Текст книги "Цикл романов "Тарзан". Компиляция. Книги 1-26"

Автор книги: Эдгар Райс Берроуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 233 (всего у книги 293 страниц)

Схватив маленький топорик, Браун во всю мочь бросился в ту сторону, откуда раздался крик.

– Куда вы? – заорала Китти. – Почему вы меня покидаете?

– Умолкни, старая дура! – оборвал ее причитания Браун. – С леди Грейсток стряслась беда, и я иду ей на помощь.

Тиббс извлек из кармана свой знаменитый пистолет.

– Я тоже пойду с вами, мистер Браун, – заявил он. – Нельзя допустить, чтобы что-то произошло с миледи.

ГЛАВА 10
ПОХИЩЕНИЕ

Тарзан не был особенно удивлен или разочарован отказом Идени проводить его в деревню кавуду. Хорошо зная дикарей, он понимал, что существует множество запретов, определяющих их личную и общественную жизнь. Конечно, предпочтительнее появиться в деревне кавуду в сопровождении одного из ее жителей, и еще лучше – того, с кем он подружился. Однако раз это невозможно – ничего не поделаешь. Во всяком случае, сейчас положение Тарзана было ничуть не хуже, чем до встречи с кавуду. Человек-обезьяна не сомневался, что при всей дикости и жестокости спасенного им воина, в нем все же осталась капля благодарности к тому, кому он был обязан жизнью.

– Никто не причинит мне вреда, если я приду с миром, как друг, – сказал Тарзан.

– Не советую тебе делать это, – ответил Идени, – У кавуду нет друзей.

– А если я приду как враг? – спросил человек-обезьяна.

– Тогда ты будешь убит. Мне не хочется этого, потому что ты спас мне жизнь, но пойти против законов кавуду я не могу.

– Похищенных девушек вы тоже убиваете? – поинтересовался Тарзан.

– Откуда ты знаешь, что кавуду похищают девушек?

– Об этом известно всем. Но для чего вы это делаете? Разве вам мало своих женщин?

– В племени Кавуду нет женщин, – ответил Идени. – Дожди приходили и уходили столько раз, сколько пальцев на руках и ногах четырех человек, с той поры, как последняя женщина кавуду отдала свою жизнь для того, чтобы могли жить мужчины.

– Значит, восемьдесят лет назад среди Кавуду были женщины, – заключил Тарзан. – Но это невозможно. Ты сам, Идени, еще очень молод, и у тебя была мать. Может, твоя мать из другого племени?

– Моя мать была кавуду, и она умерла намного раньше последней женщины племени. Ты чересчур любопытен, незнакомец. Я и так рассказал тебе больше, чем следовало. У кавуду свои, особые обычаи, и чужим незачем о них знать. Рассказывать о них – табу. Советую тебе идти своей дорогой, а я пойду своей.

Тарзану стало ясно, что от этого человека он больше ничего не сможет узнать. Чтобы Идени не понял, что ему известна ведущая к деревне кавуду тропа, Тарзан вскочил на дерево и скрылся, но через некоторое время вернулся обратно на то место, где они расстались. Тарзан рассчитывал проследить за Идени: тогда даже не подозревая об этом, белый дикарь невольно стал бы его провожатым.

Не найдя своего нового знакомца на прежнем месте, Тарзан предположил, что тот отправился на север и тоже двинулся в этом направлении. Он шел довольно долго, но никаких следов Идени не обнаружил. Видимо, он держал путь не в деревню, а куда-то еще. Тарзан около часа кружил по джунглям, пока наконец ветер Уша донес до него запах белого дикаря. Настораживало только то, что Идени двигался на юг, а вовсе не на север. Конечно, это могло быть сделано с умыслом, чтобы запутать следы. Но Тарзан не исключал и того, что сам получил неверную информацию о расположении деревни кавуду. В любом случае Идени должен был когда-нибудь привести его к цели.

Сейчас кавуду вел его назад по той самой тропе, по которой Тарзан пришел из деревни Удало. Судя по всему, Идени и не подозревал, что за ним кто-то следит, хотя несколько раз человек-обезьяна был совсем близко.

Не теряя живца из виду, Тарзан с любопытством разглядывал своего странного знакомого из племени, о котором ходили такие таинственные и ужасные рассказы. Татуировка на теле Идени и его оружие, действительно, не были похожи на те, что встречались Тарзану прежде. Он отметил также, что вокруг пояса кавуду обмотана узкая волокнистая веревка. Тарзану было известно, что дикари пользуются ей в качестве оружия. Интересно, для того же или нет предназначалась веревка Идени?

Только во второй половине дня Тарзан увидел, что его поводырь привел его к деревне Букены. Идени, к удивлению царя джунглей, проворно забрался на дерево и передвигался, прыгая по веткам, весьма ловко и быстро, хотя и не так уверенно, как его преследователь. Кавуду явно осторожничал: он часто останавливался, прислушивался, озирался по сторонам. Наконец он отвязал от пояса веревку. Тарзан увидел, что один ее конец завязан в петлю.

Где-то впереди, на довольно большом отдалении, раздавались голоса. По-видимому, они привлекли внимание не только Тарзана, так как Идени внезапно повернул и стал двигаться в ту сторону, откуда они доносились.

Все это смахивало на поведение охотника, преследующего добычу. Тарзан уже не сомневался, что вот-вот что-то произойдет.

Между тем, кавуду, добравшись до опушки, остановился. Внизу под ним находились маленькие поля, на которых работало много женщин. Идени, не спускаясь с дерева, изучал их. Наконец, он стал осторожно приближаться к одной из работающих – девушке лет пятнадцати, которую, по всей видимости, выбрал в жертвы. Неожиданно он издал странный клич, который был достаточно громким, чтобы донестись и до слуха девушки.

Однако она отреагировала не сразу и в течение некоторого времени продолжала спокойно работать. Потом, внезапно подняв голову, поглядела в сторону джунглей.

С ней явно творилось что-то неладное: выронив из рук заостренную палку, которой только что обрабатывала землю, она, с блуждающим затуманенным взором, начала неуверенно двигаться на зов. Сделав несколько шагов, девушка остановилась. Идени продолжал издавать свои странные звуки с еще большей настойчивостью.

По виду девушки Тарзан понял, что в ней происходила какая-то внутренняя борьба, вызванная магической силой, заставлявшей ее бросить женщин своего племени и идти на зов в джунгли. Видимо, эта сила, наконец, одержала верх, и девушка уже более решительно пошла в сторону кавуду, хотя по-прежнему двигалась, словно заколдованная.

Потихоньку углубляясь в джунгли, Идени уводил девушку за собой. Тарзан хорошо видел все это, но продолжал спокойно наблюдать, никак не вмешиваясь в происходящее.

Его занимала только тайна, окружавшая исчезновение девушек. Теперь он знал, что в похищениях справедливо обвиняли кавуду. Сама же жизнь этой негритянки значила для Тарзана ничуть не больше, чем скажем, жизнь антилопы или любого другого обитателя джунглей. Все они были для него животными. У всех были равные права на жизнь и на смерть, а на преимущества могли рассчитывать лишь те, кто имел достаточно силы и жестокости, чтобы завоевать их для себя.

Идени продолжал заманивать свою жертву все дальше и дальше в лес. Наконец, у развилки дорог он остановился. Когда девушка, совсем загипнотизированная монотонными дикими звуками, подошла под дерево, на ветвях которого прятался кавуду, он с ловкостью опытного охотника набросил на нее свой аркан. Опутав жертву, дикарь принялся медленно подтягивать ее к себе, не прекращая свои странные выкрики. Девушка не проронила ни звука и не предпринимала ни малейшей попытки сопротивляться.

Идени обвязал ее тело веревкой и, забросив его на свои широкие плечи, не спеша двинулся в обратный путь.

Итак, случай помог Тарзану разгадать тайну исчезновения молодых девушек, о которых ходило столько невероятных слухов.

Но, хотя теперь многое прояснилось, у Тарзана оставалось еще несколько вопросов, ответов на которые он так и не получил. Во-первых, неясно было, что же это за таинственная сила, при помощи которой кавуду уводили девушек. Во-вторых, Тарзану хотелось понять, каким образом аборигены связали загадочные исчезновения девушек с кавуду. Единственное правдоподобное объяснение, видевшееся ему, заключалось в том, что искавшие похищенных могли случайно обнаружить похитителя и его жертву, хотя, разумеется, при этом они могли установить лишь личность похитителя, а не его методы.

Размышляя таким образом, Тарзан продолжал преследовать кавуду, однако никакой ответственности за судьбу девушки он не ощущал. Ему нужно было, чтобы Идени привел его к своей деревне, а там Тарзан попытался бы отыскать дочь Мувиро, если, конечно, она еще жива.

Видимо, Идени опасался погони, и поэтому в течение нескольких часов передвигался по деревьям. Лишь убедившись в том, что, не имея никаких следов, преследователи не смогут его обнаружить, он спустился на землю.

Девушка по-прежнему находилась у него на плечах, не подавая никаких признаков жизни.

Идени, казалось, нисколько не устал и продолжал двигаться до наступления темноты. Очевидно, облюбовав местечко для ночлега, он остановился, привязал девушку к дереву той самой веревкой, которая при похищении служила ему арканом, и исчез в джунглях. Он вскоре вернулся, неся в руках какие-то плоды.

Тем временем девушка понемногу приходила в себя, гипноз ослабевал, и, когда Идени, вернувшись, дотронулся до нее, она испуганно вскрикнула и подняла на него полные ужаса глаза.

Тот развязал путы и, усадив пленницу на землю, предложил ей подкрепиться фруктами.

Видимо, в этот момент девушка окончательно осознала свое положение и поняла, в чьих руках оказалась. Безысходное отчаяние и страх исказили ее лицо, и она горько разрыдалась.

– Замолчи! – велел ей Идени. – Если будешь себя хорошо вести, я не сделаю тебе ничего плохого.

– Ты – кавуду, – пролепетала девушка, трясясь от страха. – Верни меня назад. Ты обещал моему отцу, что не тронешь никого из нашей семьи!

Идени, не в силах скрыть изумление, глянул на пленницу.

– О каком обещании ты говоришь? – недоуменно переспросил он. – Я в жизни не видел твоего отца. Я вообще никогда не говорил ни с одним мужчиной из вашего племени.

– Не лги! Ты говорил с моим отцом, когда он освободил тебя из плена. Воины Букены убили бы тебя, если бы не мой отец, Гупингу-колдун, не спас тебя. Тогда ты и поклялся, что не причинишь нашей семье зла.

Идени никак не отреагировал на эти слова девушки, зато сидевший наверху Тарзан, напротив, был поражен услышанным.

Стало быть, пленницей Идени оказалась дочь Гупингу. Во всем случившемся Тарзан видел иронию судьбы.

Положение Тарзана осложнилось, ибо он-то хорошо понимал, кому обязан освобождением из плена, и не забыл о данном обещании. Теперь он чувствовал себя обязанным защитить жизнь дочери шамана. Но отобрать сейчас девушку и вернуть ее обратно в деревню значило отказаться от дальнейшего преследования. Тарзан оказался перед трудным выбором. В конце концов, он решил сделать то, что подсказывали ему моральный долг и совесть.

Но как освободить пленницу? Можно, конечно, применить силу и попросту отобрать у Идени его добычу. Однако Тарзану совсем не хотелось ссориться со своим знакомым: поди знай, какую услугу он сможет оказать человеку-обезьяне, когда тот, наконец, появится в лагере кавуду. В конце концов, он был обязан Тарзану жизнью, а этого не забывают даже бездушные звери.

И, взвесив все, Тарзан предпочел выждать и посмотреть, что предпримет кавуду, когда наступит ночь. Именно под покровом ночи Тарзан собирался похитить девушку и теперь терпеливо дожидался своего часа.

Между тем, девушка, убедившись, что ее стенания и мольбы не производят на кавуду никакого впечатления, угрюмо приумолкла и лишь время от времени бросала полные ненависти взгляды на своего похитителя.

Когда совсем стемнело, Идени повалил пленницу на землю и крепко связал ей руки и ноги. Девушка не могла даже пошевелиться, да и не пыталась сделать этого, так как была до смерти испугана.

– Так-то лучше, – произнес Идени. – Теперь тебе не удастся убежать. Идени может заснуть, да и тебе стоит отдохнуть, потому что завтра нас ждет долгий переход, и Идени не собирается тебя нести.

Девушка молчала. Кавуду улегся на землю рядом с ней.

Тарзан наблюдал за происходящим, пристально вглядываясь в темноту. Откуда-то издалека доносилось рычание льва, свидетельствующее о том, что жизнь в джунглях шла своим чередом.

По ритмичному дыханию Идени Тарзан понял, что тот заснул. Однако он выжидал, пока сон кавуду станет глубже, чтобы приступить к решительным действиям.

Прошел час. Идени, судя по всему, спал очень крепко, но девушка даже не сомкнула глаз. Это было Тарзану на руку. Склонившись с ветки над ней, он прошептал:

– Молчи, я освобожу тебя и возвращу в деревню к твоему отцу.

Он осторожно спустился на землю. Девушка была так напугана, что трудно было понять, кого она больше боится – Тарзана или кавуду.

Человек-обезьяна приложил палец к губам. Девушка покорно молчала. Тарзан поднял ее и понес по тропе. Лишь отойдя от спящего кавуду на безопасное расстояние, он разрезал опутывавшие его пленницу путы.

– Кто ты? – почти беззвучно спросила она.

– Я тот, кого хотел убить Букена и кого спас твой отец.

Девушка в ужасе отпрянула назад.

– Значит, ты тоже кавуду!

– Нет. Я – Тарзан из племени обезьян, вождь вазири, чья земля находится далеко отсюда, в той стороне, откуда восходит солнце.

– Ты кавуду, – настаивала она. – Мне сказал это отец.

– Это неправда. Впрочем, не все ли равно тебе, если я отведу тебя обратно к твоему отцу?

– Как я могу знать, что ты в самом деле сделаешь это? Может, ты просто обманываешь меня.

– Решай сама, – произнес человек-обезьяна. – Я уже освободил тебя, но одна в джунглях ты пропадешь. Попадись тебе лев или леопард, они растерзают тебя. Но даже если этого не произойдет, ты едва ли отыщешь дорогу домой, ведь когда кавуду нес тебя, ты была без сознания.

– Ладно, – ответила, решившись, девушка. – Я пойду вместе с тобой.

ГЛАВА 11
СЕМЬДЕСЯТ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ

Браун и Тиббс быстро двигались по тропе в ту сторону, откуда раздался крик.

– Миледи! – крикнул Тиббс. – Что случилось? Отзовитесь!

– Мисс! Где вы? – вопрошал Браун. Неожиданно он услышал в ответ знакомый голос леди Грейсток.

– Я здесь, – спокойно ответила она. – Не беспокойтесь, со мной все в порядке.

В этот момент пилот увидел ее. Возле Джейн лежала разделанная туша антилопы, а сама она склонилась над убитым леопардом, извлекая из его тела остатки трех стрел. Браун наблюдал за этой сценой широко раскрытыми от удивления глазами.

– Все в порядке, – повторила Джейн. – Я убила этого зверька, а Шита пыталась отнять у меня добычу.

– Вы убили его? Вы убили его своими стрелами?

– Нет, я просто избила его до смерти. И Джейн сама расхохоталась своей шутке.

– А кто кричал?

– Это были крики Шиты. Она напала на меня, и мне пришлось обороняться. Когда в нее угодила моя первая стрела, ей это очень не понравилось. Потом я выпустила еще две. Не знаю, правда, которая из трех стрел остановила ее, но все они попали ей в самое сердце.

– Честное слово, мисс, – промолвил медленно приходящий в себя Браун. Я готов снять перед вами шляпу.

– Не стоит, Браун. Лучше отнесите антилопу в лагерь.

Тут на место происшествия подоспел, наконец, изрядно отставший Тиббс. Он оторопело глядел то на леопарда, то на Джейн, то на тушу антилопы.

– Осмелюсь заметить, – начал он, когда вновь обрел дар речи, – все это весьма необычно. Кто бы мог подумать, что такими маленькими стрелами можно убить кого-нибудь, кроме птицы!

– Эту кошку тоже нести в лагерь? – осведомился Браун.

– Не стоит, – ответила Джейн. – На разделку ее туши потребуется много времени. Да и принцесса Сбороу, боюсь, лишится чувств, увидев эту красавицу.

Браун взвалил тушу антилопы на плечи, и все трое направились к лагерю.

Аннет поджидала их возвращения, тревожно вглядываясь в джунгли. Увидев, что, целые и невредимые, они идут назад, девушка облегченно вздохнула.

– О! – радостно воскликнула она. – Вам удалось добыть пищу! Это здорово, я страшно проголодалась.

– А где принц и принцесса? – поинтересовалась Джейн.

Аннет фыркнула и показала на шалаш.

– Едва ушли Браун и Тиббс, они тут же спрятались.

На голоса из укрытия вылез сам принц. Он был бледен и зол.

– Вы, мужчины, не должны уходить оба одновременно и оставлять лагерь на произвол судьбы, – начал выговаривать он. – Мало ли что могло тут случиться! Зарубите это себе на носу! Впредь чтобы подобное не повторялось!

– Господи, у меня нет больше сил, – заскрежетал зубами Браун. – Я и так слишком долго терпел выходки этого идиота.

– Что такое? – переспросил Алексис.

– Запомни, ублюдок, если ты еще хоть раз разинешь свою поганую пасть и будешь говорить со мной таким тоном, я сделаю из тебя короля!

– Что? – не понял принц.

– Короную тебя, вот что!

– Это, вероятно, очередной ваш дурацкий американизм, – презрительно заметил принц. – Не знаю, что он означает, но, коль скоро он исходит от вас, то, по-видимому, ничего, кроме оскорблений, выражать не может.

– Это уж точно! – разъяренно рявкнул Браун.

– Вы опять ссоритесь! – решительно прервала их перепалку Джейн. Давайте лучше займемся делом. Браун и Тиббс, вы разведете костер, распорядилась она, – а вы, Алексис, разделайте тушу антилопы и отберите пять-шесть приличных кусков. Аннет пожарит их. Ты умеешь жарить мясо на открытом огне, Аннет?

– Мне никогда не приходилось делать это, но, думаю, я справлюсь, если вы покажете.

К этому моменту из шалаша выползла принцесса.

– Дорогая моя! – вскрикнула она. – Откуда здесь все это? Боже мой, да она вся в крови! Немедленно уберите ее прочь!

– Китти, это наш ужин, – сказала Джейн.

– Ты предлагаешь есть это? Боже упаси. Я непременно заболею. Уберите и закопайте эту дрянь.

– Конечно, леди, вам решать, и вы вправе отказаться, – заметил Браун. Только в таком случае вы останетесь без ужина.

– И вы, Браун, еще смеете угрожать, что спрячете от меня пищу? Какая наглость! – возмутилась принцесса.

– Ничего подобного, леди. Я просто стараюсь объяснить вам, что, кроме этого, никакой другой пищи у нас нет. Так что выбирайте: есть это или голодать.

– Но я не смогу заставить себя проглотить даже кусочек этой гадости. Алексис, дорогой, чувствуешь, как отвратительно от нее пахнет?

Однако не прошло и часа, как принцесса с аппетитом вгрызалась в здоровый кусок мяса.

– Правда, это захватывающе? – подала она голос, утолив голод. – Мне это напоминает загородный пикник.

– Да уж, – с насмешкой взглянула на нее Джейн.

– По-моему, все это просто омерзительно, – заметил Алексис. – К тому же и мясо сырое. Вы бы, Аннет, могли проследить, чтобы мой кусок был лучше прожарен.

– Поменьше гонору, – вмешался Браун. – Бери, что дают, и будь благодарен. И брось говорить с Аннет, да и со всеми остальными, таким барским тоном.

Тиббс чувствовал себя явно не в своей тарелке. Четко сознавая разницу между теми, кого именовали аристократами, и низшим классом, к которому принадлежал сам, он всегда вел себя соответственным образом.

– Осмелюсь обратиться, – повернулся он к Джейн. – Как вы предполагаете выбираться отсюда, чтобы снова вернуться в мир цивилизации?

Этот вопрос он задал с намерением разрядить атмосферу.

– Я много размышляла об этом, Тиббс, – ответила леди Грейсток. – Будь мы все в хорошей спортивной форме, можно было бы пойти вниз по течению к большой реке, а уж там-то мы бы непременно отыскали какое-нибудь поселение аборигенов, где нашлась бы пища и можно было бы нанять проводников, которые вывели б нас к европейцам. На худой конец, мы могли бы послать гонца, чтобы он передал известие от нас.

– Это великолепная идея! Надеюсь, мы вскоре тронемся в путь.

– Боюсь, тяготы такого пути не всем из нас по плечу, – заметила Джейн.

– Вероятно, ты имеешь в виду меня, дорогая? – отозвалась принцесса. Уверяю тебя, пешие прогулки мне всегда безумно нравились. Помнится, в свое время я даже прогуливалась по утрам не меньше мили. Это было перед тем, как я потеряла моего дорогого мистера Петерса. Ты, наверное, помнишь: он очень увлекался спортом и меня приобщал к этим занятиям. По средам он всегда играл в гольф, но после его кончины я все забросила. Мои ноги страшно уставали.

– Хорошо бы соорудить носилки, – высказал предложение Алексис. – Я такие видел в кино. Браун с Тиббсом могли бы нести принцессу.

– Интересно, а кто тебя понесет? – съязвил Браун.

– Восхитительно! – закричала Китти. – Это решило бы все наши проблемы. Надо сделать носилки на двоих, и тогда мы сможем путешествовать на пару.

– Может, сразу на четверых? – съехидничал пилот. – А мы бы с Тиббсом тащили вас всех.

– Увы! – воскликнула принцесса, не понимая иронии. – Пожалуй, это было бы чересчур для вас тяжеловато.

– Дорогая, Браун пытается блеснуть остроумием, – пояснил Алексис. – Но, в самом деле, тебя они могли бы нести. Против этого не должно быть возражений.

– Нет, Китти, – резко вмешалась Джейн. – Это невозможно. Не может идти и речи о том, чтобы двое мужчин несли кого бы то ни было через эти заросли.

– Что же тогда делать? Ты предлагаешь остаться тут навеки?

– Ну зачем. Один или двое из нас должны отправиться за подмогой, а остальные будут ждать в лагере. Другого выхода нет.

– Кто пойдет? – спросил Браун. – Может, мы с Тиббсом?

Джейн отрицательно покачала головой.

– Думаю, Тиббсу лучше остаться в лагере. Во-первых у него нет опыта в таких переходах, а во-вторых, здесь он нужнее. Пойти, скорее всего, придется мне и вам. По крайней мере, мы оба немного знаем Африку и представляем, как вести себя в джунглях.

– Но что будут делать эти люди без вас? Они ведь абсолютно беспомощны.

При этих словах принц и принцесса, не сговариваясь, изобразили на своих лицах негодование, однако не произнесли ни слова. Тиббс выглядел совершенно потрясенным, а Аннет отвернулась в сторону, пытаясь скрыть ухмылку.

– У меня есть предложение, – продолжил Браун. – За помощью отправлюсь я, а вы оставайтесь в лагере и позаботьтесь об этих людях.

– Этому типу нельзя доверять, леди, – вмешался Алексис. – Если его отпустить, он никогда не возвратится назад и оставит нас здесь на верную погибель.

– Не говорите глупостей! – оборвала его Джейн. – В том, что мы не должны вдвоем покидать лагерь, Браун прав. У вас ведь нет никакого опыта. Вы не сумеете ни добыть пищи, ни защитить себя в случае опасности. Так что кто-то из нас двоих обязательно должен остаться. Но идти следует мне, а не Брауну, потому что я двигаюсь быстрее всех.

В ответ одновременно раздалось несколько протестующих голосов. Алексис не спускал с Джейн прищуренных глаз. Взгляд его был тяжелым, как будто оценивающим. Он выждал, пока все успокоились, и заговорил.

– Не стоит вам идти одной, Джейн. Да вы и сами говорили, что от меня в лагере мало проку. Стало быть, я и пойду с вами. Ведь вам может понадобиться кто-то, чтобы защитить вас в случае чего.

Браун только расхохотался, услышав это заявление принца. Принцесса же была совершенно обескуражена.

– Что ты говоришь, Алексис?! – закричала она. – Как тебе в голову пришло такое?! Подумай, наконец, о репутации Джейн!

Тут уж не удержалась от смеха Джейн.

– Китти, дорогая, – сказала она. – Сейчас не время и не место для сцен ревности. Я совсем не настаиваю, чтобы Алексис сопровождал меня, но, поверь, совсем не по той причине, о которой говоришь ты.

– Ладно, – уступила принцесса. – Пускай Алексис идет, но я тоже пойду вместе с вами.

– Вот это справедливо, – поддержал принц. – Ты затащила нас в эту дыру, а теперь ставишь палки в колеса, чтобы помешать отсюда выбраться. Если бы не ты со своим американцем, мы бы никогда не попались в эту ловушку!

– Господи, Алексис! Ты меня совсем не любишь, если говоришь такие вещи!

Ничего не ответив, принц окинул ее уничтожающим взглядом и, отвернувшись, отошел в сторону. Джейн, пытаясь как-то разрядить напряжение, нарушила молчание.

– Я намерена отправиться в путь завтра рано утром. Надеюсь, вы, Браун, сможете обеспечить этих людей пищей во время моего отсутствия?

– Полагаю, что да, – ответил пилот. – Если, конечно, на свежем воздухе у них не слишком разыграется аппетит.

И он сам усмехнулся собственной шутке.

– Вы знаете, какие овощи и фрукты пригодны для еды? – поинтересовалась Джейн.

– Я буду брать только те, в которых уверен.

– Правильно, – одобрила Джейн. – Не надо рисковать. С едой и питьем следует быть особенно осторожным.

– Не беспокойтесь, все будет о'кей, – заверил ее Браун.

С наступлением ночи заметно похолодало, но возле костра было тепло, и большинство путешественников остались у огня. Даже Алексис, хмурый и взъерошенный после очередной стычки с женой, жался к костру, хотя и держался поодаль от остальных, у входа в мужскую половину шалаша. По-видимому, его одолевали не самые приятные мысли. А сам принц в отблесках пламени как-то окончательно утратил свое показное величие и выглядел тем, кем был на самом деле: мелким, дешевым мошенником, ставшим вдруг весьма коварным и опасным.

Время от времени он бросал похотливые взгляды на ладную фигуру Джейн и облизывал свои полные губы. Потом посмотрел на жену, и выражение его лица мгновенно изменилось. Пользуясь тем, что принцесса сидела к нему спиной, он дал полную волю обуревавшим его чувствам.

– Если б все это было не для нее, – еле слышно пробормотал он. Семьдесят миллионов долларов! Как бы я хотел поскорее выбраться отсюда! Кретина Брауна я бы с радостью пришлепнул. Кстати, Аннет довольно смазлива… Семьдесят миллионов! Да это все: Париж, Ницца, Монте-Карло! Как, однако, хороша Джейн. Сколько же еще протянет моя старая грымза?! Небось, целую вечность. Чтоб она скорее сдохла! Семьдесят миллионов!..

Тем временем Джейн давала указания по охране лагеря.

– Думаю, что трех-четырехчасовых смен будет вполне достаточно, говорила она. – Следите, чтобы не погас огонь. Если подойдет какой-нибудь зверь, его сразу можно заметить по светящимся в темноте глазам. Помните, что все звери боятся огня. Чтобы отпугнуть или отогнать их, достаточно бросить головешку.

– Джейн, дорогая, – встрепенулась принцесса. – Мне что, тоже придется этим заниматься? Не буду же я всю ночь одна сидеть у костра?!

– Успокойтесь, вас освободят от дежурства, – заверила Джейн. – А что скажете вы, Аннет? Надеюсь, вы справитесь и не умрете со страху?

– Я сделаю все, что в моих силах.

– Позволю заметить, – вмешался Тиббс. – По-моему, такими вещами должны заниматься мужчины. Не женское это дело.

– Я считаю, что Тиббс совершенно прав, – согласилась принцесса. – Но Алексиса, думаю, следует освободить. Он так подвержен простудам, а прохладный ночной воздух особенно вреден. Аннет, помогите мне, я отправляюсь спать.

– Вам стоит последовать примеру принцессы, – обратился Браун к Джейн. Вам надо как следует выспаться, чтобы завтра со свежими силами двинуться в путь.

Когда Джейн, пожелав всем спокойной ночи, удалилась в шалаш, Браун поглядел на часы.

– Итак, сейчас девять, Тиббс. Договоримся так: ты дежуришь до полуночи, потом поднимешь меня, и я покараулю до трех. А с трех пускай заступает наш герцог.

– Если вы имеете в виду принца, мистер Браун, то, боюсь, он не сможет этого сделать.

– Куда он денется! – оборвал Браун, – Будет дежурить, как миленький!

– Мы бы никогда не оказались здесь, если б не принцесса, – вздохнул Тиббс. – И вот теперь остается только сидеть и ждать. У меня такое ощущение, что, как только леди Грейсток покинет лагерь, тут же случится что-нибудь из ряда вон выходящее. Она единственная среди нас, кто способен предпринять что-то дельное.

– Твоя правда, Тиббс, – согласился Браун. – Ладно, я пошел спать. Разбудишь меня в полночь.

У входа в шалаш Браун наткнулся на одиноко сидящего Сбороу.

– Я слышал вас разговор с Тиббсом, – обратился к летчику принц. – Что ж, я согласен внести свою лепту в общее дело и готов заступить на дежурство. Так что поднимите меня в три часа. Только предупреждаю, что сон у меня крепкий и добудиться меня будет нелегко.

Перемена в поведении принца до такой степени удивила Брауна, что он ничего не ответил, а только усмехнулся и отправился в шалаш. Через несколько минут он уже спал.

Ровно в полночь Тиббс растормошил Брауна и передал ему вахту. Браун устроился возле костра. Ему казалось, что он вообще не ложился спать. Однако долго скучать в одиночестве ему не пришлось: из шалаша вышла Аннет и села рядом с ним.

– Тебе что, не спится, малышка? – спросил пилот.

– Примерно с полчаса назад меня что-то разбудило, и я никак не могу снова заснуть, – ответила Аннет. – Не знаю, что это было. Я ничего не смогла разглядеть – в шалаше так темно, а вход закрыт занавесом. Но у меня такое ощущение, будто кто-то вполз в шалаш.