует из каюты. – Это понятно?

– А почему???? – гражданские задали этот вопрос, почти одновременно.

– Ну, потому что спящему еще надо проснуться, сообразить что происходит, а бодрствующий сможет среагировать сразу.

– А почему, вы там так часто что-то друг-другу ломали. – Глаза Фариды горели, а ноздри раздувались словно у хищного зверя, почуявшего запах крови.

– Ну, в основном, для закалки характера. – Начал мямлить я. – Ну понимаешь, нашей целью было не сломать что-то другому, а так сказать – испытать себя.

– Вы что же, просто так вот, брали и ломали друг-другу кости?

– Да нет, – меня возмутила подобная постановка вопроса. – Не просто так, а в Драке! Это такая..., ну вроде такого вида спорта.

– Я знаю, что такое Драка, я сама ей занимаюсь!

Вот тут же отвисла челюсть у меня. Эта небожительница Фарида, восходящая звезда Инфора, тренируется в Драке!!!! Да она даже знать не должна, что это такое!

Я посмотрел на нее совсем другими глазами, и обратил внимание на то, чего раньше даже не замечал, (хотя ЭТО бросалось в глаза).

Гибкое, хорошо развитое тело, рельефный пресс, мускулистые ноги, и отточенные движения, все это я смог "увидеть", когда вспомнил как выглядит Фарида без скафандра. Даже ее "немодная" в этом сезоне короткая прическа, вдруг "вписалась" в тот образ "драчуньи", который я наконец-то смог опознать.

Правда с современными тренажерами даже самый распоследний лежебока и сладкоежка, мог за пару месяцев нарастить себе тело атлета, при этом даже не вставая с дивана.

Но вот ее взгляд! Взгляд бойца, такой же как у Груни, Матильды, Зухры, или любой другой выпускницы Академии, хотя бы той же Победы.

– Прости за вопрос, но ГДЕ.....?

– Я состою в Клубе Внучек Феминистской Революции!

– КВФР... – Я припух уже по настоящему. Только вот члена официально разрешенной террористической организации, мне еще и не хватало на этом корабле. Правда за последние лет триста, за ними вроде ничего такого не числилось..., но все равно – какой-то озноб меж лопаточек-то пробежал...

Однако понятно, откуда у этой девицы такие связи, что для нее даже погоду меняют. С КВФР даже Координационный Совет лишний раз предпочитает не связываться.

– Я кстати видела записи твоих боев. – Продолжала Фарида, как ни в чем не бывало. – Ты смотрелся очень даже неплохо!

– На последней Спартакиаде, он занял второе место! – решил похвастаться за меня Сидор. – В дисциплине "бой с ножом"!

– Да-да... – Глаза Фариды опять блеснули какими-то кровожадными искорками. – Я видела финальный поединок. Тебе там кажется кишки выпустили??

– Ну... – Промямлил я, – лучше Герасима у нас пока никого нету...

– ...Да о чем вы вообще разговариваете? – От обиды и непонимания, к Полуэкту кажется даже вернулись его прежний апломб, и он потребовал объяснений.

Фарида глянула на него так, что у меня почти не осталось сомнений, что она занимается и Гипнобоем. Полуэкт не просто заткнулся. Его челюсти жутко лязгнули смыкаясь, явно реагируя на гипноприказ, так как в случае испуга или удивления, челюсть бы наоборот отвисла. Я на всякий случай, немедленно расфокусировал взгляд, мысленно поставив блокаду.

Кажется Фарида заметила это и сразу же спросила.

– А что ты думаешь о Гипнобое?

Гипнобоем мы начали заниматься сразу на втором курсе Академии. В принципе, занимались и раньше, просто не подозревали об этом. Еще в конце первого курса нам начали давать разные упражнения, сути которых мы просто не понимали. Но к концу первого курса, все мы уже стали настоящими кадетами-отморозками, который выполняют приказы командиров, даже не задумываясь над их смыслом.

Раз мне сказали "Надо". – Мы делаем. И даже не задумываемся "С какой стати!".

Параллельно с этим, офицер-психолог Димитриос Секада – начал читать нам лекции о прикладной психологии. Дескать, это сильно поможет нам справиться со стрессами, и пригодится при общении с гражданскими в экстремальных ситуациях. Например, при проведении спасательных операций.

На втором курсе, начались занятия непосредственно по гипнобою.

И конечно мы проводили поединки, садясь друг против друга, и пытаясь воздействовать на оппонента с помощью полученных знаний и умений.

И если честно, не слишком-то в этом преуспевали.

Максимум, что удавалось мне, это навести сонливость на Груню, да и то, не ясно было, навеяна ли она "моими чарами", или просто непоседливый нрав Груни, среагировал так на долгое сидение.

Так что к гипнобою, я относился с изрядной долей скептицизма. Конечно, всякие упражнения очень помогали справиться со своей психикой, да и организмом управлять. – Успокоиться, когда это необходимо, или наоборот, мгновенно выйдя из сладкого сна, взвинтить себя до состояния крайней ярости. Отключаться от боли, превозмогать усталость, не чувствовать голода, холода и удушья. Или засыпать по команде, а просыпаться в точно назначенное время, без помощи контроллеров сна. Я даже смог научиться задерживать дыхание почти на девять минут, входя в легкий транс, или погрузившись в глубокий транс – замедлять биение сердца до десятка ударов в минуту.

Все это конечно впечатляло. Но в ТЕ дни, мы приобретали знания и развивали свои способности с такой интенсивностью, что подобные достижения казались чем-то абсолютно обычным, и вполне заурядным.

И поскольку были они совсем не столь эффектны, как умение разбить доску кулаком, поймать рукой выпущенную из арбалета стрелу, поразить мишень из бластера, с расстояния в пару тысяч метров, прыгнуть в скафандре с Луны на орбитальную крепость, пролетев в пустоте несколько сотен километров, или перерезать толстый канат, одним движением ножа – то мы считали их чем-то вроде побочных результатов наших занятий.

И только, буквально в последние свои "кадетские" дни, после почти года обучения гипнобою, на меня вдруг, снизошло озарение...

...Я вдруг понял и странную манеру речи сержанта Джонсона, и резкую жестикуляцию сержанта Кучеренко, необычную мимику и удивительно глубокий тембр голоса Демитриоса.

А эти их стандартные фразы и словечки??? А неожиданные выходы из образа??? И наконец – наша беспрекословная готовность подчиняться им!!!! С чего бы это МЫ, такие свободолюбивые, знающие наизусть одиннадцатую статью Конституции, и сетевой адрес Гаагского Трибунала, вдруг с такой радостью подчиняемся... – кому бы то ни было????

А ответ удивительно прост – ВСЕ ОНИ МАСТЕРА ГИПНОБОЯ, и держат нашу психику, на максимально коротком поводке!!!!

Еще пару лет назад, это вызвало бы во мне бурю протеста. Но после обучения в Академии, я понял многое из того, что происходит в стенах этого заведения, в том числе и то, благодаря КОМУ я, во многом, обязан своими успехами. Только обучение, усиленное внушением, смогло сделать из обычных гражданских слюнтяев, тех вояк, которыми мы ощущали себя теперь.

Тогда, да пожалуй и сейчас, я восхищался мастерством этих людей. И был им благодарен. Я ведь не знал, насколько глубоки были внесенные ими в нашу психику, изменения.

Упоминание Фаридой гипнобоя, как-то сразу вывело меня из возвратившегося было благодушного настроения, и я вдруг вспомнил, что являюсь ответственным работником ГосСлужбы!!!

– А теперь, я, к сожалению должен прервать наш разговор, – сказал я, вспомнив о распорядке дня, и своих обязанностях. – Полуэкт, Сидор и..., одна из девушек... ну... допустим..., э-э-э, – Фарида, (ох какой же я сегодня смелый) – идут спать!

– Но нам совершенно не хочется! – взревели они дружным хором. – Да и как можно заснуть в ЭТОМ месте?

Да, действительно – вибрация, непривычная обстановка, неизбежная потеря временной ориентации и необходимость спать, не снимая скафандра, не слишком располагали ко сну. Но спать все равно было необходимо.

– ...С помощью контроллеров сна, которыми оборудована каждая койка этого корабля. – Как ножом, обрезал я их возражения. И прежде чем они продолжили свои стенания, добавил. – Поверьте, там ТАКИЕ контроллеры, что усыпят любого.

– Слушай Коля, – начал подъезжать ко мне Сидор уже с другой стороны. – Выспаться я все равно успею. Может лучше отправить спать Светочку, а мы с тобой обсудим кое-какие наши дела?

– Нет Сидор, когда на корабле столько гражданских, я хочу чтобы на вахте, всегда находиться один опытный человек. Ты уже летал на подобных кораблях, следовательно, опыт имеешь. ПОМНИШЬ что мы ОБСУЖДАЛИ, когда шли в каюту Полуэкта, после того как ты ПРОВЕРИЛ, состояние девушек после старта???

Вот в связи со всем сказанным ТОГДА, я в свою очередь, смогу заснуть спокойно, лишь зная, что оставил свой корабль на тебя!

Возразить ему было нечего. Полуэкт, тоже не возражал. А Фарида... кажется ей было наплевать, ну или она удачно делала вид.

Так что не прошло и двадцати минут, как мне удалось разогнать эту троицу по каютам.

– Коля, а что мы будем делать? – спросила меня Светозара, когда мы остались вдвоем на Камбузе?

– К сожалению Светозара, – я почему-то опять почувствовал свою обычную неловкость. – Вам придется некоторое время поскучать в одиночестве. У меня есть некоторые обязанности, в качестве пилота этого корабля. Так сказать.., – я вдруг понял, что сейчас толкну очередную речь, типа "Коля Кукуев в летающем кафе" и вовремя заткнулся. – Вы можете остаться здесь, или пройти через тот лифт, в Кабину. Только умоляю вас, ничего не трогайте на пульте!!!!

Она кивнула и удалилась. А я пошел выполнять свои обязанности.

Первым делом, выбросил в утилизатор пустые тюбики из под еды и напитков. Потом, спустился в главный коридор, и вежливо постучавшись, проверил своих пассажиров.

И как оказалось не зря! – Фарида улеглась спать, проигнорировав фиксаторы койки, а проказник Сидор, не включил контроллер сна, и тихонько изучал что-то в своем блокноте. Когда я, постучавшись заглянул в его каюту, он быстро спрятал блокнот, (а я кстати, ловлю арбалетные стрелы, так что его "быстро", и мое, это два очень разных "быстро"), и завалившись на бочок, изобразил глубокий сон. Кажется, он даже пытался похрапывать, если я верно истолковал звуки, доносящиеся из под шлема. (И этот человек старше меня на двенадцать лет?).

Получалось у него не слишком-то убедительно, да и индикаторы койки выдавали симулянта с головой.

– Ай-я-яй, как уморился братец Сидор. – Сказал я сочувственно. – Еще бы, в его-то годы, да такие стрессы!!!! Поставлю-ка я ему восемнадцать часов сна, пусть отдохнет, как следует.

И прежде чем злобно хрюкающий братец, предпринял попытку меня остановить, я одной рукой прижав его к койке, второй – включил контроллер. Правда, оставил обычные восемь часов.

Братец подергался еще с минуту, а потом затих.

А вот кто порадовал меня, так это Полуэкт. Он не только пристегнулся к койке, не только добросовестно включил контроллер, но и выставил на нем целых четырнадцать часов!!!!

Целых четырнадцать часов, что я не буду видеть его рожи!

После обхода, я с чувством выполненного долга, прошел в Кабину.

Там меня, ждала Светозара. (Ну, по крайней мере, я надеюсь что ждала, и что именно меня). Мне пришлось вежливо попросить ее, освободить место пилота, пересев на кресло штурмана. Когда мы расселись "как положено", (У-у-ух, – мы почти соприкасались скафандрами!!!) – я запустил стандартные тесты.

– А что ты делаешь Коля? – спросила меня она. – Управляешь кораблем?

Я объяснил..., очень подробно и очень занудно.

– Так значит, корабль летит сам по себе, а ты такой же пассажир как и мы? – ее голос был само разочарование, но осмелившись заглянуть ей в глаза, я увидел там некую смешинку, и понял что она всего лишь дразниться!

– Нет, – ответил я ей, гордо вскидывая голову. – Я не такой же пассажир, как и вы... – Я самый важный пассажир на этом корабле, поскольку только я знаю координаты места, на которое мы летим!!!

– Но если ты скажешь их мне...??????

– Я все равно останусь самым важным!!!!!

– Почему?

– Мне так хочется!!!!!! А значит, я никому, даже под страшной пыткой не скажу координаты!!!!

– А если я тебя поцелую????????

– !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! – Мне понадобилось несколько безнадежно долгих секунд, чтобы усмирить свой восторг и придумать ответ. – Это будет нарушением техники безопасности. Пилотов Курьера нельзя целовать, во время полета корабля!

– А почему? – кажется, она действительно удивилась.

– Потому, что мы в скафандрах. – С большим сожалением ответил я. А потом, набравшись необычайной для себя смелости сказал. – Но через пару дней, мы прилетим на КУФ, а там...

– Что там???????

– Ну. – Привычно смутился я. – Там вроде как скафандры уже не нужны, и можно будет раздеться.

– Что. Совсем?!?!?! – она сделала огромные, очень удивленные глаза.

– Нет, ну в смысле, – окончательно стушевался я. – Не совсем, а так сказать, ну..., в меру необходимости. То есть достаточно будет снять скафандр. И...

Мое "соплежевание", – (определение старшего капитана ВС Аграфены Лян), – прервал ее громкий, заразительный смех. Смеялась она довольно долго, и очень искренне. И уже потом, отсмеявшись, еще долгое время прыскала мелкими смешками, при каждой попытке посмотреть на мое лицо. Наконец она успокоилась и сказала почти серьезно.

– Знаешь Коля, а ведь я тоже видела эти записи...

Не делай такого удивленного лица. Я пишу биографию Фариды, и стараюсь быть в курсе ее увлечений.

– А я почему-то был уверен, что биографии пишут уже после смерти... – Зачем-то ляпнул я. – Неужели она и впрямь такая гениальная, что...

– Ну. – Кажется, она тоже немного смутилась. – Я одновременно слежу за карьерами целых пяти человек. Вернее уже четырех. Один, что называется – вышел в тираж.

– А зачем...???