Текст книги "Человек Игры (Дюмарест, книга 3)"

Автор книги: Эдвин Чарльз Табб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 7

Леон Херл поднял чашку из тонкого фарфора, пробуя на вкус аромат напитка. Странно, подумал он. Я пил чай тысячи раз в своей жизни, но как часто я задумывался о том, что я на самом деле пью? Он вновь втянул аромат, раздувая ноздри и поднимая брови, как будто пытался определить добавки. Возможно, немного френши? Конечно, побольше венклина. Совсем чуть-чуть гиша и привкус нектара. Надо не забыть спросить. Он отпил немного, смачивая небо горячим, ароматным чаем перед тем, как он через горло опуститься ему в желудок. Затем он допил остатки, поставил чашку на стол, поднялся и стал ходить по комнате. Леон специально приехал пораньше, чтобы у него было время подумать. Но не только. Ему требовалось время, чтобы посмотреть на комнату, в которой он бывал так часто. Осмотреть ее в одиночестве, без сообщников, остальных членов Ассоциации Прядильщиков, чтобы никто его не отвлекал. Поскольку он находился в комнате один, она показалась ему больше, чем всегда. Он тщательно проверил дерево, которым были обиты стены, сложные узоры на потолке и обнаружил то, что никогда прежде не замечал. "Мы кое-что упустили, – подумал он. – Люди тратят свои жизни, чтобы создать красоту, которой будут наслаждаться другие, а мы слишком заняты, чтобы оценить то, что они сделали. Что они оставили нам. Они очень хотели оставить что-нибудь для будущего и не тратить времени ради прошлого". Он повернулся, пожирая глазами все, что видел. С этого времени всегда будет так. Он будет ощущать вкус того, что он ест и пьет, изучать все, что видит, взвешивать каждое свое слово, и слова, сказанные другими. Для него каждая секунда превратилась в жемчужину, которую он хотел удержать как можно дольше. Но все же, что конкретно изменилось? Ничего – временно изменилось лишь его восприятие мира. Все было очень просто. Он обернулся: в комнату ворвался Иван. – Леон! Зачем вы созвали экстренное совещание? Что случилось? – Ничего не случилось! – тихо ответил Леон. Он показал на маленький столик у стены, где стояли чайник и чашки. – Вы не выпьете со мной чаю? Иван раздраженно покачал головой. – Наверняка, что-то случилось, – настаивал он. – Иначе почему же вы созвали новое совещание так скоро после предыдущего? Что в конце концов произошло? Участник Херл, я требую, чтобы вы сказали мне! – Требуете? – Леон приподнял брови. – Участник Иван, я возмущен вашим тоном. – Прошу прощения, – быстро извинился Иван. – Я вне себя. Смерть Мулво, вы понимаете. – Он протянул руки. – Пожалуйста. Если это важно, я должен знать. Как член Ассоциации я имею право знать. – И узнаете. Леон подошел к маленькому столику и налил себе еще немного чая. Интересно, подумал он, как долго я буду терпеть этого кретина? Терпение, подумал он. Секрет всех процветающих цивилизаций. Но можно ли считана жизнь, который заставляет человека подавлять свои природные желания? Свои природные реакции на различные явления? Шим, Амиш и другие вошли в комнату, когда Леон допил свой чай. Вскоре собрались все, кроме Рестерна. Леон прокашлялся. И решил начать собрание. Иван высказал свои возражения. – Участник Рестерн, наш председатель, еще не пришел. – И не придет, – мрачно заметил Шим. – В данный момент он находится на допросе у начальника городской охраны Джирна. – Он оглядел сидящих за столом. – Я не возражаю против предложения участника Херла открыть собрание. Кто-нибудь против? – Он сделал паузу и затем кивнул Леону. – Возражений нет, участник Херл. Пожалуйста, продолжайте. Все в ваших руках. Не совсем точно, подумал Леон. В чьих-то руках, да, и нам необходимо выяснить, в чьих. Но не сейчас, сказал он себе. – Вы все уже слышали о смерти Мулво, – сказал он без предисловий. – Вы, возможно, даже слышали официальную версию случившегося. Может быть, кто-нибудь из вас и поверил ей. Я нет. Мне хотелось бы знать, кто из вас разделяет мое мнение о том, что участник Мулво был убит по приказу Хозяина Игры? Он посчитал количество голосов. – Единогласно. Участник Рестерн в данный момент находится на допросе. Кто-нибудь из вас может сказать, почему? – Он посмотрел на Ивана. – Может быть, вы? Иван отрицательно покачал головой. Шим нарушил молчание. – В этой самой комнате участник Мулво говорил о формировании банды наемников для организации вооруженного восстания. Участник Рестерн председательствовал на том собрании. Связь очевидна. – Слишком очевидна, – сухо заметил Амиш. – Участник Мулво был убит из-за своих вероломных предложений, а участник Рестерн попал в беду, потому что не донес о том, что говорил Мулво на собрании, и таким образом как бы выразил согласие с его планами. – Абсолютно верно, – Леон оглядел сидящих за столом. – Но кто же донес об этом? – мягко сказал Леон. – Кто в этой комнате шпион, работающий на Хозяина Игры? С дальнего конца стола кто-то сказал: – Почему это должен быть кто-нибудь из нас? Разве не может эта комната находиться под наблюдением? – Нет, – сказал Шим, не дожидаясь разрешения председателя. Комната имеет электронную защиту. За это я могу поручиться. – Это может быть слуга, – предложил другой. – Человек, купленный начальником городской охраны Джирном. Может быть даже, это женщина. Участник Мулво не имел привычки приглушать свой голос. – Также, как и вы, – резко заметил Амиш. Он был близким другом покойного. – Если вы обиделись на мои слова, – добавил он, – я готов и даже желаю принять любые предложения с вашей стороны. – Прошу вас! – Леон стукнул кулаком по столу. – Мы здесь не для того, чтобы ссориться друг с другом, – сказал он, повышая голос. – Ситуация слишком серьезна, чтобы заниматься этим. Участник Амиш, вы должны извиниться. Амиш, нахмурившись, пожал плечами. – Как скажете, участник Херл, – он повернулся и сказал:– Прошу простить меня за резкость. – Я принимаю ваши извинения. Дети, подумал Леон. Но правила этикета для детей очень важны. Наши предки знали собственную природу, придумывая правила ритуала. Он проводит границу между мыслями и делом, между словами и поступками. Горячие головы надо держать в крепкой узде. – Я собрал вас здесь не для того, чтобы заниматься взаимными обвинениями, – холодно заметил он. – Перед нами факты, и мы должны принять решение. – Шпион, – сказал Иван с безумными глазами. – Мы должны выяснить, кто шпион! – Ну и что это нам даст? – Леон отрицательно покачал головой. – Он сделал свое дело. На нас лежит такая же доля вины, как и на Рестерне, и Хозяин Игры знает ровно столько же, сколько мы. Почти столько же, – поправился он. Есть одна вещь, которой шпион не знает. Его предательство не спасет его. Он уже практически покойник. Он замолчал, выжидая. Поскольку реплик не последовало, он продолжил. – Нам не следует волноваться по поводу шпиона, – спокойно заметил он. – Хозяин Игры не вынашивает опасных планов. Человек, предавший раз, сделает это снова, к тому же нанять убийцу обходится дешевле, чем перевод акций. Он изучал лица сидящих за столом. – Иван? Шим? Амиш? Кто-нибудь другой? – Я проконсультировался с Библиотекой, – резко сказал он. – Я задал несколько вопросов. Как вам известно, машина может предсказывать будущее с поразительной точностью, если ей будет предоставлено достаточно информации. Вот почему я сказал, что нам не стоит тревожиться из-за шпиона среди нас. Я знаю, что его ждет, как и то, что ждет каждого из нас. – Он сделал паузу, вновь оглядев лица сидящих. – Через месяц, – осторожно сказал он, – если, конечно, не случится ничего непредвиденного, все присутствующие в этой комнате будут мертвы.

Когда он вернулся домой, Куара ждала его в солярии. Она поднялась, игрушка упала с ее колен, разбрасывая мириады брызг. Она была одета в оранжевую одежду, усыпанную жемчугом. Неизменный кинжал висел на поясе. – Леон! – взгляд ее был всепроникающим. – Вы выглядите таким усталым! – Куара! – Губы его старомодно коснулись ее пальцев, ощущая мягкость ее кожи. У Эстар была такая же кожа, подумал он. Мягкая, чистая, черная. Воспоминания накатили на него. Эстар мертва, и если, прогноз оправдается, он присоединится к ней через десять дней мира Игры. Пятьсот часов, подумал он. Тридцать шесть тысяч ударов человеческого сердца. Достаточно короткий срок, за который надо сделать те дела, что он постоянно откладывал. Слишком короткий. Попытаться сделать невозможное – значит не выполнить ничего. – Я совсем забылся! – он выпрямился, улыбаясь, и отпустил ее руку. – Не желаете ли чая? Пирожных? У меня есть прекрасные цукаты, попробуете? – Спасибо, нет. Ваша рабыня – очаровательная девушка. Она настояла на том, чтобы я выпила напиток для восстановления сил. Компот, который по ее словам, вы любите больше всего. – Она молода, – сказал он. – Всегда пытается угодить. – И, возможно, немного ревнива? – Куара улыбнулась и покачала головой. – Леон, вы слишком деликатны. Ваши рабы обожают вас. – Не меняя тона, она вдруг спросила:– Как прошло собрание? – Шло очень медленно. Нам надо было многое обсудить. – И что? – Ничего. Никаких решений. Он почувствовал на себе ее тяжелый взгляд. – Мне звонил Вомис, – медленно начала она. – Он рассказал мне, о чем вы спрашивали у машины. – Ему не следовало этого делать! – Леон почувствовал прилив гнева. – Нарушить таинство! Я собираюсь... – ...увидеть его и потребовать сатисфакции? – перебила Куара. – Вызвать этого несчастного старика на дуэль и ранить или убить его? – Она сжала его руку. – Леон! Вомис – друг нам. Старый друг – и мой, и ваш. Он должен был позвонить мне. Он встревожен. Не он один, мрачно подумал Леон. Он вспомнил тех, на собрании, их ужас, отказ понять то, что он им сообщил, их слепую панику. Естественно, они перепроверят, новость была слишком мрачной. Они узнают то же, что и он. Получат то же самое, что и он. Но не отблагодарят его. Никто не хочет знать час своей кончины. – Почему? – спросила она. – Почему вы сделали это? Он пожал плечами. – Что мне еще оставалось? Смерть Мулво стала доказательством того, о чем вы говорили. Среди нас есть шпион Хозяина Игры. Сидеть сложа руки означало бы ждать, как он перебьет нас одного за другим. Нужно, чтобы что-то удерживало нас вместе, сближало. Напуганные люди – плохие конспираторы, если они напуганы не в меру. В этом случае они действительно прибегают к конспирации. Обдуманно. Они готовы и желают идти на риск, использовать любой шанс, который обещает им успех. Возможно, теперь они предпримут какие-нибудь шаги. – А если нет? – Они сделают это, – сказал он. – Должны. Инстинкт самосохранения у них слишком силен, чтобы не сделать этого. Что им терять, перед лицом предсказанной смерти? – Гордость, – горько заметила она. – Леон, они уже не такие, какими были раньше. Все осталось в прошлом. Сейчас они больше думают о богатстве и комфорте, чем о приличии и честности. Почему Хозяин Игры еще имеет власть? Даже собрание участников превратилось в фарс. – Она подошла к нему совсем близко. В нос ему ударил сильный аромат ее духов. – Леон, разве нет другого выхода? – Есть ли он? – Он порывисто схватил ее за руки. Странно, подумал он, как известие о надвигающейся смерти может способствовать проявлению этих маленьких фамильярностей. – Нет, – сказал он. – Другого пути нет. Но вам не о чем волноваться, Куара. Это вас не касается. Пришло время членам Ассоциации Прядильщиков начать действовать как настоящим мужчинам. Я думаю, что они поступят так. – Если они рискнут и потерпят поражение, – заметила она, Хозяин Игры не будет к ним милосерден. – Это еще один стимул, – сказал он. – Или причина для того, чтобы уйти в тень. Они слабы, – сказала она. – Для них это была игра. Теперь, когда все стало реальным и они почувствовали вкус крови, неужели у них хватит сил? Вы же знаете их, – настаивала она. – Кто, кроме вас, силен настолько, чтобы противостоять Хозяину Игры? Он снял руки с ее плеч. – Вы льстите мне, – сухо сказал он. – Да, я в минуту обыграю вашего брата. Но это никогда не произойдет. Начальник городской охраны Джирн не доверяет старым обычаям. И, – добавил он, – я никогда не смогу бросить вызов Хозяину Игры. Я никогда не смогу получить необходимое количество акций, чтобы сделать это. – Сможете, – машинально сказала она. – Леон! Я могу дать вам свои акции! – Нет! – твердо сказал он. – Мы уже обсуждали это. Риск слишком велик. Ассоциация Прядильщиков или выступит как единая группа, или ее члены погибнут поодиночке. Третьего не дано. – Вы можете уехать, – предложила Куара. – На другую планету. – Убежать? – Одно лишь слово, – в нетерпении сказала она. – Зачем умирать, когда корабли уходят каждый день? Он нахмурился, не желая думать о том, что он уже размышлял об этом. Думал и решил не делать этого. Это означало бы бросить все. Его дивиденд можно потратить в мире Игры. Если бы у него было больше времени, он, возможно, превратил бы все это в движимое имущество, ювелирные изделия, другие вещи высокой ценности. Но времени у него не было, даже неизвестно, разрешили бы ему уехать с таким богатством, или нет. – Вы будете жить, – сказала она, угадав его мысли. – Вы останетесь в живых. Это верно, сказал он сам себе. Но в каком качестве? Нищим? Лучше было бы умереть участником Херлом.

– Еще, – сказал Течон. Он наклонился вперед и сузил глаза. – Добавьте еще десять фунтов. У Дюмареста от напряжения градом лился пот. Он стоял голый, крепко упершись в стенку тренажера. Вытянутые вперед руки сжимали рычаг, от сопротивления прессу мускулы напряглись на его теле. Если бы он не выдержал, рычаг выскочил бы вперед, остановился прямо перед его грудью и поразил его электрическим разрядом. Так было уже дважды. Ему не хотелось повторения. – Еще десять, – сказал Течон. Он встал со стула, подошел поближе к тренажеру и посмотрел в лицо Дюмаресту. Крул тем временем увеличил нагрузку. Тело Дюмареста было покрыто потом, мышцы напряжены, в глазах горела злоба. – Лучшие тренажеры – самые простые, – сказал Течон. – Но человеку нужен стимул, чтобы выложиться полностью. Желание избежать боли очень сильно. Сразу видно, какое количество дополнительных усилий может приложить человек, когда сталкивается с таким выбором. – Голос его поднялся. – Добавьте еще десять. Он дотронулся до руки Дюмареста, ощутив дрожь мышц под кожей. – Еще немного, я думаю, – сказал он. – Ты уже проявляешь значительные успехи. – Он замолчал, смотря на Дюмареста, прикидывая, сколько еще тот сможет выдержать. Не очень много, решил он. – Прибавьте еще пять, – сказал он, отходя от Дюмареста. Перед тем, как Крул добавил вес, Дюмарест решил действовать. Он отпустил рычаг и нырнул вниз таким образом, что бы избежать удара током. Течон покачал головой, поглаживая правой рукой кисть левой руки. – Так ты никак не запомнишь? Сколько раз я должен повторять тебе, что ты обязан подчиняться? Ты должен был противостоять рычагу столько, сколько мог. Как еще я смогу определить запасы твоих сил? Дюмарест посмотрел на своего хозяина. – Запасы сил для чего? Для того, чтобы терпеть наказания? Он шагнул к Течону. И потерял сознание в потоке нестерпимой боли. Вода привела его в чувство. Он встал на ноги, капли стекали по его лицу вниз, на маты. Он глубоко вздохнул, дрожа всем телом, затем позволил себе расслабиться. Пока на шее у него был ошейник, невозможно было избежать воздействия электронного кнута. – Так-то лучше, – сказал Течон. Он подошел к Дюмаресту и пристально вгляделся в его лицо. – Послушай, – резко сказал он. – Я потратил на тебя время, нервы и деньги. Более ста часов терапии медленным временем. Лучшая физическая подготовка. Я вложил силу в мускулы твоего тела. Я справедливый человек, – сказал он. – Я не требую благодарности. Но я буду требовать сотрудничества. – Я буду с вами сотрудничать, – ответил Дюмарест. – Да, – мягко заметил Течон, – ты будешь сотрудничать, или же я иссушу твои мозги, постоянно наказывая тебя. Ты будешь скулить, пресмыкаться как собака, умоляя о прощении. Подумай об этом, мой друг. Хозяин здесь один – я. Он окинул взором тренировочный зал. Мужчины были заняты на тренажерах. Некоторые из них были молоды, некоторые нет, тела большинства из них покрывали шрамы от старых ран. Эти люди старались не смотреть на Дюмареста. – Они оценили урок, – сказал Течон. – А теперь вымойся и поешь. После этого продолжим тренировку. Было какое-то странное товарищество среди бойцов, принадлежавших Течону. Они с интересом наблюдали за успехами друг друга, готовы были учиться, отмечали слабые и сильные стороны товарищей по несчастью, не зная, когда придет время, столкнуться в схватке друг с другом. Однако наступило время приема пищи, и они могли позволить себе расслабиться. – Ты раздражаешь Течона, – сказал один из бойцов, накладывая себе добавку из кастрюли. Еда приятно пахла, она была обогащена протеином и лишена жирообразующих углеводов. Меню дополняли три вида фруктов и слабое кислое вино. – Течон не такой уж плохой человек, если познакомиться с ним поближе. Дюмарест поднял голову от тарелки. – Возможно, у меня нет желания знакомиться с ним настолько близко. – У тебя есть выбор? – собеседник Дюмареста отпил немного вина. – Ты его собственность, – напомнил он. – Его раб. Все мы его рабы. Однако не все так плохо, если вести себя хорошо. Хорошая пища, мягкая кровать, немного развлечений сейчас и после, – он подмигнул Дюмаресту. – Течон волнуется, – сказал человек с другого стола. – У него есть договор на организацию увеселительных мероприятий на приеме у Хозяина Игры в День Дивиденда. Мы тренируемся, чтобы участвовать в них, вот и все. Это много значит для него. Если он устроит достойное представление, его повысят в чине. – Это много значит для него, но не для нас, – сказал человек, сидевший напротив Дюмареста. – Нас порубят на куски, а он извлечет из этого выгоду, – он взял кувшин с вином. – Но ничего не поделаешь, такова жизнь. – Она не такая уж плохая, – настаивал первый. – Перед тем, как влезть в долги, я был рыболовом. Вы когда-нибудь бывали в открытом море ночью? Лед на палубе. Ветер, пронизывающий до костей. Тяжелейшая работа и ничтожное вознаграждение. Я могу получить от скромного пари больше, чем от работы за целый месяц. Дюмарест посмотрел на него. – Тебе разрешается делать ставки? – Конечно, если есть деньги. Кстати, Течон поощряет это. Это служит дополнительным стимулом для бойцов, – пояснил он. – Тебе приходиться делать ставки на самого себя, естественно, и выигрывать. – Он усмехнулся. – Не слишком, правда, хорошее пари, если приходится умирать за него. – Он допил вино из бокала. – Ладно, пошли на работу. Течон обращался с ними очень жестоко, уделяя особое внимание Дюмаресту. Бывший рыбак объяснил ему: – Ты будешь специальным призом. Тебе удалось убежать с поля боя. От человека с такой репутацией Хозяин Игры будет ожидать чегонибудь особого. Течон не собирается его разочаровывать. Дюмарест намылил шею, задержав руки на ошейнике. Все рабы у Течона носили их. Он засунул под него пальцы, сжал гибкий металл и стал сгибать. – Не делай этого! – крикнул ему рыбак. – Тебе не поздоровится, – сказал он. – Ты можешь сломать его. – Что я и хочу сделать, – сухо заметил Дюмарест. – Тогда забудь об этом. Он начинен взрывчаткой. Его можно открыть только специальным ключом, иначе тебе снесет голову. Если ты попытаешься сломать его, разрезать, расплавить – результат будет один. И, – добавил он, – если ты попытаешься убежать, Течон может послать сигнал и достать тебя в любом уголке мира Игры. – Он потрогал свой ошейник и пожал плечами. – Что делать, – философски заметил он, – все это часть игры. Твоей игры, мрачно подумал Дюмарест. Но не моей. Он посмотрел на свои стиснутые кулаки. Он никогда не смирится с положением раба.

Что-то двигалось на фоне коричневого склона: это было копытное животное почти невидимое. Грошен поднял свой лук, весивший сто двадцать фунтов. В нем находилась украшенная перьями стальная стрела. Когда он стал медленно натягивать тетиву, под его серебряной одеждой выступили мускулы. – Триста ярдов, – сказал он. – Согласны? Начальник городской охраны Джирн прищурился. – Позволю себе заметить, мой господин, на пятьдесят ярдов больше. – Он облизнул палец и выставил его на ветер. – И, позвольте заметить, цельтесь пятью ярдами правее. На склонах ветер сильнее. – Разве вы знакомы с тем, как пользоваться луком? – иронически спросил Грошен. – Ах, да, конечно, я и забыл. Если бы вы не были охотником в Игре, вы бы сейчас не стали охотником за людьми. Джирн поклонился. – Вы прекрасно осведомлены. – Браконьер в поместье моего отца. Только моя дружба спасла вас от панели. – Зазвенела тетива, стрела пронзила воздух и глубоко вошла в землю в нескольких сантиметрах от животного. Оно вздрогнуло и побежало по холмистой местности. Грошен отбросил лук, схватил протянутое ему ружье, прицелился и выпустил сразу всю обойму. Мертвое животное упало в грязь. – Заберите его, – скомандовал Грошен слуге. Он посмотрел на ружье. – Вы сказали, пять ярдов. Это было не обязательно. Джирн сделал глотательное движение. – Мой господин, я ошибся. Должно быть немного больше. – Немного больше, – как будто случайно дуло ружья оказалось направлено на Джирна. – Вы ошиблись, Джирн. Надеюсь, что это не войдет у вас в привычку? – Никогда, мой господин. – Возможно, вам было бы лучше вообще перестать выдавать свои суждения, – мягко предложил Грошен. – Разве вы не видите, как легко вы ошибаетесь? Джирн поклонился, чувствуя на себе взгляды слуг и высокой, одетой в алую одежду фигуры киборга. Крил стоял спиной к ветру, рук его не было видно в широких рукавах рясы, лицо скрывал капюшон. Рядом стояли корабли и принадлежности для охоты. Яркая одежда слуг выделялась на фоне окружающей местности. Весело, подумал Джирн. Светло и радостно, как на пикнике. Странное место для доклада. Но кто поймет прихоти Хозяина Игры? Для чего его вызвали? Просто, чтобы преподать урок? Унизить? Или для того, чтобы дать секретные инструкции? Наверное, последнее, подумал он и расслабился, Ему нечего бояться. Инструкция уже дана. Подчинение. Не задавая вопросов, подчиняться. Грошен опустил ружье и подошел ближе к Джирну. – Вы что-нибудь хотите мне доложить? – Да, мой господин. Четверо из Ассоциации Прядильщиков уже мертвы. Мулво, Рестерн и еще двое. Они... – Их имена, – прервал его Хозяин. – Назови их. – Кин и Уайли, мой господин. Их задержали, когда они пытались заказать путешествие на другую планету. Выяснилось, что они оба пытались вывезти ценные вещи. Они выражали протест, сопротивлялись и случайно были застрелены, когда попытались избежать ареста. Грошен кивнул головой. – Что же касается их акций, – осторожно продолжил Джирн, – то... – Они перейдут к наследникам, – прервал его Хозяин Игры. – Их семьи не могут быть лишены своих гражданских прав. Однако, – медленно произнес он, – есть основания наложить большой штраф, – он улыбнулся Джирну. – Я совсем забыл. Десять процентов от тех акций, которые я получу, твои. – Благодарю вас, мой господин. – Ты свободен, – Грошен посмотрел вслед идущему к кораблю Джирну, а затем подошел к Крилу. – Твой прогноз оправдался, – сказал он. – Они уже попытались убежать. – Это было очевидным шагом, мой господин. Летное поле под контролем? – Да. – Тогда вы можете ожидать согласованных действий против вас со стороны тех, кто остался, – тихо заметил киборг. – Отчаяние толкает на любые поступки. Возможно, заговорщики решатся нанять убийцу. – Пусть попробуют. Посмотрим, что у них получится, – презрительно сказал Грошен. У них ничего не получится, подумал Крил. Огромнейший дивиденд Хозяина Игры позволяет ему содержать бесчисленных охранников, начинять стены электронными приборами, строить такие преграды, что любой наемный убийца может распрощаться с мыслью проникнуть за них. Однако надо заметить, что Хозяин Игры все еще немного недооценивает его интеллект. Он по-прежнему непреклонен в своем отказе позволить Киклану оказывать свои услуги. Он все еще думает, что, имея Библиотеку, не нуждается ни в какой помощи. – Я не полностью уверен, существует ли возможность столкнуться с наемным убийцей, – сказал он. – Я только упомянул об этом. Есть другая, гораздо более серьезная опасность. – Какая же? Крил ничего не ответил. – Я задал тебе вопрос, киборг. Я не люблю, когда не получаю ответа, на свои вопросы, – от гнева у Грошена раздулись ноздри. Пальцы, сжимавшие ружье, побелели. – Мне что, заставить тебя ответить? – Вы не можете, – Крил говорил неправду. – Но, мой господин, Библиотека, конечно же, может выдать ту же информацию? – Возможно, – согласился Грошен. – Но Библиотека сама не делает прогнозов. Ей надо задавать вопросы, – улыбнулся он. – Ты заработал очко, киборг. Я учту это, когда буду принимать решение по поводу твоего предложения. Итак? С ним все абсолютно ясно, подумал Крил. Если не считать высокомерия, умственное развитие у него на уровне ребенка, так быстро он попадается на удочку. Причем, это капризный и злобный ребенок. Коварный. Ни один правитель не может обойтись без этого. – Я говорил о ваших врагах, которые планируют согласованное выступление, – начал Крил мягким, ровным голосом. – Изучение различных постановлений и Основного Закона показывает, что существует один вариант, используя который, они могут победить вас. – Бросить вызов? – Грошен засмеялся, блестя зубами. – Это невозможно! Для этого должно быть больше акций. У них недостаточное количество. – Возможно и так, – согласился Крил. – Но ваша сестра, госпожа Куара, владеет нужным количеством. – Куара? – Грошен в размышлении нахмурился. – Она не пойдет на это, – решил он. – Для этого она чересчур эгоистична. Для чего ей свергать меня? – Он взглянул на ружье в своих руках. – Если только Херл?.. – Мудрый человек принимает меры предосторожности против любой возможной опасности, – настаивал Крил. – Независимо от того, насколько далекой она кажется. Ваша сестра представляет самую большую опасность. Лишь у нее в руках есть средства, чтобы свергнуть вас. К чему этот ненужный риск? Грошен сердито взглянул на Крила. – Ты что же, предлагаешь мне убить ее? Плоть от плоти моего отца? Мою родную сестру? – Есть и другие пути. Например, есть варианты, когда брат женится на сестре. На многих планетах это вошло в обычай в среде правителей, – он заметил изменившееся выражение лица Грошена. – Ну, или, может быть, вам удастся завладеть ее акциями другими способами. Например, заключить с ней пари? Я лишь подкидываю вам идею, мой господин. Я не могу сделать ничего больше. Этого было достаточно. Алчность и честолюбие сделали свое дело. Если удастся завладеть акциями Куары, его власть станет нерушимой. Еще немного, и у него будет контрольный пакет акций. Тогда он буквально будет вершить судьбы планеты. Мир Игры станет марионеткой в его руках. Грошен дико захохотал, каменные утесы отозвались эхом. – Я сделаю это, киборг. Вечером, на празднике в честь Дня Дивиденда. Через месяц я стану единственным правителем мира. И тогда, мой друг, я покажу людям, как надо править планетой.

Глава 8

Наступил День Дивиденда, и весь мир Игры погрузился в праздник. Торжества начались сразу же после захода солнца. Улицы сверкали разноцветными огнями, музыканты, невзирая на холод, играли для танцующих пар. Горели костры, на которых жарились туши животных. Из фонтанов лилось вино, подогреваемое электрическими приборами. Разноцветные костюмы, причудливые маски, смех и любовь – участники праздновали пополнение своего богатства. Это был большой дивиденд, и они могли позволить себе быть щедрыми. Через некоторое время улицы должны были опустеть, так как мороз крепчал, но в домах веселье будет продолжаться до утра. Во дворец Хозяина Игры были приглашены избранные гости. Они сидели в специально отведенном месте, рабы сновали среди них, подавая засахаренные фрукты и вино, освежая распылителями воздух. Неподвижно стояли охранники, похожие в мерцающем огне ароматических факелов на статуи. В воздухе звучали трубы, барабаны и тарелки, усиленные электроникой. Каждой гостье вручался подарок. Девушки вскрикивали, когда открывали подаренные им шкатулки, наполненные бриллиантами. Неожиданно одна из них завизжала, увидев ползущее по ее коленке насекомое размером с ладонь. Другая осторожно ощупывала свой подарок и встретилась глазами с Грошеном. Она сжала губы и разорвала подаренный ей мешочек. На руки ей вытекла зловонная жидкость – но на дне мешочка красовался алмаз. – Вина! – Хозяин Игры остался доволен своей шуткой. – Тост, – выкрикнул он. – За мир Игры! Все гости подняли бокалы. – Еще один! – Он подождал, пока рабы вновь наполнят кубки. – За рекордный дивиденд! Они вновь осушили бокалы. – Еще один тост! – Он оглядел гостей смеющимися глазами. – За меня. За Хозяина Игры! Бокалы поднялись в третий раз. Это будет хорошим началом, подумал он, для успеха вечера. Куара отличалась способностью хорошо переносить алкоголь. Все, что ему надо будет сделать, – это хорошенько ее напоить, разозлить, а все остальное произойдет само собой. Грубые слова, которыми они обменивались тысячу раз во время семейных ссор. Но сегодня она будет разговаривать не со своим братом, а с Хозяином Игры. Он повернулся и посмотрел в ту сторону, где в мерцающем свете факелов сидела Куара в алом платье. Зачем нужен киборг, когда он может использовать собственное коварство? Когда он получит от Крила все, что ему нужно, он отправит его собирать чемоданы. Пока же пусть киборг сидит и ждет, надеясь заманить в свои сети очередную рыбку. Но этой рыбкой не будет мир Игры. Он наклонился к Куаре. – Еще немного вина, сестра? Давай, пришла пора развлекаться. – Он посмотрел ей за спину, где сидел Леон. – Выпейте, участник. Разве вам нечего отпраздновать? Леон неохотно позволил рабу налить ему вина. Он поднял бокал, пригубил, неотрывно глядя в глаза Грошену. – Я пью, – сказал он, – за смерть друзей и попрание привилегий. Он почувствовал, как девушка, сидевшая рядом с ним, застыла в напряжении. Свет отражался от лица Хозяина Игры, его зубов, наполняя его рот и морщины цветом крови. – Вы храбрец, участник Херл. Или глупец. – Я просто человек, – тихо заметил Леон. Он опустил левую руку. Только Куара была вооружена, у нее на поясе висел неизменный кинжал – больше украшение, нежели оружие, и все же им можно убить. Выхватить его и по рукоятку всадить Грошену в горло, убить его, пока есть шанс. В конце концов, что он потеряет? Но Грошен отклонился назад, достать его уже было нельзя, момент был упущен. Музыка стала громче, и на сцену высыпали танцоры. Их голые тела блестели, намазанные маслом. Мужчины и женщины изображали старинный ритуал, сливаясь воедино, расходясь, вновь сближались в безумном, но четком ритме. Леон почувствовал на своем бедре руку Куары. – Ты хотел убить его, – прошептала она. – Я прочла это по твоему лицу. Он кивнул. – Ты бы погиб. У него хорошая реакция, Леон. Он натренирован. Не давай ему повода расправиться с тобой. – Какое это имеет значение! И пока я еще жив. – Леон. У нас еще есть надежды. Надежды, мрачно подумал он. Надежды на что? На чудо? Он посмотрел на увлеченные лица гостей, на каменных охранников, стоявших за ними. Ловушка, неожиданно понял он. Я в ловушке. Куара была права. Пришло время быть осторожным. Танцоры закончили выступление, поклонились, сгребая брошенные к их ногам монеты. Грянула торжественная музыка. На сцене появился Течон. – Мой господин! – Он поклонился Хозяину Игры. – Господа. Специально для вас небольшое представление. Развлечение, которое, я уверен, вам обязательно понравится. Он снова поклонился и отошел от края сцены. На нее вышли обнаженные мужчины. Кожа их блестела от масла, мышцы играли, когда они вступили в схватку друг с другом. Прелюдия, подумал Леон, к более крутым событиям. Грошен обратился к своей сестре. – Как насчет пари, сестра? Десять единиц акций на того, с белой кожей. – Он сделал паузу. – Нет? Тогда, может быть, вы, участник Херл? Согласны ли вы на мои условия? Леон утвердительно кивнул головой, не желая спорить. Он вновь почувствовал, как ладонь Куары легла на его бедро. – Будь осторожен, Леон, – зашептала Куара. Она наклонилась вперед, изображая интересе, отвернув лицо от Грошена. – Не спорь на большие суммы. И, – быстро прибавила она, – не говори мне, что сейчас это не имеет никакого значения. У Грошена наверняка есть какой-то план, я уверена. Я слишком хорошо знаю его, чтобы сомневаться этом. Грошен вышел победителем в этом пари. Другие также стали делать ставки. Одна пара борцов сражалась шипованными перчатками. Другая огромными булавами. Мужчина с мечом сражался против другого с двухметровой дубиной. Силы бойцов были не равны. Боец с дубиной не оставил своему противнику никаких шансов, поэтому второе пари выиграл Леон. – Еще вина! – потребовал Грошен, когда представление закончилось. – Тост за вашу победу, участник Херл. – Он дал знак рабу, показывая на пустой бокал своей сестры. – Давай, Куара. Ты не можешь отказаться выпить за своего старинного друга. Нашего старинного друга, – подчеркнул он. – Он знал нашу мать... возможно, слишком хорошо. Леон посмотрел вниз. Его рука крепко сжимала бокал. Он сдержал желание бросить его в лицо Грошену, вино пролилось. Так говорить об Эстар! – За тебя, Леон, – Куара торопливо выпила вино, решив предотвратить ссору между мужчинами. Она гневно посмотрела на своего брата. – Не надо так говорить о нашей матери. Разве у тебя нет гордости? Грошен улыбнулся и протянул руку за угощением. Копченая рыба в остром соусе таяла на языке. Он начал медленно жевать, наслаждаясь вкусом. Что теперь? Еще немного усилий, и Куара взорвется. Он слишком хорошо знал ее натуру. Сейчас? Барабаны возвестили о начале следующих боев. Грошен положил себе еще немного угощения. Куара могла подождать.