Текст книги "Кай 4 (СИ)"

Автор книги: Егор Аянский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 12

Мне повезло, что моя Сила была практически израсходована. Кожа на шее не смогла зарасти быстро и распорядитель халифа, довольный результатом, наложил мне чистую повязку, так и не узнав о моей регенерации.

– Освободите его, – он убрал в карман принадлежности и остался стоять у кровати, не выказывая ни малейшего страха.

Стражники убрали оружие в ножны и сняли с меня цепи. Я не стал проверять действие тенката, так как по их спокойному виду было понятно, что они меня больше не опасаются. Не знаю, какая именно в него заложена клятва, но уверен, что я не первый такой и ее текст тщательно продуман, исключая какую-либо лазейку.

Халиф одобрительно посмотрел на меня, после чего поднялся со стула и удалился вместе со всей своей свитой, оставив в комнате только своего помощника и одного стражника.

Я попытался встать.

– Не торопись, Кай! – круглолицый кивнул стражнику с инструментами. Тот извлек из мешочка плавитель, взялся за мой ошейник и, менее чем через минуту, снял его.

Распорядитель дождался, пока он уйдет, а затем уселся на стул.

– Ну вот и все, ты почти свободен, в пределах разумного конечно. Теперь можешь задавать мне любые вопросы.

– А ты не боишься, что я прямо сейчас сверну тебе шею? – я поднялся с кровати и начал разминать затекшие мышцы.

– Не боюсь, – невозмутимо ответил он, – Ты даже сейчас об этом всерьез не думаешь, иначе бы уже корчился в параличе. Вещица, что тебе вживили…

– Называется тенкат, – закончил я, – Слыхал я о них когда-то.

Секундное удивление пробежало по его лицу, однако он мгновенно вернул себе привычную маску.

– Тебе придется выучить язык, заниматься с тобой буду я.

– А можно мне для начала выдать одежду? – я выставил перед собой развернутые ладони, указывая на причинные места, – И, если ты не хочешь, чтобы я обращался к тебе «лысый», может представишься наконец?

– Маур-тель-Хаба. От тебя жутко воняет, и одежду ты получишь только после омовения.

– Буду звать тебя Хаби. Надеюсь, ты не против?

– Против. Наш этикет… – начал он.

– Хаби, дружище, я не знаю вашего этикета, но согласен, что мытье мне сейчас не помешает, – перебил я его, с удовольствием отметив слегка скривившееся лицо.

Он молча указал идти за ним и вышел из комнаты. Я направился следом, с удивлением отметив, что гасящее поле пропало. Мы выбрались во двор, и распорядитель повел меня, уже виденным ранее дорожками, вдоль бассейна. Плескавшиеся там девицы что-то начали активно обсуждать, указывая на меня и улыбаясь.

Я было застыдился своей наготы, но вовремя сообразил, что они тоже абсолютно голые. А потому улыбнулся в ответ и помахал им рукой, чем вызвал оживление, но к сожалению распорядитель повел меня дальше.

Правая половина прилегающей к дворцу территории называлась женской, и отличалась наличием небольших домиков, возле которых неспешно занимались своей работой самые обычные рабы, одетые хоть и в нарядную, но относительно простую одежду. Они подстригали деревья, ухаживали за цветами, подметали дорожки. Мой провожатый пояснил мне, что чернорабочие живут позади дворца и не имеют таких привилегий, которые дали мне.

За весь наш путь я так и не почувствовал воздействие кристалла-гасителя. Хаби пояснил, что поле включается по желанию халифа, и как правило только в ночное время. Меня это огорчило, так как голову настойчиво терзала одна идея, для проверки которой мне необходимо было наличие действующего купола.

Наконец, мы пришли в отдельно стоящее одноэтажное здание, начинавшееся коридором, по бокам которого имелось несколько дверей, запиравшихся изнутри. Распорядитель выбрал ближайшую открытую и завел меня внутрь. Здесь, судя по интерьеру, находилась раздевалка, однако он миновал ее, и мы вошли в следующее помещение. Пол в этой комнате был выложен дорогой желтой плиткой, но основное внимание привлекал небольшой бассейн с широкими ступеньками. Слева от него располагались обтянутые кожей кушетки для отдыха, и рядом же круглый столик с мягкими стульями.

Прямо за бассейном обнаружилась еще одна дверь, за которой нас встретило небольшое помещение, полностью сделанное из дерева. Кедр, судя по запаху. Я знал сколько он стоит, а потому внутренне удивился такой щедрости. Лежаки и длинные лавки разной высоты, стоящие вдоль стены, тоже были выполнены из него.

– Это печка, – Хаби наконец-то подал голос и указал на большую прямоугольную штуковину из металла, к которой примыкал здоровенный чан с водой, – Вот этим рычагом выставишь нужную температуру. Мойщица скоро придет.

Мойщица? Я не стал заваливать его вопросами, а изобразил благодарный вид и кивнул, после чего он оставил меня одного и покинул помещение.

Я слегка потянул рычаг и почувствовал, как воздух вокруг начал ощутимо нагреваться. Голову не покидало ощущение того, что я уже видел подобные комнаты когда-то. Сознание услужливо подкинуло мне слово баня. Может быть, у богатых жителей королевств и есть подобные, но мне в таких мыться точно не приходилось. Интересно, какая пара сколитов стоит внутри такой мощной печки? Наверное, не ниже пятого-шестого.

Температура вокруг быстро повысилась, и с моего тела обильно побежал пот, но вместо того, чтобы начать мыться, я с удовольствием растянулся на лавке в блаженстве. Кажется, рабство, по крайней мере привилегированное, – это не так уж и плохо. У меня есть жилье на первое время, и даже высокооплачиваемая работа. Сдается мне, что деньги достанутся тяжело, но не думаю, что мне попадется достойный противник, по крайней мере в первые дни.

Я повернул голову в сторону и, вдруг, мой взгляд упал на груду крупных сколитов в углу. Квадриты? Рядом с ними на стене висело несколько переходников. Ну и ну! Впрочем, не думаю, что с меня спросят, если я утащу несколько.

Пять вспышек озарили комнату, и я с удовольствием ощутил, как тело, пусть и не полностью, налилось Силой. Хотелось бы продолжить, но я решил не наглеть, а снова развалился на скамейке и закрыл глаза, переключившись на внутреннее зрение.

Организм был в полном порядке. Я попробовал сконцентрироваться и вызвать то состояние, в котором смог сломать колодки. Мне это удалось почти сразу, и я с удовольствием разглядывал укрепившиеся кости и измененные жесткие мышцы. Хотелось проверить их снова, но ломать окружающую меня красоту было бы чересчур.

Займемся тенкатом. Я переключился на плод сатомвы, прицепившийся к моей артерии. Его волоски уже вытянулись в длину и разошлись по всему телу, однако большая их часть находилась в голове, переплетаясь с моим мозгом. Что же мне так не везет-то – сначала иголочка Арамены, потом это! Попробовал выделить один волосок из множества, проследил его путь до тела тенката и в том месте, где он проходил сквозь артерию, применил новую способность, сделав маленький участок ткани вокруг него твердой. Это сильно пережало отросток и меня словно пробило разрядом молнии, а следом парализовало. Больно, очень больно! Я провел неподвижно около пяти минут, а когда пришел в себя снова сконцентрировался. Волосок теперь выглядел вялым и безжизненным. Очень надеюсь, что я убил его, но пока понаблюдаю за ним некоторое время.

Из соседнего помещения послышались тихие шаги. Я подобрался на лавке и приготовился к встрече. Дверь открылась, явив передо мной потрясающей красоты девушку, с голубыми глазами и длинными распущенными волосами, достающими до обнаженных ягодиц. Пухлые губки, аккуратный носик изящная шея и красивая крупная грудь. И, что немаловажно, она была из Четырех королевств!

– Привет, – вырвалось у меня.

– Привет, – девица начала раскладывать банные принадлежности, а я почувствовал предательское напряжение внизу живота.

Она приготовила все для мытья и начала медленно намыливать мою грудь. Как же я соскучился по хорошенькому женскому телу! Я попытался, словно невзначай, прикоснуться к ней…

И меня парализовало!

Чертов тенкат! Да что за клятва такая-то, видеть перед собой прелестнейшее создание, и понимать, что его невозможно потрогать!

– Пока нельзя, – она, не особо удивившись, продолжила мыть меня, – Ты еще не заслужил.

Я бы и хотел спросить, как это осуществить, но тело не слушалось. Язык во рту был словно каменный. Сказка потихоньку начала превращаться в реальность. Но она сказала «пока», а значит еще есть надежда!

Не дожидаясь, пока с меня сойдет паралич, она начала рассказывать свою историю, которая, в общем-то, была незатейливая. Лима жила в Миделе, но так случилось, что ей рано пришлось похоронить своих родственников. Будучи шестнадцатилетней девчонкой, без особо выдающихся способностей и связей, ею путь лежал либо на черную работу, вроде прачки, либо в бордель, куда ее неоднократно приглашали. Но как-то раз, один из друзей ее покойного отца, служивший моряком на корабле, рассказал ей о халифате и об особой любви местных правителей к хорошеньким северянкам.

Лима, недолго думая, оставила прошлое за спиной и отправилась в Далийские земли, а дальше, пользуясь некоторыми связями в порту Калуфы, любезно предоставленными тем самым знакомым, вышла на местечковую организацию, которая и занималась подбором девушек для многочисленных халифов.

– Здесь хорошо, очень хорошо! – довольно произнесла она, – Такую жизнь больше никто не смог бы мне дать. Ашах-туль-Хани очень добрый хозяин, у него много жен, и пользует он нас не часто.

– А что будет потом, когда ты состаришься? Тебя скормят собакам? – я наконец-то пришел в себя, но попыток сблизится больше не делал.

– Ну что ты такое говоришь! Я на контракте, как и ты. Меня отпустят с определенной суммой денег, но я очень надеюсь, что это произойдет не скоро! Мы стараемся сохранить свою молодость подольше.

– Странно, я читал, что рабов убивают, когда они становятся не нужными.

– Так и есть. Но Ашах-туль-Хани считает, что…

– «Сытый пес служит лучше голодного, и охотнее выполняет команды хозяина», – процитировал я. – И что, это касается всех рабов?

– Конечно нет! – всплеснула она руками, – Только его жен, приближенных советников и бойцов, вроде тебя. Но вы очень быстро умираете. Бой, иногда два. В лучшем случае пять, так что наслаждайся жизнью, пока есть такая возможность.

– И что, нет никого, кто бы отработал контракт бойца? – что-то мне не сильно понравилась вырисовывающаяся перспектива.

– Я о таких не слышала.

– Значит сражения всегда идут насмерть?

– Да. Но об этом тебе лучше меня расскажет Маур-тель-Хаба. Он второй после халифа человек, хотя такой же раб, как и мы, и я очень не советую портить с ним отношения.

– Ну ему-то, наверное, позволено вас касаться! – с наигранной ноткой обиды произнес я, отчаянно пытаясь не смотреть на раскачивающуюся в такт движениям грудь девушки.

Она звонко расхохоталась и выпустила из рук мочалку:

– Ему это не нужно, он евнух, как и любой другой раб, который имеет доступ на женскую половину дворца. У них шарики отрезаны.

– Евнух? Какие шарики? – опешил я.

– Вот эти, – она игриво пробежала кончиками пальцев по моим яичкам, и, призывно вертя восхитительной задницей, направилась к двери, оставив меня с открытым от удивления ртом и торчащим кверху достоинством.

– Тамух эль кома, – произнес распорядитель, устроившись в кресле напротив моей кровати.

– Тамух эль кома, – я в точности повторил фразу почти без акцента, – Хаби, я предлагаю упростить дело нам обоим. Найди мне учебник Далийского языка, и через пару недель можешь принять у меня экзамен. С произношением и буквами я освоился, осталось выучить слова.

– Через пару недель ты уже, помрешь в бою, или тебя скормят собакам за неуважительное обращение к старшим, – незлобно буркнул лысый, – Повторяй: тамух…

– Расскажи мне лучше про бои, – я решил не отступать, – Ведь это то, что я должен знать в первую очередь!

Он ненадолго задумался, а затем глубоко вздохнул и откинулся в кресле.

– Слушай…

Он обрушил на меня просто гору информации, начав с общей темы о том, что Далийское государство состоит из пяти крупных, около сорока поменьше, и бесчисленного количества мелких халифатств. У них была сложная система изначальных родовых отношений, основанная на традициях. Проще говоря, все халифы являлись родственниками через десятое колено и жили дружно, свято почитая неписанные правила, доставшиеся от отцов и дедов. Междоусобных воин они не признавали, а вечный передел территорий и ресурсов, которые оказались на удивление разнообразными, производился за счет выкупа их у соседа, либо доставался в качестве выигрыша на тех самых пресловутых боях.

Бои имели несколько разновидностей. Местечковые происходили раз в неделю, и ставки на них были относительно невысокими. Обычно их устраивали соседи.

Затем шли общие, которые проводились раз в месяц на красивом оазисе Бен-Тулур, расположенном почти в центре халифата. Сюда в последнее число каждого месяца съезжалось множество зрителей, а также все желающие выставить своего бойца правители. Уже на месте они заключали пари, но ставить можно было только на своего участника. Условия были самыми разнообразными. Например, два халифа могли договориться о ставке, представляющей собой шахту по добыче алмазов, или просто красивую рабыню. Помимо этого решалось, как будет проходить битва: опытного бойца могли выставить голышом против вооруженного новичка, или даже дикого льва.

Кроме того, перед их проведением создавался общий фонд из взносов, который распределялся по различным категориям. И иногда суммы в нем были весьма солидными. Даже проигрыш мог принести в итоге прибыль за самый красивый или необычный бой. Хаби поведал об одном халифе, живущем у Черной пустыни, что отделяла Далийский халифат от Хаттайской империи и считалась непреодолимой. Этот человек организовал у себя отряды охотников на нежить и мог выставить на битву самого настоящего мутировавшего мертвяка, устроив грандиозное представление. Как правило, такие ребята и увозили все призы зрительских симпатий, несмотря на результат.

И последним был Великий турнир, проводимый раз в год. Он имел вполне себе серьезные взносы, а весь призовой фонд доставался одному единственному участнику. Так, в прошлом году его неожиданно выиграл один из мелких халифов, чей приз позволил ему мгновенно перескочить в разряд средних. Кстати, Ашах-туль-Хани, считался тоже средним, а основным источником его дохода являлись алмазные шахты, попутная добыча в них же глеверитовой руды и тот самый белый строительный камень, из которого было построено все вокруг, включая дворец. Назывался он ахамит.

– … и как ты уже понял, живых проигравших не бывает. Чем красивее умрет твой противник, тем больше вероятности получить дополнительный приз.

– А если я откажусь убивать проигравшего?

– Вас обоих скормят собакам прямо на арене, – в своей невозмутимой манере ответил Хаби, – Его за поражение, а тебя за оскорбление чести хозяина.

Очень мотивирующее условие.

– И когда у меня первый бой?

– Сегодня вечером, отказаться ты не сможешь, – огорошил меня распорядитель, и, увидев, что я собираюсь возразить, продолжил, – Будет легко. Ашах-туль-Хани мне рассказал, что ты устроил на рынке. Это даже не бой, а скорее проверка. Выживешь – сегодня же вечером получишь свой мох, за ним уже отправили людей. Кстати, о человеке, которого ты убил. С нашего хозяина должны были удержать пошлину за его смерть в пользу близких, но к счастью, он не являлся представителем халифского рода, родственников определить не смогли, а его друзья внезапно исчезли. Так что пока, ты будто бы ничего не сделал. Но если вдруг те люди объявятся, есть вероятность, что этот долг будет записан на тебя.

А вот это не очень хорошо. Впрочем, не думаю, что эти любители Тьмы придут сюда. И надеюсь, что они не имеют отношения к тому культу, который выполняет заказы на убийство, заменяя местную Длань. Про них я читал в записях профессора, а еще сам предостерегал Драфта от встречи с ними. Их действительно стоило опасаться. Что касается вечернего боя, я не стал переживать, а решил понадеяться на прогнозы распорядителя.

– Мне выдадут оружие?

– На сегодняшнюю битву нет, а в будущем обязательно. Бои проводятся на разных условиях. Чем ты владеешь лучше всего?

– Это будет сложно объяснить на пальцах, – я попросил у него пергамент и устройство для письма, представляющее из себя полую деревянную палочку. Только вместо графита, в ней использовались чернила.

За полчаса нарисовал подробный чертеж и передал его Хаби. Он посмотрел на эскиз и внезапно пришел в несвойственное ему возбуждение. На меня градом посыпались вопросы, и мне пришлось объяснить, как может использоваться кусаригама.

– Чудесно! Превосходно! Ашах-туль-Хани будет в восторге. Я сейчас же отправлю заказ мастерам.

– Хаби, а что с девушками? Мне полагается какая-нибудь красотка? – поинтересовался я, как-бы невзначай.

– А это уже зависит от расположения к тебе халифа. Будешь участвовать в предложенных боях, приносить деньги – будешь жить не хуже ваших князей, и иметь самую красивую девушку, а то и не одну. Будешь отказываться – дождешься того, что тебя насильно выставят в заведомо проигрышный бой, против какого-нибудь вампира, да еще и неплохо заработают на твоей смерти. Ну или скормят…

– Вот не надо об этом, так хорошо ведь говорили! – перебил я его, – Кстати, я их так и не увидел.

– Увидишь сегодня, не переживай. И кормление увидишь, если будешь неуважительно себя вести. Лучше за ним наблюдать снаружи вольера, а не внутри, поверь. Можешь пока погулять по дворцу, осмотреться везде, кроме третьего этажа. Нужно будет перейти на женскую половину – найдешь меня на втором, но не раньше, чем через два часа. Мне необходимо проинструктировать твоих будущих противников.

– Противников? – я поперхнулся, – Он будет не один?

– Конечно не один! Ашах-туль-Хани считает, что для тебя это будет легкой разминкой! Они обычные солдаты. – Он поднялся с кресла, направился к двери и уже на ходу бросил, – Учебник языка тебе принесут в комнату и, надеюсь, что к своему первому настоящему бою ты уже будешь сносно изъяснятся.

Хаби удалился, а я улегся на кровать и заглянул внутрь себя. Поврежденный росток тенката стал немного тоньше и, как будто бы засыхал. Неплохо! Теперь бы понять, как разобраться с божественной иголочкой!

К сожалению, новая способность ничем помочь не смогла, а вскрывать себе череп и резать мозг я сильно побоялся. Так и дурачком недолго стать! Если даже и получится, то существует шанс, что я не только не вспомню руны, но и еще что-нибудь забуду. Все-таки это самый неисследованный орган в теле человека, работа которого до сих пор загадка даже для самых именитых ученых. Кроме того, мне никак нельзя испортить рисунок Сиалы, учитывая особый интерес темных личностей ко мне.

При мыслях о Сиале на меня накатила грусть, и едва мне удалось ее прогнать, как следом явилась Тая. Я вспомнил ее последний взгляд и слова о том, что она меня не простит за своих родителей, и попробовал себя поставить на ее место. Если бы она убила, моих маму и папу, пока я был бы совсем маленьким? Смог бы я ее простить?

Наверное нет.

Но если бы я не забыл свою предыдущую жизнь при перерождении? Помнил бы о тех неловких и восхитительных чувствах, что мы испытывали друг к другу. А потом бы узнал, что она виновата в смерти моих родителей, которых я даже не видел, и совершенно не знала, кто они такие, а просто выполняла задание братства?

Смог бы! Безусловно смог бы. Тогда почему она себя повела так?

А вдруг Серая и ей воткнула какую-нибудь иголку в голову? Богиня с ней находилась рядом целых семь лет! Да за такое время она могла сделать все что угодно! Навязать ей мысли, поведение, и только демоны знают, что еще! Над Мартой ведь она знатно поиздевалась!

Ничего! Когда-нибудь я заставлю Арамену ответить за все и разберусь с этим!

Я встал с кровати и вышел во двор, откуда перебрался ко входу во дворец. Стражники пропустили меня внутрь без вопросов. Видимо их уже проинструктировали насчет меня, а может они просто определили нового раба по одежде. Кстати, о ней – мне выдали удивительно мягкий шелковый комплект, похожий на те, что я видел на некоторых покупателях на аукционе работорговцев, только без вычурности. Он был исписан Далийской вязью, которую я скоро начну понимать. Судя по простоте и частому повтору символов, этот язык намного проще эльфийского, и много времени на изучение занять не должен.

Внутри дворца меня встретило белоснежное великолепие отполированного ахамита, а также всевозможное количество причудливых растений в красивых оранжереях. Здесь даже росли деревья! Солнечные лучи проникали к ним через громадные витражи. Другой источник света обнаружился под потолком – там я заметил большое количество громадных люстр. Таких мне еще видеть не доводилось! Посреди зала основное внимание привлекал роскошный фонтан, в центре которого крутился под давлением воды громадный шар с меня ростом. Октит! Тот самый камень, который необходим мне, чтобы перевести Силу гасителя на восьмой уровень.

Может быть раздобыть глеверита и поглотить его по-быстрому? У халифа этого металла должно быть навалом, он же его добывает!

Несильный, но болезненный паралич мгновенно сковал тело. Демоны! Они даже это предусмотрели! Я застыл на месте и про себя молил, чтобы меня никто не застал в таком виде. Прошло чуть больше трех минут, и я наконец-то смог пошевелиться. Фух! Вроде никто не заметил. Портить мнение о себе в первые дни не лучшая идея.

Неожиданно вспомнилось детство, когда я отказывался воровать, будучи изгоем. Школа Длани и Яма сильно изменили меня. Сейчас во мне не проснулась и толика совести. Когда-то я боялся украсть мелкий сколит у случайного прохожего, а теперь стою и рассуждаю, как похитить камень, стоимостью с небольшой городок.

На второй этаж я подниматься не стал, так как решил, что впечатлений на сегодня хватит. На выходе из дворца поинтересовался у стражников, есть ли поблизости тренировочная площадка и до самого вечера провел время в тенистом саду среди манекенов, вспоминая приемы рукопашного боя. Не удержался и нанес удар ребром ладони с помощью своей новой способности, влив в нее энергии на целый квадрит. Деревянный столбик, толщиной с мою голень, разлетелся в щепки, а висевшее на нем чучело улетело далеко в кусты.

Я поднес руку к лицу и обнаружил на руке несколько крупных заноз, однако они даже не достигли кости, и я их просто повыдергивал из грубой кожи, которая постепенно возвращала свою эластичность. Да такой удар ни один нормальный человек не выдержит!

За все время нахождения на территории для тренировок, гасящее поле так и не появилось. Но теперь это порадовало, так как неизвестно, что именно меня ждет на испытании. Удастся ли провести бой без очевидной демонстрации своей второй Силы? Нужно что-то придумать в оправдание. Если халиф заподозрит, что мои возможности сильно превышают человеческие и задаст прямой вопрос, а я попытаюсь в ответ соврать – меня, скорее всего, парализует. Не думаю, что он обрадуется моей лжи.

В итоге, меня посетила кое-какая идея, и я решил опередить события и сам рассказать Хаби об этом. А он уже передаст мои слова Ашаху-туль-Хани.

К концу дня, неисследованными территориями остался только задний двор, где жили обычные рабы и огороженный участок слева от дворца, обнесенный высокой оградой. Туда меня стража почему-то не пустила.

Ближе к ночи за мной пришел незнакомый мне стражник. Вопреки моим ожиданиям, меня отвели не на тренировочную площадку, а за тот самый забор, куда мне не удалось попасть днем. Это место оказалось самой настоящей ареной, вокруг которой имелось даже около полусотни зрительских мест, которые пока пустовали. Поля внутри я не ощутил и очень обрадовался высоким шансам на победу.

Вокруг все уже было готово к бою: халиф сидел на своем любимом кресле в окружении стайки красоток, среди которых я увидел свою банную гостью, а в стороне от них стоял мрачного вида человек, который держал на поводке нечто…

Назвать собаками этих чудовищ, размером с полугодовалого теленка, не поворачивался язык. Мощная грудь, шириной не уступающая человеческой; короткая шея, увенчанная массивной головой с короткими ушами и выступающими вперед клыками, глядя на которые понимаешь, что их единственная задача – рвать; и толстые мускулистые лапы на гладком бесхвостом туловище, покрытом гладкой короткой шерстью. Схватить таких и удержать голыми руками невозможно. Опасные бойцы!

В дальнем углу от меня обнаружились старые знакомые – далиец и хаттаец, которые ехали в клетке вместе со мной. Первый был закован в тяжелую броню и вооружен щитом и мечом, а вот второй, напротив, выбрал легкие доспехи, среднюю саблю и короткий лук. О меткости хаттайских стрелков ходили легенды. Кочевники учились владеть этим оружием чуть ли не после того, как делали первые шаги. А вот мне выдали только круглый металлический щит с острыми краями, за которым я мог едва спрятать треть своего тела. Придется рассчитывать на свою способность.

Хаби вкратце объяснил нам правила: бой идет до моей смерти, либо до смерти двух моих соперников. После сигнала гонга запрещено покидать песчаную площадку. Заступившему за нее – смерть от зубов собак.

– Готовы? Тамэ? Шакрым? – произнес распорядитель на трех языках.

– Тай! – первым ступил на арену тяжеловооруженный далиец.

– Ишк! – хаттаец сделал свой шаг.

Я поставил ногу на песок и попытался выразить согласие, но в ту же секунду мой рот сам собой произнес:

– Нет!

Распорядитель быстро перевел халифу мой отказ и серые глаза Ашаха-туль-Хани вопросительно уставились на меня, пока я лихорадочно придумывал причину задержки. Площадка внутри все-таки оказалась накрыта гасящим полем ровно по периметру, и оно, по ощущениям, имело шестой уровень. А это означало, что моя новая способность мне не поможет.

Или поможет? Мне срочно нужен эксперимент, а потому придется импровизировать!