Текст книги "Азартные игры (ЛП)"
Автор книги: Е. Смарт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Глава двенадцатая
Док
Я смотрел на нее всю ночь напролет. Эта цыпочка была умна. И она – высший класс. Как и способ, которым она осадила Марию. Я никогда не видел кого-то, кто мог бы выстоять перед ней настолько просто и хорошо. Особенно кого-то такого молодого. Интересно, насколько хороша она на спине [19]19
имеется в виду во время секса
[Закрыть] .
Несмотря на ее чувства касательно отношений с картежниками, она выглядит расслабленной. Может быть, это из-за шампанского, но я ощущаю открытость. Она сидит со скрещенными ногами и ее голова прислонена к окну машины. Она выглядит так, словно погружена в фантазии.
Как только я устраиваюсь на заднем сидении лимузина – делаю свой ход. Я скольжу рядом с ней и кладу свою руку на ее обнаженное бедро. Она смотрит на меня так, словно не уверена, чего она хочет. Плевать. Я знаю, чего хочу я. Думаю, я смогу заставить ее раздвинуть ноги еще до того, как мы доберемся до отеля. Таким образом, я смогу просто высадить ее и вернуться обратно к игре с Бинсом и парнями.
Итак, мои внутренние часики тикают.
Моя ладонь на ее щеке. Она смотрит вверх, на меня, и ее глаза блестят. Это открытое неповиновение, но они не собираются меня останавливать. По факту, ее желание только утверждают мою уверенность в действиях. Я впиваюсь своими губами в ее, сплетая наши языки внутри нее.
Сначала она сопротивляется. Похоже, она ждет, что ее ангелы все-таки одолеют ее дьяволов. Сегодня ночью они объявили перемирие, потому что она открывает свой рот шире. Ее рука на моем затылке притягивает меня ближе.
Я вдыхаю ее. Ее духи цветочного аромата. Я нюхал их уже тысячу раз раньше на других женщинах. Но на ней они пахнут иначе. Они пахнут, как необузданный секс.
Я задираю подол ее юбки. Она носит подвязки. Спасибо Господи за то, что я собираюсь сделать. Мне не придется иметь дело с расстегиванием. Я использую свои колени, чтобы раздвинуть ее ноги. В то же время, моя рука скользит к ее упругой попке. Маленькое кружево ее нижнего белья единственная преграда к тому, что должно быть потрясающей задницей.
Я глубоко ее целую и немного приподнимаюсь, что дает больше пространства моей руке для манипуляций. Я нахожу ее влажный вход. Она стонет и жестче прижимает мое лицо к себе. Она извивается, ее бедра вращаются, пока я ласкаю промежность. Она горячая, влажная и готовая для меня.
Согласно моим расчетам, такими темпами я смогу отделаться как раз к тому времени, когда мы подъедем к отелю. Я только сорок пять минут назад сидел за покерным столом Бинса. Я расстегиваю свои штаны и вытаскиваю член. Ее рука на моем стволе, и она сдавливает его. Дерьмо, эта девчонка так чертовски горяча. Ее желание неукротимо. Она поглаживает мой член, и я реагирую. Выгибаю спину, и ее рука следует за движением.
Она готова. Я готов. Поэтому я хватаю обе ее ноги и оборачиваю их вокруг себя. Я скольжу по промежности трусиков, вдоль ее горячей влажной киски. Ее руки все еще на моем члене, но внезапно она обхватывает меня. – Не здесь. – Она смотрит на водителя. Его глаза на зеркале заднего вида.
– Расслабься, мы не мешаем ему, – я смотрю в зеркало заднего вида и встречаюсь ним глазами. Мужчина сразу замечает мой убийственный взгляд. Его глаза незамедлительно смещаются на дорогу перед нами. Я возвращаю свое внимание обратно к моей прекрасной партнерше. Я подаюсь к ней. Мой член жесткий и готовый пробиться внутрь, но ее рука сдавливает мой ствол сильнее.
– Я не тот тип девушек, Док, – она фиксирует свои глаза на моих.
– Какой же «такой» тип? – мои пальцы находят ее затылок и кружатся между прядями ее волос.
– Не та девушка, которую можно трахнуть на заднем сидении автомобиля, – ее глаза все еще удерживают мои. – Тип девушек, которые позволят тебе просто трахнуть их и оставить менее, чем через час.
Дерьмо. Она собирается испортить все мои планы.
Если я трахну ее в отеле, я попаду к Ти-Бону по меньшей мере часа через два. Стоит ли она того? Это прямо как покер. Она может оказаться в постели рэгдоллом[20]20
рэгдо́лл – порода полудлинношерстных кошек; название породы дословно переводится «тряпичная кукла», кошки этой породы отличаются редкостной флегматичностью и ленью. Герой, сравнивая с этой породой кошек, имеет в виду, что героиня может оказаться плохой и ленивой в постели, то есть «бревном»
[Закрыть] , и если так, то я мог бы разобраться с этим прямо здесь и сейчас. Но если она что-то большее, если она стоит моего времени, тогда следует просто принять вызов и подождать, когда увижу все ее карты.
Я сажусь обратно на сидение автомобиля и убираю член в штаны. Я принимаю вызов. Многообещающей вещью являются ее нежные ручки, которые я уже почувствовал на себе.
– Итак, чем займемся сейчас?
Она поправляет свое нижнее белье и награждает меня сексуальной улыбочкой. – Просто потому, что девушка не хочет быть заваленной на заднем сидении автомобиля, не значит, что она будет против небольшого внимания, – она соблазнительно облизывает свою верхнюю губу, и ее глаза пылают, когда она смотрит на меня.
– Я не сильно разбираюсь, – я двигаюсь ближе к ней и кладу свою ладонь на ее колено, – но думаю, что ты права. Девушка, как ты, заслуживает знать немного о мужчине, с которым ты находится, прежде чем мы приступим, – я двигаюсь еще ближе к ней. Мой подбородок на задней части ее шеи, а мои губы менее, чем в дюйме от ее уха. – Ты увидишь, – шепчу я охрипшим голосом. – Я тот тип парней, которые любят трахаться. Я люблю трахаться жестко. И это то, что я собираюсь сделать с тобой.
Она ерзает и прижимает ухо к моим губам. – Почему, Док? Ты, шаловливый дьявол, скажи мне больше.
Она издевается надо мной. А ее уверенность ударяет прямиком по моему члену. Я никогда раньше не был с подобной женщиной. Такой молодой, но уже такой самоуверенной. Поэтому я позволяю ей это. – Я собираюсь трахать тебя так жестко, что каждый раз, когда ты будешь садиться, ты будешь думать обо мне. Ты будешь думать о моем жестком члене, вколачивающемся в тебя, – я возвращаюсь к поглаживанию ее бедра, но в это самое время я знаю историю.
Она наносит жесткий удар. – И это все?
– И я собираюсь оставить свою отметку на каждом участке твоего тела. Я погружу свои зубы и пальцы глубоко в твою плоть. Когда ты пойдешь на работу завтра, все будут знать, что кто-то тебя имел, – я прикусываю мочку ее уха, давая ей ощущение того, какой опыт она получит, когда мы вернемся в отель.
Ее дыхание становится поверхностным, и я могу слышать ее быстрые вдохи, чтобы вернуть контроль. Я двигаюсь от ее бедра к ее промежности. Ее трусики пропитались влагой, оповещая о том, что я уже итак знаю. Я получу ее.
– В это время завтрашней ночью ты будешь одна в своей кровати. И когда твои руки опустятся к твоей киске, ты все еще будешь ощущать толщину моего члена. Тебе будет больно, и твоя киска будет пульсировать, – я сжимаю своими пальцами ее трусики и прикусываю длинную тонкую шею.
Она вздыхает.
– Обещания, обещания, Док.
Она блефует. Поверьте, у меня уже было достаточно карт на столе, чтобы знать, когда кто-то играет с плохими картами. Она собирается сбрасывать, но мне любопытно, до чего это может довести в постели. Это единственная причина, почему я не пытался засунуть свой член в эту горячую влажную сучку так быстро.
Ее телефон звонит, наигрывая какую-то Бродвейскую мелодию. – Это моя мама, – говорит она.
– Не отвечай, – я прижимаюсь к ней и провожу зубами вдоль ее шеи, пока музыка не прекращается.
Я отодвигаю свою руку от ее киски и сажусь в свое сидение. Смотрю ей в глаза и посасываю два пальца, которые были в ней.
Машина останавливается, когда мы достигаем входа в отель. Водитель выходит из машины и обегает вокруг в мою сторону, чтобы открыть дверь. Но он слишком поздно. Я уже снаружи. Внутри машины снова раздается бродвейская мелодия. – Не отвечай, – я шагаю к ее стороне автомобиля. Я открываю дверь, чтобы помочь ей выйти.
Глава тринадцатая
Сара
– Мне нужно идти домой, – я все еще держала телефон у своего уха, когда Док открыл мне дверь лимузина. – Мне очень жаль, Док, но мне нужно домой. Сейчас же.
Он был неразговорчив. Секунды назад мы были разгорячены друг от друга, он слизывал мои соки со своих пальцев. Сейчас же меня бросает в холод от всего этого.
– Есть что-то, что я могу сделать? – пришел в себя он. Пожалуй, есть тысяча вещей, которые он мог бы сделать, но я не могу думать об этом.
– Мне только нужно, чтобы лимузин подбросил меня до дома, пожалуйста.
Водитель впереди Дока попытался понять, что делать дальше. – Отвези ее.
– Спасибо, – я, извиняясь, пожала плечами.
– Спокойной ночи, – он закрыл автомобильную дверцу. Я уверена, он никогда не захочет увидеть меня снова, но я не могу так сильно беспокоиться об этом сейчас. Я дала водителю свой адрес, и в течение нескольких минут мы подъехали к фасаду здания моей квартиры. Три этажа, и я смогла увидеть свою дверь открытой.
– Ты гребаная шлюха, ты присвоила наши деньги! Ты платишь, или мы порвем тебя!
– У меня их нет. Я отдам вам их на следующей неделе, – это голос моей матери. Кто-то с русским акцентом кричит на нее.
– На следующей неделе? Никоим гребаным образом! Либо ты платишь сегодня ночью, либо ты начнешь зарабатывать сегодня ночью, лежа на спине!
Я побежала к лестнице. До того, как я достигла ее, здоровый парень в безрукавке потащил мою маму через открытую дверь квартиры. Она кричала и ругалась, чтобы он оставил ее в покое. Моя сестра была за ними, она кричала то же самое.
Но это только заставляло его вести себя с ней грубее. Он тряс ее и толкал вниз по лестнице. Моя сестра следовала за ними. – Мама! Мама!
– Ты присвоила наши деньги, и вот что произойдет. – он в очередной раз тряхнул мою маму и дернул ее вниз еще на пару ступенек.
– Что происходит? – я вбежала вверх по лестнице и попыталась заблокировать им путь.
– Эта сука присвоила наши деньги. – здоровый русский нахмурился, смотря на меня, но я осталась на своем месте.
– Сколько? Как? – я задала вопрос, но уже подозревала, каким будет ответ. Мой желудок сжался.
– Десять штук. Десять тысяч долларов! Она профукала их на рулетке на прошлой неделе. И сейчас ей нужно заплатить мне мои деньги.
Мама вцепилась в перила, когда русский попытался толкнуть ее вниз еще на несколько ступенек. Он развернулся к ней и отвесил смачную пощечину. Он почти нанес очередной удар, но я схватила его руку. Он оттолкнул меня, и я оступилась назад. Я двинулась вперед к нему и попыталась толкнуть его назад. Это не сдвинуло его даже на дюйм, но его крупная рука ухватила меня за ухо, голова закружилась.
Здоровяк прошел мимо меня, таща за собой маму. Моя сестра схватила меня, когда я снова споткнулась в попытке вернуть равновесие.
– Мама, у тебя есть деньги для него? – и снова я знала ответ. Мама как раз была на одном из своих кутежей[21]21
может иметься в виду, что мать героини была в очередном запое
[Закрыть]. Если бы у нее и было немного денег, она бы была этой ночью в казино, а не в квартире.
– У меня ничего нет. Но скажи ему. Скажи ему, что я верну их, – даже я знала, что это ложь. Она уезжает со мной в воскресенье ночью. Но эти люди последуют за нами, они найдут нас. Я начала чувствовать тошноту, но я должна сделать что-нибудь. Эти парни не похожи на ребят Джимми. Они не знают меня.
– Мы вернем вам деньги. Просто дайте нам немного времени.
– Не неси чепухи. Единственный способ, которым эта сука может вернуть нам десять штук – это лежа на спине, – русский обернулся на меня. – Если ты хочешь упростить ей задачу, мы перевернем вас обеих и получим наши деньги быстрее, – затем он посмотрел на мою сестру. – Сколько ей?
Я почувствовала, как все ускользало. Наша новая жизнь в Канаде. Мой единственный шанс догнать свою мечту. В очередной раз я погружаюсь обратно в дерьмо. Я могу дать им деньги, что я откладывала. Моя заначка. Но я ненавидела одну только идею начинать с самого дна на новом месте. Иисусе, и где теперь мы будем жить? Мы станем настоящей проблемой для родственников, которые едва знают нас.
От отчаяния я схватила руку моей матери и толкнула ее обратно прямиком к зданию квартиры. Все, что я делала – замедляла передвижение к машине русского. – Стой, мы заплатим тебе. Мы найдем способ. Сколько тебе нужно прямо сейчас?
– Это не переговоры. Десять тысяч – вот что она присвоила.
Я попыталась успокоить свое дыхание. Мое сердце вырывалось из груди. Мне нужно собраться. – Смотри, даже если ты… – я едва могла заставить себя сказать это. – Даже если ты заставишь ее работать на себя, это займет некоторое время, чтобы она заплатила тебе. Позволь нам отдать тебе часть денег сейчас, и мы заплатим оставшуюся часть через некоторое время?
Русский остановился. Он поднял свою голову и уставился на меня. – Сколько денег у тебя есть?
Я произвела быстрые расчеты. Если я отдам ему всю свою заначку, я останусь на мели, и этого будет все еще недостаточно, чтобы полностью погасить ее долг. У нас ничего не останется для начала нашей новой жизни, когда мы будем в Канаде, и мы по-прежнему будем должны этому парню деньги. – Сейчас я могу дать тебе четыре тысячи, – я сдерживала свое дыхание, ожидая его реакции.
Он сузил глаза. – Ты, должно быть, блять, прикалываешься. Ты отдашь нам четыре тысячи, и потом съебешься куда-нибудь и заставишь нас преследовать тебя.
– Сколько тебе нужно? Пожалуйста, скажи мне.
– Вы, людишки, сильно рискуете. Я приму восемь тысяч, но мне нужна остальная часть плюс проценты к концу следующей недели.
– Сколько составляют проценты?
– Пять сотен на две тысячи долларов.
Мое сердце сжалось. Это невозможно. Если я отдам ему деньги, это будет каждый цент, что я припасла. Но нет ни единого шанса, что мы сможем найти двадцать пять сотен долларов за неделю. Если я попытаюсь блефовать, если я отдам им восемь тысяч, и мы скроемся в Канаде, они последуют искать нас. И одному богу известно, что они сделают, чтобы получить остаток.
Внезапно мама начала колотить его. – Ты чертов придурок, ты – ничто, просто животное!
Русский здоровяк снова поднял свою руку и ударил мою маму по лицу. Звук удара разнесся по парковке. Моя сестра закричала и обхватила себя за талию. Позади нас я смогла услышать перешептывания соседей, пока они наблюдали сцену, развернувшуюся перед ними.
Мне нужно остановить это, поэтому я стараюсь втиснуться между русским здоровяком и моей мамой. Его рука снова обрушилась на нее, но в этот раз его локоть задел меня по голове и заставил упасть на землю. Удар сбил с ног маму. Моя сестра попыталась смягчить ее приземление.
Мама оцепенела, а он тряхнул ее и закричал. – Ты гребаная сука, я покажу тебе, – я попыталась встать, но его ботинок приземлился мне на живот и надавил. Он все еще тряс маму, словно она была амебой.
Через множество парковочных мест, я услышала голос. Должно быть моя голова повреждена, потому что этот звук был похож на голос Дока. Я снова попыталась встать, но все еще испытывала головокружение, из-за чего снова приземлилась на задницу. Позади русского к нам приближалась фигура. Мои глаза пытались сфокусироваться, но я не могла даже разобрать: мужчина это, женщина, или просто воображение подкидывает образ моей больной голове.
Глава четырнадцатая
Док
Нахуй все. Ничто не сравнится с поездкой по пустынной ночи. Подо мной мой XJ [22]22
имеется в виду автомобиль Jaguar XJ
[Закрыть] . Пустынный ветер раздувает мои волосы. Луна освещает мне путь. И я сижу с синими яйцами, жаждущими облегчения. Нахуй ее. Я ни в коем случае не стану вмешиваться в ее драму.
Делаю глубокий вдох. Вот, как пахнет свобода. Конечно, эта девушка немного более особенная, чем остальные, с кем я был, но, спустя годы, я выучил, когда нужно уходить от плохой руки [23]23
в виду плохая раздача в покере или неудача
[Закрыть] . Все в ней говорит мне о том, что я буду играть с холодными картами [24]24
в покере cold cards означает несколько плохих рук (раздач) подряд
[Закрыть]. Ей не нравится то, что я делаю, она не одобряет мой образ жизни.
После очередного вдоха я смотрю на звезды. Миллионы из них прорезали дыры в ночи. Совсем внезапно я осознал, что я никогда в своей жизни не чувствовал себя более одиноким.
Черт бы ее побрал.
Я направляю машину сильно вправо, а затем поворачиваю назад и возвращаюсь обратно в город.
Каждая клеточка в моем теле говорит, что я совершаю ошибку, связываясь с такой девушкой, как эта. Но, как я и сказал, все еще хочу увидеть все ее карты на столе, и единственный способ сделать это – поднять ставки.
Я возвращаюсь обратно к отелю, и у меня нет ни единой мысли, каковы будут мои следующие действия. Я освобождаю руки и звоню тому водителю, с которым отпустил девушку. Его голос моментально раздается в трубке.
– Дерек здесь.
– Дерек, это Док Райли. Мисс Бэнкс все еще у тебя в машине?
– Нет, сэр. Я только что высадил ее. Я уже почти вернулся в отель.
Я спрашиваю у Дерека местоположение Сары. Оказывается, что в этом уголке города я еще ни разу не был. Водитель описал это место, как сомнительную территорию [25]25
«sketch ball» на сленге обозначает что-то, что выглядит подозрительно
[Закрыть] . Как только я добираюсь до места назначения, понимаю, что мужчина имел ввиду. Это не суровый район, как тот, в котором я рос, но сразу можно понять, что этот район копы знают очень хорошо.
Я добираюсь до множества парковочных мест, и передо мной разворачивается сцена прямо-таки из реалити-шоу. Типичная ночь понедельника для места, откуда я родом. Есть парень в майке-алкоголичке, в его руках цыпочка, которая примерно вдвое меньше его. Он держит ее, как тряпичную куклу, хлестает ее по лицу, кричит какое-то дерьмо и называет ее шлюхой и сукой. Другая женщина висит на талии цыпочки. А потом я вижу Сару. Она на земле и выглядит раненой.
Горячая кровь приливает к моей голове.
Я выбираюсь из машины и шагаю навстречу этой интермедии [26]26
интермедия – небольшая пьеса или сцена, обычно комического характера, разыгрываемая между действиями основной пьесы
[Закрыть] . Все друг на друга кричат. Они даже не видят моего приближения.
– Хей! – привлекаю всеобщее внимание к себе. Сара тоже замечает меня, и ее голова опускается. – У вас здесь проблемы?
Мистер майка-алкоголичка говорит мне отвалить. Говорит мне заняться своими гребаными делами. Он какой-то гребаный русский. Я говорю ему, что мое дело – это вынести мусор, и он как раз выглядит готовым уйти.
Он реагирует на это слишком остро и недоброжелательно.
– Что ты, блять, сказал мне? – он отталкивает двух женщин от себя и разворачивается ко мне.
Взросление в плохом районе готовит вас к подобным ситуациям. Суть конфронтации в том, что каждый имеет этот импульс для борьбы. Но не каждый будет драться. Это просто не для них.
Конечно, они лают, они воют, но, в конце концов, большинство людей отступит, потому что у них просто нет опыта. Они никогда не чувствовали кулак, врезающийся в их лицо так сильно, что их нос взрывался [27]27
от боли или имеется в виду, что после сильного удара кровь шла из носа
[Закрыть] . Они не знают, как начать драться, и они точно не знают, как покончить с этим.
Но я чувствую, что этот парень другой.
В старом районе я узнал первое правило драки на ранней стадии. И это правило гласит: «Не будь последним, кто узнает, что ты дерешься». Прямо сейчас, даже волосы на моих руках подтверждают, что я в драке, так что я двигаюсь на парня. Моя правая рука находит его брюхо, и он сгибается пополам. Он пытается встать, но он не уличный боец, и он смотрит прямо на меня, когда пытается оправиться.
Его лицо – легкая мишень. Моя левая рука врезается в правую часть его челюсти. Он падает на землю с глухим стуком. Но я еще не закончил с ним. Ему нужно преподать урок. Первый: ты не бьешь женщин. Второй: ты ни при каких обстоятельствах не заблокируешь меня.
Он стоит на четвереньках, а я иду на него. Один, два, три раза, и он внизу. – Оставайся, блять, внизу, если ты знаешь, что так лучше для тебя.
Затем я смотрю на Сару и указываю на других цыпочек. – Они с тобой?
– Моя мама и сестра. – Сара встает, но ее шатает.
– Ты живешь здесь?
Она кивает головой. Я указываю на свой «Ягуар».
– Внутрь. Все вы.
Как только я поворачиваюсь, они бегут к моей машине. Сестра и мать запрыгивают на заднее сидение. Сара встает к открытой передней двери пассажирского сидения. Перед тем, как уехать, я отвешиваю идиоту на земле последний пинок. – Если ты не хочешь добавки, то ты будешь держаться подальше от этих женщин.
Я открываю дверцу автомобиля, и мать Сары зарывается лицом в плечо своей второй дочери. Она рыдает и трясется.
– Ее нужно показать доктору?
Женщина поднимает голову. Сара двигается назад и осматривает лицо своей матери. Она осторожно касается каждой ее щеки, осматривает нос. – Ей досталось, но в больницу не нужно.
Поездка обратно в отель кажется довольно тихой. Немного рыданий и звуков утешения, доносящихся с заднего сидения. Мне интересно, во что я себя втянул. Я проверяю часы и обнаруживаю, что у меня все еще есть время, чтобы добраться до дома Джимми.
Когда мы прибываем к отелю, я снимаю номер для Сары и ее семьи. Как только я поворачиваюсь, ловлю свое отражение в зеркале. Моя рубашка вся в крови, поэтому я еду вверх на лифте вместе с ними. Сара за все время не говорит мне ни слова. Я желаю им удачи, когда они выходят.
Сара оборачивается и одаривает меня извиняющимися объятиями.
