Текст книги "Эльминстер в ярости (ЛП)"

Автор книги: Эд Гринвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Нет, – тяжело сказал Римель. – У меня нет ничего, что можно было бы в открытую предъявить Краунруду. Пока. Но я, кажется, знаю… аррАааааа!

– Римель? Римель?

Голос младшего боевого мага от страха стал высоким и пронзительным от страха. Вранстейбль уже однажды слышал, как человек так всхлипывает – после того, как его проткнули. Это был последний изданный тем человеком звук.

Поэтому он приготовил свой жезл, прежде чем осторожно выглянуть за угол.

– Римель?

Ещё один жезл – жезл Римеля – ткнули в рот Вранстейблю, заставив его закашляться.

Его собственный предсмертный всхлип звучал даже хуже.

Мэншун покачал головой, когда второе тело соскользнуло на пол.

– Убивать этих дураков не так уж и сложно, – вслух произнёс он. Он начисто вытер жезл о мантию своей второй жертвы и вытащил второй жезл из руки Вранстейбля.

– Я даже оказываю Кормиру услугу, искореняя таких слабаков.

Эльминстер улыбнулась. Да, она знала этих двоих.

– Здравствуй, Друнан Харбранд. Или ты предпочитаешь «Вестник рока»?

Человек, которого она поприветствовала, уставился за неё, затем торопливо захлопнул рот, ничего не сказав.

Дроу не ждала ответа; она уже шагнула к другому мужчине.

– А ты, Андарфиск Хокспайк – как твои дела? Или мне называть тебя «Кулаками»?

Пятеро слуг Короны, стоявшие за тёмной эльфийкой, увидели, как побледнели два человека в чёрном.

– О-откуда ты нас знаешь? – спросил Харбранд, к которому вернулся дар речи. – Мы никогда не встречались.

Дроу снова подошла к нему, пока они не оказались лицом к лицу, и наградила его понимающей улыбкой.

– Разве? Я знаю про тебя всё, Друнан. Мне рассказать всем? Даже то, о чём ты бы не стал рассказывать Кулакам?

Харбранд сглотнул слюну. Хокспайк повернулся, чтобы бросить на него взгляд исподлобья, но дроу шагнула между ними и стала лениво надвигаться на покрытого шрамами уличного бойца.

– А ты, Кулаки, – промурлыкала она, – готов к тому, что твой партнёр услышит… про Сулблейд?

Хокспайк откинулся назад, уставившись на неё. За спиной ухмыляющейся тёмной эльфийки хмурился Харбранд.

– Что за Сулблейд?

Хокспайк бешено замотал головой.

– Не верь ей, Друн! Что бы она ни говорила, не верь!

Ох, Эл, ты такой злой, довольно промурлыкала Симрустар в голове Эльминстера.

Командир Высокого Рога подавил вздох и бросил кислый взгляд на волшебника.

– Нет, после убийства Дарлхуна ничего, – коротко сказал он. – Другие маги Короны не пропадали. Если хотите кого-то из них поискать, то я слышал, что Рорскрина Мрелдрейка так и не нашли. Или уже нашли?

Настал черёд волшебника вздыхать.

– Господин Сантер, – терпеливо сказал он. – Я понимаю, что вы не очень-то жалуете магов. Но вам нет необходимости злиться. Мы на одной стороне, знаете ли. Мы тоже чтим и защищаем Драконий Трон.

Эревон Сантер провёл рукой по старому шраму от меча, придававшему его подбородку искривлённый вид, и резко кивнул.

– Знаю. Я просто… не в себе. Сыт по горло. Половина лордов в стране обсуждает измену, слухи с каждым днём становятся всё мрачнее, внезапно отовсюду вылезли чудовища, которых мы не видели уже лет шестьдесят, и стали нападать на мои патрули…

Он поднял взгляд, сфокусировал уставшие глаза на боевом маге и проворчал:

– Почему бы вам хоть раз не сказать мне правду? Что привело вас сюда, зачем вы стоите тут и задаёте мне ваши непонятные вопросы? Скажите мне. Что-то случилось, это понятно. Ну так что же?

Маг Короны был молод. Он помешкал, затем сделал шаг ближе и сказал быстрым, тихим голосом, как будто подозревал, что в каждом углу кабинета командующего прячутся шпионы, несмотря на то, что помещение находилось на вершине главной башни крепости:

– По ночам в небесах во многих отдалённых краях королевства видели дикую магию. Синий огонь, огромные дикие вспышки в небесах, иногда с силуэтом одинокой человеческой фигуры в их сердце.

Лорд Сантер изучал его.

– И вы, маги, не знаете, что это такое, и вы напуганы, – медленно сказал он. – Что ж, теперь не вы одни.

Он поднялся, подошёл к своему комплекту доспехов на стойке в углу, поднял забрало своего шлема и вынул наружу графин.

– Стаканы вон там, – коротко сказал он. – Садитесь, выпейте, и поговорим. Я хочу услышать правду касательно сплетней о том, что Вангердагаст вернулся из могилы в виде какого-то паучьего создания.

Он хмыкнул, снова сел, и откупорил графин.

– Скорее всего, полная ерунда, учитывая, что говорят ещё и об этом старом козле Эльминстере, будто бы его тоже видели недалеко от дворца, но…

Завидев выражение на лице юного мага, он умолк.

– Ох, тлуин. Храст, тлуин и проклятие богов.

– Это хорошо описывает происходящее, да, – прошептал боевой маг, сжимая в руках оба стакана.

Арклет, Рун, Фарланд и два боевых мага с интересом наблюдали за допросом. Процедив всего несколько слов, Лаксар до смерти запугал жуликов.

Рун могла читать их лица, как два широких листа бумаги с крупными буквами. Двое мужчин в чёрном внезапно встретились с прекрасной и опасной женщиной-дроу, которую никогда прежде не встречали, которая очевидно знала про них всё и могла рассказать это боевым магам и лорду-констеблю. При этом они оказались заперты в камере, полной цепей и кандалов, в самом сердце кормирской тюрьмы…

– Если… если ты пообещаешь поклясться Лолс ничего не говорить о нашем прошлом, – выдавил Харбранд, – мы… мы ответим на любые вопросы о том, зачем мы здесь.

– Клянусь смертоносным поцелуем Лолс, – ответила дроу. – Говорите.

– Я… мы… ух…

– Вы пришли сюда, чтобы попасть внутрь Ирлингстара, не так ли? – резко спросил лорд-констебль. Они кивнули, и он продолжил:

– Зачем?

– Выполнить наше задание.

– Мы догадались, что вас кто-то нанял, – саркастично заметил Гулканун. – Для чего?

– Вытащить кое-кого в целости и сохранности из Ирлингстара, а потом – из страны.

– В Сембию. Кого?

– Ух, эээ…

– Посмотрите на того, что пониже! – неожиданно воскликнула Рун.

На лице Хокспайка возникло странное выражение. С постоянной угрюмости оно сменилось гневом, затем беспокойством, и наконец – неудобством. У них на глазах это неудобство росло, и к нему присоединилось изумление.

– Что происходит? – рявкнул Фарланд. – Кто-то использует на тебе магию?

Хокспайк неожиданно сорвал свой гульфик, выхватил из него нечто маленькое и железное – вещичка начинала сиять – и швырнул это как можно сильнее, высоко над головами присутствующих, в дверной проём и прочь из комнаты.

Он услышали, как эта вещь стучит по камням и скользит.

– Что это было? – взревел Фарланд, бросаясь вперёд, чтобы схватить Хокспайка за руки. – Господа, если вы…

В коридоре снаружи раздался внезапный рокот. Рокот, ворвавшийся в комнату, как стремительный дракон, заполняя её силой и огнём.

Королевский маг Ганрахаст неожиданно схватился за голову, завопил и рухнул лицом на стол, ударившись о его отполированную поверхность уже без сознания, широко распахнув невидящие глаза. Из его носа и глаз сочилась кровь.

– Ну вот опять, – рявкнула Глатра, торопясь на помощь. Ванги уже пополз по столу к королевскому магу. Вэйнренс и Шторм тоже сгрудились вокруг Ганрахаста.

– Не трогай его! – предупредила Глатра среброволосую арфистку, но на её предупреждение не обратили внимания. Шторм посмотрела на свой собственный палец, каким-то образом с помощью этого взгляда заставила потечь из него кровь, и сунула  палец прямо в истекающий кровью нос Ганрахаста.

Мгновение спустя она спокойно доложила:

– Он работал с мысленной связью. Что-то ударило его через неё.

– Так что, госпожа? – ворчливо поинтересовался Вангердагаст, неторопливо пританцовывая на своих паучьих ножках. – Сможешь ли ты исцелить его?

– Я прямо сейчас его исцеляю, – ответила Шторм, – но Вэйнренс, если бы ты мог привести настоящих целителей – жрецов, боевого мага Саннета…

Без единого слова лорд печатей склонил голову и поспешил прочь из комнаты.

– Что именно ты с ним делаешь? – спросила Глатра, похоже, скорее из интереса, чем от подозрений.

– Держу его разум. Я сохраняю его рассудок в неизменной форме, как нечто застывшее во льду, чтобы ему не стало хуже. Защищаю уцелевшую часть от урона.

– Я не знала, что ты способна… – Глатра позволила своим словам утихнуть, не зная, что сказать дальше.

Шторм вежливо ей улыбнулась.

– Мы должны узнать друг друга получше, леди Глатра. Если бы ты знала обо мне больше, ты могла бы начать мне доверять.

– Могла бы, – эхом отозвалась Глатра, выдавив слабую улыбку.

– Тогда, – сухо добавила Шторм, – мы даже могли бы начать работать над тем, чтобы полюбить друг друга.

Глатра вздрогнула.

– Я это заслужила, – прошептала она. Вангердагаст прошёлся вдоль стола, предусмотрительно не глядя в её сторону и не произнося ни слова. Шторм просто улыбнулась.

Затем в комнату хлынули жрецы и боевые маги вместе с Вэйнренсом.

– Саннет, – твёрдо, как любой король, сказала Шторм, – используй своё заклинание – ты знаешь, которое – и соединись со мной. Святые отцы, пожалуйста, исцелите этого человека как можно нежнее. Саннет и я направим то, что даровали вам боги.

Ей подчинились без вопросов и возражений, но прошло, казалось, очень долгое, полное напряжённой тишины время, прежде чем Ганрахаст застонал, и его руки задрожали на протяжении нескольких секунд. Затем он попытался сесть, закрыл свои  глаза, и принялся быстро моргать.

– Ганрахаст? – спросила Глатра. – Королевский маг?

Один из жрецов стёр кровь. Ганрахаст шмыгнул носом, покачал головой, снова застонал, затем выдохнул:

– Д-да, это я. Я… вернулся.

Он посмотрел на Шторм и Санната рядом с ней, затем горячо добавил:

– Спасибо вам.

Арфистка и боевой волшебник только мрачно кивнули. Саннат без единого слова встал и тихо выпроводил жрецов из комнаты.

– Ну? – выдохнул Вангердагаст, как только Вэйнренс закрыл за ними дверь. – Что, именем Девяти Адов, с тобой произошло?

Ганрахаст слабо улыбнулся.

– Я, хм, почувствовал изучающий взгляд или по крайней мере попытку дотянуться до меня из командного кольца. Его носитель искал меня. Я в свою очередь потянулся к его разуму – к разуму, который, кажется, мне незнаком, из чего можно сделать вывод, что кольцо носит не тот, кому оно предназначалось. И всё же я не могу быть в этом уверен; это продлилось слишком недолго, чтобы… чтобы…

– Почувствовать этот разум и опознать его, – подсказала Шторм, заслужив удивлённый взгляд Глатры.

– Почувствовать, да. Но я смог ощутить, что разум носителя обладает огромной силой. Он узнал обо мне, попытался блокировать меня – и потом всё как будто… взорвалось.

– И где же этот разум находился? – внимательно спросил Ванги.

– На северо-востоке королевства, где-то вдалеке, – медленно произнёс Ганрахаст, поморщившись, когда попытка вспомнить причинила ему сильную ментальную боль.

– Ирлингстар, – мрачно сказала Глатра. – Ну разумеется.

Погреб Сронтера снова озаряло мерцание прорицательных сфер Мэншуна. Начинающий император Кормира расслабленно сидел в самой их гуще, устремив взгляд только на одну. В её глубинах он следил за чёрным драконом, которого заметил летающим среди Громовых вершин, пока искал боевых магов у восточных границ королевства. Если бы он смог уничтожить их, то разбудил бы в кормирцах страх готовящегося вторжения Сембии, выманив ещё больше боевых магов, которых можно было бы прикончить.

Было в этом древнем чёрном вирме нечто интригующее. Сам Мэншун никогда бы такого не оседлал и не вступил бы с ним в беседу, это уж наверняка – но дракон почему-то казался знакомым…

В его сфере дракон направлялся к тюремной крепости, замку Ирлингстар – и вскоре в верхней комнате замка прогремел взрыв. Из окон вырвались языки пламени и клубы каменной пыли и крошки.

Мэншун моргнул от испуга, и судя по торопливым взмахам, за которыми последовало разозлённое верчение вместо бесстрашного полёта, дракон тоже испугался.

Вирм пролетел почти вплотную к стенам замка, скользя вдоль крепости и вглядываясь внутрь… затем, хотя Мэншун не заметил ни какой-то атаки со стороны дракона, ни реакции изнутри Ирлингстара, помчался прочь в бешеной спешке, направляясь в горы, как будто его преследовала сама смерть.

Должно быть, там находилось нечто могущественное, что приводило к одному взрыву за другим. Нечто необычное и могущественное, если оно смогло испугать опытного и сильного дракона…

Мэншун ждал, чтобы увидеть, не продолжатся ли взрывы в замке, на тот случай, если дракон спасался от взрыва, неизбежность которого увидел.

Но шло время, а второго взрыва не было.

Что ж… новая проблема. Как заставить магию прорицания проникнуть за замковые печати, чтобы заглянуть внутрь Ирлингстара…

ГЛАВА 20.
НАБЛЮДАТЬ, КАК РАЗВОРАЧИВАЕТСЯ БЕЗУМИЕ

– Быстрее, храст тебя побери! Быстрее! – прохрипел Харбранд.

Хокспайк задыхался и не мог ответить.

Они промчались вниз по узкой каменной лестнице, болезненно ударяясь о стены последнего, как они надеялись, пролёта, споткнулись и едва не упали на последних нескольких ступенях, чуть не насадившись на лезвия копий, которые сжимали два стражника – стоявших перед очень крепкой на вид железной дверью.

– Стоять! – рявкнул один из стражников. – Заключённым не позволено…

– Мы не заключённые! – взревел Харбранд, а Хокспайк сгрёб оба копья и упал на пол, подкатившись вперёд и ударив солдат по лодыжкам.

Те рухнули на него, принялись бороться и ругаться. Харбранд быстро обрушил свой кулак на их затылки, затем вырвал из ножен кинжал одного из часовых и оглушил стражников рукоятью по голове.

Хокспайк с трудом выбрался из-под бесчувственных солдат и потоптался по их телам, пытаясь не отставать от напарника. Харбранд забрал у обоих стражников ключи и лихорадочно пробовал каждый, который хоть отдалённо казался подходящим к трём замкам на двери – один висел на уровне головы, второй – на уровне лодыжек, и третий – посередине.

Несколько задыхающихся моментов спустя дверь со стуком распахнулась, «Опасность по найму» вылетела в ожидающую снаружи глушь и бросилась под укрытие деревьев. Они уже прилично углубились в засыпанный листьями мрак, когда Харбранд набрал достаточно воздуха, чтобы предложить своему коллеге Хокспайку предоставить ему какие-то объяснения.

– Что это была за штука, которая едва нас не убила? И что, именем Незримого Дракона, ты вообще там бросал? С каких это пор у нас появились бомбы Гондара?

Хокспайк продолжил продираться через лес, ничего не отвечая, только энергично замотав головой – в знак согласия или отрицания.

Харбранд догнал его и ударил плечом, зарычав:

– Не надо забираться так далеко! Ты что, хочешь чтобы нас волки слопали – или ещё что похуже? Вернёмся к краю леса, где сможем идти вдоль дороги и не заблудиться!

Мотание головой Хокспайка перешло в кивки. Кивки продолжались, пока он не споткнулся о скрытый опавшей листвой корень и не рухнул головой вперёд.

Харбранд с гневным ворчанием поставил своего оглушённого спутника на ноги и они оба остановились. Лицо Хокспайка превратилось в маску грязи, прилипших веточек и листьев.

Когда он наконец смог глубоко вздохнуть, Вестник Рока смахнул несколько особенно уродливых лесных грибов с лица Хокспайка и устало потребовал:

– Скажи мне, Хок. Где ты взял светошумовую бомбу? И когда собирался мне о ней рассказать? Сколько ещё секретов ты от меня скрываешь? Что это было про Сарла?

Сарл Сулблейд был одним из их партнёров в «Опасности по найму» до того, как его настила внезапная, жестокая и до сих пор загадочная смерть. Дроу откуда-то знала, что его убил Хокспайк. Харбранду не нужно было подтверждение партнёра, чтобы понять это, а Сулблейд был настоящим ублюдком, но хотелось бы знать…

Хокспайк снова принялся ожесточённо мотать головой.

Харбранд снова вздохнул.

– Забудь, Хок. Забудь о том, что я только что спросил. Просто скажи мне: что только что случилось в замке?

Его усеянный многочисленными шрамами партнёр стёр с себя грязь, увидел неподалёку рухнувшее дерево и с благодарностью уселся на его большой пень. Потревоженная прибытием его седалища змея торопливо скользнула прочь. Хокспайк проследил за ней взглядом, затем медленно сказал:

– Это был мой талисман на удачу. Купил его у караванщика в Сюзейле – тот сказал, что это настоящая магия из храма Тиморы, что она принесёт мне удачу. Просто небольшой светящийся серебряный образ улыбающейся богини, только и всего. Я носил его годами. Заставлял девочек целовать его, когда они его находили… тех немногих девочек, что мне доставались.

– Тот караванщик обманом заставил тебя носить бомбу?

Хокспайк пожал плечами.

– Я не знаю, Хар. Эта штука была со мной три года, зимой и летом, днём и ночью. Я ронял её, падал на неё… она грелась на солнце, намокала, зимними ночами на холодном каменном полу стыла вместе с моими штанами… просто талисман на удачу.

– Пока не?

– Пока не оказалась вместе с нами в той комнате, где тёмноэльфийская сука рассказывала всё, что о нас знает. Внезапно я почувствовал пальцы – твёрдые пальцы, холодные, но настоящие, там, куда пальцы не должны были достать. Пальцы, Хар! Они игрались с этой безделушкой, крутили её туда-сюда. И тогда я вспомнил – единственные швы на фигурке Тиморы есть только возле её небольшой груди и задницы. Что означало, что их можно вдавить внутрь. И я испугался, по-настоящему испугался. Поэтому, чтобы избавиться от фигурки, я её швырнул её изо всех сил, как можно дальше. Остальное ты знаешь.

Хокспайк задыхался от страха, на его некрасивом лице блестел пот, его глаза были широко открыты – в них плескался страх.

– Эти пальцы…

– Забудь. Ты же от них избавился, ведь так?

Хокспайк кивнул.

– Пропали вместе с фигуркой. Ты же не думаешь, что взрыв кого-то убил?

Харбранд покачал головой.

– Слишком слабый, никого рядом не было. Швырнул нас всех вглубь комнаты – хорошо, что стены были далеко, иначе мы бы разбились, как яйца всмятку. Остальных хорошенько оглушило, кроме разве что дроу и лорда-констебля Лужёной Глотки.

– И нас, – буркнул его партнёр, заставляя себя подняться с зелёного, мшистого пня. – Кажется, они заслонили нас от самого худшего.

– Ну что ж, наше просто невероятное везение продолжается, – горько отозвался Харбранд.

– Прекрасный новый день, – просипел Вангердагаст на ухо Глатре.

Та вздрогнула. Одна лишь мысль о человекоголовом пауке-переростке, оседлавшем её плечо, заставляла Глатру… нет, хватит, она не собиралась снова об этом думать. Она собиралась справиться с этим, собиралась…

– Расслабься, подруга. Я не буду тебя кусать, – ёрзая у неё на плече, довольно грубо сказало то, что осталось от королевского мага, печально известного в той части истории страны, которую ещё помнило большинство живых кормирцев. – Во всяком случае, не на первом свидании.

Глатра напряглась.

– Господин Вангердагаст… – начала она предупреждающим тоном. – Я…

– Что ты? Ты поняла, что твои крики меня не пугают, и что не знаешь, насколько я силён, и теперь не понимаешь, чем мне можно угрожать? Всё так?

– Ты тлуинов старый ублюдок, – с чувством прошептала она. – Ты… ты…

– Эх, молодёжь, – почти весело сказало паукообразное создание у неё на плече, – тоже мне, ораторы. Называй меня «Ванги», подруга; это легко слетает с языка, так что можно быстрее переходить к проклятиям.

– Ты говоришь совсем как Эльминстер, – пробормотала она. – Неужели лет через сто-двести я буду такой же?

– Очень маловероятно, что ты столько проживёшь, подруга, учитывая твой норов и неумение держать язык за зубами. Может быть, ты научишься с этим справляться, но пока я никаких предпосылок к тому не вижу.

Глатра вздохнула и прекратила словесную битву, погрузившись в молчание. Мало того, что ей пришлось смотреть, как Шторм Среброрукая покидает дворец верхом на одной из лучших лошадей в королевских конюшнях – одной из личных лошадей самого короля! —отправляясь путешествовать по королевству, чтобы успокаивать разозлённых лордов и искать потенциальных арфистов. Хуже было то, что Ганрахаст и Вэйнренс оба приказали ей служить в качестве верхового животного и наблюдательной платформы для Вангердагаста; она подозревала, что это сделали для того, чтобы ей пришлось смириться с его присутствием, и Глатра не смогла бы ничем помешать Шторм или предупредить коллег о скором её появлении в каком-то конкретном уголке королевства.

В конце концов она сказала Вангердагасту – Ванги? Это звучит как имя куклы или домашнего питомца! – следующее:

– Мы должны заглянуть в Ирлингстар – или в то, что от него осталось, если тот взрыв был настолько сильным, как я опасаюсь.

Они могли отследить Арклета с помощью магии и сделали это, но лишь убедились, что он находится в Ирлингстаре или поблизости, ничего не узнав о его состоянии или положении дел в замке. Более того, у всех присутствующих сейчас во дворце рядом с Ирлингстаром не было никаких безопасных или «знакомых» точек для телепорта. Учитывая его близость к Хуллаку и Громовым вершинами и общую ненадёжность телепортации в тех местах после Волшебной Чумы… готовые порталы могли быть более быстрым и надёжным способом перемещения, чем серия прыжков или телепортация в Иммерскую крепость и путешествие в Ирлингстар оттуда. Ближайший стабильно функционирующий портал, связывающий дворец с окрестностями Ирлингстара, находился почти на самой вершине в постоянно охраняемой комнате в башне Вангердагаста, немного восточнее места, где стояла сейчас Глатра. Другой конец портала находился в замке Крэг, в трёх днях скачки на надёжных быстрых лошадях от Иммерфорда.

– Хмм, – прокомментировала Глатра, когда Вангердагаст поднял одну из своих паучьих ног, чтобы помахать отбывающей Шторм. Она не присоединилась; его прощания хватило на них обоих.

– Учитывая, как сильно сейчас заняты волшебники в Громовом камне, было бы быстрее вызвать трёх магов Короны в Хултейле и послать двух из них в Ирлингстар на лошадях по Орондстаровой дороге, огибая большую часть Хуллака.

– Действительно, – удивил её своим согласием Вангердагаст. – Так почему же, решительная ты наша предводительница боевых магов, ты не сделала это сразу же, как только Ганрахаст рассказал нам о взрыве?

– Кажется, – холодно отозвалась Глатра, – меня отвлекли.

Не беспокоясь о том, что Вангердагаст может слететь с её плеча, она поспешила обратно во дворец, чтобы связаться магическим образом с Хултейлом и отдать двум расквартированным там магам приказ как можно скорее отбыть в замок Ирлингстар и немедленно доложить о том, что там обнаружат – в том числе и о судьбе всех заключённых, а в особенности – лорда Делькасла и Амарун Белой Волны.

Волшебники Хултейла поспешили подчиниться.

Ну что ж, хоть что-то прошло сегодня так, как следовало. Если бы только это случилось ещё до заката…

Мэншун улыбнулся. Проблемы, вечные проблемы. Он способен был наслаждаться убийством людей. Когда проблемы не касались людей, они обязательно требовали какого-то особого подхода… и за прошедшие годы он начал и от этого получать удовольствие. Итак…

Ирлингстар был не такой уж старой тюрьмой. Нет, крепость уже довольно давно венчала этот хребет, но разве в прежние времена она не была замком какого-то разбойного барона? Затем королевство расширилось, и барон-разбойник стал кормирским бароном… что ж, неважно, так всё было или нет, магические печати там должны быть новыми; не старше срока правления текущего короля. Что означало, что скорее всего они довольно слабы, и Мэншун, возможно, сумеет не просто преодолеть их, но даже уничтожить.

Но разве сейчас подходящее время для такой смелой демонстрации силы? Это насторожит боевых магов, и если старческий маразм Форила зашёл ещё не слишком далеко, король сможет представить всё таким образом, будто страна подверглась магическому вторжению, и все верные кормирцы должны сплотиться вокруг короля и знамени, иначе сам Кормир может пасть…

Нет, такая суматоха и настороженность намного усложнят собственную работу Мэншуна и будут куда менее интересными. Так что нет, уничтожать печати он не станет.

Что оставляло ту же самую проблему: каким образом можно заглянуть внутрь Ирлингстара, окружённого действующими магическими печатями? Если в печатях нет прорех, значит, должна сработать хитрость… коррупция… каких из находящихся поблизости магов Короны он мог заставить или подкупить? Ведь боевые волшебники могли спокойно преодолевать печати, если носили на себе соответствующий предмет – обычно кольцо. Кроме того, их могли впустить в замок стражники. Если в сознание такого посетителя проникнет будущий император Кормира, он сможет заглянуть внутрь крепости-тюрьмы без необходимости привлекать нежелательное внимание, прокладывая путь сквозь печати силой или вовсе их уничтожая.

Итак, боевые маги должны быть расквартированы в Иммерфорде, Хултейле и Громовом камне… ведь они сопровождают пограничные патрули, не так ли? Да, особенно с тех пор, как Сембия стала использовать грифоньих всадников. Так что надо приступать к поискам подходящих ему волшебников…

Улыбка Мэншуна стала ещё шире. На самом деле всё было очень просто.

Госпожа списков потянулась через стол и схватила своего сотрапезника за толстую волосатую руку, прежде чем та смогла поднять пылающий кувшин величиной с её голову и опрокинуть его.

– Лорд Мирт, – мягко произнесла она, – я должна вам кое-что сказать.

Мирт ответил ей мягкой улыбкой и пророкотал «Хмммм?»

– Прошлой ночью вы были со мной так любезны. После того, как притворились героем-сорвиголовой и спасли мою жизнь – никогда этого не забуду. Вы привели меня к себе домой и накормили, затем закутали в одеяло и рассказывали мне сказки, пока я не заснула. У меня никогда раньше не было завтрака из полутёплого жаркого и полунагретого вина, но… только на сей раз, и только из-за приятной компании, этот завтрак был великолепен. Со мной… ни один мужчина никогда не обращался так нежно. И вы… ни в чём меня не обвиняли.

– Что ж, подруга, если бы ты родилась и выросла в Глубоководье, то аромат неприятностей настроил бы тебя хорошенько покувыркаться, но… женщины все разные, и каждая заслуживает того обращения, в котором нуждается. Я предпочитаю, чтобы женщина сама потащила меня в постель, без принуждения или обмана.

– Хорошо, – решительно отозвалась Реншарра Айронстейв, – потому что сегодня, думаю, я готова покувыркаться. Пойдёшь ко мне домой?

В глазах Мирта вспыхнула искра.

– Ну что ж, – пророкотал он. – Ну что ж…

Да, это я. Легонько вздохни или вообще никак не реагируй. На нас смотрят два боевых мага.

Рун улыбнулась, не успев сдержаться, но глаз не открывала и вслух ничего не произнесла.

Только мысленно, не стараясь скрыть – всё равно не смогла бы – своей радости от того, что склонившаяся над ней прекрасная тёмная эльфийка на самом деле была Эльминстером.

Я смотрю, ты нашёл себе тело, подумала Рун.

Нашёл. Нравится? Просто чудесно снова вселиться в кого-то молодого и ловкого, без болячек и травм.

Что с ней случилось? Ты… подумала Рун.

Нет, подруга, я ничего не делал. Я пришёл после того, как выползший откуда-то мерзкий червяк поглотил её разум, и забрал себе оставшееся тело. Но боевой маг, которым я притворяюсь, погиб на моих глазах. Мне нужно, чтобы ты и твой милый Арклет держали это в тайне. Иначе всё может пойти коту под хвост.

Я и сама прекрасно это понимаю, Старый Маг. Хорошо, что ты вернулся, Эл.

Смотри не передумай. Неприятности следуют за мной, как голодное зверьё.

И это я тоже понимаю, подумала Рун. Но я начинаю ожидать их – и получать удовольствие, наблюдая, как разворачивается всё это безумие.

– С ней, кажется, всё в порядке, – сказала тогда Эл вслух, и Амарун почувствовала новую руку сначала у себя на запястье, потом на шее, потом на лбу.

– Она очнулась или вот-вот очнётся, – согласился Гулканун. Его голос раздался прямо над девушкой. – Но я бы не стал кричать на неё или хлестать по щекам. Пускай придёт в себя.

– Её спутник просыпается, – добавил Эл – нет, Лаксар, теперь она должна думать о нём только как о Лаксаре, иначе проговорится.

Я буду признателен, если этого не произойдёт в ближайшие дней десять. И больше, если сумеешь сдержаться.

Вот так и случилось, что Рун очнулась, кивая и хихикая.

Из другого конца комнаты на неё бросил взгляд Имбрульт Лонклоус.

– Ни разу не видел, чтобы после взрыва приходили в себя таким образом, – прокомментировал он.

Фарланд поморщился.

– Лучше так, чем моё колено.

– У тебя по-прежнему остались обе ноги, ты даже ходить можешь, – отозвался Лонклоус. – За исключением моих ушибов и сгоревших волос, всё остальное кажется в норме. После такого взрыва? Да боги, должно быть, в нас влюблены!

– Вот как? – буркнул Фарланд, перенося вес на свою перевязанную ногу и снова поморщившись. – Они храстово интересно это демонстрируют.

– Я так и знал, что предпринимать попытку покушения в таком открытом, популярном и модном заведении, как «Тессарелла» – плохая идея, – буркнул лорд Хэльдаун.

Лорд Лорун пожал плечами.

– И ты поставил на неудачу и выиграл немного монет. Хватит ныть! Я вот проиграл кругленькую сумму.

– Тьфу! Дело не в этом, юноша! Если тебе приходится считать монеты, то заключать пари и вовсе не следует. Да и вообще, мерять успех монетами – чересчур распространённая практика. Я имею в виду, что такая неумелая попытка выдаёт нашу неуверенность и говорит всему остальному Кормиру – благородному Кормиру, во всяком случае, и это единственный  Кормир, который имеет значение – что наша хватка слаба.

Лорд Лорун покраснел и холодно сказал:

– Я не нуждаюсь в лекциях пожилого мужчины о том, как быть благородным. Я редко выслушиваю их дважды. После первого раза я достаю меч и сражаюсь в поединке – навсегда избавляя любого от необходимости выслушивать один и тот же совет дважды. Имейте в виду, лорд.

– Ах, как изящна наша молодежь, – Хэльдаун поднял свой бокал, чтобы насладиться игрой света в вине. – И как терпелива. Прямиком переходит к угрозам, не утруждая себя остроумными репликами. Возможно, это потому, что ты вовсе на них не способен?

– Я не должен это выслушивать… – гневно воскликнул Лорун, положив обе руки на стол, будто собираясь встать, но лорд Таселдон со вздохом провёл своей длинной рукой по груди Лоруна.

– Лорун, этот пожилой лорд выкопал перед тобой яму, а ты ступил прямо в неё. Учись, смири свой норов, прояви терпение, и учись дальше. Только так юноши могут прожить достаточно, чтобы в конце концов стать хитрыми старыми псами вроде нашего Хэльдауна. Давайте вернёмся к обсуждению провала нашей первой попытки убить госпожу списков, и, что более важно, к тому, что мы сделаем иначе в следующий раз.

– Сегодня ночью вы даже убийство в ресторане не попытались устроить! Я хочу, чтобы её смерть была показательной, драматичной, чтобы весь Сюзейл о ней заговорил! Кого напугает, если мы отравим её одну в её кровати, чтобы во дворце могли списать это на лихорадку?