Текст книги "Лабиринт"

Автор книги: Э. С. Х. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Гоблины, кусая губы от напряжения, вслушивались в ее слова.

– Ну что, она ЭТО сказала? – громко спросил бестолковый гоблин.

Все гоблины как один обернулись к нему и в один голос выдохнули:

– Заткнись!

Буря, которую у себя в комнате устроил Тоби, потихоньку выдыхалась. Теперь он лишь всхлипывал и шумно дышал. А глаза у него были закрыты. Сара положила его в кроватку и укрыла простынкой, не очень с ним деликатничая. Затем она тихо вышла из комнаты и уже затворила за собой дверь, как вдруг из детской раздался жуткий вопль, и крики вновь понеслись. Теперь они были хриплыми, отчего казались еще более громкими.

Сара застыла на месте, схватившись за ручку двери.

– Аах! – простонала она беспомощно. – Я хочу, чтобы домовые пришли и забрали тебя… – Она сделала паузу…

Гоблины замерли, и стало так тихо, что, казалось, можно было даже услышать, как ползет улитка.

… и добавила: – Прямо сейчас!

В логове гоблинов раздались восторженные возгласы:

– Она произнесла это!

И по счету «раз, два, три!» все гоблины, кроме дурачка, исчезли, разлетевшись в разные стороны. А он, с глупой ухмылкой на морде, спокойно сидел на корточках, пока до него не дошло, что его бросили.

– Эй! – крикнул он тогда, – меня подождите! – и хотел было мчаться вдогонку за остальными, но не мог решить, в какую сторону ему бежать. И поэтому пытался бежать сразу в нескольких направлениях. Конечно, у него ничего не вышло, но через некоторое время он тоже исчез.

Гроза продолжалась. Ослепительно вспыхивали молнии, и удары грома словно молотом раскалывали воздух. Тоби выдавал свои пронзительные крики на полную катушку, а Мерлин лаял так, будто грабители, собравшись вместе со всего света, лезли к ним в дом.

Сказанного не воротишь

Над домом, где жила Сара, бушевал ураган. Потоки дождя сбивали листья с деревьев. В небе яростно метались тучи. Громы и молнии били одновременно.

Сара прислушалась. Ей показалось странным, что в детской вдруг наступила гробовая тишина. Тоби вдруг замолчал. Это было так неожиданно, что Сара испугалась.

Она заглянула в комнату. Светильник возле кровати погас.

– Тоби? – позвала она малыша.

Он не откликнулся.

Сара нащупала выключатель возле двери и щелкнула им – ничего не вышло. Она несколько раз подергала выключатель туда-сюда, но свет не включился. Заскрипел пол.

– Тоби, что с тобой? Почему ты молчишь?

Она, вся в напряжении, сделала несколько шагов по беззвучному пространству комнаты. Дверь осталась приоткрытой, и сквозь дверной проем с лестничной площадки в комнату падал свет. От него на стены и на ковер, лежащий на полу, протянулись незнакомые тени. В миг затишья между двумя раскатами грома Саре показалось, что она услышала в детской какое-то гудение. Но из кровати не доносилось вообще никаких звуков.

– Тоби, – прошептала она с волнением и, затаив дыхание, подошла к детской кровати. Руки у Сары дрожали как осиновые листочки, когда она протягивала их, чтобы снять простыню с ребенка.

Сара взялась за простыню – и отшатнулась: простыня ходила ходуном и под ней мелькали какие-то таинственные тени. Саре померещилось, будто из-под края простыни высовываются предметы, которые не имеют к Тоби никакого отношения. Саре казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет у нее из груди. Чтобы не закричать, она ладонью закрыла рот.

Через некоторое время простыня перестала трепыхаться и плавно улеглась на кровать. Всякое движение под ней прекратилось.

Сара хотела повернуться и убежать, но не смогла бросить малыша. Она должна знать ЧТО с ним. Даже если произошло что-то ужасное, Сара ДОЛЖНА ЗНАТЬ об ЭТОМ. Она решительно протянула руку и рванула простыню на себя.

Детская кроватка была пуста.

Сара никогда не смогла бы ответить, сколько времени – миг или целый час – неотрывно смотрела она на пустую кроватку. В голове у нее была абсолютная пустота. Она даже не чувствовала испуга.

А потом… потом она испугалась – от быстрых тяжелых ударов по оконному стеклу. Пальцы ее с такой силой сжались в кулак, что на ладонях остались глубокие следы от ногтей.

По окну настойчиво била крыльями Белая Сова. Свет с площадки у лестницы отражался в ее огромных круглых, темных глазах. Белизна ее оперенья особенно бросалась к глаза, когда вспыхивали молнии. А они, казалось, вспыхивали непрерывно. Позади совы, в такт ударам ее крыльев, кивали головами два гоблина. Но их Сара не видела. Она заворожено смотрела на сову, которая пялилась ей прямо в глаза.

Гроза никак не унималась. В какой-то момент Сара оторвала взгляд от окна – ее внимание привлекло свечение, излучаемое часами, стоящими на полке камина. Их стрелки показывали ровно тринадцать часов. Сара безумными глазами уставилась на них, но тут почувствовала, что кто-то толкает ее сзади по ногам. Она глянула назад и увидела, что возле самых ее ног по ковру двигается кроватка Тоби. У нее откуда-то появились четыре ноги на каждом углу, напоминающие лапы ящерицы: сплошь покрытые чешуей и с когтями на пальцах. Сара раскрыла рот, но не смогла произнести не звука.

Позади Сары кто-то захихикал. Она резко обернулась и увидела, что этот «кто-то» юркнул за шкаф. По стенам метались какие-то тени: это гоблины за ее спиной качались и прыгали. А Сара смотрела на шкаф. У него, как и у детской кроватки, появились четыре лапы с чешуей и когтями, и он начал приплясывать.

Теперь Сара уже заметила домовых: они крутились и скакали возле нее. Она, все так же с открытым от изумления ртом и сжатыми кулаками, стала оборачиваться, чтобы получше разглядеть домовых, но от ее взгляда они прятались по темным углам.

Она решила найти хоть какое-то оружие для защиты. В углу детской была старая швабра. Сара ее схватила и направила на гоблинов.

– Прочь! Прочь отсюда! – со слезами выкрикивала она, пытаясь вышвырнуть домовых. Но метла вывернулась у нее из рук и отлетела в сторону.

Ураганный ветер за окном сметал все на своем пути. От молний в комнате сделалось светло как днем. Испуганные гоблины стали исчезать, прячась по шкафам, буфетам, ящикам и коробкам, даже забились в щели между половицами.

Снова бухнул гром, и порыв налетевшего ветра распахнул окно. Шторы заметались из стороны в сторону, и в просвет между ними влетела сова.

Сара закрыла лицо руками и закричала. Ей почудилось, что машущая крыльями птица хочет наброситься на нее. Сара подумала: «Если это случится – я умру».

Теперь она чувствовала, как ветер раздувает ее волосы. Но хлопанье крыльев прекратилось. Сара сквозь пальцы посмотрела: «Куда делась сова? Может, она уже улетела?» Девушка начала медленно озираться по сторонам. Вдруг с оглушительным грохотом сверкнула молния, и на стене комнаты – напротив окна – возникла огромная тень, напоминающая тень человека.

Сара резко повернулась к окну. В оконном проеме на фоне кипящего неба, она увидела мужской силуэт. На мужчине был плащ, развевающийся по ветру. Девушка заметила: волосы у мужчины светлые и доходят до плеч, что-то поблескивает у него на шее. Больше она ничего не смогла разглядеть в полутьме.

– Эй… – сказала Сара и закашлялась. – Кто Вы?

– Разве тебе не известно? – спокойно и дружелюбно ответил мужчина.

Молния расчертила небо, осветив его лицо. На нем не было традиционной улыбки, которая обычно бывает на лицах людей, когда они хотят познакомиться. Но в то же время нельзя было сказать, что взгляд его был суров. Скорей, он был пристальным и гипнотизирующим.

Незнакомец сделал шаг в ее сторону и попал в полосу света от приоткрытой двери. Сара не сдвинулась с места. Может быть, не глаза его, а золотая цепь с кулоном в форме серпа загипнотизировали девушку. На мужчине была шелковая рубашка кремового цвета с распахнутым воротом, свободными рукавами и кружевными манжетами. Поверх рубашки был надет черный, плотно облегающий фигуру, жилет. На ногах серые лосины и черные сапоги. А на руках перчатки, тоже черного цвета. В одной руке он держал затейливую трость: рукоять ее была в форме набалдашника, отделанного драгоценными камнями, а конец напоминал рыбий хвост.

– Я… Я… – пролепетала Сара в ответ.

Тот гудящий звук, который еще прежде почудился девушке, теперь стал в комнате совершенно отчетливым и мелодичным.

Незнакомец улыбнулся ее нерешительности. Да, безусловно, он был очень красив. Сара этого не ожидала, и когда смогла заговорить, у нее получился только шепот:

– Вы – это вы, не правда ли? Вы король домовых? Незнакомец поклонился.

– Да, я Джареф.

Сара с трудом удержалась, чтобы не сделать в ответ реверанс.

– Я спас тебя, – произнес он. – Я сбросил с тебя оковы, которые угнетали и страшили тебя. Теперь ты свободна, Сара.

– О нет, я не хочу быть свободной, – ответила она. – Мне лишь казалось, что я хочу, но… Я хочу, чтобы мой братик вернулся назад. Пожалуйста, – она смогла ему улыбнуться, – ведь вам-то все равно.

Джареф возложил обе руки на наконечник трости.

– Сказанного не воротишь.

– Но ведь я совсем не то хотела сказать, – быстро промолвила Сара.

– В самом деле, не то?

– Да, пожалуйста. Где он?

Джареф насмешливо захохотал.

– Ты прекрасно знаешь, ГДЕ он.

– Пожалуйста, верните его, прошу вас.

– Сара!.. – Джареф нахмурился и решительно покачал головой. Он в упор посмотрел на девушку – в его взгляде не было никакого сомнения. – Иди в свою комнату. И читай книги. Примеряй наряды. Вот чем ты должна по-настоящему заниматься. И забудь про ребенка.

– Нет, я не могу забыть про него.

И решительно посмотрела на него. Они стояли друг против друга как два соперника, оценивающие силы друг друга перед долгой борьбой. Ударил гром.

И тогда Джареф поднял вверх левую руку и сделал ею большой пас над головой. Сара глянула по сторонам, думая, что он кого-то призывает на помощь. Когда она снова посмотрела на Джарефа, в руке у него был прозрачный светящийся шар.

– У меня есть для тебя подарок, Сара, – сказал Джареф, протягивая ей шар.

Она промолчала. Этому типу верить нельзя.

– Что это?

– Просто шар, и ничего больше. Но если заглянуть в него… увидишь то, о чем ты мечтаешь.

Девушка от удивления раскрыла рот. Джареф насмешливо смотрел на нее, раскручивая пальцами шар, который сиял у него на ладони.

Сара невольно подалась вперед и протянула за подарком руку. Джареф улыбнулся еще насмешливее и отдернул свою руку.

В другой руке он держал трость. Взмахнув ею, он сказал:

– Но этот шар – подарок не для обычной девчонки, которая нянчится с ревущим младенцем, – голос его окреп и стал еще тверже. – Ты хотела бы получить его, Сара? – он вновь протянул к ней руку с шаром.

На этот раз она не шелохнулась и ничего не ответила. Она неотрывно смотрела на пляшущие огоньки, которые вспыхивали в шаре. Увидеть свои собственные мечты! Ей казалось, она готова все отдать за это.

– Я знаю, каков твой ответ, – сказал Джареф. – Но тогда… забудь про этого ребенка!

Сара чувствовала, что она все еще колеблется. И тут снова ударил гром, и снова молния осветила небо.

Сара чувствовала, что разрывается на части оттого, что не может принять решение. Подарок для нее был не просто соблазнительным, нет, его хотел сделать тот, кто понимает ее, тот, кто может проникнуть в самые сокровенные уголки ее желаний и знает, как много они значат, как бесконечно дороги они для нее… Вдобавок ей не придется больше мучиться с этим вконец испорченным ребенком, который постоянно что-то требует от нее и ни капельки ее не уважает, который приходится ей братом лишь НАПОЛОВИНУ.

Светящийся шар продолжал вращаться.

Она закрыла глаза. И услышала голос, дающий ответ. Это был ее собственный голос, который звучал помимо ее воли, как во сне:

– Я… Я не могу. Я благодарна вам за помощь, но… я хочу, чтоб мой братик вернулся ко мне. Он наверное до смерти перепугался.

Она открыла глаза.

Джареф фыркнул и откинул назад свою гриву. «Довольно возиться с этой девчонкой – терпение лопнуло». Мягким взмахом руки он погасил шар. Еще один взмах – и в руке у него оказалась живая змея. Он вытянул руку перед собой – змея извивалась и шипела возле самого лица Сары. А затем он швырнул змею в девушку, приговаривая:

– Вот тебе за непослушание!

Змея обвилась вокруг шеи девушки. Она отчаянно рванула ее с себя – и увидела, что держит в руках шелковый шарф. Она глянула на него – в то же мгновение змея выскользнула из-под шарфа. Девушка завизжала, отшвырнула змею и отпрыгнула в сторону. Змея стукнулась о пол и рассыпалась на множество маленьких и ужасно гадких по виду гоблинов. Хихикая, они разбежались по углам комнаты. Другие гоблины в это время выползали из потаенных мест, где они обычно прятались, выскакивали изо всех углов. Теперь они собрались все вместе, заполнив собой комнату, и замерли, с нетерпением ожидая, что дальше будет проделывать их король с этой девчонкой.

– Мне не нравится, как ты ведешь себя по отношению ко мне, Сара, – голос Джарефа прозвучал надменно. – Оставь ребенка в покое. И прими мой дар. Я не буду предлагать его дважды.

Но прежде чем он успел что-либо сделать дальше, Сара сказала ему:

– Нет!

Наступило молчание.

Она прервала его первой.

– Еще раз благодарю вас, но я не могу выполнить то, что вы от меня требуете. Ну как вы не можете этого понять?! Мне надо, чтоб мой братик вернулся назад.

– Ты никогда не сможешь его отыскать.

– Ах, так! – Сара набрала полную грудь воздуха. – Тогда… тогда я скажу, что я ЗНАЮ, где надо его искать!

Сара заметила, что Джареф вздрогнул и в глазах его на какое-то время мелькнул страх. Может, это ей просто почудилось? Но лицо его действительно напряглось, и видно было, как он мучительно размышляет, прежде чем дать ответ. Девушке трудно было поверить в то, что она увидела своими глазами: Король домовых, пусть совсем ненадолго, но испугался того, что она сказала. Это придало ей силы и уверенности.

А он наконец произнес:

– Да. Есть такое место…

И затем, бездарным театральным жестом, как будто играет плохой водевиль, Джареф взмахнул рукой и, показывая на окно, добавил:

– Вон там!

«Хорошенькая подсказка, – подумала Сара, – это что же, молнию и гром он имел в виду?»

Она подошла к раскрытому окну и глянула в ночь. Далеко-далеко впереди, на высоком холме, в сиянии молний стоял замок. Сара оперлась на подоконник и, насколько могла, высунулась в окно, чтобы получше разглядеть открывающуюся ей картину. Она увидела башни с бойницами для орудий, могучие стены, шпили и купола соборов, спускаемые на цепях ворота, а перед ними – подъемный мост. Целый город стоял на вершине крутого холма. И освещался молнией, которая сверкала и раздваивалась наподобие змеиного языка. А дальше – по ту сторону замка – была полная темнота.

Стоя позади Сары, Джареф негромко проговорил:

– Ты все еще хочешь его найти?

– Да, – Сара сделала глотательное движение. – Это тот самый… – она вспомнила слова из «Лабиринта», – тот самый замок в Гоблин-Сити?

Джареф промолчал. Сара обернулась к нему. Он был все в той же позе и неотрывно смотрел на нее, но они были уже не в доме. Они стояли теперь на вершине какого-то холма, продуваемые ветрами, и смотрели друг другу в глаза. Между ними и замком на холме пролегала широкая долина. В темноте Сара не могла разобрать, что именно было там внизу.

Она отвернулась. Ветер разметал волосы ей по лицу. Она откинула их назад и сделала неуверенный шаг. Сзади ее нагнал голос Джарефа:

– Вернись, Сара. Вернись, а иначе будет слишком поздно.

– Я не вернусь. Нет, я не вернусь. Ну как вы не можете этого понять!

Она медленно покачала головой, глядя на замок вдали, и снова, теперь уже тихо, повторила для себя:

– Я не вернусь.

– Какая жалость, – голос Джарефа прозвучал мягко, почти нежно, будто он и в самом деле чувствовал это. Сара смотрела на замок. Путь казался не близким, но и не безумно далеким, чтобы нельзя было дойти до замка. Все зависит от того, с чем ей придется столкнуться в этой мрачной долине, насколько будет легко ее перейти. Интересно, всегда там так темно или нет?

– Мне кажется, до замка не так далеко, – сказала она храбрясь и почувствовала, каких усилий стоила ей эта храбрость.

Джареф подошел к ней вплотную. На этот раз он окинул ее ледяным взглядом.

– Он дальше, чем тебе кажется, – проговорил он и, указывая на стоящее чуть в стороне дерево, добавил: – А время короче.

Сара взглянула на дерево и с удивлением заметила в нем часы: в старинном деревянном корпусе, как будто выросшем из корней. Стрелки на часах показывали ровно тринадцать – столько же, сколько показывали часы в детской, когда их осветила молния.

– У тебя есть ровно тринадцать часов, чтобы распутать загадку Лабиринта, – сказал Джафер, – и если этого не произойдет, твой крохотный братик останется с нами и превратится в гоблина.

– В гоблина?

– Да, – Джареф кивнул, – навсегда.

Таинственное гудение снова наполнило воздух. Сара стояла молча. Лишь ветер раздувал ее волосы. Она снова и снова окидывала взглядом весь путь, который предстояло пройти до замка. Наконец она произнесла:

– Скажите, с какого места я должна начать?

Ответа долго не было. Затем она услышала:

– Очень жаль.

– Что жаль? – она повернула голову на звук, но Джарефа там не было. Сара оглянулась вокруг – он исчез. Девушка осталась сидеть в ночи на вершине, продуваемой ветрами.

Сара вновь посмотрела на замок. Буря понемногу затихла. По небу, то закрывая, то открывая луну, скользили обрывки туч. Девушке показалось, что высоко над ней, распластав крылья по ветру, по направлению к замку проплыла сова.

Сара сделала шаг вперед, чтобы начать спускаться в долину, но почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Девушка упала и покатилась вниз.

Дохляк

Сара летела вниз, в темноту, по крутому, но гладкому склону. От испуга у нее пересохло в горле. Раскинув руки и работая ими, она наконец-то остановилась, осторожно приподнялась и села. Испуг отошел, но рассиживаться она не имела права – у нее только тринадцать часов, чтобы преодолеть Лабиринт, отыскать в замке и вызволить Тоби.

Дальше она попробовала спускаться на попе, скользя по заросшему мокрой травой склону. Но из этого ничего не вышло – на пути стали попадаться камни и небольшие кусты, которые причиняли ей боль. А встать и попытаться пройти их в полный рост она не осмеливалась, так как было ужасно скользко и темно, словно ей приходилось прокладывать путь в глубинах моря, наполненного чернилами.

Слезы брызнули из глаз – она решительно их смахнула. Она добьется своего! Ее возможностям нет предела (так она считала), поскольку у нее полно решимости (этого у нее не отнимешь) и сообразительности (в чем она тоже неоднократно могла убедиться). А к этому нужно добавить всего лишь немного удачи (ну скажите честно, разве она этого не заслужила?).

– Я добьюсь своего! – поклялась девушка, сидя в кромешной темноте и не имея ни малейшего понятия, что ей делать дальше.

Свысока, из тех краев, куда улетела сова, раздалось пение жаворонка. Сара задрала голову кверху, и ей показалось, что, прорезая тьму, на самом краешке черного неба пробился робкий луч света. Свет постепенно усиливался, изменяясь от темно-красного до ярко-розового и постепенно разливался вокруг, превращая небо в бледно-голубой океан. А затем она увидела краешек солнечного диска над горизонтом. Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она почувствовала, как солнечные лучи ласкают ее лицо. Она ДОЛЖНА добиться своего.

Она снова открыла глаза – замок Джарефа сверкал перед ней своими шпилями и островерхими башнями, весь залитый светом. Сара с тревогой посмотрела вниз на долину – ее очертания на глазах становились все зримее, словно фотография, находящаяся в ванночке с проявителем.

Первое, что девушка смогла оценить, это размеры долины. По ширине она была не очень большой. «Я смогу пробежать через нее за пару часов, – подумала Сара. – Тут всего-то пару миль. Этот Джареф хотел надуть меня. Он думал, что я испугаюсь темноты, струшу и оставлю ему Тоби. Как бы не так! За тринадцать часов я запросто успею сбегать туда и обратно, и еще останется полно свободного времени. Интересно, движется ли время в стране домовых с той же скоростью, что и у нас. А если это так, что подумают ее отец с мачехой, когда вернутся домой? Небось, вызовут полицию… А что делать?»

Сара тут ничем не могла им помочь. Вряд ли можно надеяться, что в замке домовых ее будет ждать телефон. Она усмехнулась.

Солнце уже высоко поднялось над горизонтом и хорошо освещало долину. Теперь ее можно было рассмотреть во всех деталях. Сара заметила, что вся долина забита какой-то ерундой. Ну буквально вся. Сара продолжала внимательно вглядываться в долину, и постепенно картина открылась ей во всех подробностях.

Поначалу она не могла поверить своим глазам, но когда убедилась, что это не оптический обман, а все так и есть на самом деле, Сара пригорюнилась. Улыбка сбежала с ее лица. Она опустила плечи и горестно закачала головой.

Почти сразу от того места, где она сейчас сидела, до замка и по другую сторону от него, вправо и влево до самого горизонта тянулись бесконечные, хаотичные нагромождения стен и перегородок.

– Это Лабиринт, – прошептала она. – Теперь я знаю, что такое Лабиринт.

Она сделала попытку разобраться, как он устроен, понять схему расположения его отдельных частей. Это помогло бы ей пройти сквозь него. Но понять там что-либо было невозможно: двойные кружащие коридоры с поворотами и завитушками. Они вели от одних ворот к другим, а те – к третьим.

Картина напоминала такой огромный отпечаток пальца, который можно было бы получить, если бы тысячи разных отпечатков сложили вместе, вплотную друг к другу, накладывая один на другой.

«Интересно, – подумала она, – это кто-то специально все соорудил или так получилось само по себе?»

Чем дольше она смотрела на Лабиринт, тем яснее понимала: преодолеть этот путь ей не по силам. И тогда она поднялась, сжала кулаки и сквозь стиснутые зубы проговорила:

– Ну что ж, пора в путь. Топайте, ноженьки, да поживее.

Теперь на свету она отчетливо видела тропу, которая петляя вела к Лабиринту. Сара напрямую – через камни и кусты – направилась к ней и дошла до огромной стены, укрепленной по бокам могучими скалами. Стена тянулась в обе стороны до самого края: покуда хватало глаза.

Девушка приблизилась к ней, не имея ни малейшего понятия, что делать дальше. Однако, когда она оказалась у самой стены, Сара заметила какое-то движение у ее основания. И увидела там маленького человечка. Он утаптывал что-то у себя под ногами и при этом тихо бормотал себе под нос.

– Прошу прощения, – сказала Сара.

От этих слов человечка всего передернуло.

– Давай проходи, – сказал он, даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, кто произнес эти слова.

Когда же человек повернулся в сторону Сары, головы он все равно не поднял и стал разглядывать девушку сквозь густые длиннющие брови.

– Ну и что… – воскликнул он сердито и в то же время с удивлением. – Ну и что…

Казалось, прежде ему никогда не доводилось видеть существа, похожего на Сару. Или, быть может, все дело в том, что прежде ни одно подобное существо, вроде Сары, не заставало его врасплох.

– Ну и что?! – повторил он снова.

«Никогда не встречала таких чудаков», – подумала Сара.

Это маленькое создание, действительно, было очень странным. Торчащие словно густые заросли брови, казалось, должны были придавать его лицу свирепое выражение, если бы не морщинки, избороздившие лицо вдоль и поперек, и никак не вязавшиеся с предполагаемой жестокостью. И тем не менее взгляд человечка был настороженным: не сильно враждебным, но и не больно приветливым. Сара отметила для себя, что он избегает встречаться с ней взглядом, а когда она двигала руками, смотрел только на них. На макушке у него сидела панамка наподобие шапочки кардинала. С пояса, который поддерживал бриджи, свисала цепь, украшенная блестящими висюльками. Саре показалось, что это только обычная бижутерия. Она увидела, как человечек раскрыл рот и начал было шевелить губами, чтобы вновь произнести ну и что?!но мгновенно опередила его:

– Простите, мне надо пройти через Лабиринт. Не могли бы вы показать, где можно войти в него?

Человечек так и остался стоять с раскрытым ртом. После Сариных слов он подмигнул ей, потом еще раз. А затем уставился в сторону. Еще через какое-то мгновение он бросился к стоявшему в двух шагах от него полевому колокольчику, одновременно доставая из-под курточки баллончик, напоминающий здоровенный шприц. Он прицелился баллончиком в цветок, и в это время Сара увидела, как из колокольчика появляется крохотная полупрозрачная фея.

Человечек быстрыми движениями несколько раз брызнул из баллончика прямо в нее. Фея мгновенно поникла, словно ссохшийся лепесток.

– Пятьдесят семь, – проговорил он с явным удовольствием.

Сара была потрясена.

– Да как вы можете?!

В ответ он проворчал что-то невнятное. Девушка подбежала к фее, которая лежала теперь на земле, подрагивая сморщенными крылышками.

– Бедняжка! – воскликнула Сара. Она нежно уложила фею на кончики пальцев, поднялась с колен и обернувшись к палачу выкрикнула:

– Вы – чудовище!

И в этот момент почувствовала в пальце острую боль – как порез от разбитого стекла: фея до крови укусила ее.

– Ой! – вскрикнула девушка, выронила фею и сунула палец в рот. – Она кусается, – жалобно проговорила Сара, зализывая ранку.

– Конечно, – обрадовался человечек. – А что, ты думаешь, должны делать феи?

– Я… – Сара нахмурилась, пытаясь быстро сообразить. – Я думаю, феи должны делать добрые, хорошие дела. Например, исполнять желания.

– Ха-ха-ха! – брови у человечка полезли вверх, а он громко расхохотался. – Это все, что ты знаешь, так что-ли?

Он направил свой баллончик на другой голубенький цветок и обдал его струей из него. Оттуда, содрогаясь, выпала новая фея, желтея на глазах, словно лист с дерева в осеннюю непогоду.

– Пятьдесят восемь, – произнес человечек и одобрительно махнул головой. – Они рождаются как раз в тот момент, когда я брызгаю.

Сара все еще морщилась от боли и сосала палец.

– Ух, – пожаловалась она, – как больно. – Сара вытащила палец изо рта и стала трясти им над головой.

Человечек подошел к какому-то растению, (оно стояло невдалеке и было той же высоты, что и он), сорвал с него лист – широкий, сероватого цвета – и протянул его девушке.

– Вот, возьми, – сказал он ей, – протри, где болит.

Сара с благодарностью за оказанную помощь стала делать то, что ей сказал человек. Но, едва начав тереть ранку, Сара отбросила лист, схватившись за больной палец, и, прыгая, начала крутиться на месте, завывая от боли:

– У-ух, как больно, намного больнее, чем раньше, У-У-У-У-х!

А человечек в это время схватился своими коротенькими ручками за бока и затрясся от хохота, приговаривая: – Ну конечно, больнее. Хорошенькое дело: ЭТИМ листочком тереть место, куда укусила фея. Да ты ж, плакса, вообще ничего не знаешь, вообще – ни-че-го!

Лицо Сары перекосилось от боли. Она с возмущением произнесла:

– А я-то думала, вы хотите мне помочь. Ой! Ох!

– Конечно, ты могла и такое подумать. Почему бы и нет? И вообще, ты могла бы много чего подумать, – он радостно захихикал, – но все, что ты думаешь, – глупости. К тому же, сзади – на штанах – у тебя полным-полно травы!

Сара обернулась через плечо и увидела, что в данном случае он прав. Трава осталась на брюках с той поры, когда она скользила на пятой точке вниз по склону. Как могла, она стала смахивать с себя траву. И тут до нее дошло: этот человечек мстит ей. Мстит за то, что она застала его врасплох.

– Сами вы бяка и плакса, – обиженно проговорила она.

– Нет, ошибаетесь, – произнес он, – я – Хряксон. А Вас как зовут?

– Сара.

– Я так и думал.

К этому времени он выследил еще одну фею и брызнул струей. А потом для надежности наступил на нее и стал топтать. Несчастная фея пискнула в последний раз.

– Пятьдесят девять, – сказал Хряксон.

Сара все еще размышляла, как следует ей поступить. Казалось, Хряксон что-то знает обо всем происшедшем. В таком случае он должен быть заодно с Джарефом, разве не так? Может быть, он его шпион? Очень даже может быть! Нет, все-таки он не похож на шпиона: шпионы не бывают такими злыми. И не станут разыгрывать вас подобным образом, ну, право же, не станут. Хотя, если все, что Сара говорят, это глупости (как он сказал), тогда получается, что последняя ее догадка – тоже глупость. А если так, – подумала она, – значит, надо полагать, он и вправду – шпион. И тогда может оказаться, что его задание – убедить меня в том, что все мои мысли неверные, в то время как все они правильные… Но если все они правильные, – тогда он… не шпион. Следовательно, ему нет никакой выгоды убеждать меня в том, что я всегда неправа. Именно поэтому может оказаться, что я неправа – так, и поэтому… предполагается, что он все-таки шпион…

– Ой! – воскликнула она, вконец запутавшись в своих рассуждениях. Это напомнило ей один из тех рисунков, которые были у нее в какой-то книжке. На том рисунке вода текла не сверху вниз, как положено, а наоборот – вверх. И в то же время, куда ни ткни пальцем, казалось, там все нарисовано правильно. Так что понять, где скрыт обман, было невозможно.

Хряксон сорвал лист с другого растения и, сердито хлопая глазами, предложил его Саре. Она вынула палец изо рта. Боль понемногу стихала. Девушка отрицательно покачала головой и невольно засмеялась, глядя на его потешное морщинистое личико.

В ответ это личико сделалось темным от гнева. Хряксон презрительно посмотрел на Сару: он не привык, чтобы над ним насмехались.

Да ладно, – подумала Сара, – тут ничего не поделаешь. Шпионит он за мной или нет, но он здесь единственный, кого я могу попросить о помощи.Будь, что будет: она решила попробовать.

– Вы случайно не знаете, где здесь дверь, чтобы войти в Лабиринт?

Морщинистое лицо Хряксона перекосилось.

– Очень может быть.

– Отлично, так где же она?

Вместо ответа он наклонился в сторону, протягивая свой баллончик.

– Шестьдесят.

– Послушайте, так где же она?

– Где ЧТО?

– Ну, эта дверь.

– Какая дверь?

– Дверь в этот Лабиринт.

– Дверь! В Лабиринт! Ничего себе, – хорошенькое дело, – и он засмеялся недобрым смехом.

Саре очень захотелось трахнуть его по башке.

– Вас проси-не проси – все бесполезно.

– Совсем не бесполезно, когда бы ты правильно задавала вопросы, – он искоса поглядел на нее. – Ты пока что зеленая, как огурец.

– Интересно, а что значит правильно задавать вопросы?

Хряксон щелкнул себя по кончику носа.

– Это зависит от того, что хотят узнать.

– Ну что тут непонятного? Я спрашиваю: как мне попасть в Лабиринт?

Хряксон засопел, а глазки его заблестели.

– А-а, вот это другое дело.

Саре показалось, что в воздухе вновь раздались непонятные звуки, волшебные музыкальные звуки, похожие на гудение, которое она уже слышала, когда Король домовых был рядом с ней.