Текст книги "Закоренелый преступник"

Автор книги: Эдгар Райс Берроуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 17. ОГРАБЛЕНИЕ БАНКА

Капитан Билли Байрн въехал в Куиваку с южной стороны. Ему пришлось для этого сделать большой крюк, но, при данных обстоятельствах, он счел это разумнее. В его кармане лежал пропуск от одного из генералов Виллы пропуск, снятый с тела одной из недавних жертв Билли. Этим пропуском он мог оправдать свое присутствие в Куиваке.

Билли нашел, что гарнизон в городе небольшой и плохо дисциплинирован. На улицах бродили солдаты, но правильно организованная охрана имелась только перед банком. Никто не останавливал Билли. Ему даже не пришлось предъявить своего пропуска.

– Оборудовать дело будет не так трудно, – подумал он.

Прежде всего Билли позаботился о своей лошади и отвел ее в общественные конюшни, а затем пошел к банку, куда вошел, тоже никем не опрошенный. Внутри он разменял крупный денежный знак, данный ему Пезитой, для того, чтобы иметь предлог осмотреть внутри расположение банка.

Билли умышленно долго считал полученные им мелкие деньги, внимательно осматривая все вокруг и запоминая подробности, которые могли ему пригодиться. Сосчитав деньги, Билли, не спеша, скрутил себе папиросу.

Он увидел, что банк был разделен на два отделения перегородкой из дерева и проволоки. По одну сторону находились клиенты, по другую – служащие и казначей. Казначей сидел за небольшим окошечком, через которое он принимал вклады и чеки. Позади него, у стены, стоял большой несгораемый шкаф американской конструкции. Билли имел когда-то дело с подобными шкафами.

В задней стене был проход, который вел во двор и закрывался массивной железной дверью со многими засовами. Окон в задней стене не было. С этой стороны банк казался неприступным.

Все устройство было до того примитивно, что Билли только диву давался, что ограбления банков не совершаются здесь каждую неделю. Вероятно, это объяснялось все же присутствием вооруженной стражи со стороны улицы и крепкими запорами двери, выходившей на двор.

Удовлетворенный тем, что он узнал, Билли вышел на тротуар и прошел в пивную, находящуюся напротив. Несколько солдат и горожан сидели за маленькими столиками и пили пиво. Некоторые играли в карты, а через открытую заднюю дверь Билли увидел небольшую компанию, с азартом наблюдавшую за петушиным боем.

Ни одно из этих развлечений не заинтересовало Билли. Он зашел в пивную просто для того, чтобы иметь возможность, не возбуждая подозрений, хорошенько осмотреть фасад банка, находившегося прямо против него. Он спросил бутылку пива и уселся у переднего окна.

Здание банка было двухэтажное; вход во второй этаж приходился в левом конце первого этажа и выходил прямо на тротуар, по которому расхаживал часовой.

Билли заинтересовался, что было на втором этаже. Грязные занавески у окон пробудили в нем надежду и неожиданно натолкнули его на смелый план. Над подъездом на втором этаже висела какая-то вывеска, но его познания языка были недостаточны, чтобы понять ее, хотя он и подозревал ее значение. Чтобы удостовериться в правильности своей догадки, он вернулся к прилавку и заказал себе еще бутылку пива. Распивая ее, он разговорился с хозяином на ломаном испанском языке. От него он узнал, хотя не без значительных трудностей, что на втором этаже банковского дома он может нанять меблированную комнату на ночь.

Очень довольный своей разведкой, Билли вышел из пивной и пошел вдоль по улице, пока не дошел до универсального городского магазина. Здесь, невероятно коверкая испанский язык, он все-таки сделал несколько необходимых покупок – два больших мешка, бурав и небольшую пилу. Положив инструменты в мешок и завернув его в другой, он отправился обратно к зданию банка. На втором этаже он переговорил с владельцем меблированных комнат и нанял комнату в задней стороне здания, выходящую на двор. Расположение комнаты как нельзя лучше подходило для намерения капитана Байрна, и Билли с чувством глубокого удовлетворения спустился на улицу, чтобы отправиться в ресторан.

Он был послан Пезитой просто, чтобы нащупать почву и разузнать о военных силах города, чтобы Пезита мог позднее со всем своим отрядом совершить набег и ограбить банк. Но Билли Байрн, основываясь на опыте многих лет, разработал более простой план овладеть капиталами банка.

Пообедав, Билли пошел домой. Было уже темно; банк был заперт и не освещен; видно было, что в нем никого не было. Только часовой ходил взад и вперед по тротуару.

Пройдя в свою комнату, Билли вытащил инструменты, спрятанные под матрацем, и принялся за работу. Около часа он осторожно буравил отверстия в полу, в ногах кровати, пока они не образовали круга примерно в два фута в диаметре. Затем он взялся за пилу и терпеливо перепилил дерево между смежными отверстиями. Когда круг был закончен, он аккуратно приподнял часть пола. Получилось отверстие достаточно большое для того, чтобы могло пройти его тело.

Пока Билли был занят этой работой, трое всадников въехали в Куиваку. Это были Тони, Бенито и новый бухгалтер из Эль-Оробо-ранчо. Мексиканцы, пообедав, немедленно предались картежной игре, а Бридж отправился искать комнату в меблированном доме, куда его направили его спутники.

В виду того, что в городке имелась всего одна гостиница, не мудрено, что он попал в тот же дом, что и Билли. Комната Бриджа тоже оказалась в задней части и выходила на тот же двор. Но Бридж не интересовался своими соседями. Уже много лет не ездил он верхом так много, как в последние два дня, и его мышцы настоятельно требовали покоя.

Вследствие этого, Бридж заснул почти немедленно, как только голова его коснулась подушки, и сон его был так глубок, что, казалось, его могло разбудить только землетрясение.

В то время как Бридж улегся спать, Билли Байрн вышел из своего номера и спустился на улицу. Часовой не обратил на него никакого внимания, и Билли беспрепятственно дошел до конюшен, где стояла его лошадь. Когда он седлал ее, к нему, к великому его неудовольствию, подошел владелец конюшни.

На ломаном английском языке он выразил свое удивление тому, что кабальеро собирается выезжать в такое позднее время. Билли показалось, что в манере и тоне мексиканца скрывалось не только простое любопытство, но и подозрение к незнакомому американцу.

Нельзя было оставлять мексиканца в таком состоянии ума, а потому Билли, близко склонившись к нему, с двусмысленной улыбкой прошептал ему на ухо "сеньорита", указав пальцем на юг.

– Я вернусь утром, – прибавил он.

Мексиканец сразу переменился. Он засмеялся, закивал головой и игриво ткнул Билли в бок. Он смотрел, пока Билли сел на лошадь и выехал из конюшни к югу; в этом же направлении находился и банк.

Доехав до заднего фасада банка, Билли слез с лошади и оставил ее на дворе с опущенными поводьями. Вынув из-под седла лассо и засунув его под рубашку, Билли вышел на улицу, развязно прошел мимо часового и поднялся в свой номер.

Тут он немного передвинул кровать, так что закрылось отверстие в полу, сбросил вниз оба мешка и, привязав к одному концу аркана инструменты, тоже опустил их вниз.

Тогда он сделал петлю в середине аркана, накинул ее на спинку кровати и, крепко ухватившись за веревку, спустился сам вниз через отверстие. Все это было совершено без малейшего шума: у Билли Байрна в его прошлой жизни было на этот счет много опыта.

Достигнув пола, он стал тянуть за один край аркана, пока петля не слетела со спинки кровати и не упала к его ногам. Тщательно свернув лассо в круг, он повесил его себе на шею.

Билли как профессионал работал осторожно и методически. Он обдумал каждую деталь и педантично выполнил сперва всю подготовительную работу.

Так, он крепко связал оба мешка верхушками вместе, оставив достаточное отверстие, чтобы можно было наполнить каждый из них без промедления. Затем он обратил внимание на заднюю дверь. Прежде чем приняться за работу, он отодвинул болты и засовы, чтобы в случае необходимости обеспечить себе отступление. Он оставил однако задвинутым один засов, чтобы не быть застигнутым врасплох со двора, но удостоверился сперва, что этот засов можно было легко отодвинуть в любой момент.

Когда все это было выполнено, Билли принялся за несгораемый шкаф. При его примитивных инструментах, работа была нелегкой и подвигалась очень медленно.

С улицы до Билли доносились мерные шаги часового, шагавшего взад и вперед в пятидесяти шагах от него и не подозревавшего, что почти на его глазах совершается дерзкое ограбление банка, который он охранял. Немного погодя пришел разводящий с другим солдатом, сменившим часового. После этого Билли уже не слышал шагов: новый караульный оказался босой.

Было уже далеко за полночь, когда усилия Байрна увенчались успехом: ему удалось пробуравить шкаф и открыть замок при помощи загнутой проволоки.

Переложить содержимое несгораемого шкафа в оба мешка было уже делом нескольких минут. Когда Билли встал и перебросил тяжелую ношу через плечо, он услышал снаружи тревожный окрик и какие-то переговоры. Вслед за тем до него ясно донесся топот ног, подымающихся по лестнице в меблированные комнаты, но в эту минуту он уже быстро отодвинул засов у задней двери и вышел на двор.

Глава 18. «РУКИ ВВЕРХ!»

С Бриджем, спавшим таким глубоким сном, что даже выстрел из пушки не мог бы его разбудить, случилась необъяснимая вещь, которую каждый из нас испытал сотни раз в своей жизни. Он внезапно проснулся, как бы от толчка или от выстрела, хотя ни один звук не достиг его ушей.

Что-то заставило его присесть на постели, и, усевшись, он прямо взглянул в окно, находящееся рядом с ним. При лунном свете он увидел на дворе человека, перебрасывавшего мешок через седло лошади. Затем он увидел, как человек сел на лошадь, повернул ее кругом и выехал со двора в северном направлении.

Бриджу не показалось ничего необычного в этом поступке. В движениях человека внизу не было никакой поспешности. Ничто не указывало на то, что он действует украдкой. Бридж снова улегся и постарался опять заснуть.

В это время по лестнице взбирались нетвердыми шагами Бенито и Тони. Тони держал в руках ключ от их комнаты. Вторая комната направо от передней! Тони помнил это очень ясно. Вечером, перед тем, как пойти прогуляться, он твердо запечатлел это в своей памяти, основательно опасаясь какой-нибудь случайности...

Тони принялся вертеть ручку двери, стараясь попасть ключом в замочную скважину.

– Стой! – пробормотал Бенито. – Это совсем не наша комната! Наша была вторая дверь от лестницы, а эта третья.

Тони повернулся и послушно побрел обратно. Он размышлял: "Если это третья дверь, то следующая за мной должна быть вторая". Тони не принял одного в соображение, что он повернул и теперь шел в обратном направлении.

Его сильно качнуло к противоположной стороне – не потому, что он этого желал, а потому, что ноги его не держали. При этом он с размаху налетел на какую-то дверь и радостно воскликнул:

– Вот она и есть, как раз направо... Бенито, вот наша комната!

Бенито посомневался, но Тони крепко стоял на своем. Разве он не знает, что это вторая дверь? И разве он ребенок, что не может отличить левую руку от правой? Тони уверенно сунул ключ в замок, – этим ключом открывались все двери по коридору второго этажа, – и, – о, радость! – дверь отворилась.

– Видишь, Бенито, – закричал Тони, – я ж тебе говорил, что это наша комната!

В комнате было темно. Голова Тони вдруг стала так тяжела, что ее с неудержимой силой повлекло к полу. Желая удержать равновесие, он быстро выкинул ноги вперед, так что сразу очутился у подножия кровати. В эту минуту Бенито, который шел за ним, шатаясь из стороны в сторону, увидел, к своему крайнему удивлению, при бледном свете луны, таинственное исчезновение своего бывшего врага и сегодняшнего друга. Затем откуда-то снизу послышался дикий вопль и грохот падения.

Часовой, стоявший на карауле перед банком, услышал и то и другое. Он на мгновение остановился, как вкопанный, а затем, кликнув стражу, бросился к передним дверям банка. Двери были закрыты, и он мог только заглянуть внутрь через окно. Разглядев в помещении банка какую-то темную фигуру, он, как истый мексиканец, немедленно поднял свое ружье и выстрелил сквозь стекло.

Тони, упавший через отверстие, пропиленное Байрном, услышал свист пули около своей головы. С диким воплем спрятался он за несгораемый шкаф и затаил дыхание.

Тем временем Бенито заглядывал из верхнего этажа через пропиленную дыру в глубокий мрак нижнего помещения. В переднюю выскочил босой хозяин меблированных комнат, разбуженный криками и выстрелами. За ним бежал Бридж, застегивая на ходу пояс с револьвером.

К ним присоединился Бенито; они втроем выскочили на улицу, где стража ломилась в двери банка. Бенито подбежал к капралу и, неистово жестикулируя, старался объяснить ему заплетающимся языком изумительный случай, благодаря которому Тони оказался внутри банка.

Капрал выслушал его, но не поверил ни слову и, когда двери были выломаны, он приказал Тони выйти из помещения с поднятыми вверх руками. Затем последовало расследование, обнаружившее ограбление сейфа и наличие большого отверстия в потолке, через которое упал Тони.

В то время, когда капрал и хозяин гостиницы исследовали комнату Билли, явился перепуганный директор банка. Бридж последовал за ними.

– Это сделал американец, – закричал взволнованный хозяин. – Это его комната. Он испортил пол, и я должен буду заплатить за ремонт!

Затем явился заспанный капитан, еще не знавший, в чем дело. Когда он услышал, что банковские деньги, которые он призван был охранять, украдены во время его сна, он начал рвать на себе волосы и грозить часовому расстрелом.

Через несколько минут перед зданием банка собралось уже все мужское население Куиваки и множество женщин.

– Тысяча долларов, – закричал директор банка, – тому, кто задержит грабителя!

Конный отряд солдат проезжал мимо банка в ту минуту, когда директор выкрикнул свое предложение.

– Какой дорогой поехал он? – спросил капитан. – Неужели никто не видел, как он уезжал?

Бридж собирался было заявить, что он видел вора и что он поехал к северу, когда ему вдруг пришло в голову, что тысяча долларов – даже мексиканских – крупная сумма для босяка и что на них он сможет не только с комфортом проехаться с Билли в Рио-де-Жанейро, но и позволить себе некоторые прихоти.

В эту минуту сквозь толпу протиснулся высокий худощавый мужчина с оливковым цветом лица.

– Я видел его, сеньор капитан! – закричал он. – Он оставил свою лошадь в моей конюшне, а ночью пришел за ней, будто бы для того, чтобы навестить сеньориту. Одурачил он меня, негодяй, но я вам скажу: он поехал на юг! Я собственными глазами видел это!

– Тогда мы его к утру поймаем, – облегченно вздохнул офицер. – К югу есть только одно место, куда может поехать грабитель, а так как он уехал не так давно, то мы его настигнем прежде, чем он успеет укрыться. Вперед! Марш! – И отряд двинулся по узкой, запруженной народом, улице. Затем, когда они проехали магазины, он скомандовал: – Галопом! Марш!

Бридж почти бегом пустился в конюшню, где стоял его пони.

"Мне это все-таки очень неприятно", думал он: "Даже если он и грабитель, все-таки он американец. Но деньги мне нужны до зарезу, да, по всей вероятности, его особенно жалеть нечего. Это, наверно, такой негодяй, который давно должен был бы болтаться на виселице!".

Тем временем капитан Билли Байрн спокойно ехал по шоссе к северу, совершенно уверенный, что погоня начнется не раньше, как после обычного часа открытия банка, то есть когда он уже будет на полпути к лагерю Пезиты.

– Пезита маленько удивится, когда я ему покажу, что я добыл, размышлял Билли. – Черт! – воскликнул он неожиданно вслух. – С какой радости потащу я эти мешки желтолицему старому хрычу? Кто всю эту штуку устроил? Я! Билли Байрн никогда не был таким олухом, чтобы делиться с молодчиком, который палец о палец не ударил. Делить? Как же! Черта с два! Этот дьявол все себе загребет.

Нет! Шалишь! Ничего он не получит! Удеру через границу в Рио, и, там мы с Бриджем заживем на славу. Деньги мы где-нибудь спрячем... Тут ведь верно должно быть около миллиона!

Внезапно лицо его нахмурилось.

– Да, но эти деньги нужны для дела... Что, я просто ограбил сейф или хотел помочь несчастному народу истекающей кровью Мексики? Если я взял их для дела, то в том, что я сделал, нет ничего преступного. А если я их возьму для себя, так значит я последний вор и мерзавец! Как я об этом подумаю, так ее личико и встает передо мною... Ах, Барбара, Барбара! Что ты со мною делаешь?

Билли снял шапку и грустно почесал затылок.

"Странно", подумал он, "как эта девушка могла изменить такого скверного парня, как я? Хотел бы я знать, что сказали бы про меня мои прежние товарищи из шайки Келли, если бы они увидели, что творится теперь у меня в башке. Наверняка назвали бы меня нюней и бабой. А это не так, ей-богу не так! Только сейчас мне нипочем моя жизнь. Уж если мне счастья нету, так хоть поработать за счастье других. Миллион! Шутка ли? Сколько оружия и снарядов одних можно будет раздать среди притесняемых! Всех рабочих на фермах можно будет поднять; они и так все готовы восстать на хозяев...".

Быстрота не располагает к мечтанию, а потому Билли бессознательно опустил повода. Да и не было никакой надобности особенно торопиться. Никто не мог еще знать, что банк ограблен; так, по крайней мере, думал Билли.

Он наверное принял бы совершенно иной аллюр, если бы заметил всадника, мчавшегося по его следу. Билли был на две мили впереди него, но тот быстрым галопом уменьшал расстояние и уже видел вдали свою добычу.

Билли Байрн был так поглощен размышлениями о страшных последствиях чрезмерной честности, что не обратил внимания на глухой топот копыт по мягкой пыли сухой дороги позади себя, пока настигавший его всадник не оказался от него в двухстах футах.

Последние полмили Бридж уже ясно различал перед собою темную фигуру, и в его уме вставала соблазнительная картина тысячи долларов, наводившая его на всякие радужные мысли.

Когда Бридж подъехал ближе, он попридержал поводья и пустил лошадь рысью, чтобы ослабить звук топота. Он вытащил из кобуры револьвер и собирался пришпорить коня, чтобы неожиданно напасть на грабителя, когда передний всадник, услышав наконец за собою топот, повернулся в седле и увидел его.

Никто из них в потемках не узнал друг друга. Услышав команду Бриджа: "Руки вверх!", Билли с быстротой молнии выхватил револьвер из кобуры и выстрелил. Пуля сбила шапку с головы Бриджа, но не причинила ему вреда.

Билли поставил свою лошадь почти поперек дороги. Она ясно вырисовывалась черным силуэтом на серой ленте шоссе. Бридж спустил курок.

При звуке выстрела, лошадь грабителя отскочила и, встав на дыбы, тяжело рухнула навзничь. Билли, видя, что лошадь ранена, попытался выскочить из седла, но зацепился своим поясом, набитым патронами, за высокую луку мексиканского седла.

Пояс наконец высвободился, но уже в тот момент, когда лошадь падала на землю. Билли удалось откинуться немного в сторону. Однако, одна нога его оказалась придавленной телом животного, а при падении револьвер выпал из рук Билли и откатился так, что он не мог его достать. Ружье было привязано к седлу, и лошадь как раз лежала на нем.

Бридж карьером подъехал к грабителю, держа его под дулом своего револьвера.

– Ни с места! – скомандовал он, – или я буду стрелять в вас.

– Вот так история! – воскликнул грабитель.

При первом звуке знакомого голоса, Бридж спрыгнул с коня.

– Билли! – закричал он. – Билли! Неужели это вы ограбили банк?

Говоря это, Бридж бросился освобождать ногу Билли из-под тела убитого пони.

– Ничего не поломано? – заботливо спросил он.

– Что-то незаметно, – ответил Билли и через минуту был уже на ногах. Знаете, дружище, – прибавил он, – очень удачно, что вы пристрелили эту лошаденку, потому что я уверен, что я не промахнулся бы при втором выстреле. Ух! Меня даже в жар бросило при этой мысли! Теперь насчет ограбления банка. Вы не можете сказать, что я банк "ограбил". Деньги принадлежали неприятелю я просто их реквизировал; реквизировал на то дело, о котором вы мне часто говорили. Это война, а не грабеж. Они все пойдут на освобождение угнетенных. Я их беру не для себя, а для Пезиты, защитника несчастной, истекающей кровью Мексики!

И Билли гордо усмехнулся.

– Вы взяли эти деньги для Пезиты? – переспросил Бридж.

– Ясное дело! – ответил Билли. – Я ни гроша для себя не возьму. Даю вам слово, я ничего для себя бы не взял. Я ведь живу теперь честно.

– Я это знаю, Билли, – ответил Бридж. – Но, если вас поймают, вам будет трудно уверить власти в ваших высоких намерениях и в вашем бескорыстии.

– Власти? – презрительно фыркнул Билли. – В Мексике теперь нет властей. Все тут сплошь бандиты – один не чище другого. Вилла хочет стать президентом; мне это очень хорошо объяснил Пезита. Карранца старается вырвать власть у него, как голодный пес вырывает кость у другого. Вот Пезита – он не таков! Он обращается к трудовым, обездоленным массам. Он друг народа.

– Как бы вам в нем не разочароваться, товарищ... – начал Бридж, но не кончил.

Билли вдруг весь насторожился, пристально вглядываясь назад, по направлению к Куиваке.

– Это они, Билли! – сказал Бридж. – Возьмите мою лошадь – живее! Вы должны как можно скорее бежать. Весь гарнизон послан за вами. Я думал, что они поехали к югу. Вероятно, некоторые из них все-таки повернули сюда.

– Что же вы будете делать, если я возьму вашу лошадь?

– Я пойду обратно пешком, – сказал Бридж, – город недалеко. Я скажу им, что я проехал небольшое расстояние, когда лошадь меня сбросила и убежала. Они поверят, потому что воображают, что я никуда негодный наездник: я говорю про тех двух мексиканцев, которые меня сопровождали в город.

Билли колебался.

– Мне не хочется так делать, Бридж, – сказал он.

– Вы должны, Билли. Если они найдут нас здесь, ваше дело погибло, и мы оба умрем, потому что я ведь буду держаться вас, Билли, а не можем же мы на открытом месте сражаться с целым отрядом кавалерии! Если же вы возьмете мою лошадь, мы позднее встретимся в Рио. Прощайте, Билли, я иду в город.

Бридж решительно повернулся и зашагал пешком по дороге.

Билли молча следил за ним некоторое время. Рассуждения Бриджа казались так логичны, что он был принужден принять этот план. Минуту спустя, он перенес мешки с деньгами на лошадь Бриджа, вскочил в седло и последний раз взглянул на неясную фигуру человека, уходящего по направлению к Куиваке.

– Настоящий товарищ, – пробормотал он, повернул коня на север, пришпорил его и скоро исчез в темноте ночи.