Текст книги "Дэвид и Феникс"
Автор книги: Эдвард Ормондройд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Глава 8, в которой Дэвид и Феникс посещают Баньши, и Сюрприз помещен в стан врага
На следующий день мама попросила Дэвида помочь ей привести в порядок сад, который был затоптан ремонтниками; поэтому он не смог пойти проведать Феникса, до самого обеда. Но как только с обедом было покончено, Дэвид бросился вверх по склону горы так быстро, как только мог, всю дорогу задаваясь вопросом, что он и Феникс собираются делать теперь.
Уступ был пуст, когда он пришел туда. Он крикнул "Феникс!" и прислушался.
– Помоги-и-и, – слабо послышалось в ответ с другого конца уступа.
Дэвид бросился сквозь заросли. Жалкое зрелище предстало перед ним. Он увидел висящего вниз головой Феникса, пойманного силком за одну ногу, крылья его слабо трепыхались, а свободная нога царапала воздух. Перья крыльев и хвоста были опалены. Большие бусинки пота скатывались с его лба в лужицу на земле под ним. Пойманная нога посинела и опухла.
– Спусти меня вниз, – слабо выдохнул Феникс.
Дэвид, разогнавшись, прыгнул на деревце, которое сломалось под резким увеличением веса, и они оба рухнули на землю. Он развязал петлю и оттащил Феникса в самое тенистое и тихое место на уступе.
– Подорвался на собственной мине, – горько сказал Феникс. – Разотри мне ногу, ладно? Ох блин, ох блин, ох блин! Больно.
– Что случилось? – спросил Дэвид, когда он тер опухшую ногу. – Как долго ты провисел?
– Не рассчитал свой путь в темноте, – сказал Феникс, вытирая свой лоб. – Думал, что я на другой стороне уступа, и приземлился прямо в эту дурацкую ловушку. Висел там целую ночь и все утро. Думал, ты никогда не придешь, мой мальчик. Ох блин, ох блин, какой ужасный опыт! Да еще мой хвост все еще тлел, когда я приземлился. Я уж решил, что сгорю дотла. – Большая слеза скатилась по клюву Феникса.
Дэвид пробормотал что-то успокаивающее и продолжил растирать ногу Феникса. – Стало сейчас хоть чуть-чуть получше?
– Чувствительность возвращается, мой мальчик, – сказал Феникс, скрипя клювом. – Ой! Все покалывает. – Он осторожно согнул свои пальцы. – Потри еще немного, пожалуйста. Нежнее.
Отек начал спадать. Пучком влажной травы Дэвид постарался смягчить следы оставленные петлей.
– Дурацкая Электрическая Компания! – вдруг разъярился Феникс. – Подвергает всех опасности своей линией электропередач вызывающей короткое замыкание! Пусть это будет уроком для тебя, мой мальчик. Все, что нужно делать, надо делать хорошо. Они еще услышат о нас, поверь мне! Мы напишем на них серьезную жалобу!
– Что ж, Феникс, – сказал Дэвид с надеждой, – мы сможем установить силок снова, если сможем найти другое хорошее деревце; и у нас все еще есть другой, так что мы довольно хорошо защищены. И вообще, почему мы с тобой не можем встречаться каждую ночь у живой изгороди, как это было прошлой ночью? Звонок был хорошей идеей, но мы можем обойтись и без него.
Феникс вздохнул. – Я полагаю, ты прав, мой мальчик. Нет смысла плакать над пролитым молоком. Надо прекращать болтать и... великие небеса, мой мальчик! Пригнись!
Феникс бросился на землю и резко указал Дэвиду сделать то же самое. Тот распластался рядом с птицей и сказал, – В чем дело, Феникс?
– Внизу на склоне, – прошептал Феникс. – Смотри! Не высовывайся слишком сильно.
Дэвид подполз к краю, посмотрел вниз и ахнул. Под ним, на травянистом скате у подножия склона, была фигура, одетая в хаки. Это был Ученый.
– Думаешь, он нас видел? – прошептал Феникс.
– Не думаю, – прошептал Дэвид в ответ. – Он смотрит куда-то влево. Феникс, а что если он поднимется сюда наверх? Что мы будем делать?
– Слушай, – прошипел Феникс, – сбегай туда. Поговори с ним, уведи его прочь, отвлеки его внимание, сделай что угодно. Только быстро!
– Хорошо!
Феникс растворился в зарослях, а Дэвид вскочил на ноги. Когда он бросился вниз по тропе, его мозг бурлил от вопросов. Что ему делать? Что ему сказать? Как увести Ученого прочь? Куда денется Феникс?
В спешке он забыл про одну важную вещь. Его нога опрокинула кучу травы и листьев на тропе. Освобожденное деревце распрямилось вверх, петля с жестким рывком затянулась вокруг его лодыжки, и он повис в воздухе. Когда кровь прилила к его голове, он потерял контроль над собой, начал дико барахтаться и кричать во весь голос.
Ровный сухой голос Ученого донесся до него, словно сквозь длинный туннель. – Это еще что такое? Что ты здесь делаешь? Кто установил этот силок?
– Спустите меня вниз, – выдохнул Дэвид. – Пожалуйста!
Рука схватила его за шиворот. Нож сверкнул в воздухе и перерезал веревку. Дэвид приземлился на ноги, но они подкосились, и мальчик упал на колени. Он почувствовал головокружение, когда кровь снова отлила от его головы.
Ученый сдвинул назад свой пробковый шлем и сказал неприятным тоном "Так, так... Дэвид". Его глаза сузились за стеклами очков. – Что здесь делает этот силок?
Дэвид поднялся на ноги и схватил куст для опоры. – Спасибо что срезали меня, – сказал он.
Холодные голубые глаза нашли глаза Дэвида, и держали их под гипнотическим взглядом. – Что эта ловушка здесь делаешь? Кто ее установил?
– Я... я спускался по тропе и... и... попался, – ответил Дэвид запинаясь.
– Ты увиливаешь от ответа, молодой человек, – сказал Ученый. – Кто – установил – этот – силок? Отвечай!
В лучах солнца сверкнула яркая вспышка из золота и синевы, раздался свист перьев рассекающих воздух, и резкое хрясь! удара подогнутыми когтями. Ученый упал вперед, хрюкнув от удивления, и остался лежать поперек тропы... а Феникс, выполнив сальто в воздухе, опустился на землю рядом с Дэвидом.
– Ату его! – крикнул он возбужденно. – Ату! Ты видел мое пике, мой мальчик? Клянусь Юпитером, даже самый быстрый сокол не смог бы проделать такое лучше! Я уже долгое время его планировал! Клянусь Юпитером, какое великолепное пикирование! Думаю, мне стоит заняться охотой-на-Ученых на регулярной основе!
– Хвала небесам, Феникс! – воскликнул Дэвид. – Еще минута, и ты бы опоздал! Но я надеюсь, что ты не... слишком сильно его поранил.
– Вздор, мой мальчик, – сказал Феникс. – Голову, так плотно напичканную научными фактами, невозможно повредить. Он скоро очнется. – Феникс поднял пробковый шлем ученого и осмотрел его затылок. – Будет большая шишка, мой мальчик. Какое приятное зрелище! Боюсь, пробковый шлем безнадежно испорчен... раздавлен, как яичная скорлупа. – И Феникс гордо улыбнулся.
– Ну, надеюсь, что это не серьезно, – сказал Дэвид с сомнением. – Так или иначе, нам придется что-то предпринять.
– Именно, мой мальчик. Но я думаю, что мы должны сперва попить. – Феникс отцепил фляжку от пояса ученого и сделал глубокий глоток. – Ах, восхитительно! Наш друг хорошо подготовился, мой мальчик. – И действительно, у Ученого с собой было множество разных вещей: топорик, нож в чехле, компас, фотоаппарат, бинокль, секундомер, блокноты и карандаши, моток веревки, карты. Еще был пакет с бутербродами, который Феникс тут же открыл и начал их жевать.
– Послушай, Феникс, мы должны что-то сделать.
– Совершенно верно, мой мальчик, – пробормотал Феникс с полным ртом. – Съешь бутерброд... военные трофеи... арахисовое масло... очень питательно. Дело в том, что я только что подумал о другом плане, который не может провалиться. У нас еще остались деньги?
– Да. Четыре золотые монетки. А что?
– Великолепно. Сейчас, мой мальчик, я должен тебя покинуть. Когда Ученый придет в себя, помоги ему спуститься, туда, где он живет. Выясни, где его комната. Я встречусь с тобой у живой изгороди в полночь. Убедись, что у тебя будут с собой те золотые монетки.
– Хорошо. Что мы...
– Уверен, что не хочешь бутерброд?
– Нет, спасибо. Что мы...
– Очень хорошо. Тогда – счастливо, мой мальчик. До полуночи…
Дэвид вылил то, что осталось во фляжке, на голову ученого и стал обмахивать его блокнотом. Вскоре человек пошевелился и застонал. Затем он сел и пробормотал: – Что меня ударило?
– Вы можете встать? – сказал Дэвид.
Слишком ошеломленный, чтобы задавать какие-либо дополнительные вопросы, Ученый встал, кряхтя, надел свои сломанные очки, собрал свое разбросанное снаряжение и облокотился на Дэвида. Они оба медленно отправились вниз по тропе, часто присаживаясь передохнуть. Ученый пробормотал название своей гостиницы и указал направление.
Горожане смотрели на них, когда они проходили мимо, но ни один не остановил их и не задал ни одного вопроса, и они добрались до гостиницы без дальнейших проишествий. Они вошли в вестибюль, и Ученый опустился в кресло.
– Давайте я провожу вас до вашей комнаты, – сказал Дэвид.
Через несколько минут Ученый снова встал, и они поднялись на лифте на четвертый этаж. Дэвид внимательно следили за направлением, в котором они двигались, и когда они вошли в комнату ученого, он быстро взглянул в окно. Там снаружи была пожарная лестница. Итак, он раздобыл информацию: четвертый этаж, западная сторона, пожарная лестница за окном.
Ученый опустился на кровать со стоном.
Затем он повернулся к Дэвиду и сказал сурово: – Во всем этом есть что-то очень странное, и я намерен разобраться во всем до конца. Ты еще услышишь обо мне, молодой человек!
– Хорошо, – сказал Дэвид, закрыв за собой дверь. – И вы услышите о нас, – добавил он вполголоса, – насколько я знаю Феникса!
* * * * *
Летать ночью было холоднее, чем днем, но также более захватывающе. Они неслись со свистом сквозь необъятную черноту. Звезды сверкали над головой, а пятна лунного света, словно из жидкого серебра, мелькали между облаков под ними. Они направлялись в Ирландию, но почему, Дэвид не знал. Феникс снова играл в свою игру подожди-и-увидишь.
Через час или около того, они промчались над краем облачной массы, и Дэвид смог разглядеть внизу скалистый берег, темный и холодный в полумраке. Феникс начал снижаться, и вскоре они приземлились на небольшом лугу. Одна сторона луга снижалась к болоту, заросшему камышом, а с другой стороны стоял мрачный лес. Все было темным и неясным, но Дэвид подумал, что можно понять, почему Феникс назвал это место Изумрудным островом. Трава под ногами была самой густой, что он когда-либо встречал. Он прикоснулся к валуну и обнаружил, что он покрыт пушистым мхом. Вместе с лесом и болотом забитым камышом, при дневном свете это место переливалось бы всеми оттенками зеленого.
Вдруг они увидели маленького человека вышедшего к ним из леса. Он был не более метра высотой, одетый во все зеленое и носил длинную белую бороду. Подойдя к ним, он вежливо снял свою шляпу и сказал: – Доброго Вам вечера.
– И тебе прекрасного вечера, мой добрый Лепрекон, – сказал Феникс. – Не мог бы ты любезно сообщить нам...
– Желаешь ли сигару? – прервал Лепрекон.
С удивленным возгласом "Премного благодарен", Феникс взял сигару, откусил конец, и сунул ее в клюв. Лепрекон зажег ее, и Феникс затянулся.
– Пластинку жвачки, парень? – спросил Лепрекон, протягивая Дэвиду пачку.
– Что ж, да, спасибо, – сказал Дэвид. Он взял пластинку жвачки из пачки, и сразу же пожалел об этом. Пластинка была сделана из дерева и имела небольшую проволочную пружину, как у мышеловки, которая защелкнулась на его пальце и заставила его завизжать от боли. В то же мгновение сигара Феникса взорвалась, откинув испуганную птицу назад в кусты.
– Ха-ха-ха! – закричал Лепрекон, катаясь по земле и хватаясь за бока. – Ха-ха-ха!
В один миг Феникс набросился на Лепрекона и прижал его к земле.
– Подними его, – сказал Дэвид яростно. – Я врежу ему по лицу.
– Думаю, мой мальчик, – холодно сказал Феникс, – что мне следует поднять это существо за облака и сбросить его. Или мы должны взять его с собой и передать Ученому?
– Ну же, не обижайтесь, Ваша Честь, – сказал Лепрекон. – Я думал вы посмотрите на это, как на своего рода шутку.
– Исключительно смешная шутка, – сказал Феникс сурово. – Я переполнен радостью и весельем. Но возможно... возможно... я позволю тебе легко отделаться, если ты скажешь нам, где живет Баньши.
– Та... та Баньши из Несуществующего Леса?
– Та самая. Говори!
Проблеск уважения и страха появился в глазах Лепрекона. – Она – это сам ужас, точно вам говорю. Чего вы хотите от...
– Не твое дело! – взревел Феникс. – Где она?
Лепрекон начал дрожать. – Идите по той тропинке через лес, пока не достигнете пещеры, Ваша Честь. Вы же не ее друзья, не так ли? Вы ведь не расскажете ей про меня? Я очень сожалею о тех розыгрышах, Ваша Честь.
Испуг Лепрекона теперь был настолько подлинным, что Феникс смягчился и отпустил его. Маленькое существо умчалось зигзагами, как кролик, в болото.
– Пусть это будет уроком для тебя, мой мальчик, – сказал Феникс. – Берегись Лепреконов, дары приносящих. Но интересно, почему мысль о Баньши напугала его так сильно?
Они пошли по тропинке, пока не подошли к зеву пещеры под грудой скал. Феникс нырнул внутрь, и Дэвид нервно пошел следом. Пещера представляла собой длинный проход, который привел, после нескольких поворотов, в большую полость.
С потолка этого скалистого убежища свисала электрическая лампочка, которая слабо светила сквозь клубы дыма. Вдоль всех стен стояли деревянные ящики, составленные так, чтобы образовывать полки и шкафы. Они были заполнены удивительным множеством объектов: бутылки, флаконы, колбы, реторты, пробирки, графины, клетки, ящички, фляги, котелки, черепа, книги, змеиные кожи, волшебные палочки, восковые фигурки, булавки и иголки, пряди волос, хрустальные шары, игральные карты, игральные кубики, ветки орешника-ведьмы, хвосты животных, специи, баночки чернил нескольких цветов, глиняные трубки, маленькие латунные весы, компасы, мерные кружки, копилка, которая начинала и переставала ворчливо верещать, мотки ниток и лент, стопка журналов под названием "Еженедельник ведьмака", сломанная гавайская гитара, кучки порошков, цветные камни, свечные огарки, несколько кактусов в горшках и огромный кассовый аппарат. В середине камеры немного страшная на вид старуха в черном платье склонилась над котлом, помешивая его содержимое деревянной ложкой. Котел стоял на углях открытого огня, и дым вместе с паром распространялись мутным, зловонным туманом.
Старуха глянула на них поверх своих очков и закудахтала: – Входите, входите, голубчики мои. Я подойду к вам, как только закончу это варево.
Феникс, который с удивлением пристально осматривал камеру, сказал: – Моя любезная Баньши, с каких это пор ты принялась за колдовство? Это весьма неожиданно.
– Эт' же Феникс! – воскликнула карга, взглянув на них снова. – Ну, знаешь, сейчас подобное модно! Ох, ты вполне можешь спросить, и я отвечу тебе. Эт' недостойная жизнь – быть Баньши... долгие часы и не более чем шесть пенсов в итоге за всю ночь работы, и я поняла, что мне надоело! Поэтому я решила поменять ремесло. "Боюсь, ты никогда не достигнешь в этом успеха", говорят они мне, "в твоем-то возрасте", говорят они, "и раз уж ты заняла свое место в мире", говорят они, "его не изменить". "Да я в самом расцвете сил", говорю я, "и я не передумаю из-за всего вашего кудахтанья", говорю я, "и если некоторые рты не закроются", говорю я, "я применю заклинания, которые сделают так, что некоторые люди сами пожелают умереть". От этого у них затряслись коленки, можешь быть уверен. Что ж, эт' было лучшее решение в моей жизни. Деньги текут рекой, как сочувствие вдове, и я уйду на покой в течение года, чтобы спокойно проживать свои дни, как настоящая королева.
Затем Баньши увидела Дэвида и заковыляла к нему, глядя в его испуганные глаза.
– Ах, такая крошечная душечка, – пропела она, – такой пухленький маленький человечек. Какой бульон из него получиться, это уж точно. – Она ущипнула его за руку, и он в ужасе отшатнулся. – Такой плотненький и пухленький, что слюнки текут. Продай его мне, Феникс!
– Вздор, – сказал Феникс резко. – Чего мы хотим..
В ту же секунду содержимое котла начало шипеть и пузыриться. – Ой, голубчики, варево кипит! – вскрикнула Баньши, и заковыляла обратно к костру, чтобы возобновить свое занятие. Она посмотрела в книгу рецептов, помешала немного, хлопнула в ладоши, пропела дрожащим голосом магическое заклинание, от которого волосы сами встали дыбом, и добавила по щепотке соли и серы, посыпала специй из солонки, взмахнула своей волшебной палочкой, бросила туда мертвую жабу и раздула огонь страусиным пером.
– Теперь самое сложное, – сказала она, беззубо улыбаясь им. Она отмерила полную ложку зеленого порошка, взвесила на весах и бросила его в котел. Раздался громкий взрыв. Огромное облако пара вырвалось из котла и окутало их. Когда оно рассеялось, они увидели, что Баньши наклонила котел над маленькой бутылочкой. Одна рубиновая капля жидкости упала в бутылочку. Упав, она испустила лучи света и зазвенела, словно серебряная монета, катящаяся вниз по лестнице с мраморными ступенями.
Баньши закупорила бутылочку и гордо поднесла ее к свету. – Вы только посмотрите на это? – пропела она. – Самое лучшее, что я когда-либо варила. Ах, мистическая капля! Какой-нибудь паренек, теперь, купит ее, и добавит в чашку чая какой-нибудь девчушки, и та еще до вечера затоскует от любви к нему.
Она поставила бутылочку на полку, наклеила этикетку на нее и повернулась к ним с деловым видом.
– Теперь, голубчики, чего вы изволите пожелать? Приворотное зелье? Яд?... для вас у меня сегодня есть специальное предложение, всего пять шиллингов за флакон. Заклинание? Что насчет вашей судьбы?... один шиллинг, если смотреть в хрустальном шаре, один шиллинг и шесть пенсов, если читать по ладони. Проклятье?... у меня они самые лучшие в шести графствах. Билет на бал Вальпургиевой ночи?
– Мы хотим Вопль, – сказал Феникс. – И нам не подойдет никакой кроме самого лучшего и самого громкого, что у тебя есть.
– А-а, Вопль Баньши, да? – воскликнула карга. – Вы пришли в нужный магазин, голубчики, будьте уверенны. Так, дайте посмотреть... – Она проковыляла к полке, на которой стоял ряд ящичков, провела по ним пальцем, остановилась на одном, и взяла его. – Вот он... нота до-диез, продолжительность две минуты, всего пять шиллингов и три пенса.
– Нет, нет, – сказал Феникс. – Крупнее. Нам нужно что-то посерьезнее, а не мышей пугать.
– Больше? Ох, тут есть прекрасный экземпляр, вот... продолжительность пять минут, восходящий звукоряд со всхлипом в конце, гарантированно напугает и статую. Будет ваш за десять шиллингов и шесть пенсов. Вот это я называю реальной сделкой!
– Пф! – сказал Феникс нетерпеливо. – Хватит уже этих писков! Нам нужен настоящий Вопль, моя любезная Баньши... такой Вопль, какого еще никогда раньше не слышали на этой земле. И прекрати эту болтовню о шиллингах и пенсах Мы готовы платить золотом. – Феникс взял четыре монеты у Дэвида и небрежно подбросил их в воздух.
Глаза Баньши широко распахнулись, и она крутанулась вокруг себя как волчок. – Ох, какая сладкая музыка их позвякивание! – воскликнула она. – Какой прекрасный блеск света на них! Такое зрелище для глаз создает разве что серебро! Ах, но голубчики, у меня нет Вопля, который стоит четыре золотые монеты. Мне придется сделать один особенный. – Она быстро заковыляла по камере, пока не нашла ящик размером с птичью клетку и слуховую трубку. Она открыла ящик, встряхнула его, чтобы убедиться, что он был пуст, и положила внутрь два кочана капусты. ("У этих Воплей такие чудовищные аппетиты!" – пояснила она.) Затем она тщательно закрепила крышку замком-защелкой и вставила слуховую трубку в отверстие на одном боку ящика. Потом она исчезла за звуконепроницаемой дверью, которую они раньше не заметили из-за дыма.
Пятнадцать минут спустя Баньши вышла с ящиком, закупорив воском отверстие на его боку. Она была бледна и дрожала, и капли пота покрывали ее лицо. Она слабо улыбнулась им, схватила глиняный кувшин, и осушила его одним глотком. Цвет начал возвращаться на ее лицо.
– У-у-уф! – выдохнула она, вытирая свой лоб рукавом платья. – Ах, голубчики, так сильно я напряглась впервые за всю мою жизнь! Эт' Вопль, позволяет лопнуть от гордости, думаю, я действительно могу так сказать. Продолжительность тринадцать минут по часам, с диапазоном в десять октав! Эт' напугает самого Дьявола!
– Великолепно! – сказал Феникс. – Дело в том, что я иногда подозреваю, что это именно тот, с кем мы и имеем дело.
Озарение вдруг осенило Дэвида. – Феникс! – вскрикнул он. – Держу пари, что мы собираемся отдать Вопль Ученому!
– Именно, мой мальчик! – просиял Феникс.
– Ух-ты, ура, ура, ура! – пропел Дэвид, пританцовывая вокруг.
– И я даю на него гарантирую, голубчики! – усмехнулась Баньши. – Стопроцентное удовлетворение или верну ваши деньги обратно!
– Разгром и смятение врагу! – крикнул Феникс, издав особый резкий крик, который был его боевым кличем.
Баньши получила свое золото. Феникс наказал Дэвиду, ради их общего блага, не уронить ящик или позволить крышки открыться, иначе они будут сожалеть об этом до конца своих дней. Дэвид, услышав шорох Вопля, когда он жадно нападал на капусту внутри ящика, заверил Феникса, что он будет осторожен. Баньши сказала: – Феникс, ну продай же паренька мне, – но ее тон был скорее дразнящим, чем серьезным, и они все рассмеялись. Попрощавшись, Дэвид и Феникс ушли. Последнее, что они услышали, когда они пробирались наверх по темному коридору, было счастливое кудахтанье Баньши и звон кассового аппарата.
* * * * *
Они вернулись в гостиницу еще до рассвета и очень осторожно прокрались по пожарной лестнице в комнату Ученого. Они поставили ящик на прикроватную тумбочку, показали языки спящему Ученому и прокрались обратно наружу. Потом они направились домой, Феникс на уступ, а Дэвид в постель, где он мгновенно уснул.
Вопль был крайне успешен. Ученый выпустил его из ящика в семь часов утра. Люди, жившие в гостинице, подумали, что наступил конец света. Остальная часть города подумала, что начался бунт, или землетрясение, или и то и другое с применением как минимум трех паровых каллиоп (паровой орган на основе нескольких десятков паровозных гудков). Дэвид, живший в двенадцати кварталах от отеля, зашевелился во сне, и ему приснилось, что он ехал на пожарной машине. Даже Феникс утверждал потом, что своего рода стон поднялся с ветром, преодолев весь путь до уступа.
Отель закипел, как растревоженный муравейник. Люди посыпались вниз по пожарным лестницам, выскакивали из дверей, спускались на улицу по связанным одеялам. Другие наоборот баррикадировались в своих комнатах, сваливая мебель у дверей и окон. Один из гостей нашел дорогу в подвал и спрятался в коробке с золой на два дня. Управляющий отелем залез в офисный сейф и запер дверь, даже не потрудившись вспомнить, что он был единственным, кто знал комбинацию замка. Телефонная станция была перегружена, когда ее затопило звонками, чтобы мобилизовали бойскаутов, Красный Крест, Армию Спасения, Национальную гвардию и волонтеров Ассоциации по контролю за наводнениями. Когда Вопль, наконец, заглох (чего не произошло аж до семи тридцати, потому что он слопал за ночь оба кочана капусты и вырос более чем в два раза от своего первоначального размера) сотрудники полиции вошли в отель огромной толпой, вооруженные до зубов. Они ничего не нашли. После трехчасового поиска начальник полиции подал в отставку.
Что касается Ученого, то он исчез. Фермер, живущих в трех милях от города, сказал, что видел человека, одетого в ночную рубашку и с забинтованной головой, бегущего по дороге. Фермер предположил, что скорость человека была пятьдесят пять километров в час. Но, добавил он, там поднялось такое облако пыли, что он не очень хорошо разглядел.
– Возможно, было и восемьдесят километров в час, – сказал он.
И никто не усомнился в его словах.
