Текст книги "Оторва"

Автор книги: Эдуард Снежин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

   – Чуть не пробил мне горло! – наконец, отдышалась она, впрочем, с милой усмешкой.

   Я поднял её за плечи и, впиваясь в огромные глаза, сначала расцеловал их, а потом утолил выстраданное желание долгим поцелуем в пахнущие анисом губы. Она, в конце концов, отодрала от себя за бороду мои губы:

   – Задыхаюсь!

   Я врубил «Аэросмит» – музыку нашей первой любви, и мы сели к столу.

   – Что будешь? Коньяк или шампанское?

   – Шампанское? Ни в коем случае, – она схватила со стола бутылку и поставила её на пол.

   Я не придал особого значения её движению, предпочитая из двух этих напитков коньяк, и разлил по рюмкам божественный «Арарат». В то же время, заранее, решил, что не надо напиваться так, как в прошлый раз, и мысленно поблагодарил Ларису за разрядку полового напряжения – теперь я мог контролировать свои поступки в направлении её сексуального удовлетворения.

   – Уж теперь-то точно не кончу без тебя, – решительно настроился я, – иначе грош цена таким «джентльменам», которые не могут удовлетворить мечтающую об этом девочку.

   Девушка, между тем, подняла меня на танец и повела, как кавалер даму. Она знала и слова песен «Аэросмита», правильно исполняя их на английском.

   На этот раз на ней было надето платье-халат и более ничего, достаточно было отцепить две пуговки, как одежда слетела на пол. Я высоко приподнял её за талию, но не понёс сразу в постель, а посадил на крышку высокого холодильника, стоявшего в коридоре рядом с дверью в комнату.

   Вот сейчас моя краса была передо мной действительно, как на ладони. Под чёрным треугольником густых волос выступали бутончиком «княгини» половые губки, я не удержался и обвил их колечком из большого и указательного пальцев. Потом раздвинул пухлые пиявочки, свет от лампочки сверху бил прямо в отверстие влагалища, и жадно начал облизывать маленький клитор и слизистый, сверкающий рубиновым светом треугольничек под ним.

   Девочка, похоже, заводилась, так как закрыла глаза и замычала, как тёлка:

   – Так ты, делаешь мне минет, как я тебе? Пошли в постель!

   Я осторожно снял её с холодильника и перенёс на тахту, как большую хрустальную вазу.

   – Ложись! – приказала она.

   Я лёг на спину, она сама стянула с меня джинсы. Затвердевший член, естественно, был наготове и выпорхнул вверх.

   Теперь Лариса опять оседлала меня сверху, но задом ко мне. Она приподнялась на ступнях, так что её ягодицы оторвались от моих ног и, в прямой посадке, не сгибая спины, беспощадно начала накачивать мой насос. Лицезрение могучей полновесной задницы, летающей – вверх, вниз, казалось без опоры, было потрясающим, я с ужасом подумал, что быстро кончу, но один, и попытался несколько унять эту вакханалию, подложив ладони под Ларины ягодицы, чтобы замедлить силу и ритм её движений.

   Этим я нечаянно подтолкнул ее, она опрокинулась руками на мои ноги и обхватила кистями лодыжки.

   Я ТОЛЬКО ТОГО И ЖДАЛ. Осторожно, с тем чтобы Лариса не прекращала прежней экзекуции моего органа, я повернул свои ноги, выдвинул их за тахту и резко опустил ступни на пол.

   – Ах! – только и успела сказать девушка, сорвавшись ладонями на пол, а я быстро подхватил её руками за ляжки, дрыгнувшие вверх, вскочил и начал рулить ими передвигающееся на руках по полу тело, Ларисе не оставалось делать ничего другого .

   – Что это такое? – спросила изумлённая "садунья"?

   – ТАЧКА называется, – ответил я, и с великим восторгом прокатил шагающую на руках живую тачку по всему периметру комнаты. «Тачка» не сопротивлялась, то ли была ошарашена, то ли понравилось. Однако, сил моих со стройным, но грузным телом Ларисы хватило лишь на один заход, кроме того, меня душил смех. Мы рухнули с ней прямо на ковёр на полу, и она тоже расхохоталась.

   – Взрослый дяденька, а проказник! – обнимала она меня, лёжа на спине, задрав вверх свои блестящие загорелые ноги и содрогаясь от смеха необъятной задницей, провоцируя меня тем самым на новые подвиги.

   Я загнул её ноги вверх так, что она хрустнула в пояснице, зато обалденная задница взмыла вверх во всей своей красе.

   Скрестил ей ноги. Премилая выступающая ракушка оказалась настолько тугой, что член протиснулся в неё с немалым трудом.

   – Кончай же, кончай, крутозадая тёлка! – мысленно молил я её, чувствуя, что не в силах противиться собственному, мощно наплывающему оргазму. Стремясь предотвратить его, я выхватил свой член из сладострастного отверстия, но было уже поздно, на аккуратный пупок соблазнительницы с остервенением излилась стреляющая молочная струя

   Потом я виновато опустился в кресло и закурил.

                                            VII

   Лариса подошла ко мне, и, как ребёнка, нежно погладила по головке.

   – Дурачок! Ты не виноват, мне с тобой очень хорошо. И успокойся, сегодня мы кончим оба.

   Я затравленно взглянул на неё исподлобья. Похоже, в моём арсенале больше не осталось удивляющих приёмов. Она как бы прочитала мои мысли:

   – Это дело не твоё. Ты только должен быть очень послушным мальчиком.

   – Это я тебе обещаю.

   – Попьём пока. И сменим пластинку.

   Лариса, сама налила себе коньяка, подошла с рюмкой к магнитофону и начала рыться в записях. Я  пока тоже выпил.

   Наконец, она нашла, что искала. Это был … «Блэк Саббат» – изматывающий жилы хард-рок из музыки, которую я сам недолюбливал.

   Она подошла ко мне, села на колени тёплой задницей и, обхватив руками за шею, спросила:

   – Ты выполнишь всё, что я попрошу?

   – Да!

   – И будешь молчать, если станешь удивляться, и не препятствовать?

   – Да, – твёрдо ответил я, готовый вынести любые мучения ради такой девушки.

   Она поцеловала меня и усмехнулась, угадав мои мысли:

   – Не бойся, тебе не будет больно, ложись в постель.

      Я покорно плюхнулся на тахту. Лариса прихватила с полу бутылку с шампанским, легла на спину к стенке рядом со мной и попросила:

   – Открой её, только тихо, без выстрела.

   Я повиновался, как обещал и, присев на кровати, осторожно открыл шампанское, не пролив ни одной капли. Тут Лариса взяла свою сумочку, брошенную по приходе в дальний угол тахты, и достала из неё ... большой шприц на двадцать кубиков.

   – О, боже! Она наркоманка, – мелькнуло у меня.

   Потом девушка достала из сумки иглу, большую, под стать шприцу, но с чуть притупленным концом.

   – Набери в него шампанское, – попросила она.

   Я с дрожью выполнил её желание.

   – Повернись ко мне.

   Я повернулся. Она чуть приподнялась и, взяв между большим и указательным пальцем маленький розовый сосок груди, приказала:

   – Коли осторожно, видишь тут отверстие молочной железы?

 Никакого отверстия я не увидел, только маленький шрамчик.

   – Но... – растерянно пробормотал я.

   – Без но! Ты обещал! – впервые услышал я превращение мелодичного серебряного голоска в резкий металлический голос.

   Совладав с дрожью рук, я осторожно – не хватало ещё членовредительства нежного органа, ввёл иглу в шрамчик.

   – Ну, что замер? – улыбнулась «оторва». Я вспомнил беседу с Виктором, сейчас мне, наконец, стало ясно, о чём он не хотел рассказывать, что от кого-то слышал.

   Медленно подвигая поршень шприца, вдул в её грудь лошадиную дозу «лекарства».

   – Набирай шприц ещё раз!

   Я повторил операцию, на этот раз со второй грудью. Лариса ощупала груди и сказала:

   – Мало. Давай ещё по шприцу.

   После повторения экзекуции груди заметно раздулись.

   – Я тебя люблю, – сказала девушка, – ложись на меня.

   Я осторожно опустился над ней на стоячих руках.

   – Вставляй свой член и соси мне груди.

   – Так вот что она выдумала! Она расширяет эрогенную зону от сосков во внутрь груди! – промелькнуло в моей изумленной голове, но я исполнил её желание и приложился своими губами сначала к одному, потом к другому соску.

   – Вот так и меняй груди, пей меня! О, как хорошо! Долби, долби меня х...м!

   Подстёгнутый каким-то новым, неизвестным для меня возбуждением Ларисы, я скоро возбудился сам и моё изумление переросло в безумие выпивания её тела. Даже в моих фантасмагорических снах, ТАКОЕ не могло придти в голову. Я высасывал шампанское из грудных желез, и это вино ударяло в голову сильнее, чем коньяк, она обхватила меня за спиной руками, мой орган яростно проникал до матки, а она в полузабытьи шептала:

   – Милый … Родной ... Единственный …

   Тут я почувствовал, как её по настоящему начал забирать оргазм, в её влагалище что-то закрутилось, и она пережала пенис так, что он затрещал.

   – Пусть лопнет мой прибор! – в исступлении пронеслось в голове, – пусть погибнет весь мир вместе с нашим оргазмом!

   – О, о, о! – закричала Лариса, и из глаз её потекли крупные слёзы.

   Она кончала так, как будто умирала, я вспомнил, что где-то читал, что настоящий оргазм – это маленькая смерть.

   – О, вонзи мне член в ЖОПУ! – простонала девушка.

   Я выполнил её просьбу, я чувствовал, что мой взбешенный орган разрывает нежное отверстие, она опять закричала, на этот раз от боли, но я уже никак не мог остановить собственное безумие и просверливал её прямую кишку до конца, в помутнённой от разума голове кругами поплыл туман – я тоже кончал и умирал.

   Придя в себя после излияния, я заметил, что Лариса всё ещё корчится в конвульсиях оргазма, обильно выбрасывая на простыню и на мои ноги свой горячий секрет.

   Когда, наконец, её сознание вернулось с того света, первым, что она произнесла, было:

   – Не переживай! Я знала как это больно. Но мне это было НАДО.

   Я молчал, в который раз за сегодняшний вечер, поражённый таинственной психикой женщины.

   – Ты сама придумала всё это? – наконец, спросил я.

   – Не сама – это придумал он.

   – Кто он?

   – Тот, который первым научил меня кончать таким способом. Мы с ним долгое время трахались, но кончить я никак не могла, хотя очень этого хотела. Кстати, ты ничего не чувствовал, когда сосал мою грудь?

   – Чувствовал. Сильное возбуждение.

   – А ещё?

   – Ну, ещё … – при всей интимности между нами, мне было трудно в этом признаться.

   – Что же ты чувствовал ещё? – мягко подбодрила она.

   – Мне казалось, что я маленький и сосу маму, – смутился я.

   – Такой маленький мальчик с большим х..м! – съязвила Лариса, но тут же, по серьёзному, продолжила:

   – Вот и он мне так сказал. Но до этой операции. Он уверял, что мне мешает кончить отсутствие полного родственного слияния душ, а это впитывается только с молоком.

   – Молоко заменили на шампанское! – тоже съехидничал я.

   – Виктор не любит молоко.

   – Виктор? Какой Виктор?

   – Диск-жокей из танцклуба.

         ч. 2. ДЛИННЫЙ ХВОСТ КОРОТКИХ СВЯЗЕЙ

                       Но за тобой тащился длинный хвост –

                     Длиннющий хвост твоих коротких связей

                                                                    В. Высоцкий

                                           VIII

   Нас закружил бурный водоворот первых дней ненасытного обладания друг другом.

   Утром вместе уходим: она в колледж, я на работу.

   Моя нимфетка трезвонит каждый час:

   – Вспоминал обо мне?

   – Только о тебе и думаю.

   – Милый!

   – Малышка!

   – Как тебя люблю!

   Из глубин моей души накатывает благодарная волна с желанием обнять весь мир…

   И тут же непроизвольно вылетает вздох, наверно, от страха потерять Ларису, слишком, всё-таки, большая разница лет.

   Она угадывает моё замешательство:

   – Вадик, не думай о годах. Знаешь, как трудно стать родными! Ты мне самый родной. Больше, чем мама и папа.

   – Я люблю тебя!

   – Вечером докажу, что люблю тебя больше!

   В изнеможении откидываюсь на спинку кресла, в голове туман, в нём летают ангелы и хором поют: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…»

   Наверно, со стороны я смотрюсь счастливо глупым. Мои сотрудницы, заходя по работе в кабинет и, привыкнув раньше видеть начальника всегда сосредоточенным, шепчутся за моей спиной, но мне наплевать. Нагло повесил на дверь табличку: «Без разрешения не входить»; теперь можно спокойно говорить с Ларой и дремать в кресле, досыпать от бессонной ночи.

   Приехал из командировки Виктор и сразу доложился по телефону:

   – Как ты там старина?

   – Нормально, – отвечаю буднично, не собираюсь посвящать предшественника в подробности, – как съездил?

   – Шикарно! Был на семинаре в Риге. Привёз настоящего бальзамчику, заглянуть с ним к тебе?

   Засверлило в голове: «Узнал уже, что Лариса со мной? Ну, нет, не расколюсь».

   – Работы много по вечерам, давай сам позвоню, забегу.

   Но Виктор сразу напрямую:

   – С оторвой познакомился?

   – Ну да, – признаюсь, отпираться глупо.

   – И как?

   – Прелестная девушка.

   – Рад за тебя. Теперь от Татьяны излечишься.

   – Ну да. «Собственно, что раздражаться, – думаю я, – благодаря Виктору узнал я Ларису».

   – Чао! Звони, – удовлетворяется он.

   Положив трубку, пытаюсь определить своё нынешнее отношение к приятелю, которое до встреч с Ларисой было самым благожелательным. Мысли текут в разбег.

   – Впрочем, что я ершусь? Ну, была с ним до меня, но, ведь, к прошлому не ревнуют. Но это он растлил её блудник! Однако, что значит растлил? Ей с ним было хорошо. И кто сказал, что он у неё первый?

   Рассудок успокаивает, а сердце люто ненавидит Виктора. Вспоминаю слова мудреца: «Если разум расходится с велением сердца, поступай, как хочет сердце».

   В полном раздражении, иду в комнату сотрудниц и задаю им трёпку за ленивое освоение компьютера.

   Вечером Лариса приготовила вкусный ужин.

   – Сейчас докажу тебе свою любовь! – прыгает ко мне прелестница, раскрасневшись от вина. Опускается на колени на ковёр и расстегивает молнию на моих джинсах.

   Волшебница захватывает быстро напрягающийся орган в свой кулачок, производит им несколько плотно обжимающих движений вниз-вверх и бесстыдно, в упор смотрит на меня. Ей нравится наблюдать, как моё лицо искажает гримаса похотливого нетерпения. Я шумно дышу через рот.

   Заворожено, высунув язык, девушка следит за нервными вздрагиваниями фаллоса.

   Чувствую, как быстро наплывает оргазм, и притягиваю за волосы голову труженицы к объекту мужского сладострастия.

   – Возьми его в рот! – задыхаюсь я.

   Она захватывает предмет мужской гордости губами и судорожно всасывает. Лариса делает заглот, так что я ощущаю нежной головкой влажные ребристые складки золотой глотки.

   Мученик разряжается мощными прерывистыми струями. Широко раскрытыми глазами наблюдаю чудную картину, как юная красавица захлёбывается, глотая потоки спермы, но не выпускает источник излияния, а, наоборот, высасывает его со всей силой.

   Я испытываю неимоверно продолжительный оргазм, она вытягивает из меня все соки. Лицо девушки раскраснелось, её глаза направлены на меня, но отрешенно смотрят куда-то внутрь себя.

   Я догадываюсь:

   – Ты тоже кончила?

   – Да! Так, в первый раз.

   Огромное желание зацеловать её всю, но … нет сил, полная расслабуха.

   Наливаю обоим коньяк. Лариса проглатывает рюмку и усмехается:

   – Так легко ты от меня не отделаешься. Раздевайся!

   Я нехотя подчиняюсь, моя удовлетворённая плоть не хочет ничего.

   – Прыгай на стол!

   Я, конечно, не горный козёл, поэтому ступаю сначала на кресло и затем на стол. Лариса смахивает с него посуду на подоконник.

   Она приседает на колено и снизу смотрит на меня:

   – Вот так – самый прекрасный вид на голого мужчину. Сразу видно, что главное у него х...й с яйцами.

   Юных красоток украшает всё, даже отборный мат из чудесных губ. Я хохочу, девушка приподнимается и берёт снова в губы успокоившийся член. Не столько её ласкающие движения возбуждают меня, как вид раскрасневшегося лица молодой игруньи, прилипшей снизу к плоти мужчины, который  гордо возвышается на пьедестале, как памятник.

   Мой главный мускул напрягается вновь. Странное дело – минуту назад не хотелось ничего.

   Тут Лариса коварным движением выхватывает из кармана халата крепкую верёвочку и туго перевязывает фаллос у самого основания. Он и так раскалён от длительного трения, а сейчас запылал от перетяжки ещё больше и чудовищно распух. Мне чудится – он трещит, пытаясь вырваться из оболочки. Лариса, склонившись, прихватывает пылающее чудовище губками пару раз: туда – сюда, потом вскакивает:

   – Слезай со стола! Только осторожно.

   Я соскакиваю на пол. Вижу – плутовка держит в руке конец от верёвочки.

   Она быстро скидывает с себя халатик, плюхается пружинистыми ягодицами на вздохнувший стол и, упершись руками о край, со скрипом проскальзывает по полированной поверхности на средину. Распласталась, голова почти упёрлась в зеркало на стене, задирает ноги вверх и раздвигает могучие ляжки. Кончиками пальцев раскрывает сладострастный бутончик. Приглашение ясно без слов. Стоя на выпрямленных до судороги ногах, вонзаю перевозбуждённый штырь в открытую рану, облапив сверху обеими ладонями набухшие шары грудей.

   Жёстко протыкаю, она яростно отзывается размашистыми движениями задницы навстречу. Сумасшествие тел.

   Скоро я чувствую, как изнутри меня, от мошонки до пульсирующих висков, распирает высокое давление. Смотрю через Ларису на себя в зеркало. Лицо и грудь побагровели, как от сплошного ожога. Становится страшно. Пытаюсь вырвать свой член из влагалища, но Лариса не пускает, крепко вцепилась руками в мои ягодицы и шепчет с хрипотцой:

   – Потерпи. Я дёрну, когда надо.

   Вижу, она намотала один конец от узла верёвки себе на пальцы.

   – Дёргай! – кричу я насильнице.

   – Рано, – отвечает она, пристально всматриваясь в моё лицо. Её хамелеоны горят красным цветом, дьяволица пожирает мою энергию!

   Всё, сейчас взорвусь! Тут она резко дёргает за верёвку. Я выстреливаю мощный заряд спермы внутрь влагалища. Тело Ларисы отлетает, ударяется головой о зеркало, оно падает со стены и с дребезгом разбивается на осколки.

 Мой измочаленный орган враз сникает, пот льёт с меня градом. Прелестная ведьма трясётся и стонет в затяжных конвульсиях на столе, крутя пальцами соски грудей.

   – Прямо война со взрывами, – хрипло шучу я, чуть придя в себя.

   – Ты недоволен? Зеркала жалко?

   – Что ты, моя чудесница!

   Я приподымаю её со стола и легонько толкаю к тахте, сам шатаюсь и спотыкаюсь от усталости.

   – Удивляюсь, – говорю я, после того как мы шлёпнулись на постель, – откуда девушке в пятнадцать лет знать всё это?

   – Откуда? От верблюда! – отвечает она по-детски, – но такое у меня было только с тобой, просто девчонки рассказали об этом способе.

   Без сомнения, сегодня вечер сексуальных открытий.

   Я всё же подозреваю, такое она вытворяла уже с Виктором, но не хочется об этом думать. Однако ревнивая мысль о сопернике не проходит.

   Спрашиваю:

   – Почему вы разошлись с Виктором?

   – Потому, что он никого не любит, кроме себя.

   – С чего ты это взяла?

   – Знаешь, он пригласил меня на групповуху, там какая-то Ленка была, Наташка и пять кобелей, я еле сбежала.

   – Вот как. И больше с ним не встречалась?

   – И не встречусь. У меня есть ты, ты совсем другой.

   – Какой?

   – Добрый, любишь меня.

   Она целует меня в губы, прижавшись всем телом.

   – А над «добрым» можно издеваться? – делано возмущаюсь я.

   – Ещё не то будет! Тебе же нравится, нравится, я вижу!

   – Нравится. Только как ты в пятнадцать лет пришла к познанию вершин наслаждения через муки? – с пафосом восклицаю я.

   – Знаешь, у меня все друзья взрослые мужики. И подруги старше меня, много знают.

   – Тебя Виктор лишил невинности?

   – Нет, другой, ты его знаешь.

   – Откуда?

   – Его все знают – Андрей, вышибала в ресторане.

   – Вот как. Ему тоже лет сорок.

   – Ну да. Мы с подружками заказали столик на мой день рождения.    Предки только что уехали в Волгодонск, я почувствовала себя    взрослой и самостоятельной.

   – Сколько тогда тебе стукнуло?

   – Четырнадцать. Но я смотрелась почти как сейчас.

   – Тёлкой в теле?

   – Вот именно, у меня и кликуха – «тёлка».

   – Сама пошла с ним?

   – Нет. Я напилась, вышла в туалет, а он затащил меня в тёмный, пустой банкетный зал и трахнул на кушетке.

   – Ты, конечно, не сопротивлялась? – ехидничаю я.

   – Что ты! Огрызалась. Кричала: мне четырнадцать лет, будешь отвечать!

   – Не ври. Покажи паспорт, – скривился он.

   – Дурак, какой паспорт, мне только сегодня исполнилось четырнадцать!

   – Все вы врёте! – навалился он на меня и сделал своё дело. Кричать было бесполезно, гремела и заглушала всё музыка.

   – Да – а – а … – представил я картину, но странное дело, вместо жалости к изнасилованной девочке, неожиданно возбудился, перевернул рассказчицу на бок задницей к себе и натянул за талию на болезненный член.

   – Чёрт знает что, – подумал я, задыхаясь в очередном оргазме, – как представлю Ларису с другим, так хочется сразу ей всадить.

   На другой день моя наркота (я попал в полную зависимость от сладкого тела юной нимфоманки, и вся другая жизнь, кроме половых актов с ней, казалась нелепым ненужным фоном), позвонила мне на работу:

   – А я купила тебе подарок.

   – Какой?

   – Придёшь – увидишь.

   – На какие шиши?

   Я знал, что в ящике стенки, куда бросал деньги, осталось только на пару дней до получки.

   – Получила стипу.

   – Вам ещё и платят? – искренне удивился я.

   – Мы же вундеркинды. Не теряй меня, сегодня задержусь, пойду вечером к подруге зубрить алгебру!

   – Тогда я тоже вечером поработаю.

   На моём столе скопилась приличная куча бумаг, работу я забросил совсем, надо было «разгребать».

                                            IX

   Пришёл поздно, часов в десять. Но Ларисы ещё не было. Над столом висело новое овальное зеркало, вместо прежнего прямоугольного. Тёплое чувство нежности к девочке обняло меня.

   – Любит, любит, – шептал я.

   Однако за окном смеркалось, а её всё не было. Я проглотил стакан бюракана, пища в горло не лезла, и вышел на улицу.

   – Где искать Ларису? – думал я, бросая одну сигарету за другой.

   – На её квартире? Бесполезно. Связка ключей брошена на тумбочку рядом с телефоном.

   Всё-таки я вернулся за ключами и дошёл до квартиры девушки в последнем доме на краю города. Но там никого не было.

   – Что случилось? Уже скоро двенадцать.

   Наш город выстроен в лесу, от моего дома он зеленеет через дорогу, и по всем кварталам тоже разбросаны не вырубленные деревья.

   Я перешёл через автобан и пошёл по асфальтовой дорожке вдоль леса.

   Вдруг, я вспомнил про Виктора:

   – Она там! Он же здесь рядом живёт!

   Лихорадочно ускорил шаг. Почудилось: Лариса где–то рядом! Напряжённо всмотрелся в глубину леса. Послышалось всхлипывание, я узнал родной голос и увидел белевшую в темноте шагающую  девушку.

   Она совершенно обнажена и спотыкается о корни деревьев, еле сохраняя равновесие высокой фигуры. Я подбегаю к голой подруге, она падает мне на грудь и рыдает. Её ротик источает неповторимый аромат рижского бальзама. Без сомнения идёт от Виктора – в городе этот напиток не продаётся.

   – Что случилось?

   – Пойдём домой, я замёрзла!

   Девушку на самом деле трясёт, ночь слишком прохладна для обнажённого тела. Я снимаю с себя и одеваю, на Ларису свитер, она, с длинными ногами, кажется наряженной в мини-платье.

   Пострадавшая рыдает до самой квартиры, и дома, залпом захлёстнув полный стакан бюракана, всхлипывает вновь:

   – Я думала – как пойду голая по городу!

   – Ты была у Виктора?

   – Да, у этой сволочи.

   – Ты же не хотела встречаться с ним!

   – Он позвонил мне и слабым голосом попросил прийти – тяжело болен.

   – Сыграл на жалость?

   – Конечно. Здоров как бык.

   – Что потом?

   – Стандартная программа: выпивка, приставание.

   – Разве можно оставаться одной с мужчиной и пить? Он явно расценит, что девушка пришла трахнуться!

   – Я такая дура! – плачет Лариса.

   Молчу. Она цепко ловит мой взгляд:

   – Не думай, ничего не было. Я тебя люблю!

   Не мешаю ей высказаться.

   – Он пытался взять меня силой, не вышло, я тоже сильная. Тогда он изодрал моё платье и трусы и вытолкнул на площадку. Думал, что попрошусь назад от стыда идти голой, но я сбежала и проскочила в лес.

   Я подымаюсь со свирепым видом.

   – Ты куда?

   – Пойду бить ему рожу!

   – Не надо, не надо, милый! – вцепляется Лариса в меня, – не сегодня, мне страшно оставаться одной!

   – Ладно, куда он денется, – думаю я, в глазах красавицы ужас. Вдруг, сознание отмечает, что мстить Виктору хочется больше не за то, что он надругался над девушкой, а за то, что предал нашу мужскую дружбу.

   – Господи, какие мы все эгоисты, – вздыхаю я.

   Усталая гуляка задремала, но пресекла на этот раз всякие попытки близости, хоть мной и овладело дикое желание овладеть ей, как в тот раз, когда она рассказала об изнасиловании.

   Утром я собрался «чистить Витьке рожу», пока он не ушёл на работу.

   – Опоздал, – усмехнулась Лариса, – он сегодня в отпуск уехал, кстати, у него был билет на самолёт и для меня.

   – Что ж вчера не сказала?

   – Зачем? Я не сучка, а ты не кобель, чтобы драться за самку.

   Я задумался над поведением Виктора. Наверно, он не сомневался, что покорил сердце девчонки, а мне подсунул её для проверки, пощекотать нервы.

   И завибрировал, когда понял, что роскошное чудо бросило его.

   «Имеем – не жалеем, потерявши – плачем», – вспомнился мудрый стих.

                                              X

   «Что делать с отпуском? – размышлял я. Ещё до знакомства с Ларисой, я выкупил путёвку в санаторий «Ерино» под Москвой, престижную – в нём отдыхали космонавты.

   Путёвка с первого июля, а подруга сообщила, что у неё день рождения третьего числа – ей исполнится шестнадцать.

   «Господи, – всё у нас с ней – просто яркая короткая вспышка, слишком большая разница в возрасте. Жизнь моя превратилась в полную зависимость от её тела, не потяну я долго такие сексуальные упражнения с постоянными выпивками и стрессами. Придётся не раз отбиваться от посягательств кобелей на совершенное тело. А мне надо отдохнуть, поправить здоровье. Сказать ей спасибо за то, что излечила от Татьяны, а там … всё перемелется и жизнь пойдёт своим чередом».

   «О, боже! – возражал другой голос, – уеду на курорт, Лара, конечно, найдёт с кем праздновать день рождения, а раз я её предал, именно так оценит она мой поступок, то бросится во «все тяжкие», даже не желая этого. Выходит, я сделаю подлянку. Ладно, скажу пока про путёвку».

   – Что ты выдумал? – возмутилась девушка. – Хочешь бросить меня?

   – Но Лара, все хотели получить эту путёвку, а досталась мне. За здоровьем надо следить.

   – Не воображай себя старпёром. Тебе многие молодые могут позавидовать.

   Я неуверенно молчал.

   – Ну что же, поезжай, – уже спокойно сказала Лариса. – В июле у меня кончатся экзамены, и я прилечу к тебе.

   – Зачем такие жертвы?

   – Дурачок! – девушка прижалась ко мне, по щекам текли крупные слёзы, – я боюсь тебя потерять. Знаешь! – вдруг зажглась она, – я собиралась после экзаменов к предкам в Волгодонск – поехали вместе!

   – Сколько лет твоим «предкам»?

   – Маме сорок пять, папе сорок восемь, старички по сравнению с тобой.

   – Шутишь?

   Лариса отскочила от меня на пару метров:

   – Да тебе тридцать не дашь!

   – Да уж! – усмехнулся я.

   – Нет, правда! А ты знаешь – какая на Дону рыбалка, какие пляжи? Курорт получше твоего «Ерина». И, главное, рядом я. Вадик, если я тебе не девушка, то кто?

   Я обнял, поцеловал встревоженную богиню и сказал:

   – Путёвку сдам. Давай думать, кого пригласим на день рождения?

   – Девочки мои – мужики твои, но пусть приходят без «самоваров».

   До сих пор мы с Ларисой жили самодостаточно, вполне хватало друг друга. Кто-то являлся без приглашения, например, лучший мой друг Сашка – партнёр по кооперативу, но Лариса быстро находила предлог для удаления незваных гостей.

   Красавица была неотразима для мужского пола, при виде её терялся даже татарин Фаукат, другой мой товарищ, «расстрига» – мент, уволенный из органов за дерзкие гулянки. На подчёркнуто вежливую просьбу девушки: «Мы устали и хотим отдохнуть», татарин, обычно нахальный, моментально испарялся: «Ухожу, ухожу!»

   С «сильным» полом Лариса умела ладить, мужчины попадали под гипнотическое обаяние цветущей внешности и милой непосредственности, свойственной только юным девушкам.

   На день рождения явились: Сашка, Фаукат, долговязый Игорь, сосед Женька. Этот пришёл с «самоваром» – Ольгой, любовницей двадцати трёх лет. Женькина жена сбежала в другой город к родителям; открылось, что второго ребёнка она ждёт не от мужа.

   Увидев как-то у меня Ларису, сосед заныл: «Тоже хочу молодую».

   – Будет тебе молодая! – успокоила Лариса и тут же вызвонила свою старшую подругу, красивую разбитную разведёнку. С тех пор Ольга жила у Женьки.

   Лариса пригласила Марину, Юлю, сексапильную задумчивую брюнетку лет двадцати, оказавшуюся тоже без родителей с собственной однокомнатной квартирой, и единственную подружку из колледжа шестнадцати лет – Свету, яркую блондинку, такую же акселератку, как она сама.

   Мужики были в «отпаде». Какие девушки!

   Включили Токарева, его обожал Фаукат:

   «Па, па, па, па! Па, па, па, па!

   Одесса мама так добра!

   Душа её из серебра!

   Па, па, па, па! Па, па, па, па!»

   Девчонки с визгом крутили задницами, кобеля подпрыгивали и крутились, стремясь перещеголять друг друга.

   Наметились пары.

   Фаукат, старше всех, конечно, запал на самую младшую – Светку. Оказалось, что его дочь – её подруга со школы, блондинку он видел раньше и мечтал о ней. Лариса сама подтолкнула молодушку любвеобильному татарину, чтобы тот отстал от неё самой.

   Светка пришла в восторг от рок-н-рольных прыжков худощавого партнёра, которыми тот виртуозно умудрялся танцевать на юную даму.

   Игорь чуть переморщился, имея сначала тоже виды на Светку, но сексапильная Юля, любившая выбирать сама, уже давала авансы, повиснув на парне тугой грудью, и приятель радостно бормотал ей на ухо всякую чушь.

   Толстый Женька уже два раза сбегал с Ольгой в свою квартиру и, насытившись человечиной, с аппетитом уминал теперь буженину и ревел под Токарева пьяным голосом.

   Марина охмуряла Сашку, что не мешало ей перебывать на коленях у всех мужиков, стоило тем присесть. Самцы удовлетворённо хохотали и с удовольствием отвечали на объятья и поцелуи резвой пышногрудой блондинки. Девчонки сначала косились на неё, но потом сами стали подражать ей.

   На что «профессионалка» ехидно заметила:

   – Что миряне, то и обезьяне!

   Однако меня Лариса одёрнула, а Марину сбросила с моих колен. Она оказалась необыкновенно ревнивой.

   Тут ещё позвонили с работы, я отдал на ВЦ во вторую смену решать задачу, и бархатный голос программистки пытался выяснить у меня какие-то неясности.