Текст книги "Тайны языческих богов. От бога-медведя до Золотой Богини"

Автор книги: Эдвин Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Глава VI
ТАИНСТВО РОЖДЕНИЯ

Теперь переключим наше внимание с культов, возникших вокруг таинства смерти и человеческого выживания, на культы, связанные с рождением и плодородием, поскольку воспроизводство и добывание пищи в любые времена вызывали у людей самые глубокие эмоции и самые естественные желания, надежды и страхи. Как говорит Фрэзер (Frazer)(сэр Джеймс Джордж Фрэзер, английский этнограф, 1854–1941. – Прим. пер.),«жить и вызывать жизнь, питаться и производить потомство – все это было первостепенным в желаниях человека в прошлом, и это же останется для него первостепенным и в будущем – до тех пор, пока существует мир» ²⁹⁷. Поддержание и сохранение жизни во все времена оставалось основным стремлением людей, т. к. достаточное количество потомков и еды является неотъемлемой потребностью и важным условием существования. Об этом человечество заботится с палеолита до наших дней. Но в полной опасностей среде, в которой древний человек вел борьбу за выживание, таинственные силы размножения и добывания пищи получили значение священных и к ним относились с осторожностью и благоговением. Тогда и возник ритуал, позволявший осуществлять определенный магически-религиозный контроль над ними.

ТАИНСТВО РОЖДЕНИЯ ВО ВРЕМЕНА ПАЛЕОЛИТА

Скульптурные изображения «венеры»

Итак, в начале верхнего палеолита в граветтской индустрии для домашнего использования стали делать женские фигуры из костей, слоновой кости, из камня с сильно увеличенными материнскими органами. Они имели большие отвислые груди, широкие бедра, пухлые ягодицы и избыточную полноту, наводящую на мысль о беременности. У этих так называемых «венер», маленьких и толстых, редко прорисовывали лицо, а у фигуры, найденной в Виллендорфе (в Верхней Австрии), волосы были заплетены, как у девушек из Брассемпо (Голландия). Руки и ноги лишь слегка выявлены, а на предплечье нанесены точки, видимо, обозначающие ожерелье. В пористом известняке, из которого вырезана эта статуэтка, обнаруживаются следы красной охры. Акцент явно сделан на отличительных половых чертах, остальное для мастера не имело большого значения.

В Лоссель-на-Бон недалеко от Лез Ейзи (Дордонь) в скальном навесе, вскрытом д-ром Лаланн ( Lalanne),найдено замечательное изображение обнаженной женщины 18 дюймов в длину, вырезанное на каменном блоке. В правой руке она держит предмет, похожий на рог бизона; лицо не прорисовано, голова дана в профиль, туловище окрашено в красный цвет и все, кроме головы, отполировано. На двух других рельефных фрагментах также просматриваются фигуры женщин, а третий, очевидно, запечатлел процесс рождения ребенка ²⁹⁸. Есть предположение, что перед нами – изображение соития, и что это изделие служило в эротических целях ²⁹⁹, так как основной акцент сделан на пышных формах женщины. Как эротические сцены эпохи палеолита трактуют и рисунки на стенах ниши в пещере Комбарель близ Лез Ейзи, изображающие пляшущих мужчин и женщин, одетых в шкуры с хвостами ³⁰⁰, их лица оказались закрытыми сталагмитами. Но более вероятно, что но смыслу это – танец плодородия, предна-значенный для того, чтобы охота была успешной. Именно такое значение приписывается рисункам, найденным на стенах Марсуласа и Альтамиры, на кости и роге северного оленя из Абри-Мура и Абри-Меж, на сланцевой пластине в Лурде, на гальке в Ла-Мадлен. Более того, следует еще доказать, что на барельефах представлено соитие. Когда несколько лет назад автор данной книги осматривал эти барельефы в доме мадам Лаланн в Бордо, такая интерпретация не показалась ему сколько-нибудь убедительной. Возможно, это просто женская фигура, очертаниями напоминающая любой другой барельеф. Мисс Леви полагает, что она похожа на стеатитовую статуэтку из пещер Гримальди ³⁰¹.

Как бы ни объяснять назначение и смысл этой фигурки, палеолитических "венер" нельзя считать просто "характерным продуктом упорствующего в заблуждениях мужского воображения"' ⁰², надо принять во внимание их долгую историю существования в качестве неотъемлемой части культа богини-матери даже и на более продвинутых стадиях цивилизации. Возможно, элемент эротики действительно присутствовал, но все же главной целью было развитие, сохранение и преумножение жизни, целью, опосредованной через внешние признаки материнства. Это произошло задолго до того, как жизнеутверждающее начало персонифицировалось в облике Матери-земли и в ее многочисленных и разнообразных двойниках, в собирательном образе Великой матери Ближнего Востока и греко-римского мира.

Как и вся граветтская культура, культ Венеры, видимо, пришел в Европу с востока, где в донских степях были найдены многочисленные женские фигурки. Семь из них, искусно вырезанных из бивня мамонта, обнаружены в Гагарино, а одна – на стоянке Костенки в центре России ³⁰³. У озера Байкал в Сибири найдена фигура, очень условно считающаяся женской. В Виллендорфе на Дунае д-р Абсолон (Absolori)обнаружил «венеру» Нижнего Вистернитца (в Моравии) и портретную статую в Вистонице, слепленную из земли, обгорелых костей, жира и глины. В Апеннинах была раскопана еще одна условно женская статуэтка (Савиньяносуль-Панаро, Эмилия) и, как уже говорилось, две других извлечены из пещер Гримальди на франко-итальянской границе. Фигурки из Брассемпо и Сире во Франции принадлежат более поздней – ориньякской – культуре. Эти примеры позволяют предположить, что культу плодородия потребовалось значительное время для утверждения на территории от его истоков до стоянок в Западной Европе. Поскольку условная «венера», выгравированная на слоновой кости и найденная в Пжедмосте (Моравия), относится к позднеориньякской культуре, то можно утверждать, что в Центральной Европе культ, должно быть, просуществовал до появления индустрии солютре.

В свете последних свидетельств становится ясно, что в южнорусских степях и на западе Азии охотники граветтских общин очень умело создавали первые женские фигурки в качестве талисмана плодородия, подчеркивая сексуальные достоинства. По мере продвижения племен в Центральную и Западную Европу статуэтки становились менее искусными и более условными, но продолжали выполнять те же функции относительно деторождения и воспроизводства. Была, правда, и другая разновидность фигурок – высокие, более изящные, стройные, с четко обозначенными чертами лица, как, например, найденная в Леспунь (От-Гаронна) фигурка из слоновой кости с изображением набедренной повязки, прикрывающей половые органы ³⁰⁴. Поскольку иногда пояса как амулеты плодородия ³⁰⁵украшались ракушками и раковинами каури, набедренная повязка на фигурках могла быть изображена для подчеркивания плодовитости.

Раковины каури

Кроме маленьких и толстых фигурок – «венер» – племена граветтской и среднеориньякской культур использовали в качестве амулетов и украшений раковины каури ³⁰⁶. В Гримальдийских пещерах найдены раковины вида сassiо пиfаиз Индийского океана. Видимо, они попали на Итальянскую Ривьеру из Индии, возможно, по бартеру, поскольку их также находили в погребениях Дордони, где у Ложери-Бас (Лез Ейзи) два вида средиземноморских каури оказались разбросанными поверх скелета ³⁰⁷. Благодаря своей форме, напоминавшей древнему человеку вход в земной мир, каури считались животворными и могли быть занесены в Европу с Востока (вместе с «венерами»). В погребениях их часто находили вместе с красной охрой – символом крови.

Танцы плодородия

Но культ жизни отправляли не только для того, чтобы вернуть в этот мир умерших или помочь людям плодиться, размножаться и заполнять собой пространство Земли. Люди эпохи мадлен использовали его также для увеличения плодовитости диких животных, что было жизненно необходимо охотникам. В галерее труднодоступной пещеры Тюк-д’Одубер (близ Сен-Жирон в Арьеже) в конце длинного и узкого коридора, в который в 1912 г. впервые вошли граф Бегуэн ( Begouen) и его сын, они нашли вылепленные из глины фигуры бизонов длиной около двух футов, опиравшиеся на часть упавшей скалы. Древний «скульптор» изобразил бизониху в сопровождении бизона, что наталкивает на мысль о выраженной таким образом идее плодородия. На мягком глиняном полу галереи сохранились отпечатки человеческих ног. Там же оказалась незавершенная фигура бизона и несколько комков глины. С правой стороны в полу имелось несколько круглых глубоких вмятин, глядя на которые, исследователи решили, что это следы танцоров, исполнявших танец плодородия вокруг небольшого холмика в центре ³⁰⁸" аналог которого есть в Меланезии, где его называют duk-duk.

Как бы то ни было, многочисленные изображения танцующих (в масках животных), такие, как три фигуры в шкурах серны в Абри-Меж (Дордонь), и другие – с головами животных, обнаруженные в Марсуласе, Орнос-де-ла-Пена, Апьтамире и Лурдесе, и очень выразительный "танцующий колдун" из Труа-Фрер неподалеку от Тюк-д’Одубер (о котором мы поговорим подробнее в следующей главе) – показывают, что этот обычай уже существовал в верхнем палеолите. Танец вокруг священных предметов сохранялся в ритуале плодородия много веков и до сих пор исполняется, например, на "празднике майского дерева". Такой танец изображен на хорошо известной фреске скального навеса в Когуле близ Лериды (в Каталонии): девять женщин с тонкими талиями, одетые в юбки ниже колен и в головных уборах, но без четких лиц, танцуют вокруг маленького обнаженного мужчины ³⁰⁹.

Изображение на этой фреске породило массу трактовок – от фаллического культа до танца радости. Можно утверждать, что здесь присутствует тема плодородия, но мужская фигура вряд ли имеет фаллическое значение, поскольку половой член не напряжен. Видимо, рисунок является результатом творчества нескольких художников позднего палеолита, работавших в разное время, т. к. маленькая темно-коричневая фигурка мужчины была добавлена к изображениям черных женщин позже. Представляется, что это добавление связано с обрядом, посвященным плодородию, когда женщины окружали символ мужчины, чтобы облегчить процесс вое производства, который они понимали весьма упрощенно.

Ориньякская культура делала акцент на роли матери в таинстве рождения и выражала это в создании женских фигурок. Мадленская культура, сконцентрировавшись на магически-религиозном управлении охотой, основное значение придавала культу воспроизводства, т. к. он влиял на обеспечение средствами существования ³¹⁰, поэтому редко мастерили человеческие фигурки ³¹¹. С другой стороны, художники восточной Испании в конце верхнего палеолита в большом количестве изображали на своих реалистических картинах мужчин и женщин. Так, в скальном навесе Ла-Бьеха в Альпере (между Аликанте и Альбасете, Испания) и танцоры, и танцовщицы имеют темно-красную окраску и похожи на нарисованных в Когуле. Их такими же перерисовывали и в последующие эпохи ³¹². По сути, это сцена охоты, в которой участвуют около тридцати коз или антилоп, двадцать шесть самцов оленей, коров, лосей, козерогов, диких лошадей, волков и птиц; на картине запечатлены более 70 человеческих фигур, по большей части мужских; многие охотники стреляют из луков по животным. Можно утверждать, что двое из мужчин, надев головные уборы из перьев, танцуют, широко расставив ноги, так что виден детородный орган. Две из трех женщин одеты в юбки, как и изображенные в Когуле, а одна – полная – обнажена. Хотя у всех есть оружие, но сцена мало напоминает охоту. Позы женщин более похожи на позы священной пляски. Довольно хорошо переданы пропорции тела, но руки и лица яйцеобразные и лишены деталей. Одна из женщин держит в руке какой-то предмет, предположительно, статуэтку. Но это лишь предположение, т. к. автору этих строк, когда он посетил Альперу и осмотрел изображение, этот предмет показался совершенно не поддающимся расшифровке.

Если эти восточноиспанские рисунки принадлежат капсийской индустрии, на что указывает техника их исполнения и некоторые африканские черты, присутствующие в похожих изображениях на юге континента – в южной части Родезии ³¹³" то определить точно их назначение, как и историю создания, невозможно. То, что они имели магически-религиозное значение, вполне очевидно, если принять во внимание их нахождение в скальном навесе, который представляет собой скорее храм, нежели жилище. Но в отличие от огромных пещер Дордони, Пиренеев и Кантабрии, где изображения размещаются в малодоступных и потаенных местах, здесь они совершенно открыты для взора. Тем не менее эти места посещали люди нескольких поколений эпохи верхнего палеолита, т. к. некоторые рисунки закрыты более поздними или в них внесены изменения. Так, в Кантос-де-ла-Висера в Мурсии бык превратился в оленя; а в Минатеде, между Чинчильей и Эллин, аббат Брейль ( Breuit)обнаружил наложения не менее чем тринадцати живописных слоев. Эти невыразительные святилища, по-видимому, служили для отправления культа жизни, в центре которого был ритуальный танец мужчин и женщин, вовлеченных в управление загадочными процессами рождения и воспроизводства как человека, так и животных.

Для примитивного ума изображения женщины и преднамеренное подчеркивание ее достоинств, а также фаллоса, являлись двумя полюсами созидательной силы: женского – рецептивного и мужского – побуждающего. Женщина – мать рода человеческого, истинная продолжательница жизни, а мужчина – производитель, поэтому их половые органы считались наделенными порождающей энергией, вследствие чего они стали символами плодовитости и деторождения, ведь именно от них зависели плодовитость чрева и его оплодотворение. Зачатие является началом сложного процесса рождения, и пока оно не произойдет, воспроизводства не будет. Все это предполагает единение активных и пассивных участников, дарующих жизнь – мужчины и женщины, отца и матери, объединенных в священный союз для воспроизведения потомства.

Но как бы ни были важны (с физиологической точки зрения) оба партнера, главным фактором всегда была, есть и будет женщина. Она не только символ воспроизводства, но и собственно производительница. Говоря словами автора "Книги мудрости", "для всех людей есть лишь один вход в жизнь" и "во чреве матери моей был я превращен во плоть за 10 месяцев, происходя из крови и семени мужчины". Хотя в отношении отцовства в примитивном обществе возникала некоторая неуверенность ³¹⁴, в отношении матери сомнений не существовало. Поэтому именно женщина и ее детородные органы стали символами продолжения рода со времени их первого изображения на Среднем Востоке и в Европе в начале верхнего палеолита. Ее партнер – мужчина, по всей вероятности, вначале являлся дополнительным элементом, т. к. его функция в процессе зачатия и рождения была менее очевидной и понятной.

ЖЕНСКИЕ СТАТУЭТКИ НЕОЛИТА И МЕДНО-КАМЕННОГО ВЕКА

С переходом от собирательства к производству продуктов питания главенствование женского начала в таинственных процессах рождения и воспроизводства продолжалось. В период неолита в бадарийской и амратской культурах Египта ³¹³использовались глиняные и вырезанные из слоновой кости фигурки «венер» как традиционного «приземистого» типа, так и более утонченные; на ранних стоянках в других местах они редки. Недавно в дохалафских уровнях в Хассуне обнаружены две статуэтки, а на западе от Ирана они встречаются в изобилии только на халафских уровнях.

Арпачия

В Арпачии близ Ниневии вместе с веретенцами, конусами и костями домашних животных были найдены многочисленные безголовые женские фигурки, изготовленные на пике халафской культуры; женщины сидят на корточках, – вероятно, изображен процесс родов. Также найдены раскрашенные фигурки с наклоненными головами и отвислыми грудями. Статуэтки обращают на себя внимание воссозданием признаков материнства, некоторые, видимо, изображают беременных женщин. Разрисованные экземпляры можно назвать «курдючными», на них красным цветом обозначена одежда с перекрещивающимися на груди лямками. Некоторые из них имеют форму скрипки – плоскую или усеченную; сильно выступающий пупок может служить признаком беременности. Отличительной чертой фигурок является условность изображения: туловище часто упрощено по форме и напоминает крючок или конус, при этом ясно видно скрюченное положение. Многие из изделий совершенно определенно относятся к граветтским палеолитическим прототипам, хотя часто они по рисунку и технике выполнены хуже более ранних экземпляров. Тем не менее они представляют собой важное звено в цепи женских фигурок медно-каменного века в Анатолии, на Крите и о-вах Эгейского моря, на Ближнем Востоке, в Персии и Белуджистане ³¹⁶. В Палестине в телле Бейт-Мирзом д-ром Олбрайтом ( Albright) найдена группа из пяти статуэток, изображающих обнаженных женщин, которые, по его выражению, находятся «в процессе разрешения от бремени»: сильно выпяченная область вульвы, считает он. является попыткой указать на прохождение детской головки через родовые пути. Такие фигурки делались для того, чтобы ускорить роды с помощью магических средств ³¹⁷.

Тепе Гавра

В Тепе Гавра в халафских отложениях в нижних уровнях холма часто попадаются женские статуэтки, а фигурки мужчин крайне редки, хотя на керамике и на печатях мужские фигуры, наоборот, встречаются чаще. Почти все статуэтки однотипны: сидящая на корточках женщина держится за грудь. Головы сработаны очень грубо, но черты лица иногда обозначены, хотя не сделано никаких попыток вылепить их четко. Туловище в форме скрипки имеет сильно выступающие груди и преувеличенно тяжелую нижнюю часть, а рук и ног нет совсем. Вместо головы – короткий выступ, спина плоская. Если стилизацию этого экземпляра считать умышленной, то, вероятно, фигурка была сделана для родовспоможения, как предполагает Тоблер ( Тоbler) ^3,8

Слоистые отложения холма явили миру безрукий тип фигурок с сильно выдающейся грудью и нарисованными юбкой или килтом, держащимися на плечах с помощью скрещенных на груди лямок. Обозначены также татуировки или шрамы. Толстые ягодицы, раздувшийся живот, выпуклый пупок – все это не является характерными чертами статуэток из Гавра, в отличие от других мест. Стоячие фигурки в холме не обнаружены. Две статуэтки, найденные в отложениях убейдского периода, настолько стилизованы, что практически имеют вид конуса, и если бы не грудь, их вообще нельзя было бы считать изображением человека. Большинство раскрашенных фигур имеют или ярко выраженные коленки, а также руки на груди, или совсем не имеют рук, но украшены юбкой на лямках. Те и другие найдены в самых ранних слоях. Там обнаружен лишь один фрагмент фигурки мужчины с пятном краски на конце фаллоса ³¹⁹.

Хассуна и телль Эль-Убейд

На холме Хассуна вблизи г. Мосула обнаружены глиняные статуэтки, соответствующие по типу изображениям богини-матери, найденным в Арпачии. Но самая большая из них имеет необъяснимый нарост на левом бедре, а одна из рук отсутствует ³²⁰. Раскопки в Телль-Чагар-Базаре в Северной Сирии содержали сидящие на круглых скамеечках натуралистические терракотовые фигурки в тюрбанах. У некоторых из них вокруг шеи, предплечий, ног или грудей изображены полоски. Этот рисунок может означать татуировки, одежду или украшения ³²¹. В поселениях телля Эль-Убейд из-под допотопных отложений достали самые древние в Уре женские фигурки. Некоторые из них позеленели в результате чрезмерного обжига, другие были значительно светлее. Все статуэтки представляют собой фигуры стройного типа. Они раскрашены в черный и красный цвета, имеют парики из битума. Головы женщин удлиненные и гротесковые, туловища хорошо вылеплены, ноги составлены вместе, руки охватывают талию, лежат на бедрах. Некоторые изображены с ребенком, поднесенным к груди. На обнаженное тело нанесены полоски, означающие татуировку или украшения; лобковая область и линия, разделяющая ноги, прорезаны ³²². Похожие фигурки мужчин были обнаружены в Абу-Шахрейне: те же чудовищные головы и очень похожая поза, хотя вылеплены они были менее искусно – с квадратными плечами ³²³.

Эль-Варка

Женские фигурки из холма Варка (недалеко от Урука) были похожи формой и черным узором на найденные в Уре. У одной из них туловище цилиндрическое, расширяющееся книзу, с прорезанной линией для разделения ног и с руками-крыльями. Голова опять огромная с большим носом и прорезями вместо глаз. У некоторых фигурок высокие прически. Другие одинаково маленькие и лишенные прорисованных черт лица, кроме носа. Остальные экземпляры имеют нарисованную диагональную полосу, идущую через плечо, и под правой рукой ³²⁴. Между уровнями С и D зиккурата Ану откопали очень маленькую фигурку обнаженной женщины, превосходно вырезанную из полупрозрачного камня, с согнутыми в локтях руками и сжатыми кулаками ³²⁵. Фигурка, несомненно, использовалась в качестве амулета.

Сузы

Из Джуви ³²⁶(Иран) получены похожие на названные выше раскрашенные фигурки с коническими головами, на одной из них есть шрамы, как на статуэтках из Ура и Гавра ³²⁷. В древних поселениях Сузы (А) лепили глиняные фигурки женщин с глазами и грудями, сделанными из комочков глины, с носом в виде рассеченного треугольника, с бровями из толстых расплющенных валиков ³²⁸. В слое, относящемся к первому эламскому периоду (около 2800 г. до н. э.), в Акрополе была найдена статуэтка с ладонями, вывернутыми наружу, одна рука лежит на животе, а другая поддерживает грудь ³²⁹. Еще у одной фигурки с цилиндрическим туловищем руки сомкнуты, голова, похоже, покрыта тюрбаном, глаза прорезные, на каждом запястье изображено по браслету ³³⁰; все это очень напоминает более поздние находки, хранящиеся сейчас в Эшмолианском музее в Оксфорде, у которых, кроме тюрбана и браслетов, присутствует еще ожерелье из двух ниток крупных бусин и подвеской в виде розочки в середине; другое ожерелье расположено поперек груди ³³¹. В собственно эламский период использование подобных украшений при создании этого типа статуэток было характерной чертой ³³².

Анау

Среди женских статуэток, найденных Пампелли (Pumpelly)в Анау (Средняя Азия) не оказалось ни одной целой. На всех обломках были вылеплены груди, а на многих – и пупки. На некоторых фрагментах сохранился орнамент, означающий ожерелье ³³³. Нос выступает, на голове – вмятины вместо глаз ³³⁴. Бедра сильно увеличенные, ноги сведены вместе, особое значение придано детородным органам ³³⁵. Из акрополя в развалинах древнего Мерва (современное название – Гяур-Кала) достали обнаженные фигуры, раскрашенные в черный, красный и желтый цвета, и барельеф с изображением стоящей женщины. Она одета в длинное платье, на шее имеет украшения и в правой руке на уровне груди держит зеркало. Левая рука опущена, голова отсутствует ³³⁶.

Белуджистан

В раскопках культуры Кулли (Южный Белуджистан), укоренившейся в Макране до 3000 г. до н. э., обнаружено несколько глиняных женских фигурок с туловищем, переходящим от талии в расширяющийся пьедестал. Руки согнуты, ладони лежат на бедрах, груди изображены, но без утрирования размеров. Лица гротескно-карикатурные, глаза выделены обводкой, волосы тщательно уложены и закреплены ободком или заплетены. Среди предметов, украшающих голову, – овальные подвески, напоминающие раковины каури; на предплечьях и запястьях – браслеты. На раскопках в долине р. Хаб встречается тот же тип женских фигурок с ожерельями и браслетами, большими клювообразными носами, колпаками на головах, преувеличенными размерами грудей, круглыми глазницами, щелями вместо ртов ³³⁷. Изображения женщин из двух раскопок настолько похожи по стилю и характерным чертам, что сэр Аурэл Стейн (Aurel Stein) (английский археолог, 1862–1943. – Прим. пер.)предположил, что «они могли воплощать образ какой-либо богини-покровительницы» ³³⁸. Можно полагать, что подобные фигуры имели значение талисманов плодородия. Это видно по фигурке из камня, найденной в кургане Могул-Гундай на левом берегу р. Хаб (к юго-западу от форта Сан-деман) с четко обозначенным фаллосом, и по женской фигурке, обнаруженной в соседнем кургане Периано-Гундай на правом берегу, с особо выделенной вульвой ³³⁹.

Долина реки Инд

В долине р. Инд – в Хараппе и Мохенджо-Даро – терракотовые женские фигурки обнаружены в больших количествах. В основном все они обнажены, если не считать маленькой юбочки, держащейся на чреслах благодаря поясу. У них высокие прически в форме веера, на боку воронкообразные выступы, вокруг которых видны черные пятна, вероятно, от дыма. Возможно, они использовались в качестве светильников или кадил при совершении обрядов, связанных с культом богини-матери. В Мохенджо-Даро они встречаются (хотя часто поврежденные) во всех уровнях при раскопках улиц и жилищ. Фигурки покрыты красной глазурью или акварелью, что делалось, несомненно, для увеличения их жизненной силы, как и в Древнем Египте, Месопотамии и на Мальте ³⁴⁰. На них были подвески, узорчатые воротники и браслеты – на руках и щиколотках. Некоторые фигуры (из более поздних слоев) изображают людей сидящими и обхватившими колени руками; они слеплены более грубо и без узоров. Позы других заставляют предположить, что мастер запечатлел исполнение ритуального танца ³⁴¹.

В том, что это были священные образы, не приходится сомневаться. По словам сэра Джона Маршалла (John Marshall), они, возможно, «олицетворяют богиню, очень похожую на богиню-мать, „богородицу“ и святую покровительницу женщин, изображения которой находят в больших количествах на многих раскопках в Эламе, Месопотамии, Египте и в странах восточного Средиземноморья» ³⁴². Д-р Маккей (Масkау)полагает, что это – домашние божки. Их хранили почти в каждом доме в городах долины р. Инд, помещая в специальную нишу в стене. Точно так же и в современной Индии богиня-мать опекает дома и деревни, покровительствуя в повседневной жизни и при рождении детей ³⁴³. Если это верная трактовка данного типа статуэток, то остается неясным, был ли у богини партнер, впоследствии появившийся и в Индии, и в других странах. Фигуры богов, часто с рогами, встречаются в культуре Хараппы ³⁴⁴, но их немного, и они редко соотносятся с фигурами богинь. На керамике их изображали крайне редко, и, в отличие от богинь, «одетых» в фартуки, боги-мужчины – всегда обнаженные; правда, у одной мужской фигурки на руках и на шее были нанесены красные полосы, видимо, обозначающие браслеты и ожерелье ³⁴⁵.

Трехликий бог из Мохенджо-Даро сидит в позе йога с простертыми руками, унизанными браслетами и на груди – треугольными ожерельями-торквесами, похожими на те, что были у фигурок из Кули и Хаба в Белуджистане; его окружают четверо животных – слои, тигр, носорог и бык, а его трон покоится на двух оленях. Голову быка венчает пара рогов, а между ног изображен то ли фаллос, то ли конец пояса ³⁴⁶. То, что это прототип индуистского бога Шивы – повелителя животных и принца йогов, бесспорно доказывают форма и символика статуи ³⁴⁷. Более того, на нескольких печатях на Крите эпохи Минойской цивилизации похожая фигура в качестве повелителя животных встречается вместе со священным фиговым деревом, или культовыми животными, или вместе с анатолийской Великой матерью богов Кибелой ³⁴⁸.

Фаллические символы

Фаллические символы, или линга ( lingam– символ бога Шивы в индуизме. – Прим. пер.)размером с мужской детородный орган, и йони (yoni– символ богини Шакти в индуизме. – Прим. пер.), или женская вульва ³⁴⁹, использовались в качестве дарующих жизнь амулетов. До сих пор их применяют индийские шиваиты. Более условные изображение очень напоминают lingaиз Могул-Гундай в Белуджистане ³⁵⁰с основанием yoni, которые служили символом союза двух начал ³⁵¹. Некоторые конусы больших размеров, найденные в Мохенджо-Даро в жилищах обыкновенных людей, видимо, не имели значения linga;судя по их гладко стертой поверхности, можно предположить, что они служили точильными камнями. Но все же существует вероятность того, что многие из конусов, не имеющие признаков шлифовки, действительно являлись фаллическими символами ³⁵².

В Хараппе зарегистрировано несколько конических linga(некоторые имеют вид шахматных фигур), сделанных из халцедона, ляпис-лазури, сердолика, алебастра, фаянса, мятой глины, ракушек, слоновой кости и керамики, а также из известняка ³⁵³. Один экземпляр, выполненный из желтого песчаника с тонко вырезанными кольцами и ожерельями, возможно, имел основание в виде yoni.Еще шесть штук оказались в глиняном кувшине вместе с кусочками раковин, печатью с изображением единорога, каменными пестиками и каменной палеткой. Несколько миниатюрных конических «бетилийских камней» (священный камень в древнесемитский и древнегреческой религии. – Прим. пер.)образуют подобие кольца вокруг туловища, что рассматривается как возможное указание на yonfi ³⁵⁴.Считается, что большие волнистые каменные кольца символизируют женское начало ³⁵⁵, к ним следует добавить миниатюрные сердоликовые волнистые колечки и другие волнистые колечки того же типа, точно подходящие по размеру к основанию, которое можно считать linga ³⁵⁶.

В современном ритуале почитания Шивы linga– самый популярный объект поклонения, и по всей Индии существует практика совершать ему возлияния и умасливать его. Очевидно, фаллический символизм уходит корнями глубоко в доисторические времена индуизма, в цивилизации долины р. Инд (в третьем тысячелетии до н. э.). Этот символизм связан с огромными коническими lingaи кольцами yoni,часто волнистыми по краю (как их современные индуистские двойники) и предметами культа, гораздо меньшими по размеру – менее двух дюймов в высоту. Некоторыми из них можно играть как фишками, в настольные игры. За этим фаллическим культом стояла тайна рождения, и преобладание женских фигурок в самых ранних уровнях всех культур, в каких они встречаются на древнем Ближнем Востоке повсюду – от Восточного Средиземноморья до долины р. Инд – показывает, что вначале внимание было сконцентрировано на значении женщины в процессе продления рода.

Можно почти не сомневаться, что они являлись образом божества, дарующего жизнь, возможно, самой Великой матери богов, чей символ – голубь – часто встречается в городах долины р. Инд. В ранней индийской цивилизации ее функции распространялись, видимо, только на "этот свет", и она не отвечала за заботу о мертвых и за их возрождение. В Анау, например, древние статуэтки были обнаружены в могилах детей, похороненных в доме под полом ³⁵⁷, и это позволяет предположить, что фигурки положили туда для облегчения детям возвращения к жизни. В Мохенджо-Даро, Хараппе, Чанху-Даро и Белуджистане фигурки (как и индуистская богиня-мать) были, в основном, связаны с домашними святилищами. Но они также являлись символом божества, ответственного за вход, через который жизнь проникает в этот мир, и служили защитниками дома, деревни или города. Была ли богиня-мать связана со своим мужским аналогом – таким, как рогатый бог. изображенный на печатях, – нельзя установить с какой бы то ни было степенью достоверности. Позже мы рассмотрим и этот вариант ³⁵⁸. Сейчас же заметим, что тогда по роду своих функций она должна бы стать супругой бога произрастания.