Текст книги "Дэвид и Феникс"

Автор книги: Эдвард Ормондройд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5, в которой появляется Ученый в погоне за Фениксом, и происходят ночные события

Свет на нижнем этаже горел повсюду, когда Дэвид пришел домой, и как только он открыл парадную дверь, стало ясно, что у них гости.

Он крикнул "Я дома!" и чихнул. Пыль из пещеры грифонов по-прежнему липла к нему, щекоча нос.

– Ну, вот и он, наконец, – произнес папин голос. – Заходи, Дэвид. – А затем, когда Дэвид вошел в гостиную, – Великие небеса, сын, что же с тобой случилось?

– Твоя спина, Дэвид! – сказала мама с ужасом в голосе. – Твоя бедная спина! Что с тобой случилось?

Дэвид и сам это чувствовал. Его рубашка сзади была разорвана в клочья, и три линии запекшейся крови тянулись поперек его плеч. Теперь он вспомнил: это грифон, который попытался схватить его, когда он и Феникс совершили побег. Но он обещал Фениксу сохранить его тайну.

Он пробормотал, – У меня... у меня был несчастный случай.

– И ты весь в пыли! – продолжила мама.

– Ну, – сказал Дэвид отчаянно, – это был пыльный несчастный случай.

– Кажется, это было действительно очень пыльно, – произнес третий голос. И последовал громкий чих.

Отец Дэвида подскочил. – Ты меня так шокировал, когда зашел, что я почти забыл, Дэвид. У нас гость. – И он представил Дэвида очень высокому, худому человеку с лысой головой. Его лицо и шея были красными от солнца, он носил толстые очки, из-за чего его бледные глаза выглядели громадными. По какой-то причине Дэвид моментально почувствовал неприязнь к нему, но он вежливо пожал руку и сказал, – Здравствуйте.

– Дэвид, да? – сказал мужчина. – Ну, ну. Ты хороший мальчик, Дэвид?

Из всех глупых вопросов в мире, это был тот, который Дэвид ненавидел больше всего. Он стиснул зубы и посмотрел в другую сторону.

– Дэвид, дорогой, – сказала мама с неловким смехом, – я думаю, тебе лучше подняться наверх, умыться и переодеться.

Когда Дэвид вернулся в гостиную, гость возбужденно говорил. – ... совершенно неизвестна человеку, – сказал он. – Это открытие века. Мое имя станет знаменитым, если я преуспею в своих планах.

– Как увлекательно! – сказала мама. – И подумать только, это происходит прямо здесь!

– И она огромна, – сказал гость, – просто огромна. И ярко окрашена. Для ученого как я, это более чем увлекательно.

Дэвид прислушался. Ученый? Ученый! Его сердце пропустило удар, и он поперхнулся. О, нет, это не мог быть Ученый. Или мог?

– Дэвид тратит все свое свободное время, взбираясь на гору, – сказал отец. – Может быть, он видел ее.

Гость обратил свои большие, бледные, неприятные глаза на Дэвида. – Ну, Дэвид, – сказал он, – может быть, ты сможешь мне помочь. Скажи, ты видел что-нибудь необычное на горе?

– Необычное? – сказал Дэвид неуверенно. Грудь его заболела от бешеного стука его сердца.

– Да, Дэвид, – продолжил гость, – необычное. Настолько необычное, что ты не мог пропустить это: очень большая птица с ярким оперением.

Пол под Дэвидом, казалось, пошатнулся. Так это правда, точнее... это ужасная правда. Это был Ученый, который преследовал Феникса. Это был их враг.

– Птица? – схитрил Дэвид. – Что ж-ж, здесь много птиц. Воробьи и луговые жаворонки и... и воробьи...

– Но ничего похожего на огромную птицу с яркими перьями?

Что ж, ему придется лгать. В конце концов, это было ради Феникса.

– Нет, – сказал Дэвид.

– Ах, – сказал ученый. Но его холодные глаза впивались в глаза Дэвида еще мгновение, откровенно говоря "Меня не обманешь, молодой человек".

– Это странно, – продолжил он, – что никто не видел ее. Но у меня нет сомнений, она где-то здесь. Я собираюсь начать свой поиск, как только прибудет мое оборудование.

– Расскажите нам о ней, – сказала мама вежливо.

– Ну, я обнаружил ее в другой части долины – сказал Ученый нетерпеливо. – Совершенно случайно... я действительно искал другие виды. И так, у птиц, как вы знаете, фиксированные повадки. Если вы знаете эти повадки, вы можете предсказать то, что они будут делать в любое время. Эта конкретная птица была дневным существом, поэтому я пытался наблюдать за ней между рассветом и сумерками. Но она, казалось, обладала своим собственным разумом... вы могли бы даже сказать – интеллектом. Она избегал меня очень умными способами, и мои ловушки она избегала тоже. Непостижимо! Поэтому через несколько недель я решил, что застрелю ее, если получу шанс. Затем внезапно она исчезла, но я уверен, она перебралась в эту часть долины...

Избежать этой темы во время ужина было невозможно. Ученый не мог думать и говорить ни о чем другом. Он рассказал о достоинствах капканов, силков, стальных ловушек и клея для птиц. Он спросил, из чего, как они думают, получиться лучшая приманка: кролик, бифштекс, живой ягненок или падаль. Он рассказал им все о новой мощной, дальнобойной винтовке, которую заказал. И он пообещал им всем, что не успокоится, пока птица не будет либо поймана, либо убита "для продвижения человеческих познаний".

Дэвид с ужасом слушал все это. Ужин перед ним остался нетронутым. Его единственной мыслью было то, что теперь он должен будет предупредить Феникса как можно скорее. Феникс все-таки отправится в Южную Америку, а его образование закончится, даже прежде чем началось. Все из-за этого переполненного ненавистью человека! Он старался сдерживать свои слезы.

Наконец, ужин закончился. Дэвид пробормотал извинения и смылся из столовой, но тетя Эми крепко схватила его за руку, когда он думал, что уже ускользнул.

– Тебе пора спать, Дэвид, – сказала она твердо.

– Ох, тетя Эми, пожалуйста! Я должен...

– В кровать, молодой человек. Ты уже достаточно послонялся вокруг для одного дня. Ты весь измотан.

– Вовсе нет! – сказал Дэвид, сопротивляясь. – Я чувствую себя прекрасно. Послушай, я просто должен...

Все было бесполезно. Она проводила его наверх в его комнату, и стояла в дверях, пока он не разделся, не надел пижаму и не лег в постель.

– Теперь, – сказала она, – засыпай. Гора утром все еще будет там... если не будет оползня. Спокойной ночи. – И она выключила свет и закрыла дверь.

Это было ужасно! Он не мог прокрасться вниз, потому что лестницу было видно из гостиной. Он не мог выбраться из своего окна, потому что прямо под ним был садовый навес с розами, и он напорется на их шипы. И мама всегда приходила пожелать спокойной ночи, прежде чем сама шла спать. Если его не будет здесь, когда она придет сегодня вечером, придется давать множество неприятных объяснений. Единственное, что ему оставалось – ждать, пока Ученый не вернется домой, и все улягутся в постели.

Ожидание было невыносимо. Голос Ученого звучал снова и снова, словно гудение вентилятора, прерываемый лишь редким бормотанием мамы или папы. Какое-то время Дэвид сидел в постели, скручивая простыни в руках; затем он встал и прошелся по комнате босиком. Ему казалось, что прошло уже целых три или четыре ночи, прежде чем он, наконец, услышал, что тон разговора повысился и все три голоса заговорили одновременно.

Ученый собирался уходить! Вот они простились у парадной двери... вот закрылась дверь... теперь послышались шаги на лестнице. Он прыгнул в постель прямо перед тем, как мама просунула голову и сказала "Спокойной ночи, дорогой". Дэвид пробормотал, притворяясь, будто полусонный. Дверь снова закрылась. Выключатели щелкнули, и наступила тишина.

Он подождал еще полчаса, чтобы убедиться, что все заснули. Так быстро и тихо, как только мог, он натянул одежду, выполз из своей комнаты, и осторожно соскользнул вниз по перилам. На заднем дворе он надел ботинки, нырнул сквозь изгородь, и помчался вверх по склону горы.

К счастью, была почти полная луна и облаков на небе не было. Но даже при таком свете, было не легко держаться тропы. Несколько раз он сбивался с пути, так что дорога заняла гораздо больше времени, чем обычно. Наконец, он нашел уступ, одолел последний, сложный камень и сел, чтобы отдышаться. Когда он смог говорить, он тихо позвал:

– Феникс!

Ответа не было.

– Феникс! – Он протиснулся сквозь заросли к другой стороне уступа. – Феникс!

Феникс пропал.

Слезы, которые копились весь вечер, было не возможно дольше сдерживать. Дэвид лег на землю, прислонился лбом к скале, и позволил им пролиться. Он только теперь вспомнил. Как только они вернулись из приключения с грифонами, Феникс улетел по каким-то делам. И не сказал, когда вернется.

Слезы прояснили разум Дэвида и немного его успокоили. Что же делать? Он начал думать. Если он останется на уступе на всю ночь, они могут обнаружить, что его нет дома и поднимут бы страшный шум. Но если он не предупредит Феникса до утра, то Ученый может подкрасться, пока птица отдыхает и поймать ее или застрелить. Поэтому ему надо предупредить Феникса и вернуться домой. А единственный способ сделать это, было написать Фениксу записку.

Но у него не было ни бумаги, ни карандаша.

Это что же получается? Сейчас ему придется пройти весь путь назад домой, написать записку, пройти весь путь обратно на уступ, а затем вернуться домой опять.

Дэвид поплелся вниз по склону горы в очень плохом настроении. Теперь, когда у него появился определенный план, страх исчез, но он понял, что было бы довольно глупо бежать, не продумав все сперва как следует. В своей голове он мог услышать, как Феникс говорит: "Смотри куда прыгаешь, мой мальчик" – и другие мудрые слова и советы. И он заплакал снова. По счастью, здесь никого не было, чтобы увидеть это.

* * * * *

Когда он приблизился к дому, он был очень удивлен, опять обнаружив, что все огни горят, и услышал, как его зовут по имени. "Ой", подумал он, "они обнаружили, что я ушел".

– Я здесь! – крикнул он, открывая дверь. – В чем дело?

Внутри ему открылось странное зрелище. Папа в своей серой пижаме размахивал револьвером и свирепо кричал. Мама, выглядя испуганно, держала в одной руке туфлю. Тетя Эми с растрепанными волосами также была хорошо вооружена – большой чугунной сковородой. Бекки наверху вопила.

– Дэвид! – воскликнула мама. – С тобой все в порядке? Где ты был? Он тебя обидел?

– Кто? – сказал Дэвид. – Я в порядке. В чем дело?

– Грабитель! – сказала мама взволнованно. – Он просунул свою голову в окно и сказал: "пссссст!"

– А я тебе повторяю, грабители не говорят "пссссст!" – сказал папа. – Они стараются издавать, так мало шума, как только возможно. Просто дай мне поймать его, когда он снова так сделает! – добавил он, размахивая пистолетом.

– Сбегаешь на эту гору в любое время ночи, – проворчала тетя Эми, – с грабителями, и я не знаю какими еще прохиндеями из города!

– А потом мы обнаружили, что тебя не было, и подумали, что он украл тебя, – продолжила мама. – Где ты был?

– Я не мог уснуть, – сказал Дэвид. – Так что я отправился прогуляться.

– Что ж, хвала небесам, ты в безопасности, – сказала мама.

– Жаждет эту гору и всю ночь, – пробормотала тетя Эми. – Как будто он не провел там весь день.

– Послушай, сын, – сказал папа. – Ты что-нибудь знаешь об этом?

– Честно, пап, – сказал Дэвид, – я не мог заснуть. Ничего плохого в этом нет. Я ничего не могу поделать, если я не могу заснуть. Так что я вышел погулять. Ничего плохого в этом...

– Ну, хорошо, хорошо, – сказал отец. – Думаю, что это простое совпадение. Давайте все снова пойдем спать. И, Дэвид, в следующий раз, когда ты не сможешь заснуть, попробуй просто посчитать овец.

Постепенно дом успокоился. Бекки прекратила плакать, папа спрятал свой пистолет, пожелания хорошей ночи были сказаны, огни выключены.

Дэвид знал, что прошел, по крайней мере, час, прежде чем он решился снова двигаться, и ему придется быть вдвойне осторожным на этот раз. Теперь он и сам немного нервничал из-за того грабителя. Что, если он повстречается с ним, когда снова выйдет? Он старался не думать об этом, соображая, что он напишет в записке для Феникса.

Он добрался только до "Любезный Феникс" и теперь гадал, как же пишется слово "Феникс", когда за его окном раздался свист и глухой удар, сопровождаемый осторожным шепотом:

– Пссссст!

Дэвид почувствовал, что его волосы встали дыбом. – К-к-кто там? – произнес он дрожащим голосом.

– Это ты, мой мальчик? – прошептал знакомый, сдержанный голос. – Ах, хвала небесам!

И Феникс пролез в окно.

Расслабившись от облегчения, Дэвид включил прикроватную лампу. Феникс представлял собой душераздирающее зрелище. Его лицо было перекошено от усталости, и он выглядел сильно испачканным. Его спина осунулась, крылья свисали к полу, и он хромал.

– Ох, Феникс, Феникс! – прошептал Дэвид. Он вскочил, чтобы поддержать птицу, прежде чем она рухнула на пол окончательно.

– А, спасибо, мой мальчик, – пробормотал Феникс. – Твоя кровать, я полагаю? Можно мне? Спасибо. – Пружины заскрипели под его весом, когда Феникс осторожно прилег.

– Что за ночь, мой мальчик, что за ночь! – слабо вздохнул он, закрывая глаза.

– Феникс, что случилось? Могу я тебе чем-нибудь помочь? – прошептал Дэвид.

– Влажную, охлаждающую повязку на лоб, мой мальчик, – пробормотал Феникс. – А также немного пищи.

Дэвид соскользнул вниз по перилам, схватил пригоршню печенья и стакан молока, и смочил кухонное полотенце. Когда он вернулся, Феникс крепко спал.

– Феникс, – прошептал он, – проснись. Вот твой...

Феникс проснулся, яростно вздрогнув, и дико осмотрелся вокруг комнаты. – Изловили! – пробормотал он, прилагая бешеные усилия, чтобы встать с кровати.

– Не так громко! – резко прошептал Дэвид. – Это я!

Понимание засветилось в глазах Феникса, и он со вздохом снова расслабился. – А-а, ты, мой мальчик. Ты меня весьма напугал. Я подумал... – Но тут Феникс увидел молоко и печенье и сел снова.

– Амброзия, – вздохнул он благоговейно. – И нектар. Ты мой герой, дорогой друг! – И Феникс с нетерпением потянулся к еде.

– Теперь рассказывай Феникс, – прошептал Дэвид, когда он обернул мокрое полотенце вокруг головы Феникса, – что случилось?

– Ах, небесное блаженство, мой мальчик! (Хрум-хрум.) Что случилось? (Хрум-хрум. Глоток.) Я был оскорблен, я принял вызов, и я блестяще защитил свою честь. Пусть это будет тебе уроком, мой мальчик: смерть превыше бесчестья. Да, несмотря на мой возраст, я...

– Но Феникс, что же случилось?

– Если быть кратким, мой мальчик, впрочем, краткость – признак ума... хотя я не пытаюсь быть сейчас умным; я просто слишком истощен... Краткость... ах... где я остановился?

– Я думаю, ты говорил мне, что с тобой случилось сегодня вечером, – сказал Дэвид.

– Ах, да, именно так! Что ж, я соревновался с ведьмой, выражаясь совсем просто.

– О-о, Феникс! Ты победил?

– Она сказала, что "выбьет из меня пух и перья", не так ли? Заметь, мой дорогой друг... все перья целы!

– Рад за тебя, Феникс! Как это происходило?

– Я нашел ее где-то над Шотландией и принял ее вызов. Мы кружили вокруг стартовых позиций, и она оскорбила меня, предложив мне фору... от которой, я, конечно же, отказался. Более пятисот километров мы были плечом к плечу, так сказать. Затем, над Люксембургом, я вложил все свои силы в великолепный спринт и выиграл гонку, обогнав ее на три с половиной длины метлы. Она заявила о нарушении правил и удалилась в дурном настроении, конечно же. (Никогда еще не видел ведьмы, которая умела бы достойно проигрывать). А я... ну, дело в том, мой мальчик, что я уже не так молод, как раньше. Я просто поплелся домой.

– Ох, бедный Феникс! Но ты выиграл, хотя бы. Молодец, Феникс. Я горжусь тобой! Мне она вообще не понравилась.

– Вот именно... Я должен был выиграть, ради нас обоих. Теперь, когда я завершил свой утомительный путь домой, я понял, что слишком устал, чтобы попутешествовать завтра. Так что я решил рассказать тебе об этом, на случай, если ты захочешь сделать что-нибудь другое в течение дня. Но я не знал, какой дом твой. Мне пришлось выбирать наугад. Я просунул голову в окно и произнес осторожно "пссссст"! Представь мое смятение, когда мне ответили пронзительным криком! Мне пришлось совершить поспешное и недостойное отступление в гараж, пока все снова не успокоилось. Тогда я сделал то же самое в следующем доме, и следующем, с тем же результатом. – Феникс вздохнул. – Веришь ли, мой мальчик... это пятый дом, что я проверил? Но я понял, что на правильном пути, когда я услышал их, зовущих тебя.

– А-а, так это был ты, – сказал Дэвид. – Ты почти до смерти напугал маму. Она думала, что ты грабитель.

– Мой дорогой друг, я очень извиняюсь, что вызвал какое-либо недоразумение или испуг, – сказал Феникс сконфуженно. – Это произошло только потому, что я хотел рассказать тебе о моей победе... то есть, чтобы сказать тебе, что завтра я буду не здоров.

Затем Дэвид вспомнил, что у него тоже было что сказать. Шок от воспоминания был таким, что он выпалил новости, не думая о смягчении удара.

– Феникс, послушай! Ученый здесь!

Феникс сел на кровати рывком, и Дэвид едва подавил его испуганное восклицание, зажав рукой клюв.

– Все не так плохо, пока, – прошептал он поспешно, – потому что он не уверен, где ты находишься, и он все еще ждет свое оборудование, которое доставляют сюда. Но, ох, Феникс, теперь, я полагаю, ты все-таки отправишься в Южную Америку, и у меня не будет больше никакого образования.

Феникс вскочил на ноги и принял дерзкую позу. – Мой мальчик, – сказал он сердито, – ты ошибаешься. Я отказываюсь быть преследуемым еще дольше. Даже ничтожный червяк изворачивается. Я мышка, или я Феникс? Если этот невыносимый человек хочет преследовать меня дальше, если он не может заниматься своими делами, то, клянусь Юпитером, мы должны встретиться с ним лицом к лицу и СРАЗИТЬСЯ ДО ПОБЕДЫ!

Его голос, который становился все громче и громче, оборвался в негодующем крике (его боевой клич, как он объяснил позже). Предупреждающее "ш-ш" от Дэвида слишком запоздало! Они услышали быстрые шаги и щелчки выключателей света.

– Быстро! – сказал Дэвид. – В окно!

С поспешным "Прощай, мой мальчик", Феникс нырнул головой в окно... и споткнулся о подоконник. Снаружи раздался оглушительный грохот, когда птица приземлилась на садовый навес с розами, краткие, но яростные звуки борьбы и бормотание, а затем удаляющийся шквал взмахов крыльями.

Папа ворвался в комнату с револьвером, преследуемый мамой и тетей Эми (с двумя сковородками, на этот раз).

– Он сунул голову в окно и сказал мне "пссссст"! – воскликнул Дэвид. – Большая темная фигура в окне!

На этот раз папа позвонил в полицию. Через несколько минут, три полных экипажа потерявших терпение полицейских роились вокруг дома и двора, с оружием и фонариками в руках. Это был пятый... или шестой... звонок, который они получили от живущих по-соседству в эту ночь, объяснили они. Затем последовал час вопросов, доводов и теорий, во время которого все стали очень взволнованными. Все кроме Дэвида... хотя он и притворялся взволнованным, чтобы избежать подозрений. Но он был счастлив. Он предупредил Феникса, Феникс собирался остаться, и не было ничего, о чем стоит волноваться раньше завтрашнего дня.

Глава 6, в которой у Феникса появляется План, и они с Дэвидом ищут Морское Чудище

– Что ж, ты во всех утренних газетах, Феникс, – сказал Дэвид, присаживаясь рядом с лежащей птицей, следующим утром. – Они не знают, кто ты, но все говорят о том, что произошло прошлой ночью. Они называют тебя "Шепчущий грабитель". Полиция обеспокоена.

– Мой любезный товарищ, – сказал Феникс сконфуженно, – позволь мне повторить мои искренние сожаления, что я вызвал такую тревогу. Я вовсе не собирался... полиция, ты сказал? Они обнаружили какие-нибудь улики?

– Нет, – сказал Дэвид успокаивающе. – Они ничего не могут найти. Они считают, что Шепчущий грабитель поднимался по лестнице, чтобы сказать "пссссст" в окна второго этажа. Вот только они не могут найти эту лестницу. Они называли ее "пропавшей таинственной уликой".

Феникс глядел в небо и размышлял. – Во всех газетах, говоришь? Что ж, наконец-то слава... хотя вряд ли такого рода, какого я ожидал. Как жаль, что у этой истории не может быть фотографий. Представь, мое изображение на первой странице. В профиль, возможно... или же снимок в полный рост будет более эффектным? Или оба, скажем, с...

– Я знаю, ты будешь смотреться очень красиво, Феникс, – прервал Дэвид, – но о чем мы должны сейчас думать – это Ученый. Что мы будем делать?

– Ах, да, – сказал Феникс. – Я как раз подходил к этому, мой мальчик. Битва уже наполовину выиграна. У меня есть План.

– Молодец, Феникс! Каков он?

– Ага! – сказал Феникс, с таинственной улыбкой. – Все будет раскрыто со временем. Будь уверен, что План блестящий. За один гениальный ход он решает все. Тактика, мой мальчик! Наполеон никто предо мной.

– Но все-таки каков он, Феникс?

– Тсс, мой мальчик, – сказал Феникс в сводящей с ума манере. – Усмири свое нетерпение. Ты все увидишь. А сейчас, нам надо будет купить пару вещей, и поэтому нам понадобятся деньги. Дай-ка мне подумать... У некоторых леприконов есть большие горшки золота... Нет, боюсь, они не расстались бы даже с одним пенни. Прижимистые, мой дорогой друг... ты никогда не видел таких скряг. Хммм... Так, есть еще драконы, конечно же – они охраняют кучи сокровищ в пещерах. Но нет... они прекрасные парни, во многих отношениях, но ужасно уперты в вопросах кредитов и подарков. Нет... Джинн? Нет, все его деньги вложены в спекуляции с арабской нефтью. Ага! Почему я не подумал об этом раньше? Морское Чудище, конечно же!

– У морских чудищ есть деньги? – спросил Дэвид.

– Нет, но Чудище Морское должно знать, где зарыты пиратские сокровища... вполне его род деятельности. Мы нанесем ему визит, мой мальчик. Только завтра, конечно же... Сегодня я не смогу пролететь и полметра, даже чтобы спасти свою жизнь. Мои мышцы та-ак болят!

– Ох, бедный Феникс! – сказал Дэвид. Но он был так взволнован, что не мог испытывать жалость. Пиратские сокровища! Они собирались выкопать пиратские сокровища!

– Нам понадобится лопата. Надеюсь, ты можешь организовать это, мой мальчик?

– Конечно, Феникс, – сказал Дэвид, вскочив на ноги. – Я принесу все немедленно. Не двигайся, пока я не вернусь.

– Я и не смог бы, мой мальчик. – и Феникс со стоном перевернулся в более удобное положение.

Дэвид помчался домой, чтобы собрать все необходимое для поездки. Вспомнив, как холодно было в прошлый раз, он достал из шкафа свою кожаную куртку, пару перчаток и шарф. Для Феникса он позаимствовал тюбик мази и взял все печенье из банки. Еще он выбрал самую короткую из трех лопат в гараже. Оставшуюся часть дня он натирал мазью спину и крылья Феникса. Его, конечно, распирало от любопытства на счет Плана. Но Феникс только улыбался своей самодовольной улыбкой и говорил ему "подожди и увидишь, подожди и все-е увидишь"... что почти свело Дэвида с ума.

* * * * *

Завтра приближалось неспешно, как это всегда бывает, когда вам не терпится чего-то дождаться, но, в конце концов, оно наступило. И Дэвид оказался с лопатой плотно прижатой под рукой, курткой застегнутой на молнию до подбородка, надетыми перчатками и шарфом повязанным узлом; все готово для их предприятия.

– На запад, в этот раз, – сказал Феникс, когда Дэвид взобрался на его спину. – Сейчас у Чудища тихоокеанский сезон, знаешь ли. Готов, мой мальчик? Великолепно! Мы отправляемся!

Они понеслись над горами и пустыней, над побережьем, и оказались над океаном. Очень долго мчались они сквозь огромное синие одиночество, темно-синее снизу, светло-синее сверху. Вот они пролетели над кораблем, таким маленьким – словно нарисованная карандашом точка, оставляющая за собой тонкую белую царапину. В другой раз они всполошили высоко летящего альбатроса, издавшего испуганный вскрик и нырнувшего вниз из поля зрения, сложив крылья. А кроме этого, смотреть было не на что, до тех пор пока они не достигли островов.

Феникс замедлился, начав планировать, и опустился ниже. – Это тихоокеанские коралловые атоллы, мой мальчик, – окликнул он через плечо. – Озеро в центре каждого острова называют лагуна.

Дэвид был очарован атоллами. Они состояли из крошечных островков, соединенных вместе, как бусины ожерелья. И эти цвета! Темно-синий цвет моря становился светлее вокруг островов, переходя от сапфирового до бирюзового и нефритового. Каждый атолл был окружен ослепительно белым прибоем и пляжем, и на всех были прохладные зеленые ряды пальм и кустарника. И у каждой лагуны был свой особый оттенок синего, как и во внешнем море.

– Кажется, у нас возникла проблема, мой мальчик, – сказал Феникс, когда они внимательно осмотрели пустые пляжи. – Чудище передвигается от острова к острову, чтобы его никто не увидел. Нам придется поискать.

И они стали искать, атолл за атоллом, и к концу часа они были вознаграждены. Дэвид вдруг заметил темный объект, растянувшийся на пляже лагуны, а Феникс, в то же самое время, победно воскликнул: "Ага!". Они начали по спирали спускаться вниз.

Морское Чудище было необъятным. Его тело могло бы заполнить гостиную дома. Шея была шести метров в длину, и такой же длины хвост (который заканчивался стреловидным наконечником). У него были огромные ласты, как у тюленей, и его отполированный бурый покров состоял из чешуек размером с тарелку.

– Проснись, Чудище! – крикнул Феникс. – Мы...

В следующее мгновение они оказались в облаке взметнувшегося песка и брызг, сквозь которое можно было услышать чудовищный всплеск. Когда облако рассеялось, они оказались на пляже одни. Единственным признаком присутствия Морского Чудища была огромная борозда в песке, которая вела к бурлящей воде.

– Ух ты, вот это скорость! – удивился Дэвид, когда они стряхнули с себя песок. – Как думаешь, он вернется, Феникс?

– Конечно, мой мальчик. Любопытство, если ничто друге, приведет его обратно. Мы же тем временем, вполне можем сесть и подождать.

Они сели и стали ждать. Дэвид снял свою куртку. Следующие пятнадцать минут они ничего не слышали кроме шороха прибоя и шелестящего гула пальмовых листьев. Наконец послышался тихий всплеск из лагуны.

– Смотри, – прошептал Дэвид, указывая пальцем.

В девяти метрах от берега над покрытой рябью поверхностью осторожно высунулось ухо. Оно дернулось разок или два, затем дрожа повернулось в их сторону.

– Выходи, Чудище! – крикнул Феникс. – Это я, Феникс.

Голова Морского Чудища медленно появилась из воды, потом несколько метров шеи. Оно близоруко посмотрело на них, покачав своей головой из стороны в сторону, чтобы получше их рассмотреть. Дэвид увидел, что у него были два коротких, прямых рога прямо перед его ушами, добрые глаза, как у коров, а самыми выразительными были его усы. Сейчас усы находились в неопределенном, чуть опущенном положении.

– А, Феникс, – наконец сказало Морское Чудище мягким голосом. – Разве ты не помнишь, что меня нужно будить немного более деликатно. Я думал, ты...

– Давай выходи, – сказал Феникс решительно, – и перестать изображать заблудшую овечку.

– Э-э... а что насчет... э-э... него? – сказало Морское Чудище нерешительно, указывая одним ухом на Дэвида.

– Это, – сказал Феникс, – Дэвид. Он получает образование. Уверяю тебя, что он не кусается.

Морское Чудище подплыло к ним, поднялось из воды, и протянуло свой огромный ласт к Дэвиду, чтобы поздороваться.

– Извините, что я так умчался, – сказал он. – Беда в том, что у меня очень нервная система, расшатанная в смысле. Иногда я из кожи вон лезу вообще по пустякам. Это у меня после войны.

– Ты был на войне? – спросил Дэвид.

– Увы, да, – вздохнуло Морское Чудище. Оно удобно плюхнулось на живот, обернуло свой хвост вокруг передних ласт, и снова вздохнуло. Но Дэвид заметил, что его усы оживились, приподнявшись под довольно бодрым углом. Морское Чудище, очевидно, было радо, что кто-то готов выслушать рассказ о его бедах.

–Да, – сказало оно, тяжело вздохнув третий раз, – я было. С самого начала, против своей воли. Пушки повсюду! Ужасно!

– Они в тебя стреляли? – спросил Дэвид, с ужасом.

– Ну, во всяком случае, в мою сторону. Я конечно благодарно, как говорится, что они ни разу в меня не попали, но было и несколько довольно близких промахов. Все океаны были просто заполнены кораблями. Я голову не могло из воды высунуть, чтобы на меня не обрушивался шквальный дождь снарядов и пуль.

– Разумным решением, в таком случае, – вмешался Феникс, хмыкнув при этом, – было бы оставаться под водой.

– Спасибо тебе, Феникс, – сказало Морское Чудище сухо. – Но мне нравится дышать время от времени. Так или иначе, я не было в безопасности даже под водой. Они сбрасывали на меня глубинные бомбы. Один корабль даже запустил в меня торпеду!

– Это ужасно! – сказал Дэвид.

– Тсс, мой мальчик! – сказал Феникс. – Я не сомневаюсь, что наш друг бесстыдно привирает. Не надо выглядеть таким самодовольным, Чудище. Не ты одно было на войне. Я пролетал сквозь зенитный огонь множество раз. Некоторые из них были очень суровыми. Фактически, однажды я...

– А однажды, меня преследовал весь СевероАтлантический флот, – горделиво прервало его Морское Чудище.

– А Я помню франко-прусскую войну! – сказал Феникс. – Которую, я полагаю, ты не помнишь.

– Ну... э-э... нет. Не помню.

– Вот видишь! – возликовал Феникс.

Морское Чудище, выглядя довольно взъерошенным, демонстративно отвернулось от Феникса и сказало Дэвиду: – Что ты хочешь сделать, Дэвид?

Дэвид вдруг вспомнил, зачем они пришли, и волнение вновь охватило его сердце. Он открыл рот, чтобы воскликнуть "Мы хотим выкопать сокровище!" а потом остановился. Просить деньги, как он знал, было невежливо... особенно от того, с кем вы только что встретились. И было еще неизвестно, как Морское Чудище может отнестись к людям, вынюхивающим о его сокровищах. Поэтому, он посмотрел на Феникса и стал ждать, пока тот заговорит.

Феникс поймал взгляд Дэвида, прочистил свое горло несколько раз, и виновато посмотрел на Морское Чудище. – Чудище, старина, – сказал он успокаивающе, – я глубоко сожалею за то, что сейчас сомневался в тебе. Глубоко сожалею.

– Все в порядке, – сказало Морское Чудище сухо.

– Да, – продолжил Феникс, – мы оба знаем, что ты прошло через трудные времена, через опасности, которые (должен признать) оставили бы от меня одни развалины.

Морское Чудище грустно вздохнуло, но усы его снова начали приподниматься.

– Чудище очень хорошо держится под таким страшным напряжением... ты не находишь, мой мальчик? Прекрасный пример для всех нас. Великолепный.

Усы морского Чудища задрожали от удовольствия.

– Чудище, товарищ, дружище, ты никогда не подводил своих соратников. Я скажу это один раз, и я повторю это еще сто раз: "Морское Чудище", я говорю: "Морское Чудище всегда придет на помощь. Достойно звания Верного Друга"; я говорю: "и сразу на ум приходит Морское Чудище ".

Феникс протянул одно крыло и начал похлопывать ласт Морского Чудища.

– Чудище, старина, мы... э... мы... Что ж, дело в том, что мы... э... мы нуждаемся... такой пустяковый вопрос (здесь Феникс небрежно рассмеялся), что я действительно не должен был поднимать его вообще. Ах... нам нужно немного денег.