Текст книги "Бандит из Чертова Каньона"

Автор книги: Эдгар Райс Берроуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Мистер Корсон, увидев приближающуюся Диану, пошел ей навстречу, все еще красный от злости.

– Послушайте, мисс Хендерс, – начал он. – Вы должны объяснить этим ребятам, кто я такой. Я приказал им оседлать двух лошадей, но они словно не услышали. Скажите им, что если я приказываю, они должны подчиняться.

– Я думаю, станет проще, если приказывать буду я, – ответила она. – Нехорошо, когда слишком много хозяев. И потом, вы же видите, что эти парни весьма эксцентричны. Они люди не того сорта, с которым вы, вероятно, привыкли иметь дело. Лучше не разговаривать с ними так, как с официантами в Дельмонико – если вы, конечно, еще не устали от жизни, мистер Корсон. Они привыкли ко мне, мы с ними друзья, и мои приказы они выполняют без лишних вопросов. Так что в любом случае лучше объясняйте свои пожелания мне. Колби передал мне, чего вы в данный момент хотите, и лошадей сейчас оседлают.

Корсон хотел что-то возразить, но затем, очевидно передумав, с видимым усилием сдержал себя.

Вместе они дошли до загона, где Билли седлал спокойную старую лошадь для мисс Лилиан. Рядом с опущенной головой и уныло-мрачным видом стоял Буравчик.

– Которая для меня, сынок? – спросил Kopcoн.

Дикий Билл взглянул на него с мрачным презрением, помедлил, а затем выбросил грязный указательный палец в сторону Буравчика.

– Это старое воронье пугало?! – воскликнул ньюйоркец.

– Вы сказали, что хотите смирную лошадь, – объяснил Колби, развалившийся в седле неподалеку. – А Буравчик не брыкается.

– Я сюда не на танцы пришел, – проворчал мистер Корсон. – Если я сижу на лошади, я хочу знать, что это в самом деле лошадь!

– Вы и будете знать, что вы на Буравчике, – вежливо убеждал его Колби. – Он вовсе не так туп, как кажется! Вы только вонзите в него шпоры, и он станет весьма энергичным.

– Ладно, – угрюмо сказал Корсон. – Прикажите парню поторопиться. Мисс Мэнил уже идет.

Были и другие, кто заметил приход мисс Мэнил. Среди них был Техасец Пит.

– О Господи! – воскликнул он. – Смотрите-ка, что нам обломилось!

Лилиан Мэнил приближалась к ним с небрежным изяществом светской львицы, одетая в черный костюм для верховой езды. На ней была обширная юбка, а также мужской шейный платок и черный цилиндр с развевающейся вуалеткой. Короткий Бен долго смотрел на нее, потом перевел взгляд на мистера Корсона.

– Для меня небезопасно ехать в Нью-Йорк, – доверительно сообщил он Айдахо. – Я там умру от смеха.

В это время Лилиан Мэнил как раз присоединилась к группе, стоявшей рядом с двумя оседланными лошадьми. Билли вывел их из загона.

– Как это мило! – воскликнула мисс Мэнил в своей мелодраматической манере. – А нет ли у вас дамского седла? Я же не могу усесться на эту страшную штуковину!

– Весьма сожалею, но нет, – сказала Диана. – Сомневаюсь, что во всем округе найдется хотя бы одно дамское седло. Но я думаю, вы пока можете использовать то, что есть, если обхватите ногами переднюю луку. А в следующий раз я найду для вас такую же юбку, как у меня, и тогда вы сможете сидеть, раздвинув ноги.

– Вы уверены, что эта лошадь спокойная? – спросила Лилиан. – Я хотела бы получить какие-то навыки, прежде чем садиться на эту здоровенную тварь. Ой, здравствуйте, мистер Колби! Я уже здесь и готова начать свой первый урок верховой езды!

Ее глаза остановились на группе ковбоев, стоящих в нескольких ярдах от них.

– Вижу, мистер Колби, сегодня утром у вас целый класс! А мистер Пит почему-то сказал мне, что вы обучаете коровьих джентльменов после полудня.

Бригадир глянул на Пита, который внезапно был сражен жестоким приступом кашля. Зная Техасца, Колби моментально вник в ситуацию:

– О, я был вынужден закрыть свои послеобеденные классы, когда оказалось, что только один мистер Пит не умеет ездить.

– Не печально ли это? – сказала она вежливо и повернулась к Корсону: – Мне кажется, Морис, лучше вам попробовать первому, а я посмотрю, как вы будете это делать.

– Прекрасно! – воскликнул Корсон. – Прошло много времени с тех пор, как я ездил верхом, но полагаю, навык вернется быстро. Думаю, что буду в силах послужить вам образцом.

Корсон подошел к Буравчику справа и взялся за луку седла, не обращая внимания на уздечку, которую держал Билли. Буравчик уныло посмотрел на него. Когда ньюйоркец попытался поймать ногой стремя, Буравчик тут же развернулся на сто восемьдесят градусов.

– Вы лучше садитесь с другой стороны, мистер Корсон, – посоветовала ему Диана. – Эта лошадь не привыкла, чтобы на нее садились справа.

– Я с самого начала понял, что он проклятый индеец, – заметил в сторону Айдахо.

– И лучше возьмите уздечку – она вам еще пригодится, – присовокупил Билли, который, по сути дела, имел доброе сердце и боялся кровопролития.

Корсон подошел к Буравчику с другой стороны. Правой рукой он небрежно взял поводья, сунул ступню в стремя и обеими руками схватился за луку седла. Затем он осторожно, исследуя каждый дюйм, подтянул себя в седло. Буравчик стоял как вкопанный.

– Пошел! – крикнул мистер Корсон. Но Буравчик не двигался.

– Вонзите в него шипы! – ликующе закричал Билли.

– Почему старый скот не идет? – спросил Корсон, встряхивая поводьями.

– Воспользуйся шпорами! – посоветовал ему один из ковбоев. – Ведь ты купил их именно для этого, не так ли?

Мистер Корсон воспользовался своими шпорами, но результат был слишком ошеломляющим. Укол шпорами мгновенно сподвиг Буравчика на неожиданное действие, которое пролило свет на происхождение его имени – он начал с бешеной скоростью крутиться на одном месте.

Забавная шляпа мистера Корсона улетела куда-то в сторону. Время от времени он хватался за луку седла, а его безумные попытки натянуть свободно висящие поводья оказались тщетными. Внезапно Буравчик застыл, а потом вновь закрутился. Мистер Корсон потерял стремена, а затем, совсем отпустив поводья, обеими руками схватился за луку седла.

– Остановите его! – заголосил мистер Корсон. – Тпру! Тпру!

– Разорви его! – пронзительно завизжал Билли. – Воткни ему шпоры в глаза!

– Сделай его, ковбой! – крикнул Айдахо.

Тут Буравчика понесло. Мистер Корсон стал опасно съезжать на один бок. Стоярдовый спринтерский пробег с возвратом к месту старта – и Буравчик вновь закружился в диком танце. Это был конец. Мистер Корсон сполз вниз, приземлившись на спину. С величайшей, никем не ожидавшейся от него проворностью он откатился в сторону и в ужасе пополз на четвереньках прочь от этого людоеда, который, как он был уверен, преследует его. Но Буравчик лишь уныло стоял со склоненными долу ушами.

Корсон встал на ноги. Его окружали суровые дикие ковбои, а не чувствительные жители Нью-Йорка. Все они откровенно и грубо смеялись.

– Это было подстроено! – пролепетал он. – Вы ответите за это, Колби! Вы сами сказали, что эта скотина смирная!

– Я сказал, что Буравчик не брыкается, и он действительно не брыкался, мистер Корсон, – невозмутимо ответил Колби.

Мисс Мэнил двинулась к дому.

– Что-то сегодня мне не хочется кататься, – протянула она.

Глава 12
KOPCOH ГОВОРИТ

Техасец Пит, как всегда, пел:

 
Затем он всю банду собрал у стола:
«В знак траура выпьем без слов, из горла!
Гремучее зелье мы в глотки вольем.
А эль и сигары разделим потом…»
 

– Привет! Смотрите, кто пришел! – неожиданно воскликнул он, прервавшись.

В спальный корпус вошел Бык с усмешкой и кивком.

– Все поешь, Пит, как я слышу, – сказал он вместо приветствия. – Никак не можешь закончить?

Пролетело уже две недели со времени прибытия Корсона и мисс Мэнил. Бык только что был освобожден от «золотого конвоя» и вернулся в привычную обстановку. В те недели, когда он сопровождал золото с прииска, не произошло ни одного ограбления, и никто ни разу не видел ни Черного Койота, ни Грегорио.

– Как дела? – спросил Бык.

– Да так себе, – ответил Техасец Пит.

– Где Колби? Я должен отчитаться перед ним.

– Он в доме. Ест.

Бык воздержался от комментариев. Он подумал, что знает, почему Хол Колби ест в доме. Несомненно, скоро он будет и спать там, как хозяин.

– Эта телка Мэнил запала на него и настояла, чтоб он ел в доме, – объяснил Техасец Пит. – Вообще с тех пор, как эти двое появились здесь, многое изменилось. Хозяйка все время выглядит усталой и расстроенной. Похоже, она точно так же терпеть не может этих двоих, как и все остальные.

– А Колби тоже без ума от этой Мэнил?

– Не понять. Иногда кажется, что да, а иногда – что нет. Похоже, что он не знает, на какую сторону мазать масло, и ждет развития событий.

Бык молча занялся приведением в порядок своей койки. Техасец Пит вдруг как-то странно посмотрел на него с озабоченностью во взгляде и нервно откашлялся. В этот момент в спальном корпусе не было никого, кроме них.

– Скажи, Бык, – наконец спросил Пит. – Мы с тобой, я думаю, настоящие друзья?

Бык на миг отвлекся от складывания покрывала.

– А что, кто-то сказал, что мы не друзья? – осведомился он.

– Нет, никто не говорил, – заверил Пит.

– Тогда какая муха тебя укусила?

– Просто народ кое-что болтает о тебе, Бык, и я хочу, чтобы ты знал это.

– Что именно?

– Что ты и Черный Койот – одно лицо. Мне-то нет до этого никакого дела. Я не спрашиваю тебя, так это или не так. Просто хотел сообщить тебе ради твоего же блага.

Бык выдавил одну из своих неярких усмешек.

– Если я – не Черный Койот, я и скажу, что я – не он, не так ли?

– Полагаю, да.

– Но если я – это он, то должен это отрицать, так?

– Полагаю, да, – снова согласился Пит.

– Тогда, черт побери, зачем вообще что-нибудь говорить?! В особенности если мне нет никакого дела до чужого мнения.

– Не знаю, – покачал головой Пит.

– Пойду в дом отчитаться перед Колби, – сказал Бык после паузы.

– Смотри, чтобы эта телка Мэнил не подцепила тебя на крючок! – шутливо предостерег Пит.

Диана Хендерс сидела в офисе и писала какое-то письмо. Услышав голос Быка, она вздрогнула.

– Я так рада, что ты вернулся! – воскликнула она.

– Спасибо, мисс. Я пришел доложиться Колби, но вижу, его здесь нет.

– Он в гостиной с мистером Корсоном и мисс Мэнил.

– Тогда, наверное, я увижу его позже, – Бык собрался уходить, но был остановлен взмахом руки Дианы.

– Не уходи, – сказала она. – Я хочу поговорить с тобой. Сядь, пожалуйста.

Он подошел и опустился в большое мягкое кресло, ранее принадлежавшее ее отцу. Движения мужчины были подобны движениям льва – спокойные, полные уверенной силы без всяких уловок. Впервые за многие недели давящее чувство одиночества отступило. Бык вернулся! Словно старший брат возвратился домой после долгого отсутствия. Ее сердце забыло о том, в чем уже был убежден ее разум – о том, что Бык был разбойником из Чертова каньона, что он месяцами грабил ее и ее отца, что он подстрелил Мака Гербера. Ей было важно другое – в его присутствии она ощущала спокойствие и безопасность. Почти все боялись его. Многие его ненавидели. Неужели все они заблуждаются? Могла ли быть права ее одинокая вера, если сердце ее шло против мудрых доводов разума?

– Да, мисс? – сказал он вопросительно, прервав ее колебания.

– Уэйнрайты снова пытаются купить ранчо, Бык, и мистер Корсон, кажется, одобряет эту идею.

– А вы хотите его продать? – спросил он.

– Нет, не хочу. Но самое худшее – это цена, на которой они настаивают. Двести пятьдесят тысяч долларов за все наши владения – ранчо, скот и прииск. Они давят на меня массой разных способов. Мистер Корсон говорит, что я должна либо выкупить владения, либо согласиться на их продажу, но у меня нет такой суммы наличными, а векселя они не берут.

– Не продавайте, мисс, за такую цену. А если не хотите, то вообще не продавайте – они не могут заставить вас силой.

– Но они рисуют весьма неприятную для меня картину. Мистер Корсон говорит, что цены на рынке домашнего скота упали и лошади больше не котируются. А новая жила на прииске, как он уверяет, вообще не существует.

– С рынком домашнего скота все в порядке, мисс. Давно не бывало так хорошо. Что касается новой жилы, с ней тоже все о'кей. Я сам немного наскреб во время визитов на прииск в последние недели. Золото превосходное. Проблема в том, что у вас нет там подходящего человека. Этот новый управляющий кажется мне жуликом. Вы, кстати, знаете, что Уэйнрайты часто там бывают?

– Нет. Что, действительно?

– Да. И неразлучны с новым управляющим, как выпивка с куревом.

– Он же не имеет права пускать их на предприятие!

– Однако пускает, – сказал Бык с ноткой мрачной иронии. – При этом он метал громы и молнии, когда заподозрил, что я сую нос в работу прииска. Мне не нравится этот парень, мисс.

– Кажется, все против меня, Бык. И так трудно понять, что же делать теперь, когда отца нет со мной. Мистер Корсон и моя кузина все время капают мне на мозги – убеждают продать. Иногда я почти решаюсь избавиться от них.

– Если вы хотите избавиться от них, мисс, это очень просто, – уведомил Бык. – Вам нужно лишь сказать мне. Я угоню их с ранчо, как скот, и выставлю из округа. Мне кажется, не существует лучшего способа избавиться от них.

– Я думала, что ты увлекся моей кузиной, когда вез ее сюда в дилижансе, – невесело сострила Диана.

– Единственное ее достоинство в моих глазах – то, что она ваша кузина, – без улыбки ответил Бык, и Диана поняла, что это правда. – Если вы хотите, чтоб я выгнал их из этих мест, скажите словечко – и они уберутся за десять минут, бегом и прыжками.

– Не думаю, что стоит действовать такими методами, – ответила она, чуть усмехнувшись.

– Не вижу причин, почему бы и нет.

Тут в комнату вошел Хол Колби.

– Опять ты? – Бык не отреагировал на такой очевидно глупый вопрос. – Сколько времени ты уже здесь находишься?

– Около получаса.

– Почему не доложил мне о приезде? – Колби был страшно раздосадован. Его уязвляла дружеская близость Быка и хозяйки, легкость их отношений, сам факт, что Бык свободно расположился в хозяйском кресле, беседуя с Дианой.

– У тебя что, глаз нет? – спросил Бык. – Ты же видишь, я сижу здесь и докладываю моей хозяйке.

– Ты обязан докладывать мне! – рявкнул Колби.

– Я могу делать многое из того, что не обязан, – сдержанно сказал Бык.

– Полагаю, что уже все знают об этом, – со значением произнес Колби.

– Постойте! – воскликнула Диана. – Не ссорьтесь, парни, у меня и без вас достаточно проблем. Между прочим, Бык искал тебя, чтобы доложиться, – обратилась она к Колби. – Когда он вошел, то первым делом спросил, где ты.

– Почему же он тогда так и не сказал? У меня для него есть работа, я жду его целый день.

– Я здесь, – сказал Бык. – Какая у тебя работа?

В отличие от голоса Колби, в его голосе не было слышно даже и намека на гнев, так что Диане не было понятно, сердится он или нет.

– Крамер хочет отлучиться на несколько дней. Тебе надо будет поехать на Западное ранчо и последить за лошадьми, пока он не вернется. Там есть несколько жеребят, от которых надо избавиться. В общем, Крамер скажет тебе, что делать.

– Когда мне выезжать?

– Сегодня вечером. Это даст Крамеру возможность выехать рано утром.

– Хорошо, – кивнул Бык, вставая. – Спокойной ночи, мисс Хендерс.

– Спокойной ночи, Бык; наверное, я уеду, пока ты будешь на Западном ранчо. Я собираюсь хорошенько осмотреть местность. Крамер сказал, что нам нужны новые загоны.

Бык еще раз кивнул и вышел из комнаты.

– Не могу понять, почему ты так добра к человеку, который месяцами грабил тебя и твоего папашу, – сказал Колби, когда Бык вышел. – Или ты не веришь в это и теперь?

– Я понимаю, Хол, что подозрения небеспочвенны, но мне очень тяжело поверить, что Бык – преступник. Я не хочу верить в это. Я почти ни капли не верю в это. Ты строг с ним, потому что он тебе не нравится.

– Вспомни, разве я не говорил тебе, что он был одним из моих лучших друзей, пока я не узнал о его проделках? Я не хочу иметь такую гремучую змею в своих друзьях.

Диана вздохнула и устало встала с кресла.

– Пойду приму душ перед ужином, – сказала она.

Как только она вышла, в офис вошел Корсон.

– Итак? – спросил он. – Не передумала ли она?

– Я ничего не говорил ей на эту тему, – ответил Колби. – Из этого не вышло бы никакого толку, особенно после того, что сказал ей Бык перед тем, как я вошел в комнату.

– И что же он сказал ей? – спросил Корсон.

– Убеждал ничего не продавать. Более того, он предложил выгнать вас с мисс Мэнил в случае, если она разрешит.

– А что сказала она? – В голосе Корсона послышалась нервозность.

– Разумеется, она не поддержала эту идею. Но, в любом случае, он весьма опасен рядом с ней. Черт возьми, он имеет на нее слишком большое влияние.

– Хотелось бы избавиться от него, – сказал Корсон. – Весьма забавно, что он еще не арестован, хотя любой встречный знает, что он – Черный Койот.

– Скоро он будет болтаться в петле, – заверил Колби.

– Если не поторопимся, он вполне может сорвать наше соглашение с Уэйнрайтами, – проговорил Корсон. – В глубине души я уверен в этом. Хочу поскорее убраться из этих чертовых мест. Они действуют мне на нервы – слишком много индейцев, койотов и невменяемых парней с огнестрельным оружием. Здесь небезопасно.

– Я не пойму одного – почему вам так хочется сразу продать дело? – сказал Колби. – Ведь вы могли бы получить за него гораздо больше, если бы попытались.

– Для этого надо ехать в Нью-Йорк. Здесь нет больших капиталов. Уэйнрайт обеспечен, честен и прям. Я не могу тратить время на улаживание дел на востоке, пока не знаю, что замышляет мисс Хендерс. К тому же мисс Мэнил хочет быстро получить живые деньги и удрать. Мне, полагаю, остается одно – открыть девице последнюю карту. Я собирался сделать все по-тихому, но она настолько упряма, что вынуждает меня к этому.

– К чему? – спросил Колби.

Корсон наклонился к нему поближе и несколько минут шептал что-то ему на ухо. Когда он закончил, Колби откинулся в кресле и присвистнул.

– Да вы шутите! – воскликнул он.

– Уэйнрайт прибывает в Хендерсвиль завтрашним дилижансом, – как ни в чем ни бывало продолжал Корсон. – Сегодня я намерен окончательно утрясти вопрос с девицей Хендерс, чтобы завтра сказать Уэйнрайту что-то определенное. Надеюсь, что она наконец переменит свое мнение, так как, по-моему, начинает понимать, что прииск выработан, а рынок домашнего скота не принесет ей ничего, кроме проблем. Разумеется, не так уж и важно, что она думает по этому поводу, но здесь она способна устроить нам большие неприятности, если захочет.

– Стоит ей захотеть – она устроит неприятности и вам, и Уэйнрайту, – согласился Колби. – И не морочьте голову сами себе: она вовсе не думает, что этот бизнес ничего не стоит. Бык подкрутил ей мозги, когда был здесь.

– Как это? – спросил Корсон.

– Я слышал, как он говорил ей, что обследовал прииск, когда был там, и богатство новой жилы – доказанный факт. Также он говорил, что скотоводческий бизнес в полном порядке. Полагаю, она скорее поверит ему, чем вам.

Корсон поджал губы.

– Это меняет дело! – воскликнул он. – Я слишком долго попусту тратил время! Сегодня же вечером я поговорю с ней.

Возле спального корпуса несколько человек мылись перед ужином. Внутри Бык упаковывал свою постель, собираясь после ужина отправиться на Западное ранчо.

– Что ты делаешь? – спросил Техасец Пит. – Увольняться решил?

– Собираюсь на Западное ранчо. Крамер уходит в отпуск, – объяснил Бык.

– Похоже, здесь не очень дорожат твоей компанией, – заметил Пит.

Бык лишь пожал плечами и продолжал паковать последний узел, после чего бросил его на койку.

– Мне кажется, ты не задержишься здесь, – сказал Техасец Пит. – Давай собирать манатки. Я никогда не был в Калифорнии, а ты?

Бывший бригадир покачал головой:

– У меня есть свои причины остаться здесь ненадолго.

Пит ничего не ответил. Однако реакция Быка на предложение покинуть Аризону встревожила его. Пит был убежден, что друга удерживает здесь вовсе не Диана Хендерс – ведь Хол Колби давным-давно болтал, насколько вообще позволяли приличия, что это он женится на изысканной хозяйке.

Маловероятно было и то, что Бык остается из-за работы. Техасец Пит знал, что с тех пор, как Колби сделался бригадиром, он ни на минуту не давал Быку покоя и превратил его работу в ад кромешный. Не предполагать же, что Бык остается из-за любви к Колби! Бык ни разу не сказал о бригадире ничего непочтительного и никогда не критиковал его методы, но Пит знал так же хорошо, как если бы Бык сам сказал ему, что он терпеть не может бригадира.

Что же удерживало Быка? Дружеская верность мешала Питу предпочесть тот единственный ответ, к которому подталкивало его понимание событий. Но именно этот ответ все чаще всплывал в его сознании. Если Бык все-таки был Черным Койотом, то он нигде не мог бы нажиться так, как работая на «Заставе Y», где у него постоянно была информация из первых рук о самых больших партиях золота.

– Ей-богу! – сказал себе Техасец Пит. – Мне совершенно наплевать, он это или не он, но будь я проклят, если это не он!

А в гостиной хозяйского дома Колби с жаром уговаривал Лилиан Мэнил. Пока не подали ужин, Корсон ушел в свою комнату привести себя в порядок, а Диана еще не спускалась.

– Послушай, Лиль, – убеждал Колби. – Мне не нравится, как Корсон обращается с малышкой Дианой. Я забочусь об этой девушке и не хочу видеть, как она страдает.

Лилиан Мэнил вытянула руки и обвила ими шею бригадира.

– Оставь это, Хол, – промурлыкала она. – Ты постоянно говоришь, как сильно меня любишь, но как же я могу поверить в это, если ты все время думаешь о ней и никогда – о моих интересах! Ты хочешь, чтобы она владела всем, а мне не хочешь оставить ничего. Нет, Хол, ты меня не любишь!

– Я люблю тебя, Лиль. Я без ума от тебя!

– Тогда делай все как положено и прекрати все время держаться ее стороны, – посоветовала она. – Я собираюсь стать очень богатой девочкой, Хол, и мы сможем прекрасно проводить время после нашей свадьбы. Если ты, конечно, не будешь столь глуп, чтобы помешать мне овладеть моей законной собственностью!

– Что-то не очень я уверен, что ты собираешься выйти за меня, – угрюмо заметил Колби. – Слишком уж ты близка с этим Корсоном, и он с тобой ласков. Только дурак поверит тебе.

– Пф-ф! – Лилиан беспечно рассмеялась. – Что ты! Морис для меня что-то вроде старшего брата. А теперь поцелуй меня, будь хорошим мальчиком и скажи, что не позволишь ни Диане, ни кому-нибудь еще украсть все твои деньги. – Она притянула его лицо к своему, и их губы слились в долгом поцелуе.

Когда их лица вновь разъединились, Колби тяжело дышал.

– О Боже! – хрипло прошептал он. – Да я на преступление пойду ради тебя!

В это время в темном холле Морис Б. Корсон через полуоткрытую дверь хмуро смотрел, как они целуются. Переждав момент кульминации, он предупредительно кашлянул и вошел в столовую. Лилиан уже лениво наигрывала что-то на фортепиано, а Колби внимательно изучал картину, висящую на стене.

Корсон приветствовал их приятными словами и величественной улыбкой. Через минуту вошла Диана Хендерс, и все четверо сели к столу. Трапеза, как, впрочем, и все предыдущие в эти недели, была отмечена заметной натянутостью. Беседа по большей части вращалась вокруг погоды – единственного общего для этих четырех людей предмета, который они могли обсуждать открыто. А поскольку летняя погода в Аризоне не давала почвы для обширных дискуссий, то их совместные трапезы не блистали красноречием. Этот ужин не стал исключением из правила. Но когда он уже подошел к концу, Корсон вдруг прочистил горло, как это свойственно многим людям, вынужденным затронуть в беседе неприятный предмет после долгих колебаний и сомнений.

– Мисс Хендерс… – начал он.

Хол Колби встал.

– Пойду поговорю с Быком, пока он еще не уехал, – поспешно объявил он, выходя из помещения.

– Мисс Хендерс, – повторил Корсон, – я должен выполнить болезненную обязанность. Я долгое время пытался действовать в согласии с вами, но не встретил с вашей стороны даже намека на сотрудничество. Потому я вынужден открыть вам факт, который заставит вас наконец подчиниться моему мнению в вопросе о продаже этого имущества.

– Что же это за факт? – любезно спросила Диана.

– Мы перейдем к нему позже, – пообещал он. – А сейчас подумайте о том, что смерть вашего родителя, моя дорогая юная леди, оставила вас в весьма несчастных обстоятельствах. Но, разумеется, со стороны мисс Мэнил будет вполне естественным сделать для вас все, что она сможет.

– Боюсь, что я не понимаю, – произнесла Диана. – Лилиан и я одинаково пострадали – каждая из нас потеряла и отца, и дядю. Вместе же мы унаследовали ответственность за большой и иногда обременительный бизнес. Я уверена, что мы обе желаем помогать друг другу, сколь возможно, – я точно так же, как и она.

– Боюсь, что вы не поняли меня, мисс Хендерс, – торжественно сказал Корсон. – По условиям, оговоренным в завещании мистера Мэнила, весь бизнес переходил вашему папеньке в случае, если он переживет мистера Мэнила – однако же он не пережил. Ваш отец составил сходное завещание, оставив все вашему дяде. Итак, вы видите! – Корсон развел ладони и вскинул брови в жесте беспомощности.

– Должно быть, я очень глупа, – наморщила лоб Диана. – Но я до сих пор не могу понять, куда вы клоните, мистер Корсон.

– Все очень просто, – сказал Корсон. – Дело в том, что ваш отец завещал все вашему дяде, а ваш дядя завещал все своей дочери. Весьма досадно, мисс Хендерс. Мисс Мэнил весьма огорчена этим, но ничего не попишешь: закон недвусмысленно говорит, что вы остаетесь без единого цента.

– Но это не то, что они подразумевали, должно быть другое завещание! – воскликнула Диана. – И дядя Джон, и отец оба хотели, чтобы после их смерти все имущество было поровну разделено между законными наследницами – каждой по половине. Отец оставил такое завещание и считал, что дядя Джон составил такое же. Я уверена, что он это сделал, так как он был человеком чести. Их завещания были одинаковы – отец не раз говорил мне об этом. Насколько я понимаю, они настолько доверяли друг другу, что каждый завещал все другому в полной уверенности, что в конечном итоге все достанется обеим наследницам.

– Не сомневаюсь, что ваш отец оставил подобное завещание, если вы говорите об этом. Однако факт остается фактом – мистер Мэнил такого завещания не оставил, – решительно произнес мистер Корсон. – Однако вы не будете нуждаться, – заверил он ее после некоторой паузы. – Ваша кузина позаботится об этом. Она уже уполномочила меня навести справки по поводу обеспечения ежегодной ренты, которая убережет вас от нужды. Во всяком случае, до вашей свадьбы – мы полагаем бессмысленным продлевать ренту дальше этого срока по очевидным причинам.

– Вы хотите сказать, что у меня ничего нет? – тупо спросила Диана. – Что я нищая? Что даже эта крыша, под которой я прожила почти всю свою жизнь, уже не принадлежит мне даже частично? Что у меня нет здесь никаких прав?

– О, пожалуйста, не говори так, дорогуша! – воскликнула Лилиан Мэнил. – Ты сможешь оставаться здесь столько, сколько захочешь, моя лапочка! Ты всегда будешь желанной гостьей в моем доме.

«Мой дом»! Диана едва сдержала стон, наполовину горький, наполовину гневный. Какая несправедливость! Так вывернуть наизнанку формальную сторону вопроса ради своей корысти, чтобы отнять все, принадлежащее ей по праву! Во всяком случае, она была довольна тем, что они наконец заявили об этом открыто, не скрывая своих гнусных намерений. Вот только почему они не сделали этого раньше?

– Разумеется, – продолжал Корсон, – как сказала мисс Мэнил, вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете – но лишь до тех пор, пока она является хозяйкой этой собственности. Как вам известно, мы получили выгодное предложение продать ее. А следовательно, мы, как порядочные люди, обязаны предупредить вас, чтобы вы строили свои планы в соответствии с этим.

– Вы собираетесь продать все Уэйнрайтам за двести пятьдесят тысяч долларов? – спросила Диана.

Корсон кивнул. Диана встала и прошлась по комнате, потом повернулась и взглянула на него:

– Нет, мистер Корсон, вы ничего не продадите, пока у меня остается хотя бы один малейший способ предотвратить это. Вы не украдете так просто мою собственность. Зачем тогда все эти долгие недели вы упорно пытались склонить меня к продаже, если с самого начала знали, что я не имею доли в этой собственности? – спросила она внезапно.

– С нашей стороны это было единственно из желания облегчить вашу участь, – вежливо объяснил он ей. – Ваша кузина готова была скорее отдать вам половину полученных денег, нежели открыть неприятную для вас правду, мисс Хендерс. Но вы вынудили нас к этому. Это ее собственность, и она хочет ее продать. Лишь вы одна со своим упрямством стоите на ее пути. Вы сами – свой наихудший враг, мисс Хендерс. Вы могли бы получить сто двадцать пять тысяч долларов, если бы не были такой несговорчивой, теперь же вам придется удовлетвориться тем малым, что мисс Мэнил сочтет нужным выделить вам в качестве ренты.

Диана выпрямилась.

– Мисс Мэнил может вообще ничего не давать мне. Я не принимаю как чаевые то, что принадлежит мне по праву. Если вы, мистер Корсон, рассчитываете, что вам удастся отнять мою собственность без борьбы, то глубоко ошибаетесь. – С этими словами она развернулась и пошла к выходу.

– Подождите секундочку, мисс Хендерс! – закричал ньюйоркец. – Я юрист и прекрасно знаю, как дороги нынче судебные процессы. Если вы намерены затеять процесс – а я полагаю, что именно это вы имеете в виду под словом «борьба», – то он будет длиться годами. Вся ваша собственность в этом случае уйдет на оплату услуг адвокатов и судей, так что ни одна из вас не получит ни цента. Я видел такие вещи десятки раз. Давайте пойдем на компромисс, мисс Хендерс. Мы намеревались сделать вам подарок в виде половины продажной цены сразу же по получении денег от Уэйнрайта. Это предложение остается в силе. Оно весьма справедливо и великодушно, и если вы благоразумны, то примете его.

– Никогда! – крикнула Диана.

В полном молчании мистер Корсон и Лилиан слушали, как шаги Дианы удаляются вверх по лестнице. Затем они услышали, как дверь ее комнаты захлопнулась. Девушка повернулась к Корсону.

– Ты, молокосос несчастный! – воскликнула она. – Кто ты такой, чтобы предлагать ей сто двадцать пять тысяч, когда мы не должны дать ей ни цента!

– Не будь свиньей, Лиль, – порекомендовал мужчина. – Мы с тобой получим достаточно. Лучше отдать ей эти сто двадцать пять тысяч, чтобы избежать множества проблем. Ты не можешь предугадать, что сделают эти местные! Взять, к примеру, этого Быка – он уже предлагал ей выгнать нас отсюда, если только она скажет словечко. Ты же знаешь, как он поступил со старым Уэйнрайтом. Да и помимо него у нее здесь достаточно друзей, для которых изрешетить нас так же просто, как съесть свой воскресный обед. Не дай Бог она хотя бы намекнет им, что мы хотим лишить ее всего. А мы в любом случае получим достаточно. Ты – треть, я – треть, и треть Уэйнрайт. Да и прииск стоит миллионы! Да что тут говорить – мы можем позволить себе отдать ей все двести пятьдесят тысяч, если она согласится на продажу!