Текст книги "Азартные игры (ЛП)"

Автор книги: Е. Смарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава пятнадцатая

Сара

Мама все еще рыдает и трясется, когда я открываю дверь в номер. Похоже, Док не мелочился во всем. Он взял нам люкс с двумя спальнями. Я могла бы поместить всю свою квартиру в одну только гостиную.

Я заглядываю через дверной проем в одну спальню. Там двухместная королевских размеров кровать. – Таша, ты и я будем в этой комнате.

Моя младшая сестра выглядит истощенной, когда я плюхаюсь на свою сторону кровати. Я пыталась уберечь ее от таких моментов жизни, и сегодняшняя ночь должна быть выведена из ее головы. Я подхожу к подножию кровати и забираю ее туфли. К тому моменту, когда второй ботинок падает на пол, Таша глубоко дышит, и это звучит так, будто она уснула.

Мама все еще стоит в центре гостиной, когда я выхожу из спальни.

– Мам, тебе следует принять душ. Станет лучше, – она опускается на софу.

– Я все разрушила. Ты так усердно работала, а теперь… Я снова все разрушила, – ее рыдания становятся сильнее, и она почти задыхается.

Я не святая. Мне хочется накричать на нее. Я хочу закричать и сказать ей, как сильно она ранила нас. Картинка моей сестры и меня, прячущихся в нашей комнате, когда коллекторы долбят во входную дверь, всплывает в моей голове. Я не могу вернуться туда. Это больше не может быть моей жизнью. Но это моя жизнь. Моя мать, моя сестра и я. Мы – все, что у нас осталось.

– Что мы будем делать, Сара? – у мамы нет никаких навыков выживания. Она полагалась на отца всю ее жизнь, и когда он ушел, она не знала, как держаться. Так было, когда я вынуждена была вернуться в ее жизнь и спасать ее.

– Я еще не знаю, – вмешательство Дока выиграло нам немного времени, но русский вернется за нами. Просто это так и работает, когда вы владеете деньгами. – Давай начнем с того, что приведем тебя в порядок, – я захожу в ванную и включаю душ. Когда я возвращаюсь, мама снимает свою одежду. Ее нос в крови, и кровь заляпала всю ее блузку.

– Позволь мне забрать это, – я беру ее топ и кидаю его в раковину. Включаю холодную воду и набираю немного в ладони, чтобы поднести к ее лицу. Возможно, шок от воды сменит мою реальность или заставит лучше подготовиться, чтобы разобраться с этим.

Мама ступает под душ, пока я работаю над удалением разводов с ее блузки. Горячая вода успокаивает ее. Мне нужно время, чтобы подумать. Я бы хотела поговорить с ней о нашем следующем шаге, но я не могу. Она просто не способна.

Отдать русскому наши последние деньги – не вариант. Этого недостаточно. И, кроме того, нет ни единого способа, как бы мы вместе могли наскрести двадцать пять тысяч долларов, по крайней мере, не за следующую неделю. Что означает, что мы всегда будем платить эти деньги или русский и его люди будут нашими сутенерами.

Мама выходит из душа, и я помогаю ей вытереться. – Тебе следует немного поспать.

Тепло воды смыло некоторые эмоции этой ночи. Женщина не оказывает никакого сопротивления, когда я веду ее в спальню и укладываю спать.

Прежде чем оставляю ее, я хватаю ее кошелек и забираю его с собой в гостиную. Мама бросила курить пару месяцев назад, но я знаю, что она всегда держала несколько сигарет, запрятанных где-нибудь. После небольшого досмотра ее сумки, я нахожу две сигареты. Они завернуты в салфетку рядом с зажигалкой. Я беру одну и зажигалку. Переодеваюсь в отельный халат и выхожу на балкон.

Когда я закуриваю, снова прохожусь по всем вариантам. Не имеет значения, с какого ракурса я смотрю на свои проблемы, нет ни единого способа, на котором я могла бы остановиться со своей семьей. У меня осталось только одно решение – рискнуть и сесть на этот самолет до Торонто сегодня ночью.

Решение, если подумать, не идеальное, но успокаивает мой разум. Балкон выходит на пустыню, и я смотрю на небо и звезды. Я осматриваю темноту и удивляюсь сама себе, когда обнаруживаю одну или две звезды, что показывал мне Док.

Док.

Мы были так близки. Я затягиваюсь сигаретным дымом и выпускаю его в ночь. Просто несколько коротких часов назад на заднем сидении того лимузина его руки и рот блуждали по моему телу. Это был самый горячий момент моей жизни. Но это ничего бы не значило. Было бы неплохо иметь кого-то вроде него, чтобы держаться за него сейчас, даже если на одну ночь.

Я проверяю свои часы.

 Глава шестнадцатая

Док

Я стараюсь попасть в свою комнату достаточно быстро. Влетаю через дверь и начинаю переодеваться. Когда я смотрю в зеркало в ванной, я понимаю, что кровь заляпала не только мою рубашку, но она также на моей шее и лице. Я не знаю, как насчет большинства людей, но мне не нравится быть испачканным в чьей-либо крови.

Если я заявлюсь в дом Джимми так, будто я дрался, мои друзья будут задавать вопросы. А у русского мусора будут проблемы похуже, чем сломанный нос, поэтому я иду в душ.

Горячая вода прекрасно ощущается на мне. Разум подкидывает картинки из лимузина, когда я был с Сарой. Я думаю об этом прекрасном лице и теле, которое я бы с удовольствием трахнул. Проверяю свои встроенные часы, чтобы узнать, есть ли у меня время передернуть, но откладываю эту затею. Я ополаскиваюсь и вытираюсь, я готов вернуться к игре в покер.

Я брожу по комнате, пытаясь обсохнуть, и включаю музыку.

Раздается стук в дверь. Я бы солгал, если бы сказал, что удивлен увидеть Сару с другой стороны. Она стоит там, в тапочках и халате, выданных отелем. – Я просто хотела еще раз поблагодарить тебя за то, что ты оказался там. И также дать тебе знать, что я очень смущена из-за всего этого.

Я обернут только в полотенце. Это доходит до меня, когда я смотрю на Сару. Мои суставы дергаются и начинают подниматься. Она говорит мне о том, как благодарна, но все, о чем я могу думать, так это о том, как бы вытащить ее из этого халата и уложить в мою постель.

Ее глаза опускаются к моему паху. То, о чем я думаю, не было секретом. Улыбка появляется на ее лице, и она снова возвращается к моему лицу. Сара уверенная девушка. Она шагает в мою комнату, пока не оказывается прямо напротив меня. Она пробирается под полотенце и оборачивает свою руку вокруг моего ствола. – Кажется, время напомнить, что кое-какие обещания были даны ранее этой ночью.

Вау! Где раньше была эта девушка?

Она толкает меня назад, прямиком к кровати, и дверь закрывается за нами. Ее губы и язык облизывают мою грудь, пока ее зубки царапают мою кожу. Ее ноги не перестают двигаться, а ее бедра направляют меня назад до тех пор, пока я не упираюсь в край кровати. В один момент ее руки возвращаются к халату, а в другой – он уже лежит белой хлопковой лужицей на ковре.

Я пытаюсь откинуться назад, чтобы получить наилучший обзор на нее, но она толкает меня, заставляя упасть обратно на матрас. Какое-то мгновение, но я набираю обороты, чтобы встретить ее энергию. Я тяну ее вниз на себя и одариваю глубоким поцелуем. Мой язык кружит у нее во рту, и я чувствую привкус бурбона. Вдыхаю соблазнительный аромат алкоголя и духов.

Я все еще не вижу ее тела, но хватаю и сжимаю каждую частичку, до которой могут добраться мои руки. Вершины мягкой плоти сменяются напором жаждущих пальцев. Соски затвердевают, когда оказываются между костяшками моих пальцев. Музыка остановилась, но ее стоны становятся саундтреком нашей похоти.

Она устроилась на моей груди, и наши языки играют друг с другом. Сражаясь, словно в дуэли на мечах, в одно мгновение, и лаская друг друга в следующее. Наши вдохи быстры и коротки. Я вдыхаю больше ее. На мгновение я задумываюсь о размере банка и полном отсутствии мастерства у окружающих. Проще простого.

Но она поднимается, и я вижу ее в первый раз. Ее тело имеет загар цвета миндаля, кроме белый груди и сосков абрикосового цвета. Она глядит на меня через полуприкрытые веки, и ее карие глаза манят меня.

Я прижимаю ее к себе одной рукой, а другой рукой скольжу вниз по ее голой спине. Я хватаю ее за ягодицы, и мои пальцы погружаются в ее задний проход. Я сильно ее сжимаю и работаю пальцами глубже внутри нее. Она трется своей киской о мой пресс, начинает медленно, но вскоре прибавляет темп. Мой член прямо под ее вращающимся тазом, и это добавляет жара. Мне нужно оказаться внутри нее, почувствовать это непосредственное тепло.

– Что насчет Канады? – это безумство, она в моей комнате чуть более десяти минут, а мои первые слова ей о Канаде.

– Просто хорошенько меня трахни.

Вот это скорость.

Я переворачиваю ее на спину, бросаю быстрый взгляд на радиочасы. Это напоминает мне, что Джимми и ребята сидят за столом прямо сейчас. Это последний раз за эту ночь, когда я буду думать о чем-либо кроме нее. Мысли о карточной игре изгнаны. Я забываю о деньгах, я не стану копать себе яму, я не хочу погрязнуть. И, конечно же, Канада даже не моя головная боль.

Я не стану думать ни о чем, кроме Сары. Сара, ее сочное тело, ее подтянутая задница и эти абрикосовые соски, что будут ощущаться на моих губах, как конфетки.

Я поднимаюсь. Сара сжимает мою талию своими коленями. Я поднимаю ее к себе для очередного поцелуя. Моя температура поднимается, и я могу слышать собственное сердцебиение в ушах. Это слишком долго длится. И я не стану ждать еще дольше.

Я отодвигаюсь от нее, и глаза Сары широко распахиваются. Она не совсем понимает, что происходит, но когда я беру упаковку презерватива с ночного столика, она встает на четвереньки. – Я хочу так, – мурлычет она. Она трясет своей белой задницей, побуждая меня занять свое место позади нее.

– Ох, да неужели? – Я говорю это сквозь сжатые зубы, пока открываю обертку.

Блять. Я никогда не был с такой женщиной, как эта. Она уверенная в постели и знает, чего хочет. Лучше всего: она не боится попросить об этом. Или взять это.

Я натягиваю резинку и встаю на колени позади ее приглашающей киски. Я хватаю свой ствол и вожу им вверх-вниз по ее входу. Она двигает своими бедрами, следуя касаниям моего члена. – Давай же, Док, не дразни меня. Трахни меня хорошенько.

Я смеюсь. Господи, эта девушка – огонь. Я сжимаю ее бедра руками и погружаюсь внутрь. Ее киска ощущается насквозь промокшей и горячей.

– О, да, – стонет она. Сара опускает свое лицо в подушку и раздвигает ноги шире для меня. Я все еще привыкаю к ее тугим стенкам. Я стискиваю зубы, предвкушая то, что сделаю с ней. Но для начала стоит привыкнуть друг к другу. Она скользит вдоль моего ствола туда-обратно. Я словно играю в догонялки и наслаждаюсь ею, подстраиваясь по ее ритм.

Перед кроватью на стене висит зеркало. Она поднимает свое лицо так, чтобы можно было смотреть на меня, трахающего ее. Это заставляет ее улыбнуться. Это не одна из тех милых улыбок. Эта – грязная и похотливая, и она направляется прямиком к моим яйцам. Я ускоряюсь и вбиваюсь сильнее. Наши тела шлепаются друг о друга, и этот шум наполняет комнату.

Я снова смотрю в зеркало и вижу трахающихся нас. Она лежит на одной руке, а другая переместилась между ее ног. – Правильно, детка, поиграй с собой. Покажи мне, как сильно ты любишь это.

Это невероятно.Я не могу припомнить, чтобы когда-либо говорил нечто подобное во время секса, но эта девчонка довела меня. Иисусе, она реально любит, когда ее имеют.

Однако я нахожу другую скорость, и я объезжаю ее жестче и быстрее. Она издает эти низкие стоны. И чем непристойнее я имею ее, тем громче у нее получается. – Ты скоро кончишь, детка? Ты скоро кончишь на мой член?

Она хнычет. Ее голова опускается на подушку. Это поддерживает ее и дает большую опору во время шлепков ее киски о мой ствол. Она поднимается на руках, а ее бедра взрываются в моем паху.

Черт, эта девчонка, определенно, любит член.

Я снова проверяю зеркало. Ее лицо напряжено, а ее рот образовывает «ох». Ее голова опускается, а спина выгибается. Все ее тело извивается, и она почти рычит.

Эта девчонка кончит очень скоро.

Поэтому мне нужно тоже поторопиться. Я фокусируюсь на кончике моего члена. Я ищу это непреодолимое желание, что необходимо утолить, и почти закрываю глаза, чтобы по-настоящему добраться до этого, но я бросаю быстрый взгляд в зеркало. Ее лицо больше не искажено. На самом деле, ее глаза были открыты, а ее рот открылся шире. Это выглядит как чистейший экстаз.

И я действительно захвачен ею.

Сейчас мы оба смотрим в зеркало, и наши глаза встречаются. Она смотрит с жаждой, и осознанием того, что я единственный, кто может удовлетворить ее, и это толкает меня через край. Я дважды вхожу в нее. Она кричит, и звук ее оргазма отражается от стен. Мои руки обернулись вокруг ее талии, и я прижимаю ее еще теснее к себе. Ее горячие стенки сжимают мой член. Мои яйца сжимаются, а ствол пульсирует, изливая мою горячую жидкость в презерватив.

Я все еще жестко ее объезжаю. Она глотает воздух, а я ослабляю хватку на ней. Она роняет свое лицо на подушку, и я опускаюсь на нее. Мой твердый член все еще в ней. Все ее тело трясет, и я ощущаю, как ее киска сжимается вокруг моего ствола.

Я расслаблен, пресыщен и измотан.

Я скатываюсь с нее, но она вскоре устраивается на моей груди, просто играя с моим членом. Она стягивает презерватив. – Перевернись. Мы прекрасно можем поместиться на этой огромной кровати.

Я передвигаюсь на другую сторону кровати, подальше от мокрой и липкой стороны простыни. Меня даже не беспокоит, что она собирается провести ночь со мной, потому что я очень быстро проваливаюсь в сон.

Меня будит тепло. Тепло ее рта вокруг моего члена. Я понятия не имею, который час или как долго я был в отключке, но ощущение ее губ, обернутых вокруг моего члена, делает все это неважным. Ее теплые пальцы держат мою мошонку, а ее ногти впиваются в нее. Прошло очень много времени с тех пор, как я просыпался от минета. Я забыл удовольствие от наличия женщины, делящей твою кровать, которая будит тебя лучшим из возможных способов. Ее пальцы обернуты вокруг моего ствола и поглаживают его. – Ох, да, детка. Это превосходно.

Она остывает, пока сосет мой член, как будто она наслаждается опытом. Я закидываю руки за голову и проверяю зеркало. Ее загорелое тело согнулось над моим пахом, а ее голова подпрыгивает вверх вниз в постоянном ритме.

О, да, нет ничего лучше, чем проснуться от минета.

Ее рука покидает мои яйца, и длинный ноготь проходится вдоль моего входа. Ее палец поглаживает мою задницу, и я вытягиваю ноги, наслаждаясь ее страстью к приключениям. Она продолжает сосать, и я встречаю ее ритм, двигая бедрами вверх вниз. Ее палец слегка проталкивается в мою задницу, и я стону. Все пошло быстрее. Ее рука на стволе моего члена. Движения ее головы вверх и вниз вдоль члена.

Моя спина выгибается, и я изливаюсь в ее рот. Кончик моего члена касается задней стенки ее горла, когда я выстреливаю. Она глотает все.

Когда она отодвигается от моего члена, в уголке ее рта оказывается капля моей спермы. Она смотрит на меня с этой грязной улыбочкой и собирает все своим маленьким пальчиком, а затем втягивает его в рот.

Блять, где была раньше эта девушка?

Глава семнадцатая

Сара

Док спит. Он все еще спит. Я пялюсь на него уже больше получаса, а он не сдвинулся ни на дюйм.

Ох уж этот его рот, который так и манит меня. Эти прекрасные полные губы. Время от времени он поджимает их, как для поцелуя. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не накрыть его рот своим и не поцеловать.

Я думаю о том, какой оборот приняла эта ночь. Мое лицо горит, и я точно знаю, что покраснела. Я никогда раньше не вела себя с мужчиной подобным образом. О Боже. Заявиться к нему в одном халате и схватить его за член, вот так просто. Иисусе. А что я говорила?! «Просто хорошенько меня трахни»? Я вообще никогда не использовала слово на букву «Т», когда дело доходило до секса.

Он снова делает эту штуку губами, и я приподнимаюсь, чтобы получить лучший обзор. Эйфория. Никогда не чувствовала ничего подобного. Эти губы.

– Должно быть, ты думаешь, что я полная шлюха, верно, Док?

– А? – он все еще наполовину спит.

– Ты открыл это во мне. Никогда раньше не чувствовала себя так комфортно с кем-либо. Никогда не чувствовала себя такой сексуальной, – я быстро чмокаю его в щеку и нос.

Он сонно стонет.

– Это была неплохая ночь, Док, – я протягиваю руку и обхватываю его мужское достоинство. Сейчас он был теплый и мягкий, я ощущаю это потрясающее чувство собственности. Сейчас его член мой.

– Знаешь, я никогда не говорю такие вещи, Док. И я никогда не говорю «трахни», – я шепчу ему в ухо. Возможно от смущения, но я чувствую себя застенчивой.

Док переворачивается на бок. Его рука обхватывает меня.

– Детка, ты лучшая, – бормочет он. Я знаю, что он все еще наполовину спит, но, несмотря на это, его слова согревают меня.

Все еще темно. Ранее я никогда не была такой напористой с мужчиной. И из всех людей изменил это именно Док Райли. Возможно, дело в том, что у меня была всего одна ночь, и я хотела, чтобы она была идеальной. Такой она и была. У меня никогда не было таких сильных оргазмов, а особенно до непосредственного проникновения. Но он настоящий мужчина. То, как он взял меня. То, как он трогал меня. То, как он… трахал меня. Я никогда раньше не чувствовала такой связи с мужчиной.

Он снова делает эту штуку ртом, и в этот раз я не сдерживаюсь. Я глубоко его целую.

Глава восемнадцатая

Док

– Ладно, теперь твоя очередь, – я наполовину просыпаюсь. Она играет с цепью на моей шее, вертя подвеску.

– Все в порядке, малышка, со мной все хорошо. Два раза за ночь вполне достаточно, спасибо, – я перекатываюсь и прикрываю глаза рукой.

– Я не это имела в виду. Я рассказала практически все, что тебе нужно знать обо мне, но ты не рассказал о себе ничего, даже какой-нибудь мелочи.

– Окей, что ты хочешь узнать? – вздыхаю я, скорее от усталости, чем от нежелания отвечать.

– Расскажи мне о подвеске. Что означает цитата на ней? – она звякает цепочкой.

Каким-то образом ей удается попасть в самое ценное для меня. Речь не о стоимости подвески, понятия не имею золотая она или просто позолоченная. Но подвеска – она и свидетельство о рождении, и мое золотое правило.

Я мог бы сказать, что это всего лишь побрякушка, но не думаю, что когда-либо смог бы ее продать. Почему-то мне хочется рассказать этой девушке правду. Показать кусочек настоящего меня. – Это подарок от Большого Энджи. Он дал мне ее в день, когда я освободился. В качестве благодарности.

Где-то в подсознании мелькает мысль, что больше знать ей не следует. Но она хочет еще. Ничего со мной не случится, если только я не скажу о чем-то масштабном. – Таким способом он показал свою признательность за то, что я не сдал друзей. Не то, чтобы я когда-нибудь сделал бы это. Ну и еще за то, что я не вел себя как маленькая сучка, находясь в тюрьме.

Она прижимается теснее ко мне, положив голову на мое плечо. – Хорошо, я поняла, он хотел поблагодарить тебя за то, что ты держал рот на замке. Но почему его волновало, как ты ведешь себя в тюрьме?

Этот вопрос близок к сути. Я задумываюсь, смогу ли ответить на него уклончиво.– Я уже говорил, я был просто соседским ребенком, но ребенком соседей Большого Энджи. Это могло плохо отразиться на нем.

Она оперлась на локоть. – Да, и как же? – она поглаживает мою грудь и прижимается носом к шее, оставляя легкие поцелуи вдоль нее. Простая попытка создать комфортную атмосферу для меня. И когда я откидываюсь на кровать, осознаю, что чувствую себя комфортно.

– Когда я сел, Большой Энджи убедился, что его ребята будут приглядывать за мной. Они защищали меня, а я всегда был поблизости. Ежедневный тюремный хаос меня миновал, так что я довольно легко отделался. Если бы вляпался в какое-нибудь глупое дерьмо, все бы ассоциировали меня с людьми Большого Энджи.

По факту, жизнь в тюрьме была довольно сладкой. Охрана была в наших руках, а парни Большого Энджи были повсюду. Моей основной задачей было лишь убедиться в том, что я получил свежий кусок хлеба.

– Поэтому у тебя такое крепкое тело? Провел кучу часов, поднимая тяжести? – она сжимает мой бицепс, и я понимаю, что она меняет тему.

Я поворачиваюсь к ней лицом, а рукой обхватываю ее плечи. Наши глаза встречаются.

– Так вот чем ты занимался? Просто тягал железо?

– Нет, не только. Я ходил на курсы. Множество курсов, – я думаю, что говорить об этом безопасно. Одно из преимуществ нахождения в тюрьме строгого режима – это обеспечение штатом образования. Уму непостижимо, сколько можно сделать, когда тебе не на что отвлекаться. После первых шести месяцев в тюрьме, я выучил достаточно, чтобы окончить старшую школу. А затем, чтобы не сойти с ума от скуки, взял несколько университетских курсов.

– А что насчет развлечений? Чем ты занимался, чтобы расслабиться? – зубами она сжимает мочку уха. Я снова чувствую интерес, когда ее горячее дыхание касается моего уха.

– Покер. Некоторым парням было нечем заняться. Если они не выдались ростом, то играли в карты. А я много играл в покер, – прошу заметить, играть в покер с кучкой зэков не так уж и просто. У большинства из них имелись психические расстройства. Под защитой или нет, но если я расстраивал какого-нибудь парня за столом, и ему хотелось ударить меня, то он делал это. Так что я научился хорошо читать людей.

– Выходит тем, кто ты сейчас, ты обязан тюрьме. Разве это не невероятно? – сейчас она подбирается еще ближе. – Почему, когда ты вышел, ты не стал частью банды Большого Энджи?

Мне следует быть осторожным. Мне хочется сказать ей правду. Всю правду. Но что, если я сделаю это, а в один прекрасный день она захочет навредить мне. Не получится ли, что своей откровенностью я помог ей. – Ну, четыре года в тюрьме – это долгий срок для подростка. Я имею ввиду, обычно парни всему учатся на улицах. Так что, когда я вышел, Большой Энджи понял, что ни при каких обстоятельствах я не смогу стать частью этой жизни. И он даже не собирался предлагать мне начать с низов, учитывая то, что я сделал для парней.

Она смотрит на меня. Затем в ее глазах что-то вспыхивает. – Ты сделал это с какой-то целью. Ты взял вину на себя, чтобы избежать такой жизни. Не так ли, Док? Я имею ввиду, ты же умный парень. Ты должен был знать, что это было самое подходящее время для тюрьмы, чтобы избежать присоединения к банде.

– Я не так умен, – уклончиво отвечаю я, но она догадывается, и если остальные узнают об этом, то моя жизнь значительно усложниться.

– Ну точно, так и есть. Почему ты пытаешься обмануть меня? – она опирается на мою грудь, так что теперь ее глаза оказываются напротив моих.

Каким-то образом она видит меня насквозь. За десять лет, что я играл в покер, тысячи людей купились на мой блеф. Я зарабатываю на жизнь этим. А сейчас эта девушка раскусила мой блеф, а мне нечем крыть. Как она это делает? Она все еще всматривается в мое лицо, и я понимаю, что молчу уже достаточно долго, что лишь подтверждает ее предположение.

– Ладно, не хочешь говорить об этом, тогда расскажи мне больше о подвеске, – она снова цепляет пальцем медальон.

– Как я и сказал, это был подарок. Большой Энджи хотел дать мне знать, что нет ничего страшного в том, что я не вступил в банду, – я задумываюсь. А что, если Большой Энджи также хорошо во всем разобрался. Я затих на секунду, обдумывая такую возможность. – В любом случае, видела надпись на обороте?

Она поворачивает подвеску так, чтобы на нее падает больше света, но в комнате еще слишком темно. – Не могу разобрать. И что же там говорится?

– Это цитата Карла Валленды. Он ходит по канату на большой высоте без страховки. В цитате говорится «Ощущение высоты – это жизнь; остальное подождет» [28]28
  оригинал звучит «To be on the wire is life; the rest is waiting» дословно «Быть на канате – это жизнь; остальное подождет»


[Закрыть] .

Она смотрит на меня с замешательством. – Я не понимаю. Почему?

– Большой Энджи говорил мне найти свою страсть. Он позволил мне уйти. По факту, к тому времени я уже нашел свою страсть. Пятикарточная игра в тюрьме стала ею, – она все еще играет с подвеской. – Именно так я себя и чувствую за столом. Все обостряется. Запахи в комнате. Уровень света и цвета. Даже эмоции на лицах людей. Всегда чувствую себя более живым, когда играю в безлимитный покер [29]29
  безлимитный покер – разновидность покера, в котором размер ставки ограничивается лишь количеством фишек игрока


[Закрыть].

– Говоришь, как мои родители. Они никогда не могли держаться подальше от казино. Всегда предпочитали азартные игры мне и моей сестре, – она отпускает медальон и откидывается на матрас. – Это была ошибка. Мне не следовало приходить сюда.

Я приподнимаюсь на локте. – Что ты имеешь в виду? Разве это большое дело? Разве мы не повеселились? – обычно я не самый чувствительный парень, но знаю, что мой образ жизни в стиле живи-будто-идешь-по-канату, может задевать. Но я не собираюсь ей лгать, я не собираюсь говорить ей, что покер ничего не значит для меня.

При одной мысли о нем всякий раз где-то в глубине души чувствуется легкий укол, словно вспышка одинокой звезды в ночном небе. Но чувствую ли я то же самое до сих пор? Или же я стал слишком самодовольным?

Она просто смотрит на меня. – Да ладно, Док, ты сказал, что не так уж и умен, но я знаю, что ты не глуп, – она выбирается из кровати и накидывает свой халат. Затем оборачивается и просто смотрит на меня, вздыхает и потуже затягивает пояс. – Мне жаль, это было ошибкой.

Я могу видеть дрожь, когда она говорит это. Обычно подобная драма не трогает меня. Я не могу контролировать то, что думают другие люди, так что обычно просто даю им остыть, а потом позволяю уйти или ухожу сам. Но она назвала нашу совместную ночь ошибкой. Сегодня все было по-другому. И это заставляло меня нервничать. И мне хочется сказать что-нибудь.

Но я так и не нахожу слов и слышу, как дверь за ней закрывается.